Эффект Массы. Книга 1. Спектр.

Пик-15

– Говорят, Анолеиса арестовали, – заметил Лилихьеракс. – Вы с этим, случаем, не связаны?

– А если связан? – прищурился Шепард.

– Тогда было б хорошо, если б Вы и с остальными разобрались. Коррупционеров здесь полно. Но я понимаю, да, – старший техник качнул рогатой головой. – Задание Совета Цитадели прежде всего. Может, как‑нибудь, со временем. Вам как, пошустрее букашку или покрепче?

– Они не все одинаковые?

– Ха, – Лилихьеракс хмыкнул. – Для техника двух одинаковых машинок не бывает. У каждой – свой характер, это я Вам говорю. Между прочим, Бенезия хотела часть своих коммандос отправить на наших машинах, что‑то они там возились, но потом передумали, все уехали на броневичках «Двойной Спирали».

– У них есть боевая техника?

– А как же! В дальние поездки без этого никак. Природа здесь суровая. Из лёгкого транспорта только челноки летают – когда такого безобразия, как сейчас, снаружи не творится. А по земле – ни‑ни. Стая натхаков любую машину перевернёт и вскроет, как банку с консервами. Только если по территории комплекса туда‑сюда проехаться.

– Вы можете показать вездеход из тех, которые собиралась взять матриарх Бенезия? Думаю, мы на таком и поедем.

Пройдя через небольшой коридорчик, Джон, Лиара и Тали вслед за Лилихьераксом подошли к гаражу.

– Вон там, – техник махнул рукой, – вдоль стены боевые вездеходы.

Они подошли поближе.

– А что за контейнеры там сложены? – заинтересовалась Лиара.

– Это Бенезия оставила, – охотно объяснил Лилихьеракс. – В её машины всё не влезло, потому она и хотела пару наших арендовать. Кстати, вы не родственницы? Нечасто встречаю азари с этими… как их… бровями.

– Я её дочь, – потупила взор девушка.

– Такая юная?

– Бенезия была уже матриархом, когда я родилась. Так получилось.

– Капитан, – предостерегающе крикнула Тали’Зора. – Я знаю, что в ящиках!

Контейнеры начали раскрываться, превращаясь в стрелковые и ракетные платформы гетов. В туманном воздухе заплясали лучи лазерных прицелов.

– Вызывайте охрану! – на правах спектра приказал Лилихьераксу Шепард, одновременно одной рукой отталкивая Лиару за ближайшую машину, а другой выхватывая из заспинного магнитного держателя штурмовую винтовку. Тали, не дожидаясь команды, уже укрылась за выступом стены и оттуда посылала электромагнитные импульсы, выжигающие схемы гетов.

Команда ЭРКС появилась, когда всё уже было кончено.

– Что это за твари? – капитан охраны Маэко Мацуо было удивилась, но тут же взяла себя в руки и начала раздавать приказы: – Рассыпаться! Перекрыть всё! Никого не впускать и не выпускать! Живо!

Джон подошёл к начальнику охраны:

– Здесь была засада гетов. Мы её отбили.

– Геты? По‑Вашему, я настолько глу… – Мацуо осеклась, увидев обломки. – Но откуда они здесь взялись?

– Их привезла матриарх Бенезия, – с горечью произнесла Лиара Т’Сони. – Под видом грузовых контейнеров. Вот откуда.

Мацуо отрицательно помотала головой:

– Это невозможно. Багаж прошёл через сканеры. Ни источников энергии, ни нулевого эле…

– А Вы не допускаете, что источники энергии могли быть доставлены заранее и установлены уже здесь? – с ноткой превосходства заметила Тали.

Мацуо помолчала, затем её глаза расширились:

– Но если это так… Их здесь может быть ещё очень много!

– Точнее? – Шепард принял деловой тон. – Десятки? Сотни?

– По меньшей мере несколько десятков, – кивнула Мацуо. – Насколько я могу судить, по большей части вне комплекса космопорта. Возможно, они увезены на «Пик‑15».

Вздохнув, капитан охраны заключила:

– Я должна доложить ситуацию Совету Директоров. Могу я попросить вас не разглашать то, что здесь произошло? Если слухи о гетах распространятся, возникнет паника.

– Почему? – с болью в голосе спросила Лиара.

Вездеход подъезжал к исследовательскому комплексу. Дорога была сложной. Узкий горный серпантин, занесённый толстым слоем снега, видимость из‑за бурана почти нулевая, с правого борта почти на всём протяжении дороги скальная стена, с левого – обрыв. В туннелях машину поджидали группки гетов, в расширениях, предусмотренных для разъездов встречного транспорта, были на скорую руку установлены башенные турели.

– Что «почему»? – повернула к девушке свою непроницаемую маску Тали.

– Я помню Бенезию любящей, заботливой матерью, справедливым матриархом. Откуда такое коварство, такая жестокость? Все эти засады, турели… В гараже мог оказаться кто угодно! Туристы, дети…

– Гетам не знакомо понятие гуманности, – пожала плечами кварианка.

– Но Бенезия – не гет!

– На Феросе – одной из человеческих колоний, атакованных гетами – мы встретили бывшую сотрудницу Вашей матери. Она рассказывала, что в корабле Сарена есть что‑то вроде гипноизлучателя, он подавляет волю и меняет мысли. Капитан, – Тали покосилась на ведущего машину Шепарда. – говорил, что корабль остался со времён жнецов…

– Я помню, – кивнула Лиара. – Мы видели это вместе.

– А жнецов геты считают богами, – закончила Тали’Зора. – Значит, любой, попавший под влияние корабля Сарена – «Властелина» – возможно, начинает думать, как гет. Я только предположила, ничего личного.

Вездеход плавно затормозил у дверей исследовательского комплекса.

Въезд в гараж был перегорожен перевёрнутым и сильно разбитым «Гризли». Машина выглядела так, будто её пытались разобрать на металлолом, не имея подходящих инструментов и просто отрывая куски, чем придётся. Ворота гаража отсутствовали напрочь. Похоже, здесь кто‑то попал в серьёзную передрягу.

Оставив арендованный вездеход на дороге, только отогнав его с дороги на площадку возле гаража, Шепард остановил двигатель. Бойцы вышли из машины.

Подойдя к двери, Джон приказал Тали достать дробовик и, на случай засады, держать дверь под прицелом. Затем он нажал кнопку переговорного устройства. Прозвучал сигнал, но изнутри никто не ответил. Тогда капитан нажал кнопку открывания двери, просто на всякий случай. Однако, вход не был заблокирован кодом – дверь бесшумно отъехала в сторону. За ней располагался небольшой вестибюль, совершенно безлюдный.

– Вымерли они тут все, что ли? – вполголоса пробормотал Джон.

– Я скачала карту, пока мы были в порту, – подала голос Тали. – Это только станция. Здесь принимают грузы и людей, основной комплекс расположен дальше, он вмурован в скалы. Туда ведёт монорельс.

– Но ведь кто‑то же должен здесь дежурить.

– Может быть, на время бури персонал эвакуирован?

– Разве что. Но стены‑то здесь крепкие, дежурную бригаду должны были оставить.

– Может, их перебили геты? – спросила Лиара.

– А трупы?

– Похоронили.

– Геты‑то? – скептически заметила Тали.

Лиара замолчала.

– Остаётся одно, – заключил Шепард. – Идём дальше. Либо мы кого‑нибудь встретим, либо дойдём до монорельса и уедем в основной комплекс. Пошли.

Он нажал кнопку, и внутренняя дверь, ведущая, судя по табличке, на склад, послушно открылась.

– Геты! – крикнула Тали.

Бойцы укрылись за ближайшими грузовыми контейнерами и открыли огонь на поражение.

– Заметили? – спросил капитан, когда противник был подавлен.

– Как‑то легко справились, – кивнула Тали.

Гетов было относительно немного – пара ракетных платформ с усиленной бронёй. Однако, отряд был усилен группой наёмных кроганов. Тем не менее, бойцы справились с ними действительно удивительно быстро. Внимание противника как будто отвлекало что‑то ещё.

– По‑моему, мы их застали совершенно врасплох, – задумчиво проговорила Лиара.

– А для чего они здесь сидели, как не как раз на такой случай? – продолжила мысль Тали, попутно оглядывая склад.

Джон тем временем прислушивался – динамик под потолком что‑то неразборчиво вещал.

– Энергии не хватает, – заметила кварианка, проследив его взгляд. – Наверное, давно на автономном режиме.

– Сможете добавить?

– Немного.

Тали некоторое время рассматривала стены, наконец, найдя то, что искала, подошла к стене, достала из инструментрона пару гибких проводов с металлическими щупами на концах и воткнула их в обнаруженный разъём. Затем девушка нажала пару кнопок, и приятный женский голос под потолком зазвучал ясно и отчётливо:

– Вниманию персонала! Все системы сильно повреждены. Территория заражена биологически опасным материалом. Интерфейс виртуального интеллекта отключён из‑за нехватки питания. Вниманию персонала! Все системы силь…

Тали отключила инструментрон.

– Нужно восстановить подачу электроэнергии, – доложила она капитану. – Без этого виртуальный интеллект не заработает, а он наверняка управляет в том числе и монорельсом.

– Выполняйте, – кивнул Шепард.

Девушка огляделась.

– За той дверью, – она махнула рукой, – должен быть вход на саму станцию. Там же наверняка и ядро виртуального интеллекта. Если мы проследим, куда от него идёт проводка, мы и питание наладим.

– Пошли, – скомандовал Джон.

Втроём бойцы подошли к нужной двери. За ней располагался узкий коридорчик, в котором стояли пулемётные турели определённо земной системы.

– Почему они смотрят не в ту сторону? – спросила Лиара.

Действительно, турели были сориентированы не на вошедших бойцов. Их стволы были направлены на дверь лифта, ведущего к станции.

– Похоже, тот, кто их установил, думал не о том, чтоб никого не впускать, а о том, чтобы никого не выпускать, – задумчиво произнёс капитан. – Тали, проверьте, в спину они нам не выстрелят?

– Уже проверила, – мгновенно ответила кварианка. – Не выстрелят, если мы не передумаем заходить в лифт.

– Не передумаем, – кивнул Джон.

Дверь кабинки открылась, и бойцы зашли внутрь. Лифт медленно поехал вверх.

– Согласно карте, – начала Тали’Зора, – лифт ведёт к вершине. Там расположены основные жилые и технические помещения станции, перрон монорельса и… геты!

Последнее слово девушка выкрикнула, предостерегая команду – на боевом сенсоре её инструментрона появились огоньки, указывающие местоположение противника.

Шепард нажал кнопку, и лифт остановился между этажами.

– Много?

– Две‑три… точно, три платформы, – ответила Тали. – Стоят неподвижно… Похоже, стерегут… Но непонятно, кого.

