Двойняшки для Медведя

Глава 14

Максим Потапов

«Кажется, меня держат за идиота…»

Не буду спорить, суровый вывод для конца рабочего дня. Но именно эта мысль вертелась у меня в голове, пока я разглядывал смутно знакомую девицу, стоящую перед моим столом. Гостья была симпатичная, хотя и простовата на мой вкус. А ещё она постоянно прятала взгляд и теребила ремешок своей сумки, всем своим видом демонстрируя волнение. И всё бы ничего, но…

Я ещё раз смерил гостью внимательным взглядом. И каким ветром ко мне в офис могло занести беременную незнакомку? И не просто беременную, а так глубоко, что где-то в глубине души я искренне понадеялся, что она не родит прямо у меня в кабинете.

К такому повороту событий я однозначно не был готов.

— Так… — я потёр переносицу, пытаясь заставить мозги работать. Не вышло, память отказывалась идти на сотрудничество. Так что, вежливо кашлянув, я всё-таки озвучил очевидный вопрос. — Ну и… Кто вы?

Девушка обиженно надула губы и громко шмыгнула носом. Ещё и вздохнула горько, сжав ремешок сумки в пальцах так, что побелели костяшки. Атмосфера в помещении медленно и неотвратимо нагнеталась, а взгляд огромных, полных невыплаканных слёз глаз как бы намекал на то, что я мужлан и неотёсанный грубиян.

Медленно вдохнув, я так же медленно выдохнул. Оперативно задавив проклюнувшуюся, было, совесть, я нацепил на лицо нейтрально-вежливый оскал. Увы, в этом месяце мой лимит терпения и сочувствия к окружающим закончился в рекордно короткие сроки. И продлевать тариф «наивный добряк» у меня не было никакого желания.

Пока что.

— И-ди-от, — беззвучно, по слогам, выдала Лёля, стоя в дверях и прижимая к груди папку с документами на подпись. Её убийственный взгляд обещал мне все кары небесные, мой — умоляющий — двойную премию. И я прямо видел, как в моей помощнице боролись два совершенно противоречивых желания. С одной стороны, Лёля хотела домой, к мужу и сыну. С другой…

Я тихо фыркнул, увидев, как госпожа Ильина расправила плечи и нацепила на лицо профессиональную улыбку офисного планктона. До отвращения безликую, до тошноты выверенную и бесившую меня одним своим наличием. Ей богу, у меня даже глаз дёргаться начал, когда Лёля прошла к моему столу и, встав рядом, тем самым, противно вежливым тоном выдала:

— Простите, что встреваю… Меня зовут Ольга, и я — личный помощник Максима Андреевича. Думаю, мой шеф не совсем корректно выразился… Поэтому, будьте так любезны, представьтесь, пожалуйста и озвучьте, по какому вы пришли вопросу.

Беременная гостья поморщилась, бросив на Лёлю недовольный взгляд. И вдруг выдала, откинув длинную светлую косу с плеча на спину:

— Не думала, что у тебя такие… Сотрудники. Ни воспитания, ни чувства такта, ни-че-го. Не понимаю, Макс, как ты её терпишь? Давно бы уволил и дело с концом!

— А меня в ней всё устраивает. И врождённое хамство, и благоприобретённая наглость, — пожав плечами, я вскинул бровь. — К тому же, это действительно не вежливо, что вы меня знаете, а я вас нет. Итак?

— О боже, — всплеснув руками, блондинка показательно сморщила нос и брезгливо скривилась. — И этот человек отец моего ребёнка и мой будущий муж… Ужас, просто! Что скажут люди?

Наверное, впервые за несколько дней я действительно потерял дар речи. Зато обрёл дар мата, но озвучивать так и просившиеся с языка ругательства не стал. В конце концов, у меня были кое-какие представления о воспитании. Поэтому я сумел проглотить длинную, эмоциональную тираду и выдавить из себя краткое, но ёмкое одно-единственное слово:

— Простите?

— Ла-адно, так и быть, прощаю, — девица хлопнула ресницами и томно вздохнула, прижав ладони к своему огромному животу. — И как у тебя это получается, Потапов? Как ни стараюсь, не могу на тебя долго злиться! И жду не дождусь, когда же мы, наконец, поженимся!

— Что?!

Это мы с Лёлей выдали одновременно и с одинаковой степенью охренения на лицах. Но Ильина, как самый настоящий профессионал, быстро взяла себя в руки. И всё с той же безупречной улыбкой вставила свои «пять копеек»:

— Тогда, наверное, мне стоит поздравить вас с таким счастливым событием, но…

— Ох, милочка, ну какие могут быть «но» в нашем случае!

