Если сердце любит

Глава 10 Договор пяти родов

Оказалось, папа в курсе статьи.

Этой ночью группа нежити пробралась в дом Норрингтонов. Дело приняло совершенно иной оборот: наша семья перестала быть единственной мишенью чокнутого некроманта. Поэтому происходящее осветили в газете, по академиям разослали агентов Тайной канцелярии, а ОБР усилили патрулирование городских улиц. Ведь никто не знал, кто окажется под ударом в следующий раз.

Я попыталась связаться с Летицией, но она не отвечала. В итоге пришлось написать письмо. Подробностей отец не рассказал, известно лишь то, что обошлось без жертв, но всё равно за подругу было страшно.

После обсуждения всех этих событий спалось мертвецким сном. Мне даже удивляться поведению Джеймса оказалось лень. Он чудесным образом нашёл в лице духа няньку и прекрасно его слушался.

На следующий день решила попробовать оставить племянника с призраком. Наказала тому не отпускать мальчика из комнаты и всячески развлекать до моего прихода. Интересно, что из этого выйдет? В первый учебный день у шестого курса всего две пары, не считая организационного часа. Так что к трём дня освобожусь. Если всё пройдёт нормально, голова болеть о Джейми будет значительно меньше. Завтрак, обед и досуг между ними ему организует дух, а я возьму ответственность за прогулки на свежем воздухе, чтение книг и общение. В планах всё выглядело очень даже ничего. Осталось испытать на практике.

Пока я встречалась в саду с Редмондом, замок настроил комнату с учётом нового жильца. Одна просторная спальня превратилась в две небольшие, разделённые общей ванной. У Джеймса стояла детская кровать, письменный стол с несколькими полочками над ним и комод. Обстановка моей же части не изменилась: кровать под пологом, платяной шкаф с зеркалом в полный рост и тумбочка с ящиками для мелочей. Единственное неудобство – выйти Джейми мог только через ванную и мою комнату. Хотя… Возможно, это даже плюс.

Проснувшись слишком рано, я долго прокручивала в памяти вчерашний разговор с Рабастаном. Оказалось, что потребности пожаловаться кому-либо у меня нет. Какой смысл? Фабиан помочь ничем не сможет, родители всерьёз настроены выдать замуж, а сёстры… Они давно не понимали моё рьяное желание посвятить себя рунной магии, получить звание мастера, а потом уже думать о построении семьи. И Лисандра, и Шарлин нашли счастье в замужестве очень рано. Казалось, другой цели в жизни у них никогда не было.

Так что решила никому не рассказывать. В ближайшее время под венец Редмонд меня не тянул и заявлять официально о наших «отношениях» не просил. Пусть это останется между нами. По крайней мере, до поры до времени.

Устав лежать без дела, я неторопливо собралась. Сложила в сумку необходимые сегодня книги и принадлежности, тщательно расчесала непослушные кудри, скрепив боковые пряди маленькими заколками. Практики сегодня не предвещалось, так что убирать волосы в тугой пучок надобности не было.

Потом долго вертелась у зеркала, выбирая из трёх вариантов разрешённой в академии формы. Остановилась на бордовой плиссированной юбке до середины икры и белой блузе с длинными рукавами. По правилам, запястья должны быть закрыты независимо от времени года и температуры воздуха. Как объясняли нам ещё на первом курсе, связано это с особенностью рунной магии. Также при себе всегда нужно иметь кожаные перчатки. Форма предусматривала и это: тонкий поясок, к которому крепился столь важный атрибут.

Когда отражение полностью меня устроило, я тихонько заглянула к Джейми. Он ещё спал. Вернувшись к себе, вызвала духа, наказав ему сторожить крепкий детский сон. Нырнула в туфли на низком ходу и выскользнула в коридор.

На этаже ещё было тихо. Пары начинались с девяти, а завтраком в общей столовой многие жертвовали ради лишнего часа сна. Я же любила посидеть в одиночестве, грея большую чашку чая или какао в ладонях. Частенько в этот момент дочитывала заданные на самостоятельное изучение параграфы или оттачивала написание рун в тетради.

Сегодня же я хотела поразмышлять о мотивах некроманта. Версию с местью отцу можно отметать – мы просто оказались первыми из списка.