– То есть?

Вместо ответа кварианка показала экран инструментрона.

– Я подключилась к одной из платформ, – пояснила она. – Когда их немного, это не так сложно сделать. Не уверена, что смогу перехватить управление, но картинку с камеры мы сейчас наблюдаем.

Гет, к которому подключилась Тали, стоял неподвижно с плазменным ружьём ближнего боя наизготовку. Он держал на прицеле вход в небольшую комнатку. Однако, комната была пуста, а других дверей в ней не было.

– Зачем ему охранять пустую комнату? – спросила Лиара.

– Если и охранять, почему он держит под прицелом не подход к ней, а само помещение? – добавила Тали. – Здесь никого нет. И не будет, дверей же тоже нет.

– Дверей нет, но входы есть, – заметил Джон.

– Как так?

– Вентиляция, – капитан ткнул пальцем в изображение. Возле пола виднелось отверстие системы вентиляции и отопления.

– Оно же маленькое, – с сомнением в голосе ответила Лиара. – Даже дрон не пройдёт.

– Дрон не пройдёт, но я видел кое‑что, что…

Джон не договорил. Из отверстия один за другим побежали зелёные тараканы-переростки, точь-в-точь как те, которые в лаборатории «Цербера» обгладывали труп контр‑адмирала Кахоку. Изображение зарябило – гет выжигал тараканов плазмой.

– Вонь там стоит, наверное, – пробормотала азари, сморщив хорошенький носик.

– Это Вы и имели в виду? – с уважением спросила Тали капитана.

Шепард кивнул:

– Вот таких мы и видели в лаборатории группы «Цербер».

– Мы с Рексом не натыкались, – призналась девушка.

– Лейтенант Аленко и сержант Уильямс могли бы рассказать больше, – заметил Джон. – Я видел только ошмётки, они взрываются при попадании. Но если здесь есть они, значит, могут быть и другие. Вот те куда опаснее – ростом метра три, с жёстким панцирем, да ещё и с биотическими способностями. Таких я в той лаборатории видел сам. Мы с Гаррусом Вакарианом уложили троих, и это было непросто.

Пока они разговаривали, гет успешно отразил волну атакующих тараканоподобных тварей, и снова стоял в ожидании следующей атаки.

– Что будем делать, командир? – спросила Тали’Зора. – Попробуем проскочить, пока геты заняты насекомыми?

– Не факт, что они атакуют всех одновременно, – покачал головой Джон. – Да и с тремя гетами мы бы справились – на складе их было больше. Но вот сможем ли мы одновременно бороться ещё и с этими существами… Пока их сдерживают геты, но если мы их уничтожим, насколько далеко мы пройдём?

– И что же делать?

– Пока попробуем уловить, как часто здесь появляются эти «тараканы», затем попробуем проскочить в одну из пауз. Перестреляем гетов, потом заблокируем вентиляционные ходы. Людей здесь всё равно явно не осталось, а обогрев нам не нужен, мы не собираемся задерживаться.

– Смотрите! – вдруг крикнула Лиара, указывая на экран инструментрона Тали.

Камера гета явно разворачивалась. Похоже, платформа меняла позицию. Через несколько секунд стало ясно, по какой причине – две другие платформы сражались с огромным членистоногим, метра два высотой.

– Вот таких мы и повстречали, – заметил Шепард.

Существо своим изогнутым телом и длинными усами напоминало огромную креветку. Перебирая суставчатыми лапами, оно довольно быстро перемещалось то вперёд, то назад, успешно избегая попаданий ракетной платформы. Вокруг усов мерцало голубоватое свечение накопленной тёмной энергии – у существа явно были неплохие биотические способности. Гет, камерой которого пользовалась Тали, присоединился к остальным. Их членистоногий противник, улучив момент, метнул шар тёмной энергии в ракетную платформу. Сдетонировали заряды, и куски гета разлетелись на несколько метров. Пули из штурмовой винтовки второй платформы даже не долетали до прочного хитинового панциря существа – только небольшие вспышки биотического щита показывали места попаданий. Гет с плазменным ружьём подобрался, наконец, почти вплотную к существу и открыл огонь. Ему удалось подпалить панцирь, прежде, чем удар мощной клешни, вероятно, вывел его из строя – по крайней мере, изображение с камеры пропало.

– Пора! – сказал капитан.

Нажатием кнопки он запустил лифт. Через несколько секунд кабина прибыла на место, и двери раскрылись.

Неведомый зверь как раз покончил с последним гетом и, заметив высыпавших из лифта бойцов, быстро побежал в их сторону, не обращая внимания на занявшуюся огнём хвостовую пластину панциря.

Ещё в лифте Джон установил в штурмовую винтовку боезапас повышенной бронебойной способности и распределил обязанности. Теперь группа действовала слаженно и быстро. Лиара при помощи биотики создала на пути существа сингулярность, и оно будто запнулось на бегу, притянутое к миниатюрной чёрной дыре. Тали тут же послала электромагнитный импульс, нейтрализующий биотический щит монстра, и Шепард длинной очередью в упор пробил панцирь. Животное несколько секунд подёргалось и издохло.

– Ну и тварь, – с ноткой восхищения протянула Тали.

– Это может означать, что группа «Цербер» вступила в отношения с «Двойной Спиралью», – задумчиво произнёс капитан. – Возможно, даже с Сареном. Откуда‑то ведь эти креветки-переростки попали в лабораторию.

– Или наоборот, в «Цербере» их вывели, а Сарен приобрёл, чтобы создать армию таких чудищ, – добавила кварианка.

– Вряд ли, – покачала головой Лиара. – Во‑первых, что в таком случае им делить с гетами?

– Неразумные существа. Вышли из‑под контроля, пришлось ликвидировать, – выдвинула версию Тали.

– Как вариант, но всё‑таки – не обижайтесь – это немного натянутая версия. Кроме того, есть ещё и во‑вторых… впрочем, нет. Маловероятно.

– И всё же? – подбодрил девушку Шепард.

– Я слишком молода, и не могу этого помнить… Даже моя мать родилась позже. Это практически невозможно…

– Говорите же! – не сдержалась Тали.

– Это существо очень похоже на рахни.

– Рахни?! – удивилась кварианка.

– Их не видели почти две тысячи лет, я знаю. Поэтому и сочла это маловероятным. Сначала они были уничтожены везде, кроме их родного Суэна, а затем и Суэн кроганы подвергли массивной орбитальной бомбардировке, там не осталось ничего живого. Рахни жили в подземных реках и скальных норах, но всё это было превращено в оплавленную кашу. Как они могли бы появиться здесь, посреди Аттического Траверса? И всё же…

– Тут, пожалуй, мог бы помочь Рекс, но ему ещё несколько дней восстанавливаться. Кем бы эти существа ни были, они нам столько времени не дадут, – решительно сказал капитан. – Впрочем, и Рекс их самих не видел. Насколько я помню, в рахнийских войнах участвовал его дед, даже отец уже не застал ни одного рахни. Пошли! Нужно заблокировать все вентиляционные и отопительные ходы.

– Всё, – доложила Тали, сверившись с картой. – Больше ходов нет.

Через разбитые выстрелами окна в помещение уже намело целые сугробы. До инцидента оно, вероятно, служило залом ожидания – здесь были и зоны отдыха, и небольшое кафе самообслуживания, и какое‑то табло, ныне разбитое вдребезги. Сейчас здесь делать было нечего.

– Пошли дальше, – скомандовал Джон, и бойцы прошли в дальний конец помещения. Здесь располагался ещё один лифт.

– Не нравится мне здесь, – полушёпотом сказала Лиара, когда кабина тронулась. – Отдаёт какими‑то тёмными тайнами.

Выйдя из кабины, боевые товарищи оказались в зале примерно десять на пятнадцать метров размером. В дальнем конце копошилась группа из трёх зеленоватых «тараканов». Заметив бойцов, они тут же побежали навстречу. Их встретили плотным огнём. «Тараканы» полопались, оставив после себя клубы желтовато‑зелёного дыма. Тали включила анализатор инструментрона и присвистнула.

– Что такое? – обернулся к ней Шепард.

– Почти чистый хлор! – воскликнула кварианка. – Хорошо, что вы не снимали масок!

Разобравшись с нападавшими животными, группа получила передышку, и капитан огляделся. В левой стене была автоматическая дверь. Подвешенная к потолку тускло светящаяся табличка с изображением монорельсового поезда ясно давала понять, что это – выход на перрон. На табличке возле двери в правой стене был изображён знак радиационной опасности. В дальнем конце коридора висело целых две таблички. На одной был изображён параболоид спутниковой антенны, на другой – значок в виде нескольких концентрических окружностей, пересечённых стрелками, маркировка вычислительного центра.

– А вот и резервная энергосистема, – показала на вмонтированный в стену пульт Тали.

Стена возле пульта была повреждена, и из‑за фальшпанели свисал пучок перебитых проводов.

– Повреждения не очень обширные, – оценивающе заметила кварианка. – Думаю, я смогу восстановить питание.

– Я могу чем‑нибудь помочь? – участливо спросила Лиара. – Я, конечно, не техник, но на раскопках приходилось многое делать самой.

– Спасибо, я справлюсь, – ответила Тали. – Тут нужна тонкая работа, мы будем друг другу мешать.

Повозившись минут десять, кварианка заправила сращенные кабели обратно в стену и залатала фальшпанель омнигелем. Затем она нажала кнопку на пульте, и тускло светившиеся таблички ярко загорелись. Из динамика под потолком раздался голос:

– Критическая ошибка запуска. Интерфейс виртуального интеллекта отключён. Требуется ручная загрузка.

– Похоже, нам туда, – Шепард махнул рукой в сторону таблички с символом вычислительного центра.

Небольшая комната с круглыми стенами, вдоль которой стояли шкафы с компьютерным оборудованием, не освещалась. Напротив двери, через которую вошли бойцы, располагалась ещё одна. На табличке над ней была изображена спутниковая антенна. Сигнальные светодиоды на панелях в основном не горели. Светились только красные сигналы подачи резервного питания. Найдя главный терминал, Джон включил систему вручную. На голографическом дисплее появилось трёхмерное изображение человеческой девушки.

– Добрый день, – поздоровалась девушка. Голос был тот же самый, что ранее звучал из динамиков. – Похоже, Вы пытаетесь восстановить работу систем комплекса. Вам нужна помощь?

– Да, пожалуйста, – ответил Шепард. – Кто Вы?

– Я – виртуальный интеллект комплекса «Пик‑15». Можете звать меня «Мира». Позвольте узнать Ваше имя.

– Командор Шепард. Специальный корпус тактической разведки Совета Цитадели.

– Минуту. Проверяются полномочия спектра.

