Факультет Элиты. ЭльФак

Лужа 20. Бой

Минут десять мы шли по подземному туннелю, изредка поворачивая то вправо, то влево. Я так и не смогла запомнить очередность поворотов, все время спотыкаясь о неровный каменный пол и скукожившись от промозглых холодных сквозняков, что нещадно щекотали мои голые ноги в тонюсеньких эластичных колготках. И как вообще девчонки ходят в них зимой?! Б-р-р-р!

— Ты чего дрожишь? Боишься? — тихо спросил Коста прямо в мое правое ухо. От неожиданности я вздрогнула, нечаянно заехав ему своим затылком по подбородку. — Эй, полегче!

— Да холодно, блин! — резко ответила я, сильнее заворачиваясь в его черную куртку. — Может, откроешь мне глаза? Иначе я сослепа впечатаюсь носом в какой-нибудь сталактит!

— Доверься мне! Мы уже почти на месте!

Подобный диалог у нас повторялся уже несколько раз. Коста не разрешал мне снять повязку. А для того, чтобы я не сделала это сама, он той же рукой, которая была скована с моей наручником, сжимал ладонь моей второй руки. Таким образом я не только не могла снять эту проклятую повязку, но и убрать с лица пряди своей длинной челки, что постоянно щекотали мой нос. Это с регулярной частотой делал за меня сам Коста, не жалея времени на частые остановки. Интересно было бы увидеть его лицо, когда он сосредоточенно и осторожно убирал большим пальцем пряди с моих щек мне за уши.

Вскоре сырой затхлый запах подземелья сменился теплым воздухом с ароматами модных одеколонов, пива, пота и азарта. Вокруг бурлила жизнь толпы, жужжали сотни речей вперемешку со смехом и ругательствами. Интересно, откуда тут столько движухи и народа, ведь по моим верным подсчетам мы были этажа на три ниже поверхности земли.

— Обещаешь вести себя хорошо? — прошептал мне на ухо Коста. — Только ничего у меня не спрашивай. Договорились?

Я, конечно же, послушно кивнула два раза, и он предсказуемо снял с моих глаз повязку. К счастью, мне не пришлось жмуриться от яркого света — мы стояли в огромном просторном полузале-полупещере. Высокий каменный потолок подпирали круглые толстые колонны, тусклый мерцающий свет давали многочисленные лампы и фонари, развешенные по неровным стенам, словно выдолбленным наспех в какой-то скале. Вокруг было множество народу, а если внимательно приглядеться — десятки и сотни взбудораженных разгоряченных парней. Они, словно отчаянные болельщики, жарко спорили и делали ставки, ожидая финального матча своей команды.

— Ой! И что это за место? Где мы? — спрашивала я снова и снова, но Коста лишь молча вел меня за руку сквозь расступающуюся толпу. Здесь, конечно же, все его знали, боялись и уважали. Я тоже смогла заметить несколько знакомых лиц из Академии. — Эй! Куда мы идем?

— Я же просил ничего не спрашивать! — процедил сквозь зубы Коста, по-прежнему улыбаясь на публику, словно молодой принц в своем государстве. Он кивал своим многочисленным знакомым и пожимал руки своим приближенным.

— Делайте ваши ставки! — раздалось у меня над ухом. — Кто победит? Лев или Дракон?

— Че за бред? — нахмурилась я, оборачиваясь и натыкаясь на знакомый темно-рыжий одуванчик кудрявых волос высокого худощавого парня.

— Сэмми! — пролепетала я быстрее, чем успела подумать.

На пару мгновений парень уставился на меня внимательными прищуренными глазами цвета лесного ореха. Ну конечно же! Я накрашена, и он меня еще ни разу такой не видел. Мое сердце отчаянно колотилось, выбивая ритм «узнает — не узнает, узнает — не узнает, узнает — не узнает».

— Тони…? — нахмурился он, напряженно вглядываясь в мое лицо. Я отчаянно замотала головой из стороны в сторону, делая такие огромные круглые глаза, будто он сейчас выдаст государственную тайну.

