Дальнейшие события развивались мгновенно и внезапно. Только Амадин подумал, что задача выполнена, и сейчас должен последовать приказ возвращаться на авианосец, из плотной дымовой завесы, созданной пожарами на земле, вывернул самолет. "Брезза". Биплан выглядел не очень хорошо - потрепанные, опаленный - но в воздухе держался уверенно, и, резко развернувшись, устремился в атаку на "Сейкер" Ферана Кайрена. У кромок крыльев затрепетали огненные языки, нити трассеров потянулись к имперскому истребителю и прошили фюзелях. Феран отвернул, пытаясь уйти с линии огня, но проклятый ивирец оказался упорен. Новая очередь, и лишь везение позволило ксаль-риумцу избежать пуль.
Ролан среагировал автоматически, ни о чем не думая. Все-таки, не зря его учили в военной летной школе: лейтенант действовал мгновенно, не тратя бесценные секунды на растерянность. Ивирский пилот сосредоточил все внимание на подбитом самолете Кайрена и не заметил, как "Сейкер" Амадина вышел ему в хвост. Неказистый биплан оказался в перекрестии прицела, и Ролан надавил на гашетку, уже не задумываясь ни о боеприпасе, ни о сохранности оружия.
"Флойя", 24-миллиметровая автоматическая пушка, получила у пилотов прозвище "Гранг". Действительно, в раскатистом басовитом грохоте ее выстрелов угадывались металлические нотки. Отдача заставила "Сейкер" содрогаться; это было сродни гонки на автомобиле по изрытой ухабами дороге. Пушка отличалась внушительной убойной силой - хрупкой "Бреззе" хватило бы и одного попадания. Если бы оно было, а Ролан промазал. Чуть поторопился открыть огонь, и в результате, трассеры снарядов "Гранга" и пуль обоих "Темпестов" прошли вплотную к ивирцу - буквально среди расчалок между верхними и нижними крыльями - но биплан остался цел. Амадин едва не застонал от досады. Пармикул, было так близко! Ведь почти попал! Но почти, как известно, не считается.
По крайней мере, главную задачу ведомого он выполнил. Ивирский пилот понял, что оказался на прицеле, и со второй попытки ксаль-риумец так не оплошает, и предпочел не искушать судьбу. "Брезза" круто ушла влево, развернулась почти кверху брюхом и нырнула вниз, Амадин не стал преследовать.
- Феран? - окликнул он через радиопереговорник. - Ты как?
- Вроде терпимо, - пришел ответ через несколько секунд. - В воздухе держусь. Думаю, до "Красотки" дотяну.
Его "Сейкер" держался чуть выше. Амадин догнал ведущего и поравнялся с ним, теперь они летели бок о бок. Между кончиками крыльев было не больше десяти метров. Ролан видел дыры, оставленные пулями ивирца в корпусе истребителя Кайрена - ближе к хвосту - но, кажется, обошлось. Обошлось, но чудом - все-таки они слишком рано уверовали в победу.
- Спасибо, Амадин, - проворчал Феран. В его голосе была досада и смущение. - Признаюсь, я не заметил этого ублюдка, пока он не прострочил мой самолет насквозь, как швейная машинка.
- Пустое, - отозвался Ролан, оглядываясь.
Аэродром продолжал гореть и взрываться. Ивирских самолетов в небе больше не было видно. Амадин не знал, куда пропал тот, которого он чуть не подбил. Возможно, кому-то другому повезло больше, а может быть, ивирец-летчик сам понял, что все уже потеряно, и предпочел ретироваться, не жертвуя собой просто так. Как бы то ни было, вскоре пришел ожидаемый приказ:
- Группа "Сфирани", это "Сфирани-1". Дело сделано, парни, возвращаемся домой. Отлично поработали.
"Пожалуй", - мысленно согласился Амадин, поборов искушение еще раз оглянуться на пылающий аэродром. Нескоро ивирцы его восстановят, да и самолетов на Инчи, похоже, уже не осталось. Большая часть сожжена прямо на земле: все-таки расчет на внезапный удар оправдался. Досадно, конечно, что не удалось записать сбитого на свой счет...
Имперская авиагруппа возвращалась на "Тамарию". Позади поднимались к небу колонны густого дыма.
Инчи. Часом позднее.
Иль-Суми выскочил из машины. Глядя на картину хаоса и разрушения, ивирец сдерживал проклятия. Казалось, здесь устроили кровавую оргию все котуры, сколько ни породила их преисподняя. Огонь, дым и развалины. Догорали остовы самолетов. В подводы и автомашины с бело-зелеными полосами на боках и крыше грузили раненых3. Кое-где пытались гасить огонь, у одного из ангаров стояла пара пожарных машин, и люди заливали пламя струями воды из брандспойтов. Но это было все равно, что лить в рот мертвецу микстуру от кашля. Аэродрома просто не существовало.
Генерал Блистательной Гвардии стиснул зубы и покосился на своего коллегу-конкурента. Тегейни стоял с другой стороны от штабного автомобиля, заложив руки за спину. На лице командующего гарнизоном Инчи застыло нарочито непроницаемое выражение. Интересно, что он прячет за показным бесстрастием? Гнев? Страх? Досаду? А может быть, злорадство? Иль-Суми был уверен, что до начала Лета боевые действия на Инчи не начнутся. Генерал гвардии взял на себя командование обороной, потеснив Тегейни, чего тот не мог простить. И, коль скоро командует иль-Суми, он же в ответе за все происходящее. Весьма возможно, в мыслях Тегейни уже прикидывает текст шифрованной телеграммы, которую отправит в Лакрейн. Где непременно будут строки: "С сожалением извещаю, что усти-гинелем иль-Суми не были приняты своевременно необходимые меры по обеспечению обороны острова, и в результате, налет ксаль-риумской авиации привел к полному уничтожению нашего аэродрома".
- Что здесь стряслось? - прорычал гвардеец.
Тегейни покосился на него с той же равнодушной миной.
- Авианалет, генерал иль-Суми, - его голос был подстать лицу. - Выжившие докладывают, что несколько десятков ксаль-риумских аэропланов внезапно появились над островом. Тревога не была поднята своевременно, и неприятель захватил нас врасплох. Результат вы видите.
- Я все вижу! - отрезал иль-Суми. От него не ускользнуло замечание Тегейни относительно "не поднятой своевременно тревоги", что укрепило генерала Блистательной Гвардии в его подозрениях. - Нет нужды объяснять то, что ясно и так! Я спросил вас: как такое могло произойти? Откуда здесь ксаль-риумские самолеты, если их ближайший аэродром - на Сейрине? Это две тысячи миль в оба конца! У какого аэроплана достанет горючего на такой перелет?
- Вы правы, генерал, - спокойно согласился Тегейни. - У моего советника, капитана Ямады, есть теория. Если вы пожелаете выслушать, - вот теперь в голосе бывшего командующего гарнизоном совершенно отчетливо проскользнули издевательские нотки.
Несмотря на злость, иль-Суми предпочел сделать вид, что ничего не заметил. Он еще не мог решить, как следует реагировать. Гвардеец кивнул, и невысокий агинарриец, молча стоявший рядом с Тегейни, выступил вперед.
- Действительно, - сказал он, - помимо тяжелых бомбардировщиков, ни один самолет не имеет достаточно горючего, чтобы преодолеть путь от Сейрина до Инчи и обратно. Но аэродром был атакован легкими одномоторными аэропланами. Этому может быть только одно объяснение: палубная авиация. В составе западной эскадры есть авианосец. "Императрица Тамария".
Тегейни поджал губы. В составе флота Блистательного Ажади авианосцев не было, ивирские адмиралы считали эти корабли бесполезной новомодной диковиной. Но объяснение агинаррийца действительно было единственно возможным.
- Информация о задержке вражеского наступления была ложной, - продолжал меж тем наемник. - Главные силы неприятельского флота остались в базе, чтобы создать видимость, будто ксаль-риумцы не собираются ничего предпринимать до прибытия подкреплений. Между тем авианосец скрытно вышел к Инчи, достиг острова и нанес удар.