Изображение девушки застыло. Загорелся глазок системы распознавания лиц.

– Не удалось связаться с центральной базой данных, – сообщила Мира. – Повреждена система связи. Использую последнюю локальную копию… Спектр Джон Шепард, человек. Ваши полномочия подтверждены. Предоставлен доступ к системам станции. Просьба учесть, что для некоторых действий, в частности, сопряжённых с коммерческой тайной, может быть необходим привилегированный уровень доступа. Для получения привилегированного уровня доступа Вам необходима помощь представителей руководства корпорации «Двойная Спираль». Система готова к работе. Вы можете связаться с Мирой через любой голографический интерфейс комплекса «Пик‑15». Можете задавать вопросы.

– Мне нужно найти матриарха Бенезию, – попробовал наудачу Шепард.

– Матриарх Бенезия отбыла на монорельсовом поезде во вспомогательную лабораторию станции «Расселина» комплекса «Пик‑15». Внимание! В настоящее время монорельсовый транспорт не действует.

– Что нужно для включения монорельсового транспорта?

– Минуту. Производится диагностика систем.

Изображение снова застыло. Спустя некоторое время Мира вновь ожила:

– Критический сбой: главный реактор отключён в связи с экстренными мерами безопасности. Требуется ручной запуск. Критический сбой: отключена система связи. Итого найдено два критических сбоя. Причины неработоспособности монорельсового транспорта: нехватка питания, отсутствие связи. Для включения монорельсового транспорта нужно: запустить главный реактор, исправить систему связи. Диагностика произведена. Можете задавать вопросы.

– Почему отключён главный реактор?

– Прошу прощения, в это время виртуальный интеллект был отключён. Возможные причины отключения главного реактора: неисправность реактора, аварийное загрязнение лаборатории. Текущая диагностика не показывает неисправностей реактора. Предположительная причина: аварийное загрязнение лаборатории. Можете задавать вопросы.

– Почему при аварийном загрязнении лаборатории отключается главный реактор?

– Предполагается, что биологические загрязняющие объекты могут погибнуть при критическом снижении температуры. Можете задавать вопросы.

– Миленько, – хмыкнула Лиара. – Выпускаем на волю бешеных тварей, потом отключаем отопление и ждём, пока они позамерзают?

– Как запустить главный реактор? – продолжил расспрос Джон.

– Необходимо открыть клапаны системы подачи жидкого ядерного топлива. В качестве топлива используется раствор нитрата плутония‑239 в тяжёлой воде. Команда требует подтверждения с пульта ручного управления реактором. Можете задавать вопросы.

– Почему система связи необходима для работы монорельса, в чём состоит неисправность и как её исправить?

– Система связи соединяет центральный блок со всеми подкомплексами и системами комплекса «Пик‑15». Без работоспособной системы связи центральный блок не может управлять монорельсом, и во избежание аварии срабатывает предохранительная система торможения. Текущая диагностика не показывает неисправностей системы связи. Предположительная причина: чрезвычайная ситуация высокого уровня в риск‑лаборатории станции «Расселина». При возникновении чрезвычайной ситуации во избежание серьёзных последствий связь со станцией согласно протоколу действий в аварийных ситуациях прекращается, а для исключения возможности нарушить протокол соответствующие кабели автоматически отстреливаются из гнёзд сетевого маршрутизатора. Текущая диагностика показывает отсутствие кабелей станции «Расселина» в соответствующих гнёздах. Сетевой маршрутизатор находится на крыше здания, в котором мы находимся. Попробуйте подключить кабели. В случае сохранения режима чрезвычайной ситуации высшего уровня после получения соответствующего сигнала маршрутизатор автоматически отстрелит кабели обратно. В случае снижения уровня чрезвычайной ситуации или её ликвидации маршрутизатор перезагрузится и просигнализирует о готовности. Можете задавать вопросы.

– Мне нужна вся доступная информация о последней чрезвычайной ситуации.

– Прошу прощения. Запрос слишком общий. Уточните запрос.

– Записи журнала событий от первых сведений о чрезвычайной ситуации до отключения интерфейса виртуального интеллекта.

– Риск‑лаборатории станции «Расселина»: чрезвычайная ситуация низкого уровня, биологическое загрязнение в отделении «Гамма». Введены локальные меры безопасности: изоляционная камера сработала успешно. Риск‑лаборатории станции «Расселина»: чрезвычайная ситуация высокого уровня, прорыв изоляционной камеры. Введены промежуточные меры безопасности: аварийная остановка монорельсового транспорта, отключение связи. Комплекс «Пик‑15»: чрезвычайная ситуация высшего уровня. Введены крайние меры безопасности: комплекс закрыт, ведётся эвакуация персонала в убежища, отправлен код «Омега», включено резервное энергоснабжение, реактор аварийно заглушен, виртуальный интеллект отключён. Конец запрошенного периода. Можете задавать вопросы.

– Какого рода загрязнение произошло?

– Прошу прощения. Доступ к информации ограничен. Обратитесь к представителю руководства корпорации «Двойная Спираль». Можете задавать вопросы.

– Мы здесь видели членистоногих существ двух видов. Один вид – зеленоватые, около полуметра длиной, выделяют хлор. Другой вид – бурые, около двух‑трёх метров высотой, владеют биотическими способностями. Они прибыли со станции «Расселина»?

– Прошу прощения. Доступ к информации ограничен. Обратитесь к представителю руководства компании «Двойная Спираль». Можете задавать вопросы.

– Почему при крайних мерах безопасности виртуальный интеллект отключается?

– Протокол крайних мер безопасности подразумевает отключение виртуального интеллекта. По команде из штаб‑квартиры корпорации «Двойная Спираль» далее может последовать стерилизация и очистка памяти, программ и базы данных виртуального интеллекта. Можете задавать вопросы.

– Спасибо, это всё, что мне нужно.

– Хорошо, командор Шепард. Конец сеанса.

Изображение погасло.

– Что ж, ситуация ясна, – обратился Джон к команде. – Включаем реактор, восстанавливаем связь, и на монорельс. Едем на станцию «Расселина» и наводим там порядок.

– Если там много таких тварей, которая уничтожила трёх гетов? – робко спросила Лиара.

– Тем хуже для них, – жёстко усмехнулась Тали. – Капитан придумал хорошую тактику. Против одного она сработала, сработает и против остальных.

– Так, вроде всё, – кивнула Тали. – Реактор работает, линии подключены. Проверить виртуальный интеллект?

– Не будем терять время, – решил капитан. – Всё, о чём сообщила система, мы сделали. Если возникнет какая‑то новая проблема, на перроне наверняка есть терминал.

По прорубленному в скале туннелю группа перешла в лифт, ведущий к перрону монорельса.

– Вы входите в транзитно‑очистной пункт, – любезно сообщила Мира, пока кабина лифта поднималась. – Внимание! В очистной камере наблюдается загрязнение. Выход на перрон не рекомендуется.

– Что ещё за загрязнение? – вскинул бровь Шепард, взяв наизготовку свой «Ковалёв».

– Наверняка опять эти существа! – Лиара передёрнула плечиками.

Двери лифта открылись. Джон, идя впереди, готовился в любой момент открыть огонь.

До конца коридора бойцы дошли без приключений. Путь к перрону лежал через камеру очистки. За дверью слышалось шуршание и подозрительное стрекотание.

– Как пить дать, они, – кивнул Шепард.

– И их много, – протянула Тали, глядя на боевой сенсор.

Лиара кивком головы указала на дверцу в стене коридора:

– Пост управления очисткой. Посмотрим, что можно сделать.

Группа зашла в помещение поста управления. Джон включил экраны наблюдения. Лиара ахнула – камера очистки была битком набита такими же коричневыми «креветками», с одной из которых бойцы едва расправились втроём. Чудовища копошились на полу, скребли клешнями по запертой двери и время от времени то одно, то другое выпускало голубоватый шар тёмной биотической энергии, пытаясь взломать камеру.

– А тут не предусмотрено какой‑нибудь экстремальной «очистки» на такой случай? – задумчиво спросила кварианка.

– Я надеялся, что Вы это мне сами скажете, – ответил Шепард, задумчиво оглядывая многочисленные кнопки и верньеры на пультах.

– Посмотрите! – Лиара указывала рукой куда‑то в угол за пульт.

В луже зелёной крови лежал саларианец в лабораторном халате. Верхняя часть его рогатой головы была разбита выстрелом из пистолета. Пистолет он до сих пор сжимал в своей сухопарой лапке. На небольшом столике помаргивал светодиодом планшет с электронным журналом дежурства. Джон провёл пальцем по экрану, и тот засветился. Капитан нажал кнопку воспроизведения последней сделанной записи.

Сквозь скрежет и клацанье клешней едва удавалось разобрать стрекотание саларианца:

– … контрольная гру… ырвались из… они… не уйти… вверх по тонне… Простите. Руковод… не може… рушить… гите, пока сможе…

Запись закончилась.

– Покончил с собой, потому что был замешан? – предположила Тали.

Лиара покачала головой:

– Для саларианцев это нехарактерно. Скорее всего, он решил, что надежды выжить нет, и самой лёгкой смертью будет самоубийство.

Джон подошёл к терминалу Миры и нажал кнопку.

– Здравствуйте, командор Шепард, – виртуальный интеллект опознал пользователя. – Можете задавать вопросы.

– Самый радикальный метод очистки очистной камеры.

– Самая радикальная предусмотренная очистка, которая может быть запущена с пульта поста управления – плазменная очистка. Для её запуска нажмите соответствующую кнопку. Это третья кнопка слева в нижнем ряду второго пульта слева. Можете задавать вопросы.

– Спасибо, пока всё.

– Хорошо, командор Шепард. Конец сеанса.

Джон нажал кнопку. Мониторы наблюдения залило ярким светом. Из камеры очистки послышался жуткий многоголосый визг, сразу же оборвавшийся. После очистки на мониторах наблюдения снова появилось изображение. Очистная камера была пуста, через отверстия в полу быстро утекала вода вперемешку с пеплом.

– Путь свободен. Пошли к монорельсу, – скомандовал капитан.

Вагончик замедлил ход и вскоре остановился. Шепард вышел на перрон станции «Расселина» и огляделся. На платформе, кроме него и Лиары с Тали, не было ни единой живой души. Лавочки для ожидающих пассажиров были исцарапаны, некоторые перевёрнуты. Над дверью в дальнем конце перрона светился алым транспарант с изображением колбы, в которой что‑то пузырилось. Вероятно, это означало вход в какой‑то из лабораторных корпусов. Подойдя, Джон убедился, что дверь не только заблокирована, но и обесточена. Сбоку небольшая лесенка, спускающаяся с перрона, вела к другой двери. Над ней были изображены двухэтажные койки армейского образца. Очевидно, там должны располагаться жилые помещения. Когда капитан нажал кнопку, дверь послушно отъехала в сторону, и бойцы вошли в холл. Дверь закрылась за ними. Обернувшись, Шепард обратил внимание, что с обратной стороны над дверью горел транспарант с изображением вагончика монорельса, точно такой же, как в центральной станции. В противоположной стороне холла было две двери. Над одной были изображены те же койки, над второй – колба, объятая пламенем. Видимо, это и был вход в риск‑лаборатории.

