Факультет убийц

Глава 20

— Думала, сложнее будет.

— Я тоже.

Олеся, закончившая на полчаса раньше меня, спрыгнула с подоконника. Пять часов в одной позе это чистое издевательства — хоть бы кресла откидные ставили, так нет же — деревянные стулья. Тело затекло, я потянулась, слыша как в районе позвоночника что-то хрустит. Слабый застои в мышцах ощущались даже без непосредсвенного контакта с ними.

— Где Уля, не знаешь?

— Неа, — сестра покачала головой, — Понятия не имею. Парни вроде в столовке. Касу там еще долго?

— Судя по выражению страдания на его лице — на разделе псионики. Заканчивает.

Девушка вздохнула, запустив руку в волосы зеленоватого оттенка. То озеро порядочно, оказывается, подсмыло не убиваемую краску и сейчас Лесина шевелюра выглядело странно. Местами синяя, местами зеленая, кое-где пробивался родной огненно-рыжий.

— Кстаааати, — сестренка улыбнулась, двинувшись ко мне крадущимися движениями, я невольно сделала пару шажков назад, — Объяснится не хочешь?

— А? Ты о чем? — я глупо хихикнула, выдавая себя с потрохами.

— О нашей дражайшей секс-машине. Это. Что. Нахуй. Было?!

— У меня такое ощущение, что ты ревнуешь.

— ЛЕНА!

Шутка оказалась, видимо, не уместной. Я засмеялась в голос. Возмущенный и грозный вид Олеси только забавлял.

— Ты уверена в своем решении?

Смех пропал. Нахмурившись я прошла мимо, влезая на подоконник. Что ответить на этот вопрос мне в голову не приходило. Нет? Так я вроде вот, несколько часов назад целовалась с ним в открытую на глазах у всего курса. Да? Так все с Джаны началось, позлить захотелось. И единственным намеком на то, что последние утверждение неверно, служила ревность не как к брату, не злость, что эта идиотка опять его докапывает, а то, что мне стало неприятно от того, что она стояла рядом с ним. Рядом с моим, наверное, Стасом. Я тяжело вздохнула.

— Еще не знаю. Но больше да, чем нет.

— Не могла найти мужика получше? Хочешь, познакомлю?

Я отрицательно покачала головой. Еще в коридоре возле столовой я поняла, что как минимум хочу его. Как максимум — что бы он больше никого не хотел, кроме меня. И что сейчас между нами происходит? Когда-то это была холодная война в стиле "Не подходи — убью", как и к любому ученику академии кроме Олеси. Потом — "Я рада, что ты рядом". Когда мы нашли общий язык и медленно, осторожными шажками подходили к пропасти, что до этого, моими стараниями, нас разделяла. Потом эта пропасть пропала, будто и не было ее никогда, и он стал мне братом. Старшим братом, который защитит, утешит и поможет. Которому можно безоговорочно доверять. А сейчас? Я облизала пересохшие губы. Черт, как же все сложно. Бороться со своими желаниями было невозможно. А может я просто…

— Все это время делала вид, что не люблю его? Не признавалась даже себе?

Я, испугавшись то ли этой мысли, то ли того, что ее за меня закончила Леська, подняла глаза на сестру. Та улыбнулась, подошла ближе и обняла меня.

— Я знаю. Я такая же.

Да, я помню это время. Когда она с нескрываемым обожанием смотрела на Влада пока тот не видит, а парень провожал ее каждый раз взглядом. Они постоянно грызлись и вообще были как кошки с собакой, а вся команда тихо угорала. Все знали, что эти двое сохнут друг по другу, но никто не решался встревать: общим собранием было принято решение, что сами разберутся, не маленькие.

— И что мне делать?

— Не бойся. Оно само обычно. Правда больно будет наверное..

— Леся! — я стукнула сестру кулаком по плечу, заливаясь краской, — Я не об этом, извращенка.

— Все равно вы потрахаетесь, — вздохнула девушка, — А так: забей. Оно и правда само.