- Владыка котуров, забери этих ублюдков! - не удержался от ругательства иль-Суми. - Если это правда, теперь и основной флот выйдет к Инчи.
- Несомненно, - кивнул Тегейни. - Кроме того, нельзя забывать, что имперский авианосец все еще здесь. Где-то возле острова, достаточно далеко, чтобы мы не могли его обнаружить, но достаточно близко, чтобы самолеты могли достичь Инчи. Из чего следует неприятный вывод: налеты продолжатся. Имперцам нечего бояться. Теперь, когда уничтожен аэродром, мы ничего не можем им противопоставить. Они будут прилетать раз за разом и бомбить все, что сочтут нужным, пока не подоспеют главные силы, - генерал пожевал губами, словно бы в задумчивости, и негромко проговорил. - Признаться, сейчас я даже испытываю некоторое облегчение при мысли о том, что не мне придется докладывать о случившемся в Лакрейн. Блистательный султан, боюсь, не будет рад услышать такие вести.
Иль-Суми резко развернулся в сторону собеседника. На лицо Тегейни вернулась каменная маска невозмутимости, но намек был более чем прозрачен. "Ты сместил меня с поста командующего гарнизоном? Прекрасно, вот ты и объясняй султану, что произошло, - так следовало понимать слова генерала, - А уж я позабочусь о том, чтобы в Лакрейне узнали все подробности случившегося".
Командующий гвардейского полка подавил очередной приступ злости. Эмоции сейчас не помогут, напротив, нужно сохранять хладнокровие и думать быстро.
- Видимо, наша оборона оказалась недостаточно эффективной, - произнес он, глядя в глаза Тегейни. - Жаль, что у меня не было достаточно времени, чтобы реорганизовать ее должным образом.
На угловатом лице генерала не дрогнул ни один мускул, но иль-Суми был уверен, что тот понял смысл сказанного. "Лучше не пытайся - себе дороже выйдет. Как оправдаться, я найду. Свалю всю вину на тебя. Султан благоволит Блистательной Гвардии, из нас двоих - кому он, по-твоему, поверит?"
- Как бы там ни было, сейчас не столь важны причины, сколь последствия, - произнес Тегейни. - Мы должны найти выход из сложившейся ситуации.
Прекрасно, он понял. Это уже было предложение перемирия: вместе придумать надлежащее оправдание, которое позволит им обоим избежать гнева султана. Иль-Суми с полминуты смотрел на догорающий аэродром, затем перевел взгляд на агинаррийского наемника.
- Кстати, а что ваши соплеменники, Ямада? - сухо поинтересовался он. - Летные офицеры? Где они? - возможно, удастся обвинить в потере аэродрома нерадивых наемников. Да, пожалуй, это наилучший выход.
Северянин ответил прямым взглядом.
- Лейтенант Сингити и лейтенант Катори, как только стало известно о появлении над Инчи вражеской авиации, подняли в воздух истребительную группу, - сказал он. - Они вступили в бой, но у ксаль-риумцев было слишком явное преимущество. Оба погибли в воздухе.
- Тем лучше для них, - бросил иль-Суми, прикидывая, как половчее переложить вину на плечи погибших наемников. - Блистательный Ажади платил им за то, чтобы они защищали Инчи. Коль скоро они не справились, смерть - достойное наказание, - ивирец зло усмехнулся. - Запомните мои слова, Ямада. К вам они относятся в той же степени, что и к вашим... погибшим коллегам. Всем нам предстоит выполнить волю султана или умереть.
Северянин слегка поклонился:
- Я помню свой долг, генерал.
"Император Атарен". Флагман соединенных сил Ксаль-Риума и Фиарра.
83 Весны.
- Последние сообщения от капитана Норвета, - Лагрин Тейран положил на стол лист бумаги. - Только что расшифрованы.
- И что там? - осведомился Дэвиан Каррел.
- Все благополучно, господин префект, - Тейран взял ручку и поставил на карте несколько новых фиолетовых крестов в дополнение к уже имеющимся. - Ваш расчет на внезапный удар, судя по всему, оправдался.
- Благодарю, Тейран, - Дэвиан хмыкнул, изучая карту.
Нанесенные чернилами кресты темнели по всему острову; цифры отмечали дату и время уничтожения каждого объекта. Аэродром стал первой добычей "Красотки Тар", и атака прошла превосходно. Ивирцы на Инчи лишились авиации, и ксаль-риумцам уже мало что могло помешать. Авианосец держался в полусотне миль от восточного побережья острова, раз за разом направляя самолеты на атаку очередной цели. Пилотам пришлось работать на износ - только вчера "Тамария" атаковала Инчи шесть раз. Имперские самолеты налетали волна за волной - пока половина была в воздухе, другие перезаправлялись и снаряжались боеприпасами, чтобы, в свою очередь, взлететь с авианосца и нанести еще один удар.
Аэродром, база торпедных катеров, батареи береговой обороны. Четыре из семи 300-миллиметровых пушек были уничтожены бомбами "Мерн" и "Альтакаров". Налету подверглись также казармы ивирского гарнизона. Пикировщики разбомбили здание штаба и несколько военных складов. Безнаказанные бомбежки, надо полагать, оказывали сильное деморализующее действие на ивирских солдат.
Не совсем безнаказанные, впрочем. Зенитные орудия и пулеметы у ивирцев еще оставались, и за два дня они сбили с небес пять имперских самолетов, еще столько же были серьезно повреждены и едва дотянули до авианосца. Но остановить налеты зенитчики не могли.
Главные силы вышли в море позавчера, еще до того, как с "Тамарии" пришло подтверждение о первом ударе по Инчи и уничтожении аэродрома. За два дня соединенный флот преодолел восемьсот миль, и к вечеру 83 Весны находился в двухстах милях восточнее Инчи. Завтра к утру остров уже появится на горизонте.
Лагрин Тейран кашлянул.
- Как вы полагаете, господин префект, ивирцы знают, что мы уже на подходе?
- Скорее всего, - кивнул Дэвиан.
Он удивился бы, если на Сейрине не было осведомителей, которые донесут в Лакрейн о выходе флота из базы. Кроме того, хоть Дэвиан и старался избегать других ивирских островов, несколько раз на горизонте показывались корабли. Рыбачьи фелуки под треугольными парусами спешили убраться с пути надвигающегося флота. Тейран, капитан Илевер Танн и фиаррийский командующий Аврон предлагали топить встречные суда, но Дэвиан не дал разрешения. Не из щепетильности - уже не было смысла соблюдать секретность. Сами по себе постоянные бомбежки не могли не дать понять командующим обороной Инчи, что неприятель на подходе.
- Восточный Флот уже начал штурм Кехребара, - сообщил Тейран, и тут же добавил со скрываемым злорадством, - Однако Магистр Грант не добился успеха. Ивирцы на Кехребаре сопротивляются упорнее, чем он ожидал.
- Будем надеяться, на Инчи оставлены не столь... стойкие полки, - ответил Дэвиан.
- Насколько нам известно, так и есть, господин префект, - заметил начальник штаба Западной эскадры. - Оборона Инчи составлена наполовину из солдат, собранных по периферийным островам, наполовину из местного ополчения. Сомнительно, чтобы они могли сравниться с нашими войсками по выучке и вооружению.
Субпрефект воинственно сжал кулаки. Кажется, даже Тейран заразился настроением Илевера - во что бы то ни стало взять Инчи прежде, чем Восточный Флот захватит Кехребар, и утереть нос Матису Гранту.
