Это война, братишка

23.

Глава двадцать третья

Камила

За шутками, лёгкими разговорами, непринуждёнными вечерами за просмотром фильмов незаметно пролетела неделя.

За это время я ни разу не пожалела о том, что поддалась своим чувствам и ответила Максу взаимностью. Я привыкала к нему всем своим существом и не переставала радоваться, даже когда думала о турне. А ведь с каждым днём мыслей о нём становилось всё больше.

Глядя в красивые, искристые зелёные глаза, я понимала, как сильно повязла, утонула в этой нежности, ласки и бесконечных поцелуях. Я ревновала Макса, хоть и старалась быть благородной. Радует, что этой проклятой твари с ядовитыми зубами по имени ревность выхода я не давала. Всё молча переваривала в себе и быстро забывала.

А вот то, что мы вытворяли вечером, больше напоминало брачные игры шимпанзе. На какие только хитрости и уловки я не пускалась, чтобы урвать больше поцелуев, в душе грея надежду, что Макс не выдержит. Но брат, словно каменная крепость, стоял насмерть.

– Мелкая? – Макс ткнул меня локтем, привлекая внимание.

Приподняла голову, удобно устроившись в его объятиях на нашем любимом диване. Мич теперь уходил каждые выходные, как будто специально давая нам возможность побыть наедине. Мы ведь такие стеснительные. Особенно Макс. Он-то вообще не упустит возможности обнять меня невзначай и прижаться губами к щеке.

– Ум? Чего хотел? Тебя посетила очередная гениальная идея?

– Почти, – Макс подтянул меня, устраивая у себя на коленях. Он любил так делать и перебирать в этот момент мои волосы. Я всё пыталась выяснить, что он там ищет, но партизан так и не сдался. – Пойдём погуляем?

Я скривилась. Выходить совсем не хотелось и дело вовсе не в том, что я такая домоседка…

– Ну что ты хмуришься, Зараза? – ласково усмехнулся этот засранец, за что и получил тычок под рёбра острым локотком. Макс выплюнул воздух и принял умирающий вид, «кося лиловым глазом».

– Я не стану тебя жалеть, – приподняв брови, произнесла и тут же была схвачена.

Макс быстро сменил моё положение на горизонтальное и навис сверху, уперев руки в диван.

– Мы скоро протухнем и начнём вонять. Мич нам этого не простит.

– Переживёт, – отмахнулась я. – Не маленький: купит маску и освежитель воздуха.

– Ками, – хитро произнёс парень, наклоняя ко мне голову. – Я хочу проводить время не только дома. У меня потребность расходовать свою энергию, реализовывать себя как мужчину.

Повернула голову в сторону телека, поджав губы.

– Мелкая, – тихо выдохнул Макс и уткнулся носом в шею. – Ну скажи, в чём дело?

Он состроил жалобные глазки и нежно провёл пальцами по моей щеке.

– Твои фанаты… они повсюду, – пробубнила я, жутко смущаясь.

Брат бесцеремонно увалился на меня сверху, подперев голову рукой.

– И чего ты молчала? Меня они тоже напрягают, но это не повод прятаться в квартире. Слушай, – Макс воодушевлённо слез с меня, на его лице промелькнуло озарение. – Я же актёр, ты неплохая актриса, давай замаскируемся? Из тебя получился отличный Чаплин. Можем повторить.

В него полетела подушка, а следом вторая.

– Давай из тебя Мальвину сделаем, – наигранно пригрозила я.

Макс усмехался.

– Отличная идея. А как насчёт грима а-ля Хэллоуин? Два влюблённых скелета – как тебе? А может, зомби и вампир?

– Кикимора и водяной, – буркнула я.

Брат сдвинул меня и устроился рядом.

– Давай! Это будет весело. Ты же ходила панком по улице: тебе нечего стесняться. Где твой Эскабан? Он хорошо рисует?

– Эдуардо! – рассмеялась я, падая ему на колени. – Салон недалеко от дома.

– Пошли? – Макс хитро приподнял бровь. Чего не сделаешь ради любимого брата. Интересно, какое в этом предложении ключевое слово: «брат» или «любимый»?

