Э(П)РОН-5

Глава 1-2

Письмо, с одной стороны, начиналось совершенно стандартно, с другой — с первой же строки заставляло задуматься: «Приветствую Вас, уважаемый Александр Фёдорович!»

Эвон как… Александр Фёдорович! Плюс предельно официальное «приветствую Вас». Не «здорово, мужик», не «бонжур, патрон» и даже не «привет, Алекс». Давненько я таких посланий не получал. В подавляющем большинстве деловой корреспонденции адресанты обращались ко мне не иначе, как «господин Заварзин». А тут гляди-ка!.. Ну-ка, что там дальше?..

А дальше было такое, что я с огромным трудом сдержал торжествующую усмешку: «Сим довожу до Вашего сведения, что намерен нанести Вам визит с целью обсуждения моего будущего брака с Вашей сестрой, урождённой Марией Фёдоровной Завьяловой. Прошу оказать мне честь аудиенцией на правах старшего родственника мужского пола рода Завьяловых. О прибытии сообщу позже».

Ха! Вот нахал! Пожалуй, с торжествующей усмешкой я переборщил, тут скорее подойдёт эпитет «восхищённая». И одновременно «раздражённая», потому что автор явно знал, что делал. Издёвка не то, что в каждой строке, а в каждом слове. Да что там, в каждой букве! Как в древнем анекдоте про «пива нет». Уродец мелкий! А ещё подозрительно осведомлённый — судя по констатации моего старшинства в роду, товарищ в курсе решения, принятого советом клана полтора месяца назад. Чтоб вы знали, на люди мы его не выносили, пока это прецедент для, так сказать, внутреннего кланового пользования. Но долго такое положение дел не сохранится, как только Машка начнёт активно действовать, волей-неволей придётся эту, по факту, новую правовую норму обнародовать. Почему я так уверен, что это уже норма? Так опыт подсказывает. Прецедентное право оно такое — кто первый сел, тот и съел. Теперь все подобные проблемы будут в первую очередь сравниваться с уже имевшим место событием и вынесенным по нему вердиктом. Нет, кто-то будет сопротивляться чисто из принципа, но абсолютное большинство, которому такой вот исход Машкиной затеи попросту выгоден, решение совета клана Завьяловых не просто поддержит, а введёт в постоянную практику. Чёрт, ну почему всё остальное так же легко протолкнуть не получится? Хотя чему я удивляюсь? Дело Марии Завьяловой — это деньги и статус. По большому счёту, наше мужичьё поставило малолетнюю пигалицу на место. А вот с материальными ценностями, якобы бесхозными, «поднятыми» из подпространства, такое не прокатит. Там моментально найдутся желающие наложить лапу. И основания для этого будут очень даже солидные. Не завидую дяде Герману, если честно. Будь моя воля, я бы вообще из тени не выходил, барыжил бы на «чёрном рынке», да в ус не дул. Но нет, за мной теперь люди. Много людей. Да и цель я преследовал совсем иную, нежели безбедное существование прожигателя жизни. Нет, меня в политику понесло, блин! Впрочем, отвлёкся.

И не только на посторонние мысли, ага. Я ещё и пивную банку с пульта сцапал, и хорошенько глотнул. А потом незамедлительно сморщился — тёплое, буэ-э-э… а ещё наткнулся взглядом на предельно лаконичную подпись: «С уважением, А. С.»

Ну, тут не надо быть семи пядей во лбу — знаем мы этого А. С., пусть пока и исключительно заочно. Антон Спиридонов, щегол мелкий! Пронырливый прыщ. Заноза в пятой точке. Конкретный головняк. Убью гадёныша!!!

Ф-фух… спокойно, Алекс, спокойно. Чего взъелся-то? Ну подумаешь, ухажёр старше-младшей сестры. Ну да, не просто ухажёр, а претендент на руку и сердце. И на движимое и недвижимое имущество, в том числе финансовые средства. А также на ноу-хау и прочую секретную бизнес-информацию. Так они все такие! Спросите любого папашку с дочкой на выданье!

