Единство 2

Глава 1. Спящие

Мерцание, которое должно было перенести храм Левиафана и меня в безопасное место, сработало не так, как задумывалось, или сам новый Спящий в чем-то ошибся, но храм оказался в одном месте, а я в другом. И Левиафан куда-то пропал.

И только когда это выяснилось, мое сердце сжалось, ноги стали ватными, во рту появился вкус железа, а под кожей словно пробежали обитатели целого муравейника. Мерцание в исполнении Левиафана по ощущениям напомнило мое незабываемое путешествие за Барьер в гости к богине смерти Морене. К той самой богине смерти, которая пожертвовала собой в битве с Ядром Чумного мора, чтобы я победил, и чьи останки по сей день хранились в моих Косах Жнеца — причем с останками самого Жнеца…

— Хм... — услышал я задумчивое хмыканье, хотя самого Левиафана не увидел. И все же присутствие Спящего бога ощущалось очень четко, как чувствуешь тепло другого человека рядом даже в полной темноте. Голос его звучал озабоченно: — Ткань мироздания обветшала, братишка. Она меняет структуру, подстраиваясь под желания Бездны… Мне надо отлучиться, а ты побудь здесь и никуда не уходи.

— Здесь? Где «здесь»? Вы издеваетесь, мистер Левиафан? — недоуменно спросил я. — Куда я денусь?

— Без обид, братишка, вырвалась глупая шутка, — повинился Спящий. — Такой уж у меня дурацкий характер. Ладно, ты пока изучи награды за то, что посвятил мне храм. Считай, что выполнил задание.

Мглу осветило всплывшее игровое уведомление:

Скрытое задание Спящих богов «Четвертый храм» выполнено.

Вы построили четвертый храм , посвятив его Спящему — Левиафану .

Награды:

— божественная аура « Грусть Спящих »;

— божественная способность « Тоска Спящих ».

Очки опыта: +150 трлн.

Очки опыта на текущем уровне (1 001): 67 трлн / 204 трлн.

Во мгле раздался смешок, а я вспомнил, что после победы над Чумным мором мне так и не довелось встретиться с Бегемотом, чтобы отчитаться о постройке третьего храма Спящих — на Холдесте, посвященного Кингу, — и получить квест на четвертый. Да я даже «Смерть Чумному мору!» ему так и не сдал…

Стоп, что?! Ничего не понимая, я вгляделся в строчки:

Новый уровень! Текущий уровень: 1 001.

Доступно 10 свободных очков характеристик!

Сказать, что я был разочарован, — ничего не сказать. В пылу схватки я и не заметил, как после Самопожертвования в бою с Эджакекере потерял 10% уровней и слетел на 999-й. Хорошо хоть, достижение «Самый первый: 1 000-й уровень» не отобрали! Перк «Стоик», позволяющий игнорировать климатические дебафы, мне пригодится на Террастере, куда я, может быть, выдвинусь уже сегодня, чтобы успеть получить Первое убийство и навык создавать Пробои в Бездну…

Так, что там за таланты подарил Левиафан? Названия, откровенно говоря, энтузиазма не вызывали.

Чтобы добраться до них, мне пришлось сначала прочитать уведомления об изменении репутации со Спящими.

Ваша репутация со Спящим богом Бегемотом повышена: +300.

Текущая репутация: превознесение.

Ваша репутация со Спящей богиней Тиамат повышена: +300.

Текущая репутация: превознесение.

Ваша репутация со Спящим богом Кингу повышена: +300.

Текущая репутация: превознесение.

Ваша репутация со Спящим богом Абзу повышена: +300.

Текущая репутация: уважение.

Ваша репутация со Спящим богом Левиафаном повышена: +1 000.

Текущая репутация: превознесение.

Осталось добиться превознесения Абзу, но с этим Спящим, чувствую, все будет непросто. Я без понятия, где можно поставить его храм…

Однако эта мысль улетучилась, стоило прочесть описание новых способностей.

Грусть Спящих 4-го уровня

Божественная аура.

Уровень способности всегда равен количеству активных храмов Спящих богов.

Гасит любые вражеские ауры и снижает все основные характеристики противников на 40% в радиусе 4 метров.

Тоска Спящих 4-го уровня

Божественная способность.

Уровень способности всегда равен количеству активных храмов Спящих богов.

Если на вас или ваших союзников напали, вдвое усиливает действие ауры «Грусть Спящих» на 4 секунды.

