Этьен Винтерфилд — лучший маг-следователь Глорихейма

Глава 28

Решать вопросы я начал на следующий день с опроса свидетелей. Пойма реки, через которую должны были вести или нести убитую служанку — открытое, достаточно хорошо просматриваемое пространство, и не могло быть так, чтобы никто ничего не видел. Ближайшими соседями Натенди были уже упомянутые граф Лисли, барон Стирсет, нувориш Зарьель и граф Страуфолк. За поместьем графа Лисли с одной стороны шел склон к реке, с другой было поле шириною почти в три мили, за которым снова начинались поместья знати и богачей. Земли графа Страуфолка сами по себе были обширными, поэтому расстояние между его усадьбой и ближайшими соседями тоже было не менее мили. Поместья же остальных находились между этими двумя.

К дому Натенди я с помощником прибыл на казенном экипаже ранним утром — и это несмотря на то, что предыдущим днем пришлось в нем задержаться за полночь — тем не менее, оказался вторым. Весь подъезд к парадному входу загораживал черный орденский мотодиль, а орденская посланница стояла на ступеньках — я не мог не вспомнить о нашей с ней последней встрече, о которой, впрочем, никогда и не забывал — и нервно размахивала зажатыми в кулаке перчатками.

— Почему меня не пускают внутрь?! — гневно вопросила она вместо приветствия, сверкая глазами и всем своим видом выражая крайнее неудовольствие.

Ах, да. Предыдущим вечером, закончив с первостепенными делами, я опечатал кабинет и оставил на страже всего дома полдюжины жандармов, которые, что радовало, исправно несли свою службу.

— У вас, разумеется, предписание? — уточнил я у госпожи легата, взбегая по лестнице к входной двери.

— Именно так, и я…..

Уже не слушая дальнейших обвинений, я открыл дверь и, кликнув старшего, наказал пропустить орденскую посланницу внутрь, а также оказывать той всяческое содействие.

— Прошу, госпожа Сазеренн, — вежливо посторонился я и сбежал вниз по лестнице к своему экипажу. В конце концов, я так и собирался начать день с опроса соседей.

— А…. — раздалось позади. — А вы куда?

— По делам, — не поворачиваясь, коротко ответил я и добавил: — Вы же можете спокойно, без помех осмотреть место происшествия.

— А…. — снова донеслось позади меня, но я, довольный собой, уже забирался обратно в мотодиль.

— Трогай, — наказал я Жерару, водителю конторской колымаги, но тот почему-то вместо того, чтобы активировать двигатель, обернулся и укоризненно посмотрел на меня, потом на дверцу, которую, оказалось, усиленно дергала на себя госпожа легат. Пришлось открыть.

— Подвиньтесь! — выпалила она, прежде чем я успел спросить, какие еще у нее возникли трудности. Я даже оторопел от подобного нахальства и незаметно для себя подвинулся. По крайней мере, уже через пару мгновений орденская посланница гневно пыхтела по правую руку от меня, а наш экипаж выезжал за ворота поместья Натенди.

— Рад вас снова видеть, госпожа Сазеренн, — Драйзену пришлось нагнуться, чтобы обратиться к госпоже легату.

— Благодарю, — благосклонно отозвалась та и зачем-то посмотрела на меня. Я лгать не желал, поэтому молчал и смотрел вперед. — А вы как поживаете, господин Винтерфилд? — наконец, не выдержала она.

— Вашими молитвами, госпожа Сазеренн, — также ровно, как и раньше ответил я. Девчонка вздрогнула и немного побледнела. Вот только я почему-то удовлетворения от этой небольшой мести не ощутил. Или мне просто было мало?

Оставшийся путь до усадьбы графа Лисли прошел в молчании, благо длился он всего только минуть пять. Все это время я продолжал смотреть вперед, стараясь не вдыхать еле ощутимый, но от этого не менее одуряющий, яблоневый аромат и не косить глазом на крепко сжимающие ручку саквояжа тонкие пальцы. Я не знал, какие выводы из нашего молчания сделал мой помощник, однако стоило экипажу остановиться, как тот первым выскочил наружу, чтобы открыть дверь перед госпожой легатом. Я умышленно воспользовался другой и, не глядя на сопровождающих, приказал:

— Драйзен, ты опросишь слуг, я к графу.

— Есть сэр! — отозвался помощник и свернул на боковую аллею, ведущую к входу для слуг. Орденская посланница все-таки за ним не последовала, а осталась со мной. К добру или худу, я еще не понял.

