Единство 2

Глава 19. Бета-тестеры

Пока Кусаларикс говорила, я с болью в сердце отмечал, как она изменилась. Для нее прошло больше двадцати лет после того, как Нергал перетащил ее в Бездну.

Когда мы виделись в последний раз, маленькая гоблинша выглядела молодой и бодрой. Теперь же ее кожа покрылась морщинами, волосы поседели, а в глазах читалась усталость от всех этих лет в Бездне.

Выдав длинную тираду о безответственных избранных, на которых нельзя положиться, она смягчилась.

— Ладно, иди обниму, — сказала гоблинша. Я дал ей себя обнять, и она прошептала: — Главное, ты здесь. Я уж думала, что закончу свой век в этом проклятом мире.

— Боюсь, Спящим вы еще нужны, — усмехнулся я, пытаясь приободрить старую подругу. — Так что считайте, что отпуск закончен. Пора снова за работу.

Гоблинша фыркнула, выпуская колечко едкого дыма из своей неизменной трубки.

— В такой отпуск только врагов отправлять, — проворчала она, окидывая меня цепким взглядом. — А ты, смотрю, возмужал. Заматерел прям! Расскажешь, что в большом мире произошло без меня?

— Много всего, госпожа Кусаларикс…

Пока мы шли через двор к замку Пять-четыре, я вкратце рассказал ей о недавних событиях: уничтожении Ядра Чумного мора, моих мытарствах в Стылом ущелье, битве за Парамаунт, явлении Бездны и предательстве «Модуса», из-за которого я попал сюда. Не стал скрывать и поведения ее соплеменников, покинувших Кхаринзу.

Гоблинша слушала молча, лишь изредка кивая и хмыкая. Я знал, что она переживала за меня, хоть и старалась этого не показывать. В свою очередь она рассказала, что почти угасла за годы существования в Бездне без Единства. Состояние, в которое ее погрузила Девятка, лишь обездвижило ее, поэтому она четко помнила каждый день в ее замке.

Пять-четыре шла рядом и тоже внимательно слушала. А потом резко остановилась.

— Погоди, Скиф… Хочешь сказать, что ты попал сюда не своими силами? Тебя отправила сюда некая Пайпер, которая провела здесь кучу времени и прокачалась так, что потом заполучила Первое убийство в Источнике Тлеющей пустоты?

— Верно.

Ее плечи опустились, она посмотрела в небо и тяжело вздохнула:

— То есть ты не знаешь, как выбраться?

— Не знаю, — не стал я скрывать истину. — Пока не знаю.

— Час от часу не легче… Подумать только, здесь был другой игрок, и никто его не обнаружил!

Пока она приходила в себя после таких новостей, я обратил внимание на ее замок. Да, он был небольшим, что понятно, но ничего подобного я не видел даже у «Детей Кратоса» — воздушное, словно парящее в облаках строение из сверкающего белого мрамора с золотыми прожилками возвышалось над цветущими садами. Его изящные башенки устремлялись ввысь, витражные окна сияли. Над резными воротами мерцал таинственный символ — распахнутый глаз с вертикальным зрачком, выложенный драгоценными камнями.

Кусаларикс, заметив мое восхищение, довольно ухмыльнулась, как будто сама участвовала в постройке:

— Впечатляет, а, Скиф? Тут каждый камешек с историей. Каждая безделушка — легенда. Ценнее сокровищ даже в Зеленой лиге не сыщешь.

Я понимал, что она делает: пытается сменить тему и поднять немного настроение хозяйке замка. Видимо, это сработало, потому что Пять-четыре с некоторой гордостью заметила:

— Сама построила. Ничего особенного.

— Потрясающе, — искренне сказал я. Нашему Дьюле до такого уровня пока как до Марса. — Очень круто, Пять-четыре.

— Макс, — сказала она. — Меня зовут Макс. Использовать номера — это в духе Джун. Так зовут Девятку, если ты не в курсе. — Она вытащила из инвентаря красивую одежду, протянула мне. — Оденься, скоро прибудут остальные, а ты в чем мать родила.

Охнув, я смущенно ответил:

— Хорошо, Макс.

Я быстро облачился в предложенные вещи: охотничьи штаны из тончайшей кожи глубокого синего цвета, расшитые серебряными рунами, мягкие замшевые ботинки и белоснежную рубаху. По словам Макс, все вещи были легендарными, сшитыми ею самой.