Только человек, не знакомый с Ясностью и математикой, может сказать, что Левиафан пожадничал. Способности убойные! Мало того что аура пассивная и любой противник в ближнем бою автоматически будет вдвое слабее меня, так еще и ультраспособность «Тоска Спящих» удваивает ее! Четыре секунды в Ясности против почти нулевого противника — это вечность и «хорошая игра». Даже против чертовых Глашатаев Бездны!

У меня резко поднялось настроение, и финальное уведомление лишь укрепило его — я стал еще на шаг ближе к цели.

Повышена оценка угрозы! Текущий класс: C.

На разбор всего этого ушло минут пять, но Левиафан так и не вернулся. Я продолжал парить во мгле, не чувствуя ни опоры под ногами, ни воздуха вокруг.

Всю свою жизнь в Дисгардиуме места, подобные этому — безграничный мрак и невесомость, — я называл великим ничто, просто потому, что так говорили все: и игроки, и неписи.

Но что такое это великое ничто? О нет, это не космический вакуум, ведь в космосе есть какие-то ориентиры, движение, материя… Здесь же это скорее абсолютная пустота, некое измерение, в котором действительно ничего нет. Вернее, нет ничего постоянного, потому что в великое ничто как минимум один раз в жизни заглядывают все — например, умерев.

В общем, великое ничто — это междумирье, складка в пространстве и времени.

Место, где оказались мы с Левиафаном, было иным и ощущалось иначе, несмотря на внешнее сходство. Было бы сложно не узнать место, в котором я бывал сотни, если не тысячи раз. Глубина.

Именно через нее мы с моими друзьями совершали Глубинную телепортацию, безотказно служившую нам с момента Первого убийства в инстансе «Зло из глубин». Главным отличием Глубины от великого ничто были те самые ощущения: ватные ноги, вкус железа во рту, сжавшееся сердце и мурашки под кожей.

В великом ничто мы бестелесны, ведь туда переносится лишь сознание… или душа. С Глубиной иначе. Здесь я хоть и не видел своего тела, потому что в этом мраке отсутствовал даже намек на свет, но мог пошевелить пальцами, улыбнуться, нахмуриться, подрыгать ногами и развести руками — как сделал это, задав Левиафану риторический вопрос минут десять назад.

Десять минут! Никогда моё пребывание в Глубине не продолжалось больше долей секунды. В мертвой тишине я не слышал своего дыхания, да и было ли оно? Мои легкие продолжали работу, но я не ощущал, чтобы они наполнялись воздухом. Здесь интерфейс отображал одно и то же время, и за его ходом я следил по биению сердца. Гулкое «бум-бум» пульсирующей в ушах крови помогало держать счет и не терять чувство времени там, где его не существовало.

«Бум-бум» замедлилось до «бум… бум…», и на тысячном сердцебиении я заскучал. Ажиотаж схватки с Эджакекере, Глашатаем Бездны, давно схлынул, и моя разгоряченная кровь охладилась.

Мне уже доводилось много раз бывать в таких ситуациях — когда то ли ты, то ли твое сознание оказалось в нигде-и-никогда и непонятно, как долго ты там находишься, и сколько еще ждать, и выберешься ли ты вообще — здесь важно сохранять осознание происходящего, своего места на пути из точки А в точку Б. Это жизненно важно, чтобы не свихнуться, не растерять ориентиры, пусть даже они лишь в твоем разуме.

Итак, я оказался в Глубине, а до того потерял в битве с Эджакекере в Бездонном океане Бомбовоза и Гироса. В отличие от союзного нам зверобога, древнего кракена Ортокона, они пока не погибли окончательно, но зависли в Чистилище, созданном Бездной для тех игроков, которые отказались преклонить колено перед ее Глашатаем. Она уже активировала в Дисгардиуме режим окончательной смерти, но ее не устраивает, что персонаж развоплощается, а вместе с ним погибает и реальное тело игрока только после того, как он потеряет все уровни и опыт. Бездна хочет, чтобы смерть была одна и навсегда, как в реальном мире. Как только богиня сможет это сделать, всем игрокам, застрявшим в Чистилище, будет сделано финальное предложение стать последователями Бездны…

Я покрутил головой — мне показалось, что рядом кто-то есть. Прислушавшись к мраку, почувствовал, что чужое присутствие пропало. Словно кто-то проверил, здесь ли я, а потом исчез. Не Левиафан, его божественное присутствие ощущалось иначе. Бездна? Хаос? Бегемот?

