Фаэты. Рассказы о необыкновенном

Глава четвертая
КОЛОДЕЦ ЛОТОСА

Света становилось все меньше. Жрецы с удивительной сноровкой заделывали за спиной заключенного стену, намертво замуровывая его, как в могиле. Собственно, эта келья и была уготовлена ему, как могила. Живая Богиня одобрила решение сделать его жрецом Ра, не подозревая, какой ценой он может заплатить за это.

Сененмот верил, что Она даст о себе знать, что Она потребует от жрецов, чтобы он вернулся, узнает об их коварном заговоре и придет к нему на помощь! Он верил в это, и силы не изменили ему.

В камере становилось все темнее. Только небольшое отверстие, через которое едва можно было просунуть припасенный для ответа камень, пропускало теперь свет. За стеной слышались глухие удары. Жрецы завершали замуровывание…

Глаза постепенно привыкали к полумраку. Напротив оставленного отверстия «Свет-воздух» у стены что-то белело.

Сененмот сделал шаг вперед, впервые после того, как он застыл перед кругом колодца, пока жрецы заживо замуровывали его. Он сделал шаг и остановился. Он различил, наконец, что привлекло его внимание.

Это был человеческий череп… и кости скелета с поджатыми ногами. Видимо, несчастный умер сидя или скорчился на полу. Немного поодаль лежал еще один скелет… и еще…

Жрецы даже не позаботились убрать останки тех, кто хотел и не смог стать жрецом Ра.

Впервые Сененмот подумал о задаче. До сих пор он даже не допускал мысли, что ее можно решить.

Он взглянул на пол и увидел две тростинки неравной длины.

Ах, вот они! Одна - две меры длиной, другая - три. Если их спустить в колодец, они скрестятся на поверхности стоящей там воды в одной мере от дна.

Сененмот встал на колени и заглянул в колодец. Было слишком темно, чтобы разглядеть в нем воду. Во всяком случае, до нее не удалось дотянуться рукой, чтобы зачерпнуть ее ладонью и напиться.

Губы у Сененмота ссохлись, и он провел по ним языком. Но пить пока не хотелось. Он встал и прошелся по темнице. В противоположном углу обнаружил еще несколько человеческих черепов и груду костей. Было похоже, что кто-то намеренно свалил все эти останки в одну кучу. Это могли сделать лишь те, кто лежит сейчас в виде нетронутых скелетов… или те, кто счастливо вышел отсюда жрецами бога Ра.

Может быть, они, прежде чем попасть сюда, изучали науку чисел? А он, Сененмот, имевший лишь одну учительницу Любви и Знаний, что вынес из этих уроков? Он знает счет, познал части целого и умеет соединять и разделять их. И только… О тайне, скрытой в треугольниках, он лишь мельком слышал от своей Наставницы. В священном треугольнике одна сторона имела три меры, а другая четыре, третья непременно должна была иметь в себе пять мер! В том была магическая сила чисел! А как связать наидлиннейшую прямую, содержащуюся в кольце обода, с его выпрямленной длиной? Эту тайну, говорят, знали жрецы, но хранили ее как святыню. Как же стать жрецом, не зная этих тайн?

Тысячи ударов сердца замурованного юноши сменяли одна другую. Глаза его привыкли к полутьме, и он вместо решения задачи, от которого зависела его жизнь, стал рисовать на полу воображаемый уступчатый храм, который бы построил своей Богине, если бы остался жив и вышел отсюда.

Однако выхода из колодца не было. Гармоничные, задуманные им линии уступов не будут волновать людей в течение тысячелетий, они умрут вместе с незадачливым ваятелем и несостоявшимся зодчим у этого Колодца Лотоса. И какой-нибудь другой приговоренный к смерти несчастный или вразумленный знанием будущий жрец соберет его истлевшие кости, свалит их в кучу вместе с останками других неудачников.

«Нет!» - мысленно воскликнул Сененмот и вскочил на ноги.

Он стал яростно метаться по каменному мешку, как неприрученная гиена, натыкаясь на стены. Сколько времени прошло? Село ли солнце?

Впервые он ощутил голод и жажду.

Где же Прекраснейшая? Неужели Богиня не чувствует на расстоянии его беды? Или Она придет? Придет своим царственным шагом, заставляя падать ниц всех встречных жрецов, включая самого Великого Ясновидящего.

Но Хатшепсут не шла.

Сененмот сел у колодца, взял долото и малый камень, придвинул к себе камень побольше и стал что-то выбивать на нем.

Неужели он уже решил задачу смертников? Или Божественная неведомым способом внушила ему правильное решение?

Нет, никакого ответа юноша не знал. Он выбивал на мягком камне профиль своей Божественной Возлюбленной, профиль Хатшепсут.

Но нет! Напрасно ему надеяться, что жрецы, завороженные знакомым лицом, возникшим на камне, освободят его. Не для того они бросили его сюда!

Однако Хатшепсут не может не хватиться своего любимца. Она придет, непременно придет. И тогда услышит его голос. Он будет звать Ее и откроет Ей через отверстие «Свет-воздух» коварный замысел жрецов.

Она спасет его, спасет!

Но время шло. И никто не окликал заключенного через узкое отверстие, еще связывавшее его с внешним миром, вернее, с Залом Стены, скрытым в огромном храме.