Дворецкий

Глава 14

Когда жители деревни неожиданно превратились в зубастых тварей, Конрад с Тристаном лишь пожали плечами, да приготовились к бою. Они прекрасно знали свои слабые и сильные стороны и не тратили время и силы на попытку понять происходящее: вот избавятся от непосредственной угрозы, вот соберется вся команда вместе, вот тогда и настанет время устраивать мозговой штурм, а сейчас ситуация сложилась простая: измененные напирают, ближайшие союзники находятся в нескольких километрах. Без лишней суеты достав свое оружие, и в случае Тристана, активировав несколько артефактов, парни немного отошли друг от друга и стали не спеша отступать в ту сторону, где осталась Иона.

С первого взгляда могло показаться, что они поступают глупо, отходя друг от друга и давая противнику, тем более более многочисленному противнику, себя окружить, но они оба уже давно переступили тот уровень, где кто-то, кто прикрывает им спину был бы полезен. Сейчас подобный "напарник" скорее будет мешать и путаться под ногами, чем станет приносить пользу, так что они отошли друг от друга ровно настолько, чтобы в случае необходимости могли прийти друг другу на помощь и в то же время достаточно далеко, чтобы не получить дружескую оплеуху. А учитывая, что на службе у Ионы они нередко оказывались именно в таких ситуациях, в окружении, и перед лицом более многочисленного и зачастую, более сильного противника, то они лишь переглянулись, кивнули друг другу о готовности принять бой, после чего полностью сконцентрировались на приближающейся толпе человековолков.

Самого шустрого из них встретило копье прямо в глаз. А так же в горло и грудь. Одновременно: две копии копья сразу же развеялись дымкой, но вот раны остались, и зверюга тут же повалилась на землю. Удар лапой второго измененного пришелся ровно по лицу Конрада… Вот только лицо, как и верхняя половина торса тоже развеялись дымкой, в то время как сам Конрад стоял на шаг в стороне и отрубал головы двум ближайшим измененным, а заодно протыкая еще двух, которые находились чуть дальше. В этот момент парень выглядел как какой-то мутант с четырьмя парами рук, и сразу несколькими телами, каким-то образом прикрепленных к нескольким парам ног. А в следующий миг все "лишние" части тела развеялись легкой дымкой, но Конрад не спешил развивать свой успех, вместо этого шаг за шагом продвигаясь в направлении последнего известного местоположения Ионы. И даже то, что его убитые противники стали подниматься на ноги, залечивая свои раны на ходу его не особо взволновало: какая разница, если противников двадцать, или двадцать тысяч? Все равно одновременно на него могут напасть не больше четырех-пяти, если учитывать их габариты, а как их убить окончательно пускаю думают те, кто обладает более гибким арсеналом.

Спустя минут десять неспешного противостояния, в течении которого измененные наверное пытались проверить не выдохнутся ли их противники, парни выдыхаться не собирались. Скорее наоборот, только разогрели мышцы. Поняв, что надо менять подход, нападающие на Конрада твари стали меняться. Сперва на них появились то ли хитиновые, то ли костяные пластины, отчего парень лишь внутренне усмехнулся: его школа боевых искусств специализируется на боях с копьем, и хоть такая узкая направленность имеет свои недостатки, но зато заблокировать его удары какими-то костями не представлялось возможным, даже будь эти твари полностью созданы из кости! Поняв, что их жертва на "новейшую защиту" обращает не больше внимания, чем на траву под ногами, измененные стали меняться в другом, гораздо более эффективном направлении.

Примерно в этот момент Конрад скосил парочку особо настырных тварей, и ловкой подножкой повалил третьего, что позволило ему оценить как обстоят дела у Тристана. А у Тристана дела обстояли гораздо хуже. Парень, будучи рыцарем, не мог соперничать с Конрадом в физическом плане даже в самых смелых мечтах: он находился на самом пике человеческих возможностей, но в отличии от монахов, преодолеть человеческие лимиты не мог. Это значило, что когда конрад без труда уворачивался от ударов и порхал вокруг своих противников подобно бабочке, Тристану приходилось выбирать, от каких ударов уклониться, а какие все-таки придется принять либо на свой щит, либо на броню. К счастью и то, и другое было создано лучшими ведьмами Гильдии, и вряд ли сломаются даже спустя месяц активного избиения этими измененными, и все же удар за ударом оставляли свои следы: недаром именно Тристан оказывался в больнице чаще всех.