Я сползла на ноги и мы стояли какое-то время, обнявшись. Прижав сестру к себе, я успокаивала тяжелое дыхание и, прикрыв глаза, слабо улыбнулась. Самое уютное место на земле это ее объятия. Ее теплые руки, ее призрачные крылья, которые сейчас накрывают меня собой. Она все еще считает ребенком, которого нужно опекать от всего меня, а — ее. И хоть она старше на каких-то пятнадцать секунд иногда я ощущала ее наоборот, младшей. Не серьезной, запутавшейся, потерянной. И она меня — слабой, несамостоятельной и слишком легкомысленной. Две идиотки, которые постоянно перетягивают одеяло — кто кого должен защищать.

— Вы там долго еще?

Я подняла голову — на меня с веселой ухмылкой смотрел Кас. Мы с Олесей расцепились.

— Как написал?

— Думаю, девяносто баллов точно в кармане. В некоторых сомневаюсь.

Я позавидовала его уверенности. Только процентов восемьдесят я сделала верно и была в них уверена.

"Шуруйте на арену, — раздался в голове голос Кэпа, — Мы уже тут. Наша очередь только часа через три, так хоть за экшеном понаблюдаем."

"Ты опять ставки делать собрался?"

"Хуже — я их принимаю, — парень засмеялся, — Давайте, мы в третьем секторе в самом верху".

Огромной арене позавидовали бы самые шикарные стадионы Асшара. Не знаю насколько именно она огромна, но на трибуны спокойно помещались все студенты старших, и больше половины средних курсов. Это без расширителя пространства. При нем остались бы еще места после того, как все ученики рассядутся. Сейчас же ряды пустовали, сидели те, кто пришел был свободен и пришел поглазеть на публичный экзамен, ну и сами сдающие. Стаса было найти не сложно, хотя иногда он любил перемещаться с назначенного места.

— Привет, — он махнул рукой. Ульяна уже сидели здесь, со скучающим выражением лица наблюдая, как внизу Кристофер достаточно легко раскатывал групку студентов. Все это выводилось прямой трансляцией на четыре экрана, парящих прямо в воздухе над каждым сектором.

— Вылетят, — грустно вдохнула девочка.

— Как пить дать, вылетят, — кивнул Михеев. На лице у парня играла блаженно-еврейская улыбка, — Зато на них поставили много. Видимо, друзья очень сильно в них верят.

Ульяна снова вздохнула, откинувшись на сидении. Ребятам внизу и правда было тяжко: я знала эту группу, из шести там уже оставалось четверо. Кристоферу было скучно, мужчина играючи отмахивался от них одними руками и слабоватой магией, не доставая оружия. Еще живой капитан команды бесился так, что казалось, сейчас пар из ушей пойдет.

— Вам их не жалко? — я опустилась на стул, не отрывая взгляда от арены.

— Не-а, если мусор — пусть валят, — Влад пожал плечами, — Слабым на старших курсах не место.

В этом я с ним согласна была. В конце концов академия отсеивает всех слабых, под выпуск оставляя самые достойные команды. Тех, в ком уверена — она поддерживала свою безукоризненную репутацию самых лучших бойцов, лекарей и других профессий, на которых обучала, не один миллион лет: ее своды знали великих воинов, ученых, сделавших немало открытий и прочих знаменитых личностей. Несомненно, наш курс сегодня сократится и мне очень хотелось, что бы сради них была и команда тех эльфов. Не знаю какие из них там бойцы, но люди из них отвратительные, а моральные показатели тоже являлись критериями. Если ты мудак, то тебе это скажут прямо, а потом выставят за порог.

Через несколько часов трибуны заполнились — похоже, у многих кончились занятия или зачеты. Старшекурсники приходили поугорать, сделать ставки и, заработать по возможности, в чем Михеев им помогал с самой доброжелательной улыбкой. О ставках я знала немного, как работает их система не понимала, поэтому просто наблюдала за боями внизу, переодически горестно вздыхая.