Увы, просторный зал столовой был не таким уж пустым, как хотелось. Стайка второкурсниц уплетала омлет с такой скоростью, словно без них уже где-то начался пожар. И пятеро парней в дальнем углу что-то активно обсуждали, зависнув над полупустыми тарелками. Среди них узнала беловолосую шевелюру и прямоугольные очки Виктора Орланда, досаждавшего мне в прошлом году. Отлично, именно с этой встречи я хотела начать день! Надежда лишь на то, что он слишком занят спором, чтобы смотреть по сторонам. Пожалуй, Виктор – самый неприятный тип с потока, клевавший мне печень практически весь второй семестр пятого курса. Нас поставили в пару на факультативе по боёвке. К счастью, от дополнительных занятий можно легко отказаться. Что я и сделала, устав отбиваться от его снобизма и самомнения размером с бездонную пропасть.

Из преподавательского состава наблюдалась лишь миссис Герн – декан Фабиана, которую он терпеть не мог. Чопорно отставив мизинец, она пила кофе из маленькой чашечки и листала газету, лежащую на круглом столе. В дела адептов за пределами учебных аудиторий эта пожилая леди предпочитала не лезть, значит, замечаний никому тут делать точно не будет, начнись какая заварушка.

Развернувшись в другую сторону, я бросила сумку на первый попавшийся стул и села спиной к присутствующим, дабы не ловить ничьи взгляды. Приложив сапфир волшебного кольца к столешнице, мысленно заказала чашку какао и круассан с вишней. Когда поднос с завтраком возник передо мной, обхватила ладонями толстые глиняные края и со вздохом откинулась на спинку. Было прохладно. Несмотря на тёплое солнышко только-только пришедшей осени, замок словно жил в измерении с гораздо более суровым климатом.

Едва я успела отпить третий глоток, как за спиной раздался ненавистный голос Орланда.

– А ты себе не изменяешь. Любительница ранних завтраков.

Мгновение – и он сидит напротив, сложив пальцы домиком и с улыбкой глядя на меня.

Не так уж увлечён оказался беседой с друзьями. Я крепче сжала кружку, мысленно посчитав до пяти. Постаралась выдержать взгляд. Не получилось. Глаза у него были истинного колдуна – зелёные, неестественно яркие, а за счёт блеска стёкол очков взгляд казался каким-то гипнотическим, пронизывающим до самых костей. И когда он смотрел вот так прямо, хотелось оказаться где-нибудь как можно дальше.

– Чего тебе, Виктор?

– Как ты невежлива. Просто подсел поздороваться, сказать, что рад видеть тебя в здравии.

Понятно. За прошлый вечер газетёнка со статьей побывала у всех, кому не лень читать прессу. Миссис Герн наверняка тот же выпуск листает.

– О. Ну, здравствуй. Как видишь, со мной всё хорошо.

– Я этому более чем рад, – чуть склонив голову, подался вперёд. – Слышал, Норрингтоны оказались вторыми. Как думаешь, это связано с договором пяти родов?

– Что? – не поняла, к чему он клонит.

– В принципе, это легко проверить. Следующие по списку – Старквуды. Правда, сюда не так просто ходячим мертвецам пробраться.

Подмигнув, встал из-за стола и направился обратно к своей компании. Я отставила кружку и растерянно наблюдала, как он проходит мимо.

– Погоди, – неожиданно для себя поймала его за руку.

Он остановился, опустив взгляд на мою ладонь. Приподнял бровь. А когда я отдёрнула пальцы, шагнул ближе. Опёрся одной рукой на спинку моего стула, а второй на стол и слегка наклонился.

– Хочешь сказать, что о договоре тебе ничего не известно?

О нём ли вчера говорил Рабастан? А сегодня Виктор. Складывается такое ощущение, что об этом знают все, кроме меня.

– Зато тебе известно. Расскажи. И почему ты решил, что нападения связаны с ним?

Длинная прядь светлых волос упала ему на глаза, и в этот раз пронизывающий взгляд я выдержала.

Он выпрямился. Провёл пятернёй по шевелюре, убирая пряди со лба, и усмехнулся.

Вопрос остался без ответа.

Проводив его спину до самого дальнего столика, рассеянно прикусила губу. Быстро допила какао, схватила сумку и поторопилась прочь из столовой. Нужно растолкать Фабиана. Нечего дрыхнуть, когда чертовщина всякая творится. И о чём я думала, открывая рот с вопросами к Орланду!

Коридоры слегка оживились. Приближалось время начала занятий, и шагать по мужскому крылу оказалось немного проблематично. Меня то и дело провожали недоумённые взгляды парней. Мне было всё равно. За прошедшие годы обучения я не отказывала себе в возможности заглянуть к родному брату. Как, собственно, и он ко мне. На первом курсе деканы строчили письма нашим родителям чуть ли не каждую неделю. А потом махнули рукой.

Предварительно постучав, я открыла дверь и осторожно заглянула внутрь. Он уже был одет, как раз застёгивал ремень – подобие моего пояса с креплением для перчаток и парой кожаных кармашков.