Джон подошёл к двери с изображением колбы и нажал кнопку вызова. Появилось изображение Миры:

– Здравствуйте, командор Шепард, – с готовностью поприветствовал Джона интерфейс виртуального интеллекта. – Для посещения риск‑лабораторий необходим электронный пропуск.

– Полномочия спектра, – заявил капитан.

– Сожалею, – сообщила Мира. – В целях безопасности электронный пропуск содержит ключ дешифровки команды запуска лифта. При его отсутствии запуск принципиально невозможен. Можете задавать вопросы.

– Вопросов нет, – пожал плечами спектр. – Нужен пропуск – добудем.

– Хорошо, командор Шепард. Конец сеанса.

Изображение погасло.

Джон перешёл к соседней двери, нажал кнопку, и вход немедленно открылся. За дверью находилось четверо турианцев и трое людей, все в униформе сотрудников охраны ЭРКС. Стволы их автоматов были направлены Шепарду в грудь.

– Отставить, – скомандовал смуглый, наголо бритый человек.

Сотрудники охраны опустили оружие.

Квадратное помещение размером примерно десять на десять метров, очевидно, служило вестибюлем жилого отсека. Дальнейший проход перегораживала сооружённая из грузовых контейнеров баррикада. За ней и находились сотрудники охраны.

Командир охраны подал знак, и один из турианцев отодвинул пару ящиков, давая Джону с товарищами пройти за баррикаду. Когда они прошли, турианец немедленно закрыл проход.

– Простите, – сказал бритый, обмениваясь рукопожатием с Шепардом. – Неизвестно, что могло приехать на монорельсе.

– Эти твари могут управлять транспортом? – недоверчиво спросил Джон.

– Чёрт их знает, – устало произнёс бритый. – Фактически, мы ни в чём не можем быть уверены. Я увидел, что Вы – человек, и, фактически, этого достаточно, чтобы я не стал стрелять. Но, в общем и целом, я хочу знать, кто вы такие.

– Джон Шепард, спецкорпус тактической разведки Совета Цитадели. А Вы?

– Эрно Вентралис, капитан охраны корпорации «Эланус Риск Контрол Сервисез». Если вы прибыли за этими тварями, то, в общем и целом, вы как раз вовремя. Дарёному коню вообще в зубы не смотрят, тем более, фактически, хорошо вооружённому.

– Вы знаете, что здесь произошло?

– На той неделе эти существа захватили риск‑лаборатории. Оттуда выбрался один Хан Олар – в общем и целом, один из учёных – да и тот не в себе.

Помолчав секунду, Вентралис добавил:

– Фактически.

– И что потом? – спросил Шепард.

– Фактически, мы и глазом не моргнули, а эти твари уже ломились на мой пост. Нас тогда было, в общем и целом, куда больше.

– Что это вообще за существа?

Вентралис пожал плечами:

– Я не ксенобиолог. Моё дело – сражаться, а не изучать. Фактически, я знаю достаточно для своей работы – они быстрые, злобные, и их до черта много. Мы дали код «Омега». Совет директоров прислал, фактически, одну азари, она вчера зашла в риск-лаборатории, и… с тех пор, в общем и целом, ничего не известно.

– Мама? – вырвался возглас у Лиары.

– Матриарх Бенезия? – спросил Джон. – Она всё ещё там?

– Не знаю. Фактически, вряд ли она что‑то могла сделать в одиночку.

– Матриарх может выживать долгое время, – с надеждой в голосе вставила реплику Лиара.

– Как можно попасть в риск‑лаборатории? – продолжал выяснять Шепард.

Вентралис сунул руку в карман и, спустя пару секунд, извлёк оттуда пластиковую карточку:

– Это электронный пропуск. Без него лифт не заработает. Да, кстати – если вам нужно, не знаю, панацелином запастись, раны осмотреть, если есть, то внизу лазарет. Главврач – доктор Коэн.

– Кроме вас, станция как‑нибудь охраняется?

– В общем и целом, система безопасности достаточно хорошая, чтоб не озираться по углам. Вы почему интересуетесь?

– Просто впечатлён вашими действиями. Продержаться с горсткой бойцов целую неделю – дело нелёгкое.

На лице Эрно Вентралиса появился намёк на улыбку.

– В такие места назначают только лучших, – ответил он с ноткой гордости. – Но и система безопасности хороша, это верно. Без неё, фактически, тут уже никого бы не осталось, кроме этих тварей – мы уже которые сутки без сна тут на стимуляторах сидим… а куда деваться? Особенно мне нравятся турели и система камер. С центрального поста можно видеть всё, что происходит в каждом закоулке, а сектора обстрела перекрывают всю площадь. Фактически, один человек может следить за всеми лабораториями и жилой зоной. Кроме риск‑лабораторий.

– Чем вообще занимаются в риск‑лабораториях?

– Без понятия. Меньше знаешь – крепче спишь. Пока никто не погиб – вообще не мои проблемы. Комплекс полностью отрезан от сети, можно только послать разведчика на лифте. Но своих людей я на смерть не отправлю. Нас, фактически, и так мало осталось. Так, в общем и целом, риск‑лаборатории построены в гигантском леднике, так что, на крайний случай, совет директоров нажмёт кнопку, и там всё затопит. Фактически, туда обычно ездят прямо с центральной станции на отдельном монорельсе, а лифт только на случай ЧП.

– Могли эти жуки выйти оттуда? Или они пришли откуда‑то снаружи?

– Хотите моё личное мнение? Эти лаборатории и существуют, чтобы делать таких тварей.

– Что ещё вы можете сказать об этих существах?

– Спросите доктора Олара. Фактически, он один смог выбраться из риск‑лабораторий. Вы его заметите – единственный волус на территории. Он на нижних эта… Чёрт, все по местам, живо! Держать строй!

Из вентиляционного отверстия один за другим полезли крупные коричневые членистоногие. Некоторые выпускали облачка хлора, и почти все размахивали длинными подобиями усов, заканчивающимися крепкими острыми клешнями.

Когда отряд отбил атаку, Эрно Вентралис достал из стоявшего поблизости ящика баллон и распылил по помещению дегазационную смесь. Повернувшись к Шепарду, он с благодарностью кивнул:

– Спасибо за помощь. И вот так – каждые два‑три часа. И зачем они сюда лезут – непонятно. Фактически, даже звери понимают, что не надо совать нос туда, где по нему больно бьют. Эх… сюда бы пару огнемётов. Кнопку нажал – и полная комната жареных жуков. Ну да ладно. В общем и целом, я рассказал всё, что знаю. Смотрите сами. Хотите – прямиком в лабы идите, но только без нас. А хотите узнать чего – фактически, кроме Олара, никто больше не в курсе.

Общая комната представляла собой довольно просторное помещение площадью под сотню квадратных метров, но сейчас в нём было тесновато. Вдоль стен стояли наспех поставленные походные койки, на них лежали раненые – кто спал, кто тихо постанывал. В центре неловко топтался, стараясь никого не придавить, огромный элкор. На свободных местах кучковались учёные в белых (впрочем, уже изрядно замызганных) халатах – в основном, люди и турианцы – и грудился нехитрый скарб. Некоторые из ведущих в жилые блоки дверей были заблокированы. Возле них дежурили сотрудники ЭРКС, наёмная охрана. Одну из стен подпирала дева азари в ярком, жёлтом с серыми абстрактными узорами, комбинезоне – она медитировала с закрытыми глазами.

– Не жарко здесь, – пробормотала Тали, увеличивая обогрев своего герметичного одеяния. – Энергию экономят.

Лиара нерешительно подошла к стоящей азари. Едва она приблизилась, азари открыла глаза и недовольно спросила:

– Ну? Я тут пытаюсь успокоиться, медитирую. Вопросы?

– Простите, – Лиара смутилась. – Смотрю, Вы не в халате и не в униформе… Вы учёный?

– Недавно перевели. Молекулярная генетика, специализируюсь по биотически усиленным аллеле-специфичным гибридам. Алестия Айэллис. Вы?

– Лиара Т’Сони, археолог. Я здесь не работаю, я ищу свою мать – матриарха Бенезию. Может, Вы что‑то знаете? Говорят, она спускалась в риск‑лаборатории, и с тех пор не возвращалась.

– Если Вы не знаете, то уж мне‑то откуда знать? – мрачно пожала плечами Алестия.

Губы Лиары задрожали:

– Зачем Вы грубите?

Алестия обрубила:

– Вы прервали мою медитацию. Насколько грубо надо сказать, чтоб Вы от меня отстали?

Лиара открыла рот, но не нашла, что ответить. Она понурилась, развернулась и подошла к Джону. Тот в это время беседовал с сотрудником охраны.

– Это всё мерзавцы-учёные виноваты, – покачивал тот шипастой головой. – Прижучить бы их, как следует. Хм… Прижучить… Это хорошо, это надо запомнить.

Одна из боковых дверей открылась, и оттуда вышел саларианец, на ходу снимающий халат.

– Больше не могу, надо поспать хоть полчаса! – поведал он кому‑то, оставшемуся за дверью. Выйдя, саларианец едва не столкнулся с Тали.

– Ох… простите, – прострекотал он. – Давно не спал.

– Это из‑за «жуков»? – спросила кварианка.

– Не совсем. Из‑за жуков авария. Из‑за аварии ЧП. Я токсиколог. Утечка ядохимикатов. Если можете помочь, подойдите к доктору Коэну в лазарет, – саларианец махнул сухой лапкой в сторону двери, из которой только‑что вышел. В лазарет направлялся и Шепард, собираясь пополнить запас панацелина, за ним неотступно следовала Лиара, так что в лазарет вошли все втроём.

Доктор Зеэв Коэн, пожилой человек семитской внешности с признаками сильной усталости на лице, просматривал кардиограммы пациентов, когда за его спиной открылась дверь. Он обернулся и, плохо скрывая раздражение, уставился на вошедших:

– Да? Вам что‑то нужно?

– Я не хотел Вам помешать… – начал Шепард.

Доктор с силой потёр уши, стимулируя приток крови к мозгу, затем через силу улыбнулся:

– Простите. Я просто устал, поэтому немного не в себе. Вам нужна помощь?

– Мы слышали, что помощь нужна Вам, – вмешалась Тали. – Что с ними?

