Факультет убийц

Глава 19

Неловкость ситуации вогнала меня в ступор. Если бы коридоры были полны, можно было просто оттолкнуть парня, сославшись на то, что на нас смотрят. Я внезапно представило лицо Джаны, которое наверянка бы перекосило и невольно улыбнулась.

— Так что? Можно тебя поцеловать?

— Это не серьезно, — выдохнула я, — А я так не хочу.

Стас нахмурился.

— С чего ты это взяла?

В груди вспыхнуло что-то с новой силой. Как я и говорила, вряд ли чувства к нему можно было назвать любовь, но он мне определенно нравился. В конце концов трудно устоять перед харизматичным парнем, который часто оказывает тебе весьма не однозначные знаки внимания. Михеев часто дарил мне различные безделушки, мог позвать прогуляться и мы непринужденно болтали, бродя в окрестностях академии. Пара комлиментов, пара намеков, пожирающие взгляды. Иногда мне казалось, что он смотрит на меня сквозь одежду и невольно сглатывала. Но нет, не всегда его глаза выражали в отношении меня похоть, было и другое. Я старалсь не думать об этом, запихивая мысли как можно дальше — примерно туда, где сейчас покоилось знание о моем происхождении.

Кэп осторожно взял кулон, глядя на него. Печально, что ли? На мгновение в его глазах промелькнула непонятная мысль сожаления.

— Носишь?

— Да.

Глупый вопрос. Глупо не носить то, что может пригодится в любой момент. К тому же, камешек был красивый.

— Ты действительно считаешь, что я не серьезен?

Я кивнула, но уже неуверенно. Михеев вздохнул, отстраняясь и глядя куда-то в сторону. И со страхом я поймала себя на мысли, что сожалею об этом. Мне бы хотелось… наверное и правда хотелось, что бы парень оказался чуть настойчивее. Никогда не признаюсь ему в этом, но в тот момент где-то на уровне подсознания я ужасно хотела, что бы он все же поцеловал меня.

Но поезд ушел. Я похлопала себя по внешней стороне ляжек, выпустила воздух, сложив губы в трубочку. Между нами снова образовалась невидимая стена неловкости. Что говорить сейчас я представления не имела. Особенно после осознания про поцелуй. Нечто зарождающиеся в груди шевельнулось, потянув лапки к сердцу, которое наконец вернулось на свое законное место, хоть и не перестало бешено стучать.

— Ты голодна?

Я только кивнула и Стас направился дальше по коридору, в сторону столовой. Мне ничего не оставалось, как последовать следом. Краска от лица так и не схлынула и я шла рядом, насупившись и обдумывая произошедшее.

Только что этот хрен прижал меня к стене, забив на то, что нас могут увидеть. Был так близко, что ножки тряслись и смотрел с неприкрытым желанием. Чего он этим хотел добиться? Впрочем, еще немного и думаю, что у него бы это получилось. Я нервно облизала губы, искоса посмотрев на седого. Распущенные волосы лесенкой спускались чуть ниже плеч, из под поло выглядывали напряженные ключицы. Вниз ему я смотреть не решилась, бурог в районе ширинки наблюдать не хотелось, а быть он мог — лучше сделать вид, что его там нет в любом случае. Так, а что я вообще от всего это чувствую? Незаконченность, сожаление? Но о чем? Признаваться себе в своих грязных мыслишках ой как не хотелось, а они были — никуда не денешься. Как бы я не ломалась, как бы не строила из себя недотрогу мне хотелось, что бы меня швырнули на кровать, нависли и сверху и заткнули гневный вопли поцелуем. И я сдамся. Может, по отбиваюсь с минуту для вида, но потом обязательно сдамся. И я не хочу, что бы это был кто-то левый. Не хочу, что бы это был какой-нибудь сексуальный демон, драконит или по кому там еще текут большинство девушек. Я хочу, что бы это был он.

Признаваться себе в этом было странно.

— Стас, — медленно сказала я, когда мы уже подходили к столовке и посмотрела на него уверенным взглядом, — В следующий раз не спрашивай. Бери и целуй.

В груди все свернулось от нахлынувшего волнения. Он удивленно взглянул на меня, я услышала как кэп что-то прошептал, а затем схватил меня за руку, притягивая к себе. Сердце снова было где-то в районе пяток, я закрыла глаза и, собрав в кулак всю свою решительность, потянулась к нему на встречу. Горячие губы обжигали, целовали страстно, не сдержанно — в определенный момент меня вновь приперли к стенке, прижимая к себе. Я обняла его, зарывшись руками в волосы парня и не смогла сдержать тихий стон. Внизу живота все стянулось в густой комок. Через минуту или две он отстранился и я увидела, как Стас ухмыляется, но не зло — по доброму. Тяжело дыша, я отпустила его шею и смотрела в его глаза. Возможно чуть более нагло, чем требовалось. Вскинув подбородок, с усмешкой во взгляде.