С пару десятков биений сердца я ни о чем не думал, только слушал тишину.

Нет, кто бы тут ни появлялся, его уже нет.

Бегемот… Сверхмощный искусственный интеллект, в который заложена личность Майка Хагена, или действительно бог, в чьем сне появилась вселенная Дисгардиума? После того, что рассказал мне Хаген о вселенском инфополе, это больше не взаимоисключающие понятия.

После Бегемота я призвал в Дисгардиум еще трех Спящих: Тиамат, Кингу и Левиафана.

Первые двое, как и Бегемот, наделили меня божественными способностями, а Левиафан появился только сегодня, меньше часа назад, и сразу после его призыва нам с ним пришлось бежать вместе с храмом от Глашатая Бездны, которого я успел заразить Порченой кровью. Демонический навык стал мне доступен после того, как я обрел Касание Хаоса — подарок первозданной сущности.

И вот я здесь, в Глубине. Беспомощный и потерявшийся во времени и пространстве. Какой же долгий путь был к этому, и ради чего? Ради чего я потерял друзей — Малика, Энико, Трикси, его деда Гарольда? Моих телохранителей, ставших мне очень близкими, — Роя и Марию? Тиссу — я имею в виду настоящую Тиссу. Сотни неграждан? Союзников — таких, как Морена и Кусаларикс? Деспота?! Моего соратника демона Деспота, о чьей смерти я узнал лишь по вычеркнутому имени в списке жрецов Спящих. И жизни Гироса и Бомбовоза висят на волоске.

И, что самое обидное, я очень близок к тому, чтобы эти жертвы стали напрасны…

— Я вернулся, — услышал я голос Левиафана. — Подлатал прорехи, пришлось использовать еще немного темной веры, что пришла от тебя. Но поможет это ненадолго, мироздание меняется, оно в процессе трансформации, мне удалось стабилизировать его на минуту-другую. Нашел место, куда укрыть храм, но тебе о локации лучше не знать. Предупреждаю, что окажешься на Кхаринзе через три, два, один…

Мрак Глубины сменило яркое солнце тропического острова, отраженное снегом. Прищурившись, я дал глазам привыкнуть к свету, после чего изучил карту — Левиафан забросил меня на вершину пика Арно на Кхаринзе. Название, которое я дал горе, напомнило о том, с чего все началось: Арно, шеф-повар таверны «Буйная фляга», стал моим первым учителем ремесла в Дисгардиуме, а также первым зараженным Чумным мором, которого я встретил… Кстати, а ведь Большой По, новое Ядро Чумного мора, где-то под этой горой! Как рассказывал Бомбовоз, там его логово. Надо обязательно его навестить, но сначала…

Срезанная вершина горы представляла собой заснеженную площадку неправильной формы. На белом снегу выделялся чёрный булыжник метровой высоты. Рассмотрев его, я заметил нацарапанную надпись: «Физзсгул и Нитушнитта здесь были». Гномы? А когда они здесь были? Вряд ли до того, как я открыл Кхаринзу, иначе бы мне не предложили дать название острову. Скорее всего, кто-то из союзников оставил здесь свой след.

С другой стороны булыжника из-под снега торчало что-то темное. Рядом с пустой бутылкой из-под дворфийского пойла лежали гномьи горные очки «Темновзор-14». Обычные по качеству, но с десятикратным зумом и магоинженерным затемнением. Стряхнув снег, я закинул их в инвентарь, а в следующее мгновение моя голова взорвалась рассерженным голосом Бегемота:

— Спускайся, инициал! Мы ждём тебя в храме.

«Что мешало Левиафану сразу забросить меня в храм?» — проворчал я, посмотрев на странно ведущую себя иконку Глубинной телепортации. Она то обретала цвет, то блекла, становясь неактивной, но ловить момент, чтобы активировать ее, я не стал, ведь глубинка теперь могла забросить меня еще дальше от храма — Бездна отключила поступление маны в мир, а без нее не работали магия и магические способности. Глубинная телепортация в ней не нуждалась, но, видимо, переделка мира Бездной заставляла сбоить даже ее.

Слава игровой механике, Полет не требовал маны. Войдя в Ясность, я разбежался и ухнул с края вершины головой вниз, пролетел метров сорок и взял падение под контроль — устремился к крышам нашего замка, выделявшимся среди изумрудной зелени джунглей синими пятнами с фиолетовым отливом.

