Эта безумная Вселенная (сборник)

Тайна мистера Визеля

Нас было шестеро в душном купе старого железнодорожного вагона. Напротив меня сидел толстяк Джо. Я узнал его имя из обращений к нему менее толстого человека, его соседа, которого звали Эл. Место у окна было занято коммивояжером с усталыми, но цепкими глазами. Напротив него сидела молодая пара, притворявшаяся, будто может обходиться без воркования.

Последние семьдесят миль Джо и Эл провели за анализом политического положения — вели его раскатистым полушепотом и с мрачным усердием. Комми делил свое внимание между их беседой, «Теплотехническим справочником» и любительской игрой молодой четы в ветеранов брака. Грохоча и сотрясаясь, длинный поезд прокладывал себе путь по стрелкам, быть может, полусогни пересекавшихся линий. Вдруг раздались визг и шипение тормозов. Джо и Эл замолчали. Мы услышали удары и хлопанье дверей.

— Манхэниген, — сказал комми, протирая запотевшее окно. — И идет дьявольский дождь.

Неожиданно дверь нашего купе распахнулась, и в него, дробно семеня ножками, вошел маленький человечек. Заботливо закрыв за собою дверь, он широко улыбнулся нам и выбрал место на противоположной скамье, между Элом и коммивояжером.

— Какой ливень! — заметил он, вытирая дождевые капли на лице большим малиновым платком. — Прекрасно! — Он снова просиял и восторженно вздохнул. — Это живительная влага!

Как обычно бывает в подобных случаях, все взоры обратились к вошедшему. Он был новым спутником наших бездельных часов, предметом внимания, разнообразящим скуку. Выпрямившись, любезно улыбаясь, сдвинув ножки на полу, он баюкал свой баул на коленях и терпеливо сносил наше любопытство.

У него было круглое, пухлое, гладко выбритое лицо и ротик проказливого эльфа. Волосы со стальным отливом, довольно длинные, очень кудрявые. Тельце было снабжено небольшим брюшком, а ножки только-только доставали до пола.

Странными были только его глаза — слишком подвижные, слишком проворные.

— Поезд немножко опаздывает, ребята, — весело сказал он.

— Мы пришли с опозданием на двенадцать минут, — сообщил комми. — Там, впереди нас, на линии что-то случилось. — Он наклонился вбок, пытаясь рассмотреть баул маленького человечка.

— Это плохо, — сказал человечек. — Быстрота — одна из основ действия.

— А остальные какие? — спросил, ухмыльнувшись, комми.

— Энергия, предусмотрительность и соображение, — самодовольно отозвался человечек. Он отечески улыбнулся молодой чете, немедля возобновившей любованье друг другом.

Комми опустился на место и углубился в свою книгу. Сказав согласное «угу», Джо прекратил споры с Элом и уставился через живот своего товарища на новоявленного оракула. Человечек обратил свое общительное сияние ко мне.

Тогда-то мое внимание и привлек его баул, на который украдкой поглядывал комми. Необыкновенный баул. Цилиндрический, с ручкой посредине, сделанный из кожи какого-то загадочного экзотического существа, напоминающей змеиную, — окраски, не поддающейся описанию. Ни крышки, ничего похожего на замок. Я лишь мельком заметил яркую наклейку на конце, обращенном к коммивояжеру. Вскоре я потерял к баулу всякий интерес, протер окно и стал следить за дождливым пейзажем, проносящимся мимо со скоростью шестьдесят миль в час.

Мы покрыли миль тридцать, прежде чем мое внимание вновь обратилось к баулу. Эл и Джо молчали, погрузившись в сонные размышления. Но комми украдкой напряженно изучал невозмутимого человечка, да и молодая пара не спускала с него глаз.

Проследив за направлением взглядов юной четы, я увидел, что они тоже смотрят на баул. Его владелец повернул его так, что конец баула был теперь обращен к нам. Мы ясно видели наклейку. Она выглядела совершенно необычайно.

На клочке глянцевитой бумаги, размерами примерно шесть на четыре дюйма, в ярких красках было изображено громадное здание, похожее на огромную розовую пирамиду и усеянное тысячами окон. Внизу шла отчетливая строка волнистого шрифта, сходного с арабским.

— Скоро ли мы прибудем в Фарбург? — спросил человечек.

— Минут через десять, — ответил я, и мой взгляд опять вернулся к баулу.

— Благодарю вас, — отозвался человечек крайне вежливо. Его улыбка была всеобъемлющей.

Занятная штука — эти украшения на бауле. У меня их было много, в свое время я коллекционировал этикетки, ярлыки и наклейки всех отелей и путей — от Леопольдвиля до Тонга-Табу, но никогда не видел ничего подобного. Не встречал я и шрифта, похожего на изображенный на рисунке. Чей он был: персидский, санскрит, арабский?..

Комми выказывал больше интереса и настойчивости, чем кто-либо из нас. Подняв любопытные глаза, он спросил:

— Иностранец?