— По возможности молчите, — попросил я ее, одновременно стуча в дверь. Ответить мне госпожа Сазеренн не успела, так как уже открылась дверь, явив ту самую экономку, с которой я разговаривал накануне.

— Господа не принимают, — сухо заявила та и попыталась закрыть дверь, но я уже предъявил свой значок.

— Следственное Управление, нам необходимо задать графу несколько вопросов.

— Вчера у вас такой необходимости не было, — не сдавалась экономка. Она изо всех сил старалась сохранить внешнее спокойствие, но в глазах, тем не менее, мелькнуло странное смятение.

— А сегодня есть, — безапелляционно заявил я и, решив, что негоже нам с орденской посланницей так долго стоять на пороге, ступил внутрь.

— Но…. — женщина растерянно отступила, однако сдаваться не собиралась. — Господа еще не готовы….

— Кто там, Энбери? — раздался голос откуда-то сверху, и властность в этом голосе говорила сама за себя.

— Следователи, милорд, — пролепетала экономка.

— Наконец-то! — почти сразу же в поле зрения появился хозяин и голоса, и усадьбы. И его внешний вид — одет он был далеко не в домашний халат, а так словно собрался на выход — и оживление от нашего прихода противоречило словам и поведению экономки.

— Неслыханное возмутительное происшествие! Кто бы мог предположить, что такое случится в нашей тихой округе! — заявил он, спускаясь с лестницы. Пройти в дом дальше прихожей он нас не пригласил.

— По этому поводу я хотел бы задать вам несколько вопросов, — сразу же отозвался я.

— Я с радостью бы вам помог, но мне нечего сказать, — всем своим видом граф недвусмысленно показывал, как ему жаль. — Понимаете, у нас тут совершенно тихое место. За последние три года самыми громкими событиями были пчелиные укусы, полученные прислугой моего соседа.

Мужчина виновато взмахнул холеными руками, выверено — я был уверен, что тот провел перед зеркалом не один час, чтобы добиться такого эффекта — мотнул головой, от этого движения его златокудрая шевелюра — наверняка, крашенная! — взмыла вверх, а затем плавно рассыпалась по широким — валики подкладывает? — плечам. Несмотря на столь явно демонстрируемую готовность к сотрудничеству, я почему-то ни на грош ему не поверил. Может оттого, что весь его внешний вид вызывал раздражение, а особенно взгляд неестественно синих глаз, направленный на госпожу Сазеренн?

— Нас с вами не представили, — обратился он к орденской посланнице, продолжая буравить ее наигранно восхищенным — а чем там восхищаться-то?! — взглядом.

— Таисия Сазеренн, — чересчур покладисто ответила та.

— Таисия, — с придыханием повторил граф и взял ее за руку. Вот это было уже слишком, но наглый аристократ и на этом не остановился. — Мне кажется, что я вас уже где-то видел, госпожа Таисия.

И где он мог ее видеть? В каком монастыре?!

— Я сомневаюсь, — словно соглашаясь со мной, мягко возразила орденская посланница, еле заметно — но я уловил — пытаясь высвободить свою руку.

— Нет, я помню, — тем не менее, возразил граф, делая беспардонный шаг вперед. — Да, я вспомнил! Вы открывали Зимний бал вместе с Его Величеством прошлой зимой!

— Вы ошиблись, — уже холоднее ответила госпожа легат, а мне все-таки пришлось вмешаться.

— Разумеется, вы ошиблись. Госпожа Сазеренн — легат Ордена Божественного Сияния и представитель следствия, — объявил я Лисли, освобождая ладонь дамы от его захвата. Раз тому было нечего сказать, пора было с молодящимся красавчиком заканчивать. — Вы не замечали каких-либо странностей в поместье вашего соседа?

— Натенди? — искренне удивился тот.

— Следствию удалось установить, что убитая девушка была служанкой в его поместье, — ответил я. — Высокая, рыжеволосая. Может быть, вы замечали ее в округе? С кем она общалась? Куда ходила?

— Не имею обыкновения следить за служанками, — дернулся тот. Госпожа легат хотела что-то сказать, но я предупреждающе сжал ее ладонь в своей.

— А другую? Пониже, привлекательную, черноволосую и фигуристую? — тут же добавил я, уловив возмущенный взгляд от орденской посланницы.