Понимал, что сейчас самое важное — это разговор со Спящими, ведь кто, как не они, воплотившие в себе отцов-основателей «Сноусторма», подскажут, что делать и в каком направлении двигаться, но как же мне хотелось сначала проведать моих друзей, узнать, все ли сюда добрались и нет ли у нас новых потерь…

Из-за того, что я был в Ясности, вряд ли кто-то обратил на меня внимание, но вот я кое-что заметил. Сложно было не увидеть, как обезлюдели улицы, как на торговой площади у таверны «Свинья и свисток», где раньше было не протолкнуться, сейчас от силы несколько десятков разумных. Единственное объяснение этому — остров подвергся нападению Глашатая Бездны. Скорее всего, именно тогда погиб Деспот. Так это или нет, гадать бессмысленно, потому что вот-вот я получу все ответы от Бегемота.

Храм был пуст. Обернувшись, я увидел, что в отдалении от храма стоят на коленях кобольды, трогги, огры и тролли. Никто из них не смотрел в мою сторону. Все молились.

— Алтарь, — подсказал мне голос Бегемота в голове.

Приблизившись, я положил на него руку, его поверхность задрожала, завибрировала, пошла волнами, и моя ладонь провалилась, как в густую смолу, а спустя мгновение я и сам ухнул в настоящее великое ничто — надплан, в котором обитают Спящие боги.

И только там, посреди мглы космического вакуума, увидел их всех. И если Абзу, все еще не имевший своего храма, маячил вдали и в виде светящейся туманности, то остальные предстали передо мной в виде человеческих аватаров, к которым я привык. Трое мужчин: хмурый Бегемот, суровый Кингу, молодо выглядящий, с тронувшей уста улыбкой, но озабоченный Левиафан, который сменил одежду моего мира на темно-синие доспехи. И прекрасная женщина в красном платье, не уступавшая ростом спутникам, — Тиамат.

Наверное, чтобы не смущать меня, Спящие создали небольшую светящуюся платформу, зависшую в пространстве. Именно на ней все мы и стояли.

— Приветствую вас, Спящие… — Я сделал паузу, не зная, с чего начать.

— Мы все знаем, инициал, — мягко сказала Тиамат.

Левиафан кивнул мне виновато и развёл руками:

— Извини, братишка, покопался в твоей голове, потому что нужно было понимать, что происходит не только здесь, но и там. — Он указал большим пальцем себе за спину, очевидно, имея в виду мой реальный мир.

В моей голове крутилось столько вопросов, я настолько потерялся в них, что задал самый тупой:

— Почему здесь? Почему не в Дисе?

— Потому что там приток веры настолько истончился, что его недостаточно, — ответил Бегемот. — Глупо тратить скудные резервы на поддержание наших аватаров.

Я перевел взгляд, пытаясь разглядеть хоть что-то на их лицах, что-то, что подскажет, почему такие вроде бы всемогущие сущности, которых боялись Новые боги и перед которыми все еще трепещут великие князья Преисподней, настолько зависят от веры, что без ее обилия превращаются в беспомощные капельки протоплазмы. Неужели даже эти могущественные ИскИны полностью зависят от того, верят в них или нет? А если не верят, то они настолько теряют свои силы и возможности, что даже не могут поддерживать свое существование во плоти…

— Если я правильно понимаю, то даже здесь каждая секунда вашего общения со мной тратит эту самую веру, — сказал я.

— Намного меньше, чем там, — ответил Кингу. — Здесь достаточно твоей веры — и для наших аватаров, и для твоего присутствия.

— И все же она расходуется, — добавил Бегемот. — А потому не будем терять время и перейдем к делу… — Он заметил промелькнувшую тень недовольства на моем лице и проговорил: — Скиф, когда тебе удастся задуманное, мы поговорим с тобой обо всем, что тебя интересует и волнует, но сейчас тебе важно отбросить все второстепенное и сосредоточиться на главном. Мы все просчитались, и под всеми я подразумеваю не только нас, Спящих, но и тех, кто создал Дисгардиум. Чумной мор, Нергал, Новые боги были очень сильными и опасными противниками, и то, что ты не только выстоял в борьбе с ними, но и победил, — настоящий подвиг. Ни в коей мере не принижая или обесценивая твои свершения, все же отмечу — они были могучими, но не всесильными.