– Ладно, но ты мне останешься должен.

Макс быстро поднялся, увлекая меня следом и прижимая к себе.

– Всё, что попросишь… – выдохнул он и завладел моими губами.

***

– Оу, – именно таким возгласом встречал нас полюбившийся мне мастер. Следом в приёмной появилась Ирма. – Не одолжишь мне своего друга на пару деньков? – мужчина осмотрел Макса взглядом профессионала. Макс притворно вздрогнул и попятился назад.

– Не отдавай меня им. Я буду гладить твою форму, – мне на ухо, но громким шёпотом произнёс Макс.

Ирма добродушно хохотнула.

– Он просто прелесть!

– Э-э! – возмущённо воскликнула, закрывая брата своим хрупким тельцем. – Эта прелесть – моя.

– Ты же вроде Градов? – оживилась латиночка и вышла из-за стойки администратора, плавно покачивая бёдрами. – Я недавно читала о тебе в журнале. А ты вроде его сестра. Верно?

Я тут же потухла, вспомнив об этом недоразумении. Эдуардо пристально вглядывался в наши лица.

– Верно, – безрадостно ответил Макс.

– О-о! Так это ты тот рукастый мастер, что испортил девочке волосы? – оживилась Ирма. Неловкость от ситуации медленно улетучивалась.

– Она чуть не сорвала мне выступление своим видом, который создали вы, – быстро нашёлся брат. Эдуардо выпад оценил и усмехнулся.

– Вы очень похожи.

Мы переглянулись.

– О нет. Не внешне, – загадочно улыбнулся он.

– Зачем пожаловали? – спросила Ирма, уводя нас в зал.

– Нам нужно маски на лице нарисовать, – обречённо произнесла я и посмотрела на Макса.

– Теперь ясно, чья это идея, – заметил Эдуардо. Он усадил меня в кресло, а рядом брата. – Какие будут предпочтения?

– Чтобы грим был на всё лицо и прямо «вау». Красивый ужас сможете изобразить? – повернувшись, обратился Макс. Эдуардо хмыкнул и полез в ящик за красками.

– Сейчас мы изобразим… ужас-с.

Максим

Когда я увидел мелкую в образе «мёртвой невесты»: с очаровательными цветочками вокруг глаз и зашитым ртом, – то окончательно растаял и был сражён. Такая милая… очаровательная девочка с ангельским лицом и бесятами в небесных глазах.

Всё, что я с ней делал, приводило меня в бурный восторг, хоть и воздерживаться было всё труднее и труднее. Просто я её хочу до шума в ушах, но так боюсь всё испортить, так ей дорожу, что трясусь как мама-утка над утёнком. Она стала для меня больше, чем просто девушка, больше, чем друг, чем любимая… она всё вместе – олицетворение моей идеальной женщины. Это пугает, сводит с ума и даёт надежду. Слишком сильные и незнакомые мне чувства, от которых я не могу отказаться.

– Э, ты чего? – голос Заразы вывел меня из оцепенения.

– Ты круто выглядишь, – усмехнулся и взъерошил шёлковые светлые волосы. – Как тебе я? – прищурился, поворачиваясь то в профиль, то в анфас. Из меня получился милый скелет с чёрными глазами и паутинкой на лбу.

– Вылитый Брэд Питт. Пойдём уже?

– Спасибо вам огромное! – я пожал руку приветливому Эдуардо. Он хоть и другой ориентации, но как человек – супер.

– Обращайся, – отмахнулся мастер. Его позвала администратор, а мы вышли на улицу.

– Ну что, пойдём пугать людей?

– Куда для начала? – беззаботно отозвалась мелкая. Мы взялись за руки и пошли вдоль по Восточной авеню.

– Предлагаю в парк развлечений. Как думаешь, мы пройдём фейс-контроль?

– Контроль, может, да, а вот фейс – вряд ли, – тоном знатока ответила мелкая. Я не упустил возможности поцеловать её чёрные губы. Совсем невесомо, чтобы не стереть «макияж».

– Рискнём?

– Давай.

И мы рискнули.

