Фараон – 5. Император поневоле

Глава 24

Вечером у меня была назначена встреча с Неси, но на ужин, который я проводил в тесном кругу ближайшего круга, вошёл в сопровождении своей многочисленной свиты персонаж, которого я не очень хотел тут видеть. Характеристики, данные им Усерамоном, оказались ещё сильно занижены. Что Хейра, что Пенре, оба мне рассказывали, как вавилонский принц тиранит слуг и жестоко издевается над рабами, особенно молоденькими рабынями. Прижигание им сосков огнём, было самым безобидным из его занятий. Но больше всего страдал от его закидонов Миннахте, который хотел выполнять свою работу идеально, чтобы не посрамить себя и Род, но он не понимал, что Кадашман-Харбе придирался к нему не потому, что плохо было что-то сделано, а просто из-за его возраста и как думал принц, невероятно высокой должности для такого сопляка. Так что Миннахте тоже хорошо доставалось, но он держался.

— Принц! Как я рад тебя видеть! — натянул я на лицо дружелюбную улыбку, — не знал, что ты хотел посетить мой ужин.

— Его величество видимо запамятовал пригласить меня, — тот пожал плечами, и направился к стулу, на котором сидел Миннахте, с явным замыслом его оттуда согнать.

— Миннахте, сиди, где сидишь, просто прикажи слугам принести нашему гостю ещё один стул, — предупредил я возникновение неловкой ситуации и молодой парень тут же кивнув, распорядился и вскоре принц, сдвинув весь ряд, сел ближе ко мне. Взгляды, которые он ловил на себе при этом мало его волновали, поскольку он знал, что позарез нужен мне, но вот видимо дальше логика у него точно хромала, поскольку он не заглядывал так далеко в будущее, чтобы понять, что когда-то эта потребность в нём у меня может закончиться. Но, как и говорил Усерамон, принц доживший до тридцати лет ни в чём не зная нужды, поскольку был до недавних пор наследником престола, слегка путал берега, если говорить сленгом моего времени, поскольку в его Вселенной центром всего был он сам.

— Угощайтесь принц, — я показал слуге на графин с вином и тот быстро налил кубок принцу, — мне привезли новое вино, отличного качества.

Кадашман-Харбе пригубил, удивился и приказал слуге налить себе полный кубок, который выпил единым махом.

— Действительно прекрасное вино Твоё величество, — покачал он довольно головой, — прикажите передать мне пару кувшинов.

— Непременно, — на моём лице не дрогнул даже мускул, — для дорогого гостя всё что угодно.

— Я ещё хотел попросить Его величество, — он влил в себя ещё один кубок вина, — мне нужно больше денег на содержание моей свиты, она слишком мала для будущего царя Вавилонии.

— Прикажу верховному визирю поговорить с тобой, думаю вы определитесь с нужной суммой, — моё терпение казалось бесконечным.

— Благодарю своего царственного собрата за понимание, — он кивнул, затем взял золотой кубок из которого пил и с ним удалился из зала.

Я посмотрел на Десницу, который под моим взглядом даже не дрогнул, а спокойно заметил.

— Я предупреждал Его величество.

— Ты говорил, посол Вавилонии давно хочет со мной поговорить, — задумчиво ответил я.

— Да, как раз по поводу гостя, что у нас остановился, — хмыкнул он.

— Я завтра в обед уезжаю в поместье, так что если он успеет, я готов с ним поговорить утром.

— Сейчас же отправлю ему весть, но думаю он успеет, — заверил меня Усерамон, — встречи с Его величеством не то, чем может пренебречь кто-либо.

При этом он так красноречиво посмотрел на Рехмира, видимо намекая на то, что знает о нашем небольшом с ним бизнесе по продаже встреч со мной, отчего его племянник покраснел и опустил лицо ниже в тарелку, делая вид, что пристально рассматривает лежащее в ней мясо.

В зал вошёл легионер, подошёл к Хопи и тихо сказал ему на ухо что-то, примипил посмотрел на меня и видя, что я заметил гонца, просто мне кивнул.

— Ладно, мне пора, вы оставайтесь, — я поднялся с места и все тут же поднялись со своих стульев и низко мне поклонились, ожидая в такой позе, пока я выйду из зала.

