Эхо старой Англии

Глава 2. Место силы

Ничего умного в голову не приходило. Вернее, идеи были, но все какие-то глупые настолько, что сразу отметались прочь, не успев сформироваться. Проще всего, наверное, было написать письмо мистеру Ранкорну, но не было совы. Гермиона предложила выучить заклинание говорящего Патронуса, чтобы иметь возможность посылать голосовые сообщения, Гарри вспомнил автоответчик и похихикал, заметив сходство. Гермиона послушала его смешки и пришла к выводу, что он прав — с Патронусом не удастся сохранить инкогнито.

Снова посидели за столом, тупо пялясь на лежащий между ними медальон и слушая голос ветра за стенами палатки. От нечего делать Гермиона продиралась сквозь дебри рун Сказок барда Биддля, то и дело натыкаясь на значок в виде треугольного глаза, нарисованного от руки над заглавием сказки о трех братьях. Несколько раз она порывалась сказать об этом Гарри, но, подумав, передумывала. Зачем? Ну отметил Дамблдор эту сказку, и что? Она её наизусть уже выучила, а смысла так и не обнаружила — обычная сказка-притча…

А Гарри чем дольше думал, тем больше умнел. Доумнелся до того, что сообразил, что ничему и никому не верит, как тот Дамблдор. Задумался — а с чего это он таким недоверчивым сделался? Вроде не с чего… тётя и дядя его не обижали, Дадли, конечно, дурак, но куда ж без этого-то? К тому же он вырос, остепенился, даже извинился и признал его существование, сказав, что не зря Гарри место занимал.

А что с пяти лет его в чулан запихнули, так это понятно зачем, стенки-то чулана поначалу пленкой были обиты, это потом она облезла и обветшала, и её содрали со стен. А как ещё магглам защититься от дурных эманаций сырого мажонка?

Недоверие в нем Дамблдор выпестовал. Одни уроки тайные чего стоят? Зазовет его в кабинет и давай журчать, причем пусто и порожно из одной опасности в другую. Гарри поморщился, вспомнив вкрадчивый голосок старого волшебника: «Да, думаю, мистер Уизли и мисс Грейнджер доказали, что им можно доверять. Но, пожалуйста, Гарри, попроси их больше никому не говорить об этом. Не нужно, чтобы стало широко известно, как много я знаю или подозреваю о тайнах Волан-де-Морта». А как он уворачивался и елейничал, когда Гарри пытался вызнать хоть чуточку побольше информации. И вообще, как ни ломал он голову, не мог вспомнить, чтобы Дамблдор хоть раз упоминал о возможном тайнике с крестражем. Этот подлый старик тянул до конца и оставил его буквально с пустыми руками. Ну, отыскали они один крестраж, так и тот уничтожить не могут, а остальные крестражи по-прежнему совершенно недоступны.

Подступающее отчаяние грозило захлестнуть его с головой. Сейчас Гарри просто поражался, как у него хватило самонадеянности потащить с собой друзей в это бессмысленное путешествие неведомо куда. Он ничего не знал, ни о чем не имел ни малейшего представления и каждую минуту теперь мучительно ждал, что Гермиона тоже скажет — с неё хватит, — и соберется уходить.

— Не дождешься! — мрачно сказала она, глянув на него поверх книги.

— Что? — виновато вздрогнул Гарри.

— Я сказала — не дождешься! — грозно взревела Гермиона, треснув ладонью по столу. — Я не забыла ещё тролля на первом курсе и до сих пор помню, как ты оседлал его и засунул палочку ему в ноздрю! И помню, что именно из-за Рона я в том туалете и оказалась.

— Э… да, — пробормотал Гарри. — Я что, вслух подумал?

— У тебя на лице всё написано жирным маркером, — проворчала Гермиона, возвращаясь к книге. Гарри с минуту потрясенно моргал на неё, потом по его лицу сама собой расползлась широкая глуповатая улыбка, когда до него дошло, насколько он раскрыт для Гермионы. Она ж его как облупленного знает! Ну а вместе с осознанием этого счастья пришло озарение.

— Гермиона, у нас же зачарованные галлеоны есть! Почему бы нам с Невиллом не связаться и не попросить его бабушку подсказать адрес Ранкорна?

Девушка взвизгнула, вскочила и, обежав стол, подлетела к Гарри, схватила его за щеки и от души расцеловала, совсем как тогда, на втором туре соревнований Турнира Трех Волшебников.

— Ты гений, Гарри! Ну как же я сама не сообразила?!

