Эксперт № 38 (2014)

Морской огород Геннадий Емельянов

Островной регион может накормить деликатесами всю Россию

Введенные недавно ограничения на поставки продовольствия из-за границы стали причиной панических разговоров о том, что Россия может остаться без рыбы и морепродуктов, ввозимых из Европы, Канады, США и Австралии. Но, к счастью, ситуация далека от катастрофы. И дело не только в том, что россиянам не привыкать жить без французских устриц или норвежской семги. Санкции подталкивают нас к тому, чтобы внимательнее присмотреться к собственным ресурсам и возможностям.

Устричная банка

На юге острова Сахалин есть лагуна Буссе, соединенная с морем протокой. Во время отлива в лагуне регулярно обнажается отмель. Это так называемая устричная банка, где полно тихоокеанских гигантских устриц. Обитает этот деликатесный моллюск на глубинах до семи метров, образуя местами сплошные поселения. В зависимости от сезона устрицы могут отличаться по степени мясистости, но они всегда остаются неизменно высокого качества. Считается, что моллюски, выросшие в экологически чистых северных водах, вкуснее своих родственников из теплых вод. А Охотское море, к акватории которого относится лагуна Буссе, как раз из очень холодных: мало кто решается искупаться в нем даже в разгар лета.

«Самые вкусные устрицы — на Сахалине», — признавал в свое время автор телепрограммы «Хочу знать» Михаил Ширвиндт. Местных моллюсков он отведал во время съемок сюжета об уникальном природном мире той самой лагуны Буссе. Оценке известного путешественника, близко знакомого с кухней половины мира, можно доверять. Посетители некоторых московских ресторанов, специализирующихся на дарах моря, тоже высоко оценили вкус сахалинских устриц. Но все же пока это экзотика.

Причина в том, что естественные колонии устриц на Сахалине способны дать без вреда для дальнейшего воспроизводства лишь несколько тонн продукции в год. Выходом для отечественных гурманов может стать развитие аквакультуры — товарного выращивания многих видов водных биологических ресурсов. Это относится и к креветкам, крабам, кукумарии, гребешкам и многим другим видам рыб и беспозвоночных.

Ловить или растить

По утверждению специалистов, возможная продуктивность морских хозяйств с технологией интенсивного товарного выращивания биоресурсов в водах Сахалина и Курил может составить до двух миллионов тонн в год. В основном сегодня в островном регионе занимаются искусственным воспроизводством красной рыбы — тихоокеанского лосося.

Реки Сахалина и Курил — одно из немногих сохранившихся на планете мест естественного нереста дикого тихоокеанского лосося. Каждое лето огромные косяки горбуши, кеты, кижуча из глубин морей устремляются к островным берегам. Они входят в реки, преодолевая течение, поднимаются в верховья, чтобы там разбиться на пары, отложить оплодотворенную икру и умереть, как тысячи поколений лосося до них. Этот период — самое важное время для рыбопромышленников. Их уловы в целом по региону могут в урожайные годы превышать 200 тыс. тонн. Львиная доля добытого идет, естественно, на российский рынок. Лосося, выловленного на Сахалине и Курилах, в свежезамороженном виде, в виде консервов или пресервов, копченостей, как и красную икру, можно встретить в любом отдаленном уголке нашей страны.

Возможности естественных нерестилищ не безграничны. Это в Сахалинской области поняли давно. В то же время интересы развития экономики, обеспечения продовольственной безопасности страны требуют увеличить улов ценной красной рыбы. И этот результат был достигнут. Еще 10–15 лет назад годовой улов в 50 тыс. тонн лосося для всей Сахалинской области считался неплохим. Но за последние пять лет ежегодный улов вышел на уровень уже 190 тыс. тонн. Такой прирост произошел за счет развития искусственного воспроизводства.

Сегодня на островах действует 38 лососевых рыбоводных заводов, занимающихся искусственным воспроизводством горбуши и кеты. Они ежегодно выпускают до 800 млн штук мальков лососей. Нагулявшийся в океане лосось возвращается в реки, откуда был выпущен. В результате деятельности рыбоводных заводов ежегодно вылавливаются дополнительные десятки тысяч тонн рыбы. Кроме того, естественные нерестилища тихоокеанских лососей, при условии их эффективного заполнения и охраны, обеспечивают ежегодный возврат рыбы. Эффективность лососевых рыбоводных заводов доказана практикой их работы. Не случайно 22 сахалинских рыбоводных завода являются частными, еще пять арендованы на длительный срок бизнесом. Кроме того, продолжают строиться новые рыбоводные предприятия — до конца 2014 года на курильском острове Итуруп должны появиться еще два частных завода общей мощностью более 40 млн штук выпускаемой молоди кеты.