Оставив высказывание начальника штаба без ответа, Дэвиан подошел к распахнутому иллюминатору, подставив лицо под поток свежего воздуха. Море несколько смягчало дневной зной, да и к вечеру он пошел на убыль. Солнце уже почти скрылось за горизонтом на западе, красно-оранжевый свет ударил в глаза. "Атарен" шел во главе колонны из четырех огромных линкоров соединенного флота. Прямой форштевень резал невысокие пологие волны. Две огромные башни с длинноствольными тяжелыми орудиями были направлены по-походному, точно вперед, дула пушек пока еще закрыты увесистыми заглушками. Сизый дым валил из двух высоких плоских труб. На траверсах линкоров с обеих бортов держались подразделения эсминцев; остальные силы оберегали высокобортные, громоздкие военные транспорты и корабли обеспечения.
Завтра обитатели Инчи увидят ксаль-риумский флот.
1 Акриба (староимп. "стрекотуха") - прыгающее насекомое, похожее на кузнечика.
2 Фалькида - небольшая, быстрая хищная птица.
3 Белый и зеленый - традиционные цвета военных медиков, одинаковые для всех армий Дагериона.
ГЛАВА 4
Лакрейн. Столица Ивирского Султаната. 83 Весны.
То, что столица на военном положении, бросалось в глаза сразу, стоило пройти по улицам. Всюду, куда ни бросишь взгляд, можно было увидеть вооруженных людей, многие из которых принадлежали к Блистательной Гвардии. Гвардейцы оправдывали собственное имя - их красно-желтая форма бросалась в глаза издалека. Прямо скажем, не лучшее обмундирование для современной войны, но Блистательные - личная гвардия ивирского султана - не желали признавать тот факт, что времена изменились. Так же, как сам султан.
Метрополия готовилась к обороне, но Арио Микава понимал, что даже не угроза высадки ксаль-риумцев заставляет Ажади стягивать войска к Лакрейну. Близ столицы было расквартировано почти сто двадцать тысяч солдат, а в самом городе султан разместил пятьдесят тысяч Блистательных. То есть почти две трети гвардии. Ажади не доверял собственным приближенным, которые, воспользовавшись войной, вполне могли попытаться устроить переворот. Надо признать, у него были причины для недоверия: Арио Микава не сомневался, что кое-кто из ивирских вельмож подумывает над возможностью вступить в сговор с ксаль-риумцами, чтобы скинуть султана с трона и занять его место. Да и в народе известие о войне не вызвало патриотического подъема, на который рассчитывал Ажади Восьмой. Немногие винили в начале войны султана - по крайней мере, не у многих нашлась смелость говорить об этом вслух. Но большинство простонародья восприняло новость с покорным равнодушием, рассуждая прагматически: победит султан - будет платить дань его беям, победит Империя - будем платить императорским наместникам. Ивирская знать веками добивалась того, чтобы превратить собственных подданных в безропотное стадо, которое можно стричь, а когда захочется - и резать. Сегодня Ажади Восьмой и его приближенные пожинали плоды.
Султану не осталось ничего другого, кроме как придержать отборные войска, которые можно было бы использовать для обороны Кехребара, Инчи или Янгина, пока собственная столица не обратилась против него. Большую часть времени он проводил в Главном Штабе, где офицеры из верховного командования армии и флота планировали боевые действия - то есть спорили, потрясали кулаками и изощрялись в проклятиях на головы ненавистных имперцев. К счастью, вмешательство Ажади Солнцеподобного и его приближенных в войну этим пока и ограничивалось, добиться чего стоило Арио Микаве немалых усилий. Агинарриец был признателен иль-Кедаму. Разумеется, ивирский торговец оружием сотрудничал с агентами Сегуната исключительно ради собственной выгоды, но прикормленные им дворцовые вельможи и офицеры оказались весьма кстати. Султан раздавал приказы, подчиненные кланялись и рапортовали, и этим дело ограничилось. У северян был собственный план, который вмешательства султана не предусматривал.
Сейчас капитан-агинарриец сидел за столом в собственном кабинете и был занят тем, что изучал очередные сводки боевых действий, пришедшие с Кехребара, сравнивая их с неофициальными донесениями, передаваемыми его собственными наблюдателями. На улице уже успело стемнеть, и пришлось включить настольную лампу. Микава устало протер глаза, налил себе немного аржуса, уже давно успевшего нагреться, и вернулся к бумагам.
События у Кехребара разворачивались вполне предсказуемо. Магистр Матис Грант воевал очень... по-имперски. То есть - осторожно, без лишней спешки и ненужного геройства. Он располагал подавляющим преимуществом в тяжелой артиллерии, его авиация полностью господствовала в воздухе, и Магистр пользовался этим, сочетая обстрелы с моря с авиаударами, наносимыми тяжелыми бомбардировщиками с анлакарского аэродрома. Бомбы и снаряды перепахивали ивирские оборонительные позиции, выводя из строя орудия, руша блиндажи и укрепления, уничтожая сотни солдат, а выживших вгоняя в ужас и ступор. Доставалось и городу, конечно: отдельные бомбы падали на Сафири, и султан Ажади уже объявил на весь мир о многочисленных жертвах среди гражданского населения. Газеты Восточной Коалиции подхватили весть за султаном, разразившись гневными статьями. Известные политики и дипломаты с их страниц напоминали о необходимости соблюдать Виктэрскую конвенцию1. Разумеется, после этого ничего не изменилось, Матис Грант продолжил обстрелы с прежней интенсивностью. Да и заявления Ажади - Микава знал это наверняка - сильно преувеличивают действительность. Все-таки, целенаправленных ударов по невоенным объектам ксаль-риумцы не наносили.
Действительно, весьма типичная для Ксаль-Риума манера воевать. Да и не только для Ксаль-Риума, так же сражалась и в эпоху Гайонской Империи, и Принципиона. Вместо стремительных прорывов и смелых маневров - методично, неспешно давить на противника, подтачивая его оборону и волю солдат к сопротивлению. Владея континентом, имперцы всегда располагали превосходством в ресурсах над соперниками-островитянами, а потому война на истощение была для них родной стихией, и они привыкли не торопиться. В осаде Империя - вернее, Империи - не знали себе равных, и если уж брали врага в кольцо, то всегда доводили дело до конца. Спокойно, планомерно и аккуратно, избегая ненужных потерь. В этом их сила, и в этом же их слабость. Методичность - значит предсказуемость. Если ты знаешь, что в той или иной ситуации сделает один имперский командующий, ты знаешь, что сделает любой из них. По крайней мере - почти любой.
В общем, у Кехребара, на первый взгляд, все развивается по плану. Пока султан со своими генералами призывают гнев Всевластного на головы ксаль-риумцев, Магистр Грант осадил остров, тяжелые бомбардировщики с Анлакара ровняют с землей все обнаруженные военные объекты, а Восточный Флот ведет перестрелку с батареями береговой обороны. Довольно успешно, надо признать - большинство тяжелой артиллерии уже выведено из строя обстрелами и бомбардировками. Ивирские артиллеристы делали, что могли. Наблюдатели с Кехребара передали о зафиксированных попаданиях в ксаль-риумские корабли и о пожарах на двух линкорах, включая флагманский "Велизар I". Однако все пять линейных кораблей оставались в строю. Когда Грант уверится, что оборона острова подавлена в достаточной степени, последует высадка десанта. Защитники Кехребара продержатся какое-то время - достаточно долгое, чтобы победа не показалась имперскому Магистру подозрительно легкой - затем сдадут город и отступят в непроходимые джунгли в западной части острова.
Микава переключил внимание на доклад с Инчи. Здесь события развивались не совсем так, как планировалось. Во-первых, Микава не ожидал, что фиаррийский флот будет усилен имперской Западной эскадрой. Инчи представлялся целью второстепенной, и капитан-агинарриец был уверен, что фиаррийцы будут действовать там только собственными силами. Но нет, на Сейрин перебросили корабли с Кадара, и возглавил их никто иной, как сами принц Дэвиан Каррел - воспетый имперскими журналистами герой сражения у Анлакара.