Мы продолжили путь и, миновав мраморный мост над сверкающим прудом с лилиями, вошли под сверкающие своды замка. Несмотря на внешнюю воздушность, внутри он оказался на удивление уютным. В воздухе плавал аромат экзотических благовоний. Повсюду взгляд натыкался на произведения искусства: расписные стены, причудливые картины, гобелены, витражи, ажурную резьбу по камню и дереву. Мне стало понятно, чем Макс занималась в свободное время — обустраивала гнездышко.

В просторной гостиной, куда привела меня Кусаларикс, царил приятный полумрак. Витражные окна пропускали рассеянный свет, наполняя зал причудливыми тенями.

— Сразу скажу, Скиф, способности в замке не блокируются, — предупредила Макс. — Пришлось отключить, потому что другие не пришли бы при другом раскладе. Были… случаи.

— Это ты к чему?

— Я защищу тебя в случае чего, но и ты будь аккуратнее в словах. Я не телепат — что в головах других бет, не знаю. Может, захотят тебя похитить или попробовать прикончить, чтобы проверить… Всякое может быть.

— Понял.

Ее слова напомнили, что расслабляться рано. Какой бы адекватной ни казалась сама Макс, даже Девятке удавалось иногда выглядеть такой же.

Мы расположились на диване, который, по словам Макс, как и вся другая мебель, был создан руками Гарета, также известного как Семь-два. Я вспомнил рассказы Девятки о конфликте между бета-тестерами: паладин Гарет и воин Родриго, он же Девять-шесть, едва не убили в сражении мага Дениса, Третьего, но Макс и Девятка вмешались и спасли его. Кстати, выяснилось, что Третий, изначально будучи магом пространства, овладел еще и классом чернокнижника.

Макс вкратце описала каждого из бета-тестеров, сообщив их настоящие имена и игровые классы. Когда я упомянул ту войну, она рассказала, что друид Тереза, известная как Двенадцатая, предпочла остаться в стороне от конфликта. Третий был ее бывшим, но она сильно на него злилась и поэтому не поддержала. А сейчас нашла ему замену в лице Утеса.

Слушая Макс, я размышлял, удастся ли мне наладить отношения со всеми бета-тестерами. Они тут постоянно грызутся между собой, как пауки в банке...

Около часа, пока другие не явились, мы общались втроем. Пять-четыре довольно тяжело восприняла сообщение о том, что у меня нет идей относительно того, как выбраться из бета-мира. Она очень надеялась, что я прибыл именно за ними, выполняя свое обещание Третьему.

— Ладно, может, удастся что-то придумать вместе, — вздохнула она. — Я предупрежу их, чтобы поумерили свои ожидания. А пока, раз уж у нас есть время, расскажу тебе, как мы дошли до такой жизни…

Когда Макс вместе с другими бета-тестерами только попала в этот мир, все казалось удивительным. Их было сто человек, полных надежд и энтузиазма. Они должны были исследовать этот новый мир и помочь разработчикам довести его до совершенства. Относясь к происходящему как к игре, они убивали друг друга, и вскоре образовалось несколько сплоченных групп, расселившихся по Латтерии.

Шло время, и очень скоро стало ясно, что домой им не вернуться. К этому моменту их осталось около шестидесяти человек. Они приняли решение объединиться, чтобы вместе противостоять опасному миру.

Поначалу выжившие беты держались вместе, собирали ресурсы, качались, помогали друг другу. Они верили, что разработчики исправят ошибку и вытащат их. Но шли годы, а помощь все не приходила.

Постепенно их сплоченность начала распадаться. Кто-то срывался и нападал на других в безумной надежде, что это поможет выбраться. Другие опускали руки, сдавались и умирали от тоски по дому.

Со временем определились лидеры, сформировались новые враждующие группировки и кланы, усиленные неписями. Самой сильной и влиятельной группой, несмотря на малочисленность, стали Девятка и Третий, а также их вассалы.

Парочка не гнушалась никакими методами для достижения своих целей. Страх перед ними и их безграничной жестокостью держал других в подчинении. От их рук окончательной смертью погибли многие, пока Третий не осознал, что творит. Видимо, до этого он относился к этому как к игре, как к какому-то соревнованию, устроенному «Сноустормом», но чем больше времени он проводил в бета-мире, тем больше открывались глаза и тем ближе к сердцу он все воспринимал. Он, но не Девятка.

— А что случилось с неписями? — поинтересовался я, глянув на Кусаларикс. — Девятка никогда не затрагивала эту тему. Куда они все подевались? Они вообще здесь были?