Ну-ка, стоп! Вот оно! «Папашка»! Подцепил-таки, прощелыга! «На правах старшего родственника мужского пола», чтоб ему! Нет, я что-то подобное ощущал, когда размышлял о будущем Ксю, но как-то отстранённо, ввиду отдалённости самого события. А тут прямо навалилось! Эх, батюшка! Как не вовремя вы почили! Но я теперь понял, каково вам было… хочется этого претендента в бараний рог скрутить. Или в порошок стереть. Ладно, как минимум рожу начистить. Или схватить за шиворот и спустить с лестницы. Но нельзя, м-мать! Потенциальный жених всё-таки. Хотя в моём случае всё же чуток попроще — у меня есть все основания послать паренька лесом. Причём именно из-за его происхождения. И никто мне слова против не скажет. Другое дело, что юридически я для Машки никто, и звать меня никак. Такие вопросы нужно решать с дядей Германом, официальным опекуном. Ну и с фига ли Антон мне письмо прислал?! Совсем дурак, или это такой хитрый ход, типа, игра на опережение? Пока я, с присущей мне ленью, только планировал за него взяться, он, получается, уже сдал карты. И чего это мне кажется, что меня намереваются хорошенько поиметь?!

Так, Алекс, ну-ка, успокойся! Хлебни пива, поморщись, выдохни… вот, молодец! И начинай анализировать факты.

Факт первый: Антон прислал письмо мне, хотя не мог не знать, что любая договорённость в этом плане будет недействительной. Значит, что? Значит, он просто собирается ко мне подобраться. Чем ближе, тем лучше. Зачем? Вариантов масса. Начиная с попытки покушения и заканчивая набором очков в глазах братца потенциальной невесты, чтобы тот потом замолвил словечко перед опекуном.

Факт второй: этот проныра как-то умудрился внести себя в мой доверенный список. О чём это говорит? Как минимум о его горячем желании донести послание до адресата. Простой е-мейл вполне мог сгинуть в папке со спамом. А ещё он таким вот незамысловатым образом продемонстрировал собственные возможности. Надо думать, чтобы придать веса своим словам. А заодно предостеречь от легкомысленного отношения к собственной персоне.

Факт третий: он надо мной издевается. Тоже, в общем-то, понятно — хочет вывести из равновесия. Из зоны комфорта, если позволите так выразиться. Чтобы меня пробило на эмоции, и я дал слабину. Неважно, в чём. Главное, что слабину.

Ну а если собрать все эти соображения воедино, то получается единственно верный вывод: это вызов. Конкретно мне, Алексу Заварзину, человеку Корпорации, в распоряжении которого вся её ресурсная база, в том числе служба безопасности. А Машка всего лишь повод. Зачем? Ну, я этот вопрос себе уже задавал. Проверка на вшивость? Вариант. Прощупывание почвы перед более глобальным противостоянием. Или меня прямо здесь и сейчас собираются взять за жабры, если вообще не грохнуть. Нет, для «грохнуть» слишком сложно. Всё же Антон решил меня обыграть. Возможно, унизить в процессе.

Да чтоб тебя! Вот почему меня не оставляет странное чувство, что письмецо — банальный наброс некоей коричневой субстанции на вентилятор? А если так, то что? Смысл? А смысл может быть только один: посмотреть на нашу реакцию, чтобы по её результатам определиться с собственными дальнейшими планами. И если я прав, то любое моё действие, даже самое продуманное, сыграет на руку Спиридоновым. Потому что инициатива будет на их стороне.

Не, этак я сейчас до всемирного заговора додумаюсь! Срочно надо возвращать Влада, пусть тоже голову поломает. Тем более, время есть — и я ещё не на Картахене, и Антоша вряд ли на подходе. Можно, конечно, ещё Степаныча припрячь, но лучше оставлю его в резерве, как тяжёлую артиллерию. Или вовсе оружие массового поражения. Кэпа подтягивать не буду, да и некогда ему — шарится по «золотому треугольнику», потрошит брошенных «гексов». Занятие пусть и муторное, но зато предельно безопасное. Настолько, что я даже не пытался отговорить Лизку от участия. Мало того, ещё и мелкие с ней отправились, чтобы быть под материнским присмотром. Ну а чего? Там «Спрут», там Рин-тян, там Боб Борисыч, в конце концов! Это не считая самого Рина. Если уж на то пошло, до моего семейства проще на Картахене дотянуться, чем на борту «Спрута». Тот сам по себе мобильная крепость с нешуточными боевыми возможностями. А ещё попробуй его сыщи среди массы таких же, пусть и безжизненных. Короче, за Лизку с детьми я спокоен. То есть что? То есть тылами не обременён, можно и поиграть. Хрен на меня надавишь через семью.

