Его любимые женщины

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дерек всегда говорил людям, что Рэйна умнее большинства членов правления. Происходящее доказало его правоту. К несчастью.

– Если я вас уволю, вы станете безработной.

– И получу компенсацию.

Рэйна стояла примерно в полуметре от Дерека, подняв подбородок и так выпрямив спину, что выглядела на дюйм или два выше, чем была на самом деле. Руки она скрестила на груди, отчего ее грудь казалась непривычно пышной.

Она не могла знать, какой у нее соблазнительный вид. Многие женщины использовали свою внешность в деловых целях. Рэйна – никогда.

Да, она не ценила и не использовала свою привлекательность, но это не означало, что он остался равнодушным. Наоборот.

Но сейчас нужно думать о ребенке. Рэйна сказала, что Изабелла хитра, как конкурент, и это не добавило ему уверенности в себе. Малышка порывисто извивалась в его объятиях. Она явно знала, что он дилетант, и не хотела иметь с ним дело.

Итак, с одной стороны – апломб Рэйны, а с другой – бунт Изабеллы. Пожалуй, так его не осаждали ни разу с тех пор, как он возглавил «Мессина дайэмэндз».

– О каком пособии при увольнении вы говорите?

В первый раз за время разговора Рэйна не ответила сразу. Ага! Значит, она не обдумала это заранее.

Но она быстро пришла в себя и сказала:

– Я хочу такое же, как получила Шмидт, когда она ушла.

– Шмидт была вице-президентом. И она проработала в «Мессина» больше десяти лет.

– Только девять с половиной, если вычесть шесть месяцев отпуска за свой счет, который она взяла после свадьбы. Кроме того, вы не раз говорили мне, что я ценнее любого вице-президента. – Рэйна с невозмутимым видом изогнула бровь. Впервые за сегодняшний день она выглядела как обычно. – Вам нужно, чтобы я нашла это утверждение в письменной форме, среди ваших старых сообщений по электронной почте?

– В этом не будет необходимости. Я не могу предоставить вам все, что получила Шмидт, правление никогда на это не согласится. Но я могу удвоить вам жалованье, а также дать акции.

Она торжествующе улыбнулась.

– Идет.

Рэйна протянула ему руку. Он взял ее за руку и только тогда добавил:

– Конечно, в зависимости от того, останусь ли я доволен вашими уроками отцовства.

Она нахмурилась и попыталась вырвать руку, но у нее ничего не вышло.

– Дайте определение слову «доволен». Я не хочу, чтобы через две недели вы уклонились от выполнения условий нашей сделки из-за технической детали.

Он вспомнил острую боль, которую чувствовал, наблюдая, как его дочка всхлипывает и тянется к Дексу.

– Я хочу, чтобы через две недели Изабелла тянулась ко мне.

Рэйна нахмурилась.

– Это не…

– Когда Декс будет в комнате.

После минутного колебания она кивнула.

– Согласна.

Только тогда он выпустил ее руку, показавшуюся ему очень хрупкой. Какой контраст с ее сильным рукопожатием!

Она повернулась и пошла к выходу. Он никогда еще не видел, чтобы походка Рэйны была такой легкой. Как будто она была вне себя от радости, что его покидает.

А он все еще чувствовал прикосновение ее теплой ладони. Внезапно ему захотелось сжать кулак, чтобы сохранить это тепло, как будто так он мог удержать частицу Рэйны. Вместо этого он обнял Изабеллу, потом окинул ее взглядом.

Он ожидал прилива родительских чувств. Но ощутил только неловкость. Неумелость. Некомпетентность. Поэтому он поступил так, как делал всегда, когда сталкивался с каким-нибудь препятствием. Он решил блефовать.

– Не беспокойся, Изабелла, – начал он. Ее имя вызывало у него неуверенность. Для извивающейся малышки «Изабелла» звучало слишком официально.

Внимательно глядя ей в лицо, он начал выбирать ей уменьшительное имя. Белла? Нет, слишком… девическое. Иззи? И речи быть не может. Так ее называл Декс.

– Не беспокойся, детка. На самом деле она не собирается уходить. Благодаря мне у нас появилось две недели, чтобы убедить ее остаться.