Макс задумчиво посмотрела в окно, словно погрузившись в воспоминания. Ее юное лицо на мгновение омрачилось тенью былых переживаний.

— Знаешь, когда мы только попали сюда, этот мир буквально кишел жизнью, — начала она, чуть улыбнувшись уголками губ. — Представь себе: города и деревни, наводненные миллионами неписей. Торговцы, стражники, простые жители... Даже злые колдуны и разумные монстры…

Она сделала паузу, будто заново переживая те далекие дни.

— И боги... Зверобоги, Старые и Новые, Стихийные — да какие угодно!

— Что произошло с ними? — спросил я.

Макс вздохнула и нахмурилась, ее голос стал тише:

— Мы начали замечать странные вещи. Неписи стали пропадать. Сперва по одному, затем семьями... и, наконец, исчезали целые поселения. Сначала мы не обращали на это внимания — мало ли, думали, очередной баг бета-версии... — Она невесело усмехнулась и покачала головой. — Но время шло, а неписи продолжали исчезать. Мы головы сломали, пытаясь понять причину, но все без толку. И лишь потом до нас дошла горькая правда...

— Какая правда, милочка? — дрогнувшим голосом спросила Кусаларикс.

Макс бросила на нее взгляд, снова посмотрела на меня, в ее глазах плескалась застарелая боль.

— В отличие от нас, после смерти отправлявшихся на респаун, неписи были обречены на смерть. Их жизнь была конечна, а поскольку размножаться они не могли, нет такого функционала в бета-мире, то постепенно они вымирали. Гибли от случайностей, во время войн, от нападений агрессивных мобов... или от рук игроков.

Она замолчала, погрузившись в невеселые думы о безвозвратно ушедшем прошлом.

— А без них сгинули и все боги, — кивнула Кусаларикс. — И Старые, и Новые. Без веры-то — тю-тю!

— Скорее всего, так и есть, — кивнула Макс. — В общем, годы шли, столетия сменяли друг друга, и однажды до нас дошло: мы остались совсем одни в этом чертовом огромном мире. Представляешь? Ни единой живой разумной души вокруг, кроме нас! — Она фыркнула и покачала головой. — Последние клочки того, что мы привыкли считать нормальным миром, исчезли вместе с неписями. Города, деревни — все стояло заброшенным, заросшим травой по самые крыши. И кругом агрессивная живность, куда ни плюнь!

Я слушал ее, затаив дыхание, поражаясь тому, через что пришлось пройти бета-тестерам за эти бесчисленные века.

— Да уж… — протянула гоблинша. — А я раньше и спрашивать боялась, куда все подевались.

Макс невесело усмехнулась и развела руками.

— В общем, после этого мир, который раньше прям бурлил и кипел, стал натуральным кладбищем. Представляешь, каково это?

Она передернула плечами и скривилась, будто от зубной боли. Видно было, что воспоминания причиняют ей почти физический дискомфорт. Она надолго замолчала.

— Что было дальше? — коснувшись ее руки, спросил я.

Макс тяжело вздохнула:

— Когда исчез последний житель, стало понятно, что остались лишь мы — горстка бессмертных, обреченных на вечное заточение… А потом появился ты. — Она с надеждой посмотрела на меня. — Смог не просто выжить, но и выбраться. Для нас это стало знаком, что не все потеряно, что мы тоже сможем. Но ты не вернулся...

— Я не мог раньше, — сказал я.

Она взяла меня за руку, ее голос дрогнул:

— Я понимаю. Но теперь, когда ты здесь… Знай, я верю в тебя, Скиф. В то, что ты вытащишь нас. Обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

На этом Макс замолчала, погрузившись в свои мысли. В наступившей тишине я обдумывал ее слова и все, через что пришлось пройти бетам.

В холле замка раздался хлопок телепорта — первым явился Третий. Именно он спас меня в мой прошлый визит в бета-мир, а с его оригиналом, Денисом Кавериным, Дэкой, я уже был хорошо знаком. Но Третий сильно отличался от своего постаревшего оригинала. Денис был обрюзгшим, сутулым, помятым, а Третий, благодаря многовековому воздействию игровой механики, — высоким и статным, с копной русых волос и точеными чертами лица.

При виде меня он чуть склонил голову в приветственном жесте.

— Не прошло и века… — хмыкнул он. — Макс уже рассказала, как ты сюда попал. Получается, если бы тебя сюда не закинули насильно, ты бы так и не явился?