Это известие обеспокоило капитана Микаву. Он был уверен, что главный удар ксаль-риумцы нанесут от Кадара по Кехребару, и, казалось бы, все подтверждало его предположение. Но корабли принца Каррела, идущие на Инчи... этого план не предусматривал. На Инчи не было подготовлено для неприятеля никаких особенных сюрпризов, все внимание Микава и его люди сосредоточили на Кехребаре. У них было не так много ресурсов, чтобы превратить в западню каждый крупный ивирский остров, тем более что требовалось соблюдать максимальную секретность. Но что, если кто-то выдал тайну, или просто ксаль-риумцы догадались об угрозе? Не поэтому ли Западную эскадру и принца перебросили на Сейрин? На самом деле, Инчи был бы не худшим плацдармом для продвижения вглубь ивирских территорий, чем тот же Кехребар. Однако, если так, почему лучшие силы ксаль-риумского флота, как и ожидалось, наступают с севера?
Загадка. Впрочем, Микава быстро сориентировался в ситуации - все-таки, не напрасно его считали одним из лучших офицеров в отделе планирования боевых операций в Верховном Штабе Сегуната. Он легко нашел ответ, и тот даже показался агинаррийцу до разочарования банальным. Император Велизар не слишком жаловал племянника - в свое время это уже стало причиной назначения принца Дэвиана префектом на Западную эскадру. То же самое повторилось и сейчас: Император решил отправить принца, который и так после успеха у Анлакара обрел слишком большую популярность, туда, где не ожидалось значимых событий. Действительно, разгадка оказалась просто и банальна, как сама эта жизнь...
Как бы то ни было, принц Дэвиан принял командование соединенными силами Западной эскадры и фиаррийского флота, которые готовились к выступлению на Инчи. Готовились тоже по-имперски: тщательно и неспешно. Это выглядело правдоподобно, и на какое-то время Арио Микава исключил Инчи из своего внимания. А напрасно, как выяснилось - принц не стал медлить и ждать. Как и у Анлакара, он действовал стремительно и захватил ивирцев врасплох. Определенно, к нему нельзя подходить с той же меркой, что и к прочим военачальникам Ксаль-Риума. Дэвиан Каррел не из тех, кто сперва семь раз отмерит, потом один раз отрежет; хотя, и это тоже - одновременно и сила, и слабость...
Итак, "Императрица Тамария" наносит по острову удар за ударом, а между тем главные силы флота, включая военные транспорты с солдатами, уже покинули Сейрин. Микава получил предупреждение от осведомителей, которых Седьмой Отдел генерала Мио Тинга внедрил на фиаррийскую базу. Что тут можно сделать? Да ничего, с досадой признал агинарриец - восточное направление ничем не прикрыто. Остатки ивирского флота недостаточно сильны, чтобы остановить неприятеля. Да Ажади и не согласился бы отправить их на восток, пока Матис Грант и его армада громят Кехребар.
Принц Каррел возьмет Инчи, это ясно; в самом лучшем случае, остров продержится две децимы. Падение Инчи будет означать, что фиаррийцы и ксаль-риумцы полностью захватили контроль над восточными границами Ивира. Ажади придет в ярость, и нельзя предсказать, что он сделает. Но тут действительно уже ничего нельзя изменить, остается ждать развития событий и надеяться на стойкость защитников Инчи. К сожалению, это эфемерная надежда.
Микава откинулся на спинку стула и помассировал затекшую шею. Затем собрал бумаги, запер в сейф и выключил лампу. До завтрашнего дня новости едва ли появятся.
"Император Велизар I". Флагман Восточного Флота.
Грохот выстрелов разбудил Матиса Гранта. Магистр Восточного Флота вскочил с постели и потянулся за одеждой.
- Даэмогос, что еще... - проворчал он, торопливо сунув руки в рукава форменного кителя.
Пушки "Велизара Первого" громыхали вразнобой, вспышки выстрелов то и дело разрывали темноту снаружи. Не главный калибр - скорострельные универсальные 132-миллиметровки в бортовых башенках. Их рявканье сливалось в почти непрерывный гром, к которому примешивалось резкое "гран-гран-гран!" 36-миллиметровых зенитных автоматов.
"Воздушный налет? Среди ночи?" - это казалось невероятным. Допустим, у ивирцев нашлось несколько бомбардировщиков, которые в силах дотянуть от главной базы на Янгине до Кехребара, хотя даже это очень сомнительно. И уж точно у них не может быть пилотов, выучка которых позволяет вести воздушные бои ночью!
Матис Грант рывком распахнул дверь каюты и выскочил в коридор, где чуть не столкнулся нос к носу с молодым матросом. Молокосос отпрянул от неожиданности, затем торопливо выдохнул:
- Господин Магистр, вахтенный офицер Монро просит вас подняться на мостик. Флот подвергается нападению!
- Это я и сам заметил, - процедил Грант, стараясь выглядеть уверенно. - Что там стряслось?
- Торпедные катера, господин Магистр!
Значит, не авиация, но торпедные катера ничем не лучше. Эти кораблики получили в Восточной Коалиции и у ксаль-риумцев прозвище "черная саранча". Агинаррийцы широко использовали их во время Северной Войны. Не без успеха, надо признать: не один корабль ксаль-риумцев или восточников пошел на дно под ударами маленьких подвижных корабликов, подбирающихся на минимальную дистанцию и пускающих торпеды наверняка. У черной саранчи, как известно, очень большие челюсти, и если нет зерна, она охотно набросится на живую добычу...
На ночь Восточный Флот отошел от Кехребара, держась вне досягаемости уцелевших береговых орудий. От ивирской обороны осталось уже немногое, Грант собирался начать штурм в ближайшие дни. Но, оказывается, у подданных султана еще сохранилось, чем можно огрызнуться.
Магистр торопливо поднялся на мостик. Там, помимо вахтенного офицера терц-капитана Монро, уже был и командир корабля, прайм-капитан Нарвин Тариос. Судя по встрепанному виду, его тоже подняли из постели.
Офицеры вглядывались наружу через большие застекленные иллюминаторы, рулевой отчаянно крутил штурвал влево. Палуба ушла у Гранта из-под ног: "Велизар I" накренился, совершая разворот на пределе возможностей. К сожалению, так быстро линкор в сорок четыре тысячи тонн не развернешь, к тому же на ночь большую часть котлов гасили, экономя мазут. Чтобы вновь вывести турбины на предельную мощность, уйдет не меньше часа, а пока "Велизар" вместо максимальных двадцати восьми узлов мог выдать от силы пятнадцать-шестнадцать. Огромный и неповоротливый, корабль превратился в удобную мишень для вертких катеров.
Матис Грант занял место у иллюминатора рядом с капитаном Тариосом. Он не вдавался в расспросы, все и так было ясно. Ивирцы предприняли атаку, надеясь застать врага врасплох. Сколько у них катеров? Пармикул их знает, сам себе ответил Магистр. Эти небольшие кораблики можно спрятать в заранее подготовленном укрытии где угодно на побережье острова, а может, на одном из соседних небольших островков - Кехребар окружали десятки клочков земли, от мили до десяти в поперечнике, и на любом из них ивирцы могли обустроить небольшую замаскированную базу. Все-таки, вряд ли слишком много, иначе воздушная разведка должна была что-то заметить. Матис Грант мысленно выругал себя последними словами: он не предусмотрел подобной - очевидной, казалось бы - опасности!
Ивирцы, однако, тоже допустили серьезный просчет. Они атаковали ночью, как и следовало сделать - вероятно, так учили их инструкторы-агинаррийцы, поднаторевшие в подобных коварных ударах из темноты. Однако их ивирские ученики не учли, что ночь ночи рознь. Сегодня было совсем не то, что тогда, на севере, когда агинаррийские катера выскакивали из тумана, белого, как молоко, такого густого, что, стоя на носу собственного корабля, ты не увидишь корму. Они были как призраки - смертельно опасные призраки. Но сегодня на небе не было ни облачка, поверхность моря казалась гладкой, как зеркало, и так же блестела серебром, отражая свет обеих лун. Видимость немногим хуже, чем днем, и внезапная атака у ивирцев явно не удалась.