Камила

О-хо-хошечки-хо-хо…

В центр мы влетели подобно вихрю. Мы смеялись, над нами тоже. Но больше смотрели умилённо, с ироничной улыбкой на губах. Я приветливо махала ручкой, улыбалась и корчила рожи детям, Макс изображал супермена… мы фотографировались со всеми, кто просил. Американцы – дружелюбный народ и любят потеху.

Макс залез в витрину, забрав у манекена широкую шляпу, игрушечную гитару и принялся пугать прохожих. Посмеявшись, я полезла к нему. Мы замирали в разных позах, а когда на нас смотрели: скалились, медленно поворачивали головы или подмигивали. Надо понимать, что сначала у людей был ужас, а потом весёлые улыбки.

Брат подал мне руку, я спрыгнула с витрины на белую плитку торгового центра.

– Может, ну их, эти развлечения? – улыбаясь, спросила я. Настроение было прекрасным и солнечным.

– Кажется, сюда идет охранник, не лучше ли нам убраться? – брат глянул мне за спину и потянул в обратном направлении. Замер возле лифта, и развернув меня спиной, припал к губам. Да… я готова вечно так прятаться от охранников.

– На третий этаж? – хитро спросил он, оторвавшись. Вряд ли я была способна размышлять в тот момент. Просто дала себя увести, глупо улыбаясь.

Возле кинотеатра и зоны игровых автоматов громко играла музыка. По небольшой площадке гости центра катались на гироскутерах.

– Давай?

Я с сомнением посмотрела на странное подобие скейта – электрического.

– Может, не?

– А если я очень попрошу? – парень состроил глазки и получил от меня по носу. Хитрый лис!

Макс смекнул, что красивыми глазками вряд ли чего добьётся и одним движением встал на руки.

Господи! Я отшатнулась, а прохожие уже переключили своё внимание на нас. Брат подошёл ко мне на руках.

– А если так попрошу?

Я засмеялась, прикрывая рот ладонью.

– Хоть без штанов попроси, всё равно нет, – из вредности произнесла, заигрывая с парнем.

– Ладно, – брат быстро вернул себя нормальное положение. Хитро прищурился, услышав новую песню «Сиа». Сделав три переворота назад, он приземлился в центре площадки. Ого! Я даже не знала, что он умеет делать такие акробатические трюки.

Вокруг парня уже собиралась толпа, и мне оставалось только присоединиться. Макс начал танцевать. Очень красиво, пластично, с элементами брейк-данса, тектоника и дабстепа. Он умело смешивал стили и воплощал их в причудливом рисунке танца. Я залюбовалась и не сразу поняла, что стою в центре, А Макс смотрит мне в глаза. Началась новая песня.

– Станцуем? – тяжело дыша и покраснев, спросил он. Раздались аплодисменты и улюлюканья. – Ты же не откажешь всем этим людям.

Я огляделась.

– К черту их, – поджала губы и улыбнулась. – А вот тебе точно не откажу.

Макс сорвался с места, увлекая меня в танец, заставляя поддаться завораживающей мелодии. Мы двигались смешно и больше баловались, изображая то «Лебединое озеро», то великолепных и жарких аргентинцев, то сальсу, и подражали мексиканцам. Во время танца кепка с моей головы свалилась, а в конце чудесным образом наполовину заполнилась мелочью.

– Мы неплохо подзаработали? – усмехнулся брат, тряся мелочь. – Автоматы?

– У тебя грим потек, - я провела пальцем по щеке и показала след от краски.

– Ничего. Давай ещё пять автоматов, потом умываемся, за мороженым и домой?

– Отлично! Я выбираю гонки на мотоциклах. Кто последний – тот морковка! – сорвалась с места в сторону игровой зоны, не переставая смеяться. Макс петлял сзади и точно мне поддавался. А в конце одним рывком догнал и подхватил на руки.

– Я тебя обожаю, мелкая, – прошептал он, улыбаясь и поцеловал.

***

Мы отмылись в торговом центре, а поужинать решили дома перед телевизором. Назад возвращались спокойно, не привлекая внимания, но в душе черти танцевали ламбаду, и это не могло не улыбать.

Мы подходили к магазину, когда меня окликнули.