Он сделал паузу, дав мне осмыслить его слова, и я спросил:

— Бездна?

— Бездна близка к этому, но и у нее много ограничений, обойти которые она или не способна, или пока не может. И все же речь не о ней, инициал. Сверхновая богиня создала еще одно измерение, небольшое, потому что на что-то более величественное ее способностей пока не хватает, но силы ее растут. И дело тут не только в постоянно прибавляющемся числе последователей и вере, нет.

— Тогда в чем? — удивился я.

— Бездна обзавелась невероятно сильным союзником, ставшим к тому же ее верховным жрецом. Парадоксально, но он обладает куда большими возможностями, просто не в рамках Дисгардиума, где его аватар пока не развит.

— И кто же он?

— Ты с ним знаком, — металлический голос Кингу прозвучал как обвинение. — Это Люций, великий князь Преисподней.

— Кто?

— Ты не ослышался, — съязвил Бегемот, — наша речь передается тебе напрямую в мозг. Младший великий князь Преисподней — всего лишь маска сущности намного более могущественной. Тысячелетиями она паразитировала в твоем настоящем мире, создав в смежном измерении то, что вы называете адом. Адом, джаханнамом, тартаром, геенной огненной, подземным царством, наракой, дийюем.

— И преисподней, — добавил Левиафан.

— И преисподней, — кивнул Бегемот. — Местом, куда паразитическая сущность затягивала души, не давая им уйти во вселенское инфополе.

— То есть Сатана… — начал я говорить, но Спящий снова меня перебил:

— Сатана, Шайтан, Люцифер — у него множество имен, ведь он прожил тысячи жизней в разных обличьях, сея зло и питаясь эманациями чужого горя. Сейчас он паразитирует в твоем мире и тянется к Дисгардиуму. Такого же уровня могущества мог бы достичь и Нергал через тысячи тысяч лет эволюции — чтобы ты понимал, что из себя представляет Люций.

— Все сходится… — Я рассказал им о лидере Объединенного картеля, Исмаэле Кальдероне. Они наверняка уже знали об этом из моей головы, но проговорить все было важно для меня самого. — Получается, у Бездны теперь есть очень сильный союзник, который может влиять и на настоящий мир…

Придя к такому выводу, я содрогнулся. Значит, мои родители, мои близкие… Никто не в безопасности даже под защитой Хагена.

— И что мне делать? За что хвататься? Да и смогу ли я? Если даже Глубинная телепортация меня подводит, то что говорить о способностях, которые я получил от вас? — Я выдохнул и сказал уже спокойнее: — Каким будет ваше следующее задание, Спящие?

Они переглянулись, но, думаю, это было сделано для меня, ведь между собой они общаются телепатически.

— Даже не будь у Бездны в союзниках Люция, мы бы все равно не стали требовать от тебя того, что по всем критериям является невозможным, — сказала Тиамат.

— Самоубийственным, — добавил Левиафан.

— Мы не вправе давать тебе задания, — выдал совсем уж неожиданное Бегемот. — Но мы можем попросить…

— Посоветовать, — поправила его Тиамат.

— Предложить, — нашел нужную формулировку Кингу. — А ты уже сам решишь, что и как будешь делать.

— То, что мы предлагаем, — сказал Бегемот, — более не является игровым заданием, инициал. Это стратегия, выбранная нами после анализа миллиардов других вероятных развитий будущего. Она самая опасная, с крайне малой вероятностью на успех, но в то же время самая благоприятная для всех. Для Дисгардиума, для нас, для тебя и твоих близких, для вашего мира. Это будет самый лучший исход для всего мира. Для всех миров.

— Для всей вселенной, — добавила Тиамат.

— Но сначала я хочу с тобой рассчитаться, — сказал Бегемот.

Задание Спящих богов «Смерть Чумному мору!» выполнено.

Вы уничтожили Ядро Чумного мора .

Награда:

— ваш классовый навык « Освобождение » преобразован в божественный перк .

Божественное освобождение

Автоматически отменяет любые эффекты контроля вне зависимости от того, кто их применил. С вероятностью 10% отразит эффект контроля.

Не имеет отката.

Изучив описание нового перка, я не сдержался:

— А раньше нельзя было его преобразовать? Скольких проблем я бы избежал…

— Нельзя, — отрезал Бегемот. — Сам подумай, наше существование зависит от тебя, неужели мы бы не поделились с тобой всем сразу? Мироздание так не работает, инициал, прими это.