Это, впрочем, не значило, что угроза миновала. Хоть враг и был замечен на подходе к имперскому флоту, от атаки он не отказался. Катера маневренны и быстроходны - трудная цель. Каждый вооружен парой торпед - длинных стальных сигар с начинкой в добрых три центнера интерита2. Большинство матросов, да и офицеров Восточного Флота никогда не были в настоящем бою. Если люди ударятся в панику...
Но Матис Грант с облегчением и удовлетворением отметил, что пока этого не произошло. В ночи, среди непрерывного рева и вспышек выстрелов, трудно было что-либо разобрать, однако Магистр отметил, что его корабли маневрируют вполне слаженно, и не похоже, чтобы артиллеристы охвачены страхом или растерянностью - пушки били часто, но не наугад. Прожекторы шарили яркими лучами по поверхности воды, и на глазах Гранта попавший в их свет ивирский катер оказался окружен стеной разрывов. Фонтаны воды на секунду скрыли маленький юркий кораблик из виду, а когда они опали, того уже не было...
Бой продолжался. Ивирцы нападали хаотично, с разных направлений, и Матис Грант пренебрежительно усмехнулся. Н-да, если их и учили инструкторы-северяне, похоже, ученики не слишком внимательно отнеслись к наставлениям. Мощная артиллерия линкоров не позволяла противнику приблизиться достаточно, чтобы пускать торпеды наверняка, корабли сопровождения - лидеры, эсминцы, крейсеры - также вносили свой весомый вклад. Дезорганизованные атаки султанских катеров превратились скорее в бессмысленное самоубийство.
Не успел Матис Грант подумать об этом, сбоку закричали. Молодой матрос-наблюдатель указывал руку вперед, и Магистр Восточного Флота, проследив за его рукой, увидел справа по носу "Велизара" небольшой, низкий силуэт. Близко. Слишком близко! Кому-то из ивирцев повезло проскользнуть незамеченным сквозь заградительный огонь ксаль-риумских кораблей.
- Право руля! - выкрикнул капитан Тариос.
Поздно... Катер был уже рядом - не промажет, и не увернешься. На носу маленького кораблика сверкали частые бело-желтые вспышки: стрелок за каким-то демоном палил по "Велизару" из крупнокалиберного пулемета, как будто пули могли причинить вред сорокатысячетонному линкору. Другое дело - торпедные аппараты; Матис Грант ясно видел в свете прожекторов две толстые трубы по бортам катера. Магистр выругался сквозь зубы и схватился за поручни, предчувствуя удар, который сотрясет корабль от носа до кормы, от киля до дальномерного поста наверху надстройки...
Ивирцев подвело желание во что бы то ни стало поразить флагманский линкор. Им следовало пускать торпеды чуть раньше, но, видимо, командир катера хотел добиться гарантированных попаданий обеими торпедами, и решил еще чуть приблизиться к цели. Задержка сыграла для него роковую роль: неожиданно высокая колонна воды и пламени взметнулась в считанных метрах перед носом катера, и небольшой кораблик буквально встал на дыбы, словно норовистый конь, потерял скорость и управление, вильнул в сторону. Разумеется, стрелки "Велизара" не упустили свой шанс. Счетверенные 36-миллиметровые зенитные автоматы, приспособленные и для стрельбы по водным целям, взяли ивирцев на прицел. Ксаль-риумцы били длинными очередями, не жалея боеприпасов, и сотни снарядов за считанные секунды превратили катер в беспомощную развалину, быстро уходящую под воду.
На этом все и закончилось, стрельба начала стихать и вскоре вовсе прекратилась. Уцелевшие ивирцы ушли обратно к Кехребару, Имперский флот восстановил строй, корабли обменивались радиосообщениями и перемигивались огоньками прожекторного семафора. Матис Грант остался на мостике и принимал доклады о потерях и уничтоженных вражеских кораблях.
О потопленых ивирских катерах докладывали многие корабли флота. Если сложить все эти доклады воедино, получалось, что султан Ажади Солнцеподобный лишился сегодня пятидесяти, а то и шестидесяти торпедных катеров. Магистр Грант не был уверен, что столько наберется по всему Ивиру. Обычное дело, особенно во время подобных внезапных, хаотических схваток - собери все доклады, раздели заявленное количество вражеских потерь на три, и получишь более-менее правдоподобную картину. Так или иначе, трепку ивирцы сегодня получили.
Все же их атака не была совсем безрезультатной. Из всех выпущенных торпед две нашли себе добычу. Лидер "Молния" водоизмещением в тридцать восемь сотен тонн едва держится на плаву. Команда делает все возможное, чтобы спасти корабль, но нет уверенности, что "Молния" не пойдет на дно. Тяжелый крейсер "Левиафан" получил торпеду в кормовую часть, лишился двух винтов из четырех и обоих рулей, и потерял управление. Потонуть "Левиафану" не грозит, но месте такие повреждения не исправить, придется тащить крейсер на буксире обратно в кадарскую базу и там ставить в док.
В общем, ущерб невелик, боеспособность флота не снизилась. И все же, удар был унизителен. Кроме того, Матис Грант не был уверен, что ивирцы не попытаются снова. Возможно, сегодня уничтожены не все их торпедные катера, и в следующий раз они будут действовать более продуманно.
Магистр Восточного Флота сжал кулаки и повернулся к капитану Тариосу.
- Пожалуй, мы слишком надолго застряли у Кехребара, Нарвин. Завтра же мы начнем высадку войск на остров. Пора раздавить это змеиное гнездо.
Инчи. 84 Весны.
Кеалах иль-Суми зло оскалился и жестом велел гонцу убраться с глаз подальше. Солдат верно уловил настроение генерала Блистательной Гварди и моментально исчез. Иль-Суми развернулся к Тегейни.
- Наконец-то они явились, - гвардеец не удержался от ругательства. - Я уже начал бояться, что эти имперские скоты вовсе не появятся на горизонте.
Тегейни кивнул с мрачным видом и ничего не сказал. Иль-Суми положил ладонь на эфес сабли у пояса. Рукоять лежала в руке как влитая - оружие было выковано больше ста лет назад одним из лучших оружейников в Лакрейне, освящено в главном столичном храме самим Первосвященников и подарено прапрадеду Кеалаха султаном Мезримом II. С тех пор оно передавалось в роду иль-Суми по наследству, от отца к старшему сыну. Привычное ощущение удобной рукояти в ладони помогло генералу успокоиться, гнев начал утихать, и Кеалах иль-Суми даже почувствовал что-то вроде облегчения. По крайней мере, ксаль-риумцы и их фиаррийские прихвостни здесь, а значит, можно сразиться в честном бою. Как они покажут себя, столкнувшись с лучшими воинами гвардии султана? Биться лицом к лицу - совсем не то, что бомбить с небес!
Проклятые аэропланы. Из всего нового, что породила нынешняя нечестивая эпоха, это самое гнусное творение язычников с континента. Всевластный не дал человеку крыльев, и так должно было оставаться, но, увы... Ксаль-риумские отродья придерживались иного мнения и пользовались своей авиацией эффективно. Слишком эффективно: последние дни, с тех пор, как они сожгли аэродром, самолеты с имперскими опознавательными знаками то и дело появлялись над островом, сбрасывая бомбы всюду, где обнаруживали ивирских солдат или боевые позиции. Потери в людях были не так уж велики, но еще до появления вражеского флота выбита почти половина батарей береговой обороны, разрушены военные склады, арсеналы, сгорела часть казарм. Постоянные налеты оказали сильное влияние на солдат. Ополченцы, призванные из числа местного населения, тряслись крупной дрожью, едва заслышав в небе гул моторов, а некоторые уже разбегались в надежде отсидеться по домам. Иль-Суми приказал казнить дезертиров там же, где поймают, равно как и тех, кто давал им укрытие, но это не слишком помогло. Солдаты гарнизона, подчиненного Тегейни, были немногим лучше. Иль-Суми видел, как они то и дело таращатся в небеса, высматривая вражеские аэропланы, и поминутно соединяют кончики пальцев вместе жестом, призванным отвести беду.