— Неси! — я вошёл в комнаты Танини, где тут же со стула поднялась большая тёмная фигура, вставшая мигом на одно колено.

— Мой царь! — раздался знакомый голос.

— Рад тебя видеть, — я проходя мимо, похлопал его по плечу и сел на стул за столом, — поднимись.

Нубиец поднялся и сел напротив меня, приготовившись внимательно слушать.

— Сколько людей работает с тобой сейчас, над нашим делом? — поинтересовался я у него.

— Почти три тысячи мой царь, объём работы очень большой, — улыбнулся он.

— Три тысячи? — удивился я, — быстро же ты набираешь добровольцев на весьма опасную работу.

— Ну, с моими связями и информированностью, не такую уж и опасную мой царь, — пошутил он, — к тому же все остальные давно поняли, что заниматься этим делом без меня, действительно опасно. Казни всех конкурирующих со мной гробокопателей, которых я сливал меджаям через Хопи, это отлично доказали, мой царь. Так что сейчас, по сути, лишь я являюсь единственным активным участником на этом непростом поприще.

— Отлично, — покивал довольно я головой, — поскольку я решил не сливать тех, с кем ты работаешь сейчас, а легализовать наше небольшое тайное дело.

— Легализовать? — у нубийца расширились глаза, показав белки, — как это вообще возможно мой царь?

— В рамках борьбы власти с расхитителями последних пристанищ усопших, — хмыкнул я, — я договорился со жречеством, что отныне в новые гробницы не будут класть золото и серебро, а разрешена только медь, бронза и главное — фарфор. Только это будет разрешено, чтобы вандалам не из-за чего было ковыряться в пирамидах и гробницах.

— А что будет со старыми, мой царь? — ухватил он главную идею.

— Мы будем составлять опись заменяемого и вместо золота и прочих ценных вещей, класть предметы из вышеописанных мной металлов и фарфора. Причём, если будут наследники, то им будет положена треть от заменяемого, если же нет, то поделим добро между собой.

— Зная жрецов мой царь, думаю они схватились за предложение Его величества обеими руками и ногами, — хмыкнул он, — я понимаю куда мыслит Его величество. Думаю тех, кто делает сейчас эту работу не легально, Его величество хочет перевести на работу на жречество.

Я улыбнулся.

— Ты как обычно поразительно догадлив Неси, всё верно. Прибыль, конечно, у них значительно уменьшиться, но зато работа станет неопасной, а даже почётной. Могут хвастаться детям и внукам, что работают на благо государства.

— Согласятся все, как только я это предложу, — кивнул он, — всё же когда твоих коллег по сомнительному бизнесу скармливают крокодилам, мысль о том, что ты можешь быть следующим, превалирует над тем доходом, который ты получаешь.

— Вот и отлично, — довольно кивнул я, — тогда скажи всем, что есть такой вариант и кто будет согласен, мы трудоустроим, без твоего участия в этом процессе. Можешь уже сейчас начинать выводить своих людей из этого предприятия.

— Слушаюсь мой царь, — склонил он голову, — я так понял, меня ждёт новое поручение?

— Снова верно Неси, — улыбнулся я, — пока это секрет для всех, но я готовлюсь к завоеванию Вавилонии и твоя роль в тех целях, которые я преследую, будет весьма большой.

— Слушаю мой царь, — склонил он голову.

— Мне нужно найти всю информацию, которая касается бога Анзуда и его смертной жены, — тихо продолжил я, — так что твоя задача после того, как мы будем захватывать города и храмы, трясти жрецов и правителей, да вообще любых людей, кто может иметь эту информацию.

— Я понял мой царь, мы ищем что-то конкретное?

— Да, Таблицы судеб, небольшая каменная табличка с выбитыми на неё старыми рунами, — кивнул я, — но думаю, что мы их вряд ли найдём, поскольку их уже искали и весьма активно с нулевым результатом. Так что единственная зацепка, которая есть у меня имя девушки, которая была с богом Анзудом. Возможна она осталась у неё после смерти мужа.

— Когда мне быть готовому к походу? — поинтересовался он.

