Факультет славянской магии

Глава 18

«Если дело так и дальше пойдёт, то меня смело можно записывать в лётчики-испытатели или в испытателя парашютов новой конструкции, которые не каждый раз раскрываются», — подумал я, больно ударившись при падении после магического взрыва. Но, несмотря на полученные ушибы, за счёт только злости и страха я, словно ошпаренный, вскочил и без раздумий принялся осыпать мага-мертвеца огненными шарами. И если три огненных снаряда мой двухметровый противник отбил, приняв их на воздушный щит, то четвёртый пробил магическую защиту монстра и вспыхнул прямо на его груди. Полыхала и кольчуга, и плоть проклятой нежити.

— Харррр! — заблажил он и, бросившись на землю, принялся кататься, как колобок из одноимённой сказки.

Я тут же рванул, чтобы добить чудовище, но из зарослей на меня попёрли рядовые мертвяки, верные присяге тёмному властелину. И в этот самый момент я интуитивно применил защитное сферическое поле, которое первый раз увидел в исполнении Иудушки Пожарского. И надо отдать должное, что эффект от магического приёма получился впечатляющий — с десяток грязных и одетых в рванину существ отлетели в разные стороны, словно наткнулись на невидимый глазу батут. К сожалению, за эти секунды некромантский маг успел сделать ноги, поэтому и мне пришлось улепётывать согласно ранее оговоренному плану.

И бежал я по кочкам и ухабам через высокую траву просто божественно, потому что страх гнал меня быстрее любой ускорительной магии, если такая конечно в природе существует. Однако когда до леса оставалось каких-нибудь двадцать метров семеро смелых, отважных и естественно глупых зомбяков преградили дорогу к отступлению. «Обошли, сволочи, обложили, гады», — подумал я и тут же закричал:

— Смотрите, это же сам тёмный властелин! — я выразительно уставился за спины этих зомбо- оборванцев, которые все как один повернулись ко мне задом, а к лесу передом.

«Да вы мои любопытные крошки!» — захохотал я про себя и, не теряя ни секунды, бросился кромсать магическим лезвием наивных «сынов апокалипсиса». Кстати, некоторые из них перед смертью и забвением делали такие удивлённые морды, словно вопрошали: «а где обещанный нам тёмный бог?».

— Где, где? — выдохнул я, смахнув со лба чёрную кровь, когда последний мертвяк лёг жертвой лживой пропаганды, — в Воркуте!

И тут за своей спиной я услышал топот нескольких десятков ног, которые никак не могли принадлежать милым обнажённым красавицам, потому что это были грязные лапы пока ещё очень резвого и сильного противника. Но как бы высоко не выпрыгивали отдельные особи этого странного несимпатичного племени, как бы не рвались они полакомиться моей драгоценной тушкой, я беспрепятственно вбежал под тень, которую отбрасывали высоченные сосны.

Сердце колотилось в бешеном ритме, усталость разом навалилась на каждый мускул моего тела. Поэтому пробежав ещё двадцать метров, я рухнул в небольшой овраг, покрытый мягким мхом, и с чувством выполненного долга затих. Ведь отряд живых мертвецов, углубившись в лес, оказался зажат с двух сторон боевыми магами союзнического Ур-Хикона, и теперь им было не до меня. Теперь зомбяков поджидала самая настоящая кровавая баня.

— Руби! — громко скомандовала атаманша Гайя и послышались хрипы, стоны и наполненные яростью выкрики.

— Ты как? — спросила Дарья, спрыгнув ко мне в овражек. — Не ранен?

— Хуже, — прохрипел я, — убит. Я умираю, потому что утонул в твоих огромных зелёных глазах.

— Балда, — шикнула на меня девушка, — я ведь тебя серьёзно спрашиваю.

— А я и не шучу, — буркнул я и приподнялся, чтобы посмотреть, как идёт разделка вражеского отряда.

И из того, что видели мои глаза, силы неприятеля таяли как сливочное мороженое в жаркий и солнечный день. Ур-хиконцы резали мертвецов хладнокровно и со знанием дела. Кстати, сами зомби, оказавшись без командира и потеряв уверенность в собственных силах, практически не сопротивлялись и жалобно скуля, жались друг к другу.