И все же главной проблемой Тристана было не то, что ему приходилось принимать удары, и даже не то, что его противники быстро смекнули что к чему и стали адаптироваться соответственно, в частности выращивая кислотные и ядовитые железы. Его броня была зачарована от таких трюков, и все же на противостоянию кислоте, которая продолжает находиться на броне уходило гораздо больше маны из накопителя, чем на защиту от одного удара. Нет, главной проблемой парня стал его щит. Парня с детства учили драться мечом и щитом, и он отлично знал все плюсы и минусы подобного стиля, вот только знать о них еще не значит избавиться от них. Дело в том, что щит изначально предназначался для армий. Люди прятались за ним в строю и атаковали из-за него простыми рубящими и колющими движениями. Щит никогда не предназначался для дуэлей, для этого обычно использовались баклеры или специальные парирующие кинжалы. Почему? Да потому что огромный щит, за которым можно спрятаться, в условиях дуэли представляет из себя рычаг, за который может схватиться твой противник, после чего он будет полностью контролировать твою руку. Ну а когда противников несколько…

Вот и сейчас, Тристан отрубил руку у очередной твари, пытающейся вывернуть его щит в сторону, после чего принял еще одну разогнавшуюся тварь на плечо, лишь чудом и мастерством артефактов не отправившись в полет, если учесть разницу в массе двух тел. Именно в этот миг еще один измененный, поменьше, выскочил из-за оглушенного от резкой остановки гиганта, и буквально запрыгнул на щит, обхватив его всеми пятью конечностями, включая гибкий, крысиный хвост. Тристан может и смог бы продолжать орудовать щитом с навеском, но тут кто-то бросился ему под ноги, столкнувшийся здоровяк решил обхватить парня, а "навесок" стал резво трястись, пытаясь вырвать щит из рук. Конрад как раз успел заметить эти три фактора, вынудившие Тристана откатиться в сторону, при этом отпустив свой щит. Монах тут же скривился так, как будто ему кто-то в рот запихнул целый лимон, после чего подождал, когда его прожуют лишь для того, чтобы добавить туда горсть острого перчика. Конрад прекрасно знал, что происходило, когда его друга вынуждали сражаться всерьез.

— Недоноски туалетные! Ваши жирные мамаши в выгребной яме опоссумов имеют после того как я их вчера в дерьме утопил! — Вдруг не своим голосом заорал Тристан.

***

— Это все, на что ты способен? — Поинтересовался Альфред, легко уходя от удара тренировочным мечом, и делая короткий шаг в сторону. Дворецкий оказался именно там, куда Тристан сам собирался ступить, отчего парень на долю секунды замешкался, и сразу же оказался на земле. Можно было пожаловаться на то, что Альфред-фамильяр, да не из простых, так что он по определению и сильнее и быстрее, но Тристан был достаточно опытным бойцом, чтобы четко видеть, что дворецкий во время их тренировок никогда не превышает человеческие лимиты и раз за разом отправляет рыцаря на землю исключительно благодаря своей технике владения мечом и опыту: он как будто заранее знал все движения Тристана и легко, даже с какой-то ленцой обыгрывал парня.

— Снова. — Коротко сказал Тристан, поднявшись на ноги, и приняв боевую стойку. Альфред не возражал, и тоже приготовился к бою, обманчиво расслабленно держа единственный полутораручный меч в опущенной руке.

— Очень медленный прогресс. — Без особых эмоций отметил фамильяр, спустя еще полчаса сражений. — Не скажу, что ты достиг своего потолка, но ты несомненно к нему приближаешься.

