Эхо старой Англии

Глава 1. Шекспировский вопрос

— Нет, Рон… прошу тебя… не уходи, не уходи! — закричала Гермиона.

Но Рон уже выскочил в темноту. Гарри стоял неподвижно, молча, слушая, как она рыдает, выкликая среди деревьев имя Рона. Через несколько минут Гермиона вернулась с мокрыми, липнувшими к лицу волосами.

— Он у-у-ушел! Трансгрессировал!

Она рухнула в кресло, сжалась в комок и заплакала. Гарри слушал её рыдания, смотрел на брошенный на пол крестраж-медальон и чувствовал, как в груди слева разливается неприятное, пугающее тепло. Рон снова предал. И не одного его, а их обоих. Эта рыжая конопатая сволочь оказалась способна предать девушку! И это раскрыло ему глаза во всю ширь, прямо растопырило, заставив увидеть крайне очевидный факт: Рон — предатель по жизни! Не потому ли к ним примкнул самый предательский предатель Питер Петтигрю? Ведь жулик достоин такого же жулика, не так ли?

Неторопливо размышляя об этом, Гарри подобрал с пола медальон, положил его на стол, снял с дивана плед, развернул его, подошел к рыдающей Гермионе и, бережно накрыв её плечи, аккуратно закутал, как маленькую, потом втиснулся в кресло и прижал к себе. Повозился, пристраивая Гермиону поудобнее в своих объятиях, и зашептал в каштановую мокрую макушку.

— Ничего… И без них справимся, хорошая моя… без Уизлей. Не плачь так, прошу тебя, поверь, он не достоин твоих слез. Не надо, Гермиона, тише, пожалуйста…

Гермиона сквозь рыдания слушала голос Гарри, чувствовала его уверенные и такие надежные объятия и ощущала жар его широкой крепкой груди. И постепенно успокаивалась — в объятиях Гарри было так хорошо, так покойно. Удивившись, она прислушалась к своим ощущениям — действительно: хорошо и уютно… как у папы на коленях. А такое происходит только с тем, кто по-настоящему надежен, кто действительно твой…

Рон-то её обнимал собственнически и равнодушно, как нечто, принадлежащее ему, отчего она чувствовала себя немножко не своей. А Гарри… а Гарри умудрился обнять так, что она сразу почувствовала себя именно там, где надо — в объятиях своего мужчины. Как у папы на коленях! Мама же говорила, что по-настоящему счастливой женщина ощущает себя в объятиях любимого, как в кольце рук родителя — защищенно и надежно, как будто в крепости. Ох, Гарри… Гарри… неужели ты мой?!

Пригревшись и размякнув, Гермиона совершенно успокоилась и, устав от эмоций, просто вырубилась, сраженная температурой и шоком от предательства друга, которого она считала своим парнем.

Гарри улыбнулся, чувствуя, как расслабленно потяжелела Гермиона, как она поехала по груди вниз. Откинувшись на спинку кресла, Гарри приподнял её, уложил поудобнее, чтоб не соскальзывала, и прикрыл глаза.

Правда, через полчаса, когда Гермиона стала странно горячей, он забеспокоился, встал и отнес её на руках к постели, куда и уложил. Потрогал щеки, лоб, послушал дыхание и расстроился: оно было тяжелым и затрудненным. В аптечке, к счастью, нашлись жаропонижающие, и он скормил бессознательной девушке пару таблеток, ухитрившись напоить водой. После чего укутал покрепче и растерянно задумался, как им дальше быть? Уход Рона был, конечно, неожиданным, но иного от него и ждать нечего, он уже предавал раньше, так что не сильно-то и удивил. И без него они прекрасно справятся, от Рона всё равно никакого толку не было. Посмотрев на Гермиону, Гарри вдруг подумал о том, что надо будет её покормить, когда она проснется, а значит…

Встав, Гарри занялся пересмотром запасов, которых было крайне мало. Несколько початых пакетиков с разной крупой, мешок изюма, банка чая, специи, полбутылки растительного масла — негусто. Но, оглянувшись на комнатку, в которой спала Гермиона, Гарри решительно поставил кастрюльку на плиту и заполнил её водой из палочки — рыжего идиота здесь нет, а Гермиону надо кормить! Ненадолго выйдя из палатки, Гарри поискал грибы. Нашел гренадеров и подосиновиков, но больше внимания уделял трутовикам, росшим на стволах деревьев — яркие и приметные издалека, цыплята росли кучно, целыми колониями, с одного дерева можно было набрать килограмма два. Не прошел он и мимо дождевиков, тоже очень ценных грибов в английской кухне. А то подосиновики на поганки похожи…