– Доброе утро! – Прикрыв за собой, прислонилась к стене рядом и наблюдала, как он поправляет манжеты длинных рукавов белой рубашки.

– Доброе.

– Как спалось? – Брат совершенно не выглядел выспавшимся, хоть отвлекать его точно никто не мог. Лицо бледнее обычного, под глазами залегли тени.

В отличие от девушек, у парней были личные комнаты. Меньше размером, но всё же ни с кем делить территорию не приходилось. И приспосабливаться к привычкам соседа тоже.

– Нормально.

– Выглядишь не очень…

Он промолчал, осматриваясь в поисках сумки.

Короткие ответы намекали отстать от него на какое-то время. Бывало, по утрам настроение Фаба выбивало дно по шкале от «смерть тому, кто потревожит» до «жизнь прекрасна, налетай с вопросами». Но откладывать разговор было некуда.

– Фабиан, расскажи о договоре пяти родов. Ты же знаешь о нём, верно?

Брат отыскал наконец сумку, перекинул через плечо ремень и обернулся. По лицу было понятно: знает. И это сдавило сердце обидой. Почему скрывал? Или это настолько неважно, что он даже не подумал поделиться?

– Отец должен сам рассказать, Несс. Всему своё время. Он говорил, что пока ты для этой информации не готова.

– Серьёзно? Я услышала от двух посторонних людей про какой-то таинственный договор, о котором, оказывается, в курсе все, кроме меня!

– Да зачем вообще тебе это?! – вспылил Фаб, проходя мимо и собираясь выйти в коридор.

Но я схватила его за предплечье, останавливая.

– Пострадали Шарлин с Джеймсом. А теперь в дом моей лучшей подруги проникла кучка мертвецов. И мне кажется, это начало чего-то более грандиозного и страшного. Считаешь, что скрывать от меня что-то – нормально? Адальстейны, Норрингтоны, Старквуды – в какой список входят эти фамилии? Кто ещё в нём есть? Это важно, Фабиан, ведь некромант нападает именно в такой последовательности.

– При чём тут вообще Старквуды? На них никто не нападал.

– Пока нет. Считаешь происходящее нелепым совпадением? Расскажи про договор, Фаб.

Он вздохнул, прикрывая глаза ладонью. Потёр переносицу и вновь посмотрел на меня.

– Это есть в старых книгах по истории. Ты же читала о диктатуре Селвина?

– Ну.

– Его фамилия тоже в списке. Он – ребёнок семей, хранивших в крови древнюю магию. Отец из Селвинов, мать – Криггов. Считается, его сумасшествие и могущественная сила – результат слияния двух уникальных родов. После шести лет ада, творившегося во время его правления, представители этих семей составили договор, в котором говорилось о запрете всяких союзов между ними. И подписали его все пятеро кровью. Магия держит их договорённость в силе по сей день.

Я ошарашенно хлопала ресницами. Про Фергюса Селвина написано очень мало, всего один параграф в учебнике. И уж точно там не сказано о договоре и древней силе. Он представлен просто колдуном, пустившим свои способности на тёмные дела и сошедшим с ума на почве собственной непобедимости. Магия уничтожила его сама, оставив руки всех, кто желал ему смерти, чистыми. А теперь, оказывается, наша семья связана с ним! Я связана, ведь тоже обладаю даром!

– Адальстейны, Норрингтоны, Старквуды, Селвины и Кригги – единственные носители древней магии. Никто не знает, почему именно они. Может, магия обладает разумом и выбрала по каким-то особым критериям много столетий назад. А может, все имеют одного предка. Известно лишь, что силу наследует младший ребёнок действующего главы рода. То есть на поколение лишь пятеро магов с особым даром. А сейчас вовсе трое. Селвины – угасший род. Криггов никто не видел уже много лет. По крайней мере, так сказал отец.

– Младший ребёнок… То есть я. У Норрингтонов братишка Летиции. А у Старквудов… – я запнулась, до конца осознавая сказанное.

«Запрет на всякие союзы».

Сильнейший тёмный колдун тысячелетия – ребёнок двух семей из списка. Из-за которого договор и увидел свет.

– У них – Аврора, да. Но дар проявляется лишь после восемнадцати лет. Скоро должен дать о себе знать и твой. Отец ждал именно этого.

– Да. Поняла.

Отчего-то я почувствовала себя где-то далеко. Слова брата звучали как из глубокого колодца и казались уже не важными. Попятившись к двери, открыла её и вышла.

– Погоди, Несс! – донеслось в спину, но я лишь ускорила шаг.

А затем побежала.