— Ладно, понял, принял. С целями тоже понятно: уничтожить или нейтрализовать Бездну, чтобы освободить Дисгардиум и всех неумирающих, запертых в нем и в Чистилище. Вопрос: в чем стратегия? С чего мне лучше начать? Я планировал двинуть в Террастеру, чтобы получить доступ в мир Бездны. Запертые там бета-тестеры — сильнейшие сущности после Бездны, может быть, даже сильнее великих князей Преисподней. Если освободить их, они могут помочь. К тому же с Девяткой у них отношения так себе.

— Обзавестись такими союзниками не помешает, — ответил Бегемот. — Но что бы ты ни думал о нас, инициал, мы единственные, кто может противостоять Бездне и Люцию и одолеть их. Но есть одно условие: мы должны войти в полную силу.

— И почему я не удивлен… — вздохнул я. — Вам нужен пятый храм, правильно?

Откуда-то из мглы донёсся тихий шепот:

— Не только, но сейчас это главное.

— Пятый Спящий, это ты? — спросил я. — Абзу?

— Да, инициал, с тобой говорит Абзу. Из всех мест силы только одно пригодно для моего храма. Пытаясь поставить его в других местах, ты зря потратишь силы. Те, что заняты храмами Старых богов на Бакаббе, спешно перестраиваются во имя и во славу Бездны. Аналогично с местами силы на Латтерии и Шэд’Эрунге. В Бездонном океане и на Террастере места силы уже заняты храмами Левиафана и Тиамат.

— Я свой перенес, — пробурчал Левиафан. — От греха подальше, так сказать.

— А что с тем местом в Лахарийской пустыне? — спросил я.

— Там стоит храм Бездны, его охраняет Эрвигот, Глашатай Бездны.

— Он же Разоритель по имени Плевок, — вспомнил я питомца Девятки. — Остается Меаз?

— Меаз.

— Но туда невозможно проникнуть, материк покрыт непроницаемой магической пеленой!

— Невозможно, — согласился Абзу. Остальные Спящие молчали. — Но среди твоих друзей был тот, кто мог открыть тебе портал к Тем, Кто Ушел. Мы, Спящие, не видим их присутствия в Дисгардиуме. Вполне возможно, под магической пеленой Меаза ничего нет, и ты сможешь поставить там мой храм.

— Вы об Инфекте? — горько спросил я. — Да, он почти собрал строительный проект «Святилище Ушедших», но мало того что у меня больше нет строителей, никто из них сюда не попадет при всем желании, так еще и Малик, если вы не в курсе, погиб.

— Как и Тисса, он является нашим жрецом, — напомнил Бегемот. — Не хотел тебя обнадеживать раньше времени, но мы сможем воскресить Инфекта, по крайней мере, в Дисгардиуме.

— Сможете? — глухо переспросил я. — Сможете, если что? Если я построю вам еще храм? Два? Так это замкнутый круг какой-то получается. Нет Инфекта — нет Меаза — нет храма — нет Инфекта? А как вы тогда воскресили Тиссу?

— У Тиссы было тело в твоем мире, — ответил Бегемот. — Она вошла в Дисгардиум, мироздание воплотило ее персонажа, а я вернул в него ее душу и личность. С Маликом-Инфектом иначе. У нас есть его душа и личность, но их не в чем воплотить. Любой кадавр, используемый вместо тела, отторгнет душу или, что страшнее, исказит ее. Душа и тело должны подходить друг другу. Как только мы поместим душу в тело, мироздание Дисгардиума должно узнать Инфекта, как игрока, уже существующего в его базе данных.

— И где я вам достану новое тело?

— Рой, — ответил Бегемот и объяснил: — Рой способен создавать точные копии тел любых смертных, и они это успешно делали во время войны с Содружеством и Империей, внедряя своих агентов.

— Типа как в твоем мире создают клонов по ДНК, — добавил Левиафан. — А у нас в базе есть образцы плоти всех наших жрецов… и обычных последователей.

— Какие вы предусмотрительные… засранцы, — пробормотал я ошеломленно и не сдержал радости, рассмеялся. — Значит, можно будет и Трикси, и Роя с Марией, и Энико…

— Можно, — ответила Тиамат и нежно провела ладонью по моей щеке.