Почистив грибы, Гарри плеснул на сковородку масла и пожарил их параллельно с рисовой кашей, в которую щедро добавил изюма. Проснувшаяся Гермиона тут же уловила запах готовой еды и моментально поняла, что голодная, видимо, испугавшись её голода, срочно сбежала температура. Гермиона, стараясь не обращать внимания на слабость и головокружение, упрямо, с трудом передвигаясь, привела себя в порядок — переоделась в чистую одежду, причесалась, собрала волосы в хвост и проскользнула на крошечную кухоньку, где её ждал поистине царский обед — рисовый пудинг и жареные грибы. Изголодавшаяся за последние недели и съевшая вчера полусырой хвостик костлявой щуки, Гермиона прямо-таки набросилась на еду, глубоко погружая ложку в миску и накалывая на вилку как можно больше грибов.

— Боже, м-мм! — стонала она в процессе. Гарри с лукавой улыбкой наблюдал за ней через стол. Когда желудок наполнился, а движения столовых приборов стали не столь интенсивными, Гермиона с интересом посмотрела на парня.

— Почему ты раньше не готовил?

— Рон… — Гарри поморщился. — Увидел, как я фартук надеваю, и обсмеял меня, сказал, что ничего у меня есть не будет, потому что мужчина и плита — вещи несовместимые.

— Конечно, — Гермиона грустно покивала. — Волшебники готовить не любят.

— Хочешь анекдот? — спросил Гарри, дождался кивка и рассказал: — На конкурсе поваров победил мистер Малфой, накрыв на стол всего за секунду одной фразой: «Добби, обед готов»?

Ну, анекдот хоть и в тему, но смех Гарри и Гермионы был грустным — совсем некстати вспомнился рыжий предатель. И снова, как и прежде, перед ними замаячила Неизвестность. Эйфория от того, что они узнали о способе уничтожить крестражи с помощью меча Гриффиндора, давно стухла, потому что меч ещё достать нужно. А с уходом Рона это вдруг стало незначительным, даже совсем неважным. Гермиона отложила ложку и грустно сообщила:

— Вкусно было, спасибо.

Гарри пересел на другой стул и придвинулся к ней, протягивая руки.

— Иди ко мне…

И снова Гермиона уютно свернулась в кольце надежных рук. Вздохнула, подышала в грудь, негромко спросила:

— Что делать будем, Гарри?

— Для начала надо сменить место, — решительно заявил Гарри. — Рон знает о нем, и если его поймают, может нас выдать. Я ему больше не верю.

— Но ты же простил его после драконов… — нерешительно выдохнула Гермиона в грудь. — Он тебя тогда тоже предал.

— Меня он может предавать сколько угодно, — хладнокровно молвил Гарри. — Но девушку бросать в лесу — подло. Этого я ему никогда не прощу. На это способен только самый распоследний мерзавец…

— Но у него же семья, он за сестру испугался… — всё ещё пыталась оправдать Рона Гермиона.

— И что? — Гарри был непреклонен. — Они — люди взрослые, о детях могут позаботиться, ничего с Джинни не случится. Рон просто спасовал перед трудностями, он устал быть вечно голодным, устал мерзнуть с нами под дождем, устал скитаться с нами черт-те куда. Так, ладно, хватит о нем, давай лучше подумаем о том, куда нам переместиться.

— Не знаю… — голос Гермионы прозвучал совершенно убито, и он встревоженно потрогал лоб — не начинается ли опять температура? Этот жест был таким естественным, что девушка невольно улыбнулась, в который раз отметив отеческую заботу Гарри. Благодарно потеревшись щекой о грудь, она тихонько спросила:

— Куда пойдем?

— Куда-то, откуда будем продумывать и воплощать планы, как добыть меч Гриффиндора, — раздумчиво начал Гарри. — На Гриммо мы уже не можем вернуться, твой дом и дом Дурслей отпадают, в мире магглов нам также опасно находиться. Слушай… — задумался вдруг он. — Мерлин у магов, он кто? Аналог Бога у людей?

— Ну, наверное, — удивленно отозвалась Гермиона. — А что?

— Да вот, подумал, — принялся развивать свою мысль Поттер. — Если Господь Бог ухитряется как-то помогать особо верующим, то как ты думаешь, Мерлин нас сможет услышать? Правда, не представляю, как ему молиться надо…

Гермиона уставилась на пуговицу на рубашке Гарри, потом медленно заговорила:

— О Мерлине ходит очень много легенд. Где-то он мудрый старец, советник короля Утера Пендрагона, воспитатель и наставник Артура; где-то он ровесник самого Артура, его оруженосец и слуга, всю жизнь избегающий короля Утера; а где-то он сразу в обеих ипостасях…

— Вот видишь, а волшебников послушать, так Мерлин тоже Хогвартс посещал и учился на Слизерине. Не слишком ли приземленно для величайшего обожествленного мага, к которому обращаются на уровне бога? — съязвил Гарри. — Так и вижу его, тощего ушастика, сгорбившегося за партой и выводящего пером в пергаменте сто шестое уложение в правилах Трансфигурации под неусыпным оком тогдашней МакГонагалл.