— Снова. — Упрямо повторил Тристан, тем не менее понимая, что Альфред прав: сколько не тренируйся, сколько не бейся головой об стену, но природу это не изменит, и рыцарь никогда не будет ровней монахам в ближнем бою.

— Нет. — Покачал Альфред головой, втыкая свой меч в песок под ногами и складывая руки на груди. — Ты впустую тратишь свое и мое время и я не собираюсь участвовать в этом фарсе. — Заявил он. — Почему ты бьешься в ворота, которые строили не для тебя?

— У меня нет выбора. — Нехотя признался парень. Он прекрасно понимал, что имеет в виду Альфред: рыцари никогда и не пытались соревноваться с монахами в боевых искусствах, вместо этого используя многочисленные артефакты для уравнения шансов с любым противником. Вот тут-то и заключалась его проблема.

— Может мне пыточные инструменты принести? — Недовольно спросил дворецкий. — Из тебя все силой тянуть приходится.

— Тебе известно, как работает дар рыцаря? — Поинтересовался парень.

— В общих чертах. — Пожал плечами Альфред. — Антимагическая аура, иммунитет к мане.

— Да, это в общих чертах. Антимагическая аура, которую мы можем излучать измеряется тремя пунктами: радиус, гибкость и сила. С первым все очевидно: как далеко от тебя ведьма не сможет создавать новые заклинания. А вот сила уже не настолько очевидный фактор, как может показаться.

— Почему?

— Потому что рыцарь одинакового ранга с ведьмой может гарантированно заблокировать ее способности независимо от фактора силы своей ауры. Для того, чтобы пробить ауру Черного рыцаря нужна как минимум Белая ведьма, а Белые рыцари в свою очередь без труда справляются даже с сильнейшими ведьмами мира.

— Значит ты утверждаешь, что сила ауры не имеет значения?

— Имеет, но очень маленькое. Среди артефактов рыцарской страты существует десять градаций. Чем сильнее артефакт, тем сильнее должна быть аура, чтобы его сдерживать. Вот только разница между градациями минимальна, если не учитывать те артефакты, которые выходят за рамки стандартов вроде Экскалибура или Гунгнира.

— Понятно. — Альфред интересовался артефактами, и прекрасно знал как об этих градациях, так и о трех стратах. Пользовательская страта, самая многочисленная, это артефакты, безопасные для использования обычными людьми, и излучающая настолько незначительное количество маны, что не представляет угрозы даже младенцам. Ведьминская страта, это артефакты созданные ведьмами для ведьм. Обычно это конкретные, личные заказы, вроде амулетов Тины, которые она использует для ускорения создания заклинаний. Ну и конечно же рыцарская страта, артефакты, которыми без опасности для жизни могут пользоваться исключительно рыцари. — Продолжай.

— Гибкость же ауры, это… — Тристан на секунду задумался. — Ты не задумывался как артефакты вообще работают внутри антимагической ауры?

— Задумывался. — Признался Альфред. — Но без особого рвения. — У него были дела и поважнее.

— Они и не работают. — Пожал плечами парень. — Для того, чтобы использовать артефакт, мы должны создать своего рода пузырь внутри нашей ауры, где магия не будет подавляться. В идеале, этот пузырь будет в точности повторять контуры артефакта, что позволит ему работать, и при этом не наносить вреда окружающим. Более того, подобная оболочка в некоторых случаях даже может усилить эффект того, или иного артефакта за тот счет, что она не позволит мане рассеяться в воздухе.

— И гибкость отвечает за сложность и количество подобных пузырей. — Догадался Альфред. — А что насчет артефактов, влияющих на ваше тело?

— Многие считают, что наш иммунитет к мане и антимагическая аура это одно и то же, но это не так. У нас нет иммунитета, как такового, и если мы отключим ауру, то магия на нас вполне действует, просто не имеет отравляющего действия, как на обычных людей.

— Не сходится: рыцари дольше других восстанавливаются после ранений. — Заметил Альфред.

