Его любимая заноза (СИ)

Глава 17

Что происходит?!

Я не знаю этого мужчину.

Это какое-то чистой воды недоразумение.

Мое дыхание участилось, сердце разогналось и жарко стало, что я готова упасть в обморок.

Еще этот уважаемый так крепко вцепился в мое предплечье, что даже больно.

Коротко смотрю на Егора Алексеевича, после чего снова устремляю свои округленные глаза на незнакомца.

— Я… я понятия не имею, кто вы, — роняю тихо, отрицательно качая головой.

— В чем дело, Паша? — интересуется Егор Алексеевич у мужчины, которого он явно знает. — Руку ее отпусти.

Но он не отпускает. Даже когда я начинаю ее тянуть.

— Откуда ты ее знаешь? — спрашивает этот Паша, немного сощурившись.

— Я сказал, отпусти ее, — требует мужчина и сам делает так, чтобы он уже разжал свои пальцы. — В чем дело? Что тебе от нее нужно?

— Я ее знаю, — отвечает Павел, смотря только на меня каким-то безумным взглядом.

— А я вас не знаю! — выдаю громче, чем нужно, потирая руку от нажима этого нахала. Вроде и в костюме, и причесан, человек из высшего общества, но хам каких только поискать.

Егор Алексеев еще раз смотрит мне в глаза, так проницательно, словно считывает, правду ли я говорю. Не знаю, что он может найти в них кроме страха и непонимания.

— Ты обознался. Уймись, — предупреждающе бросает обознавшемуся наглецу Егор Алексеевич. — Пойдем, — отступает ко мне и, взяв несильно за запястье, хочу утянуть за собой, но незнакомец не унимается:

— Ты же косметику продаешь.

Я сама останавливаюсь, начинаю пристально разглядывать мужчину.

Он, получается, был у меня в магазине. Но я его…

Так, стоп.

— Что, узнала? — ухмыляется так знакомо, когда я меняюсь во взгляде.

— А… Так это вы… — тяну я, прищурившись. Как все-таки костюм меняет человека. Я его вспомнила. Тогда он был в модных джинсах, в кожанке, немного обросший и с другой небрежной прической. Словно после тусы в клубе. — Это вы пытались со мной познакомиться у кофейного автомата, потом проследили за мной до моей работы и пытались подвезти до дома после смены?

Это я еще мягко истолковала последовательность. Он пытался меня снять. Подонок. Такой наглый был. Проблем мне обещал за отказ. Но как-то пронесло. Забыл, видимо, обо мне.

— Ну наконец-то, а то я уже дураком себя чувствовать начал, — усмехается.

— Ты приставал к Мирославе? — спрашивает его Егор Алексеевич.

— Мирославе?.. А мне она представилась Машей.

— Я вам солгала, — шиплю.

— Ему ты тоже врешь? — кивает на Егора, неприятно скривив губы. — Или он тебе достаточно предложил, чтобы ты назвала настоящее имя?

Не приходит и мгновения, как Егор Алексеевич толкает его грубо в плечо. А я густо краснею, ощущая дрожь в ногах. Становится дико неудобно от того, что окружающие обращают на нас внимание.

— Спокойно! — сразу отступает Паша, примирительно выставив ладони в примирительном жесте. — Буду я еще из-за какой-то торговки поднимать кипиш. Мне просто стало любопытно. Остынь, Егор.

— Советую тебе закрыть рот.

— Да брось ты. Я бы тебе посоветовал…

— Лучше тебе не продолжать. Исчезни. Или я устрою тебе неприятности. Ты знаешь, я могу.

Павел пренебрежительно хмыкает и, немного попятившись назад, разворачивается и не спеша отправляется меж людей куда-то, вскоре скрываясь из виду.

— Пойдем, — приводят меня в себя голос Егор Алексеевича.

— А мы можем поехать домой?

— Правда расстроилась из-за этого дерьма? Пойдем, дашь отдых ногам, — качает головой в сторону.

Мужчина уводит меня в противоположную сторону от лифта, мы покидаем зал, заходя куда-то за него, потом еще чуть-чуть и мы оказываемся в зоне с несколькими диванами. Отсюда только что вышла парочка. А теперь мы тут.

— Присядь.

Мне уже не хочется сидеть. Я как на пружинах. До сих пор очень неприятно.

Этот Паша решил, что Егор Алексеевич меня купил. Что ж, если бы мне пришлось выбирать, то выбор был бы очевиден.

Снимаю туфли и отхожу к панорамному окну. Почти прислоняюсь к нему лбом, смотрю вниз.

— Здесь тихо, — комментирую я, чувствуя, как все вибрирует у меня внутри. Я немного волнуюсь. Нет, я сильно волнуюсь. Сердце грохочет внутри, а в голове такое творится, что даже анализировать не хочется. Я глупости себе думаю. — Зря я согласилась поехать, — произношу то, о чем следовало бы промолчать и поворачиваюсь боком, взглянув на мужчину, который сидит на диване.

— Не жалей. Ничего дурного не случилось.

— Когда мы сможем вернуться? Ваша мама не устанет там с внуками?

Да, я хочу сбежать отсюда. И как можно скорее.

— Не устанет.

— Кажется, я ей не понравилась, — признаюсь, чуть склонив голову.

— С чего ты взяла?

— Она как только узнала, что я няня, так как-то сникла. Наверное, посчитала, что я слишком молода для этого. И она права.

Мужчина задумывается, сведя брови к переносице.

— А до того как она узнала, она была очень доброй и улыбалась?

— Да, так и было.

— Не обращай внимания, — приподнимает один уголок губ. — Она просто удивилась. Вот и все.

— Хорошо… — снова отвожу взгляд в окно. — И спасибо, что заступились за меня, — не поворачивая головы, благодарю я. — Уже во второй раз.

— Я бы заступился и в третий, если бы ты сказала, кто поставил тебе синяки, — слышу, как мужчина поднимается с дивана. Напрягаюсь, когда он приближается. — Ну, что случилось?