— Явился бы… — начал я говорить, но в этот момент появились новые гости.

В комнату вошла Двенадцатая под руку с Утесом! Не в силах сдержать эмоций, я сгреб дворфа в объятия:

— Живой, чертяка!

Утес расхохотался, хлопая меня по спине:

— А то! Думал, от меня так просто отделаешься? Как вы там? Как Бом, Краулер, Тисса, Ирита? Как Гирос?

Помрачнев, я покачал головой:

— Сейчас расскажу…

Тем временем друид Тереза-Двенадцатая с улыбкой наблюдала за нашим бурным приветствием. С первого взгляда я понял, почему Утес живет с ней, — это была роскошная женщина! Стройная и гибкая, со слегка смуглой кожей. Ее смоляные волосы были украшены венком. Изумрудное платье, расшитое серебряными рунами, струилось по точеной фигуре, подчеркивая пышную грудь. Увидев ее, я начал подозревать, что основатели «Сноусторма» подбирали бета-тестеров еще и по внешности. Джун, Макс и Тереза были очень красивы, хотя и каждая по-своему.

Услышав о судьбе друзей, Утес сильно расстроился, но, крепко сжав мою руку, прошептал:

— Если выберемся, вытащим всех. Я просто бешено прокачался.

— Я тоже, — кивнул я. — А ты как тут? Наверное, уже привык?

— Привык, скажешь тоже… Тебе рассказать с самого начала или с момента, как я с яхты Хагена вошел в Дис? — спросил Утес. — Мое сознание слилось с тем, что не покидало Бездну, так что я в курсе, что произошло до этого момента.

— Давай сначала… — Я запнулся.

Пока мы с ним общались, явились еще двое. Один — высокий широкоплечий воин с резкими чертами лица и колючим взглядом стальных глаз. Второй — его полная противоположность: утонченный изящный красавчик с миловидным лицом, ухоженными руками и капризно поджатыми губами.

— Девять-шесть и Семь-два, Родриго и Гарет, — шепнула мне на ухо Макс, заметив мой интерес. — Та еще парочка. Вечно грызутся, как кошка с собакой, но при этом неразлучны. Узнав, что ты и сам оказался заперт здесь, даже не хотели приходить. Будь к этому готов.

Я кивнул, принимая к сведению. Оба бета-тестера не сделали даже попытки познакомиться со мной, потому и я не стал к ним подходить.

Усевшись на диван рядом с Утесом, я приготовился слушать его рассказ. Друг, взяв бокал вина со столика, рассказал, как Нергал вел переговоры с Девяткой, а потом забрал ее, выбросив его под стену, прямо в Живое сито. Воскреснув в замке Девятки, Утес вернулся на стену замка, чтобы атаковать моба с безопасной дистанции. Урона, понятно, не наносил, но, используя арбалет, за следующие недели или даже месяцы прокачал стрельбу до максимума.

— В общем, прокуковал я так хрен знает сколько времени, — быстро закончил он, заметив, что все смотрят на нас. — Хорошо, у Девятки было до хрена еды и припасов. А потом появились остальные беты. Тереза меня подобрала, выходила, обогрела, приласкала. — Наклонившись ко мне, он прошептал: — Если честно, я никогда таким счастливым не был, как с ней. Даже не особо хочется возвращаться.

— Нужно возвращаться, пока наш мозг в реале не взорвался, — сказал я. — Тем более у тебя меньше времени, ты-то в этом ускорении больше нас провел.

В этот момент к нам грациозной походкой приблизилась Двенадцатая. От нее исходил сладковатый аромат духов и жар разгоряченного тела. Опустившись на диван рядом со мной, она промурлыкала:

— Значит, ты и есть Скиф? Наша надежда на спасение? — Она смерила меня взглядом, улыбнулась. — Понятно, почему Девятка так тобой увлеклась. В тебе чувствуется… кое-что. Хочешь, познакомимся ближе?

Игривое прикосновение ее пальцев к моему плечу обожгло даже сквозь ткань рубашки. Я напрягся, осторожно отстраняясь:

— Рад знакомству, Тереза. Насколько близко вы хотите познакомиться?

— Очень близко… — прошептала она в ухо.

Утес отвернулся, сгорая от ревности, но промолчал.