И он сумеет ее убедить! Он слишком привык полагаться на Рэйну, чтобы позволить ей уйти. Он не сможет обойтись без ее помощи.

Кое-что уже складывается в его пользу. Он видел, какое у Рэйны было выражение лица, когда она держала Изабеллу. Девочка была очаровательна, и Рэйна явно прониклась к ней теплым чувством. Если его аргументов не хватит, вернуть Рэйну поможет малышка.

Но как быть с Китти? Он не отвечал на ее звонки с тех пор, как вернулся домой и узнал, что Изабелла его дочь.

Дерек знал: чем дольше откладываешь трудный разговор, тем тяжелее его начать. Но он до сих пор не представлял, как сообщить ей такую новость.

Конечно, теперь, когда он убедил Рэйну отложить увольнение, ситуация чуть смягчилась и настало время сказать Китти, что она вот-вот станет мачехой.

Как будто поняв, что ее отодвигают на второе место, Изабелла издала протестующий крик. Не зная, как ее успокоить, Дерек опустился в дорогое кожаное кресло. Держа на коленях пронзительно кричащую девочку, он принялся медленно раскачиваться взад и вперед. Господи, сколько это будет продолжаться? И как могло возникнуть столько проблем из-за одного маленького ребенка?

Иногда она спрашивала себя, есть ли у нее мозги.

– Итак, ты не уволилась? – спросила Лавендер, сестра Рэйны. Она сидела за длинным кухонным столом и готовила салат на скорую руку.

Рэйна тоже села. В духовке разогревался длинный батон, а на плите на медленном огне кипел соус для спагетти. Рэйна вдыхала их аромат. Но сегодня вечером ей было как-то неуютно.

– Нет, я пока не уволилась. Точнее, не совсем.

– Я так и знал, – насмешливо сказал Кендрик, входя на кухню. Он беспечно бросил свой рюкзак на стул возле Рэйны.

Лавендер свирепо посмотрела на него, отбросив со лба прядь светло-каштановых волос.

– Тебе следовало бы поддержать Рэйну.

– Эй, я просто высказываю свое мнение.

Кендрик пожал плечами и направился в гостиную, где сидела их мать и, как обычно по вечерам, смотрела Си-Эн-Эн.

– И не оставляй свой рюкзак на кухне! – крикнула Рэйна.

Кендрик, не оглядываясь, помахал рукой, словно говоря, что заберет рюкзак позже.

– Конечно, на самом деле я не уволилась. Такая уж я бесхарактерная. Даже младший брат говорит со мной снисходительно.

Лавендер фыркнула, перекладывая помидоры в вазу.

– Конечно, он говорит снисходительно. Ему семнадцать лет, и он держится так со всеми, кто старше его. – Лавендер наклонила голову набок и внимательно посмотрела на Рэйну. Внезапно ее взгляд стал серьезным. – Итак? Что произошло? Почему ты не уволилась? Дарт Вейдер [1] тебя запугал?

– Ох, стоит ли все это пережевывать? – Рэйна встала. Несколько лет назад Кэссиди, самая младшая из трех сестер Рэйны, посмотрев «Звездные войны», прозвала Дерека Дартом Вейдером по имени одного из главных злодеев фильма.

Сначала неприязнь ее семьи к Дереку забавляла Рэйну, но теперь ей от этого было неловко. Если бы только ее брат и сестры знали, как много он сделал для их семьи… Они были бы по меньшей мере смущены. А уж если бы им стало известно, какие чувства она испытывает к Дереку на самом деле, то просто шокированы.

– Тебе помочь с обедом? – спросила Рэйна.

Но Лавендер подняла руку в знак протеста.

– Нет уж. Твоя очередь завтра вечером. И я знаю, что вчера ты помогала Кендрику готовить тако. Кроме того, я вижу, что ты пытаешься меня отвлечь. Не увиливай, сознавайся.

– Я подала заявление, просто это произошло не совсем так, как я планировала.

Лавендер жестом велела ей продолжать. Рэйна рассказала о соглашении, которое она заключила с Дереком.

– Значит, через две недели он должен тебя уволить?

– Да.