— Как в концепцию вашей счастливой семейной жизни вписываются жена и двое детей Максима Андреевича?

Что ж, на эту фразу от Лёли глаз у меня дёрнулся повторно. Подперев щёку кулаком, я обречённо подумал, о том, что в последнее время нервы совсем ни к чёрту стали. И если я сейчас уже дёргаться начал, то, что будет, когда Ирку из больницы выпишут? А ведь это уже завтра…

Даже любопытно стало. Есть у меня шанс дожить до квеста под названием «семейная жизнь» или как?

— Жена? Дети?! Но…

На пару мгновений девица явно опешила. На её лице мелькнуло выражение искренней досады, тут же сменившееся упрямством и уверенностью в себе и своих силах. Шагнув вперёд, она опёрлась ладонями на стол и зло процедила, глядя прямо мне в глаза:

— Ты что… Ты, значит, и ребёнка мне заделал и жениться успел?! Ты что… Ты мне врал?!

С каждым новым словом девушка профессионально повышала голос, явно пытаясь искусственно нагнетать атмосферу в моём кабинете. И может быть, при других обстоятельствах, это и сработало бы, но…

Ох, как много всего в этом «но». Например, того, что я не имел ни малейшего представления, кто эта дама и что ей от меня надо. Или того, что в этом году самые постоянные и крепкие отношения у меня были исключительно с моей любимой работой. И к концу рабочей недели сил не хватало даже на встречи с друзьями, что уж про любовниц говорить?

И если этого мало, то можно было бы вспомнить про интуицию. Это такое мерзкое чувство, что орало дурниной в голове, намекая на нехилый такой подвох. И ей, интуиции, я доверял как никому другому. Осталось только понять, зачем?

На что меня так настойчиво хотели развести, чтоб опуститься до такого трюка?

— О-о-о, а на этой ноте я, пожалуй, удалюсь на своё рабочее место, — моя «любимая» помощница притворно-расстроено вздохнула и направилась к двери, непринуждённо бросив через плечо. — Если что, Максим Андреевич, я за вас обязательно отомщу. Возможно, даже дважды!

— Зараза, — беззлобно хмыкнув в ответ, я вновь посмотрел на блондинку. И, кажется, уже в третий раз задал один и тот же вопрос. — И всё-таки… Вы кто?

На этот раз на лице беременяшки нарисовалась чистая, ничем не замутнённая досада. Правда, тут же сменившая притворной обидой и искренним (почти то) недоумением:

— Ма-а-акс, ты что, правда меня не помнишь? — прижав ладони к животу, девица нахмурилась и недоверчиво уточнила. — Совсем-совсем? А как же… Как же наши планы? ты же… Ты же обещал, что мы поженимся!

Я удивлённо вскинул бровь, начисто игнорируя звуки из приёмной, подозрительно напоминавшие смех. Впрочем, спустя пару минут их заглушил треск уничтожителя для бумаг. И мне оставалось только надеяться на то, что это не мои фотки пропускали через шредер, как бы намекая, что двойная премия — это здорово, да.

Но и она не могла заставить мою драгоценную помощницу молча, без комментариев, слушать всю эту хрень. Впрочем, у меня такого желания тоже не наблюдалось, так что я повертел в руках карандаш, найденный среди бумаг на столе, и спокойно откликнулся:

— Слушайте, уважаемая…

— Ева! Меня зовут Ева Милованова! Ты что, даже имени моего не запомнил?!

— Берите выше, я его и не знал.

Мой ответ взбесил девицу ещё больше, она явственно скрипнула зубами, пытаясь испепелить меня взглядом. А я малодушно подумал о том, что идея схватить её в охапку и выпнуть из офиса не так уж и плоха. Да, не вежливо так делать и вообще, как мужика меня такие мысли не красят, но…

Дисплей телефона мигнул, демонстрируя новое уведомление. Смахнув экран блокировки, я жадно пробежался глазами по короткому сообщению, от которого сердце заколотило об рёбра, а на лице сама собой расплылась дебильно-счастливая улыбка. Похрен на моральные терзания, сейчас я больше всего на свете хотел оказаться дома, с детьми и со своей женщиной. И если ради этого надо послать одну беременную идиотку…

Я готов был это сделать прямо здесь и сейчас.

Деланно пожав плечами, я откинулся на спинку кресла:

— Что ж, приятно, наконец, познакомиться, госпожа Милованова. Как я уже говорил, я понятия не имею кто вы и что вам от меня надо. Не просветите несчастного, это где нас так познакомиться угораздило? А самое главное — когда, если в последнее время я был женат исключительно на работе?

