Фактор беспокойства

Глава 8 Эпилог

В само здание правительства прохожу без проблем. По пути Гарсия сообщает, что в столице автономии мятежники попытались было подбить солдат гарнизона на восстание, но молодые офицеры из числа сторонников республики вовремя сумели арестовать своих старших командиров, призывающих к мятежу, и тем самым, сорвали все планы заговорщиков. Но обстановка в городе остаётся крайне напряжённой и только введение военного положения и комендантского часа позволило навести относительный порядок. В настоящий момент в городе формируются «милиционные части» из гражданского ополчения и вскоре первые «железные батальоны» займут свои места на позициях, сменив ненадёжные правительственные воинские части, подлежащие частичному переформированию. Куда денутся все «расформированные» оставшиеся «не у дел» Алесандро мне не поясняет, но видимо на те же шахты и рудники откуда ранее и пришли сегодняшние «железные батальоны». «Ротация»… и отнюдь не совсем добровольная. В кабинете Президента помимо самого Хосе Агирре меня встречает Мартин Луна. После взаимного приветствия Хосе Агирре сразу «берёт быка за рога» и переходит к сути моего вызова:

— Сеньор Лапин, я готов выслушать Ваше предложение по закупкам самолётов во Франции. Кабальеро Алессандро Гарсия уверяет меня, что Вы можете этому поспособствовать. Это так? — ну что ж, раз мы «играем без прелюдий», то и мне затягивать со своим предложением не имеет смысла.

— Да. Это так, сеньор Президент. По моим сведениям, во Франции сейчас «зависли в воздухе» минимум двадцать пять «Девуатинов D.370». Я не знаю насколько сегодня Вы готовы к тому, чтоб выкупить сразу всю партию, но я готов не только помочь Вам в переговорах, но хочу и сам поучаствовать в этом деле. На свои личные средства, как «Арматор эскадры приватиров», я готов приобрести первые шесть самолётов для оснащения своей частной военной компании. Для этого мне потребуется только Каперское свидетельство и разрешение на регистрацию ЧВК «Корсар» для открытия расчётного счёта в банке Бильбао.

Сказать, что моё предложение удивило моих слушателей, это погрешить против истины. Оно их рассмешило. Блин, вот давно не чувствовал себя так по-идиотски глупо как сейчас, когда надо мной взахлёб откровенно ржут сразу три взрослых мужика. И чего смешного я им сказал? Они даже не выслушали меня до конца. Досадно! Но уж как-нибудь переживу этот идиотский смех.

— А слова-то какие? «Арматор», «Приватиры», «Корсары-флибустьеры»… Сеньор Лапин видимо в детстве начитался книжек и является страстным поклонником приключенческих романов Рафаэля Сабатини, Даниеля Дефо и Эмилио Сальгаре. Но увы, мой друг! «Эпоха паруса» давно уже канула в лету и «Корсары» вместе с ней. — майор Мартин Луна не скрывает своей язвительности. — И как, позвольте мне поинтересоваться, Вы будете «грабить» вражеские бомбардировщики и истребители? Просто подлетите к ним и потребуете отдать Вам все бомбы и пулемёты? — но сарказм «бывалого» лётчика на меня не действует. Вот к подобному разговору я готов.

— Сеньор Луна, я не собираюсь «грабить» врагов, я буду их сбивать! А «призовые» за сбитые самолёты мне будет выплачивать финансовое управление военного ведомства Страны Басков по поручению Президента Хосе Агирре, естественно после подтверждения факта падения сбитого самолёта. — но моя эмоциональная реплика вызывает только новый приступ гомерического хохота.