— Думаю несколько месяцев у тебя точно есть, — прикинул я в голове, сколько у меня уйдёт на тренировку всадников, чтобы просто обучить их основам, остальное можно будет тренировать уже в самом походе, — ищи толмачей, заводи знакомства среди вавилонских купцов, средства на это у тебя будут.

— Слушаюсь мой царь.

— Тогда на этом всё, вернусь из поместья, свяжусь с тобой как обычно.

Нубиец поднялся со стула, когда я встал и опустился на колено.

— До встречи Неси.

Утром мне во время умывания и косметических процедур напомнили, что я назначил вчера аудиенцию послу Вавилонии и он ждёт её с самого восхода солнца.

— Видимо и правда, сильно хочет поговорить, — хмыкнул я, — пусть его приведут в зал для завтрака.

Хопи поклонился и вышел, но когда я сел завтракать и за мной ухаживал Миннахте, всё нарезая и подкладывая мне в тарелку с больших блюд, в зал быстрым шагом вошли десять человек в знакомых мне кожаных одеждах. Вавилонских купцов я видел на рынке, так что послы отличались от них только качеством одежды, но не фасоном, ну и наличием драгоценностей, конечно, показывающих их статус.

— Царь Кардуниаша Караиндаш Iприветствует своего царственного брата Его величество Менхеперру, царя Верхнего, Нижнего, Южного и Северного Египта, — обратился он ко мне, опустившись на оба колена.

— И ему привет от меня, — согласился я, кладя в рот кусочек запечённого в тандыре мяса.

— Его величество прислал дары своему царственному брату, — продолжил главный из них на приличном египетском.

— Я с радостью их приму.

Процесс дарения затянулся, так как царь Караиндаш не пожадничал и прислал не только много ценных вещей, но и десять наложниц для меня, очень молодых и красивых девушек. Я был удивлён тем количеством, которое мне подарили.

— Передайте от моего лица, большую благодарность Его величеству, — заметил я, — также скажите, что я был впечатлён количеством даров, так что не мог оставить и своего царственного брата без подарка.

Посол удивился, поскольку обмен подарков хоть и практиковался среди царей, но обычно это делали знакомые друг другу правители.

— Рехмир, пусть царю Вавилонии передадут через его послов дар от меня — один комплект сервиза.

Посол расширил глаза, он как никто другой знал его стоимость. Она превышала стоимость всего им сейчас подаренного раз в пять, если не больше.

— Великий царь, — он испуганно на меня посмотрел, — мне будет страшно возвращаться с подобным сокровищем обратно.

— Тебе выдадут охрану, — я сделал жест будто это пустяк.

— Благодарю Его величество за понимание и доброту, — низко поклонился он.

— Что же, давайте перейдём к делу, — закончил я часть дарения и взаимного лобызания в дёсны, — Десница мне поведал, ты хотел передать мне послание от своего царя?

— Именно так Великий царь, — склонился посол, — Его величество Караиндаш был весьма озадачен побегом его наследника в Египет, он бы хотел, чтобы он вернулся обратно домой.

— Принц находится у нас в гостях, — я удивлённо посмотрел на него, — он не пленник, так что почему вы спрашиваете разрешения у меня, а не у него?

Посол смутился, не мог же он сказать, что думает про всё это в действительности.

— Также до Его величества донеслись слухи, что Великий царь Египта готовит войско для похода на Кардуниаш, — тем не менее продолжил он, — он в полном недоумении и хотел бы узнать, чем вызвана подобная враждебность между нашими государствами, если до недавнего времени между нами был только мир и взаимное уважение.

— Это так, — смиренно согласился я, — но к сожалению, Его высочество, принц Кадашман-Харбе поведал, какие страшные вещи творит царь Вавилонии в своём царстве и умоляет меня помочь ему освободить бедный народ от тирании.

— Тирании⁈ — у посла от удивления даже отвисла челюсть, — у нас нет ничего подобного! Народ любит и уважает Его величество! Я уверен, что слова Его высочества могли неверно истолковать, я готов лично услышать их от него и разобраться.

— Позовите принца, — обратился я к Хопи и тот пошёл за вавилонцем, которого несмотря на его спящий, помятый от ночного пьянства и обрюзгший вид, силой притащили буквально через двадцать минут.