«С ума они тут посходили за десять тысяч лет», — подумал я. Судьбы бета-тестеров напомнили мне реалити-шоу, в которых участников оставляли на острове — те к концу сезона обычно все друг с другом знакомились «очень близко». Вот и Тереза…

Не желая накалять обстановку, я проигнорировал ее слова и, встав, обратился к остальным:

— Меня зовут Скиф. Я из большого Дисгардиума. Там произошло очень много всего, о чем вам нужно знать…

Макс, Тереза и Денис слушали внимательно. Родриго — хмурясь, Гарет — равнодушно, даже демонстративно зевая. Для него все проблемы с Бездной и большим Дисом, похоже, были чем-то далеким и неважным. К тому же я просто стал еще одним из них, не принеся с собой никаких возможностей выбраться в большой Дис. Утес же так переживал, что бокал с вином хрустнул в его руке.

Закончил я такими словами:

— Вместе мы сможем найти способ выбраться и вернуться домой. Не знаю, захотите ли вы помочь нам в нашей борьбе с Джун-Девяткой, но думаю, вам придется встать на нашу сторону.

— Это еще почему? — фыркнул Гарет-Семь-два.

— Потому что она ведет мир к гибели. Потому что ей плевать на вас, ведь, если бы она захотела вашей помощи или заботилась о вас, она бы уже давно вас вытащила. У нее есть человек, который может открывать Пробои с той стороны. Те самые, благодаря которым Дис воспримет вас как часть своего мира и позволит остаться.

Гарет скривился, будто от зубной боли:

— Ой, только посмотрите на этого храбреца! Явился, понимаешь, весь из себя герой, едва школу закончил, а думает, что самый умный. Да мы уже все варианты перепробовали, мальчик. Смирись, отсюда нет выхода.

— Вот именно, — мрачно кивнул Родриго-Девять-шесть. — Щенок просто не представляет, с чем имеет дело. Без обид, Скиф, но этот проклятый мир не твоя недоразвитая песочница. Здесь даже богов не осталось — сгинули. И ничего, живем и без них. Ничего страшного с твоим Дисом не случится! Джун странная, но не тупая. Она понимает, что без верующих ее жизненные силы исчезнут. Значит, будет следить, чтобы разумные не вымерли.

От их пренебрежительного тона внутри меня начал закипать гнев. На секунду мне даже захотелось рассказать о пророчествах Майка Хагена, но я взял себя в руки. Им плевать, к тому же, если бета-мир во вселенском инфополе, им ничего не грозит. Да и не время для ссор и склок.

— И все-таки странно Джун поступила, — задумчиво произнесла Тереза. — Жила бы себе спокойно, развлекалась. Сильнее нее, как я понимаю, у вас там никого. Могла бы вечно править миром под богом-покровителем. Зачем было что-то менять? Еще и так кардинально…

— Могла бы и нас вытащить, — плаксиво, с обидой в голосе сказал Гарет.

— Какой смысл говорить о Девятке? — спросил я. — Я же уже сказал, она не поможет. Нужно думать, как выбраться самим.

Гарет вскочил, приблизился ко мне, ткнул пальцем в грудь:

— Ты! Ты обещал Третьему, что вернешься за нами и поможешь выбраться! Сто двадцать лет тебя не было! И вот ты вернулся, но, вместо того чтобы исполнить обещание, ноешь, как все плохо в твоем мире, и просишь помочь? Ты в своем уме? Во-первых, Джун — одна из нас. Мы не будем против нее воевать! Во-вторых, отсюда невозможно выйти!

Двенадцатая, которую, похоже, немного обидело мое невнимание, поддержала Семь-два:

— Мальчик, Гарет, может, и в грубой форме, но говорит правильно. Джун всегда была сильнее каждого из нас, а уж теперь, став богиней… Нет, я не хочу с ней связываться. К тому же выхода из бета-мира все равно нет. Смирись и начинай адаптироваться. Возможно, когда заскучаешь, я соглашусь выделить тебе комнату в своем дворце.

— И почему я не удивлена? — вспыхнула Макс. — Кто о чем, а Тереза думает только одним местом! Включи мозги, нимфоманка, нам нужно выбираться, а Скиф — наш единственный шанс! Ты бы видела, как он, без году неделя в Бездне, дерется с мобами Террастеры!

— Как ты меня назвала? — побагровела Тереза, проигнорировав остальное.

Обстановка стремительно накалялась. Они долго препирались, припоминая друг другу все конфликты за десять тысяч лет, а когда Макс снова начала меня защищать, а Третий напомнил Гарету и Родриго, что я инициал Спящих, Семь-два подскочил ко мне и презрительно оглядел с головы до ног:

— И это ваш великий герой и любимчик богов? Да он же сопляк! Такой же, как та дворфийская дворняга, которую прибрала к рукам Тереза!