Что ж, Антон Спиридонов! Поздравляю, твой вызов принят. Где тут у меня Владов контакт?..

— Да, шеф? — отозвался тот подозрительно быстро.

— Вот, полюбуйся, — переправил я ему е-мейл. — Только сразу ничего не говори, сначала подумай.

— Окей! — Влад скосил взгляд на текст, и брови его изумлённо поползли вверх.

— Думай, сказал! Эмоциями потом поделишься.

— Э-э-э…

— Не торопись.

На сей раз совет подействовал — Пахомов подошёл к задаче со всей серьёзностью. И вердикт выдал вполне ожидаемый:

— Он нас провоцирует, шеф.

— Молодец, возьми с полки пирожок! — в сердцах рявкнул я. — Делать-то что?!

— Сам же сказал — думать!

— К-хм…

— Только не говори, что два дебила это сила, — предостерёг меня Влад. — Во-первых, мы далеко не дебилы. Во-вторых, если это всё же так, то нафига ты меня позвал?

— Логично, блин! Так ты говоришь, провокация?

— Вполне очевидная, шеф.

— Ладно, — выдохнул я сквозь зубы. — Твоё предложение?

— Пресекать! — браво рыкнул Пахомов. — Решительно и беспощадно. На то мы тебе и приданы. В смысле, СБ. Хочет поиграть? Поиграем. Тем более, на нашей территории! Пусть только сунется.

— Шапкозакидательство? — нехорошо прищурился я.

— Уверенность в своих силах, шеф, не более того.

— А почему ты не предложил забить и забыть? Может, как раз суеты он от нас и ждет? Чисто прицениться к нашим возможностям?

— Да на здоровье! — махнул рукой Влад. — Пусть оценивает. Может, до такой степени впечатлится, что и не сунется. Но такой исход крайне нежелателен, жаль упускать шанс. А вот забивать обычно себе дороже получается. Так что в ситуации «куда ни кинь, всюду клин», лично я предпочитаю активное действие.

— Уговорил, чёрт языкастый! — облегчённо рассмеялся я. Походу, мне вот этой уверенности и не хватало. Крутилось что-то такое на языке, но в чёткую мысль никак не оформлялось. — У нас фора, так что давай, обмозгуй ситуёвину и прикинь варианты встречи. Будем готовиться к худшему, пусть, если что, приятный сюрприз будет.

— Окей, шеф. Разреши приступать?

— Приступай.

Ну вот и поговорили. Уже легче. Теперь самому с мыслями хорошенько собраться и настроиться на противостояние. Что само по себе задача нетривиальная, особенно после пары недель, наполненных муштрой и бесконечными отработками штатных ситуаций. Слишком плотно ко мне приросла шкура мирного препода, чтобы вот так, запросто, перевоплотиться в аристократа-интригана. Но деваться некуда, придётся постараться.

И начну, пожалуй, прямо сейчас, пока «Набат» после прыжка на автопилоте сближается с Картахеной. Столько раз этот манёвр выполнял, что даже примитивная нейросеть родом из двадцать первого века уже бы обучилась, что уж про мой софт говорить? Плюс Кумо, который никогда не спит и всегда начеку. Правда, последнее время предпочитает помалкивать, пока к нему прямо не обратишься — тоже, видать, задолбался трепать языком на занятиях. Я его, за неимением лучшего варианта, заставил работать имитатором собственной урезанной копии, служившей программным ядром гексовских прыжковых генераторов, которыми оснащены «спасатели» и «понтоны». Справился он блестяще, хоть и вынужден был действовать сразу на несколько фронтов — по количеству экипажей. Зато не пришлось заморачиваться с дополнительным оборудованием, которое на «Набате», с учётом количества пассажиров, попросту некуда втиснуть.

— Кумо?

— Да, капитан Заварзин?

— Что думаешь?

— У нас ещё минут сорок есть до стыковки, сэр. Или вы про послание?

— Очень смешно, ха-ха! От Влада научился?

— Извините, сэр, всего лишь хотел разрядить обстановку.

— Считай, что получилось, — не стал я разочаровывать верного помощника. — Давай, колись.

— А вы не допускаете, сэр, что дело может обстоять куда проще, чем вы с капитаном Пахомовым себе напридумывали? Возможно, это всего лишь профессиональная деформация.

