Еще один шанс

Глава 5

Когда до конца смены оставалось не более часа, в вестибюль стремительно вошла миниатюрная молодая женщина с выразительными светло-серыми глазами. Взглянув на нее, Полли сразу догадалась, что останавливаться в «Тауэре» вошедшая не собирается.

— Добрый вечер, — поприветствовала та администраторов. — Мне сказали, в этой гостинице теперь работает некий Джеймс Тиммерман.

Полли и Бернард переглянулись.

— Совершенно верно, — ответил Бернард.

— Я хотела бы с ним побеседовать, — решительно произнесла незнакомка.

— Видите ли, — принялась объяснять Полли. — Мистер Тиммерман сейчас занят. Позвоните его секретарю и назначьте встречу на любое удобное для вас время. Я дам вам телефон или, если желаете, сама свяжусь с приемной мистера Тиммермана.

Женщина покачала головой:

— Я должна поговорить с ним немедленно. У меня сугубо личное дело.

— Мы не имеем права беспокоить руководство во время рабочего дня по вопросам, не касающимся отеля, — вежливо возразила Полли, осторожно изучая сероглазую и гадая, кем она приходится Джеймсу.

— Тогда свяжитесь с ним. Скажите, пришла Кэти. Кэтрин Снелл.

— Хорошо, я попробую. — Полли набрала номер, но Салли не ответила, видимо, куда-то отлучившись. — Секретаря нет. Подождете немного?

К стойке подошла дама в очках, а за ней целая группа детей — видимо приехавшие на экскурсию учительница и школьники.

— Здравствуйте! Моя фамилия Браун. Мы забронировали номера неделю назад, — сказала дама.

— Одну минутку. — Полли повернулась к напарнику: — Бернард, будь добр.

Бернард, напряженно наблюдавший за знакомой Джеймса, с неохотой принялся за работу. Полли снова повернулась к Кэтрин Снелл, которая рассеянно взяла со стойки рекламный проспект и принялась нервно размахивать им перед собой как веером.

— Может, вы попробуете позвонить ему самому? — спросила она с мольбой в голосе. — Наверняка ведь знаете его телефон.

В какое-то мгновение Полли ясно ощутила, что завидует Кэтрин, которая определенно была подругой или женой Джеймса, но тут же вспомнила историю с герцогиней и Кристин и сказала себе: ей в самый раз посочувствовать.

— Уверена, секретарь вернется с минуты на минуту. — Она снова принялась набирать номер. В воображении то и дело возникали картинки совместной жизни Кэтрин и Джеймса, но Полли старательно гнала видения прочь. На другом конце провода подняли трубку. — Салли, будь любезна, сообщи мистеру Тиммерману, что в вестибюле его ждет некая Кэтрин Снелл.

Положив трубку, Полли даже заставила себя улыбнуться Кэтрин.

— Сейчас вашу просьбу передадут. Присядьте. Если желаете, полистайте газеты.

Кэтрин Снелл отошла к стене и принялась расхаживать из стороны в сторону. Полли занялась постояльцами, но ни на секунду не забывала о знакомой Джеймса и напряженно ждала, что последует дальше.

— Кэти! — прозвучал со стороны лифта взволнованный голос Джеймса. У Полли замерло сердце.

Кэтрин Снелл остановилась и повернула голову. На ее лице отразилось страдание и, как показалось Полли, раскаяние.

— Джеймс!

Полли продолжала заниматься клиентами, но всеми мыслями была с этой странной парочкой и все боялась что-нибудь напутать с ключами или документами. Поглядывал на Джеймса с Кэти и Бернард.

— Что ты тут делаешь? — сквозь шум Полли едва расслышала голос Джеймса. Ответ Кэтрин Снелл утонул в смехе мальчишки-школьника. Несколько мгновений они молча разглядывали друг друга, потом пошли к лифтам. По пути Джеймс посмотрел на Полли не то извиняющимся, не то растерянным взглядом…

… — О чем ты хотела со мной поговорить? — спросил Джеймс, когда они вошли в его кабинет и Кэти села в кожаное кресло.

— Я вернулась, — сказала она, хлопая ресницами.

— Ты же уверяла, что счастлива с этим французом. Люком, или Жаком.