Я почувствовал, что еще немного — и просто взорвусь от ярости. Кулаки зачесались от желания впечатать их в его безупречное лицо. Краем глаза я заметил, как Третий подобрался, готовясь в случае чего разнимать драку. Даже Кусаларикс, обычно невозмутимая, подняла бровь.

Но тут между мной и Гаретом вклинился Родриго. Грубо оттолкнув партнера, он рявкнул:

— Заткнись, истеричка! Макс дело говорит: он наш единственный шанс!

Мне стало чуть легче дышать. Хоть кто-то, помимо Макс, смотрел на вещи трезво! Жаль только, что Семь-два оказался не из понятливых.

Оторопев, Гарет взвизгнул:

— Ах так?! Значит, ты на его стороне?

— Я не на его стороне! — проревел Родриго. — Я за то, чтобы выслушать парня!

— А я вот прям щас его отправлю на рес — посмотрим, чего он стоит! — взвизгнул Гарет. — Судя по тому, что я увидел, он не заслуживает внимания! Он не первый попаданец оттуда, и где они все? Чем он лучше?

Семь-два облачился в латные доспехи, выхватил щит, меч и попер на меня. Я не успел ничего предпринять — Макс рванула наперерез, наведя на него лук. Родриго тут же сменил сторону, прикрыл партнера и выдал Командный крик:

— Стоять, Макс!

Маг-чернокнижник Третий бросился на помощь охотнице, призывая на ходу прислужника. Мелкая черная клякса материализовалась из воздуха… Не веря своим глазам, я моргнул — это был протодемон!

В ту же секунду комната взорвалась какофонией звуков: грохотом переворачиваемой мебели, лязгом скрещивающихся клинков и яростными воплями сцепившихся бета-тестеров. Казалось, вокруг разверзся ад. Щепки от разлетающихся столов и стульев смешались с разноцветными вспышками боевых заклинаний, прожигающих стены и потолок. Воздух наполнился запахом горелого мяса и паленой древесины.

Кусаларикс, ругаясь, как портовый грузчик, пригнулась, прикрывая голову руками. Макс вскрикнула, когда угольно-черный сгусток тьмы чуть не угодил ей в лицо, опалив прядь волос, и тут же призвала питомцев: трех лохматых волков размером с теленка и ящера с костяными наростами на чешуйчатой морде. Звери с рычанием кинулись в гущу драки.

Я, не мудрствуя лукаво, сгреб Утеса с гоблиншей в охапку и оттащил в сторону, прочь из этого безумия. Несколько секунд мы, оторопев, наблюдали за побоищем, не в силах осознать весь абсурд происходящего.

Макс отчаянно отбивалась от наседавшего Гарета. Охотничий нож в ее руке со свистом рассекал воздух, звеня о клинок паладина. Тот, хоть и был защищен латами, все же не мог полностью игнорировать удары разъяренной девушки, усиленные ее звериной ловкостью и скоростью.

Родриго и Третий схлестнулись в рукопашной. Воин, рыча от ярости, молотил кулаками, целясь в голову и корпус мага-чернокнижника. Денис уворачивался, насколько позволяла ситуация, параллельно выкрикивая заклинания. Призванный им маленький протодемон, завывая, носился вокруг, вгрызаясь в ноги Родриго, но тот, казалось, не замечал боли.

Волки и ящер Макс с рычанием кидались на Гарета, стараясь достать клыками и когтями уязвимые места. Паладин отмахивался мечом, разя ослепительной серией ударов. Один из волков, взвизгнув, отлетел с развороченным животом, второй захромал на перебитую лапу, ящеру отсекли конечность, но звери упорно бросались на врага снова и снова, повинуясь воле хозяйки.

Тереза замерла в стороне, не зная, что предпринять. Было видно, что открытое противостояние претит ее натуре. Растерянно озираясь, друид призвала на помощь силы природы. С ее ладоней сорвался сноп искрящихся молний и, змеясь, заплясал по комнате, не причиняя никому вреда. Скорее, это было просто попыткой отвлечь внимание и прекратить бойню. К тому же она начала всех хилить — с ее воздетых рук струились исцеляющие изумрудные волны.

— Остановитесь! — закричала она. — Вы с ума посходили!