— Нужно отловить мага-мертвеца, — тут же вспомнил я недоделанную работу и побежал к парням, которые через коптер отслеживали всю оперативную информацию.

— Я с тобой, — рванула следом моя подруга. — И только попробуй без меня сейчас повоевать, никогда не прощу.

Я хотел было сказать, что война — это дело мужчин, лекарство против морщин, но для волшебного мира Беловодья, не имело значение какого ты рода. В этом мире сила магии была превыше всего. Вон как мощно рассекала напополам противников регентша Гайя, или вон как смело в первых рядах рубилась синеволосая Джатта. Ибо перед магией, как в бане, все равны.

«А ведь эти бедные зомби по большому счёту не виноваты, — подумалось мне, когда я уставился в монитор, на который передавал картинку кружащий в небе коптер. — Если они на свет появились такими безмозглыми, то какой с них спрос? Мясо, оно и есть мясо. А вот к некромантскому магу вопросы отдельные имеются, он как раз всё осознаёт, всё понимает и даже шутит иногда, сволочь».

— Стой, — сказал я пареньку, который управлял миниатюрным летательным аппаратом. — Увеличь этот фрагмент. А кто у нас тут? Что это за жучок ползёт около маленького кустика?

— Это не жучок, ха-ха, это четыре рядовые особи тащат на носилках пятую рядом с большим и ветвистым дубом, — захихикал ур-хиконец.

— Спасают своего мага, больше некого, — проворчала Дарья и тут же спросила меня, — чем ты его так зацепил?

— Да я его даже и пальцем не тронул, — хмыкнул я, и отчасти это было правдой. — У него просто сердце из-за нежных чувств к моей персоне вспыхнуло яркой вспышкой. Быстрее в вездеход, — шепнул я своей подруге и вспомнил, что наша шестиколёсная машина осталась лежать где-то там, на нейтральной земле.

Поэтому я прыгнул в ближайший ур-хиконский квадроцикл, который стоял тут же в укрытии. Затем дождался, когда за моей спиной усядется Дарья. Но внезапно запротестовал паренёк, который управлял коптером:

— Вы куда? Это мой квадрик!

— Верну в целости или в сохранности, однако на вашем месте я бы его застраховал! — загоготал я и, сжав рычаг на ручке газа, как это делала регентша, когда мы в прошлый раз охотились на нежить, рванул в погоню.

Правда, для начала пришлось аккуратно объехать небольшой затор, созданный живыми мертвецами, которые по-прежнему оказывали сопротивление и, несмотря на очевидную собственную тупость, умирать упрямо не хотели. Зато вырулив из леса на открытое пространство, я насладился скоростью по полной. Ориентировка — одинокий ветвистый дуб, замаячила где-то в пятистах метрах, и сейчас было очень важно не свалиться в овраг, в ров или в волчью яму, оставшуюся после войны между Арконой и Ур-Хиконом. Ветер весело гудел в ушах, волосы развивались так, словно я снимался в музыкальном видеоклипе. Адреналин, выброшенный в кровь, немного пьянил. И вдруг Дарья вжалась меня со всей силы.

— Осторожней! — взвизгнула она, когда мы проехали по самому краю как раз одну старую обвалившуюся волчью яму, незаметную из-за высокой травы.

— Вижу! — приврал я, но скорость тут же сбросил, так как ломать шею в самом рассвете лет не входило в мои планы, а вот прикончить некромантского мага, как раз эти планы предусматривали.

И хоть дальше я вёл квадрик более чем осторожно, около дуба мы оказались через считанные минуты. Наш квадроцикл резво вырулил на небольшое утоптанное пространство, и мы увидели, как под толстым стволом могучего дерева лежит, хрипит и умирает двухметровый монстр. Заметив нас, рядовые зомби тут же бросили своего командира и подобно крысам зашуршали в высокой давно не кошеной траве. Бежать за ними не было ни смысла, ни желания.

