Эскорт. Выхода нет

Глава 26

Зайдя в дом, я бля весь красными пятнами покрываюсь от злости и досады. Она какого-то хера не спит.

Увидела меня в херовом состоянии. Уязвимого. Когда вызвалась помочь, хотел оттолкнуть. Но не смог.

Такая маленькая, хрупкая. Проводит операцию, пальчики подрагивают. Кусает губы, хмурит бровки. Смотрит на меня своими большими, испуганными глазенками. Не могу свести с нее глаз. И похер мне на рану. Даже благодарен этому у*бку за пулю. За которую, кстати он обязательно ответит передо мной. Сейчас, знаю, что не сдержусь. Держусь от него подальше.

Какого-то хера стою в ее комнате. Для чего, Хейг?

Вот заходит, слышу дрожащий от волнения голосок и разворачиваюсь.

Бляяяяять, она в одном полотенце. Осматриваю ее тело, медленно спускаюсь глазами, обвожу каждый участок тела без исключения, запоминаю, чтобы потом нахрен не уснуть. Член ноет в штанах, твердый, готовый. В яйцах пульсирующая боль, требующая разрядки.

Делаю медленные шаги навстречу малышке. Крайне близко. Чувствую ее вздымающуюся грудь, ощущаю сладкий запах тела, волос. Хочу коснуться ее.

Порыв вперед. Желание завладеть ее ртом, телом. Не знаю, как получилось вернуть остатки разума. Буквально оторвав себя от нее, выхожу из комнаты. Злой, неудовлетворенный, напряженный. Бессонная ночь, предвкушение завтрашней встречи с ней. Уже знаю, что держаться от нее подальше у меня больше не получится. Смотреть на экран телефона, наблюдать за ней через камеры я больше не собираюсь. После случившегося не получится.

Лиана.

Завтрак прошел не так, как я рассчитывала. Он едва посмотрел на меня.

Чтобы не думать о нем, пошла на кухню, помогать Зое Степановне.

— Лианочка, посмотри за пирогом, мне нужно в прачечную сходить. Белье постиралось.

— Конечно, Зоя Степановна.

— Ты как с салатом закончишь, больше ничего не делай. Ты мне здорово помогла.

— Да что вы, мне же не сложно.

Погрузившись в нарезание овощей, не замечаю, как сзади подкрадывается широкая, большая фигура. Стою пританцовываю, напевая любимую песню.

— Что ты здесь делаешь? — голос Мэтью звучит прямо за моей спиной.

— Ой. — оборачиваюсь, подпрыгивая на месте. — Я не слышала как ты подошел. Не думала, что ты дома. — зачем-то оправдываюсь.

— Что ты здесь делаешь? — он злиться. Я не могу понять почему.

— Помогаю Зое Степановне.

— Не нужно, ты гостья в этом доме.

— А мне не сложно, я хочу чем-то заняться. — замешательство прошло, на смену ему пришла агрессия, которую я не скрываю.

— Оставь это, зайди ко мне в кабинет.

— Это еще зачем? Я не твоя подчиненная. Не нужно мне раздавать приказы. К тому же у меня пирог.

Его глаза мечут молнии. Ха, не на ту напал, я могу и ответить. Посылаю ему все свое презрение, всю злость и агрессию одним убийственным взглядом. Его злость передалась мне. На что он разозлился? Я же ничего запретного не делаю.

— Я сказал в кабинет. Не спорь хоть раз. — рычит предупреждающе. Надвигается на меня, как хищник к добыче.

С глухим стуком роняю нож на разделочную доску. Разворачиваюсь и быстрым шагом иду к нему в кабинет. Он идет за мной. Глухие ритмичные шаги отдаются эхом в огромной гостиной.

Заходим в кабинет. Он снимает футболку, медленно, пленительно идет в мою сторону. Я теряюсь, делаю шаг назад. Залипаю на его движениях, на его сексуальном теле. Черт, как он красив, его магнетизм ощущается каждой клеточкой моего тела. Я буквально впитываю его сексуальную, мужскую энергию.

Он замечает удивление на моем лице и ухмыляется. Вот же гад, ночью он ворвался ко мне в комнату, чуть не поцеловал, лицезрел меня полуголой, отверг меня, делал вид, что ничего не произошло, а сейчас в таком виде надвигается на меня? Я ничего не забыла?

— Обработай мне рану. Чего так испугалась?

Выдыхаю. Не знаю только от облегчения или разочарования.