Среди Блистательных никого не убило, только несколько человек ранило или контузило. Кеалах иль-Суми с гордостью отметил, что гвардейцы страха не выказывают. Однако налеты повлияли и на них, воины полка иль-Суми после нескольких дней бомбежек были в ярости и жаждали крови ксаль-риумцев. Когда начнется вторжение, генерал не был уверен, что сможет удержать их от того, чтобы сразу броситься в бой.
Зенитчики показали себя не с лучшей стороны - за пару дней сбили всего несколько самолетов. У летчиков одного из них хватило глупости выпрыгнуть с парашютами; обоих поймали ивирские солдаты. К тому времени, как иль-Суми узнал об этом, ксаль-риумцы уже были мертвы. Жаль - генерал собирался отдать их своим подчиненным. Среди гвардейцев его полка было несколько человек, весьма искушенных в науке заставить пленника молить о смерти как о высшей милости. То, что осталось от ксаль-риумцев после того, как солдаты Тегейни выместили на них свою злость, повесили на столбах на всеобщее обозрение. Но этого казалось генералу гвардии недостаточно.
Ладно, довольно - одернул он себя. Раз неприятель здесь, значит, последует штурм, и можно будет сполна расквитаться за бомбежки. Любой ксаль-риумец или фиарриец, который попадет в руки Блистательных живым, пожалеет, что на поле боя для него не нашлось пули.
- Готовимся к бою, - коротко бросил иль-Суми.
Губернатор Назар иль-Кемаль, до сей поры безмолвно стоявший в стороне, закашлялся и побледнел.
- Но... господин усти-гинель, разве неприятель не располагает подавляющим превосходством в силе?
- И что с того? - иль-Суми ответил ему холодным взглядом.
Толстяк вздрогнул, втянул голову в плечи, но все же договорил:
- Быть может, имеет смысл... вступить с ними в переговоры и выслушать условия... их требования?
- Вам повезло, губернатор иль-Кемаль, - генерал гвардии зловеще улыбнулся.
- Повезло? - недоуменно вытаращился тот. - Но... в чем же?
- В том, что вы являетесь гражданским лицом, - не прекращая улыбаться, пояснил гвардеец. - Если бы я услышал подобные слова от кого-либо, кто состоит на военной службе, я собственным клинком снес бы этому человеку голову, - Кеалах иль-Суми крепче сжал пальцы на рукояти, и побледневший губернатор отступил на пару шагов. - Но, коль скоро вы не являетесь военным, полагаю, трусость вам... простительна. В ваших советах, впрочем, я тоже не нуждаюсь. Поскольку Инчи на военном положении, вся полнота власти над островом переходит ко мне, как к командующему обороной. Посему, господин иль-Кемаль, возвращайтесь в свой особняк и до окончания боевых действий его не покидайте. Это приказ.
- Д-да, господин генерал, - запнулся толстяк. - Я... вас понял, - он развернулся и поспешил прочь с удивительной для такой туши поспешностью.
Генерал иль-Суми отвел взгляд от ретировавшегося губернатора и забыл о его существовании.
- Мы будем сражаться до последнего человека, Тегейни, - сказал он. - Я ни от кого не потерплю разговоров о возможности капитуляции.
- Кажется, генерал иль-Суми, я не заводил подобных речей, - холодно ответил тот, сложив руки за спиной. - Мои солдаты исполнят свой долг перед Ивиром и Блистательным Ажади.
- А раз так, отправьте приказ на береговые батареи - немедленно открыть огонь по флоту неприятеля, - распорядился гвардеец. - Пришло время вашему протеже-северянину отработать свое жалование наемника.
"Император Атарен".
Пороховой заряд изрыгнул огонь и дым, и тележка, на которой размещался гидроплан, рванулась вперед по развернутой на борт решетчатой ферме катапульты. В конце пути самолет отделился от подвижной платформы, клюнул носом и, казалось, готов был рухнуть в волны, но тут же выровнялся и, задрав нос, начал набирать высоту. Дэвиан Каррел проводил его взглядом. Биплан с поплавками под нижним крылом и черно-золотыми полосами на фюзеляже - развернулся по направлению к Инчи.
Береговая линия острова протянулась вдоль горизонта, едва различимая с наблюдательного поста на верхнем мостике, всего двумя ярусами ниже рогатого купола дальномерной башенки. Дэвиан прильнул глазами к громоздкому бинокуляру и смог различить укрепление - внушительный бруствер из бетона, дополнительно усиленный толстым земляным валом. Над кольцевидной стеной торчал длинный ствол, прикрытый броневым колпаком. Одна из тяжелых пушек, которую не смогли уничтожить бомбардировщики с "Тамарии" - надежно прикрытая скальным козырьком, пушка была почти неуязвима для ударов с воздуха. Разумеется, ствол был направлен в сторону эскадры, приближающейся к Инчи. Дэвиану даже казалось, что он видит перед барбетом людей - крошечные фигурки направляли бинокли на море. Но, скорее всего, это был просто оптический обман, иллюзия - флот отделяло от острова слишком большое расстояние, чтобы можно было рассмотреть такие подробности.
Интересно, что сейчас чувствуют ивирцы? О чем думают? Флот, который префект Дэвиан Каррел привел к Инчи, был не сравним с армадой, осаждающей Кехребар, но все равно смотрелся внушительно. Четыре дредноута и почти тридцать меньших кораблей, не считая военных транспортов и судов обеспечения; едва ли жители Инчи когда-либо видели нечто подобное.
"Который раз мы штурмуем этот остров? - подумал Дэвиан, и сразу напомнил сам себе. - Второй. Первый был... в 1736 году. Двести лет назад. Четвертая Ивирская война, а сейчас у нас Седьмая. Н-да, определенно, Ксаль-Риум и Ивир, соседствуя почти пять веков, не прилагали много усилий к тому, чтобы найти способ уживаться мирно".
В прошлый раз Инчи продержался почти десять децим против ксаль-риумского экспедиционного корпуса. В то время остров имел для Султаната большее значение, здесь была одна из главных баз ивирского флота. Но победа Империи на море, когда Западный Флот под командованием Магистра Ларса Северина разбил ивирскую эскадру, направленную султаном снять блокаду Инчи, предопределила исход осады. Через год Лакрейн запросил мира, и война закончилась. Помимо прочего, по условиям мирного договора, Султанат предоставил свободу Фиарру. Теперь флот Фиарра совместно с ксаль-риумской эскадрой пришел, чтобы откусить кусок от исконных ивирских территорий. Ну, что же, тем хуже для ивирцев. Ажади Восьмому следовало лучше подумать, прежде чем слушать своих советников-северян.
- Открываем огонь с десяти миль, - негромко сказал Дэвиан, не оборачиваясь. - Передайте по флоту.
- Да, префект, - отчеканил один из младших штабных офицеров, двадцатишестилетний терц-капитан Гайтон.
Лагрин Тейран неуверенно кашлянул.
- Префект, мы сразу начнем боевые действия?
- Разумеется, - Дэвиан пожал плечами. - Для этого мы здесь, разве не так?
- Безусловно, однако... - Тейран замялся. - По действующим правилам ведения войны, прежде чем открыть огонь, мы должны вступить в переговоры с защитниками острова и потребовать от них капитуляции.
- Не вижу смысла, - парировал Дэвиан. - Если ивирцы хотят капитулировать, ничто не мешает им объявить об этом в любой момент.
Приближаясь к острову, флот разделился. Цели были распределены заранее. "Атарен" и "Карвис" вступят в бой с береговыми батареями на самом правом из трех мысов-"пальцев", венчающих гигантскую лапу, которую напоминал Инчи при взгляде сверху. Фиаррийские дредноуты вице-адмирала Аврона займутся обороной среднего мыса. В заливе между ними располагался порт, а рядом - крупнейший на Инчи город и военные лагеря. Именно здесь сосредоточена большая часть дальнобойной артиллерии ивирцев, но многие орудия выведены из строя самолетами "Тамарии". Союзные силы имеют подавляющее преимущество, что позволяет рассчитывать на быстрый успех. Дэвиан Каррел не собирался застрять у Инчи на сорок дней, как его предшественник.