— Это так, но эти две вещи никак не связаны. Для того, чтобы полностью отключить ауру, мы должны быть в сознании и иметь достаточно сил, чтобы удерживать ее отключенной. По умолчанию она распространяется на наше тело, и для того, чтобы расширить ее на окружающую среду, или же наоборот, полностью отключить, мы тратим силы. Ну а когда ты без сознания или при смерти, это сделать не так просто.

— Понятно. — Кивнул дворецкий. — И при чем тут твое упрямство?

— Дело в том, что сила ауры обратно противоположна ее гибкости. А моя аура необычно сильна. Я уже сейчас могу работать с артефактами девятой градации силы, вот только пользы от этого не много. Зато благодаря этому три пузыря… — Он показал кивком на свой меч и щит, ну а третьим наверное имел в виду свою броню. — Это мой предел, ведь во время боя надо еще и использовать артефакты и драться, и с напарниками действия координировать. Ну а раз владеть большим количеством артефактов в ближайшее время мне не светит, то приходится упирать на что-то другое.

— Физические навыки боя. — Понимающе кивнул Альфред.

— Именно.

— Снова не сходится. — Помотал головой Альфред. — Если учитывать, что тот же Экскалибур выходит за рамки стандартной классификации, то у Артура должна быть настолько сильная аура, что ничем, кроме этого меча он пользоваться не сможет, но что-то мне подсказывает, что это не так.

— Верно. — Кивнул парень. — Тут все дело в опыте. Сильная аура не значит, что ее вообще нельзя лепить, просто на это уходит гораздо больше концентрации. Это как заниматься разными заданиями одновременно: если это простые задания, вроде заученных движений, то вполне себе возможно, но если надо решить сразу пять математических задач одновременно, это уже другой вопрос. Возможно, когда и если я достигну возраста и опыта короля Бретонии, то тоже смогу использовать дюжину-другую сильнейших артефактов, но это вопрос десятилетий, а выживать надо сейчас. — В ответ на это объяснение взгляд Альфреда стал каким-то… Нет, не презрительным, скорее жалеющим, он смотрел на Тристана как на какого-то калеку, отчего парень непроизвольно заскрипел зубами.

— Позволь я кое-что уточню: во время боя ты создаешь пузырь вокруг своего тела, чтобы артефакт-броня имел полный эффект, верно?

— Да. — Кивнул Тристан.

— Другими словами во время боя ты не иммунен для магии.

— Технически нет, но я от нее защищен. — Задумчиво произнес он, не понимая к чему клонит Альфред.

— То есть во время боя на тебя можно воздействовать магическими средствами? — Снова спросил дворецкий.

— Ну да.

— А вы, идиоты, не пробовали делегировать создание этих пузырей? Ладно еще Бретонцы, они, как я понимаю, там все немного на традициях помешаны, но гильдейские-то рыцари чем занимаются? Или вам тоже обязательно все делать самим?

— Я не понимаю. — Обескураженно признался Тристан.

— Если ты не можешь отвлекаться на создание дополнительных пузырей, то пускай это делает кто-то еще.

— Я все еще не понимаю. — Покачал головой Тристан.

— Одержимость. Для местных ведьм не является особой проблемой призвать какое-нибудь существо из другого мира, это факт. Я хоть этим и не интересовался, но уверен, что заклинание призыва привязать к артефакту можно, если очень нужно. Остается нацелится не на какую-нибудь зубасто-шипастую тварь, а на какого-нибудь бесплотного духа, дать ему в тебя вселиться и передать создание пузырей ему.

— Вселиться? — Ошарашенно протянул Тристан, не веря своим ушам.

— Наверное призванного духа можно будет и заставить делать, что надо но из-под палки никто качественно работать не будет, так что я бы посоветовал договориться на взаимовыгодных условиях.

— Но это же опасно! Отдавать часть контроля над собой кому-то еще?! — Возмущался он.