– Что ж… – Лавендер наклонила голову набок. – Тебе только нужно проработать ближайшие две недели, выиграть пари и уйти с кучей денег.

– Если я сумею добиться, чтобы Изабелла его полюбила. – Рэйна постепенно приходила в ужас.

– Верно. Но разве это для тебя так уж трудно? Ты помогла маме вырастить четырех детей. Я бы сказала, что ты опытна.

– Ты не обратила внимания, что Изабелле пять месяцев? Конечно, если бы ей было пятнадцать или даже пять лет, может быть, я смогла бы помочь. Но мама заболела, только когда мне было девятнадцать лет. До этого я была обычной девушкой с младшими братьями и сестрами. У меня нет опыта воспитания таких маленьких детей.

– Ты замечательно общаешься с детьми. Они тебя любят. И ты наверняка обожаешь… – Лавендер замолчала и нахмурилась. – О! Вот из-за чего ты забеспокоилась.

– Из-за чего?

– Тебя беспокоит, что ты можешь привязаться к его ребенку. Что, пообщавшись пару недель с этой очаровательной малышкой, ты не захочешь с ней расстаться. Ты побоишься оставить ее во власти Дарта Вейдера.

– Я… – С какой стати ей беспокоиться? Она начала было возражать, но потом пожала плечами. – Наверное, да.

Да, девочка прелестна. И, конечно, Рэйну пугала мысль о том, что она привяжется к Изабелле. В конце концов, она не хочет детей – ни своих, ни чужих. Сначала хорошо бы позаботиться о собственных нуждах.

Но Изабелла была лишь частью проблемы. На самом деле она беспокоилась из-за Дерека. Перед ним и так было трудно устоять. Прибавьте прелестного ребенка, и Рэйна, вероятно, будет обречена. В конце концов, разве есть что-то более притягательное, чем мужчина с ребенком? Посмотрите, что произошло с Люси. Она влюбилась в эту парочку: Декс и Изабелла. Рэйна и так безнадежно предана Дереку, и у нет шансов избежать такой же участи.

Конечно, в этом она не могла признаться Лавендер. Сестра просто не поймет ее. На протяжении нескольких лет Рэйна старалась убедить свою семью в том, что Дерек – тиран. Они считали его… ну, все выражалось прозвищем.

– Мне нужно было просто уволиться. Если бы я придерживалась моего плана, мне больше никогда не пришлось бы даже войти в его кабинет.

Не говоря уже о том, чтобы видеть Дерека, печально добавила она про себя.

– Тогда так и сделай.

– Что?

– Вернись туда завтра и уволься. На этот раз – на самом деле.

– Но деньги…

– Забудь об этих деньгах.

– Я не могу забыть об этих деньгах. От этой премии зависит, что со мной произойдет после того, как я уйду из «Мессина дайэмэндз». Буду ли я искать другую работу в качестве административного помощника, или вернусь в кулинарную школу.

Лавендер закатила глаза.

– Что? – с невинным видом спросила Рэйна.

– Не надо говорить мне «что». Сколько раз мы должны это повторять? Тебе не разрешается вернуться на работу. Ты отслужила свой срок. Твоя следующая остановка – кулинарная школа.

– Это стоит кучу денег. У меня их нет.

– У тебя есть деньги, ты просто не хочешь их тратить.

Рэйна сжала губы.

– Откуда ты знаешь…

– От мамы, конечно. Неужели ты думала, что она не расскажет о счете, на котором столько денег?

– Это не мои деньги, – твердо заявила Рэйна.

– Конечно, твои. Ты их заработала.

– Я заработала их для мамы. И для вас.

– Ты около десяти лет обеспечивала нас с мамой. Для разнообразия пора обеспечить себя. Кроме того, у нас все в порядке. Ты сама так сказала. Мама получила чеки по инвалидности, за дом заплачено и у всех нас есть стипендии и финансовая помощь.

У Лавендер был такой уверенный вид, что Рэйна не стала с ней спорить. Рэйна не возьмет сбережения семьи, чтобы заплатить за обучение в кулинарной школе. Да, сейчас все обеспечены. Но девушка слишком хорошо знала, что несчастные случаи происходят без предупреждения. Как инсульт у ее матери девять лет назад.