— Люком, — пробормотала Кэти. — Теперь мне все равно, как его зовут.

Джеймс покачал головой:

— Что значит «все равно»? Это по меньшей мере несерьезно, Кэти! С этим человеком ты сбегаешь от меня, вычеркивая из жизни четыре года, что мы были вместе, так же внезапно возвращаешься и заявляешь, что тебе безразлично, как его зовут!

— Я допустила чудовищную ошибку, Джеймс, — жалобно произнесла Кэти. — Клянусь, это было умопомрачение. Тогда мне в самом деле показалось, что я влюбилась в него без памяти. Но это быстро прошло!

Джеймс мрачно усмехнулся:

— Да уж! Действительно быстро! За каких-то три недели.

— Да. — Кэти с виноватым видом закивала, ее глаза наполнились слезами.

Он отвернулся. Видеть, как плачет женщина, ему было невыносимо. Сразу вспоминалась скорбящая по отцу мать. И младшая сестра, сынишка которой страдал врожденным пороком сердца.

— Если можешь, прости меня, Джеймс, — шепотом взмолилась Кэти. — Даю тебе честное слово: я больше никогда в жизни не причиню тебе боль.

Джеймс не поверил. Создавалось впечатление, что она чего-то недоговаривает и хитрит. Вспоминать о том, какой чистой и преданной любовью он любил ее, было нестерпимо больно.

Видимо, нет на свете настоящих чувств, пришла вдруг в голову безотрадная мысль. Все кругом обман, и ни во что нельзя верить. Ему представилась Кристин, бесстыдно изменявшая какому-то влюбленному олуху, и он наморщил лоб от негодования и отвращения.

Перед глазами возник другой образ — неприступной Полли, а в памяти шевельнулось нечто почти забытое. Да-да, с этой девушкой словно было связано что-то из прошлого, и чем больше Джеймс об этом думал, тем больше убеждался в этом.

Вот кто не сможет одурачить, солгать, подумал Джеймс с необъяснимой уверенностью. А раз такие существуют на свете, значит, все не так уж безнадежно, значит, мир не столь безобразен.

Пусть она не моя подруга и никогда ей не станет, размышлял он. Но видеть ее глаза я теперь буду каждый день. Почему она так строга со мной и как будто не желает меня знать? Может, я не внушаю ей доверия или успел чем-то обидеть?

Кэти громко всхлипнула, и Джеймс, увлекшийся раздумьями о Полли, вздрогнул от неожиданности.

— Кэти, прошу тебя…

Он повернулся. По щекам его бывшей возлюбленной текли слезы.

— Джеймс, прости меня, — повторила она с надрывом. — Я знаю, у тебя благородное сердце. Оно умеет прощать.

— Представим, что я попытаюсь все забыть. А дальше что? — спросил Джеймс.

Кэти поднялась со стула, приблизилась к нему и протянула руки, но Джеймс не взял их в свои, как непременно сделал бы раньше.

Кэти смахнула со щек слезы.

— Что дальше? — Она улыбнулась. — Дальше мы заживем, как прежде. Вдвоем, в нашем общем доме. Может, даже поженимся. Помнишь, как ты мечтал, что у нас появятся дети? Что мы будем вкладывать в них всю любовь, на какую только способны?

«Разве ты умеешь любить?» — подумал Джеймс, скрещивая руки на груди и словно отгораживаясь от Кэти, от общего с ней прошлого.

— Ты никогда не соглашалась на мои предложения, — напомнил ей он.

— Я боялась! — воскликнула Кэти. — Это ведь настолько серьезно, так ответственно! Мне требовалось время, чтобы все как следует обдумать, чтобы понять, готова ли я подарить тебе себя всю, без остатка.

Джеймс усмехнулся:

— Значит, теперь ты наконец поняла.

— Да, поняла, — заглядывая ему в глаза, пробормотала Кэти.

— После того как развлеклась с другим?

— Я ведь все объяснила! Вовсе я с ним не развлекалась! — вспылила было она. — Может, именно это мне и требовалось, чтобы осознать, что лучше тебя нет никого на свете. Пусть все получилось не слишком красиво, — добавила она уже тише, вспомнив, что на этот раз не диктует условия, а выступает в роли просящего.