— Полагаться на кого-то еще всегда опасно. — Согласился Альфред. — Но ты сам говорил, что выживать тебе надо сейчас, а набравшись опыта и научившись самостоятельно жонглировать десятком игрушек, ты этого духа пошлешь в недолгую пешую. Решать конечно тебе, но этот вариант хотя бы имеет шансы принести результат. В отличии от этой порнографии. — Кивнул Альфред на тренировочную площадку под ними, после чего вытащил свой меч из песка и пошел прочь.

***

— Это что за гоблин кривоглазый свои грабли на мое имущество разевает?! — Выдал очередное предложение Тристан, после чего его щит, находящийся в нескольких метрах от парня, и все еще имеющий измененного, обнимающего его всеми конечностями, вдруг резко поднялся в воздух, и вместе со своим "пассажиром" стал крутиться вокруг своего центра, стремительно набирая скорость. — Куда собрался, таракан недожеваный! — Измененный, поняв, что удержать щит все-таки не получится, его отпустил, и ловко извернувшись в воздухе, уже собирался приземлиться на землю, как ему по затылку прилетело тем самым щитом, за который он держался! Да так прилетело, что его череп жалобно хрустнул, после чего вся голова погрузилась в грунт, вместе с половиной щита. Щит тем временем снова взлетел в воздух и Тристан снова открыл рот. — Блоха престарелая, кто тебе разрешал мою игрушку своими мозгами разукрашивать?! — Действительно, нижняя половина щита выглядела не слишком аппетитно, но вместо того, чтобы просто стряхнуть лишнюю "грязь", Тристан решил вытереть щит о бездыханное, но уже шевелящееся тело обидчика. Вытереть насильственным способом, с размаха, и с такой силой, что в грунт оказалось вбито все тело бедного измененного.

Ну а пока щит играл с одним конкретным измененным, остальные наседали на самого Тристана. Вернее пытались это сделать с очевидным энтузиазмом, но без особого результата. Причиной такой досады для измененных являлся вовсе не сам Тристан, который хоть и продолжал орудовать своим мечом как раньше, но все же без щита дрался более осторожно и не смог бы справиться с наседающей толпой монстров. Нет, причиной, а вернее причинами, из-за которых Конрад ни капли не волновался о здоровье своего друга были три новых артефакта, которые сейчас кружили вокруг рыцаря. Дело в том, что после долгих размышлений и взвешивания положительных и отрицательных сторон предложения Альфреда, Тристан все же согласился с тем, что это наиболее эффективный вариант решения его проблемы. Ну а приняв решение, он не замедлил с его исполнением. Сперва он хотел обратиться к Шион, ведьме-артефактору, с которой он работал уже много лет, и которая и была ответственна за его оружие с доспехами, но немного поразмыслив, отказался от этой идеи: во-первых то, что он собрался сделать было несколько… Необычным, и Тристан не был уверен, хочет ли он, чтобы кто-то еще знал о его… Методах. Вспомнив же, что Иона уже некоторое время сама занимается артефактами, парень решил первым делом просить о содействии именно ее. Даже если у девушки нет опыта и артефакторикой она занимается меньше года, тот факт что она Белый класс чего-то, да стоит. А если учитывать, что ей всяко будет содействовать Альфред, то еще неизвестно, будет ли отсутствие опыта хоть как-то влиять на конечный продукт.

Как бы то ни было, обсудив все детали, поиск подходящего духа был поручен Тине, в то время как Иона с Альфредом чем-то занимались за закрытыми дверями того крыла Замка, где якобы обитает привидение. Спустя месяц Тристан получил от своего босса небольшую мензурку с чернилами, которые воняли как хлев, который не убирали несколько лет, и куда выкидывали все гниющие остатки пищи, преимущественно яйца… Как бы то ни было, всучив парню детальное изображение сложной магической фигуры, его отправили делать татуировку на спину. Зачаровав полученную татуировку Иона все-таки превратила простое изображение в полноценную ловушку душ, и вскоре в нее был вселен дух… Кого-то. Свое имя этот тип называть отказывается, а принуждать его к чему-то Тристан не хотел, припомнив предупреждение Альфреда. Пришлось договариваться. И договорились, причем на вполне приемлемых для Тристана условиях. Во-первых дух берет на себя не только создание аурных пузырей, но так же обещает контролировать сами артефакты, то есть когда их активировать, когда отключать, измерять нужную мощность, а при необходимости вообще вселяться в сами артефакты и по сути левитировать ими. Ну а взамен он потребовал такое же количество артефактов для "личного пользования" а также полный контроль над ртом парня во время своего пробуждения.