Проигнорировав призыв Терезы, Гарет все же подловил Макс на ошибке. Девушка слишком увлеклась атакой и пропустила выпад. Меч паладина распорол ей плечо, окрасив кольчугу алым. Макс вскрикнула и пошатнулась. Гарет занес клинок для решающего удара...

Я чувствовал, что все мои надежды хоть на каплю адекватности и сотрудничества с бета-тестерами разлетелись вдребезги. Они тут все словно с катушек слетели! Сцепились же из-за какой-то пустяковой ерунды! Похоже, между ними и впрямь произошло слишком много всякого дерьма, раз дошло до такого.

Внутри меня поднялась холодная ярость: у нас на кону судьба мира, а эти зажившиеся на свете олухи устроили разборки!

Вскинув руку, я призвал на помощь клокотавшую в груди ненависть и ударил расходящейся дугой Возмездия Спящих, стараясь не зацепить Макс и Терезу. Невидимая сила, повинуясь моей воле, взорвалась ослепительной вспышкой и с чудовищным грохотом впечатала дерущихся в стены.

Каменная кладка стен пошла трещинами от чудовищного удара, и в тот же миг раздался оглушительный треск. Массивные деревянные балки, поддерживающие своды гостиной, не выдержали нагрузки. С жутким скрежетом они переломились пополам, и огромные куски потолка рухнули вниз, погребая под собой остатки мебели и декора. В воздух взметнулось густое облако каменной крошки, щепок и мраморной пыли, на мгновение скрыв разрушения.

Бойцы, секунду назад рвавшие друг друга в клочья, теперь обмякли, точно тряпичные куклы, придавленные обломками, но, конечно, выжили. Скорее всего, даже урон им был нанесен минимальный. Но главного я добился — выражения их лиц изменились, теперь на них застыло крайнее изумление.

На мгновение воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь скрипом расколотой мебели и хрустом каменной крошки под ногами.

— Это вообще как? — вдруг пробормотал Родриго. — Ты кто такой, парень?

— Мелкий говнюк… — прошипел Гарет. — Кто просил вмешиваться?

Первой, опираясь на свой посох, начала подниматься Тереза. Ее роскошные смоляные волосы растрепались, а изумрудное платье покрылось пылью и каменным крошевом. Друидка пошатнулась, но удержалась на ногах и гордо вскинула подбородок, стараясь сохранить достоинство, одарила меня взглядом, полным удивления и ярости.

— Прости, Тереза, — развел я руками. — Не хотел тебя задеть.

Сплюнув кровь, она процедила:

— Но все же задел.

Макс, мрачная и злая, как разъяренная фурия, взяла меня за плечо:

— Не извиняйся! Ты должен был это сделать, иначе они бы не поверили в твою силу.

Утес и Кусаларикс, кряхтя и охая, помогали друг другу встать. Возмездие их не коснулось, но его последствия все же сбили их с ног. Дворф казался помятым, но целым, а вот гоблинша прихрамывала и держалась за спину.

Гарет и Родриго выглядели хуже всех. Первый, с разбитой губой и быстро наливающимся синяком под глазом, буквально выл от боли и обиды. Из сочленений его помятых лат сочилась кровь, окрашивая светлый мрамор багровым. Второй, хоть и пытался казаться невозмутимым, то и дело потирал ушибленные ребра.

Третий оказался самым стойким. Отряхнув каменную пыль с черного балахона, он как ни в чем не бывало уселся на один из уцелевших стульев и смерил всех тяжелым взглядом исподлобья. На скуле мага-чернокнижника алела царапина, но в остальном он был в порядке.

Я вышел в центр и сказал:

— В общем, так. Если хотите и дальше грызться — дело ваше. Но я не могу смотреть на этот детский сад. Вроде взрослые, столько лет прожили… — Покачав головой, я тихо сказал: — Я найду способ вернуться домой. С вами или без вас.

Окинув их напоследок тяжелым взглядом, резко развернулся и пошел прочь, оставив ошеломленных бета-тестеров приходить в себя среди руин некогда прекрасного зала.

— Скиф! — Макс бросилась следом за мной. — Погоди…

Догнав, она взяла меня за руку, не позволяя уйти. Вздохнув, я остался, чтобы дать им еще один шанс, хотя понимал: каши с ними не сваришь. Они настолько вросли в мир Бездны, настолько потеряли надежду, что даже, наверное, уже и не хотят его покидать. Так и будут здесь гнить, пока не вымрут. Или пока бета-мир не схлопнется.

