Эскорт. Опасные связи

Глава 43

Лиана

Струи воды обжигают кожу. Мне кажется, что на ней теперь не только шрамы и татуировки, но и клеймо, которое Ноа оставил своими губами. Много-много отметин, которые не в силах отмыть ни горячая вода, ни гель для душа, ни даже мочалка из люффы. Я остервенело тру кожу, пытаясь смыть с себя это наваждение, но ни черта не получается. Кажется, что эти отметки проникли в кровь и теперь курсируют по ней, заливая обожженное сердце.

Смыв пену, сползаю на кафельный пол и, подтянув колени, обнимаю их. Из глаз неконтролируемо льются слезы.

Дура! Какая же я дура! Сама загнала себя в эту клетку, хотя когда-то пообещала себе не привязываться к мужчинам. И, тем более, не влюбляться. Они ведь столько дерьма привнесли в мою жизнь. А я слабачка. Размазня. Не смогла устоять перед обаянием хорошего парня.

Когда я выхожу из душа, Ноа в квартире уже нет. И это еще сильнее разрывает душу на части. Я часто дышу, чтобы не провалиться в очередную истерику. Ее сегодня я точно уже выдержать не смогу. Хватит того, что я пережила за последний час.

Забравшись под одеяло, кутаюсь в него, как в кокон. В нос ударяет запах нашего удовольствия, и перед глазами встают живые картинки нашего занятия любовью. Ноа был настолько нежен, что я думала, умру от этой ласки. Она просто затопит меня, и я захлебнусь. Ну не должен мужчина так вести себя с кем-то наподобие меня!

Вскочив с кровати, с остервенением срываю постельное белье. Тащу его на кухню, где складываю в мусорный пакет. Потом стелю новое. Выключаю музыку. Свечи летят вслед за постельным, туда же отправляются бокалы. Шампанское выливаю в раковину, и бутылка прямо вместе с ведерком для льда летит в мусорку. К черту все! Не хочу никаких напоминаний об этой ночи!

Выставив пакет за дверь в коридор, стелю новое постельное. Вымотанная мощными эмоциями, рыданиями и уборкой, я заворачиваюсь в одеяло, пахнущее только средством для стирки, и наконец засыпаю.

Несколько дней от Ноа ничего не слышно. На следующий день после нашего секса я, откровенно говоря, ждала, что он придет, напишет или позвонит. Я, как идиотка, на что-то еще надеялась. Не хотела надеяться, оно как-то само-собой вышло. Просто мое сердце, впервые за много лет тронутое ласковым отношением ко мне, наивно решило, что Ноа не просто хочет меня, но и, возможно, любит.

Глупая Лиана, вообразившая себе невесть что.

Через полторы недели, когда я от скуки уже немного освоила вязание и начала вязать себе шарф, раздается телефонный звонок. Я кладу полотно на колени, до сих пор не понимая, на кой черт мне сдался этот шарф, и беру с подлокотника дивана телефон. Сердце в груди грохочет так, что закладывает уши. Оно все еще надеется на чудо. Но чуда не происходит…

– Привет, Вил, – отвечаю на звонок.

– Как ты? – спрашивает он, я слышу на заднем фоне звуки проезжающих мимо машин.

– Вот, вяжу шарф, – стараюсь, чтобы мой голос звучал беззаботно.

– О, в Лос-Анджелесе он тебе определенно пригодится, – смеется Вил.

– Так я и подумала. Климат меняется, знаешь ли.

– Прекращай смотреть новости про глобальное потепление, – хмыкает он. – Я вообще по делу.

– Я вся внимание.

Сердце снова заходится, ведь оно, наивное, думает, что Вилмер позвонил, чтобы передать какие-нибудь новости о Ноа.

– На пятницу назначено первое заседание суда со свидетелями. Предварительное было в прошлый четверг. Поскольку дело государственное, рассмотрение двигается быстро.

– Это хорошо. Так я скоро смогу вернуться домой?