Кварианка повела рукой в сторону стоящих рядком трёх коек, на которых лежали бледные люди. К пациентам были подключены автоматические станции мониторинга состояния и интенсивной терапии, на индикаторных панелях которых то и дело вспыхивали оранжевые лампочки экстренного симптоматического вмешательства.

– Отравление. Произошло ЧП в одной из лабораторий. Помощь пригодилась бы – у меня есть ингредиенты для создания антидота, есть рецепт, есть оборудование, но всё это находится в другой лаборатории, в зоне карантина. Я не могу отлучиться, а больше ни у кого нет допуска. К сожалению, работы, которые там велись, совершенно секретны.

– Мне Вы можете рассказать, что случилось, и даже дать пропуск, если он нужен. Я – спектр Совета Цитадели, – успокаивающе кивнул Шепард.

– На Новерии полномочия Спецкорпуса Тактической Разведки ограничены, – нерешительно пожал плечами доктор. – Но я надеюсь, что компания сочтёт наши жизни более ценными, чем свои секреты. Вы знаете Миру?

– Виртуальный интеллект комплекса? Да, мы её запустили, когда проходили центральную станцию.

– Так это были вы? Спасибо! Без неё я не мог подключить медицинскую автоматику, ситуация была угрожающей.

– И как Мира связана с ЧП?

– Она отвечает также за безопасность работ. Когда Мира отключилась, у нас в самом разгаре был один важный эксперимент. В результате режим карантина был нарушен, произошла утечка токсина, с которым мы работали, и эти сотрудники, – доктор кивнул в сторону коек, – пострадали.

– Что за токсин? – прищурился Джон. – Поймите меня правильно, я рискую своими людьми, мне необходимо знать все подробности. Я гарантирую, что всё сказанное останется между нами.

Доктор помялся, затем сообщил:

– Это… биологическое оружие. Нам заказали средство, которое могло бы убить… как это сказать… некие найденные в космосе живые организмы. Однако, мы решили, что средство против только одного вида – это малоэффективно… в рыночном смысле, понимаете? Поэтому мы стали адаптировать его к другим видам. Получившаяся культура – мы назвали её «Торос-Б» – очень быстро заражает любое существо, попавшее в зону поражения, но при этом не передаётся от одного организма другому, что позволяет избежать эпидемии.

– И Вы решили, что это делает его применение этически оправданным? – с ноткой отвращения вставила Лиара.

– Так или иначе, – немедленно ответил Коэн. – армия всё равно получила бы то, что хотела. Но другие разработчики могли бы и не задумываться об ограничении ущерба.

– В итоге, оружие Вы получили, – заметил Шепард. – А лекарство?

– Приоритетной задачей был сам «Торос-Б». Мы уже почти получили и лекарство, но тут Мира отключилась. Теперь мы здесь, а все записи, материалы и оборудование заперты в лаборатории и находятся под жёстким карантином. Вентралис – шеф охраны, Вы наверняка с ним уже успели познакомиться – так вот, Вентралис боится, что заболеет ещё кто‑нибудь.

– А это возможно?

– Нет, – решительно покачал головой доктор. – У культуры очень короткое время жизни, затем, в отсутствие свежих клеток, она быстро распадается на протеиновые цепочки. Но разве Вентралису это объяснишь?

– Вот мы и попробуем.

– Хорошо бы. Понимаете, официально я не имею права обратиться к вам за помощью, но если у вас получится… Нужная лаборатория на третьем этаже, лифт открывается в такой же общий зал, как на нашем этаже, а дальше вы увидите – какая лаборатория охраняется, та и есть наша.

В общей комнате третьего этажа было пустынно по сравнению с увиденной раньше. Двое учёных в лабораторных халатах – турианец и человек – стояли у приборной панели, наблюдали за показаниями каких‑то приборов, но в основном занимались тем, что болтали друг с другом. Чуть поодаль волус уставился в стену, что‑то тихонько бормоча и покачивая головой – или что там у них под шлемом скафандра. Турианец в форме службы охраны ЭРКС стоял с автоматом наперевес возле двери в дальнем углу помещения.

– Нам туда? – спросила Тали, кивнув головой в сторону охраняемой двери.

– Не сразу, – прищурился Джон. – Помните, Вентралис говорил, что доктор Олар был единственным, пережившим появление этих жуков? Со слов капитана, Хан Олар – единственный волус здесь, так что наверняка он перед нами. Попробуем что‑то разузнать.

Когда Шепард приблизился к волусу, тот медленно повернул голову и, поблёскивая линзами шлема, уставился на спектра. Вздохнув – дыхательные клапана, как обычно, громко шипели – доктор первым начал разговор:

– Вы пришли, чтобы что‑нибудь узнать о них? Об этих тварях?

Джон кивнул. Хан Олар продолжил:

– Тогда Вы обратились по адресу. Я – единственный, кто выжил в той лаборатории.

– И Вы можете нам что‑то рассказать о…

– О рахни? Да, конечно.

– Так это действительно рахни? – хотя Лиара первой высказала эту гипотезу, она, тем не менее, была потрясена. – Как они сюда попали? Кроганы уничтожили их тысячу с лишним лет назад!

Доктор Олар несколько раз кивнул головой, затем ответил:

– Исследователи «Двойной Спирали» нашли яйцо на древнем космическом корабле, заброшенном ещё со времён Рахнийских войн. Привезли его сюда…

Голос доктора звучал монотонно, без тени эмоций, но не так, как разговаривают элкоры, а, скорее, так, как говорит человек, переживший сильный стресс. Такой сильный, что организм не справляется с ужасом и отчаянием и отключает эмоции полностью.

Один из стоявших за пультом учёных, человек, обернулся и раздражённо крикнул:

– Заткнитесь уже! Хотите, чтобы нас всех поубивали?

– Я не властен над тем, кому жить, кому умереть, – по‑прежнему безучастно возразил волус. – А Вы?

– Хотите сходить с ума – сходите молча! – теперь окрысился и турианец.

– Я здоров, – покачал головой Хан Олар, отвернулся от учёных и вновь обратился к Шепарду. – Лучше бы я сошёл с ума. Это намного легче.

– Итак, что Вы можете рассказать о рахни?

– Самое главное я уже сказал. Мы возродили рахни. Это была плохая идея.

– Как Вам удалось выбраться?

Волус снова шумно вздохнул и ответил:

– Как мне удалось выбраться? Я убил её. Вот как.

– Убили? Кого?

– Доктора Зонмуа. Мы только сели обедать, как включилась тревога. Я понял, что сейчас произойдёт, и побежал к монорельсу. Вскочил в вагон и… и захлопнул двери. Она успела добежать и постучала в окно. Только один раз. В следующую секунду её разорвали на куски. Вы видели, как голова разлетается, будто гнилая дыня?

– Я солдат.

– А я нет. Но теперь и я это видел. Я закрыл дверь – я убил её.

– Тогда сделайте так, чтобы это не было напрасным. Расскажите мне всё.

– Думаете, мне нужно отпущение грехов? – линзы скафандра волуса сверкнули. – Его не бывает.

– Мы знаем, что корпорация прислала матриарха азари. Скажите, она могла выжить в вашей лаборатории? – взволнованно спросила Лиара.

– Вполне возможно, – кивнул доктор Олар. – Образцы были очень чувствительны к воздействию биотики.

– Откуда лезут рахни? Из Вашей лаборатории? – задал вопрос Шепард

– Да… Наверное.

– Наверное?

– Рахни, вылупившаяся из яйца, которое нам передали, была королевой. Она успела отложить добрую сотню яиц, прежде чем её отвезли в другую лабораторию, повышенного уровня секретности. Туда имеют доступ только представители совета директоров «Двойной Спирали», учёные с мировым именем. Мы работали только с теми яйцами, которые у нас остались. Когда оттуда вылупился молодняк…

– Разве это возможно без самцов?

– Самки рахни могут откладывать уже оплодотворённые яйца, с полным диплоидным набором генов. Там… в общем, всё сложно.

– Итак, как попасть в риск‑лабораторию?

– Я сдал свой пропуск доктору Коэну, можете у него взять. Знаете, как его найти?

– Да, мы здесь как раз по его поручению.

– А… За противоядием? Слышал, слышал, – волус махнул рукой в сторону стоящего на страже у дальней двери турианца. – Вон туда. ЭРКС охраняет дверь, да и весь народ на всякий случай эвакуировал… Я отказался. Ну и вон те двое коллег контролируют состав атмосферы. Но я верю Зэеву. Если он сказал, что опасности нет, значит, нет. Можете смело туда идти. До свидания.

Волус отвернулся и уставился куда‑то в пространство. Джон повернулся на каблуках и, сделав знак Лиаре и Тали следовать за ним, направился к лаборатории Коэна.

– Хорошо, – устало сказал капитан Вентралис. – Пусть рискуют своей шкурой, если хотят. Впусти их. Но не выпускай без полного сканирования. Если хоть что‑то будет не так – пусть остаются внутри. Мы не можем допустить заражения. Отбой.

Охранник-турианец опустил руку с инструментроном, нажал кнопку и кивком головы пригласил Шепарда проследовать в открывшуюся дверь. Пройдя карантинный шлюз, Джон с товарищами оказался в лаборатории. Следуя инструкциям, полученным от доктора Коэна, капитан ввёл данные в систему управления, установил необходимые пробирки с реактивами и запустил синтез. Оставалось только ждать.

Спустя двадцать минут противоядие было готово. Шепард вынул контейнер с продуктом и надёжно закрепил его в одной из ячеек разгрузки своего бронекостюма. Отряд направился к двери, но она раскрылась сама.

– Здесь Вы и останетесь, Шепард, – жёстко сказала Алестия Айэллис, подняв окутанную голубоватым свечением руку. За её спиной светились прожектора двух гетов.

– Бош’тет, – выругалась Тали, выхватывая из‑за пояса дробовик. Алестия небрежно махнула кистью руки, будто стряхивая насекомое, с кончиков пальцев сорвался светящийся шар и ударил кварианку в грудь. Девушка отлетела к стене, опрокинув по пути стол с оборудованием, ударилась затылком шлема об угол навесного шкафа, сползла на пол и затихла. Указав другой рукой на Лиару, Алестия посмотрела Джону в глаза, выразительно вскинув брови. Шепард разжал пальцы, уже сомкнувшиеся на рукояти пистолета.

– Охранник Вас впустил? – спросил Джон, пытаясь протянуть время, пока прокручивал в голове возможные варианты действий.

– Разумеется, нет, – усмехнулась доктор Айэллис. – Пришлось от него избавиться.

– И чего Вы хотите?

– Я? Ничего. Мне дали приказ – уничтожить вашу группу при первой возможности. Вот она и представилась. Открыть огонь!