— Вы разве знакомы? — спросил Коста, переводя удивленный взгляд с меня на Сэмми и обратно. — Как ты ее назвал? Томми…?

Самюэль, глядя прямо в мои умоляющие глаза, лишь покачал головой.

— Увы, мы не встречались раньше, — произнес он наигранно-разочарованным тоном. — Я пытался сказать следующее «Что ни подруга — всегда красотка! Константин, немедленно познакомь меня со своей леди!»

— Виктория! — выпалили мы с Костой в один голос.

— Очень приятно, Самюэль! — парень приветливо улыбнулся и кивнул одуванчиком своих рыжих кудряшек, совершенно не подав вида, что познакомился со мной во второй раз. — Делайте ваши ставки, Виктория! Лев или Дракон? Сегодня решающий бой!

Тут он достал из-под полы пиджака скрученный в трубочку постер размера А3 и развернул, как мог, держа его передо мной в одной руке. Так вышло, что я не увидела лиц бойцов — только их могучие торсы и стальные горы мышц. Один был обычный человеческий, слегка загорелый и блестящий от пота. Второй же был раза в два больше и принадлежал настоящему монстру — зелено-синяя кожа была вся в шрамах, порезах и татуировках на нечитаемом языке с непонятными символами.

— У меня ничего не поменялось — вся сумма на Льва, — подтвердил Коста, кивая на мощный человеческий торс. — Пусть даже из-за этого ставки будут размытыми. Две к трем.

В моей голове вертелся SWОT-анализ из маркетинга. Да что тут, собственно, анализировать? Зеленый Дракон был и больше, и выше, и сильнее, и, судя по шрамам и татуировкам, гораздо опытнее этого самого новичка Льва. Да тут еще вскоре выяснилось, что Дракон еще ни разу не проиграл бой, забил насмерть несколько противников, а самое главное — на него можно было поставить один к трем. То есть, если я поставлю все, что у меня есть, то получу в три раза больше. А значит, мне хватит денег, чтобы вернуть всю сумму Косте, отдать трехэтажный штраф Мадам Буффало, дать ей приличную взятку, чтобы снова зачислиться в Академию и даже заплатить за учебу на семестр вперед…

А еще, может быть, останется на новый телефон взамен разбитого.

В общем, здесь было ясно и безо всякого маркетинга — ставить надо на зеленого, победит именно он. Ох и не завидую я этому загорелому. Достанется ему, как отбивной котлете. Его лицо я видеть не хотела даже на напечатанном листе ватмана, примерно представляя в какое месиво оно превратится после боя.

— На зеленого! Один к трем! — Выпалила я, усиленно копаясь в заднем кармане своих джинсов… точнее в задней части синтетических Лизиных колготок. — Блин, да где же они…? А, вспомнила! Быстро отвернулась от парней и залезла в самое тайное место любой девушки — в свой спортивный лифчик, который служил отличным сейфом.

— Хорошо, — кивнул Сэмми, удивленно хмурясь в ответ на все мои манипуляции. — Ты вытащишь всю сумму целиком… То есть, поставишь?

Наконец-то я достала из лифчика самое ценное, что у меня было — несколько тысяч, свернутых в плотный рулон. Хорошо, что я заранее несколько раз пересчитала дрожащими руками всю пачку, и теперь помнила наизусть всю сумму до сотых долей. Мне очень не хотелось разворачивать рулон и пересчитывать наличку при Косте, их бывшем владельце, потому я взяла и быстро сунула деньги в цепкие руки Сэмми. — Да, ставлю все! Все на зеленого!

— Я сам позже пересчитаю, — улыбнулся Сэмми и дал мне небольшой металлический жетон продолговатой формы с номером моей ставки. — И сам вас найду!

— Мы будем на месте, — кивнул Коста, слегка дернув за наручник, словно за крепкий поводок. — И если у нее не хватает, я могу добавить! Эй, Самюэль! Что за сверток она там поставила? Свою косметичку?