— Не слишком красиво? — переспросил Джеймс, прищуривая глаза. — Или подло и грязно?

— Если хочешь, называй это так, — смиренно согласилась Кэти. — Только скажи, что прощаешь меня и принимаешь обратно.

Джеймс тяжело вздохнул:

— Не знаю, Кэти… Не знаю…

— Я ужасно скучала по тебе, — прошептала она.

— Я тоже по тебе скучал! Первые дни места себе не находил, никак не мог понять, за что ты так жестоко со мной обошлась! Потом боль утихла, и я понял, что смогу идти дальше один…

— Со мной тебе будет лучше, — уговаривала Кэти. — Я стану идеальной подругой — самой верной, самой нежной.

Странно, но чем больше она обещала, тем меньше Джеймс ей верил. Если две недели назад он закрыл бы глаза на ее выходку не колеблясь, то теперь даже не желал задумываться, сможет ли когда-нибудь забыть ее предательство.

— Давай поговорим после, Кэти. Я чувствую, что сейчас не готов сказать что-либо определенное. Слишком глубокую рану ты мне нанесла, понимаешь? Поживи пока у подруги или у родителей…

От неожиданности и удивления Кэти даже приоткрыла рот.

— Ты что, и на порог меня теперь не пустишь?

Джеймс качнул головой:

— Ничего подобного я не говорил. Конечно, приходи, если вдруг что-нибудь понадобится. Но жить с тобой, встречаться я пока не могу… — Он помолчал. — И не знаю, смогу ли.

Кэти прижала руки к лицу, как будто ее только что отхлестали по щекам.

— Ты сошел с ума…

— Наоборот, наконец-то пришел в себя, — негромко, но твердо ответил Джеймс.

— Может, ты забыл, как клялся мне в вечной любви? — не отрывая от лица ладоней, полушепотом спросила Кэти.

У Джеймса кольнуло в сердце. Он плотнее сжал губы.

— Я все прекрасно помню. И готов повторить: я любил тебя.

— А теперь?..

— Ты сама во всем виновата.

— Значит, ты врал мне? — выкрикнула Кэти, вскидывая руки. — Несчастный лгун! Ничем не лучше мерзавца Люка!

— Что? — Джеймс, сильно хмурясь, наклонил вперед голову.

— Ты такой же, такой же, такой же! — вопила Кэти, топая ногами.

— Значит, он тебя надурил? — спросил Джеймс, засовывая руки в карманы, чтобы не сорваться и в самом деле не дать ей пощечину.

— Представь себе! — забыв об осторожности, выпалила Кэти.

— Каким же образом?

— Люк был дважды женат и у него четверо детей! К тому же он зарабатывает какие-то гроши!

Джеймс громко расхохотался. Не зря ему показалось, что что-то тут не так.

— Значит, ты именно поэтому решила вернуться ко мне? — сквозь смех спросил он.

Кэти, сообразив, какую оплошность допустила, растерялась, но тут же с печальным видом тяжело вздохнула:

— Нет, не поэтому. Главное в том, что я страшно по тебе тосковала…

— Довольно! — прервал ее Джеймс. — Я не настолько глуп, как тебе, по-видимому, кажется. И больше ни капли не люблю тебя.

Кэти в ужасе расширила глаза и закачала головой:

— Не верю…

— Уходи! — Джеймс рукой указал на дверь.

— Ты не можешь так со мной поступить.

— Уходи и забудь обо мне. — Джеймс прошел к двери и раскрыл ее. — Салли, будь добра, проводи мисс Снелл.

Секретарь поднялась из-за стола и как ни в чем не бывало воскликнула:

— Мисс Снелл, прошу вас!

Метнув в Джеймса исполненный отчаяния и ненависти взгляд, Кэти вышла. Когда Салли вернулась, ее босс в глубокой задумчивости стоял на прежнем месте.

— Может, выпьете воды? — заботливо спросила она. — Или успокоительного?

Джеймс очнулся:

— Нет, спасибо. Салли… Гм…

— Ни о чем не беспокойтесь, — угадав, о чем он хочет ее попросить, произнесла секретарь. — Я ничего не слышала.

Она так спокойно и уверенно это сказала, что у Джеймса вмиг отлегло от сердца. Отличная ему досталась помощница — исполнительная, грамотная, спокойная и все понимающая. Правда, весьма невзрачная на вид, но это не имело никакого значения.