— Это же не серьезно, — ухмылка стала шире, переползая в улыбку.

— Заткнись, — я усмехнулась, отводя взгляд.

Где-то справа послышался деликатный кашель. Я на автомате отпихнула от себя Михеева. На нас с холодным равнодушием смотрел Луинис, чуть выгнув правую бровь.

— Я вам не помешал?

— Помеш… ммм, — я быстро ударила Стаса острым локтем по ребрам, тот зашипел, схватившись за бок.

— Нет. Извините.

От волнения я даже обратилась к лекарю на "вы". Лу этого не переносил, но вроде не обратил внимания. Я схватила кэпа за руку, утягивая как можно быстрее подальше и наконец сворачивая в столовую. Луинис проводил нашу парочку крайне заинтересованным взглядом, хмыкнул и я услышала как он спокойным шагом уходит.

— Что ты творишь?! — накинулась я на седого, — Не забывай, он же может и склянки перепутать, как на пятом курсе. Помнишь, как вместо обезбола он дал тебе слабительное?

Стас фыркнул, поморщился. В глазах парня плясали веселые огоньки. Помещение было полупустое, можно было даже сесть за симпотизирующий тебе столик. Забившись подальше в угол я выбрала еду по сытнее, вино и осушила бокал одним большим глотком, даже не поморщившись. Жаль нельзя второй взять сразу же. Алкоголь обжог горло даже не смотря на то, что был не особо крепким. Немного полегчало и я вдохнула воздух полной грудью. В голову почти не ударило и я разочаровано замычала.

Ели мы молча. Как будто ничего не произошло только что. Как будто между нами только что не полыхал пожар. Но это не напрягало — я наоборот была благодарна парню за то, что тот не начал сразу выяснять отношения.

— Что теперь? — отодвинув от себя тут же исчезнувшую пустую тарелку, Михеев сложил руки на стол. Вопрос, разумеется должен был прозвучать — я тяжело вздохнула, опустив голову.

— Дай мне время? Я… я хочу разобраться.

Стас понимающе кивнул, осторожно коснулся руки, которая нервно стучала вилкой о посуду. Даже от этого жеста я почти вздрогнула.

— Хорошо. Но… я серьезен, Лен. С тобой — серьезен.

Щеки снова вспыхнули алым. Я смутилась, убирая руки под стол и стискивая их в замок до боли в костяшках. Криво улыбнувшись, я подняла на него взгляд: сдвинутые брови, во взгляде не было и тени шутки.

— Я против полигамии.

— Не вопрос, — он примиряющее поднял руки, — Будь по твоему.

— Хорошо, — я кивнула, — Но повторюсь: дай мне время, ладно? Слишком…

— Неожиданно и сложно? Сказал же, хорошо. Я подожду. Три года ждал и еще подожду.

Я удивленно вскинулась на Стаса и заметила легкую усмешку. Он это сейчас серьезно?

— Ты не шутишь?

— А похоже?

И не поспоришь ведь. Я хмыкнула. То есть этот хрен был влюблен в меня три года, а я даже не заметила этого? Списывала все на разгульный образ жизни, на простое желание трахнуть? И нет, из головы внезапно улетучились всем мысли об этом, как будто их там и не было никогда. Михеев, при всей своей наглости, не стал бы соблазнять меня словами о любви ради только одной ночи: это означало развал команды. Потому что я тут же уйду, Олеся последует за мной. Ульяна слишком разочаруется в брате и, если и останется, то будет долго попрекать его этим. Они с Олесей довольно близки, практически сестры. И нет, это не слова самонадеянности — так и будет. Механизм без одной детали уже механизм не работающий, а простить это Стасу я не смогу и он понимает это прекрасно.

— Нет. Олесе, я думаю, говорить не стоит?

— Лучше не надо.

Я глупо захихикала, прикрыв рот рукой. Да уж, сестра как минимум будет удивлена, как максимум охуеет от произошедшего. Да и все остальные. Тихоня Лена сосется с главным альфа-самцом академии прямо в коридоре. Мало кто знает что фантазии у меня порой достаточно извращенные: до тройничков и третьй партнер там далеко не девушка.

Конечно, Стас был не единсвенный, кто старался заглянуть под каждую юбку: капитан главной команды-соперника Миранс был таким же. И соревновались мы с ними во всем, а парни даже в Этом. Ненависти не было. Мы даже бухали вместе несколько раз, но вот этот дух соперничества все равно заставлял язвить по любым неудачам.