Префект продолжал наблюдать через бинокуляр за побережьем. Неожиданно замеченная раньше большая пушка дернулась, извергнув огонь и дым. Полминуты ожидания - и снаряд, опережая звук выстрела, рухнул в волны в опасной близости от "Атарена". Внушительный столб воды поднялся в каких-то сорока-пятидесяти метрах перед носом флагмана Западной эскадры. Дэвиан хмыкнул:
- А их артиллеристы знают свое дело.
Залп 30-сантиметровой пушки словно послужил сигналом для прочих - еще до того, как ее снаряд преодолел десятимильную дистанцию от берега до неприятельских кораблей, огрызнулись дымом и пламенем остальные батареи. Их всплески были не сравнимы с первым, но залп лег довольно кучно, и тоже в неприятной близости от цели. Определенно, здешние канониры обучены лучше, чем их коллеги на эскадре капудан-паши Раннука. Попаданий не было, но при такой точности, ждать придется недолго. Дэвиан Каррел с усмешкой повернулся к начальнику штаба. Тот слегка побледнел и, кажется, предпочел бы покинуть мостик и укрыться под броней. Возможно, это было бы действительно разумно, сказал себе префект.
- Вот видите, Лагрин: ивирцы ясно дают понять, что не настроены на капитуляцию, - он повернулся к капитану Селиони. - Передайте приказ: открыть огонь немедленно.
На площадке наверху треногой мачты "Атарена" часто замигал прожектор. "Карвис", следующий за флагманом, ответил серией таких же быстрых вспышек. Башни кораблей уже были развернуты в сторону острова, орудия приподнялись на нужный угол, а затем последовал первый залп. Точнее, полузалп - выстрелили четыре пушки из восьми, по одной в каждой башне. Несмотря на защитные наушники, грохот выстрелов главного калибра громовым раскатом отозвался внутри черепа. Дэвиан мог видеть огромные снаряды, уходящие ввысь. Он бросил взгляд на хронометр и начал отсчитывать секунды. Линкоры отделяло от Инчи расстояние в десять миль, значит, примерно через тридцать секунд ксаль-риумские "подарки" прибудут к ивирцам, доставленные артиллерийской почтой. Двадцать восемь секунд. Двадцать девять. Тридцать. Тридцать одна...
Прежде чем тонкая стрелка успела перепрыгнуть с деления на деление в тридцать второй раз, четыре мощных взрыва подняли дым, огонь и землю на участке, над которым нарезал круги ксаль-риумский самолет. Ударная волна, порожденная разрывами фугасов, как спички, ломала тонкие стволы хиаценер и расшвыривала камни. Там, где снаряды ударили в скалы, окружающие ивирскую батарею, во все стороны полетели отколотые взрывами куски породы. Воздушный корректировщик отметил промах, стволы орудий "Атарена" сдвинулись на волосок, и новый залп разорвал тишину.
Дэвиан уже не следил за тем, куда упадут снаряды, это было дело артиллеристов и наблюдателей, а не префекта эскадры. Он посмотрел в сторону "Карвиса". Второй линейный корабль тоже сотрясал воздух ритмичными залпами. Огонь и клубы серого дыма вырывались из длинных орудийных стволов, ударная волна, прокатываясь от борта корабля, на мгновения делала поверхность воды гладкой, как простыня. Снаряды летели по пологой дуге, падая на цель, и взрывы терзали побережье. Но ивирцы, надо отдать им должное, отвечали с не меньшим энтузиазмом, и все новые и новые всплески поднимались над водой вокруг ксаль-риумских кораблей.
Второй раз в истории Инчи на остров пришла война.
1 Виктэрская конвенция 1834 года подписана всеми существовавшими на тот момент государствами Дагериона. Определяет правила ведения войны, обращения с военнопленными и с гражданским населением на захваченной вражеской территории и т. д. В 1881 году к конвенции присоединилась и Агинарра.
2 Интерит - мощная взрывчатка, широко применяемая по всему Дагериону.
ГЛАВА 5
Ксаль-Риум. Столица Империи. 84 Лета.
Кронпринц Тамрин Каррел недоверчиво покачал головой, читая газету - утренний выпуск "Южной Звезды". На первой полосе сегодня отметилась подруга двоюродного брата, впрочем, писала она не о подвигах Западной эскадры, прямо сейчас штурмующей Инчи. Губы Тамрина сложились в кривую улыбку.
- Дэвиан, Дэвиан, - пробормотал кронпринц. - Все-таки в тебе есть что-то от пророка, мой дорогой кузен. И ты делишься кое-какими мыслями со своей журналисточкой...
Заголовок гласил: "Внезапный кризис на островах архипелага Тэй Анг. Случайное совпадение или нечто большее?" Дальше тянулись ровные черные строки:
Сегодня все внимание Империи приковано к юго-западу, к архипелагу Ивир, где началось наступление наших войск. Восточный Флот Магистра Матиса Гранта уже начал штурм острова Кехребар, тогда как Западная эскадра префекта принца Дэвиана Каррела направляется к острову Инчи. Вероятно, бои уже начались и там, и нам остается лишь ждать новых известий об успехах Императорского Флота и о дальнейшем продвижении наших кораблей и войск к Лакрейну.
Однако за шумихой, поднятой повсеместно вокруг событий в Ивире, мало кто обратил внимание на внезапное обострение ситуации на другом краю мира - на архипелаге Тэй Анг, который обрел печальную славу в последние годы. После завершения Северной Войны здесь развернулось упорное противостояние между державами Восточной Коалиции и Сегунатом Агинарры и Джангара, который, несмотря на прошлое поражение, не отказался от намерения прорваться на юг.
Это противостояние имеет долгую и кровавую историю. Север и Юг враждуют давно, и Тэй Анг, в силу своего географического положения, оказался на стыке их интересов. Попытка Агинарры установить контроль над этими островами двадцать семь лет назад привела к началу Северной Войны. По условиям Шлассенского мирного договора агинаррийцы вынуждены были признать право Тэй Анга на независимость, но разве какие-то договоры могут остановить тех, кто желает решить собственные проблемы путем завоевания чужих земель? Несмотря на формально подписанные соглашения, противоборство на островах Тэй Анга не прекращается со времени окончания Северной Войны, и сегодня невозможно отрицать, что в последние годы северяне крепко удерживают инициативу.
Напомню читателю, что летом 1935 года Сегунат предпринял очередную попытку оккупировать архипелаг Тэй Анг и поначалу добился существенных успехов. Однако, столкнувшись с противодействием держав Коалиции и Ксаль-Риумской Империи, агинаррийцы вынуждены были остановить продвижение. Тем не менее, они не оставили остров Тэй Луан, где сегодня остается "для поддержания порядка и соблюдения интересов Сегуната" крупное войсковое соединение и обустроены базы для армии и флота. Обстановку на четырех других крупных островах архипелага также нельзя назвать стабильной: многочисленные вооруженные формирования, поддерживающие того или иного лидера, борются за власть друг с другом, и правительства возвышаются лишь для того, чтобы рухнуть, не продержавшись и года. Хаос, страх и непрекращающееся кровопролитие - вот как можно охарактеризовать жизнь на этом далеком северо-восточном архипелаге, жители которого, на свою беду, оказались между Югом и Севером, как между мельничными жерновами.
Но теперь ситуация внезапно и серьезно осложнилась. Не далее чем вчера, "Южная звезда" получила срочное сообщение от нашего специального корреспондента. 82 дня Весны произошли очередные столкновения на острове Тэй Дженг между войсками так называемого Военного Правительства Чрезвычайного Периода и сторонниками Дженгского Фронта Свободы.