– Камила? – я обернулась, вместе со мной Макс, и на лице Джонни, с которым я столкнулась в свой первый день в этом городе, погасла улыбка. Оба парня уставились друг на друга.

– Э-э? – не поняла я.

Брат даже не обратил внимания.

– Уайт? Что ты тут делаешь? – Макс заметно растерялся, раз задает такие идиотские вопросы.

– Живу, – усмехнулся парень, подходя ближе и смотря на меня.

– Желаю удачи, – сухо бросил Макс. – Живи дальше, – он развернулся и за руку потащил меня прочь.

– Эй! – окликнул Джонни. – Я вообще-то ни к тебе обращался. Мне нужна Камила, – парень быстро нас догнал, а Макс резко затормозил, закрывая меня спиной.

– Ты не охренел? А, Джонни? Сначала кинул группу перед конкурсом, слил наши песни, а теперь тебе нужна моя сестра?

– Ну… – протянул парень, не испытывая ни капли вины. Видимо, слово «совесть» отсутствует в его лексиконе. Мне стало неприятно и захотелось поскорее уйти. Раз Макс так настроен по отношению к этому парню, то я точно не собираюсь с ним общаться.

– Увидимся позже! – крикнул он мне и даже помахал. Макс выпустил мою руку и бросился на парня. Так неожиданно, так внезапно, что я успела только отскочить. Он нанёс ему несколько ударов, повалив на асфальт, когда я ухватила его за футболку и потянула на себя.

– Эй! Прекрати! Хватит, – как можно строже рявкнула я.

Ноздри Макса сильно раздувались, глаза полыхали гневом. Вот чёрт! Если он будет реагировать на каждого, кто мне помашет рукой… мне придётся ждать его не только из турне, но и из тюрьмы. Но думаю, он давно хотел это сделать.

– Пойдём, – тихо позвала и потянула Макса домой.

Стоило нам переступить порог, брат не говоря ни слова пошёл в душ. Чтобы отвлечься я занялась готовкой. Погрузившись в мир спагетти, даже не поняла, когда брат вышел. Он прошёл мимо и скрылся в своей комнате. Та-ак…

Выключила плиту, вытерла руки и без стука вошла. Макс лежал на животе, свесив голову с кровати.

– Просто отлично. И что это за поза выброшенной на берег звезды?

Макс не отозвался. Закрыла дверь и устроилась с краю. Погладила по спине, но парень напрягся всем телом, и я отдернула руку. Тревога стремительно заползала в душу.

– Что случилось? – сглотнув, спросила.

– Ты случилась! – резко ответил парень: поднялся и сел по-турецки, впившись в меня злым взглядом.

– Я? – спросила, опешивши хлопая глазами. – Ты что, в ванной вылакал весь бальзам для полоскания рта?

– Нет. То есть да, ты. Чёрт! – Макс стремительно поднялся, запуская пальцы в волосы. Я ничего не понимаю.

– В чём конкретно ты меня обвиняешь?

– Ты вернулась в мою жизнь, и как всегда, не вовремя. Всё стало дико сложно. В первый раз был тяжёлый суд, и тут появляешься ты со своими ангельскими голубыми глазами. Второй раз – турне. И снова ты… – Макс бессильно упал в кресло, плотно сжав губы. Что это? Отчаяние? Ревность?

Ого! Вот это предъявил. Выходит… Макс был влюблён в меня?.. Божечки…

Мне обидно слышать эти слова, но я понимаю, что это всё на эмоциях и от напряжения. Если Макс любит меня так давно, то… то это всё объясняет, и боже… как ему тяжело. Ему просто больно. Он имеет право злиться и обвинять меня, но я не дам засесть этому чувству в его груди. На хрен гордость и предубеждения…

Поднялась и решительно стянула с себя футболку. Схватилась за молнию шорт, когда Макс начал реагировать и быстро оказался рядом, перехватив мои руки.

– Что ты делаешь? – почти в ужасе прошептал он, глядя на меня потемневшими глазами.

– То, что давно должна была, – спокойно произнесла, высвободила руки, чтобы тут же обнять ими оторопевшего брата.