— Гмм…. — удивился Лисли. — Нет. Такой тоже не видел.

— Кого-либо постороннего у дома вашего соседа вы в последние несколько дней замечали? У него были гости? — я продолжил задавать вопросы, понемногу задвигая госпожу Сазеренн себе за спину, пряча от чересчур настойчивых взглядов графа.

— Я повторяю вам, что не слежу за соседями. Почему бы вам не расспросить самого Натенди как о его гостях, так и о его же служанках? — Лисли был явно недоволен моими маневрами. Госпожа легат снова попыталась что-то сказать, и я еще крепче сжал ее ладонь.

— Увы, он уже не может, — иронично заметил я, заслужив гневное фырканье, прозвучавшее за моей спиной. Несмотря на то, что сказал совершеннейшую правду. Натенди, находящийся в здании Следственного Управления, в лаборатории криминалиста Трихтера, действительно, более не мог произнести ни слова.

— Вот как? А я не заметил, как он отбыл, — задумчиво проговорил граф, сводя на нет свое предыдущее заявление о том, что не следил за соседом.

— Господин Натенди тоже мертв, — поспешил я внести ясность.

— О, Единый, — как-то даже меланхолично отозвался Лисли, ничуть не расстроенный. Казалось, его все больше занимали собственные мысли, а не трагедия соседа. — Так это вы вчера орудовали в его доме? — вдруг догадался он.

— Да, — не стал скрывать я. — Так вы точно ничего не видели?

— Не видел, — согласился Лисли с тем же отстраненным видом. Вот только я ему ничуть не поверил.

— Будем надеяться, что вы все-таки что-нибудь вспомните, господин Лисли. Сотрудничество со следствием в конечном итоге всегда идет на пользу, — добавил я и, пока побледневший граф не опомнился, вытолкал упирающуюся орденскую посланницу за порог и сам за ней последовал.

— Что…. вы себе …. — немедленно начала возмущаться она, по-прежнему надеясь освободить свою руку и рвануть обратно к красавчику.

— Потом, — отрезал я, упорно таща легата обратно к экипажу. Та недовольно пыхтела, но хотя бы вырываться прекратила.

Оказалось, что Драйзен закончил со своим опросом быстрее нас и ждал в мотодиле.

— Даже на порог не пустили, — пожаловался он, едва мы уселись в экипаж, и сразу перешел к делу: — Вот эту сказали, что ни разу не видели.

Протянутый им набросок той самой черноглазой и крутобедрой красотки немедленно перехватила госпожа Сазеренн, которая при рассадке ловко уселась посередине, и принялась критично рассматривать соблазнительные формы. Драйзен все-таки немного преувеличил реальные размеры пропавшей служанки, да и такого зовущего взгляда у той не было.

— Вы должны не служанок искать, а расследовать убийство Натенди! — возмутилась госпожа легат после того, как, сдвинув брови и сжав в тонкую полоску губы, прошлась взглядом по наброску сначала сверху вниз, а потом снизу вверх, и, как бы невзначай смяв листок, вернула его Драйзену.

— Так шеф и подозревает, что это она его прикончила! — не задумываясь, выдал все тайны следствия мой помощник.

— Вот как?! — госпожа легат развернулась уже ко мне.

— Это одна из двух возможных гипотез, — пришлось признать. — И я, действительно, считаю эту версию более вероятной, чем вторую.

За прошедший вечер Силью — если это было ее настоящее имя — в предместье так и не нашли. С полуночи она была объявлена во всегородской розыск. Драйзену пришлось сделать более двух дюжин копий того рисунка, что попал в руки госпожи Сазеренн. При этом с каждым новым его творением формы у пропавшей служанки становились все круглее и привлекательнее, и я подозревал, что она надолго останется на доске разыскиваемых даже после того, как розыск закроют. Тем не менее, несмотря на такие оперативные усилия, результата пока не было. Впрочем, если я был прав, этого и следовало ожидать. Наверняка она либо уже покинула Глорихейм, либо, как выражаются в преступной среде, залегла на дно — однако в контексте нашего дела звучало подобное выражение весьма двусмысленно.

— И какая же вторая?

— Что от нее тоже избавились, как от другой служанки, и тогда выходит, что всех троих убила некая еще неизвестная нам личность, что мне категорически не нравится.

— А вы не думаете, что заблуждаетесь, связывая эти два убийства, господин Винтерфилд? — ехидно вопросила орденская посланница. — В конце концов, это могло быть просто совпадение, а главный упор должен быть сделан на скорейшем расследовании убийства Натенди!