Первым делом Тристан немного оторопел. Не из-за наглости духа, а из-за того, что он фактически заявил, что сможет одновременно контролировать шесть артефактов. Сам Тристан о таком количестве подконтрольных артефактов даже и не мечтал: учитывая силу его ауры, он рассчитывал научиться пользоваться четвертым лет через восемь, а потом с каждым дополнительным артефактом, количество требуемого на тренировку и практику времени можно смело удваивать, если не утраивать! Решив, что если предложение кажется слишком хорошим, то это какая-то ловушка, он потребовал демонстрации, ожидая что как минимум дух будет пользоваться артефактами невпопад и скорее принесет вред, чем пользу, но тут неправ оказался именно молодой рыцарь. Во время тренировочного боя с Альфредом, дух показал себя просто идеально: все его манипуляции, все движения подконтрольными артефактами были именно такими, как если бы ими управлял сам Тристан, разве что ему больше не приходилось обращать на это внимание, полностью сосредоточившись на сражении. К концу боя он просто ожидал правильных действий со стороны своих артефактов, и ни разу за весь бой дух его не подвел. Альфред потом объяснил, что духи, которые вселяются в живых существ по своей природе идеально читают мысли и намерения своего носителя, так что предугадывать что надо Тристану во время боя для такого духа все равно что для человека дышать. Надо ли говорить, что после подобной демонстрации, отказать этому сквернослову было просто невозможно. Добавив в условия договора то, что "личное пользование" будет учитывать друзей и врагов, контракт был заключен. Вот и получается, что сейчас меч, щит и броня Тристана действуют полностью в соответствии с желаниями и намерениями Тристана, в то время как еще три артефакта жили своей собственной жизнью, разделываясь с врагами своего хозяина так, как вздумается духу.

— Смотри-ка, эти телячьи отрыжки умеют регенерировать! — С неподдельным восторгом заявил Тристан. Ну или дух, управляющий его ртом. Кстати его сквернословие оказалось неожиданным сюрпризом: вплоть до финального заключения контракта, этот дух вел себя предельно вежливо и корректно, но как только обе стороны остались довольны условиями… Тут-то и стало очевидно, зачем этому духу понадобился контроль над ртом Тристана… — А это значит, что я смогу их потрошить снова и снова и снова и снова и снова… — Щит к этому времени уже вернулся в руки парня, и Тристан продолжил продвигаться в сторону Ионы в умеренном темпе, разбираясь с особо шустрыми измененными, которым удалось проскользнуть мимо трех артефактов, сейчас увлеченно исполняющих вышесказанное. Что именно это за артефакты? Дух заявил, что всякие мечи-копья-ножи его не интересуют, они лишь указывают на отсутствие воображения. Получив заказ от своего нового сожителя, и представив, как на него посмотрит любая ведьма-артефактор, услышав что ему нужно, Тристан лишь тяжело вздохнул и снова отправился на поклон к Ионе.