Прежде, чем геты исполнили приказание, Лиара, пользуясь тем, что Алестия смотрит только на капитана, сделала неуловимое движение, и тяжёлый стенд с электронным микроскопом сорвался с места, поднялся в воздух и всей массой ударил ближайшего гета, свалив его на бок и подмяв под себя. Кинетический барьер бронекостюма Шепарда выдержал первую очередь, пущенную вторым гетом, и Джон сразил его ответным выстрелом. Оставшись в одиночестве, Алестия Айэллис сражалась с демонической яростью, но в конце концов Шепард, переключив штурмовую винтовку в режим двойной плотности огня, сумел зайти с фланга и зацепить её длинной очередью, не дав времени сменить укрытие.

Когда бой был окончен, Джон подошёл к Тали. Шлем, к счастью, не треснул, и кварианка отделалась сотрясением мозга. Вдвоём с Лиарой капитан быстро привёл её в чувство.

– Опять я пропустила всё веселье, – пробормотала Тали’Зора.

– Ничего, тут, похоже, всем удовольствия хватит, – усмехнулся Шепард. – Кто‑то очень хочет, чтобы живыми мы отсюда не уехали.

– Чем скорее мы уберёмся из этой вечной мерзлоты, тем лучше, – Лиара передёрнула своими узкими плечиками. – Как только отыщем мою мать. Неужели Сарен так на неё повлиял, что это она отдала приказ нас убить?

– А это мы сейчас и выясним, – пообещал Джон. – Только отдадим противоядие доктору Коэну.

– Алестия? Невероятно, – покачал в изумлении головой доктор Коэн. – Кто бы мог подумать. Казалось, серая мышка… Голубая, конечно, но… Она, конечно, у нас недавно…

– А точнее? – прищурился Шепард.

– Она приехала сюда с месяц назад. Один из крупных акционеров протолкнул решение открыть дополнительную вакансию и сам же предложил её кандидатуру. Доктор Артериус, турианец с Палавена.

– Сарен? – невольно воскликнула Тали.

– Да, кажется, так, – кивнул Зеэв. – Знаете, я не очень обращаю внимание на сотрудников, мне не подчинённых, но, по‑моему, его звали именно Сареном.

– Тогда всё ясно, – жёстко сказал Джон. – Сарен Артериус – преступник. Я занимаюсь его розыском по заданию Совета Цитадели. Вероятно, он догадывался, что следы приведут меня сюда, и заранее принял меры.

– И ма… триарх Бенезия, возможно, ни при чём, – Лиара запнулась, едва не сказав «мама».

– Это вряд ли, – покачал головой подошедший доктор Олар. – Эти механизмы… Те, которые привела с собой Алестия… Они пришли из зоны особой секретности. Матриарх Бенезия сейчас там.

– Откуда Вы знаете? – Лиара резко повернулась к волусу.

– Мне на инструментрон приходят сообщения о состоянии оборудования в пределах моей зоны ответственности, – важно пропыхтел тот. – Доктор Бенезия прибыла в риск‑лабораторию, но затем убыла прямо оттуда лифтом в секретную зону.

– По крайней мере, она жива, – прошептала азари.

– Я не знаю, как им удалось открыть дверь, – добавил Хан Олар. – Служба безопасности её заблокировала и обесточила.

– Это геты, – ответила Тали. – Они могли подключиться к сервоприводам.

– Даже так? – удивился волус. – Сперва рахни, теперь геты… Грядут последние дни.

– Есть способы проникнуть в секретную зону, минуя эту дверь? – спросил Шепард.

– Можно попросить капитана Вентралиса… – нерешительно начал доктор Коэн.

– Забудьте, – прервал его доктор Олар. – Он действует по инструкции, и не в наших силах его переубедить. Но можно добраться туда спецлифтом из риск‑лаборатории. После лифта будет отдельный пропускной пункт, придётся договариваться с охраной. Если там геты, без боя вас не пропустят, но, по крайней мере, технически проход есть.

– Спасибо, – Джон пожал пухлую перчатку гермокостюма доктора. – Вы нам очень помогли.

В вестибюле риск‑лаборатории царил настоящий хаос. Всё было изломано, разбросано, искорёжено. Повсюду виднелись засохшие пятна крови, но трупов не было. Очевидно, рахни уже съели всё, что представляло какую‑то питательную ценность.

В углу послышался слабый стон. Шепард подбежал к лежавшей груде обломков и обнаружил за упавшим тяжёлым металлическим шкафом израненного человека плотного телосложения. Нога пострадавшего была придавлена шкафом, в метре от правой руки лежал охотничий дробовик. Джон с трудом приподнял шкаф, а девушки помогли раненому высвободить ногу. Человек был бледен, на лбу выступила испарина. Он часто дышал и был на грани обморока. Пока Лиара обрабатывала раны пострадавшего панацелином, он начал говорить:

– Вы здесь, чтобы разобраться с рахни?

Не дожидаясь ответа, он продолжил:

– Слушайте, если мы сами не справимся, через час, может, два, нас просто разбомбят. Вы понимаете?

Командор молча кивнул. Раненый продолжил:

– Я всё расскажу. «Двойная Спираль» нашла брошенный корабль, дрейфовавший без экипажа уже добрую тысячу лет. Это был корабль рахни. Внутри лежала целая куча яиц.

– Это нам уже сказал доктор Олар, – кивнул Шепард. – Я только не понял, как что‑то могло вылупиться из яиц, пролежавших тысячу лет.

– Рахни очень живучи. В состоянии анабиоза яйца могут существовать неограниченно долго. Механизм этого мы пока не изучили… Но это сейчас неважно. Слушайте. «Двойная Спираль» хочет наладить массовое производство клонов рахни. Создать армию. Понимаете меня?

– Это предложил акционер Артериус, верно? – вклинилась в разговор Тали.

– Не знаю, это не моё дело, – поморщился учёный. – Вы слушайте дальше. Когда яйцо привезли сюда, оказалось, что там не обычная особь-солдат. Нам привезли яйцо матки, королевы рахни. «Двойной Спирали» нужны были солдаты. Поэтому мы дождались, когда королева даст потомство…

– Без самца? – Джона это удивило ещё в разговоре с доктором Оларом.

Учёный пояснил:

– Королевы рахни от рождения несут в себе генный код своих отцов. Поэтому при отсутствии самца королева вполне может отложить и оплодотворить яйца сама.

– И долго пришлось выращивать королеву?

– Совсем нет. Только что вылупившаяся матка способна класть яйца уже через несколько часов. За пару дней из одного яйца можно получить целую колонию. Вот так быстро они плодятся.

– И что было дальше?

– Да… Когда мы получили кладку яиц, было решено перевести королеву в секретную зону. Мы надеялись, что разобщение королевы и яиц поможет вырастить детишек послушными.

– Вижу, что это не помогло.

Учёный вздохнул:

– Более того, оказалось, что именно этого ни в коем случае нельзя было делать. Похоже, что без присутствия матки рахни неправильно развиваются. Каким‑то образом излучения мозга королевы влияют на развитие мозга у потомства. Вылупившиеся солдаты оказались начисто лишены даже зачатков разума, ими не движет ничего, кроме базовых инстинктов.

– Так может быть, надо просто вернуть королеву?

Раненый покачал головой:

– Это уже не поможет. Когда мы обнаружили свою ошибку, было уже поздно. Момент упущен. Этих рахни уже не спасти. Даже если бы нам не угрожала бомбардировка, было бы разумно умертвить их просто из гуманности. С учётом угрозы, это просто необходимо сделать. Нужно включить нейтронную очистку.

– Нейтронную очистку?

– В риск‑лаборатории есть нечто вроде нейтронной бомбы. Если запустить процесс очистки, спустя некоторое время, за которое сотрудники должны эвакуироваться, устройство даст мощную вспышку нейтронного излучения. Это мгновенно убьёт всё живое в лаборатории, вплоть до бактерий.

– Хорошо. Мы запустим очистку и поможем Вам добраться до лифта. Где выключатель?

– Видите в углу дверцу? За ней терминал Миры. Просто дайте ей команду. Она запросит код подтверждения, я его…

Учёный не договорил – за его спиной с грохотом вылетела вентиляционная решётка, и высунувшаяся из отверстия клешня рахни пробила насквозь грудную клетку несчастного. Тот умер мгновенно.

Выхватив из‑за спины дробовик, Шепард тут же несколько раз выстрелил в отдушину. Раздался короткий визг, и гибкая усоподобная конечность с нанизанным на неё телом учёного обмякла. Трёхпалая клешня на её конце безвольно разжалась.

– Нужно запустить очистку, – кивнула Тали, реакцию которой чуть-чуть опередил Джон. – Кто знает, сколько ещё их здесь бродит.

Словно в подтверждение слов девушки, где‑то под потолком послышался металлический грохот, будто по вентиляционным каналам кто‑то передвигается. Впрочем, наверняка, так оно и было.

Открыв небольшую дверцу в дальнем углу помещения, Шепард обнаружил вычислительный центр. Все рабочие станции были отключены, следов крови заметно не было. Очевидно, когда рахни вырвались, сотрудники покинули помещение и попытались эвакуироваться из лаборатории. Увы, удалось это только доктору Олару.

Найдя терминал Миры, капитан нажал кнопку запуска. На голографическом экране появилось уже знакомое изображение земной девушки.

– Здравствуйте, командор Шепард, – привычно поздоровалась Мира. – Можете задавать вопросы.

– Я могу управлять оборудованием лаборатории? – спросил Джон.

Изображение кивнуло:

– Все системы лаборатории работают нормально, я полностью в Вашем распоряжении.

– Запустите нейтронную очистку, – прищурился капитан.

– Простите, но для выполнения данной команды нужен код подтверждения.

– Бош’тет, – прошипела Тали за спиной Шепарда. – Что теперь делать?

– Полномочия спектра, – нахмурился Джон.

– Код подтверждения неверный, – бесстрастно произнесла Мира. – Пожалуйста, обратитесь в службу безопасности для Вашего ареста и открытия служебного расследования.

– Они думают, что кто‑то в здравом уме так поступит, – тоненькие брови Лиары взлетели ещё выше, насколько бы невозможным это ни казалось.

– Тали, – Шепард обернулся к кварианке. – Что Вы можете вытащить из инструментрона погибшего учёного?

– Всё, – с достоинством ответила девушка.

– Если он хранил код подтверждения нейтронной очистки на инструментроне, мне нужен этот код. Сейчас.

– Есть, сэр! – Тали бегом выскочила за дверь и спустя некоторое время вернулась с инструментроном.

Присев в углу, она начала колдовать над прибором, время от времени бормоча себе под нос отдельные фразы то на общегалактическом, то переходя на свой родной язык: «Ярослав Тартаковский… ксенобиолог… о, Кила… кваренс, кваренс, бош’тет… есть!»