— Команда Михеева, — прогремел голос директора. Крис смотрел прямо в невдимую камеру, а с экрана — на нас. Сделалось жутковато, — Выходите, придурки. Надеюсь, вещи вы уже собрали.

Кто-то нас очень любит. С тяжелым вздохом я поднялась, быстро сбегая по многочисленным ступенькам вниз. Потом меня ждала оружейная при арене, в которой я быстро нашла свою броню — клинки уже давно висели по обе стороны от бедра, дрожа в нетерпении. При выходе на саму площадку через поднявшиеся ограждения, я чувствовала себя неимоверно маленькой — Крис стоял в двух сотнях метров от нас. Мелкий песок вокруг уже был гладен, как будто тут не было до этого остервенелого боя, как будто он не взметался огромными клубами от мощных всплесков магии.

— Боишься? — Стас шел по левое плечо от меня.

— Немного, — честно призналась я, неуверенно кивнув, — Совсем немного.

— Правильно, — Кэп нахмурился обнажая меч и прокручивая его в руке, — Ладно ребят. Давайте по-быстрому порвем этого уебка.

Михеев бросился вперед, я, усмехнувшись, за ним. В беге мы немного перестроились — Олеся приблизилась ко мне, держась на небольшом расстоянии, Влад был ближе к Стасу и Кастиэлю, Ульяна чуть отдалилась. Кэроновский посох сменился на ее собственный, а волосы были убраны в прическу, наподобии шаманской — видок достаточно устрашающий. Девочке нужно было какое-то время, что бы распалится и слиться со своим оружием магией. В нем тоже жила душа, судя по разговорам проклятой — весьма строптивая, но сильная и на самом деле очень добрая. Просто она, подобно своей хозяйке, боялась оставаться одна.

При приближении я рассмотрела широкий меч, блеснувший в закатном солнце, в руках Кристофера — тот принял защитную стойку, весело скалясь. Сейчас что-то будет, не со всеми командами директор пррименял оружие. Засомневаться я себе не позволила — мы с сестрой резко вильнули вправо, уже совсем близко находясь к мужчине. Олеся без труда отразила заклинание, брошенное свободной рукой.

Клинки встретились, печально и яростно зазвенела сталь — теснить директора у парней получалось не особо хорошо, тот умелыми движениями отбивался от троих сразу. Один из моих мечей отправился в ножны, переплетая уже в беге с Олесей руки мы строили перед собой сложную руну. Время для нас замедлялось.

— Шерух, — Огонь рисовал круг в воздухе перед нами.

— Мил, — Он наделялся силой

— Тархир, — Тонкие узоры отделились от круга, переплетаясь между собой.

— Лайни.

Синхронно затормозив, мы даем сильный толчок.

Пламя похоже на дракона. На огромного, ревущего дракона, чьей силе и мощи нет предела. Пламя летит на мужчину, но Стас не дает тому защититься непосредственной контратакой — в руках у директора давно уже два меча. Парень переводит атаку на себя, казалось бы, в наглую подставляясь, но в последний момент его прикрывает Кастиэль, сталь вновь натыкается на сталь, печально звенит и огонь пробивает внешнюю защиту, опаляя невесть откуда взявшуюся кожанную броню. Кристофер шипит, на секунду терясь и этого хватает — Ульяна глухо ударяет посохом о землю. Над нашими головами рисуется пентакля, молниеносно опускающаяся вниз. Едва успеваем отпрыгнуть — она проходит директора насквозь, мужчина морщится, сплевывает. Из, аккуратного убранного до этого, хвоста на затылке, выбились несколько прядей, кожа дымится, а глаза злобно сверкают. Один меч исчезает и директор поднимает руку.

— Ни хрена! — Кастиэль быстро проводит перед собой рукой — вокруг Кристофера образовывется полупрозранчый белый пузырь, который практически сразу же попается. Влад тем временем бросается на директора. Стас чего-то ждет, хитро улыбаясь.

"Что ты там удумал?!"

Вместо ответа седой раскрывает крылья, бросаясь вперед и сбивает мужичину с ног.