К счастью, спорить с Лавендер Рэйне и не пришлось: зазвонил ее мобильник. Не личный, а рабочий, на звонки которого она всегда должна была отвечать.

Рэйна отключала его, когда обедала со своей семьей, но, если не считать этого недолгого перерыва, Дерек мог дозвониться ей двадцать четыре часа в сутки. Поскольку они еще не сели за стол, она достала телефон из кармана и взглянула на номер. Номер был незнакомый, но она с облегчением увидела телефонный код Нью-Йорка. Ей сейчас не хватало только разговора с Дереком!

– Слушаю.

– Лурэйна Хаффмен? – спросил надменный женский голос.

– Да.

– Вы работаете помощницей Дерека Мессина? – Кажется, голос подразумевал, что, может быть, какая-нибудь другая Рэйна Хаффмен украла этот телефон в гнусных целях.

– Да, – повторила Рэйна.

– Что ж, тогда мне нужно, чтобы вы с ним связались. Я не могу ему дозвониться со вчерашнего дня. Это очень неудобно.

Рэйна чуть не рассмеялась, несмотря на мрачное настроение. Кем бы ни была эта дама, ее явно вывели из равновесия. Когда Рэйна узнала, что какой-то претенциозной женщине в Нью-Йорке тоже приходится нелегко с Дереком, ей почему-то стало легче.

– Если вы оставите мне ваше имя и номер телефона, я немедленно ему передам.

– Это Китти.

– А кто вы?

– Его невеста.

Дереку очень редко доводилось встречать людей, у которых была такая же сила воли, как у маленькой Изабеллы.

По его мнению, стойкость, упорство и упрямство в характере дочери не были плохими качествами. Дереку только хотелось, чтобы она не так ярко проявляла их, общаясь с ним. Или хотя бы вела себя потише.

К половине десятого, проведя наедине с Изабеллой около шести часов, он сдался и позвонил миссис Хилл. Хуже надоедливого сочувствия миссис Хилл, когда та появилась у него в доме, могло быть только самодовольное выражение лица Изабеллы. Можно было поклясться, что она злорадствует.

Она его дочь. Он заставит ее полюбить его.

Однако, несмотря на решимость Дерека завоевать сердце малышки, казалось, что Изабелла по-прежнему настроена против него. И, очевидно, она убедила в этом миссис Хилл.

Сегодня утром, когда он сказал няне, что она может ехать домой, миссис Хилл еле удержалась от недоверчивой улыбки. Она оставила ему три разных телефонных номера, по которым он мог до нее дозвониться, и несколько раз вызвалась вернуться к нему вечером и проверить, как дела. Вчера вечером он поддался неуверенности и обратился за поддержкой, но сегодня вечером будет по-другому.

Изабелла, которую миссис Хилл накормила из бутылочки, со счастливым видом подпрыгивала на пружинном сиденье в гостиной.

Дерек посмотрел на часы, и в этот момент в дверь позвонили. Хотя у Рэйны был на всякий случай ключ от дома, она всегда звонила в дверь. Он открыл дверь. Рэйна сердито постукивала ногой, скрестив руки на груди.

– У вас есть невеста?

– Что?

– Невеста, – медленно повторила она. – Женщина, на которой вы собираетесь жениться.

– О, Китти. – Честно говоря, последние два дня он почти не думал о Китти. Ему будет довольно трудно рассказать Китти, что у него есть дочь. Объяснить, почему эта дочь, судя по всему, его не признает, – такое сейчас было выше его сил.

– Да. Китти. Вы не говорили, что помолвлены. Вы просто об этом забыли?

Он многозначительно посмотрел на Изабеллу.

– Я был немного занят.

– Это очевидно, иначе ваша невеста не позвонила бы мне три раза домой вчера вечером.

– Она позвонила вам три раза, а вы только сейчас передаете мне эти сообщения?

– Вы же не отвечаете на звонки.

– Мне пришлось отключить телефон. Изабелла, плакала каждый раз, когда он звонил.

Рэйна бросила на него раздраженный взгляд, который должен был сделать ее менее привлекательной. Почему-то этого не произошло.