Подойдя к Шепарду, девушка протянула ему инструментрон. Кинув беглый взгляд на экран, Джон одобрительно кивнул и вновь обратился к Мире:

– Запустить нейтронную очистку.

– Простите, но для выполнения данной команды нужен код подтверждения, – ответ виртуального интеллекта, как и следовало ожидать, не изменился.

– Даю подтверждение, – произнёс Шепард, читая с экрана инструментрона погибшего учёного, – Восемь семь пять, ноль два ноль, ноль семь девять. Процедура «Омега», локальное исполнение.

– Код подтверждения верный, – откликнулась Мира. – Процедура «Омега» будет выполнена через две минуты. Отсчёт: сто двадцать, сто девятнадцать, сто восемнадцать…

– К спецлифту, бегом! – скомандовал Шепард. – Нам нужна секретная зона!

Девушки не заставили себя упрашивать.

Когда кабина уже поднималась, внизу раздался грохот. Началась нейтронная очистка.

– Взгляните‑ка, – обратился Джон к своим подругам, когда они подошли к пропускному пункту. – Старый знакомый! Думаю, тут проблем не будет.

Возле турникета стоял капитан Вентралис. За пуленепробиваемыми щитами укрылось штук пять бойцов. В воздухе висела пара ракетных дронов.

– Мы разобрались с рахни в риск-лаборатории, – сообщил Вентралису Шепард. – Теперь нам нужна зона, которую охраняют ваши бойцы. Там обнаружены геты.

Эрно Вентралис поднял отекшие от недосыпа веки и устало взглянул на команду Джона.

– Сожалею, спектр. В общем и целом, я всё прекрасно понимаю. Но фактически, у нас приказ от Бенезии. Огонь!

Мгновенно среагировав на команду Вентралиса, Лиара, расставила руки с растопыренными пальцами и воздвигла вокруг себя и Тали биотический щит. Джон перекатом ушёл с линии атаки и метнул за турникет россыпь воспламеняющихся гранат. Тали, с бешеной скоростью работая со своим инструментроном, заставила охранные дроны атаковать друг друга.

Вскоре сопротивление охранников ЭРКС было подавлено.

– Гадкое ощущение, – признался Шепард. – Как по своим стрелял. Хотя в офисе Киина были охранники той же ЭРКС.

– В офисе Киина были коррумпированные наёмники, – тихо возразила Лиара. – А с Вентралисом мы не так давно бок о бок сражались против рахни. Как он мог?

– Скоро узнаем, – буркнула Тали.

Отряд подошёл к тяжёлой герметичной двери с электроприводом.

– Вскрывайте, – кивнул Джон.

Тали повозилась с инструментроном, и через пару минут дверь отъехала в сторону. За ней в толщу скалы уходил узкий извилистый коридор. Его стены не были облицованы пластиком или металлом. Только чугунные кольца через равные промежутки поддерживали свод. Бойцы осторожно вошли. Дверь закрылась за ними. С обратной стороны двери ни пульта кодового замка, ни кнопки включения сервопривода не оказалось. Путь назад был отрезан.

Включать фонари не пришлось – за каждым поворотом коридора в стену были вмонтированы светильники, которые включались, как только в этом возникала необходимость. Шаги гулко отдавались под каменными сводами. Где‑то капала вода. Какие‑то подземные обитатели, тихо шурша, торопились скрыться в щелях от незваных гостей.

Метров через сто капитан остановился и поднял руку. Девушки замерли на месте. Из стены выступал кожух какого‑то довольно большого аппарата.

– Заряд с дистанционным взрывателем, – тихо произнёс Шепард. – В случае угрозы со стороны риск‑лаборатории этот коридор могут завалить одним нажатием кнопки вместе со всеми, кто будет в нём находиться.

В конце концов, после пятиминутного путешествия в толще скалы, бойцы оказались перед ещё одной герметичной дверью. Здесь пульт был. Тали воспользовалась уже известным ей кодом, и дверь открылась.

Взору команды открылось просторное помещение. В центре было что‑то возле металлического квадратного помоста не менее, чем в десять метров по каждой стороне. Помост возвышался метра на три над полом. К нему с разных сторон вели лестницы из хромированной стали. За краем помоста на отдельном постаменте стоял огромный полупрозрачный резервуар, от которого под потолок уходило несколько широких труб. В резервуаре кто‑то был. Кто‑то большой.

На помосте перед самым резервуаром стояла высокая азари. Величественная осанка, ниспадающая складками чёрная мантия и чёрный же грандиозный головной убор, нечто среднее между огромным тюльпаном и митрой католического епископа, делали её похожей на суровую королеву. Азари о чём‑то говорила с находившимся в резервуаре существом.

– Тебе неведомо, что это такое – быть матерью, – высокомерно процедила она. – Это сила творения. Формирования нового живого существа. Обращения его к радости или отчаянию.

Под ногой Лиары лязгнула сетка металлического настила. Азари на помосте оборвала свой монолог и величаво повернулась к вошедшим. Если у Шепарда и были сомнения, то при взгляде на это лицо они рассеялись. Тонкие дуги бровей выдавали несомненное родство с доктором Т’Сони.

– Её дети должны были быть нашими, – без всяких вводных слов сказала матриарх Бенезия. – Они должны были вырасти, зная лишь одну цель в жизни – искать и убивать врагов Сарена. А ты не так уж умён, спектр Шепард. Зачем ты взял с собой Лиару? Уж не думаешь ли ты, что нашим планам может помешать такая глупость, как сочувствие?

– Доктор Т’Сони – такой же член моей команды, как и остальные, – качнул головой Джон. – Она здесь потому, что вызвалась добровольцем. Никто её не принуждал.

– В самом деле? – усмехнулась Бенезия. – Что ты рассказала ему обо мне, Лиара?

– А что я могла сказать, мама? – с надрывом в голосе ответила девушка. – Что ты безумна? Зла? Объяснить, как убить тебя? Что, что я могла сказать?

– Да это и неважно, – матриарх повела рукой в сторону. – Шепард, ты воевал с коммандос азари? Мало кто из людей это делал.

– Вы собираетесь убить свою дочь? – не вытерпела Тали’Зора.

– Сейчас я понимаю, что была недостаточно строгой матерью, – спокойно ответила Бенезия. – Но ещё не поздно это исправить.

Плавно, но быстро матриарх отвела правую руку назад, будто натягивая лук. За её спиной открылась дверь, из которой вышла группа из семи дев азари, одетых в облегающие чёрные комбинезоны и вооружённых до зубов. Отточенно, как на манёврах, коммандос встали полукругом, заслонив Бенезию.

– Дардазар. Вар’эль, – коротко приказала матриарх на родном языке.

Две девы по бокам Бенезии тут же прикрыли её биотическим щитом. Ещё две метнули сгустки тёмной энергии. Три девы в центре, приняв стойку для стрельбы с колена, открыли огонь на поражение. Лиара, выбросив вперёд руки, отразила очереди своей биотикой и тут же нырнула под помост. Кинетический барьер бронекостюма Джона принял на себя первые выстрелы, пока тот перекатом уходил с линии атаки. Тали укрылась за ящиком, но первый же сгусток тёмной энергии оставил от него одни обломки, и девушка с визгом отползла за ближайшую колонну.

Шепард открыл огонь, стараясь не попасть ни по матриарху, ни по резервуару с огромным существом внутри. Тали, съёжившись в комочек, пыталась нейтрализовать биотику коммандос при помощи своей аппаратуры. Лиара тем временем нескончаемым потоком создавала летучие сингулярности и завихрения полей тёмной энергии, направляя их в противников.

– Подкрепление! – крикнула сержант коммандос. Дверь снова открылась, и оттуда появился небольшой отряд гетов. Тали, усмехнувшись, тут же взяла одного из них под своё управление и, отдав команду вести огонь по ближайшей цели, перестала обращать на новые силы противника своё внимание. Действительно, геты занялись друг другом и вышли из общего боя. Строй коммандос дрогнул. Вскоре матриарх осталась одна.

Джон, опустив ствол винтовки, поднялся на помост. Отсюда было видно, что за полупрозрачной стеной находится рахни, но такого размера, каких Шепард за всё проведённое на Новерии время ещё не видел. Если бы обиталище существа было достаточного размера, чтобы оно могло выпрямиться во весь свой рост, в нём было бы никак не меньше пяти метров высоты. Взаперти рахни сидело, скрючившись, что называется, в три погибели и едва могло шевелить лапами.

Бенезия стояла возле резервуара, тяжело дыша. Медленно, словно превозмогая какой‑то тяжкий недуг, она произнесла:

– Это ещё не конец. Вам не остановить Сарена. Мой разум переполнен его светом. Будущее ясно. Пока не поздно, займите правильную сторону.

– Рахни не пошли за вами. Почему это должны сделать мы? – спросил Джон.

– Хотите вытянуть из меня информацию? – усмехнулась Бенезия. – Не выйдет. Я не предам Сарена. Вам придётся… Вам…

Матриарх неожиданно запнулась, её глаза помутились. Сделав шаг назад, она оперлась о пульт управления, стоявший рядом с резервуаром рахни. Когда Бенезия вновь посмотрела на Шепарда, её взгляд был совсем иным – не властным, не высокомерным, а тревожным.

– Слушайте меня! – быстро зашептала она. – Слушайте внимательно. Я всё ещё слышу шёпот Сарена в своей голове, но я могу сопротивляться его внушению. Только очень недолго – его одурманивание очень… сокрушительно.

За спиной Шепарда неслышно появилась Лиара. Широко раскрытыми глазами она смотрела на свою мать.

– Как Вам удалось вырваться из‑под его власти? – недоверчиво спросил Джон.

– Когда я поняла, что происходит, я уже не могла покинуть Сарена, – ответила Бенезия. – Но я смогла… запечатать уголок своего сознания, закрыть его от одурманивания. Сберечь его до того момента, как я смогу чем‑нибудь помочь разрушить планы этого негодяя.

– Да, мы уже слышали об одурманивании на Феросе, от Шиалы. Она говорила что‑то о корабле Сарена, «Властелине».

– Вы не представляете, какой это ужас, – покачала головой матриарх. – Быть запертой в собственном мозгу, смотреть, будто сквозь тусклое стекло, на свои руки, которые пытают, мучают, убивают… Быть совершенно беспомощной, быть игрушкой в руках Сарена. Рядом с ним перестаёшь быть собой. Начинаешь боготворить его, поклоняться ему. Идёшь для него на любое преступление, на всё, что угодно. Всё дело действительно в его корабле. Чем дольше находишься на борту «Властелина», тем больше кажется, что Сарен прав. Прав во всём, в каждом слове, в каждом действии, в каждом приказе. Сидишь у его ног, и его слова льются прямо в душу. Сначала это одурманивание едва заметно, кажется, что хватит сил противостоять ему, если понадобится. Так думала и я. А вместо этого – стала его орудием. Но слушайте дальше! Сарен прислал меня сюда, чтобы разыскать ретранслятор Мю.