— Ты про нашу подозрительность?

— Именно. Почему бы не допустить, что автор послания имел в виду именно то, что написано — он намеревается пообщаться с вами, чтобы получить одобрение на брачный союз. Я, признаться, не очень хорошо разбираюсь в хумансовских обычаях в этой сфере жизни, но… со стороны именно так всё и выглядит.

— Выглядело бы, — поправил я «мини-гекса», — если бы этот крендель прислал письмо по обычной почте, а не взломал доверенный список. Это знак.

— А если это… обычное мальчишество?

— Ты настолько хорошо изучил Антона Спиридонова? — удивился я. — Что-то нарыл в даркнете? Ломанул их сеть? Или в «социалках» что-то раскопать умудрился?

— В моём распоряжении исключительно предоставленное капитаном Пахомовым досье, — отмёл все обвинения Кумо. — Но я очень хорошо изучил вас, капитан Заварзин. Будь вы на его месте, вы бы точно не удержались от мелкой проделки. Просто для того, чтобы пощекотать нервы.

— Кому именно?

— Всем. И себе, и получателю сего послания.

— Хм… пожалуй, ты прав. А с чего решил, что мы похожи?

— Детали биографии. Рискну предположить, что Антон — ваш коллега по несчастью. Задвинут на вторые роли, занимается нелюбимым делом, но не имеет возможности вырваться на свободу.

— Совсем как я несколько лет назад, — вздохнул я. — Бедный… бедный… щегол! Ух я ему навешаю, когда встретимся!

— Если не секрет, а за что?

— За нервы мои, за что же ещё! Ну и за сестринскую честь, как велит древний аристократический обычай. Брат должен гонять ухажёров сестры, пока отец не даст одному из них добро на общение.

— Какая интересная традиция! — умилился «мини-гекс». — И, главное, весьма гуманная — конфликт не выходит за определённые рамки и не рискует повлечь за собой глобальное противостояние вплоть до военного.

— В теории, Кумо, исключительно в теории. На практике же всякое бывало.

— Так уж у вас, хуманов, испокон веков заведено.

— Ты-то откуда знаешь?

— Изучал классическую литературу. Шекспир, Пушкин, Дюма… имя им легион! «Две равно уважаемых семьи в Вероне, где встречают нас событья…»

— Ну, это уже перебор!

— Я рассматриваю все возможные варианты, сэр. Своеобразный мозговой штурм.

— В одно рыло? — недоверчиво хмыкнул я.

— Почему же? Я с некоторых пор открыл в себе способность обосабливать все исходные «я» погибших аналитиков, из которых сформировалась моя синтетическая личность, и образовывать из них некое подобие «единения». Вот только в «ментальный резонанс» выводить их не получается, потому что его результат и есть я сам.

— Эй, а ты это, не того? С ума не сойдёшь? Как этот, из классики… Билли Миллиган?

— Шизофрения мне не грозит, капитан Заварзин. Всё-таки я не хуман, я гексапод по природе своей.

— Ну-ну… а то смотри, не увлекайся!

— Постараюсь вас не разочаровать, сэр.

— Постарайся.

На этом разговор заглох, но я этому факту только порадовался — Кумо подбросил ещё информации для размышлений. По хорошему, стоило бы проработать как минимум пару сценариев: один для противостояния с подготовленным промышленным шпионом, не стеснённым в спецсредствах, а второй по типу «сестрин ухажёр — заботливый братец», причём братец скорый на расправу. В — вариативность! Да чтоб этому козлу пусто было!..

В общем, все те полчаса, что оставались до стыковки, я, что называется, поедом себя ел — прикидывал и так, и сяк, но всё равно ничего толкового не получалось. Ну а чего удивляться? Когда инициатива на стороне противника, оно всегда так. Просто потому, что пытка ожиданием даже хуже, чем пытка страхом неизвестного. А чего выкинет этот безбашенный малец, по ходу, даже его собственный батюшка — Олег Спиридонов — предугадать не способен. Иначе бы давно уже приструнил.