— Благодарю вас, — пробормотал Джеймс, глядя на разложенные по столу бумаги и пытаясь вспомнить, чем он занимался перед появлением Кэти.

Внезапно он почувствовал, что должен как можно скорее покинуть кабинет, где еще пахло духами, а воздух был тяжелым от лжи и низости. И ощутил странную потребность взглянуть в глаза Поллианы.

Торопливо выйдя из кабинета, он ринулся к лифту, моля, чтобы она еще не ушла.

Увы, в наполовину опустевшем вестибюле за стойкой уже стояли дежурные ночной смены.

Полли ехала по городу, борясь с желанием увеличить скорость. Воспоминания о прошедшем безумном дне хотелось уничтожить любой ценой.

Ну и дурой же я была! — размышляла она, то и дело качая головой. Такой и остаюсь. Мечтала всецело посвятить себя типу, который понятия не имеет о серьезных отношениях. Для него это все равно что спорт. Да я и сейчас, увидев его, становлюсь сама не своя, хотя давно уже не наивная девочка и все понимаю!

Она приехала домой и, словно желая смыть с себя все впечатления сегодняшнего дня, встала под горячий душ. Вода помогла ненадолго: как только Полли вышла из ванной, голова снова пошла кругом от прежних тягостных мыслей.

Не в силах оставаться с ними наедине, она схватила телефон и набрала номер Кеннета.

— Предлагаю напиться, — без предисловий выпалила Полли, как только он ответил.

Кеннет присвистнул:

— Ты что, еще и запила?

— Пока нет, но настроена решительно, — заявила Полли, чувствуя, что без помощи алкоголя ей с собой не справиться.

— Не глупи, Полли, — явно не принимая всерьез ее слова, пробормотал Кеннет. — Если у тебя неприятности, давай просто поговорим. Или, если хочешь, снова встретимся.

— Ты не понимаешь, Кеннет! — в отчаянии воскликнула она. — Мне настолько плохо, что разговорами тут не поможешь. Давай куда-нибудь поедем и вместе наберемся.

Кеннет вздохнул:

— Если уж ты действительно хочешь набраться, сделай это дома, чтобы не вляпаться в неприятности и не угодить в полицию. В этом деле у тебя ведь практически нет опыта — и не заметишь, как отключишься. Это опасно.

Полли задумалась. Сидеть дома было нестерпимо — все вокруг раздражало, привычные вещи казались такими надоевшими.

— Тогда, если не возражаешь, я приеду к тебе. У тебя найдется что-нибудь крепкое?

Кеннет долго молчал, и по его сопению Полли догадалась, что он не одобряет ее намерения.

— Треть бутылки полусладкого вина тебя устроит? — спросил он наконец.

— Нет, — возразила Полли.

— Тогда надо будет что-нибудь купить, — нехотя произнес Кеннет. — Сиди дома и жди меня — я сам за тобой приеду.

— Только побыстрее.

В трубке щелкнуло, и послышались короткие гудки. Полли опустилась на диван, закрыла глаза и принялась ждать. Кеннет приехал через полчаса, которые показались ей вечностью.

— Я думала, ты уже не появишься, — сказала она, усаживаясь в машину.

— Я заехал в торговый центр. — Кеннет кивнул на заднее сиденье. Полли повернула голову и увидела бутылку виски. — Сойдет?

Она кивнула.

Всю дорогу Полли чувствовала, как друг переживает за нее, однако в возможности напиться видела свое единственное спасение.

Первый глоток виски обжег горло. В какое-то мгновение Полли показалось, она не осилит и стакана, но, вылив в себя все, что налил ей Кеннет, ощутила приятное расслабление и потребовала еще.

Стены комнаты дрогнули и медленно куда-то поплыли. Преследовавший ее до этого образ Джеймса стал размытым и отдаленным, истории с герцогиней, Кристин и Кэтрин Снелл перепутались и показались просто смешными.

Выпив до дна второй стакан, Полли запрокинула голову и разразилась хохотом.

— Вот умора! — давясь от смеха, воскликнула она. — Ты только представь себе!

— Может, на этом остановишься? — с тревогой на нее глядя, спросил Кеннет.