Первым, и наиболее заметным из троицы артефактов, несомненно был длинный кнут. Длина, как и количество концов кнута постоянно менялись, превращая артефакт то в длиннющий кнут, то в относительно короткую плетку. иногда на его конце сверкал металлический шип, без труда разрывающий измененных пополам, а иногда наоборот, гибкие окончания плетки обвивали конечности измененных на манер обычной веревки, надежно удерживающей свою жертву на месте. И дух мастерски владел не только всеми вариациями кнута, но и моментально менял их между собой, превращая то, что является не более, чем инструментом труда в смертоносное оружие. Вот как например сейчас, когда Конрад бросил очередной взгляд на своего напарника. Парень без труда заметил, как не особо длинная плетка сперва обвила ногу вырвавшегося вперед измененного, резко дернула ее в сторону, выводя свою жертву из равновесия, после чего прямо в замахе изменилась на длинный кнут с лезвием на конце, которое не замедлило громко хлопнуть от преодоления звукового барьера, а в следующий миг голова измененного полетела в сторону, красуясь идеально ровным разрезом. Впрочем на этом функции артефакта и заканчивались: быстрое изменение формы и длины, и все. Гораздо более интересные функции имели два оставшихся артефакта.

Вторым, более-менее заметным артефактом были наручники. Ну а поскольку Тристан не уточнил их внешний вид и по-видимому не подумал, что у Ионы может проснуться чувство юмора, его наручники получились ярко-розовыми, пушистыми и весьма приятными на ощупь. Парень шутку не оценил, а вот дух оказался от такого подарка в полном восторге. Сами по себе наручники были весьма посредственны и даже не были соединены друг с другом. В физическом плане они могли увеличиться в размерах, чтобы застегнуться на конечностях любого размера, или даже обхватить чью-то талию, но их главной ценностью была способность "ограничивать" разные аспекты своей цели. Ограничить способность двигаться, зрение, слух, обоняние, вплоть до ограничения дыхания или сердцебиения! Пока что Ионе пришлось остановиться на влиянии на физическое тело цели, но она до сих пор работает над более совершенной моделью, которая в идеале сможет также ограничивать контроль маны, но там уже давно не было никакого прогресса.

Последним же артефактом из "набора юного маньяка" был шприц. Естественно никакого пластика, лишь металл и стекло, но в остальном это был вполне себе обычный на вид шприц, даже не имеющий никаких особых физических свойств, ну за исключением способности летать, но тут больше виноват дух, управляющий артефактом, чем сам артефакт. А вот свойства этой игрушки были весьма… Ожидаемы. А чего еще можно ожидать от шприца? Он мог использовать ману из соответствующего накопителя, чтобы создать определенную жидкость внутри себя. Да, "жидкость", ибо тут Иона решила не мелочиться, и сумела запихнуть в крохотный артефакт весьма обширный список химикатов, начиная с кислот и ядов, и вплоть до допингов ну и конечно же девушка не забыла добавить туда афродизиак со снотворным.

— Вы только посмотрите, как эти червяки извиваются! — Радостно вопил Тристан, обходя бьющегося в конвульсиях измененного, от шеи которого только что отцепился летающий шприц. Учитывая, что дух предпочитал травить свои жертвы не чистыми химикатами, а смесью из нескольких, возможности угадать что именно заставило беднягу буквально рвать свое горло не было никакой возможности.

Вот кнут швыряет очередного нападающего на его соседа, а один из наручников выстреливает из травы на земле и тут же закрывается на лодыжке третьего. Бедняга тут жа падает, не способный больше и мышцей шевельнуть, и тут ему прямо в глаз втыкается шприц, тут же извергающий слегка светящуюся, синеватую субстанцию прямо в глазное яблоко. Нельзя сказать, что измененные не учились на своих ошибках: они уже некоторое время пытались поймать летающие инструменты своей смерти, однако дух, управляющий артефактами воспринимал их попытки скорее как игру, чем что-то, представляющее угрозу: вот он без особых затей двинул одним из наручников по морде одного из измененных, откровенно насмехаясь над его попытками поймать себя, а в следующий миг этому же измененному в хвост воткнулся шприц, ну а в довершение унижения, ему по заднице прилетело плеткой. А судя по расширившимся зрачкам и полившейся из пасти слюне, в хвост ему ввели не яд, а скорее какой-то наркотик.