– Ретранслятор Мю? – теперь Лиара посмотрела на капитана.

– Ретранслятор массы, который тысячи лет назад был сбит со своего положения взрывом сверхновой, – пояснил девушке Джон. – С тех пор неизвестно ни где он находится, ни куда он ведёт, ни каким образом попасть на него с других ретрансляторов.

– Четыре тысячи лет назад, – кивнула Бенезия. – Взрыв звезды выбил ретранслятор с его орбиты, но не смог его повредить. Вы знаете, чтобы повредить ретранслятор массы, ударной волны мало, какой бы сильной она ни была.

– И Вы смогли найти новые координаты ретранслятора Мю на Новерии?

– Две тысячи лет назад в том месте, где он теперь находится, обитали рахни. Они и обнаружили пропавший ретранслятор. У рахни генетическая память – всё, что знает матка, будет знать всё её потомство, из рода в род. Я соединила свой разум с разумом королевы, – матриарх повела рукой в сторону резервуара. – и выудила из её памяти все сведения о ретрансляторе Мю. Я… я была безжалостна к ней.

– А как рахни нашли ретранслятор?

– Они занимались поисками долго и терпеливо. У рахни очень сильно чувство своей территории, и они стремятся перекрыть все возможные пути в свои системы.

– Итак, Сарену нужен ретранслятор Мю. Зачем?

– Он считает, что этот ретранслятор приведёт его к Каналу.

– Что же такое этот Канал? Зачем он ему?

Бенезия покачала головой:

– Я бы сказала, если б знала сама. Сарен не делится мыслями со своими… игрушками.

– Всё ещё можно поправить. Дайте эту информацию мне, и мы опередим Сарена, куда бы и зачем он ни направлялся.

– Вот, – матриарх сделала шаг вперёд и протянула капитану небольшую коробочку. – На этом диске все данные, описывающие новую орбиту ретранслятора Мю со всеми её возмущениями. Возьмите!

Джон принял диск и убрал его в карман.

– Да, мама, но ведь знать только координаты ретранслятора недостаточно! – вдруг заговорила Лиара. – Ты знаешь, куда именно он направлялся?

– Об этом Сарен не говорил, – с сожалением в голосе ответила Бенезия. – Вам придётся выяснить это самим, и выяснить быстро – я передала координаты Сарену буквально минут за пять до того, как вы здесь появились. Остановите… меня… Я не могу… Его зубы у моего уха… Пальцы на моём хребте… Вы должны… должны…

Бенезия вскинула руки и впилась когтями себе в лоб.

– Мама, не уходи! – Лиара шагнула вперёд, её брови страдальчески изогнулись уголком. – Борись с ним!

– Я всегда гордилась тобой, Лиара, – пробормотала матриарх сквозь стиснутые зубы. Руками она закрывала лицо.

Внезапно она убрала руки и выпрямилась. Перед девушкой стояла прежняя, холодная и высокомерная Бенезия.

– Умри же! – властно сказала она и взметнула руки вверх, исчезнув в облаке взрыва тёмной энергии.

– Нет! – крикнула Лиара, инстинктивно воздвигая перед собой биотический щит, такой мощный, что от искажения электромагнитных волн за ним нельзя было ничего разглядеть.

Когда щит рассеялся, всё, что было на помосте, оказалось разбито взрывом. Сама Бенезия, еле дыша, лежала на полу. Под ней медленно растекалась фиолетовая лужица крови.

– Мама! Мама, нет! – кинулась к ней Лиара. Упав на колени, девушка стала накладывать панацелин.

– Не поможет, – тихо прошептала Бенезия. – Здесь вообще никто не должен был выжить. Хорошо, что у меня не получилось. Ты хорошо владеешь биотикой, моя девочка.

На эти несколько фраз у матриарха ушли все силы. Она прикрыла глаза, сделала несколько вдохов, затем продолжила, глядя на капитана:

– Я больше не могу. Ты должен остановить его, Шепард. Голос Сарена всё ещё в моём разуме. Я уже не вполне я. И никогда больше собой не буду.

– Мама… – прошептала Лиара.

Бенезия вновь перевела взгляд на свою дочь и попыталась улыбнуться.

– Доброй ночи, Маленькое Крылышко. На рассвете увидимся. Где же свет… Говорят, перед смертью видишь све…

Глаза матриарха остекленели. Грудь последний раз судорожно поднялась и замерла.

Подбежала Тали’Зора. Присев возле тела Бенезии, она приложила к ней инструментрон и нажала несколько кнопок.

– Кончено, – тихо сказала она. – Давление крови – ноль. Мозговая активность – ноль. Реанимация бесполезна.

Пока девушки возились с телом, Шепард подошёл к пульту и всмотрелся в глубину резервуара.

– Вот ты какая, королева рахни, – задумчиво произнёс он.

Существо в глубине своего обиталища заметило его. Оно зашевелило своими длинными щупальцами и прижало одну из клешней к стенке резервуара. Трудно сказать, куда смотрят крупные фасетчатые глаза рахни, но Джону показалось, что королева смотрит прямо на него, будто пытаясь что‑то сказать.

Внезапно сзади послышался сдавленный возглас Лиары и непонятный шорох. Шепард быстро обернулся. К нему медленно, приволакивая простреленную в нескольких местах ногу с оторванной взрывом ступнёй, приближалась коммандо азари – одна из участниц недавнего сражения. Сломанная шея не могла удержать голову, которая то откидывалась за спину, то ложилась на плечо. Кровь из ран уже не текла – коммандо давно была мертва.

Мёртвая азари подошла к резервуару и опёрлась на его стенку в том самом месте, где изнутри к ней прижималась клешня королевы рахни. Губы трупа зашевелились, и дева заговорила:

– Она будет нашим голосом. Мы не можем петь в ваших… ваших низких мирах. Ваша музыка… бесцветна.

Голова коммандо по‑прежнему безвольно болталась на перебитой шее, через приоткрытые веки виднелись белки закатившихся глаз. Паузы между словами показывали, насколько сложно говорящему подбирать подходящие слова. Джон догадался, что труп азари – только инструмент.

– Мы – мать, – продолжал между тем голос. – Мы поём тем, кто остался… позади. Детям, которых вы считали замолчавшими. Мы – рахни.

Шепард обошёл азари и вгляделся в королеву. Теперь у него не осталось сомнений, что это она общается с ним, управляя телом погибшей коммандо.

– Как Вы говорите с её помощью? – спросил он.

– Наш род поёт прикосновением мысли, – с готовностью ответила рахни. – Мы касаемся струн, и остальные слышат. Она слаба. У неё есть… цвета, для которых у нас нет имён. Но она скоро закончится. Её музыка горько-сладка. Она прекрасна.

Королева и спектр смотрели друг на друга. Болтающаяся голова трупа вновь откинулась за спину и уставилась в потолок. Тали, а следом и Лиара, подойдя, встали за спиной своего командира, стараясь не мешать этому странному диалогу.

– Вы поёте не в гармонии с теми, кто думал нами управлять, – заметила королева голосом азари. – Что ты будешь петь? Ты отпустишь нас? Или мы должны утихнуть? Ещё раз?

– Что она имеет в виду? – шепнула Лиара.

– Вон там, вверху, бак с серной кислотой, – Тали указала на подвешенную под самым потолком цистерну, труба от которой шла к резервуару с королевой. – Стоит нажать кнопку, и от рахни только лужа останется.

– Она ничего нам не сделала, – обратилась к Джону Лиара. – Это наш шанс искупить вину кроганов и вернуть в Галактику погибшую расу.

– Ваши спутники слышат истину, – подтвердила королева рахни. – В Вашей власти освободить нас, в Вашей власти вернуть наш народ в вечную тишину памяти.

– Что будет, если я отпущу Вас? – спросил Шепард. – Новые рахнийские войны?

– Я… Мы… – королева замялась. – Я не знаю, что было во время тех войн. В моей памяти они звучат диссонансом, песней цвета маслянистых теней. Так быть не должно. На свободе мы нашли бы тайное место, чтобы учить наших детей гармонии. Если они поймут гармонию, это даст нам шанс вернуться.

– Почему Вы не научили гармонии тех детей, которых мне пришлось уничтожить нейтронной очисткой?

– Наш разум отличается от вашего. Мы не можем научить петь в гармонии без гармонии. Дети без матери навсегда останутся потеряны в тишине. Не нужно петь о них серым и фиолетовым. Мы сами заставили бы их замолчать.

– А почему Вы не знаете, что было во времена рахнийских войн? Как вообще Вы выжили?

– Мы были лишь яйцом. Яйцом, слышавшим во сне плач нашей матери. Мы не знаем. Звучал тон космоса. Он заглушал один голос за другим. Заставлял певцов входить в резонанс с его собственной, жёлтой и злобно‑кислой нотой. Потом мы пробудились. Здесь. Мы – последнее эхо тех, кто вышел с Поющей планеты. Небеса молчат.

Шепард положил руки на пульт.

– Я не стану уничтожать целую расу, – решительно произнёс он. – Вы свободны.

– Вы дадите нам сочинить новую музыку? – спросила рахни устами мёртвой коммандо. – Мы будем помнить. Мы станем петь о Вашем всепрощении нашим детям.

Джон кивнул и нажал кнопку. В задней стенке резервуара открылся люк. За ним длинный коридор вёл куда‑то в скальный массив. Голова королевы повернулась. Рахни посмотрела за дверь, туда, где её ждала свобода, затем снова обернулась к Шепарду. Задвигались устрашающего вида мандибулы[33]. Джон почувствовал, что это – изъявление благодарности, и кивнул. Рахни кивнула в ответ, с трудом развернулась в своём тесном резервуаре и, сначала осторожно, потом всё быстрее и быстрее пошла прочь по скальному коридору.

Раздался шум упавшего тела. Шепард обернулся. Труп коммандо, которым больше никто не управлял, лежал под резервуаром бесформенной грудой. Тали’Зора смотрела вслед ушедшей королеве, и за маской скафандра невозможно было разглядеть её лица. Лиара в растерянности переводила взгляд с опустевшего резервуара на тело Бенезии и обратно.

Джон обнял девушку.

– Мы похороним твою мать со всеми почестями. Несмотря на то, что Сарен подчинил её разум, Бенезия смогла найти в себе силы передать нам важнейшую информацию. Это подвиг, о котором мы не забудем.

Лиара уткнулась носиком в плечо капитана и только тогда, наконец, разрыдалась.