Полли энергично закрутила головой.

— Ну уж нет! — Выговаривать самые простые слова становилось все труднее и труднее. Но Полли это даже забавляло. — Наливай еще! И про себя не забудь!

— Пойду-ка я посмотрю, нет ли у меня какой-нибудь закуски. — Кеннет встал со стула и направился к холодильнику.

А Полли встала с дивана и принялась кружить по комнате. Ноги вдруг подкосились, и она упала бы на пол, но ее подхватили сильные руки вовремя подоспевшего друга.

— У-у-ух, как плывет голова, — протянула она, когда он усадил ее на прежнее место.

— Что же ты творишь, Полли? Чего ради? — воскликнул Кеннет.

— Ради того, чтобы успокоить душу, понимаешь? Она несносно болит.

Кеннет медленно кивнул.

— А ты говорил про какой-то там шанс! — Полли громко, почти истерично засмеялась. Кеннет зажмурился, словно от приступа боли. — Оказалось, это для него игра, потеха! Чем больше женщин соблазнит, тем ему приятней! У тебя так бывало, а? Чтобы одна, вторая, третья? За один-единственный день! — Из ее груди вдруг вырвался сдавленный стон.

— Полли, милая! — Кеннет вскочил со стула, попытался забрать у нее из рук очередной стакан, но она так неистово в него вцепилась, что едва не раздавила. — Пожалуйста, не пей больше, — с нежностью и состраданием взмолился Кеннет.

Полли, будто не услышав его слов, поднесла стакан ко рту и залпом выпила все его содержимое. Внутренности снова приятно обожгло, но через несколько секунд желудок свело и потемнело перед глазами.

— Кеннет… — только и успела произнести она…

Очнувшись, она увидела, что лежит на диване в гостиной Кеннета, и не сразу поняла, как здесь оказалась. Он сидел рядом.

— Что произошло? — спросила Полли, ощущая, что каждое слово отдается у нее в висках тупой болью.

— Ты выпила больше, чем могло поместиться в твоем желудке, — с мрачным спокойствием ответил Кеннет.

— И?.. — нерешительно поинтересовалась она.

— И тебя вырвало.

Полли закрыла лицо руками. Было страшно представить, как это выглядело со стороны.

— А что потом? Я заснула? — спросила она, не опуская рук. — Ни черта не помню… Какой кошмар!

— Да, заснула, — сказал Кеннет. — Я надеялся, до утра не проснешься.

От стыда Полли захотелось вдавиться в диван и исчезнуть с глаз Кеннета. Потом вспомнился Джеймс… Стало еще хуже.

— Может, попытаешься снова заснуть? — осторожно предложил Кеннет. — Я постелю тебе прямо здесь, или, если хочешь, ложись в спальне, а я…

— Нет, — решительно сказала Полли, садясь. — Послушай, Кеннет… Мне ужасно неловко, что тебе пришлось из-за меня страдать, я пойду…

— Куда? — пристально глядя ей в глаза, спросил он.

Полли пожала плечами:

— Не знаю…

— Я никуда тебя не отпущу, — заявил он.

— Не имеешь права! — парировала она.

— Я боюсь за тебя, Полли, болею душой, понимаешь ты это или нет? — в отчаянии воскликнул Кеннет.

Полли склонила голову.

— Понимаю, — пробормотала она еле слышно. — Но и ты меня пойми…

— Я прекрасно знаю, как тебе плохо, поверь. И стараюсь помочь… — Кеннет взял ее за руки.

— Я вижу. — Полли посмотрела на него преисполненным благодарности взглядом. — Ты лучший друг на земле, Кеннет, но ты не можешь знать, что именно облегчит сейчас мои страдания.

— Тогда скажи, что тебе нужно, — сказал Кеннет, готовый сделать все, что бы она ни пожелала.

Полли покачала головой:

— Не знаю. Дай подумать… Пожалуй, я поеду в клуб. Хочется музыки и танцев.

— Полли, тебе завтра на работу, — запротестовал встревоженный Кеннет.

— Ошибаешься. У меня впереди целых два выходных. — Она решительно встала.

— Тогда я поеду с тобой, — твердо заявил Кеннет, поняв, что уговорить Полли ему не удастся.