Раз — один летят вперед.

Два — я чувствую острую вспышку боли и Стас валится на землю, прокатываясь по песку, директор летит дальше.

Три — он, взмахнув появившимися крыльями тормозит. Стас еле поднимается, парня чуть пошатывает. Слишком далеко, не разглядеть. Мы с сестрой срываемся с места, поднимаясь в верх, девушка что-то прячет в кулаке.

Кристофер стоит на месте, выжидая. Или переводя дыхание? Я улыбаюсь — похоже, все идет весьма неплохо.

Во время боя сознания наши слабо сливаются — так мы лучше друг друга чувствуем. Мысли, ощущения. Так лучше понимаем, что каждому делать, почти не разговариваем — на это банально нет времени. И потому действуем как единый организм с одними глазами и ушами, конечностями. То, до чего бы не дошла я придумывает Влад, то, чего бы никогда не сделала Ульяна, помогает ей сделать воля Стаса и так далее. Мы дополняем друг друга, у каждого есть свои минусы, но в настоящем бою они блекнут и их почти не видно. Директор знает все наши слабые места, мы его — нет и это небольшое преимущество над нашей командой. Но все же кое о чем мы умолчали…

— Это все? — директор, стоит, усмехаясь Никто не нападает.

И тут я понимаю — что-то не так. В воздухе поселилось что-то смутно знакомое, но странное и неясное. Зависаю в воздухе, верчу головой, пытаясь определить источник и нахожу его: вокруг Стаса веет несколько темных потоков энергией, которые облетают его нитями. Кристофер внезапно охает, чуть не падая, но успевает удержать равновесие и хватается за бок. Броня рассыпается прахом, рубашка тоже и я вижу как от участка кожи под ребрами расползается чернота.

"Пора"

"Думаешь?"

"Знаю"

Олеся хватает мою ладонь, пальцы переплетаются и я закрываю глаза. Сестра делает тоже самое и мы приоткрываем сознания. Ровно настолько, насколько это нужно и не опасно сейчас для остальных. Память становится общей, мысли — едины и наши тела тают в воздухе, образуя новое. У нее волнистые огненные волосы, распущенные — они горят пожаром, глаза зелены и яростны. Броня совмещается, а парные клинки каждой сливаются в новые. Не знаю я, она или мы. Все становится неясно и больше я склоняюсь к третьему варианту.

— Что…?

Мы скалимся. Кристофер не знает об этом, козырь в рукаве, которой Мы держали вплоть до экзамена, никогда не сливаясь ранее при нем. В руке так же один клинок, в другой… песок? Мы хищно улыбаемся, чуть подгибаем одну ногу и резко бросаем тело вперед. Одна рука раскрывается — песок летит в незащищенные глаза, голова мужчины мотнулась в сторону, уходя от угрозы. Мы тут же хвастаемся освободившейся рукой за рукоятку меча, и произошедший удар принимают обе. Сталь высекает искры. Она смотрит в его глаза, зеленые, такие какие же, как у нее, они полны ярости. Он смотрит в ее — пляшет усмешка.

Мы первыми отлетаем прочь, уступая атаку другому, а в груди бурлит и плещется, переливается через край и готовится вот-вот взорваться. Прикрываем глаза — Уля помогает зарасти ране брата, Стас терпеливо ждет, хотя и напряжен — готовится на всякий случай, Влад бьется с директором, практически не давая тому выдохнуть, но чувствует, что скоро нужна будет передышка. А Мы… Мы улыбается. Поднимаем голову. Крышу начинает сносить, ярость затмевает разум.

"Извечно помнили семь слов"

"Лена, Леся, НЕТ!" — звучит рык капитана, но Мы не слышим.