По возвращению в комнату я обнаружила Олесю дряхнущей без задней ног. Пожелав Михееву добрых снова и шутливо отдав честь, я завалилась на кровать и практически сразу провалилась в сон. Проснулась еще затемно, заснуть снова не получилось: перекинувшись парой слов с Касом, который тоже не спал я привела себя в порядок, набрав наконец освободившуюся ванну. Лежала в теплой воде, слушала тишину, легкое похрапывание кого-то, доносившиеся из комнаты и глупо улыбалась. Впереди будет целый день, который можно посвятить обычной тренировке или вообще свалить в Зазеркалку, а то время, что останется когда выйду — бездельничать. Все таки удобная вещь, особенно когда преподаватель решает провести в ней пару. Зашел в шесть утра, вышел через тридцать минут или меньше — зависит от того, сколько времени ты там провел, какой режим задал учитель и впереди у тебя либо весь свободный день, либо несколько часов.

Вылезла я из теплой воды только через два часа, накинув халат. Быстро переоделась и отправилась в оружейную. Там под вечно сомнительный взгляд дежурного получила свои родные клинки. Сталь радостно зазвенела, когда уже в тренировочном зале я вынула их из ножен сделав первый, неуверенный взмах. Соскучились и проголодались. В виртуальную камеру без препода не попасть, время слишком раннее, да и заняты все будут даже сегодня: график зачетов у студентов разных. Мы уже отдыхаем, а кто-то сдает последние.

Выпад. Руна. Выпад. Руна. Команда — активирование руны. Взмах. Выпад. Бой с тенью так себе занятие, но ничего не поделать: мои выкрики эхом отдавались в пустом, большом зале, как и звуки шагов. Условия боя не реальные, больше позволяет отработать то, что знаешь.

Фест — огонь рисует строгий узор из палочек в воздухе и вырывается струей пламени вперед.

Вэрно — воздух вокруг закручивается в в ураган и проносится вихрем, растворяясь — зачарованные доски жалобно скрепят.

Нали — брызги воды попадают и на меня, но основной поток под сильным давлением летит на воображаемого противника и меняет форму под моим контролем.

Дарс не применить. Руна земли работает только если под твоими ногами земля, соответственно. Конечно, ее можно вызвать и в таких условиях, но мне не хватит мощи. Зал находится высоко, на тридцатом этаже, да и если Кэрон внезапно провалится в образовавшуюся пропасть по головке меня не погладят. Я отстройку Академии буду тысячелетиями отрабатывать, если Кристофер вообще оставит меня в живых. Основные стихийные руны самые простые и одновременно сложные. Стихийная магия — это система елочки. Огонь разделяется на несколько разных видов, затем нужная руна зависит от того, есть ли у тебя оружие или сражаешься голыми руками. Потом — степень твоего умения в конкретной стезе. И еще несколько нюансов. Потому магии стихий посвящен отдельный предмет, а про ветер упоминают часто и на уроках полетов.

— Не спится?

В дверном проеме стоял Стас, изучающе меня разглядывая. Я пожала плечами.

— Да.

— Отдыхай, — он махнул рукой, зевая, — Чего надрываться? Ты за день навыки не улучшишь, на практике и мелких боевых зачетак тренировок хватило.

Я вздохнула. Какая же он все-таки порой ленивая задница.

— И что ты предлагаешь делать?

— Отдохнуть как следует. Вечером размяться, утром — тоже, потом натянуть на лица побольше похуизма и топать на арену.

Звучало как план.

— Мы его вынесем, забей. Я один его тогда хорошенько зацепил, а тут вместе будем. Погнали.

Сунув руки в карманы, парень скрылся, через несколько секунд окликнул меня. Пораскинув мозгами, я сунула клинки в ножны и пошла за ним.

Академия была непривычно пустой. Как будто все вымерло. Я поравнялась с Михеевым и мы молча пошли рядом. Голова была пустая, но отдохнувшей я почему-то себя не чувствовала. Мысли о Стасе я запихала на дальнюю полку, отложив их на каникулы. Звуки шагов эхом разносились по пустым коридорам и делалось от этого весьма не уютно.

— Ты сам-то чего встал?

— Не знаю, — он пожал плечами, задумчиво хмуря брови, — Наверное, магия озера действует. Я уходил, Олеся тоже не спала. Остальные, кроме пернатого, все дрыхнут.