— И снова здравствуйте! — я весело помахал магу-мертвецу, молодцевато спрыгнув с квадрика. — Значит так, — буркнул я и, почесав затылок, скорчил умное лицо, — сейчас вызываем спасательный вертолёт, доставляем тебя в лучшую медицинскую клинику Мира. Там тебя подлатают, заштопают, сделают пластическую операцию, да ты у нас ещё в кино сниматься будешь. Хищник против Бэтмена, ха-ха. Но прежде я хочу услышать, как вы держите связь с тёмным властелином? Где рация, дружок?

— Засунь свои тупые шуточки в свои тесные кожаные штанишки, — чуть ли не по слогам проскрежетал некромантский монстр и попытался выдавить из себя улыбку.

— Хорошо, дружить ты не хочешь, тогда давай вместе ненавидеть, — кивнул я. — Вот смотри, твой властелин сейчас где-то разлёгся на диване, сладко спит, сладко ест, женщин красивых щупает. А ты ради его больных фантазий загибаешься под эти безымянным дубом, ещё чуть-чуть и дашь дуба в прямом смысле слова! Разве это справедливо? Ради чего твоя смерть? Ответь?!

— Ради … долга, — вместе с кровью он выплюнул каждое слово по отдельности.

— А ты не думаешь, что у тебя какой-то очень странный долг? — усмехнулся я. — Ты пришёл в другую страну, которая тебе ничего плохого не сделала. И пришёл ты, чтобы убивать и чтобы завоевать эту землю для своего хозяина, для которого ты просто кусок мяса. Ты — просто расходный материал!

— Властелин создал меня, — вяло возразил умирающий монстр.

— А ты его об этом просил, чтобы он создал тебя ради своей забавы? Если нет, то значит, ты ему ничего не должен. Он тебя сделал для своей потехи, использовал и выбросил! — заорал я на, отвернувшего страшную морду, мага-мертвеца. — Твой долг — это отомстить ему за себя и за своих сородичей, которых уже больше сотни легло в наших краях! Давай поступим так, — уже спокойным голосом произнёс я, — тебе жить осталось максимум минуту. Поэтому я обещаю, что похороню тебя по вашим зомбическим законам, чтобы ты сразу попал туда, куда уходят ваши странные души.

— В чистилище, — буркнул маг-мертвец, и у него выбежала маленькая струйка черной крови изо рта.

— Хочешь в чистилище? — пожал я плечами, — не проблема, будет тебе чистилище. И баня будет, где тебя не только почистят, но и помоют, и предбанник, и пиво с берёзовым веничком. Говори, как ты держишь связь с вашим пластилином, то есть с властелином?

— Хи, хи, хи, — прокрякал, пуская кровавые пузыри умирающий монстр. — Всё очень просто … властелин диктует свои приказы прямо в мозг … без вашей рации …

— Стало быть, рация у него есть? — спросил я, и маг-мертвец кивнул головой. — Ясно, как тебя хоронить?

— Закопай под этим великим де … ре … вом, — монстр закрыл глаза, задергался всем телом, словно его ударил разряд электрического тока, но прежде чем уйти в мир иной он еле-еле прошептал, — через два дня … на северный перевал … придёт большая армия … ночью.

— Что он сейчас сказал? — тревожно переспросила Дарья, которая так и просидела весь мой допрос в небольшом отдалении на квадроцикле.

— Через два дня к форту Ретра подойдёт большая армия нежити, — пробурчал я и тяжело вздохнул. — И я думаю, Даша, что это не шутка.

Спустя примерно час, когда в старую волчью яму были сброшены трупы уже успокоенных мертвецов, и когда разгорелся костёр из их тел в честь славной победы, наш немного поцарапанный вездеход встретила группа поддержки из Арконы. Мы только-только пересекли нейтральную землю, поднялись на пригорок, поросший родными берёзками и осинками, как из-за поворота выкатились сразу две машины. Одну возглавляла профессорша Яролика Бунина, второй командовал Радосвет Муромский. Кроме того преподаватели привезли с собой целый десяток старшекурсников, готовых мгновенно ринуться в бой.

— Всё, поворачивай оглобли! — устало улыбнулся я. — Вы бы ещё к вечеру подгребли.

— Сейчас только одиннадцать часов, — проворчал Муромский, — а по плану встреча с неприятелем должна была состояться лишь в двенадцать.

— Во-первых, ур-хиконцы подстраховали, во-вторых, тянуть было нельзя, враг мог уйти, и сами знаете почему, — возразил я и схватился за бок, который внезапно заныл.