— Эй, босс! А давай возьмем нескольких с собой? — Вдруг спросил Тристан самого себя. — Уж больно мне нравится, как они не ломаются. — Доверительно сообщил он, в то время как шприц раз за разом втыкался в тело связанного по рукам и ногам измененного. Втыкался в разные места и скорее всего вводил разные препараты, если судить по разноцветным жидкостям внутри шприца. — Нет? Ладно, я готов согласиться на одного. Да ладно тебе, не будь таким скучным, он никуда от меня не сбежит. — Продолжал разговаривать с собой Тристан. И надо отметить, что в разговоре с собой полностью отсутствовали ругательства… Хотя это может быть потому что он чего-то просил… — Что значит, "жестокое обращение с животными"? — Возмущению духа не было предела! — Поклеп, клевета и не правда! Эти ничтожества вполне разумны, а значит за животных не считаются! Что значит, это еще хуже? Тск, тебе не угодишь, босс. — Недовольно пробормотал дух. — А если я пообещаю давать ему один день в неделю на отдых? Это будет достаточно гуманно, верно? — Все это время дух продолжал разбрасывать в стороны лишних измененных, а не лишних ждала гораздо менее приятная участь… — В твоей Гильдии пытки запрещены?! — Возмутился дух. — Какого черта ты вообще забыл в этой отсталой организации? Беги от нее подальше и не оборачивайся!

Примерно так, перепираясь сам с собой, Тристан и продолжал продвигаться в нужном направлении, в то время как измененные пытались поймать шустрые артефакты, которые без труда ускользали буквально из их лап. Правда тут еще имелся фактор Конрада: измененные не могли навалиться на Тристана всем скопом просто потому что монах не собирался сидеть сложа руки, и когда парень почувствовал, что противники перебрасывают на Тристана больше измененных, он перешел в короткое наступление, отправившее несколько дюжин тварей регенерировать свои головы и другие жизненно-важные части тела. К сожалению ни сам Конрад, ни даже разнообразные химикаты из шприца Тристана не могли разделаться с противником раз и навсегда: поверженные твари оставались лежать на земле, не спеша восстанавливая конечности, органы или что еще оказалось повреждено, благодаря садистскому духу. Впрочем и противник не особо напирал, что дало понять одну простую вещь: они никуда не спешат. Они готовы преследовать и давить до тех пор, пока Тристан с Конрадом не выдохнутся. Парни же выдыхаться не собирались и целенаправленно продвигались в интересующем их направлении, хоть и не слишком быстро.

Несколько раз измененные пытались кардинально сменить тактику боя. Первый раз они все вдруг отпрянули от парней, и стали забрасывать их огромными булыжниками с безопасного для себя расстояния. Результата эта попытка не принесла никакого: Конрад без малейших проблем уклонялся от всех и каждого брошенного камня, а иногда, забавы ради, ловил и отправлял обратно. Тристан же делал и того меньше: он даже щитом прикрываться не стал, ибо его броня была достаточно крепкой, чтобы защитить его от магических ударов сильнейших Черных ведьм, не говоря уже о каких-то камушках. Он просто продолжил идти вперед, обращая на камнепад не больше внимания, чем если бы это был обычный дождь. Поняв, что подобная тактика лишь ускорила продвижение парней, измененные вернулись к идее ближнего боя. На какое-то время. Второй идеей была попытка преградить им путь: в то время как часть измененных продолжала бросаться на специалистов ближнего боя, другая часть отправилась вперед и начала рыть волчьи ямы и заваливать это направление срубленными деревьями. И вот тут, надо признать, они старались не зря: пытаться взобраться на кучу поваленных стволов, при этом отбиваясь от врагов, гораздо лучше приспособленных для сражений на неровной местности было весьма неприятно. Не говоря уже о необходимости проверять свой каждый шаг, ибо вылезать из ямы под градом атак измененных — то еще удовольствие. В итоге, хоть измененным так и не удалось остановить прогресс парней, Конраду с Тристаном все же пришлось значительно замедлиться, обходя ямы и продвигаясь между завалов. Так что на поляну, где они оставили Иону с Кеем, парни попали примерно в то же время, как и Тина с Найлой, вот только то, что они там увидели, было совсем не тем, что они ожидали.