Здоровый лосось

Лосось, который до недавнего времени импортировался в Россию из стран Евросоюза, в основном искусственного происхождения. В Скандинавии форель и семгу выращивают до товарных кондиций в специальных огороженных садках. У этого способа есть свои плюсы и минусы. Защищенные водоемы или плантации позволяют снизить потери от хищников, но способствуют быстрому распространению болезней. Более того, содержащуюся в неволе рыбу надо кормить всю ее жизнь. А это дополнительные затраты, которые сказываются на цене продукции. Плюс корм, конечно же, далек от природного рациона дикой рыбы, живущей в естественных условиях. Именно поэтому сторонники здорового образа жизни и питания, которых в мире становится все больше, с осторожностью относятся к рыбе, выращенной в садках. «У нас нет возможностей выращивать лосося до взрослого состояния, — говорит руководитель Агентства по рыболовству Сахалинской области Павел Колотушкин. — Да и особой нужды так поступать нет. Зачем рыбу кормить всю жизнь, если она может вырасти сама в естественной среде? У нас нет необходимости вкладывать средства в товарное выращивание лосося, поскольку под боком Тихий океан, где горбуша и кета самостоятельно нагуливают вес. Когда придет срок, инстинкт приведет рыбу к берегам Сахалина и Курил».

У малька же, который естественным образом вылупился из икринки в нерестовой реке, шансы достичь зрелости исчезающе малы. Он рискует в любую секунду стать добычей хищника. К тому же мальки массово гибнут при малейших изменениях температуры воды из-за нехватки пищи в реке. Лишь один из сотен, а то и тысяч мальков сумеет уйти в море и спустя годы вернуться к родным берегам, чтобы отложить икру, давая начало новому циклу воспроизводства.

Напротив, малек, выросший на рыбоводном заводе, имеет больше шансов на выживание. Его сытно, по науке кормили. Его выпустят в реку, когда природные условия в ней — температура воды, насыщенность кислородом — будут оптимальными. Поэтому гораздо большее количество особей со временем станут взрослыми и вернутся назад, чтобы попасть в неводы островных рыбаков. Строго говоря, лосось искусственного разведения практически не отличается от своего совсем уж дикого собрата, который вылупился из икринки где-нибудь под корягой в нерестовой реке. Его подкормили только в первые месяцы жизни, увеличив шансы на выживание, но в дальнейшем он ведет жизнь дикой особи, питается естественным образом в естественных же условиях. Поэтому лосось, добытый на Сахалине и Курилах, у сторонников здорового питания никаких опасений не вызывает.

Законодательные перспективы гребешка

Дела с искусственным воспроизводством лосося на островах обстоят очень неплохо. Гораздо хуже дело с разведением прочих перспективных видов водных биоресурсов, таких как приморский гребешок, дальневосточный трепанг, пользующийся в восточной медицине заслуженной славой морского женьшеня, мидии и все те же устрицы. «Разумеется, для успешного развития аквакультуры необходимо создать благоприятные правовые и инвестиционные условия. Однако пока с правовым регулированием все обстоит далеко не так гладко, как хотелось бы, — говорит Павел Колотушкин. — Например, при пастбищной аквакультуре ключевое значение имеет расчет объема подлежащих изъятию водных биоресурсов. Но методика расчета этого объема до сих пор на федеральном уровне не утверждена. Создается двусмысленная ситуация: выращивать ресурсы можно, а изымать нельзя. Также до сих пор нет утвержденного порядка определения границ рыбоводных участков».

Важно учитывать и то обстоятельство, что практически вся акватория в прибрежной зоне Сахалина и Курильских островов — это рыбопромысловые участки, предоставленные в пользование на срок до 20 лет. Они простираются от берега в море на расстояние до пяти километров. Проблема в том, что участки предназначены для промышленного или прибрежного рыболовства. В то же время они пригодны и для развития морской аквакультуры. Но за пределами участков, вдали от берега, успешная деятельность остается крайне проблематичной. Многие владельцы промысловых участков не прочь заняться товарным выращиванием водных биоресурсов, но на их пути в очередной раз непреодолимым препятствием встает закон. «Нормы законодательства, которые закрепляют моноцелевое использование рыбопромысловых или рыбоводных участков, — не что иное, как излишние административные барьеры, — считает заместитель председателя правительства Сахалинской области Сергей Карепкин. — Они серьезно затрудняют деятельность в области как рыболовства, так и аквакультуры. Снижают экономический эффект от реализации предоставленных государством бизнесу прав пользования рыбопромысловыми участками. В интересах как бизнеса, так и государства следует признать существование правовых норм, ограничивающих число целей использования рыбопромысловых и рыбоводных участков, недопустимым. Надо в короткое время разработать необходимые порядки использования в нескольких целях рыбопромысловых и рыбоводных участков. Пока это не сделано, аквакультура — отрасль, которая могла бы в прямом смысле слова накормить страну морскими деликатесами, — будет находиться на экономических задворках».