— Как же вы упустили предателя Пожарского?! — выкрикнула Дарья.

— Недосмотрели, — пробурчал профессор боевой магии и тут же скомандовал, — привал двадцать минут! Кто проголодался, вскрыть сухпайки. Вы, Яролика Федоровна, осмотрите нашего героя. А я пока немного прогуляюсь, посмотрю на поле боя.

Радосвет Муромский степенно спустился с вездехода и уверенно пошагал в сторону нейтральной земли. И как только невысокая коренастая фигура профессора скрылась за ближайшими зарослями, сразу же раздались шуточку, смех и незлобная перебранка между старшекурсниками.

— Эх, так и не повоевали, — закряхтел, словно старый дед, боевой маг восьмой ступени светло-русый красавец Филипп Чернов. — В следующий раз, если Звонарь пойдёт на дело, то лично я с кровати не встану. А смысл? Ха-ха-ха!

— Точно, — захихикал кто-то из парней.

— Помолчите, между прочим, завалили ещё одного мага-мертвеца, — рыкнула на ребят Дарья, которая пошла к подругам, чтобы угоститься сухофруктами и ореховой смесью, так как мы свою провизию во время боя потеряли.

— Снимай броню, Звонарь, — сказала мне профессорша Бунина, поставив на вездеход свою личную аптечку. — Кстати, где такой кольчужкой обжился? Толстая кожа, какие-то защитные руны.

— В Ур-Хиконе подарили, сувенир, — простонал я, чувствуя, как у меня буквально горит весь бок.

Бунина с озадаченным лицом осмотрела огромный наливающийся синевой и краснотой синяк, который я получил во время эпического падения при знакомстве с некромантским магом, и через пару секунд шлепнула на него кусок дурно пахнущей вязкой жижи. И по телу мгновенно расползся бодрящий ледяной холод, словно я нырнул в прорубь.

— Ого, горячо, — пробормотал я, чем вызвал у профессорши неподдельное удивление. — Яролика Фёдоровна, вопрос можно? Почему вы сегодня одеты не по форме? Что стряслось?

— В смысле? — ещё больше удивилась профессорша.

— Во-первых, причёски нет, волосы тупо собраны в пучок, — принялся объяснять я. — Во-вторых, одежда такая, как будто вы приехали на картошку, а не на дискотеку.

— Не мели чепухи, — заворчала женщина и стала накладывать поверх диковинной мази, тугую марлевую повязку. — И я, между прочим, не на дискотеку приехала.

— В прошлый раз мы тоже с Марьяной не на танцы ездили, — шепнул я. — Но была прическа и шортики по самое не балуй.

— Вот ты и не балуй, — снова смутилась Яролика Бунина. — Что ты ко мне привязался, как репей?

— Есть причина, — чуть не заорал я, так как в боку что-то сильно кольнуло. — Расскажите мне в подробностях, что вы делали перед осадой нашего городка, перед тем как начался бой около спортзала?

— Ты меня в чём-то подозреваешь? — прошипела профессорша. — Ничего такого я не делала. Сначала Марьянку привезла в лазарет. Затем использовала целую комбинацию разных зелий, чтобы остановить кровь, нарастить мясо, заживить повреждённый участок кожи. Два часа промучилась.

— А потом?

— Потом сходила домой, чтоб немного поспать, затем вышла к спортзалу. Вот и всё, — Яролика Фёдоровна, забывшись, хлопнула меня по боку, и у меня потемнело в глазах. — Извини, — буркнула она, — а тебя что-то конкретное интересует?

— Любая странность, — ответил я, натягивая на тело кожаную ур-хиконскую броню. — Может, вы что-то необычное заметили или услышали, когда лечили больную или когда ходили по городку?

— Пфууу, — выдохнула Бунина. — Да ничего такого. Если только — Марьяна слишком быстро поправилась. Ей бы поспать пять часов, а она тут же побежала в спортзал, на защиту родного факультета. Хотя участвовать в бою я ей категорически запретила, и предупредила ректора, чтобы он её спрятал внутри здания вместе с младшими курсами. Но в этом нет ничего удивительного, на тебе тоже, как на собаке, всё быстро заживает. Просто такие особенности организма.

