25

Захваченный грузовик принес им несчастье. Черв решил спрятать его до весны на заброшенной лесопилке, по дороге на Верки. Крыленко выступил категорически против такого плана.

— Зачем он нам нужен, этот грузовик? — спрашивал он. — Я решил его сжечь… бензина как раз хватит, чтобы устроить хороший костер!

И он вызывающе смотрел на Черва. Но однажды утром Черв залез в кабину и сел за руль.

— Кто здесь командует? — возмутился Крыленко. — Я же сказал: грузовик сжечь.

— Никто, — ответил Черв, — никто здесь не командует.

И завел мотор.

— Черт возьми! — выругался Крыленко. — Я сказал…

Грузовик тронулся: украинец едва успел запрыгнуть на подножку. Машина медленно поехала по рыхлому снегу между сосен. За ней, каркая, летели вороны: видимо, надеялись, что это чудище оставит за собой лакомый навоз. Крыленко дулся. Черв посматривал на него и мигал глазом.

— Ты что, издеваешься надо мной? — заорал старик.

— Нет, конечно, — простодушно ответил Черв. — Ты же прекрасно знаешь, что это нервный тик!

Вороны каркали; наверное, от разочарования. Партизаны ехали по пихтовому лесу, между заснеженных лап. Внезапно раздался выстрел. Ветровое стекло разлетелось на куски.

— Измена! — закричал Крыленко.

Грузовик занесло, и он врезался в дерево.

— Черв!

Черв распластался на руле. Крыленко приподнял его, встряхнул. Черв стиснул зубы. Он был еще жив. Он пытался что-то сказать.

— X… х… — хрипел он.

Изо рта у него потекла кровь. Его лицо побелело. Внезапно он выпрямился, улыбнулся и мигнул глазом.

— Черв, черт тебя дери! Ты притворяешься, да? Ты издеваешься надо мной, да? Ты в порядке? Говори, Черв!

— Н… нет! — прохрипел Черв. — Я же т… тебе сказал, это н… нервы!

Он грузно повалился на руль. Крыленко приподнял ему голову: один его глаз был широко раскрыт, второй — закрыт.

— Черв!

Но Черв был мертв. Пуля попала ему прямо в грудь. Крыленко выпрыгнул из грузовика.

— Ну? — завопил он. — Чего же вы ждете? — Он обнажил грудь картинным жестом. — Стреляйте, стреляйте же!

Три человека, подбежавших к грузовику, смотрели на него с изумлением. Крыленко их сразу же узнал: это были партизаны-одиночки из соседнего леса. Они смущенно выслушивали проклятия Крыленко.

— Мы увидели грузовик с немецкими крестами… Мы же не знали… Мы только успели прицелиться и выстрелить… Tfou, kurwa go mac![61]

Трудно было сказать, кому адресовалось это проклятие: Черву, грузовику, судьбе или миру в целом.

— Мы не знали… Вот незадача… Kurwa go mac…

Это все, что они могли сказать. Некоторое время они стояли, сплевывая, глухо ругаясь и с виноватым видом качая головой.

— Помогите мне толкнуть грузовик! — попросил Крыленко, от горя переставший на них реагировать.

Они помогли ему и положили тело Черва в машину.

— Смотри-ка, — сказал один из них, — вроде как мигает глазом…

— Это нервное… — с грустью сказал Крыленко.

Он завел двигатель. Трое человек смотрели ему вслед.

— Не поминай лихом! — крикнули они вдогонку.

Крыленко выругался сквозь зубы. Ему на усы скатились две больших слезы. Изредка он поглядывал на тело своего друга и принимался горько рыдать, как несчастное дитя.

Загрузка...