— И какой же у Ордена интерес к этому покойному господину? — поинтересовался я, уловив невысказанный подтекст. Госпожа легат нахмурилась, но признаваться не пожелала. Впрочем, я и так догадывался. — С убийством служанки все не так просто, как вы представляете, — продолжил излагать для орденской посланницы суть дела. — Найденное нами тело разложилось настолько, будто пролежало в протоке месяц, а не один день, прошедший с момента убийства. Вам это ничто не напоминает?

В глазах госпожи легата мелькнуло понимание, и она даже немного побледнела. Судя по всему, она не забыла заброшенное поместье родителей Матильды Акмельс. Затем под моим внимательным взглядом госпожа Сазеренн уже покраснела. Видимо, и остальное она тоже не забыла, что не могло не радовать. Но мне уже было все равно. Поэтому я отвернулся и уставился в окно. Оказалось, что мы по-прежнему находились у ворот поместья Лисли.

— Жерар! — укорил я водителя, позабывшего обо всем и в свою очередь рассматривающего набросок предполагаемой преступницы.

— А?! — вскинулся он. — Так точно, сэр! Куда едем?!

— По второму адресу, — ответил я, забирая набросок и пряча себе в карман. — Целее будет, — зачем-то объяснил свои манипуляции госпоже легату, но та, поняв все совершенно превратно, насмешливо фыркнула:

— У вас дурной вкус, господин Винтерфилд!

— Абсолютно с вами согласен, — с готовностью ответил я, имея в виду совсем не разыскиваемую служанку.

Вот только орденскую посланницу мой ответ почему-то не устроил.

— С чем это вы согласны?! — еще больше возмутилась она. — Я начинаю подозревать, что вы намеренно подводите факты этого дела так, чтобы ради ваших собственных интересов найти эту даму, вероятно, не самой приличной репутации!

— До репутации мне, право, дела нет, — ответил я на последнее, решив проигнорировать большую часть абсурдного высказывания.

— Вот как?! — госпожа легат даже подскочила на сидении. — В таком случае мне остается вам только посочувствовать!

— Благодарю покорно, но ваше сочувствие мне ни к чему, — отозвался я, игнорируя здравую мысль о том, что лучше бы прекратить перепалку. Драйзен, не ожидавший такой вспышки от представительницы Ордена, смотрел растерянно. Жерар же, видимо, решил, что возмущение госпожи Сазеренн явилось результатом ее боязни замкнутых пространств, поэтому пожелал поскорее избавить ее от напасти, то есть доставить нас к соседям Натенди, и добавил скорости. Мотодиль тряхнуло, и госпожа легат, в очередной раз подпрыгнув, упала мне на грудь.

— Немедленно пустите!

— Я вас не держу!

Каюсь, немного придержал ее, чтобы она снова не улетела, но раз такое дело…. Стоило мне ее отпустить, как экипаж на всей скорости вошел в поворот, и орденская посланница едва не вылетела в окно. Вполне возможно, что и вылетела бы — объемных форм подобно Силье, что не прошли бы в оконный проем, она не имела — если бы я опять ее не придержал.

— Я же сказала, отпустите!

— Нет.

На мгновение в теплых серых глазах мелькнула растерянность, и я почти был готов спросить «Почему я должен тебя отпускать?», как те заледенели, и почти безжизненный голос тихо произнес:

— Пустите!

И я, чувствуя себя полным идиотом, зная, что опять совершаю ошибку, все-таки отпустил. Драйзен помог госпоже Сазеренн устроиться на сидении, Жерар усмехнулся.

— Останови, дальше сами, — потребовал я у него. Почему-то невыносимость замкнутого пространства проявилась теперь уже у меня. Тем более что до особняка графа Страуфолка было к тому времени рукой подать. Жерар вовсю ухмылялся, но, повинуясь моему требованию, экипаж остановил. Я выскочил из него первым и, будучи уверенным в том, что мой неожиданно галантный помощник и в этот раз поможет даме, не оглядываясь, направился к воротам.

— А вы еще и невежа! — донеслось сзади.

Пришлось обернуться. Госпожа легат, по неизвестной мне причине проигнорировав помощь Драйзена, выбралась из экипажа с моей стороны.

— А еще грубиян и сатрап! — выдала она, проходя мимо, и первой вошла в ворота.