— Спасибо за комплимент, — криво усмехнулся я.

— Всегда, пожалуйста, ха-ха. За руль пусть Дашка сядет, а ты два часа постарайся руками не размахивать и языком не трепать, — сказала напоследок профессорша магического зельеварения.

— Буду нем, как безрукая рыба, — буркнул я.

Ближе к обеду наш небольшой отряд въехал в распахнутые ворота Арконы. И к этому времени весть о том, что со дня на день большая армия нежити придёт штурмовать сверенный перевал, уже полностью разлетелась по городку. Ведь профессор Муромский по рации сообщил, полученные мной сведения, ректору Погребинскому. Соответственно «секрет Полишинеля» сразу же стал известен дежурным ребятам в радиорубке, от которых его узнали студенты младших и старших курсов. Поэтому, приплясывая от нетерпения около ворот, меня встретил сам товарищ ректор.

— Звонарь, зайди, — пробурчал он, когда я только-только спрыгнул с вездехода.

— Душ бы принять, — вяло возразил я.

— Успеется, — зло прошипел Погребинский. — Как по чужим домам шарить, то душ тебе ни к чему, а как обсудить серьезное дело, то сразу же захотелось помыться, так? Топай следом.

— Неудачная аналогия, — забухтел я, но всё же пошёл за ректором в его просторный дом.

Внутреннее убранство жилища Бориса Божеславовича мало чем изменилось после моего прошлого тайного посещения. Так как ректор был редким аккуратистом и, наверное, пыль протирал чуть ли не каждый день. У каждого, как говориться, свои заморочки — одному приятней рабочий беспорядок, другому наоборот — надо, чтобы всё блестело, сияло и было выравнено по линейке. А если это книги в библиотеке, то они непременно должны стоять по алфавиту, а не по подходящему оттенку корешков, как это делают все нормальные люди.

— Вот тебе бутерброд и кружка тёплого чая, — сжалился надо мной Погребинский, когда я специально для важного разговора повернул не в гостиную, а в кухню, где безапелляционно плюхнулся на табурет. — Ещё раз спрашиваю, — уставился ректор на меня, — твои сведения, что через два дня совершится очередной налёт мертвецов, точны? Или это всё твои глупые фантазии?

— Это мне перед собственной кончиной поведал некромантский маг, — пожал я плечами. — Лично я бы перед смертью врать не стал.

— Хорошо, — суетливо забегал по кухне Погребинский, — а что значит через два дня? Этот день считается или нет? Армию мертвецов ждать завтра после заката, или всё же послезавтра после захода солнца?

— Не знаю, — пробурчал я, набивая рот бутербродом с сыром. — Он этоо аать не уел, оер, — промычал я, пережёвывая пищу.

— Что? Говори яснее!

— Куда ещё яснее? — я сделал один глоток абсолютно холодного чая. — Помер он, не оставив пояснительной записки.

— Значит, выдвигаться к форту Ретра придётся завтра, — сказал ректор, устало усевшись на свободный табурет. — А куда теперь девать младшие курсы? За что мне это всё, чем я провинился, Звонарь?

— Ничем, просто такая судьба, — выдохнул я. — Кстати, младшие курсы завтра утром лучше отправить в Ур-Хикон. И ещё попросить на помощь десять ур-хиконских боевых магов. Нам лишний штык в войне не помешает. Некромант сказал, что придёт большая армия. Значит, их будет гораздо больше сотни. Может пятьсот, может тысяча бойцов.

— Тысяча, — Погребинский схватился за голову.

— Ну, вы пока всё сказанное переваривайте, а я пошёл, хочется пообедать, принять душ, выпить чашечку кофе, — я встал с табуретки и тихо проследовал в прихожую.

На ректора, который вышел меня проводить, было просто жалко смотреть. Вполне симпатичный мужчина как-то резко осунулся, под глазами появились тёмные круги, а волосы сами собой некрасиво растрепались. Чувствовалось, что на него давит огромная психологическая ответственность. И ещё я понял, что Погребинский не верит в свои силы, и такой командир может угробить весь факультет.