— И зря Вы так смеётесь. У Вас, сеньор майор, истребителей практически нет совсем, не считать же два стареньких «NiD.52» надёжной защитой неба Басконии от налёта вражеских бомбардировщиков. И не удивляйтесь такой уж моей осведомлённости, на Вашем аэродроме в Бильбао я успел побывать лично. Но сеньор Президент недавно познакомил меня со своим другом, сеньором Игнасио Идальго Сиснеросом, и мы с ним имели продолжительную беседу. Так что я в курсе, что совсем рядом, в Наваре, на аэродроме Памплоны базируются сразу три эскадрильи лёгких бомбардировщиков «Бреге-19» и одна эскадрилья истребителей «Ньюпор-Деляж.52». Сеньор Сиснерос тогда посетовал, что это единственная боеспособная лётная часть на севере Испании, но теперь она в руках мятежников. Что помешает генералу Мола уже завтра отдать приказ на бомбардировку Витории? Как и чем Вы станете защищать свою Столицу? До Памплоны меньше сотни километров и вряд ли Ваши истребители просто успеют из Бильбао долететь до Витории, да и какой от них будет прок? Вдвоём против четырёх десятков? Это совсем не смешно! Но даже если Вы перебросите на прикрытие Столицы все свои самолёты, этого всё равно не хватит. Но в таком случае Вы оставите совершенно без прикрытия города Бильбао, Сан-Себастьян, Ирун и морские причалы в Португалете и Гечо. Вам сейчас не смеяться надо, а изыскивать любые возможности чтоб усилить свою авиагруппу. Что я Вам и предлагаю! — Смех оборвался и сменился тревожной тишиной. Видимо до моих собеседников всё-таки начал доходить весь трагизм их незавидного положения.

— Сеньор Луна, это действительно настолько серьёзно и опасно для Витории? — под вопрошающим взглядом Агирре майор поёжился и удручённо кивнул:

— Да, сеньор Президент! В случае такого приказа нам остаётся только надеяться, что пилотами самолётов окажутся баски и они не станут выполнять подобный приказ. В противном же случае — нам остаётся лишь молиться да уповать на Господа Бога и Деву Марию. Зенитных орудий и пулемётов, как для защиты самого города, так и для прикрытия заводов на его окраинах у нас совершенно недостаточно, а учебных стрельб вообще не проводилось. Во всяком случае такого я не припоминаю и судить насколько эффективна такая противовоздушная оборона не возьмусь. — в кабинете вновь повисает напряжённая тишина.

— Сеньор Лапин, так что Вы предлагаете конкретно? — в голосе Агирре чувствуется некоторая нервозность.

— Сеньор Президент, В Париже у меня есть хороший знакомый, Анатра Артур Антонович, бывший авиаконструктор и ранее владелец авиакомпании, а ныне завода по выпуску авто и авиамоторов. Это Анатра когда-то приобщил меня к полётам и стал моим первым наставником. Под его руководством начинал свою карьеру авиаконструктора и сам Эмиль Девуатин. Они знакомы и дружат ещё с дореволюционных времён в России. Кстати, и меня с Эмилем тоже познакомил Артур Антонович. Мне он не откажет в просьбе свести Вашего военного представителя с французским авиаконструктором и владельцем компании. И, естественно, окажет всю необходимую при этом помощь за вполне разумные комиссионные.

— А вообще без «комиссионных» обойтись нельзя? — прищурив глаз Хосе Агирре смотрит на меня со вполне мне понятной иронией.

— Отчего же нельзя? Конечно можно, но в итоге это выйдет намного дороже. Можно даже вообще обойтись без посредника, но тогда это выйдет не только намного дороже, но ещё и намного дольше по времени. А время для Вас — сейчас решающий фактор. Наверняка об этих самолётах знают и в Мадриде, но я что-то сомневаюсь, что Вы получите хоть один истребитель, если на них наложит лапу республиканское правительство. — тяжкий вздох майора Мартина Луна подсказывает, что не я один придерживаюсь подобного мнения.

— Понятно. Это был риторический вопрос. — Хосе хмуро улыбается и продолжает:

— А что Вы имели в виду, говоря о каперстве?

— Вот, посмотрите сеньор Президент. Я предварительно уже подготовил все документы по этому вопросу. Это моё прошение на выдачу «Каперского патента» и документы на которые я ссылаюсь. — на стол ложится несколько листов бумаги.

— Надеюсь мой испанский язык и почерк достаточно разборчивы. Но эти документы всё равно будут перепечатаны и смею полагать, что ваша стенографистка исправит мои орфографические и лингвистические ошибки. Вот это моё прошение о регистрации частной военной компании «Корсар» и меня в качестве её «Арматора». А это предварительная смета расходов на содержание ЧВК, порядок определения вознаграждения и «призовых сумм» пилотам эскадрильи. — ещё четыре листа с убористым текстом передаются в руки моего потенциального «нанимателя».