Такая постановка вопроса блондинке не понравилась. Она поджала губы и зло сощурилась, явно пытаясь придумать новую линию поведения. Я же позволил себе снисходительно улыбнуться, глядя на эти её метания. Сложно поверить, да? Что перед тобой тот самый завидный холостяк, что плевался при слове «семья», «дети», «любовь»? При других бы обстоятельствах, я бы может даже заценил твою попытку меня поймать на горячем, вот только…

— Я подам на тебя в суд. Об установлении отцовства, — наконец, подала голос блондинка и гордо выпрямилась, вновь проведя ладонями по круглому животу. — Мой ребёнок получит всё, что ему причитается по праву!

— Обязательно, — безмятежно улыбнувшись в ответ, я снова разблокировал телефон и принялся листать телефонную книгу. И не дав этой Милованой и рта раскрыть, набрал Ильина, терпеливо дожидаясь ответа.

В другое время и в другом настроении, я может быть и поиграл бы с этой мадам, но сейчас у меня не было на это ни сил, ни желания. Чёрт возьми, я женат, у меня двое детей и мне нахрен не сдались эти игры с беременностью, тестами ДНК и прочей хиромантией. К тому же, зачем-то мне был нужен друг-адвокат.

Не только же для того, чтобы жизнь мёдом не казалась, верно?

Ильин трубку взял не сразу и, судя по голосу, очень хотел меня послать. Сразу и без права обжаловать приговор. Так что пришлось определить его, чётко и недовольно проговорив:

— Гор, можешь подъехать ко мне в офис? Прямо сейчас. На меня беременность повесить хотят. Что значит, чью? Не знаю, не стоял, свечку не держал… И если честно, не понимаю причём тут мусорные пакеты и их объём… — выслушав краткое объяснение, я весело фыркнул. — Завязывай, Ильин. Дуй ко мне в офис и не люби мне мозг своим чувством юмора. За тебя это давно уже сделала Лёля. Всё, жду.

К чести Ильина, ждать пришлось не долго. Минут пять, может чуть больше. Мадам Милованова даже сообразить не успела, что и куда, как дверь в мой кабинет распахнулась с пинка. И на пороге появился он — Игорь Леонидович Ильин, собственной неподражаемой персоной. Приятель одним своим видом намекал, что без лютых люлей отсюда не уйдёт никто. Будь я помладше (и если бы не бухал с ним пару десятков раз), я б, наверное, даже проникся серьёзностью угрозы. А так…

— Кто? — коротко поинтересовался Гор, великодушно опустив приветствие и прочие расшаркивания. Ослабив галстук, он недоумённо нахмурился и перевёл взгляд с меня на застывшую у моего стола женщину. И вдруг расплылся в тонкой, хищной улыбке, радостно выдав. — Ну здравствуй, моя хорошая… И что на этот раз впариваем бедным, несчастным бизнесменам? Случайный залёт? Или по проверенной схеме идём: ты обещал жениться, а сам сбежал?

— Опять ты, — блондинка выпрямилась и откровенно поморщилась. На её лице мелькнула смесь из досады и откровенной злости, но к чести мадам Миловановой, в руки она себя быстро взяла. И непринуждённо заявила. — Понятия не имею о чём вы, господин Ильин. У нас с Максимом Андреевичем просто возникло некоторое, эм… Недопонимание. Но мы его уже благополучно разрешили и я…

— Стой, где стоишь, Сутулова, — жёстко обрубил её Ильин и, рухнув в кресло для гостей, сложил руки домиком. — Я уже даже не спрашиваю, где я так грешил, что вспомнить не могу, а последствия меня до сих пор имеют во всех местах и позах. Но что я про тебя знаю точно и наверняка так это то, что ты, Сутулова Евгения Семёновна, никогда не работаешь на авось. И жертвы у тебя случайными не бывают. Так что колись, красота моя ненаглядная… Кто тебя навёл на Потапова?

Я удивлённо вскинул брови. Нет, в принципе, я догадывался, что это явление Христа народу было не просто так и уж точно не из разряда случайных. Удивительно было другое, то, что Гор знал эту дамочку. И теперь мне было очень любопытно, по работе он с ней пересекался или как?

В то, что друг оказался в списке жертв этой мадам я слабо верю.

— Понятия не имею о чём вы, Игорь Леонидович, — скрестив руки на груди, блондинка явно не собиралась сдаваться. Но то, как она нервно переступала с ноги на ногу, выдавало её с головой.