— Борис Божеславович, вспомните, пожалуйста, в тот день, когда был штурм нашего городка, кто вам подсказал, что в спортзал можно попасть через чердак? — спросил я, натянув на ноги кроссовки.

— Что? — опешил ректор. — Какой чердак? Ах, чердак. Подсказал кто-то из студентов младших курсов. Они перед штурмом по всему залу разбежались словно дети, и я не мог их загнать на баррикады. А что?

— Хотя бы вспомните, кому принадлежал голос? Женский он был или мужской?

— Женский, то есть девичий, ну ты меня понял, — закивал головой Погребинский. — К чему ты клонишь?

— Вам это сказала Марьяна? Её как раз с раненой ногой перевели в спортзал к младшим курсам, — надавил я на ректора, — напрягите память.

— Кажется, да, — пролепетал он. — А что?

— Тогда ещё один вопрос, почему вы послали именно меня охранять этот чердак?

— Потому что больше было некого, — тяжело вздохнул ректор. — Ты сам посуди, внизу народу для обороны только-только, словно «тришкин кафтан». Поэтому я мог отрядить на ещё один участок не больше двух бойцов, чтобы не ослабить общую защиту. А ты — хаосник, тебе благоволит удача этого волшебного мира. И кстати, я всё правильно рассчитал, как затем показало время.

И тут пазл в моей голове полностью сошёлся. Смысл нелепой поспешной дневной атаки живых мертвецов на Ур-Хикон стал окончательно ясен. И теперь я догадался — кто всё это время информировал тёмного властелина.

— Срочно, одевайтесь! — резко выпалил я. — Наша красавица Марьяна — это и есть предатель. Кто её родители? Кто братья? Кто родственники? Что вы про неё знаете? Может быть, властелин Нар-Анкара один из них? И, кстати, она очень приличный маг, потому что раненую ногу могла бы залечить и сама. А ещё тот самый странный монах, который метнул шаровую молнию в профессора Угрюмого, во время боя ни разу по ней не ударил.

— Постой, а как же Пожарский? — ректор автоматически принялся надевать ботинки.

— Всё элементарно, Марьяна что-то наплела нашему Ален Делону вот он и сбежал. Кстати, вы её сегодня видели?

— Не помню, — остолбенел Погребинский. — Нужно организовать для поимки всех преподавателей.

— Некогда! — рявкнул я и выскочил из дома.

Короткий путь от коттеджа, где жил ректор Погребинский, до столовой я пролетел прямо по газонам за несколько минут. Но вбежав в зал и быстро окинув его взглядом, понял, что Марьяны здесь не было, и нет.

— Товарищи маги! Леди и джентльмены! — заорал я, немного напугав студентов разных курсов, которые уплетали отварных куриц и гарнир из овощей. — Нужно срочно окружить красное общежитие боевых магов, и задержать Марьяну Соломину, то есть нашу знаменитую красавицу Марсианку! Кто со мной, тот герой!

Естественно дожидаться тех, кто готов был пойти со мной, я не стал, так как счёт шёл уже на минуты. Дорога от столовой, которая вечером превращается в бар-ресторан и дискотеку, я проделал также со скоростью бегуна на короткие дистанции. А за моей спиной вытянулась очередь из двух десятков магов и магинь, и первой дышала в спину Дарья Русакова.

— Окна из комнаты Марсианки выходят на противоположную сторону! — выпалил я. — Рысь за мной, остальным рассредоточиться по окружности здания! Мало ли …

— Да я её сейчас как мертвяка расплющу! — прошипела моя подруга, рванув в общежитие вперёд меня.

Поэтому мне больше ничего не оставалось, как последовать её примеру. Ибо Марьяна представляла реальную угрозу любому магу и запросто могла дать такой сдачи, которую не каждый бы унёс. Однако когда мы поднялись на второй этаж и вбежали в общий коридор женского крыла, то дверь Марсианки была распахнута настежь, а в самой комнате гулял только легкий летний ветерок.

— Ушла, сучка, — выругалась Дарья, заглянув в шкаф.

— И скорее всего давно, — кивнул я и взял со стола предательницы небольшую записку, прижатую любимой марьяниной кружкой.

«Встретимся в аду, ха-ха!» — было начертано на маленьком клочке бумаги.