— Но позвольте! Это что такое? — хм… Чем-то «мой наниматель» сейчас напоминает мне Марселя Израилевича, когда тот вот также возмущённо потрясал перед моим носом листками со «сметой расходов» на мой парижский мюзикл. Даже интонации голоса у них стали совершенно похожи.

— Где Вы взяли такие цифры? Оклад в тысячу долларов в месяц? Да мы своим пилотам с трудом подняли оклад до тысячи песет! Думаете, что нам так просто было изыскать возможность, чтоб увеличить содержание наших пилотов более чем в три раза? Нет, подобные цифры совершенно для нас неприемлемы! А эти Ваши «призовые» в полторы тысячи долларов? Это совершенно немыслимо! — похоже, что Агирре еле сдерживается, чтоб удержаться и не сорваться на более крепкие выражения.

— Сеньор Президент, давайте пока отложим обсуждение этого вопроса и вернёмся к нему через месяц. — мне вот совсем не улыбается, что сейчас «мой проект» могут банально «зарубить на корню».

— А что изменится за месяц? Моё мнение останется прежним! Это слишком дорого и накладно!

— В этом я с Вами, сеньор Президент, полностью согласен. Дорого. На за эти деньги Вы получите самых лучших лётчиков-истребителей, которых можно сегодня нанять. Майор Луна может подтвердить мои слова или наоборот, опровергнуть, но я считаю, что в Испании сейчас нет пилотов в необходимом количестве и тем более, нужной нам квалификации. Испания в Великой Войне не участвовала. Но я собираюсь нанимать пилотов с опытом боевых действий, в крайнем случае зарекомендовавших себя как искусных пилотажников. И такие у меня на примете есть. Но для того чтоб их заинтересовать, я должен предложить что-то, что сподвигнет их принять моё предложение.

— Но где Вы собираетесь нанимать пилотов «с боевым опытом», и почему Вы так скептически относитесь к нашим испанским лётчикам? Чем они не подходят для Вашей эскадрильи? — майор Луна, чуть наклонив голову набок с нескрываемым интересом смотрит на меня в ожидании ответа на свой вопрос.

— Уважаемый сеньор Майор! Я не отношусь к испанским пилотам с пренебрежением или, тем более, с недоверием. В конце концов опыт приходит в процессе боевой работы. Однако я считаю, что испанские лётчики должны в принципе воевать только в составе своих республиканских ВВС. Но моя эскадрилья изначально рассчитана в основном лишь на иностранных наёмников и приглашать в неё буду только тех, в ком я уверен лично. А таких, знакомых мне лётчиков, вполне достаточно чтоб полностью укомплектовать одну боевую эскадрилью. В первую очередь это будут военные лётчики из Парагвая. Но и в США, и во Франции у меня также есть хорошие знакомые среди пилотов-истребителей. Но вот согласятся ли они принять моё предложение и воевать на стороне республиканцев, во многом будет зависеть уже от Вас! Но кроме пилотов мне также потребуется наземный обслуживающий персонал; авиамеханики, оружейники, рота охраны аэродрома. Да тот же медсанбат и банно-прачечный комбинат вместе со столовой мне тоже необходимы! Вот в подборе этих кадров я уже полностью буду полагаться на местный муниципалитет. Полагаю, что подбор потребного мне личного состава у городских властей особых трудностей не вызовет?

— Хорошо, я ещё раз взгляну на Ваши бумаги чуть позже. — Агирре откладывает листки в сторону и открывает альбом с моими рисунками и чертежами будущего аэродрома.

— О, Дева Мария! А зачем Вам понадобился наш футбольный стадион? — три головы склоняются над столом и внимательно рассматривают «мои художества».

— А что? Вполне толковое решение! — неожиданная поддержка приходит со стороны майора.