Гермиона невольно засмеялась такому юмору. А отсмеявшись, сказала:

— И всё-таки портрет Мерлина висит в Хогвартсе на почетном месте.

— Конечно! — приосанился Гарри. — Это же величайший волшебник всех времен и народов! Конечно, он должен висеть на почетном месте. А так как он жил запредельно давно, то можно и сочинить для пущей значимости, что в Хогвартсе когда-то учился сам Мерлин, проверить-то это никак нельзя!

— Действительно… — задумалась Гермиона. — Проверить это невозможно, если даже хроники о временах Мерлина не сохранились, а только предания и легенды дошли до наших дней. Гарри, а ты к чему это? — спросила она озадаченно.

— Ну, понимаешь… — Гарри потер щеку и поморщился, ощутив пальцами щетину на подбородке. — Нам нужна помощь взрослого мудрого человека. Что мы одни-то можем?.. Кое в чем Рон был прав — я недостаточно подготовлен к миссии. Дамблдор не успел меня обучить всему самому важному. Поэтому я думаю, что нам не помешает помощь кого-то очень мудрого. Хоть бы и Мерлина.

— Но Мерлина же не существует, — с горечью напомнила Гермиона.

— Знаю, — Гарри грустно улыбнулся. — Плохо, что нам не к кому обратиться за помощью. Ни одного надежного взрослого у нас нет…

Гермиона хотела возразить, но вовремя прикусила язык, сообразив, что взрослого нет сейчас, в данный момент, когда он так нужен. Гарри с грустной улыбкой посмотрел вверх, в брезентовый испод палатки, и обратился к нему в безнадежном отчаянии:

— Мерлин великий, пошли же нам кого-нибудь толкового и умного…

Вздохнув, Гермиона начала собираться: задерживаться здесь дольше не имело смысла, пора было перебраться в другое безопасное место. К тому же Гарри убедил её в том, что поступок Рона крайне некрасив, и убиваться по нему будет очень глупо, о чем ей говорило и собственное сердце. Оно не болело по Рону. А сердцу Гермиона верила.

Сложив и прибрав в бисерную сумочку палатку, Гарри с Гермионой уничтожили следы своего пребывания, взялись за руки и молча трансгрессировали прочь.

Переместившись, они оказались на поросшем вереском склоне холма, где гулял на просторе говорливый ветер. Снова установили палатку, а вокруг неё наложили Защитные чары, после чего Гарри, поддавшись настрою, взял за руки загрустившую Гермиону и, расшевелив, повел в медленном танце. Музыкой им звучал ветер, гудящий в зарослях вереска. Сначала она смущалась, мило краснела, потом, увлеченная, вошла в ритм и, поймав какую-то свою мелодию, отдалась танцу и рукам партнера. Кружа в вальсе Гермиону, Гарри следил за выражением её милого личика, умиленно улыбаясь её смущенному румянцу на щеках, а когда она расслабилась, нежно привлек к своей груди, продолжая вести подругу в танце. Сам он тепло прижался щекой к её макушке, согревая дыханием щеку, ухо и височек, на котором пульсировала тоненькая жилочка. Так близко, совсем рядом… Теплые губы Гарри робко коснулись этой жилочки.

На большее он пока не осмелился, не будучи уверенным в том, что Гермиона отвечает ему взаимностью. Да и Гермиона ещё не была готова к углублению их отношений, поэтому, мягко отстранившись, она взглядом пожелала ему спокойной ночи и удалилась к себе в комнатку, оставив Гарри наедине с мыслями и четырьмя пустыми койками. Повздыхав, он улегся, стараясь не смотреть на ту, на которой ещё утром спал Рон. Сон долго не шел, вместо него пришли воспоминания и горькие размышления.

Единственные умные взрослые, которых Гарри знал стопроцентно, были его дядя и тётя, но Дурсли пока ещё в опасности, нельзя к ним, нельзя их искать… Ещё почему-то вспоминался Ранкорн. Поймав себя на этом, Гарри заинтересованно сосредоточился полностью на министерском служащем. Пока он был под личиной этого человека, волей-неволей отмечалась реакция окружающих: все с глубоким уважением относились к мистеру Ранкорну, с такой предупредительностью, чуть ли не с трепетом. А как от него сами Пожиратели шарахались, прямо-таки с ужасом в глазах! Ранкорна одинаково уважали все стороны: и простые служащие Министерства его почитали, и Амбридж шелковой при нем становилась, и, главное, его Пожиратели опасались.