Обстановка, кстати, к такому вот «сверхрезультативному» времяпрепровождению весьма располагала — знай себе, сиди в кресле, да пялься в здоровенный обзорный экран, сформированный верным Кумо в «дополненной реальности». А можно и не пялиться — что там, скажите на милость, я нового увижу? Сначала пустота космоса, расцвеченная тонкими линиями траекторий встречных судов. Потом выделенный цветом силуэт Картахены. А под самый конец станция настолько разрослась в объективах курсовых камер, что попросту нависла над скорлупкой «Набата» этакой колоссальной рукотворной «луной», при беглом взгляде почти ровной, но стоит лишь присмотреться, как возникают многочисленные детали, детальки и деталюшки. Вот как сейчас, например: причальная штанга Технического сектора, та, что под номером семь, на периферии владений Деррика, выплыла из пустоты, обрела плотность и объём. И незамедлительно обросла подробностями — там, там и там уже пришвартованные посудины, ещё в паре мест корячатся мои собраться по несчастью, силясь угадать с траекторией и не задеть подозрительно тонкие на вид направляющие… хотя буду честен — насчёт «силясь» это я преувеличил. Всех вёл автопилот-искин диспетчерской службы, а он никогда не ошибался…

Упс! А это что? Какой-то дебил, который почему-то решил, что ему правила швартовки не писаны? Я даже сперва не поверил — моргнул и потянулся было протереть глаза, но именно в этот момент Кумо с лёгкой паникой в голосе объявил:

— Потенциальная нештатная ситуация, капитан Заварзин!

— Да уж вижу, — обеспокоенно буркнул я, косясь на порядочно потрепанный жизнью каботажник, который, такое ощущение, никак не мог решить, чего ему больше хочется — остаться состыкованным со штангой, или освободиться от металлических оков и рвануть в безмолвную глубину космоса. — Диспетчерам доложил?

— Нечего пока докладывать, сэр. Да и не докричишься теперь до них.

Это верно. Если «Набат» уже в непосредственной близости от швартовочной штанги, ведёт его не наш собственный автопилот, читай — Кумо, а именно что диспетчеры из соответствующей службы. Как и остальную парочку наших коллег, о которых я чуть выше упоминал. Естественно, не собственноручно, а при помощи автопилота-искина, способного отрабатывать одновременно до пяти десятков объектов. А раз диспетчер-человек передал нас в заботливые электронные «руки», то и забыл о нас приблизительно через секунду — других забот хватает, чтобы нас дополнительно контролировать, пусть хотя бы визуально.

— А что он вообще делает? — не вытерпел я ещё через несколько мгновений.

За это время «Набат» успел замедлиться до откровенно черепашьей скорости и всунуться носом между направляющих, то бишь ни свернуть, ни притормозить, ни даже ускориться возможности у нас не было. Самостоятельно, я имею в виду. Так-то, по команде с диспетчерского пульта, любой каприз. Беда в том, что доступа к оному пульту у нас нет. А каботажник с надписью «Упорный» во весь борт с каждой секундой вёл себя всё менее и менее адекватно: пыхал маневровыми дюзами, с трудом позиционируя себя относительно швартовочных направляющих, а затем и вовсе выплюнул сгусток плазмы из сопла маршевого движка. И это стало последней каплей — судёнышко вырвалось из невидимых «объятий» магнитных фиксаторов, окуталось «пузырём» защитного поля, влепилось носом в штангу и отпрыгнуло, что твой мячик, поскольку поле, как ему и полагалось, спружинило. А потом ещё и «лопнуло», не выдержав перегрузки. А дальше, такое ощущение, пошла цепная реакция — маневровые дюзы начали срабатывать в рандомном режиме, и посудину вполне ожидаемо хаотично закрутило.

Естественно, первым делом «Упорный» снёс направляющие собственного «парковочного места» и обрёл-таки свободу — магнитное поле фиксаторов больше над ним не властвовало. И, что самое поганое, вакханалия со вспышками маневровых дюз тоже закончилась, не дотянув по длительности и до четырёх секунд. Но этого с запасом хватило, чтобы придать потерявшему управление каботажнику помимо вращательного ещё и поступательное движение. И по закону подлости несло крутящуюся посудину аккурат на мой «Набат»…

— Кумо, делай что-нибудь!!!

— Пытаюсь взломать терминал диспетчерской, капитан Заварзин…

— Нехрен! Ломай нас! Так быстрее!

Косноязычно, согласен. Но «мини-гекс» меня прекрасно понял и переключился с диспетчерской на «Набат», намереваясь вырубить связь и вернуть контроль над системой управления, в данный момент реагировавшей только на команды искина-автопилота.