Отпустив Гарри, Гермиона нырнула в бисерную сумочку, выудила из её недр кошелек, а оттуда фальшивый золотой галлеон. Положив его на стол, Гермиона направила на монету кончик палочки и начала диктовать:

— Невилл, свяжись с нами, пожалуйста, у нас имеется вопрос к тебе.

С кончика палочки жидкой лентой заструилось золотое свечение, которое втекло в поверхность монеты, на миг высветилось надписью и истаяло. Гарри с восхищением наблюдал за тем, как спустя минуту на галлеоне высветился ответ Невилла, однако от восторга не осталось ни следа, едва он вник в написанное.

«Гермиона, у нас беда: Пожиратели схватили Полумну и куда-то увезли. Местонахождение её неизвестно, но последний сигнал её галлеона замечен в районе Уилтшира. А там, судя по всему, находится поместье Малфоев».

Потом, когда первое сообщение пропало, появилось второе, посланное Невиллом вдогонку за первым:

«Какая помощь нужна от меня, Гермиона?»

Гермиона вопросительно глянула на Гарри, но тот, покачав головой, подался к столу и надиктовал сам:

— Неважно. Мы немедленно отправляемся за Полумной. Невилл, будь на связи! — Выпрямился и тяжело посмотрел на Гермиону. — Ранкорн подождет. Сначала спасем Полумну. Заодно и посмотрим, как наш белобрысый хорек поживает…

Гермиона согласно кивнула, ни секунды не колеблясь. Она — не Рон и не будет, как рыжий лентяй, трусливо ныть и осторожничать, мол, слишком опасно, нам нельзя высовываться и всё такое в том же духе. Спросила только:

— Как мы найдем дом Малфоев?

— Добби, — пожал плечами Гарри. Гермиона прикусила губу — и правда, Добби. Чокнутый домовик Малфоев. Кто, как не он, способен провести в дом своих друзей?

Гарри тем временем время не терял — паковал вещи. Спохватившись, Гермиона присоединилась к нему. А когда всё было упаковано-утрамбовано, уложено и прибрано в ту же чудесную мини-сумочку, Гарри с готовностью глянул на подругу.

— Ну что, зовем Добби?

Улыбка Гермионы была похожа на оскал выдры.

— Зови!

— Добби! — властно громыхнул Гарри, невольно копируя дядю Вернона. Ждать долго не пришлось — буквально через несколько секунд на склоне холма перед ними с негромким хлопком появился эльф-домовик. Оглянулся по сторонам, вытаращился на Гарри и взволнованно запищал:

— Гарри Поттер позвал Добби! Сэр! Добби так рад видеть Гарри Поттера, сэра!

Снисходительно выслушав восторги домовика, Гарри наконец вклинился в паузу между «сэрами»:

— Добби, мне очень нужна твоя помощь как разведчика: нам сообщили, что Пожиратели держат в Малфой-мэноре пленницу, девочку по имени Полумна Лавгуд. Ты не мог бы разведать, где она, и сообщить нам? Также нам с Гермионой надо незаметно проникнуть в дом твоих бывших хозяев и осмотреться на месте. Ты можешь организовать нам это, Добби?

— Добби не уверен. Но Добби сейчас посмотрит… — с этими словами домовик исчез. Появился он через полчаса с разделочной доской в руках, которой он тут же начал долбить себя по макушке.

— Сэр Гарри Поттер, Добби не может доставить Гарри Поттера в дом бывших хозяев! Дом кишмя кишит Пожирателями! — верещал он между делом. Гарри хмуро смотрел, как доска мягко пружинит, отскакивая от бесчисленных шапок, надетых одна на другую и служивших отличным амортизатором. Наконец до Добби это тоже дошло, остановившись на секунду, он смахнул шапки с головы и снова принялся вдохновенно дубасить себя по маковке. Вот теперь досочка исправно исполняла роль дубины. Гарри не вмешивался, хладнокровно дожидаясь конца экзекуции. Гермиона морщилась и кусала губы, но тоже терпеливо ждала, когда прекратится истерика. Времена, когда они пугались эльфячьих самоистязаний и порывались их пресечь, давно прошли. Наверное, с тех пор, как Амбридж нашла их тайный клуб Отряда Дамблдора. Доколотив себя до полного окосения, Добби наконец довизжал:

— Добби не нравится, что происходит в доме его бывших хозяев! Бывший хозяин Люциус не похож на себя: он небрит и нечесан, у него под глазами тени, как у Пьеро, на нем несвежая рубашка и мятый камзол! Бывшая хозяйка Цисси ходит тише привидения!!! Мастер Драко исхудал в дым, от него одни глаза остались! А ещё повариха Пигги сказала, что у них в доме убивают гостей!!! Этот, которого нельзя называть, убил женщину и скормил своей огромной змее…

Гарри и Гермиона, затаив дыхание, наблюдали, как эльф-домовик постепенно раскаляется, накручивая себя до степени «а всё достало и больше так нельзя!», вовремя припомнив слова самого великого Дамблдора: «Магия домовых эльфов не изучена до конца, их возможности — безграничны…»

Дождались. Взвинтив себя до предела, Добби, нехорошо сверкая злющими глазами, цапнул ребят за руки и утянул в подпространство.

С шорохом налетел ветер, приглаживая и выпрямляя примятую траву там, где стояли молодые люди. Килгарра хитро посмотрел на старца.

— Ты смотри-ка, сами догадались отправиться к Стоунхенджу!

Мерлин вместо ответа лишь руками развел, пряча добродушную улыбку в густой бороде.

Доставив ребят в какое-то помещение, Добби, свирепо пыхтя и засучивая рукава, отправился вершить правосудие. Вслушиваясь в удаляющиеся шаги эльфа, Гарри вытянул из рюкзака мантию-невидимку и накинул её на себя и Гермиону, после чего отжались к стенке и стали ждать.

Прошла пара минут, и началось веселье: где-то вдали прогремел взрыв, и у них под ногами ощутимо дрогнул пол… Второй взрыв, третий… ещё один чуть ближе… Пятый прогремел совсем в отдалении — едва слышно. Мимо их каморки пробежали двое в черных балахонах. А потом Гарри с Гермионой увидели, как в обратную сторону крадется тощий и крайне знакомый тип. Переглянувшись под мантией-невидимкой, Гарри и Гермиона без колебаний последовали за Драко.

Драко прокрался к лестнице, спустился в подвал, пошуровав в замке, приоткрыл одну створку огромной дубовой двери, просунулся в щель и шепнул:

— Эй, Лавгуд, мистер Олливандер, вы можете идти?

— Что там случилось? — послышался старческий дрожащий голос. Драко кинул настороженный взгляд вдоль коридора и нетерпеливо дернул плечами.

— Какой-то наш домовик взбесился: взорвал парадную гостиную и спальни гостей, свернул шею Беллатрисе Лестрейндж, оттяпал голову Нагайне и попытался загрызть… Главного… Вы удирать отсюда будете? Учтите, второй такой шанс вряд ли представится.

— Ты с нами? — спросил девичий голосок. Драко напряженно ответил:

— Только до выхода…

— Дальше вы с нами, — договорил за него Гарри, выныривая из-под мантии. — Скорее, идемте!..

Протиснувшись мимо Малфоя, Гарри за руку вытянул в коридор удивленно пискнувшую Полумну, потом не менее удивленного старика Олливандера и глянул на Драко, взглядом вопрошая — куда? Тот успел справиться с изумлением и молча кивнул, приглашая идти за собой. По крайней мере стало понятно, с чего домовик крышей съехал — там, где появляется Поттер, кончается всякое благоразумие и начинается полный кавардак.

Проходя коридоры за коридорами, Драко в одном из них ненадолго тормознул и обернулся к Поттеру.

— Маму мою с собой уведете? Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда…

Гарри молча кивнул, пряча Полумну под мантию к Гермионе. Драко неслышно скрылся во мраке. Поттер с Олливандером укрылись в нишах. Именно в этот момент в голову Гарри вкралось воспоминание о том, что в Уилтшире находится Стоунхендж, ближайшее место силы.

Вернулся Драко. Маму он нес на руках, бережно прижав к груди. У Гарри что-то оборвалось в груди, когда он увидел, как безвольно висит тонкая рука миссис Малфой, а голова её запрокинута назад.

— Что произошло? — выдохнул он в ужасе.

— Папа её оглушил, велел уносить… — дрожащим голосом прошептал Драко. — Сам… не знаю как, но выберется…

Решение пришло моментально.

— Добби!.. — позвал Гарри и приказал, едва тот появился: — Собери всех домовиков, хватайте мистера Малфоя и перенесите нас всех в Стоунхендж.

— Добби понял, Добби сейчас всё сделает! — деловито доложил отважный домовик, отправляясь исполнять повеление великого сэра Гарри Поттера. Благодарно глянув на Гарри, Малфой кивнул вперед.