Но рыжая круглая шевелюра Сэмми уже плавно и быстро удалялась в противоположную сторону, исчезая в разношерстной разгоряченной толпе. Респект парням, которые умеют хранить чужие секреты!

Шаг за шагом, Коста торопливо привел меня в главный зал, полный взбудораженного наэлектризованного народа. Это было похоже на уменьшенную копию римского Колизея — круглая арена в центре, а вокруг нее по спирали возвышались рядами огромные каменные ступени. Именно на них и толпились волнующиеся зрители. Почти все они стояли на ногах и отчаянно что-то орали в унисон. Тогда я не обратила внимания ни на их кричалки, ни на их внешний вид…

Буквально через пару минут мы с Костой уже сидели на самом лучшем, высоком и престижном месте перед круглой ареной. Так сказать, в ВИП-ложе, откуда было все видно и слышно. Мы с Костой старательно прятали наручники, и потому всем вокруг казалось, что мы просто крепко держимся за руки, не отпуская друг друга ни на секунду. Поползли шепотки о том, что я — его девушка. Не какая-то там очередная или мимолетная, а постоянная и, должно быть, любимая. Любая отдала бы все на свете, чтобы оказаться на моем месте, но только не я…

Сначала я долго и тщательно перебирала в голове варианты, как бы мне разбить цепь наручников. Может быть, можно сжать мою худую руку так, что их можно будет незаметно снять? На моем запястье были надеты огромные старые часы с затертым толстым кожаным ремешком. Я надела их для того, чтобы смотреть время взамен разбитого экрана телефона. Понятия не имею, кому они принадлежали раньше, но на вид они были старше меня раза в четыре. Отличная идея пришла мне в голову. А что, если незаметно расстегнуть толстый истрепанный ремешок и снять громоздкие часы? Тогда, если мне повезет, моя рука кое-как протиснется сквозь наручник. И я буду свободна!

Едва мы оказались в своей ВИП-ложе с кожаными креслами, как я позабыла маленький план своего большого побега. Мой взгляд тут же упал на просторную круглую арену, засыпанную серым песком. Точнее — на широкую квадратную клетку, что стояла на каменном возвышении в самом ее центре. Над ареной под самым потолком пещеры, прямо как в цирке, висел большой яркий прожектор, направленный на клетку с толстыми ржавыми металлическими прутьями.

Там мелькали две здоровые коренастые фигуры: у одной из них был накачанный человеческий торс, у второй — исполинский, знакомого сине-зеленого цвета. Под громкие крики толпы они обменивались ударами, расходились по углам и снова с грохотом схлестывались, как две мощных волны. Первым делом я обратила внимание на суровое и грубое, словно небрежно вытесанное из камня, лицо зеленого великана. Нависшие толстые надбровья, огромные выпирающие скулы, глубоко посаженные, блестящие и черные, как угли, глаза, большие рваные уши, все увешанные кольцами-серьгами. Огромный, абсолютно лысый и весь в шрамах череп, с длинным ярко-рыжим хвостом на затылке. Он тут же напомнил мне орка из Варкрафта.

На его исполинских руках было множество параллельных темных порезов, что-то вроде татуировок, только более глубоких и рваных. То, что нужно! Прямо машина-убийца!

— Дракон оставляет себе шрам на память о каждом поверженном противнике, — сообщил Сэмми, который снова оказался рядом с нами, — до этого момента это был каждый его соперник!

— Ключевое слово — до этого момента! — огрызнулся Коста, поставивший все свои деньги на какого-то обычного Льва. Теперь он, конечно же, начинал волноваться все сильнее и сильнее. — После сегодняшнего вечера твой Дракон присмиреет! Давай, Лео! Надери ему задницу!

— Лео? — переспросила я, хмурясь, и тут же внимательно уставилась на второго бойца. Сейчас он ловко уклонялся от огромных зеленых кулаков и даже успешно зарядил прямо в левое ухо противника. — О, ужас! Это же Леон!