— Кстати, вот тут, — палец майора постукивает по правой трибуне на рисунке, — под трибунами находятся старые портовые склады. Сейчас небольшая часть из них используется для нужд спортсменов под раздевалки и душевые комнаты. Думаю, что Вам они тоже пригодятся. — о! Конечно пригодятся. Мне ж ещё где-то надо и казарму строить для пилотов, зимой-то в палатках даже в Испании холодно.

— Но как же футбол? А где станем матчи проводить? — Агирре немного растерян. Вот сразу видно, что он большой поклонник футбола.

— Это не проблема. Никаких траншей и блиндажей на поле не планируется. А самолёты футболу не помеха. Если Вы надумаете провести матч, в чём я всё-таки сомневаюсь, то стоянка самолётов всё равно будет находится в стороне от основной полосы и футболистам не помешает. Вернём ворота на прежнее место и пинайте по мячу сколько Вам заблагорассудится. Я даже хранилище горючего и бомбосклад на поле строить не планирую. Несколько бочек для резерва топлива и масла у меня конечно будут стоять, но для заправки самолётов рассчитываю получать бензин прямо с городского бензохранилища. Надеюсь, что один топливозаправщик город мне выделит.

— Но бомбы-то Вам зачем? Вы же планируете истребительную эскадрилью? — в голосе Президента слышно немалое удивление, но тут вмешивается майор:

— Сеньор Президент, все истребители способны нести небольшой бомбовый боезапас, так что сеньор Лапин в этом прав. Как и в том, что зарплату лётчиков и обслуживающего персонала повышать тоже необходимо! У нас опытных пилотов действительно очень мало, и мне совсем не хочется, чтоб Санхурхо переманил на свою сторону тех из них, кто ещё колеблется и пока что не решил чью сторону принять. Нам надо действовать на опережение, тем более что всего лишь одна удачная для фашистов бомбардировка принесёт городу ущерба в несколько десятков тысяч песет. Лучше уж сразу не поскупиться на хорошее вознаграждение, чем позднее подсчитывать колоссальные убытки. — хм… похоже у меня неожиданно появилась весьма весомая поддержка!

— Что? Уже спелись? И когда только успели. — сеньор Агирре хмурится и тяжко вздыхает. — Хорошо, чуть позже мы ещё вернёмся к этому вопросу, но вначале обязательно обсудим его с членами правительства. Кстати, сеньор Лапин, если предложение о создании эскадрильи иностранных наёмников всё-таки получит поддержку у Кортесов, в чём лично я ничуть не сомневаюсь, то позвольте представить Вашего будущего непосредственного начальника, подполковника Мартина Луну. С сегодняшнего дня выполняющего обязанности командующего всеми военно-воздушными силами Басконии. Я более Вас не задерживаю, ожидайте решения правительства. Надеюсь, что на этой недели оно будет принято.

Хм… Мартин Луна получил подполковника? Что ж, это вполне ожидаемо для такой должности. Но мне всё-таки навязывают «старшего»? Хотя, а чего я собственно хотел? Полной свободы? Так это утопия. Мне всё равно с кем-то необходимо будет координировать свои действия, и подполковник похоже ещё не самый худший вариант. Вон как поддержал меня в разговоре, да видимо и как специалист тоже неплох, раз уж получил такую должность. Всё-таки, как по мне, так лучше уж сразу контактировать с толковым офицером «высшего звена», чем если бы навязали «своего» командира эскадрильи. Даже не знаю, чтоб предпринял в этом случае. Наверное, просто бы отказался.

— Чего завис как жаворонок над полем? Не беспокойся, во внутренние дела «Корсаров» я вмешиваться не стану. Эскадрилья только твоя… Но в моём полном подчинении… Оперативном! — и Мартин весело хохочет. — Мне даже самому интересно, что у тебя из этого выйдет. — Луна становится серьёзным. — Всё ты правильно сказал и даже свой аэродром спланировал грамотно. Надеюсь у тебя всё получится. Лишь бы с закупками самолётов у тебя тоже всё удачно сложилось. — мы по-дружески пожимаем друг другу руки, прощаюсь с Хосе Агирре и Алессандро Гарсия, после чего «с чувством глубокого удовлетворения» покидаю кабинет президента. Кажется, у меня всё получилось!