Гарри повернулся на бок и уставился в темноту — интересно, кто он такой, этот Ранкорн? И будет ли разумным, если они попробуют обратиться за помощью к нему? Закрыв глаза, Гарри попытался вспомнить лицо Ранкорна. Помнилось, что он высокий, но не слишком, это только так казалось ему, невысокому юноше, мистер Ранкорн был просто крупный, широкий в кости и тяжелый, а ему, Гарри, он казался великаном с грубым гулким голосом… Лицо… лицо его мелькало в отражении плиточных черных стен Министерства нечетко и быстро — он не присматривался.

На него откуда-то сверху посмотрел старик. Лукаво и добродушно глянул сквозь круглые очки и тихо усмехнулся в густую белую бороду. Сомневаешься, значит, малыш? Ну-ну… Правильно сомневаешься, паренёк, я никогда не ходил в Хогвартс, так как жил не в этом мире, а в старой доброй Англии, когда волшебной была сама Природа. Слышь-ка, Килгарра, друг мой любезный? Ты смотри, кто тут задумался…

— Вижу, — степенно кивнул головой огромный дракон, сверкнув огненными глазами. — Стоунхендж ему покажи, чтоб знал…

Конечно, Килгарра, и Стоунхендж ему покажем, всё покажем! Мальчик-то умный, вон как задумался, и ведь в правильную сторону задумался. Надо бы и в самом деле помочь ребятишкам, а то погонятся за призраками, и пиши пропало. Совсем Дамблдор от жизни отстал, крестражи какие-то выдумал.

Проснувшись, Гарри долго не мог понять, приснился ему Ранкорн или привиделся? Его не покидало странное ощущение, как будто за ним наблюдают и к чему-то подталкивают. Опасности при этом он не чувствовал, поэтому Гарри решил довериться своим ощущениям и за скудным завтраком из подогретых каши и грибов спросил Гермиону:

— Расскажи мне про Ранкорна, ты же его видела, когда волосы мне добывала?

— Ну, он высокий, в кожаном плаще, — принялась вспоминать Гермиона. — Волосы вроде черные, коротко стриженные, еле-еле ухватила пальцами его прядки…

— А лицо? — подался к ней Гарри.

— Не запомнила, — поморщилась Гермиона. — Помню только, что кровь так сильно пошла носом, что мостовую залило.

Ой-ей… Гарри ощутил легкий укол совести из-за того, что госслужащий так пострадал от их необдуманных действий. План-то был не ахти… Чудом медальон добыли, да и то с ошибкой — приволокли Яксли на хвосте прямо в штаб-квартиру.

— А зачем тебе Ранкорн? — спросила тем временем Гермиона.

— Помощи думаю у него попросить, — признался Гарри.

— Ты — что? — опешила Гермиона. И затарахтела: — Гарри, не надо, он чужой нам, совсем незнакомый человек, а вдруг он Пожиратель?

— Да? — развеселился Гарри. — А представь, как меня Пожиратели боялись, когда я рычал на них в образе Ранкорна!

— Да ты что-о-о?! — весело удивилась Гермиона.

— Вот-вот! — подтвердил Гарри и поинтересовался: — Не знаешь, как найти Ранкорна? Чувствую, что он нам нужен…

— Да? — задумалась Гермиона. — Хм… Я ничего о нем не знаю и нигде о нем не читала, уж это-то я запомнила бы. Странно, — она округлила глаза. — О Ранкорне и вправду нигде не написано.

— Господи, что, совсем-совсем ничего? — поразился Гарри. И приуныл: — Ну и как нам его найти?

— Вот если бы Муфалде написать, — задумчиво протянула Гермиона. — Но вопрос-то в том, можем ли мы доверять ей?

— И Амбридж его знает, — вспомнил Гарри. — Она со мной в лифте любезно так беседовала.

— Помню, — покивала Гермиона. — Прямо ворковала, а ты стоял с такой каменной рожей…

— А говоришь — лицо его не помнишь! — подколол её Гарри.

— Так его-то лицо я точно не запомнила, твое-то… то есть… — запуталась девушка.

— Понимаю, — остановил её Гарри. — Даже под чужой личиной я оставался для тебя прежним Поттером. Так, да?

— Так… — Гермиона слабо улыбнулась. Гарри вздохнул и лег грудью на стол, положив голову на руки. Надо было хорошенько подумать, как связаться, найти и попросить помощи у мистера Ранкорна. И достоин ли он доверия?