— Идемте.

Они были уже в саду у внешней стены, когда их нагнали верные домовики дома Малфоев. Протащив сквозь кусты Люциуса, они похватали беглецов и дружно стартовали в никуда.

Гарри заморгал от ударившего в глаза полуденного солнца, мимоходом поразившись тому, что не прошло и суток с тех пор, как вчерашней ночью ушел Рон, казалось ведь, что прошла целая вечность — столько событий грянуло после его ухода. Остальные тоже щурились, слегка дезориентированные внезапностью перехода из задымленного полуразрушенного Малфой-мэнора к древнему сооружению. Домовики, числом всего пять, считая Добби, робко съежились, с почтением взирая на могучие мегалиты великого Стоунхенджа.

Люциус, осмотревшись, забрал у сына жену и присел на обломок упавшего в траву трилита. Вид у него был неважен, как и говорил Добби: волосы спутаны, на щеках щетина, под запавшими глазами пролегли тени. Но самое страшное было то, что в глазах некогда сиятельного лорда читалось затравленно-обреченное выражение.

Гермиона скинула с себя и Полумны мантию и, сворачивая её, озабоченно спросила, обращаясь к Поттеру:

— Ну хорошо, Гарри, мы их вытащили, ну а дальше что? Где мы такую толпу прятать будем?

— И папа! — вклинилась Полумна. — Я хочу знать, что с моим папой. Он жив? Кто-нибудь даст мне палочку? Я папе Патронуса пошлю…

Гарри без раздумий протянул ей свою палочку, сам обращаясь с вопросом к Люциусу:

— Мистер Мафлой, вы не знаете, где проживает мистер Ранкорн?

В конце концов он тоже взрослый и может знать. И пришел в некоторое смятение от того, что Малфой болезненно вздрогнул при упоминании зловещего имени. Он чего-то не знает? Что ж его так все боятся?! А тут и Драко сорвался в истерику:

— Да будь ты неладен, Поттер! Ты что, вырвал нас из когтей одного монстра, чтобы засунуть в пасть другому?

Гарри виновато покосился на Гермиону, которая озадаченно уставилась на него, потирая пальцем в ухе — не ослышалась ли она? Ранкорна считают монстром похуже Волдеморта?

Полумна тем временем успела вызвать и отослать прочь своего Патронуса — серебряного зайца — и теперь ждала от папы ответ, рассеянно вертя в руках палочку Гарри. Притихшие домовики молча сгрудились возле своих хозяев, включая свободного Добби, которому, по-видимому, было слегка не по себе в этом средоточии древней магии незапамятных времен. Осознав это, Гарри с более глубоким уважением принялся обозревать старые щербатые камни — серые и обветренные. Они стояли рваными кругами и подковами, образуя собой полумесяцы и кольца трилитов различных радиусов. Древнейшее сооружение мира дышало величием и спокойствием, так и казалось, что если где и безопасно, то только здесь…

Раздался глухой хлопок, и в нескольких ярдах от них появились трое — Ксенофилиус Лавгуд, Альберт Ранкорн и Северус Снейп. Одновременно с ними засветились древние камни и в центре мегалит, рядом с алтарным шеститонным монолитом зеленого слюдяного песчаника из Уэльса, возникла световая сфера. Она мягко сияла сливочно-желтыми лучами, заливая окрестности Стоунхенджа золотистым свечением.

Но Гарри с Гермионой едва обратили на это внимание, во все глаза глядя на самого ненавистного человека во всем мире — профессора Снейпа, убийцу Дамблдора. Судя по лицу, тот тоже был не в восторге, пробуравив Поттера черными сверлами, он желчно припечатал:

— Поттер!.. И почему я не удивлен?

Но разлиться желчью ему не дали, дюжий Ранкорн, схватив за руки Ксено Лавгуда и Полумну, молча втолкнул их в сферу, исчезая вместе с ними в золотом сиянии. За ними проследовал Северус, ухватив за шею Драко и подцепив под локоть старика Олли, следом устремился Люциус с Нарциссой на руках, за хозяевами, попискивая, рванули домовики. Заполошно переглянувшись, Гарри с Гермионой опомнились и заторопились вдогонку. Храбро шагнули в неизвестность. Лучше уж быть со взрослыми где-нибудь там, чем оставаться в одном мире с разъяренным Волдемортом.

И сложил гигантские крылья великий дракон Килгарра, закрывая проход между мирами, который он открыл по просьбе Мерлина.