Потянулись томительные дни ожидания. Нет, конечно совсем без дела я не сидел и немало потратил времени и нервов на предварительные переговоры с Анатрой и Вонтобелем. Да что там говорить? Они из меня просто всю кровь выпили и душу вынули, пока наконец-то согласились мне помочь! Анатра, так тот вообще ужас как ярился и даже грозился приехать в Бильбао чтоб накостылять мне по шее, а потом связать и в таком виде домой отправить.

Еле успокоил земляка. Даже не предполагал, что его так уж сильно расстроит моё решение остаться в Испании и помочь республиканцам. Нет, относительно самой Испании Анатра ничего не имеет, но он категорически против моего участия в боевых действиях. «Писюк» и «сопля зелёная», это ещё «самые мягкие» эпитеты из тех, которыми он меня награждал при нашем первом разговоре, остальные были вообще непечатными. А ещё интеллигент!

Вонтобель тоже поначалу усомнился в моём здравом уме. Кто такой «Арматор» он конечно же знает, только не в курсе того, что я сам намереваюсь принимать участие в боях. А я не собираюсь его об этом информировать. Хрен знает, что у него сейчас на уме. Ещё заблокирует мне финансирование и пиши пропало. Пока доберусь до своего счёта в банке, истребители уже «улетят». Да и скандал с ним мне тоже ни к чему, без его связей я до швейцарских пушек не доберусь. Если кто и сможет мне в этом помочь, то только Джейкоб. Но «за выгоду» авантюры пришлось убеждать «с цифрами в руках». Убедил. И даже сам себе поверил.

Для защиты аэродрома мне нужны четыре спаренных «Эрликона» на турелях с барабанными магазинами на сто снарядов каждый. Я бы и от ленточной подачи не отказался, чтоб сразу на триста снарядов в ленте, но такие пушки пока ещё «в проекте». А вот «в новинках» уже появились первые «крыльевые пушки» с барабанами на шестьдесят «весомых аргументов» в каждом. Это вам не пулемёт со «свинцовым горохом» в восемь миллиметров. Фугасный снаряд диаметром в двадцать миллиметров и весом заряда почти в девять граммов тротила не просто «дырявит обшивку», при попадании в двигатель он напрочь разносит его «на мелкие запчасти», а при попадании в пилота… «подранков» после себя не оставляет.

Одна только незадача, снарядов в барабане «маловато будет», и на «Деуватин D.370» «Эрликоны» пока что никто ещё устанавливать не догадался. Ничего, Артур Антонович «первопроходцем» станет, на то он и авиаконструктор, чтоб получить задание и выполнить его. А уж как он меня «благодарил» за такой «заказ», так это вообще «отдельная песня». Думал, что давно уже всё о себе знаю, но оказалось, что о многих своих «скрытых достоинствах» даже не догадывался…

Прямо заслушался и Одесских биндюжников вспомнил. Эх! Ностальгией повеяло… Но по две пушки на самолёт он мне всё-таки поставить пообещал. Вот это «монстр» у меня получится! Четыре пулемёта и две пушки. Да уж, работы тут предстоит — непочатый край. А кроме того, каждый двигатель ещё перебрать придётся и провести предполётное обслуживание с «тюнингом» самого планера самолёта, а затем уж всё это «хозяйство» необходимо будет «нежно» разобрать, аккуратно упаковать в ящики и отправить морем в Бильбао, а уж здесь окончательно собирать на месте. И сколько на всё это у меня уйдёт времени?

В понедельник вечером приехал Алессандро. Мой «вопрос» пока ещё «решают». Давненько в Испании таких вот казусов с «Каперскими патентами» не возникало, но юридических препон вроде как не нашлось, так что полагаю местные «крючкотворы» не особо станут свирепствовать, да и самолёты Стране Басков необходимы и чем быстрее, тем лучше. Это понимают все и «мой проект» уже близится к стадии завершения. Старший Гарсия весь в делах и заботах, на его плечах теперь подготовка всех портовых сооружений к работе в условиях военного времени. Домой возвращается поздно вечером, только чтоб поужинать да переночевать.