"Друг, Враг, Ложь, Правда, Совесть, Бог, Любовь"

Каждое слово тяжелее тонны. Руки от напряжения сводит, из носа вытекает тоненькая струйка крови. Мы еле держим это, но вот нужная концентрации магии есть, и с тяжелым выдохом направляем это на директора. Разумеется, он успел заметить мощный всплеск, но атака Влада не дает нормально защититься. Парень отлетает в самую последнюю секунду, и хлещущий с огромной силой и давлением поток магии сбивает мужчину с ног. Проносит до конца арены, впечатывает в стену. Мы улыбаемся, смеемся, держать это становится легче и медленно движемся в нему, направляя заклинание только одной рукой.

Стас не отстает. То, что он собирал все это время, направляется в сторону Кристофера. Тьма, не иначе, пахнет даже скорее Бездной — нити агрессивно рванули вперед, подбираясь к своей жертве. С трибун слышатся аплодисменты и восторженные подвывания: это распаляет еще больше. Люди жаждут крови и зрелищ, значит будет кровь. Тьма Михеева тем временем уже подобралась к мужчине, лентами распяла его. Защита еще не пробита, но Мы буквально слышим, как она трещит по швам.

«Ну же, сдайся уже» — у Ульяны очень несчастный голос.

Через могучую грудь тянется кровавая полоса — кто-то из парней все таки зацепил директора.

«Не благодарите»

Значит, Кастиэль… Мы усмехаемся, вновь хищно сверкая глазами. Нам нравится — вены на шее вдуваются от напряжения, выражение лица обреченно — злое. Широкую грудь не видно за потоками магии, но мы чувствует, как они проходят насквозь и доставляют невероятную боль. Но мужчина держится. Черт.

Не отпуская заклинание, мы приближаемся ближе — острие меча смотрит в землю, но это пока что. Толчок по мощнее, Кристофер не выдерживает — голос срывается на крик, переходящий в рычание. А мы отпускаем руку, поток магии пропадает и через мгновение в тело мужчины мягко и быстро входит клинок. Тот хрипит, глаза расширяются, он несколько недоуменно и с некоторым ужасом смотрит на нас — Мы улыбаемся и с видимым усилием проворачиваем оружие в ране. Хлопок и противник пропадает. Меч приходится вытаскивать из стены — повезло, что скользнул между камней. Опять будут царапины.

Мы морщимся, нахмурясь, оглядываемся. Потом обхватываем свои запястья, соединяя руки и через минуту на земле стоим уже своими телами. Обе тут же повалились на землю голова к голове, тяжело дыша.

— Никогда больше.

— Нахер. Никогда.

Я закрыла глаза — сердце колотилось как бешеное, все тело дрожало от напряжения и слабости. Я была в ноль. В абсолютный ноль.

— Поздравляю, — голос Кристофера разнеся по всей арене, я приподняла голову — директор стоял посреди поля, ухмыляясь, — Зачет.

Энтузиазмом мужчина явно не горел. Скорее всего расчитывал все же раскатать нас — иначе бы остановил экзамен после того, как получил рану. Сейчас на нем была таже тускло-серая рубашка, приглаженные волосы аккуратно убраны в хвост. Интересно, это он возродился или билась его копия? На радость от победы сил не осталось. Я только едва улыбнулась — меня на руки осторожно поднял Стас, хмуро поглядел, тяжело вздохнул.

— Лена, ладно ты, но Олеся! Ты же умная девочка.

— Да ладно тебя, — сестра слабо махнула рукой, обвив шею Влада, — Сдали же.

— Да мы в любом случае сдали бы, ебанашки. А если бы не выдержали? Вас бы эти Семь голосов сожрали бы и не заметили, — Кастиэль тоже был заметно недоволен. Это заклинание он не любил как минимум из-за его специфики — слишком черное для ангела.

Я хотела было возмутится, но только раздражено выдохнула, опуская голову на плечо кэпу. Потом буду злится, сейчас не в состоянии. Закрыв глаза, я ощутила насколько меня все таки вымотал этот короткий бой. Хотя… не знаю сколько времени прошло, а на часы смотреть было ужасно лень.

Сознание постепенно отключалось и я медленно погружалась в сон, переодически чувствуя, как Стас иногда покидывает меня, перехватывая по удобнее.