Тем временем, кряхтя, поднялся на ноги Родриго. С его лица стекала струйка крови, но он, казалось, этого не замечал. Смерив меня долгим взглядом, он процедил:

— А ты крепкий орешек, пацан. Уел, признаю. Но этого мало. Ты просто застал нас врасплох.

— Мало для чего? Вы, может быть, и сильнее, не спорю, но это только пока. К тому же мы собрались не для этого!

В этот момент в разговор вступила Макс. Взмахом руки она призвала всех к спокойствию.

— Так, народ, предлагаю перейти в малую гостиную и обсудить все, как нормальные люди. У меня приготовлен прекрасный стол, подкрепимся и поговорим. Эмоции — плохой советчик, а у нас важные вопросы.

Однако ее слова не возымели должного эффекта.

— Макс, какой стол? — удивленно воскликнула Тереза. — Какие разговоры? Лично я пришла, чтобы услышать от Скифа все своими ушами. Услышала: помощи от него нет, идей тоже, наоборот, это он от нас хочет помощи и идей. У меня нет на это времени. — Глянув на Утеса, поманила его. — Идем, мой нежный коротышка, нам здесь больше нечего делать.

— Кхм… — откашлялся Третий и обратился ко мне: — Скиф, ты пойми, мы не отказываемся помочь. Но все, что ты хочешь обговорить, мы обсуждали сотни раз — переливать из пустого в порожнее нет смысла. Так что я, пожалуй, тоже вас покину. Буду на связи, если появятся новые идеи.

Родриго помог подняться Гарету, который одарил меня таким взглядом, что я понял: в его лице я приобрел нового врага. Эти двое, кивнув Макс, тоже пошли на выход.

Гарет, не глядя на меня, проворчал:

— Макс, детка, если захочешь обновить мебель после действий этого вандала, только скажи. У меня новая коллекция.

— Хорошо, — улыбнулась она.

Они вышли. Последним уходил Третий. Проходя мимо нас, он сказал:

— Скиф, попробуйте Меаз. Это единственная точка, которую мы так и не изучили. Может быть, у того, кто пришел из другого мира, получится?

— Да пробовали мы уже, — простонала Тереза, задержавшаяся за порогом комнаты, чтобы послушать. — Я лично была там с Утесиком — все тот же магический покров, через него не пробиться. Мы даже приближаться не стали, слишком уж опасно.

Бета-тестеры, ворча и препираясь, покинули замок, так и не придя к единому мнению. Каждый остался при своих сомнениях и страхах. Утес обнял меня на прощание, сказав, что заглянет, когда Тереза успокоится.

В разрушенной гостиной остались лишь мы с Макс да Кусаларикс, меланхолично попыхивающая трубкой в углу. Повисла тягостная тишина, прерываемая лишь потрескиванием поленьев в уцелевшем камине.

— Что будем делать? — наконец нарушила молчание Макс, устало потирая виски.

Я пожал плечами, чувствуя, как наваливается груз ответственности:

— Не знаю. Искать другие пути, как сказал Третий? Только вот где их взять, эти пути? Боюсь, он прав: Меаз — наш единственный шанс.

— Попробуем, конечно, но делать там нечего, — покачала головой Пять-четыре.

Кусаларикс хмыкнула, выпуская дымное колечко:

— Скиф, сынуля, дура я старая, что не предупредила тебя. Ты, видимо, привык, что в Дисгардиуме тебя все слушают — даже боги, короли и императоры. Здесь дело иное. Эти неумирающие беты, прости, Макс, совсем свихнулись…

— Как же мне здесь не хватает моего психотерапевта… — перебив ее, простонала охотница.

— Короче говоря, к ним нужен был другой подход — мягче, деликатнее, — договорила гоблинша.

Я задумался. В словах Куси был резон. Бета-тестеры слишком долго варились в собственном соку, чтобы вот так сразу довериться чужаку. Нужно время, чтобы завоевать их расположение. А пока придется справляться своими силами. Ну и прокачаться еще больше — это нигде лишним не будет.

— И то верно, — вздохнул я. — Ладно, отложим пока разговоры о выходе в большой Дис. Попробую пообвыкнуться в этом мире, понять его законы. Может, что-нибудь придумаю.

— Дело говоришь, — одобрительно кивнула Макс. — А пока погости у меня. Мне будет приятно. Расскажешь хоть, что в мире произошло, пока меня не было. Я про настоящий.

На том и порешили.