Пабло дал своё согласие «переквалифицироваться» в авиатехники и уже ведёт «предварительные переговоры» со своими знакомыми автомеханиками. Мне потребуется двенадцать техников, да ещё и «заявка» от Мартина Луна поступила. Подполковнику тоже «внезапно» понадобился целый штат авиамехаников. Но вот как-то раньше он же обходился без них? А мне теперь придётся разворачивать целые «курсы переподготовки». И не откажешься, одно дело делаем.

Но с «моими технарями» проще, учить буду только на обслуживание самолёта «D.370» и двигатель «Гном-Рон», а вот как станет выкручиваться подполковник не имею понятия. Не зря же его авиакрыло уже прозвали «Цирком Кроне», там как в настоящем цирке-шапито — «каждой твари по паре». Но это его проблемы. Мне Анатра пообещал с первой партией моторов выслать для обучения курсантов так же «комплект наглядной агитации» в виде плакатов и схем компоновки двигателей и узлов самолёта.

Весь мой проект уже «стоит на низком старте». Все необходимые договорённости тоже достигнуты, осталось открыть расчётный счёт ЧВК «Корсар» в банке Бильбао и перечислить туда первые суммы от Вонтобеля. Пришлось «наступить на горло песне» и дать указание на частичную продажу акций «Standard Oil». Покупать самолёты и пушки «в розницу» мне совершенно невыгодно, но вот на партию сразу в двенадцать самолётов Эмиль Девуатин даёт хорошую скидку, но так видимо и не рассчитывал, что на его «неликвид» так быстро найдётся «оптовый покупатель».

Но вопрос денег меня не беспокоит, Баскское правительство обещает «компенсировать» все расходы на приобретение авиатехники и «комплектующих» после приёмки самолётов и ввода их в эксплуатацию. Ну так понятно, хоть я и «Арматор», но содержание авиаэкскадрильи за свой счёт не потяну. Это из области фантастики и Агирре это прекрасно понимает. Так что все мои расходы только на первоначальном этапе и в расходовании своих собственных средств я неограничен. А вот насколько они целесообразны, это уже решит «приёмочная комиссия». Надеюсь, что «как липку» они меня обдирать не станут.

Кстати, республиканское правительство в Мадриде видимо не знает об этих французских самолётах, так как от них заявок пока что нет. Небольшой «затык» произошёл с «Эрликонами», не оказалось в достаточном количестве «крыльевых пушек». Этот «девайс» пока ещё новинка и фирма не ожидала, что кто-то закажет сразу двадцать шесть орудий. Но это я «подстелил соломки» и на всякий случай подстраховался, заказав две пушки «про запас». А то ещё вдруг выйдет из строя, и где тогда стану её искать?

Но за «оптовый» заказ сразу в двадцать шесть «крыльевых» пушек, плюс четыре спаренных «Эрликона» на турелях с комплектом запасных стволов ко всем пушкам, также получил очень хорошую скидку. Джейкоб меня уверил, что «Эрликон» фирма «солидная» и дополнительный заказ выполнит в срок. Так я в этом и не сомневаюсь, пушки этой «солидной фирмы» вскоре будут греметь во всём мире, на всех фронтах и со всех противоборствующих сторон. Как говорится: «Ничего личного, просто бизнес». ©

По вечерам Пабло вновь «терзает» гитару, но теперь у него новая «манечка». Романсы и серенады остались «в прошлом», а наш слух услаждают «патриотические песнопения». Донна Бетис вышивая очередную подушечку неодобрительно качает головой, сеньора Ирене с младшими детьми из детской комнаты вообще не выходят, а Горрия театрально закатывает глаза и прикрывает уши ладонями, но явно переигрывает. Так как все новые куплеты слушает с неподдельным интересом и лишь потом начинает «ужасно страдать». Первые два дня ещё сдерживался, а вдруг у парня и правда что-нибудь дельное получится? Но на третий всё-таки сдался. Есть же хорошая испанская песня и как раз подходит для этого времени. Неизвестно, прозвучит ли она в этом мире? Так пусть уж лучше её «сочинит» Пабло. Может успокоится наконец-то?