Странные чувства смешались у меня в груди. С одной стороны, мне совершенно не нравился этот модный качок, который, как преданный пес, бегал за Костой, своим паршивым хозяином, и защищал его наглую задницу от всех бед. С другой стороны, я мгновенно вспомнила, как Леон заступился за меня в кафетерии перед Тедди, заплатил за обед, разнял нас с Костой. И сейчас этот парень будет прилюдно жестоко избит прямо на моих глазах? Блин! Я стала ерзать на своем месте, наблюдая за боем на арене. Соперники продолжали эстетично и красиво, как в фильме, обмениваться ударами. Несмотря на огромный рост и мышцы Зеленого, Леон смог взять инициативу в свои руки — он был меньше, и потому двигался быстрее, раздавая удары противнику и уворачиваясь от его больших кулаков.

Толпа ревела, приходя в истерику после каждого удара. Колизей был разделен на две равные части. Наша половина была заполнена хоть и одичавшими, но обычными смертными парнями, которые «взрывались» радостными криками после каждого меткого удара Леона. Прямо как зрители в амфитеатре на боях гладиаторов.

Вторая половина Колизея была заполнена… о, ужас! Я только сейчас заметила, что вся противоположная сторона была серо-сине-зеленого цвета. Там в основном толпились существа с кожей цвета морской волны, острыми ушами и большими черными глазами. Одеты они были совершенно «не по моде и не по погоде» — в меха, металл и кожу. Среди них ходили особо «депрессивные» в черных плащах с глубокими капюшонами на головах и особо «чудесатые» с рогами, копытами и блестящими полупрозрачными крыльями за стройными спинами.

— Кто эти ряженые? Что тут происходит? — тут же спросила я вслух.

Коста и Сэмми синхронно развернулись в мою сторону:

— Ты тоже их видишь? — одновременно произнесли они с нескрываемым удивлением.

— Вижу! Еще не ослепла! — подтвердила я, показывая пальцем на ВИП-ложу, подобную нашей, расположенную прямо напротив нас. Там двигались какие-то непонятные сморщенные зеленокожие создания с козьими бородами и ослиными ушами, разодетые в разноцветные дорогие кафтаны. — Это что за шушеры в платьях?

— Это… это косплей! — выпалил Коста. Естественно, соврал. Я своей пятой точкой могу издалека ложь учуять. — Вечеринка. Костюмы. Некоторые принимают карнавал слишком серьезно. Да, Сэмми?

Огромный рыжий одуванчик кивнул. В этот момент мой взгляд упал на его ноги, точнее на пушистые рыжие штаны, словно сделанные из кудрявой овечьей шкуры. Я тихо ахнула и вскочила на ноги. Из-под его подвернутых штанов торчали козьи лодыжки, которые заканчивались темными круглыми копытцами.

— Косплей… — тихо процедил сквозь крепко стиснутые зубы Самюэль, его лицо перекосило от боли. — Ты встала на мой… хвост…

Я плюхнулась обратно на свое кресло и подняла вверх ноги в белых найках. Длинный коровий хвост с пушистой рыжей кисточкой на конце тут же сам собой вскочил с пола и отправился за спину Сэмми.

— Спасибо… — облегченно выдохнул парень и, глядя на мои круглые от шока глаза, виновато улыбнулся. — Прости, я делал этот хвост месяц. Боялся, что ты его оторвала.

Я промолчала, не желая больше тратить время, и тут же устремила все свое внимание на арену. Весьма вовремя. Там только что Леон с разбегу треснул Зеленого лбом в переносицу. Громадина зашатался, закрутил головой, но выстоял. Он поднес руку к разбитому большому носу картошкой, словно пытался его пощупать, но вместо этого раскрыл свою широкую ладонь и сдул с нее какой-то блестящий порошок. Загадочная пыль мгновенно попала в глаза Леона, он вскрикнул и принялся их усиленно тереть, часто моргая. Но было уже поздно, ход боя тут же поменялся…

Зеленый кулак со всего размаху угодил в плечо Леону, тот согнулся от боли и отпрыгнул в дальний угол клетки, где кое-как смог прийти в себя.