– Учитывая то, что все виновные за решеткой, думаю, да. Будь готова к девяти. В десять начинается заседание. Ноа заберет тебя и отвезет в суд.

– Ноа? – произношу пересохшими губами.

– Ну да.

– А почему не ты?

– Меня нет в городе, и к пятнице еще не вернусь. А что такое? Это проблема?

– М-м-м… нет-нет, – после некоторой заминки спешу заверить его. – Все нормально. Просто ты позвонил, вот я и подумала, что именно ты отвезешь меня.

Вил отшучивается, что так было бы справедливо, учитывая, сколько мы не виделись, а потом мы прощаемся.

В пятницу я готова пить успокоительные и запивать их чем-нибудь крепким. Нервы просто не выдерживают. Желудок так сильно скрутило в тугой узел, что я даже не смогла позавтракать. В меня влезли только чашка кофе и стакан воды. Но кофе лучше было не пить, потому что он еще сильнее разогнал сердце, и теперь я рискую умереть от тахикардии.

Телефон пиликает входящим сообщением, и я смотрю на экран.

Н: “Спускайся, я на улице перед домом”

Сухой, деловой тон. Хотя чего еще я могла ожидать после того, как буквально вышвырнула Грина из своей постели?

Вытерев влажные ладони о салфетку, бросаю скомканную на столешницу кухонного островка и, взяв сумку, выхожу на улицу.

Я стараюсь игнорировать истерики своего сердца, когда иду к знакомой машине. Ноа стоит у водительской дверцы, опершись предплечьями о крышу машины. Одна его ладонь сжата в кулак, а вторая накрывает ее, как будто повторяя форму. На носу Ноа темные очки, и я не вижу его глаз. Это дарит облегчение и в то же самое время напрягает еще сильнее.

– Привет, – подойдя к машине, тихо здороваюсь я.

Молча кивнув, Грин садится на водительское место и заводит автомобиль. Я проскальзываю в прохладу салона и, как только закрываю за собой дверцу, машина срывается с места.

До суда мы едем в полной тишине, даже радио не играет. У меня появляется порыв извиниться, но я не понимаю, за что. Я же не обязана. Тогда я поступила так, как считала нужным. И если думать головой, я все еще согласна с решением оборвать связь с Ноа. Но сердце… сердце совершенно не согласно. Оно кровоточит и разрывается. Оно тянется к своему хозяину, который крепко сжимает кожаную оплетку руля.

Мы паркуемся возле здания суда за пятнадцать минут до начала заседания. Бросив еще один взгляд на мужественный профиль Ноа, я дергаю ручку двери, но она не поддается.

– Выпустишь меня? – спрашиваю я, а Ноа продолжает пялиться в лобовое стекло.

Он уже отпустил руль, и теперь его руки покоятся на бедрах, а спина прижата к сиденью. Вся его поза говорит о расслабленности, но я чувствую, насколько сильно он напряжен.

– Почему, Лиана? – спрашивает он сухо.

Я понимаю, о чем он спрашивает. Боюсь отвечать, но еще больше боюсь, что если промолчу, он не отстанет.

– Думаю, мы достаточно развлеклись. Хорошее было приключение. И чтобы оно оставило приятные воспоминания, важно вовремя его закончить.

Мой голос звучит так, будто я вожу языком по наждачке. Скрипучий и в то же время глухой, будто я к чертям стерла язык, и мне больно разговаривать. Хотя так, в сущности, и есть. Мне стоит неимоверных усилий выдавливать из себя правильные слова.

– Что, если я скажу, что влюбился? – негромко произносит Ноа и резко поворачивает голову.

Когда наши взгляды сталкиваются, все тело обдает кипятком. Мои внутренности сжимаются, а волоски на голове шевелятся. Я тяжело сглатываю и размыкаю пересохшие губы.

– Отвечу, что ты идиот, – произношу сипло.

Ноа еще несколько секунд сверлит меня тяжелым взглядом, а потом отворачивается, нажимает на кнопку разблокирования двери и ждет, пока я покину машину.