— Пабло! Ну вот что ты сейчас играешь? Ты сам-то себе можешь представить девушку в образе «трепетной лани с нежным взглядом испуганных глаз»? Это вообще как? А «мать старушка с печалью в глазах, сына на фронт провожает»? Это ты о ком сейчас пел? О своей маме? Так вспомни наш разговор за столом в день моего приезда. Уж донна Бетис никак не походит на «старушку в печали». Гордая! Смелая до отчаяния, готовая взять в руки оружие. Вот о каких женщинах надо петь.

— А девушка? Да ты на свою племянницу взгляни! Не, то что она «грациозна как лань», этого даже не оспариваю, но где ты у неё испуг в глазах увидел? Да это она сама кого хочешь перепугает до инфаркта и до смертельной икоты доведёт своей воинственностью! — донна Бетис добродушно улыбается, Пабло ехидно ухмыляется и лишь из угла комнаты где за вышиванием очередной подушечки «засела в засаде» интриганка, раздаётся возмущённое сопение и чуть слышное недовольное бормотание.

— Да она у нас вообще не «лесная трепетная лань», а какая-то коза горная! — сопение переходит в шипение и в Пабло летит одна из вышитых подушечек.

— Горрия, веди себя прилично!

— Но бабушка! А что они оба обзываются? — мы с Пабло ухмыляемся, перемигиваемся, а затем продолжаю свой «мастер-класс».

— И почему ты пишешь только о сталеварах и моряках? А где горняки, где ваши знаменитые соляные шахты? Если хочешь, чтоб твою песню пели не только в Басконии, то надо писать обо всей Испании. Не только о севере, но и о ваших южных лесах и полях, о стойкости и верности ваших подруг, о вашей уверенности в победе и единстве всего народа. В это трудное время твоя песня должна призывать к единству всей страны, поддерживать упавших духом, крепить единство ваших рядов. Песня только тогда обретёт популярность, когда она затронет сердца большинства слушателей. — Пабло яростно чешет лоб и в немалой задумчивости уходит «творить шедевр» в свою комнату.

Это хорошо, когда ты знаешь, что у тебя в итоге должно получится. Главное не подавать виду, что результат тебе известен заранее. Песню «Единый народ никогда не будет побеждён!» чилийского поэта и композитора Серхио Ортеги в моей реальности знали и пели во всём мире и на всех языках. Советский Союз не был исключением, у нас её исполняли и на испанском языке, были переводы и на русский. Подавляющее большинство моих сверстников если и не все слова этой песни знали, то фраза: «El pueblo unido, jamas sera vencido» в переводе не нуждалась.

Два дня ушло на то, чтоб приблизиться к тексту более-менее похожему на исходный вариант. Даже не знаю кто из нас устал больше. Я, выступающий в роли «беспощадного критика», или Пабло, готовый уже сорваться и забросить своё «стихосложение». Даже донна Бетис теперь косо посматривает в мою сторону за «придирки к творчеству» её любимого младшего сына. Ну так она мать, ей стихи сына естественно нравятся.

Горрия в меру своих сил как может поддерживает своего дядю и даже пытается незаметно для меня подсказывать ему «правильные слова», когда в очередной раз я ворчливо сетую, что «это слово не рифмуется» или необходим другой синоним. Она даже пытается со мной спорить, но я неумолим. Ничего не подсказываю, Пабло должен сам выстрадать «свою песню». И только на финальном этапе слегка корректирую «авторский текст», чтоб он так лёг на мелодию, как это было в моей реальности.

В четверг с утра уезжаем с Пабло на встречу с сеньором Арамбарри. Дирижёр оркестра неверяще всматривается в строчки партитуры и озадаченно разглядывает новоявленного «поэта». Но мне с лёгкостью удаётся убедить Хесуса, что слова песни написал сам Пабло, а я «всего лишь рядом постоял» и сделал только оркестровку с записью партитуры его мелодии, так как сам Пабло никогда в музыкальной школе не учился и нотной грамоте не обучен.

— Невероятно, насколько же наша страна богата самыми настоящими талантливыми самородками. Это несомненно уже сегодня должно прозвучать в вечернем эфире нашего радио! — обговариваем с главным дирижёром оркестра моё видение исполнения песни и подчёркиваю, что меня афишировать как «русского» или тем паче «советского» композитора не стоит. Хесус только озадаченно кивает, но соглашается и наскоро с нами простившись уходит к оркестру, а мы возвращаемся домой.