— Неужели никто не заметил? — раздался мой негодующий шепот. — Он же бросил ему пыль в глаза!

— Это бой без правил. Зеленые дерутся насмерть, — донесся до меня приглушенный голос Сэмми. Мне показалось, или из его рыжих волос действительно высовывался кончик длинного заостренного уха? Между тем он продолжал свой печальный монолог, словно позабыв о том, что мне стоит говорить, а что нет. — Из клетки только один выберется живым. Дракон скорее выберет смерть, чем поражение. Тем более, на глазах у Подземного Вождя и его свиты…

Я закрыла глаза и покачала головой, пытаясь взять себя в руки и отбросить все никчемные мысли о жалости и милосердии. Они ничего не значат в нашем жестоком мире. Это лишь слабости, от которых стоит избавляться. Этот здоровяк Леон не заступился за меня перед Костой, он даже слово не сказал этому гаду!

И в этот момент, словно ответ на мои мысли, в клетке раздался звонкий удар. Зеленый отвесил противнику неслабую пощечину. Последний, глотая кровь, еле устоял на ногах.

Леон не сказал директрисе правду о том, что это Коста начал драку в столовой!

И снова удар. На этот раз глухой. Зеленый отбросил Леона к стене клетки. Кажется, в месте столкновения даже погнулись толстые металлические прутья.

Коста взволнованно заерзал в своем глубоком кожаном кресле.

— Что это за зверюга такая? — вскричал он.

— Это Гордил, средний сын Подземного Вождя, — быстро проинформировал Сэмми.

— Стоп! Но Леон должен был драться с каким-то Засралом, а не с Гордилом! Как они посмели изменить условия боя? Нечестно!

Но Сэмми лишь грустно покачал головой и тихо ответил:

— Все честно. Это не Вождь изменил условия, а сам Леон. Он согласился драться с более сильным противником. Тем самым увеличил ставки в сотни раз и даже поставил свою жизнь, лишь бы иметь шанс загадать желание настоящему Джинну…

— Но это же противозаконно! — нахмурился Коста. — Высшие духи никогда не спускаются в мир смертных. Зачем это Леону? Что у него за желание? Пусть скажет мне — я ему все куплю!

— В мире смертных все продается, но не все может быть куплено! — со вздохом заявил Сэмми. — И потому, если человек не может найти ради чего жить, он ищет ради чего умереть…

— О, заткнись, плюшевый! — скрежетал зубами Коста. Согласно всем законам физики и здравого смысла, Лео почти не имел шансов выбраться из клетки живым. — Я требую отмены боя! Когда они изменили условия?

— В этот вечер ты сильно опоздал, — напомнил Сэмми, — я пытался позвонить тебе, но ты меня все время сбрасывал. И потому за тебя со стороны смертных выступил Леон, именно он подписал договор кровью! Ставки были сделаны, условия изменены…

Я не стала подслушивать конец разговора. И почему же мне было сейчас так мучительно тошно? Ведь с каждым ударом зеленых кулаков росли шансы на мой тройной выигрыш. Ведь из-за этого Норгенштерна меня почти отчислили из Академии…

Зеленый схватил Леона за волосы, да так грубо, что в его широкой ладони остался целый золотистый клок. Он блестел и переливался в ярком свете прожектора. Только сейчас я заметила, что рядом с огромным метровым фонарем кто-то висел на канате и метко направлял луч света на дерущихся… Кто-то небольшой, но очень ловкий и цепкий, с острыми треугольными ушами, длинным обезьяньим хвостом, крючковатым носом и зелено-синей кожей…

Двумя ударами Зеленый нокаутировал Леона, толпа ревела, предвкушая скорый конец боя и свежую кровь. Я закрыла глаза, и тут же мои щеки запылали огнем, потому что перед глазами предательски встала картина, как Леон меня поцеловал…