— Мне что, простимулировать твою память, Сутулова? — Гор склонил голову набок, хмыкнув. — Я ж ведь могу вот так, сходу, назвать с десяток самых твоих любимых статей из уголовного кодекса. И заметь, это я ещё не вспоминаю про твой маленький бизнес и про то, сколько уважаемых и известных людей в нашем городе ты обула. И сотри с лица это выражение оскорблённой невинности, оно тебе не идёт, точно говорю.

С минуту парочка сверлила друг друга злобными и упрямыми взглядами. Пока девушка не вздохнула громко и не плюхнулась на второе свободное кресло, выдернув из-под полы блузки накладной живот:

— Да чтоб тебя черти драли, Ильин. Людей он мне припоминать собрался… Напомнить, скольких моих бывших клиентов ты сам обул? И на какую сумму? — сдув с лица прядь волос, Милованова-Сутулова раздражённо дёрнула плечом. — Знала бы, что это твой дружбан, в жизни бы сюда не заявилась. Да и вообще, чё ты меня в обман носом тыкаешь? Он всё равно не повёлся! Или это ты со мной так заигрывать пытаешься, ловя на горячем?

— Ему инстинкт самосохранения таких вольностей не позволит, — заметил я насмешливо, вставив свои «пять копеек» в этот разговор. И тут же поднял руки вверх, получив недовольный взгляд приятеля в ответ. — Молчу-молчу.

— Чё, есть кто-то, кого этот козёл боится, что ли? — блондинка смерила Ильина скептическим взглядом. — Чупакабра, что ли? Или этот… Как его… Гаагский трибунал?

— Конвенция о правах человека, — огрызнулся Ильин, потерев переносицу. — Ладно, Сутулова, так и быть. Я сегодня добрый и временно признаю, что языком ты чесать не разучилась, но…

— И с чего мы такие добрые-то, Игорь Леонидович? Чё, откат потребуешь или ещё какую ересь?

— Денег с умом обиженных не беру, Сутулова, — тут мой друг скривился так, как будто ему нанесли личное, смываемое только кровью оскорбление. И всё же добавил, тихо хохотнув. — Да и какие с тебя бабки-то? Ты ж в последнее время по всем фронтам спалилась, явно с финансами напряг. Ты мне лучше другое скажи, Сутулова…

Задумчиво постучав пальцами по подбородку, Ильин выдержал томительную паузу и озвучил свой вопрос:

— Как звать того «доброго» человека, что отправил тебя сюда? И что слышно в вашей братии про благотворительный фонд «Золотое сердце»?

На последнем вопросе девушка заметно напряглась и настороженно замерла, сверля Гора нечитаемым взглядом. Посмотрела на меня, снова на Ильина и, явно приняв для себя какое-то решение, осклабилась:

— А если даже знаю… Что мне за это будет, гражданин адвокат? Ты же понимаешь, что любая инфа имеет цену. А уж инфа про эту конторку…

Пиликнувший оповещением телефон отвлёк меня на пару секунд. Недовольно листнув уведомления, я с удивлением открыл послание от Ильина, пришедшее буквально несколько секунд назад.

«Сколько ты готов заплатить за то, чтобы твою семью оставили в покое? Решай здесь и сейчас, Потапов. Другого такого информатора мы вряд ли найдём. Я, конечно, поднял связи, но…»

Сухие, безликие строчки врезались в грудь, впиваясь острыми иглами в кожу. На пару мгновений я задохнулся от неожиданности и прикрыл глаза, взвешивая все «за» и «против». А потом криво усмехнулся и повернулся к замершей на кресле девушке:

— Сколько?

— Вот это уже другой разговор, — блондинка тут же заметно расслабилась, расплывшись в довольной улыбке. — Как говорится, любой каприз за ваши деньги, господа хорошие. Только эт… Бабки вперёд и, если что, вы сами в это влезли, мальчики. Без обид, лады?

— Без обид, — я согласно кивнул, принимая нехитрые условия этого бартера.

Попутно сделал себе мысленную пометку стрясти с приятеля больше подробностей. Сдаётся мне, пока я завалы рабочие разгребал, этот герой успел побывать у Ирки и что-то выяснить. Хотя я искренне просил его не лезть к моей женщине, пока она в больнице лежит.

Очень просил. И, пожалуй, обновлю эту просьбу парой дружеских тумаков. Чтобы в следующий раз не лез к ней без меня. А пока…

— Итак… Сколько ты хочешь? — сцепив пальцы в замок, я вопросительно уставилась на Милованову-Сутулову. В конце концов, деньги в обмен на спокойную жизнь для моей семьи — не такая уж плохая сделка, не так ли?