После постоянной беготни, покой безделья казался странным. У меня было четкое ощущение, что что-то идет не так и что я куда-то опаздываю. После сессии такое всегда, я не могла быстро выйти из режима электровеника. Поэтому в первые дни отдыха вечно старалась занять себя чем-то. Вытащить кого-то из ребят на тренировку, читать книгу по интереснее или поглубже изучать какой-то предмет. Через какое-то время мотивация сходила на нет и я превращалась в тюленя, который большую часть времени проводила в кровати, иногда выбираясь поесть. Вот и сейчас: я судорожно думала, что еще можно сделать. В одиночку многие занятия казались не интересными, а Стас кажется не горел желанием делать вообще что-либо. Олесю сейчас тоже никуда не вытащить, сестра вцепиться в подушку, будет шипеть и отбиваться. Я вздохнула: Кас будет дожидаться пока проснется Ульяна.

Махнув на все рукой я позволила парню довести меня до комнаты, забралась на лежбище, прикрыла глаза и, как ни странно, достаточно быстро снова уснула. Иногда из дремоты меня вырывали голоса ребят, какие-то звуки, но в целом спать это не мешало. Они накладывались фоном на сновидение и получались порой достаточно странные картинки. Продрать глаза вышло только часам к двум дня первого полудня. Вставать не хотелось, я забралась под одеяло, полистала книгу, сетуя на тупость поступков некоторых героев.

День проходил достаточно скучно, вальяжно и лениво. Каждый был себе на уме, занят своими делами — Стас куда-то умотал и вернулся только под вечер, хмурый как туча. На расспросы не отвечал и в конце-концов я решила оставить его в покое. Кас с Ульяной о чем-то тихо переговаривались, Олеся задумчиво игралась с огоньком на пальцах, Влад был сильно погружен в чтение.

Вечером я нервно натирала клинки, глядя в одну точку. Они давно были чистыми настолько, что в них спокойно можно было разглядеть мое отражение, хоть и искаженное. Бой с Кристофером томил ожиданием и я волновалась: все достаточно серьезно. По сравнению с письменным, последним экзаменом, перед ним он казался громадным чудищем, которое сожрет и не заметит. А тест — маленьким, безобидным зверьком. Ближе к ночи я снова отрубилась.

В огромной аудитории было шумно. Вся сотня студентов нашего курса уже с полчаса как расселась по местам и оживленно переговаривалась между собой. Краем глаза я увидела Стаса, который о чем-то ожесточенно спорил с подошедшей Джаной — ко мне в голову закралась интересная идея. Мысленно предвкушая немую сцену я поднялась со своего места, протиснулась между двумя крупными парнями и подошла к кэпу. В груди селилось приятное волнение, я ехидно взглянула на эльфийку. Девушка замолчала, покосившись на меня.

— Что-то нужно?

Видимо, на открытые оскорбления, при своем объекте обожания и ночных фантазий, не решилась. Я хмыкнула, подалась вперед и поцеловала Михеева. От произошедшего парень явно выпал в осадок, но все же ответил, хоть не так остервенело, как в коридоры. Скорее мягко, нежно — его рука даже сколькнула по щеке, убирая прядь челки за ухо. Но я быстро разорвала близость — с секунду всматривалась в его глаза, насладаждаясь моментом, потом выпрямилась.

— Полезешь — убью, — сладким голоском пропела я, глядя закипающей эльфийке прямо в глаза, — А теперь кыш за парту, скоро придут Мастера.

И, довольная собой, вернулась на свое место — за спиной я услышала хохот Стаса, ругань на эльфийском и улыбнулась. Придется потом объясняться с седым, но оно того стоило. Да и кое что для себя я уже решила, как минимум остро уколовшая ревность говорила за себя. Мне почему-то стало резко неприятно от того, что эта особа не то что говорит, а просто рядом с ним стоит.

Вскоре в аудиторию вошел Асар с остальными кураторами, все быстро притихли, разбежавшись по местам. Каждый учитель сказал короткую речь, адресованную своей группе — гулкие голоса долетали даже до самых последних парт, наша команда сидела где-то в середине. Потом по рядом поплыли несколько аккуратно сложенных стопок листов, возле столов студентов они даже не останавливались — вот передо мной аккуратно легла небольшая папка. Герб академии, на следующих страницах — текст вопросов, в коцне чистые листы для черновиков. Мастера расположились кто где, двое заняли своеобразный партер справа, остальные разместились внизу. Погнали.

Я открыла тест, вчитываясь в слова. Первое время мозг, как обычно отказывался работать, но разогнав его на простых задачах, я сосредоточилась. Шпаргалок с собой не было, они бесполезны. Списать на итоговых никогда не представлялось возможным. Если поймают — исключат без суда и следствия. Справа от меня Олеся нервно покусывала кончик пера, хмурясь.

Разумеется, технологий в Кэроне была тьма тьмущая. Ручки с картриджами чернил, обычные шариковые или вообще те, в которых чернила не кончались. Но серьезные экзамены это не только проверка знаний, но и дань традициям. Передо мной на столе стояла резная чернильница, в руках — обыкновенное перо. За кляксы снижали баллы.