По-видимому, в доме Гарсия никогда ещё не дожидались вечера с таким нетерпением, как сегодня. Алессандро и тот, узнав в обед от жены о предстоящем вечернем концерте в котором должна прозвучать песня брата, прибыл домой раньше обычного. Музыкальная программа местного радио обычно всегда транслируется сразу после окончания выхода в эфир шестичасовых вечерних новостей, но сегодня все домочадцы собрались в гостиной сильно заранее. По радио идёт трансляция какой-то радиопостановки, но похоже она совершенно никого не интересует. Никто даже не пытается прислушиваться. Все ждут выпуск новостей и нервно гадают, успели или нет музыканты разучить ноты, а хор выучить слова. Единственный кто полностью спокоен так это я. Мелодия простая, слова запоминаются легко, чего тут лишний раз волноваться?

Весь вечерний получасовый выпуск новостей посвящён положению в Испании. Мятежники одержали верх почти в половине её провинций. Ещё в пятнадцати идут ожесточённые бои между мятежными войсками и сторонниками законного правительства. И только в десяти провинциях Республика уверенно удерживает власть. И в первую очередь это все испанские приморские города за исключением портов Кадисского залива. Но тем не менее, центральное правительство в Мадриде твёрдо уверено, что это лишь временное явление. Как и сам мятеж, «дни которого уже сочтены». На этой жизнеутверждающей ноте новости заканчиваются.

А затем следует объявление, что сегодняшнюю вечернюю музыкальную программу открывает новая песня баскского поэта Пабло Гарсия ди Бильбао. Солирует Луис Мариано в сопровождении хора оперного театра Арриага под управлением дирижёра Хесуса Арамбарри. Музыку к песне написал композитор Мигель Лапин. — выдыхаю с облегчением. Пусть уж лучше слушатели примут меня за французского баска. Мне вот тут сейчас «светиться» совершенно ни к чему. Я «шифруюсь от своих». А затем звучат первые слова песни и всё мысли из моей головы вылетают прочь. Да уж, после таких новостей эта песня как нельзя кстати:

Отзвучали последние аккорды и смолкли слова песни, в гостиной на секунду повисает тишина, и вдруг с диким победным визгом на шею дяди бросается Горрия. Да уж… Эмоции девчонку захлёстывают с головой. Действительно «горная козочка», но и донна Бетис и сеньора Ирене тоже смотрят на Пабло с обожанием и любовью, а затем не сговариваясь молча подходят к нему и обнимают. К ним присоединяется Алессандро. В этой семье единство никому не разрушить. Раздаётся телефонный звонок. Так как стою ближе всех к телефону, снимаю трубку.

— Это дом Алессандро Гарсия?

— Да, это так.

— Могу я услышать сеньора Мигеля Лапина? Он должен ожидать моего звонка!

— Я у телефона.

— О-у! Отлично. Я — Энико Арана. Секретарь канцелярии Правительства Страны Басков. — далее следует небольшая многозначительная пауза, видимо для того, чтоб я мог сполна проникнуться и осознать значимость должности моего собеседника, а затем следуют слова, которых я так долго ждал!

— Кабальеро Мигель Лапин, имею честь сообщить Вам, что Ваше прошение удовлетворено. Патент на Частную Военную Компанию «Корсар» зарегистрирован на имя Арматора компании, Мигеля Григорио Лапина. Так же на имя команданте Мигеля Григорио Лапина выписано и внесено в реестр патентов «Каперское свидетельство».

— Поздравляю Вас! Документы можно забрать в любое удобное для Вас время у меня в канцелярии правительства. — на этом мой собеседник прощается.

Медленно опускаю трубку на рычаг телефона и перевожу дух. Просто физически ощущаю, как с моих плеч сваливается груз неопределённости, а на губах невольно расплывается довольная улыбка. Ну что ж, первый шаг на пути к цели сделан, я — «Капер»! Остаётся «пустяк» — сформировать «каперскую эскадрилью».

КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ТОМА