Дерек внимательно смотрел на Рэйну, пытаясь понять, почему она вдруг стала такой очаровательной. Вместо обычных темных широких брюк или удлиненных юбок на ней были простые голубые джинсы. Вместо пиджака и застегнутой на пуговицы блузки на ней была медно-красная футболка.

Джинсы подчеркивали ее длинные ноги. Мягкая футболка заканчивалась чуть ниже пояса Рэйны. Внезапно он понял, что вместо многочисленных слоев рубашки и пиджака, которые обычно заслоняли ее грудь от его взгляда, сегодня имелся лишь один хлопчатобумажный слой. И, вероятно, один слой шелка.

Он заставил себя снова взглянуть ей в лицо. Она свирепо смотрела на него.

– Что с вами?

У него стоял комок в горле. Проглотив слюну, он сказал:

– Как правило, вы не одеваетесь так… свободно.

– Конечно, нет. – Она вошла.

Они задели друг друга плечами, их взгляды встретились. Рэйне тоже стало жарко.

– Это нельзя назвать обычной рабочей ситуацией, – продолжала она, входя в гостиную. – Если мы не едем в офис, то мне ни к чему надевать костюм.

Он пошел в гостиную следом за ней. Рэйна стояла в середине комнаты, подбоченившись, что подчеркивало ее узкие бедра. Она наклонила голову набок, рассматривая стул, на котором сидела Изабелла, и несколько прядей волос упали ей на плечо.

Рэйне много раз доводилось бывать у него дома. Но только сейчас его поразило, как естественно она здесь выглядит.

Она оглянулась и посмотрела на Дерека, который стоял в дверях.

– Что ж, вы провели с ней наедине всю ночь, и вы ее не убили. Это начало.

– Мне пришлось позвонить няне.

– Нельзя же ожидать от человека, что он сумеет в одиночку ухаживать за ребенком в первую же ночь! Это безумие.

Оскорбление было очевидным. Она считала его безумным. Раньше, когда Рэйне доводилось его критиковать, она старалась вести себя как можно тактичнее.

Он задумчиво посмотрел на нее.

– Вы на меня сердитесь, – заметил он.

– С какой стати мне сердиться? – ледяным тоном спросила она.

– Из-за Китти, наверное.

– Гм-м. – Но она не обратила внимания на его замечание и села на корточки возле Изабеллы. – Когда вы ее кормили в последний раз?

– Миссис Хилл покормила ее перед тем, как ушла. – Он подошел к ней и заметил, как Изабелла смотрит на нее оценивающим взглядом. – Около семи.

– А, значит, вы еще не кормили ее сами, не так ли?

– Нет. И вы избегаете ответа на вопрос.

Рэйна встала и неожиданно оказалась поблизости от него.

– Это не было вопросом. Вы угадали, что я сержусь. И вы угадали, что это из-за Китти. Ни то, ни другое не было вопросом.

Он вдохнул ее аромат. То, чего он никогда не замечал раньше, что-то теплое и домашнее.

Она глядела на него. Ее глаза казались ему огромными. Почему он никогда раньше не замечал, какого теплого оттенка ее карие глаза? Как его лучшее шотландское виски.

Должно быть, она тоже удивилась тому, что оказалась так близко от него, потому что она сделала глубокий вдох и, нервничая, шагнула назад.

Он шагнул следом.

– Итак, я прав? Вы расстроились из-за Китти?

Она облизала губы и спросила по-прежнему холодно:

– С какой стати мне расстраиваться из-за Китти?

– Не знаю. Расскажите мне об этом.

– Конечно, у вас есть право неожиданно обручиться с женщиной, которую вы по сути не знаете. Ничего не обдумав и ничего не планируя.

– Я знаю Китти Бидерменн несколько лет.

– Да-да. Она старый друг семьи. Конечно, вы женились бы на ней. Вы были в нее влюблены несколько лет, но не признавались ей в любви. Может быть, несколько десятилетий? Впрочем, это не мое дело.

– Это не так.

– Это не имеет значения. Я всего лишь ваша помощница. И вы не обязаны посвящать меня в свои личные дела. – Она нахмурилась. – А теперь я даже не ваша помощница. По крайней мере, через две недели я перестану ею быть.