Только сейчас замечаю на кофейном столике, возле дивана аптечку. Вот дура, о чем я могла думать. Он заваливается на диван, закидывает здоровую руку на спинку. Опускаюсь на свободное место.

Господи, он еще так неудобно сел. Мне придется тянуться к его ране через все его накаченное тело.

Начинаю разбирать содержимое аптечки. Он нагло рассматривает меня.

Наклоняюсь к нему, чтобы снять старую повязку. Его горячее дыхание обжигает, колышет мои волосы. Сердце бешено стучит в груди, так, как-будто я марафон пробежала. Его грудь тяжело поднимается, обжигает мою кожу. С ним так жарко.

Пальцы дрожат, движения замедленные. Я сфокусирована на нем, на близости, на его горячем теле.

Когда начинаю обрабатывать его рану, он кладет горячую ладонь мне на колено.

Поднимаю на него глаза. Вопросительно выгибаю бровь.

— Неудобно тянуться наверное. — без каких либо эмоций говорит он. Я обхватываю его кисть и скидываю со своей ноги. Размечтался. Хочет полапать, пусть вызывает свою медсестричку, что так ОЧАРОВАТЕЛЬНО строила ему глазки.

Боже, Лиана, это что, ревность? Совсем ума лишилась?

Продолжает прожигать меня взглядом.

— Неужели та медсестра не могла обработать рану? — сначала сказала, а потом подумала. Да чтоб мне язык проглотить. Что на уме, то и на языке.

Он ухмыляется, гад.

— В следующий раз обязательно прислушаюсь к твоему совету.

И в этот момент я специально давлю на рану больше, чем нужно было. Хочу сделать ему больно. На что он лишь сжал зубы, а в глазах появились чертики. Правда.

Быстро накладываю повязку, убираю все в аптечку и резко поднявшись, иду в сторону двери.

— Что, не спросишь как я? — останавливает меня у двери, подходит ближе. Я сжимаюсь. Но беру себя в руки, хочу скрыть волнение. Распрямляю спину, с вызовом смотрю ему в глаза.

— Ты меня еще ни разу не поблагодарил. Я помогла тебе, но так и не услышала от тебя слов благодарности.

На что он просто выгибает бровь и усмехается.

Как же он красив. Стоим молча, смотрим друг на друга. И я понимаю, что не услышу его благодарности, но оторваться не могу. Не могу сдвинуться с места. Он не дает мне такой возможности.

Подходит еще ближе. Теперь я чувствую, что его дыхание тоже учащенное, вижу, как напряжена его челюсть. Как он смотрит.

Ладонью очерчивает подбородок, скулы, снова касается моих губ.

— Что опять ты делаешь? — шепотом, задаю вопрос, от чего я ощутила, как его пальцы подрагивают.

— Чшшш. — успокаивает он, проходясь по губам, надавливая сильнее.

А дальше происходит то, чего я боялась и желала одновременно. Он рывком преодолевает те миллиметры, что оставались между нами. Накрывает мои холодные губы, своими горячими, пылающими. Сминает их, кусает, облизывает. Я теряюсь. Его напор сшибает меня с ног. Но беру себя в руки, толкаю его в грудь, вырываюсь. Он только сильнее пригвождает меня к стене, запечатывает в коконе своих рук и тела. Давит.

Рукой зарывается в мои волосы и стягивает их на затылке. Этот властный жест вызывает новый поток влаги в моих трусиках, стону в его губы. Вторая рука лежит на моей талии. Его губы и язык действую настойчиво, тараня, сбивая оборону. Языком прорывается внутрь, властно орудуя им, ласкает мой рот. Я сдаюсь. Из моего рта вырывается то ли вздох, то ли стон. И это еще больше распаляет мужчину. Он с рыком преподает к моему рту еще сильнее. Еще безжалостнее. Наши языки борются друг с другом. Мы как одержимые, кусаемся, боремся языками, зализываем раны, нанесенные в порыве страсти. Влажные звуки распаляют нас сильнее, создавая порочную атмосферу. Он целует меня как одержимый, как голодный нарвался на добычу. Его мокрые губы накрывают мои, и ласкают, и наказывают одновременно. Так влажно, так сексуально. Пальчиками погружаюсь в его короткие волосы, на что он отвечает мне хриплым стоном.

Когда воздуха уже не хватает, он отстраняется. Но лишь на несколько миллиметров. Соединив носы, мы жадно глотаем воздух.