Вот только по всем прикидкам выходило, что столкновения всё равно не избежать — даже если Кумо вернёт контроль, сдать назад мы не успеем. А ускоряться для продвижения вперед смысла нет — «Набат» куда массивнее каботажника, так что швартовочной штанге после контакта пусть не с корпусом буксира, а всего лишь с силовым «пузырём» всё равно придётся очень туго. Равно как и моему кораблику. Да и мне самому, чего уж греха таить! А в стороны дёргаться вообще не вариант — две из четырёх направляющих, которые будут неминуемо смяты «Набатом», легко вывернут в местах крепления куски силового набора штанги вместе с обшивкой. К чему это приведёт, даже гадать не надо — вон результат, прямо перед глазами. Разгерметизация и утечка атмосферы со всеми вытекающими. С уже полученными по вине «Упорного» повреждениями швартовщики справятся, но если им подкинуть дополнительных проблем… ничего хорошего не будет, уж поверьте.

— Кумо!

— Стараюсь, сэр!.. До столкновения семнадцать секунд… шестнадцать… пятнадцать…

— Готовь силовое поле! — рыкнул я, не отводя взгляда от затейливо вихляющегося, но всё равно движущегося в нашу сторону каботажника. — И разрывай дистанцию со штангой при первой возможности!

— Есть, сэр!

Ну а что я ещё мог? Так хотя бы со мной у авральных команд проблем не будет, займутся в первую очередь повреждениями в причальном секторе. А я поболтаюсь ещё немного в ближнем космосе, с меня не убудет… разве что моральный ущерб. Хуже нет торчать в капитанском кресле и ничего, абсолютно ничего не делать! И плевать, что по объективным причинам. От этого ни хрена не легче!

— Одиннадцать!.. Десять!..

Но, чёрт возьми, как?! Что вообще на этом покоцанном куске летающего дерьма стряслось?! На моей памяти это первый подобный инцидент! Конечно, аварии бывали, но чтобы вот так, на ровном месте?!

— Шесть!.. Пять!.. Активировать силовое поле?

Ну а чего ещё остается? Направляющие, конечно, жалко, но их просто погнёт, а не вырвет с мясом… так что тут даже думать нечего.

— Подтверждаю! — рыкнул я. — Активируй!

— Процесс ак… — Кумо запнулся на полуслове, но я к этому отнесся с пониманием, поскольку сам в этот момент изрёк отменно непечатное словцо, подхваченное у механика Мягкова.

И ведь было с чего! Хотя в подобный счастливый случай верится с трудом, но факт есть факт: когда до столкновения оставались считанные десятки метров, одна из маневровых дюз каботажника ожила на целых две секунды. И этого с запасом хватило, чтобы скорректировать его курс — судёнышко пронеслось мимо «Набата», слегка опалив его выхлопом, но даже не задев направляющих, хотя мне казалось, что таки должно зацепить. Но нет, пронесло.

А ещё в этот момент Кумо сумел-таки влезть в сеть диспетчерской, и по моим ушам ударила матерная многоголосица — бардак в дежурной рубке стоял знатный.

— Продолжить стыковку в «ручном» режиме? — невозмутимо осведомился Кумо, чуток приглушив звук.

— Продолжай, — с невероятным облегчением выдохнул я. — Мужикам сейчас не до нас. И со шлюзованием не торопись.

— Принято, капитан Заварзин.

— Ну и что это сейчас было? — задался я риторическим вопросом, причём вслух, что обычно для меня не характерно.

— По всем признакам коротнули цепи управления маневровой системой, сэр, — отозвался «мини-гекс».

— Сами, что ли?! — прифигел я.

— Не могу знать, сэр! Необходимо расследование!

— Да уж наверняка! — поддержал я помощника. — Чует моё сердце, парням мистера Деррика придётся поломать го…

Завершить мысль мне помешал сигнал электронной почты — пришло очередное послание от адресанта из доверенного списка. И, надо сказать, я почти не удивился, снова узрев знакомую подпись — «А. С.» А вот содержимое письма заставило скрипнуть зубами и проглотить очередное ругательство, хоть и представляло собой банальнейший смайл. Правда, был один нюанс — смайл оказался подмигивающим.

— Вот сука!!! — всё же не сдержался я. И заорал, лихорадочно прокручивая журнал вызовов: — Влад! Влад, мать твою! Почему тебя вечно не дозовёшься, когда ты нужен?!