Его руки сдавили мою талию, он попробовал отстраниться, но я потянула его обратно за ремень джинсов, и Макс растерялся. Поцелуй, толкаю брата на кровать и сажусь сверху, пока он смотрит расширившимися глазами, пытаясь вспомнить основы дыхательного процесса. Его взгляд скользит по моей груди и животу,… я расстёгиваю бюстгальтер. Щёки пылают огнём, но я так решила и не собираюсь больше слушать этого джентльмена.

– Не делай этого, – хрипло выдохнул он, останавливая меня, поймав за руку.

– Я хочу тебя, не понимаешь? Какой смысл ждать и сводить друг друга с ума, если я всё равно не планирую спать с кем-то ещё? Если я всё равно настроилась ждать тебя из этого долбаного турне?

Макс приподнялся на локтях, непонимающе глядя мне в глаза.

– Ты… – он запнулся и поправил лямку на моём плече: бюстгальтер я так и не успела снять. – Ты хочешь… ты будешь ждать?

Теперь удивилась я. Мне всё казалось очевидным. Но чёрт! Мы ведь никогда не говорили об этом напрямую, и Макс даже не знает, о том, что я к нему чувствую. А я, наивная сосиска, решила, что такие вещи по умолчанию подразумеваются. Раз вместе, значит, любят. А нет, ещё и говорить надо.

Я упала на него сверху, уткнулась носом в плечо и рассмеялась.

– Мелкая, ты чего? – парень несмело положил руку мне на спину. Я покрылась приятными мурашками и прижалась к нему сильнее.

– Ничего. Просто я люблю тебя…

Тишина длится слишком долго, я начинаю нервничать.

– Посмотри на меня, – тихо просит Макс и приподнимает мою голову. – Скажи,… скажи ещё раз. Скажи, что будешь ждать, что только я,… пожалуйста, Камила,… я скоро сдохну, мне просто нужно знать. Это так глупо, но…

Я прервала его тираду, прислонив палец к губам, обдавая ласковым взглядом.

– Вовсе не глупо, просто я у тебя деревянная, – усмехнулась и быстро поцеловала Макса в уголок губ, чтобы снова отстраниться. – Только ты… я люблю тебя. Веришь?

Глаза Макса сверкнули. Чёрт! Я готова расплакаться от счастья, вот что действительно глупо.

– Верю… – облегчённо выдохнул он.

Одно движение – и я оказываюсь снизу, а сверху нависает Макс. Он бережно убрал преграду между нами в виде бюстгальтера и затаил дыхание, обжигая тело восхищённым взглядом. Он – словно перед ним статуя богини – бережно провёл пальцами по груди, несмело касаясь. Погладил мои волосы, тронул губы, наслаждаясь мной и моим телом. Я видела, как ему нравится смотреть на меня, и это безумно возбуждало.

Макс стянул через голову майку, отбросил её в сторону и ловко скинул штаны. Он снова в одних боксёрах… дыхание перехватывает, я прикрываю глаза от наслаждения, но снова распахиваю, потому что хочу видеть его.

Макс снова ложится сверху, не спеша освобождать меня от шорт. Он начинает гладить меня, медленно целовать, пока я плавлюсь в его руках. Дыхание становится рваным, мы трогаем друг друга, узнавая ближе, знакомясь заново, целуемся, как никогда ещё не целовались, спуская всех внутренних демонов. Мы отдаёмся страсти, желаниям и любви.

– Моя девочка… – сбивчиво шепчет брат, жадно меня целуя. С моих губ слетает стон. Макс осторожно двигается, но даже через ткань шорт эти ощущения невероятны. Мне кажется, что я горю.

– Макс… – со стоном наслаждения выдыхаю, выгибая спину. – Пожалуйста…

– Чёрт, мелкая, – он расстёгивает шорты и запускает туда руку. Он почти рычит, чувствуя горячую влагу. – Я люблю тебя, – ласково шепчет, но я не в состоянии соображать.

– Скажи мне об этом потом… – стону я, подаваясь ему навстречу. Максима больше не надо упрашивать, наши барьеры давно пали. Какой смысл, если и так всё ясно?