— О, вполне, — заверил очень решительно человечек. Отвечал он довольно охотно, но лаконично.

Эта наклейка вызывала у меня танталовы муки. Где и кто пользуется письменами такого рода и что это за страна с небоскребами, похожими на розовые пирамиды?

Спрос — не беда во всяком случае. Я не люблю, когда меня считают слишком любопытным, но человечек казался достаточно добродушным, чтобы не рассердиться на один-два вопроса. Юная чета все еще смотрела зачарованным взглядом на наклейку, а комми ерзал на месте, пытаясь взглянуть еще раз. Даже Эл и Джо начали ощущать присутствие чего-то таинственного и загадочного.

Когда поезд застучал на стыках, баул запрыгал на пухлых коленках его владельца. Поверхность баула начала играть и переливаться разными красками.

— Я очень извиняюсь, мистер… э?..

— Визель, — сказал человечек чрезвычайно удовлетворенно. — Меня зовут Визель.

— Очень приятно. А меня — Рассел. Я не хочу показаться нахальным, но эта наклейка на вашем бауле…

— А, да, наклейка, — сказал он. — Обыкновенная отдельная наклейка. Вы знаете, как они нашлепывают их. Весьма украшает, и если вы коллекционируете…

— Меня интересует здание, изображенное на ней.

— Ах это! — Теперь все насторожились. — Это «Отель Красных Гор».

— А надпись? — настаивал я. — Признаюсь, я ее не понимаю.

Он просиял и сказал:

— Надпись — чистейший комрийский язык, скорописный шрифт, который можно назвать стенографическим.

— Вот как? — Я запнулся, окончательно обескураженный. — Благодарю вас, — Я уже сожалел о своих расспросах.

Он положил свой баул поудобнее, но держал все так же крепко.

В купе воцарилось недоуменное молчание…

Поезд подходил к Фарбургу. Я поднялся, влез в свой плащ, готовясь выходить. Маленький человечек сделал то же.

Комми не смог дольше устоять. В глазах его было написано отчаяние, ибо загадочный мистер Визель стоял уже у двери с баулом в руке, ожидая остановки поезда.

— Скажите, мистер, где, во имя ада, находится «Отель Красных Гор» и какие дьяволы пишут на чистейшем комрийском языке?

Поезд останавливался.

— Марс и марсиане, — спокойно произнес мистер Визель. Затем открыл дверь и вышел. Я последовал за ним и оглянулся. Эл и Джо уныло смотрели нам вслед, вид у них был ошеломленный. Комми огорченно наклонился к молодой чете.

— Вот видите? — говорил он. — А я поначалу попался на удочку, клюнул, черт возьми!.. Наговорил нам, шельма, всякой чепухи и смылся…

Я нагнал человечка, когда тот рысцой трусил к выходу. Он улыбнулся, увидев меня.

— Вы не поверили, — с удовлетворением заметил он. — И никто не верит. Своего рода парадокс. И это позволяет беспрепятственно ходить повсюду, не подвергая себя опасности.

Не зная, как реагировать, я спросил:

— Куда вы идете?

— Поглазеть, поглазеть по сторонам, — ответил он весело. — И в самом деле, я хочу увидеть и узнать возможно больше за оставшееся время. — Он улыбнулся мне, размахивая баулом. — Знаете, меня предостерегали, что путешествие будет опасным и что здесь за мной будут охотиться, как за югаром в пустыне. Но нет! Ни одна душа не верит ни слову, а это все упрощает.

— Братец, — сказал я, — такой рассказ, конечно, трудно проглотить…

Толпа сбилась около дверей, и у выхода мы задержались. Я достал свой билет.

Визель семенил впереди меня. Я шагал за ним следом. Совершенно невозмутимо он предъявил контролеру пустую руку. Тот, небрежно взяв ничто из его руки, пробил это ничто компостером и бросил в свой ящик. Затем он взял билет и у меня.

Я не успел опомниться, как Визель сказал:

— Так приятно было познакомиться с вами… Прощайте! — Он побежал и вскарабкался в подъехавшее такси.

Мысли у меня кружились. Уж не померещилось ли мне?! Но ведь я и впрямь видел такси, видел прохожих. Нет, он, должно быть, загипнотизировал контролера.

Мотор такси заработал как раз, когда я подбежал к машине. Я сунул голову в окошко, хотел было сказать что-то и вдруг увидел, что на меня таращатся разгневанные глаза седовласой, полногрудой матроны. Она пронзила меня взглядом сквозь лорнет.

— Молодой человек! — резко бросила она.

— Простите, леди, — извинился я. Автомобиль тронулся.

Я следил, как он прошумел по скату на улицу. Черт возьми, я видел, как Визель садился в это такси. Почти перед моим носом. Он не мог быть марсианином, все это чепуха! И даже если бы он и был им, то не мог бы мгновенно превратиться в пожилую, представительную даму.

Конечно, он не мог.

Нет, не мог…

Издав дикий вой, я бросился вслед за машиной. Слишком поздно, конечно.

Визель это или нет, но она держала его баул!