Напомню, что эти две группировки, в настоящее время наиболее влиятельные на Тэй Дженге, образовались два года назад после того, как прежний правитель острова, самопровозглашенный князь Шео Сагар, был свергнут и убит в результате военного переворота, организованного генералом Чаори Каем, который встал во главе группы высокопоставленных офицеров, назвавшей себя Военным Правительством Чрезвычайного Периода. Сторонники низложенного князя Сагара объединились в Дженгский Фронт Свободы. Попытки генерала Кая договориться с соперниками мирным путем провалились, и уже почти два года эти группировки с переменным успехом ведут войну за власть, то ненадолго затихающую, то разгорающуюся с новой силой.
Очередные бои между сторонниками Военного Правительства и Фронта Свободы никого бы не удивили, однако в ходе наступления, предпринятого ДФС, генерал Кай объявил о том, что его противники пользуются поддержкой со стороны соседнего острова, Тэй Карна, откуда им якобы поступает оружие и подкрепления. Сразу после этого заявления патрульными кораблями ВПЧП в прибрежной зоне Дженга было задержано несколько торговых судов с Карна для досмотра на предмет контрабанды. Мы не знаем, что было найдено при обыске, однако в тот же день корабли были захвачены солдатами Военного Правительства, а команды - арестованы.
Реакция со стороны соседей не заставила себя ждать. Глава карнского Кабинета Возрождения премьер-министр Со Мир немедленно обвинил генерала Чаори Кая в беспричинном нападении на корабли под флагом Тэй Карна и в их пиратском захвате. Вооруженные силы Тэй Карна начали спешную мобилизацию. Вчера к побережью Тэй Дженга выдвинулось несколько военных кораблей.
Навстречу им по приказу генерала Кая вышли корабли ВПЧП. Сегодня на рассвете их встреча привела к ожесточенной перестрелке, в ходе которой флотилия ВПЧП потеряла две канонерские лодки и вынуждена была отступить. Генерал Кай немедленно обвинил Тэй Карн в военной агрессии против Тэй Дженга, а затем сделал то, чего никто не ожидал: обратился за поддержкой к правительству Тэй Луана.
Напомним, что Луан - самый западный и крупнейший из пяти больших островов архипелага Тэй Анг, он расположен по соседству с Дженгом и Карном, и сегодня им правит так называемый Совет Первых во главе с князем Ларго Шионом. В ответ на просьбу генерала Кая князь Шион заявил, что "обращение законного правительства острова Тэй Дженг не может быть оставлено без внимания".
Политики и дипломаты могли бы сказать, что все происходящее является внутренним делом архипелага Тэй Анг, спрятаться за обтекаемыми фразами и существующими формальными соглашениями. Несомненно, в ближайшие дни мы услышим подобные речи от многих. Люди военные выразились бы прямо. К чему молчать об очевидном? Сегодня на Тэй Луане распоряжаются агинаррийцы, и Ларго Шион - не более чем марионетка. Каждое слово, которое произносит глава Совета Первых, продиктовано его хозяевами из Кинто. Любой человек, который попытается убедить нас в том, будто бы дела обстоят иначе, либо плохо осведомлен, либо неискренен. И если Тэй Луан намерен оказать поддержку Военному Правительству Тэй Дженга, значит, так решено было в Риогиру.
Не нужно обладать даром Данаи1, чтобы предсказать дальнейшее развитие событий. Совершенно очевидно, что, решив оказать поддержку ВПЧП, Совет Первых обратиться за помощью к своим покровителям. Не менее очевидно, что агинаррийцы, "ради соблюдения интересов Северного Братства", не откажут в военной поддержке. И когда все закончится, на Дженге и Карне, как и на Луане, появятся военные базы Сегуната, а порядок и закон на этих островах станут поддерживать агинаррийские солдаты. Не исключено, что амбиции Сегуна распространяются дальше, и в конфликт будут втянуты оставшиеся острова архипелага.
Да, действия Севера представляются очевидными. Гораздо менее очевидно, как поведет себя Юг. Три года назад Агинарру удалось остановить, но чего можно ожидать сегодня? Державы Восточной Коалиции поглощены собственными разногласиями, в то время как все внимание правительства и общественности Ксаль-Риумской Империи обращено на Ивир.
Задумываясь об этом, невольно начинаешь задавать себе вопросы. Не странно ли, что конфликт на Тэй Дженге произошел спустя всего несколько дней после объявления войны Ивиру? Действительно ли это - всего лишь еще одно в череде роковых совпадений, столь характерных для событий этой Весны, или же здесь кроется нечто большее? Известно, что при дворе султана Ажади Восьмого в качестве советников состоят офицеры из Сегуната. Формально они всего лишь наемники, не имеющие отношения ни к Сегуну, ни к агинаррийским вооруженным силам. Я не буду никак комментировать это и предоставляю каждому читателю самому судить о том, что можно думать о подобных "формальностях".
И это подводит нас к главному вопросу, который обязан задать себе каждый: кому же в действительности была выгодна война с Ивиром? Кто выиграет ее? О нет, не может быть сомнений в доблести наших солдат и моряков и в конечном успехе Ксаль-Риума. Но нельзя не вспомнить слова Императора Тиверия: "В любой войне есть только один победитель - тот, кто извлек из нее наибольшие выгоды". Это высказывание цинично и жестоко, как многие другие слова Тиверия. С ним не хочется соглашаться, но и оспорить его справедливость трудно. И кто же извлечет выгоду из нынешней войны на юго-западе? Будут ли это ксаль-риумцы? Вот вопрос, на который пока нет ответа.
Мы продолжим следить за развитием событий на островах Тэй Анга. Едва ли ждать придется долго. Агинаррийцы известны тем, что, решившись, действуют без промедления. Все станет ясно в течение ближайших дней".
Тамрин побарабанил пальцами по столу, задумавшись. Право же, удивительно прочесть нечто подобное в "Южной Звезде", которая среди всех крупных имперских изданий придерживается наиболее "правых" позиций - после "Песни Феникса", конечно. "Нами играют, как марионетками, - вот как следовало понимать написанное. - И никому из наших мудрейших вождей, во главе с Его Императорским Величеством Велизаром III, в голову не пришло, что они танцуют по воле кукловода, дергающего за ниточки, а сидит тот кукловод в сегунском дворце Риогиру". Подобные заявления скорее можно было ожидать от звезды "Путеводной". Жаль, при всем желании трудно возразить на обвинение.
Н-да, Дэвиан воистину пророк, так любимой Реждинией Данае до него далеко. Если подумать, он описал развитие событий после объявления войны с идеальной точностью. Все происходит именно так, как предполагал кузен, а значит, он прав и в остальном. Сегунат подтолкнул Ажади на нападение, тем самым спровоцировав Ксаль-Риум объявить султану войну и расчистив себе путь к дальнейшему продвижению по островам Тэй Анга. Наверняка Дэвиан не ошибся и в том, что агинаррийцы сделают все возможное, чтобы затянуть войну в Ивире. К тому времени, как Империя покончит с Ажади, северяне уже крепко уцепятся за Тэй Анг, и попробуй, заставь их отступиться. План, воистину достойный несравненного Императора Тиверия.
Наследный принц Ксаль-Риумской Империи недоверчиво покачал головой, с запоздалым раскаянием думая, что прежде не воспринимал предупреждения двоюродного брата с должной серьезностью. В Империи сохранилось пренебрежительное отношение к северянам; все их военные успехи списывали на то, что захватывали они небольшие островные государства, раздробленные и не способные оказать сопротивление. Преимущества Юга перед Севером казались очевидными и неоспоримыми. Такого мнения придерживалось большинство гражданских и военных, так думали в Штабе, так думал прайм-канселиор Орас Темплен и так же думал сам Император Велизар Третий. Отец воспринимал все, что происходило на севере, с подчеркнутым равнодушием; быть может, такое отношение проистекало их того, что его погибший брат, отец Дэвиана, прославился именно победами над северянами. Как бы ни скрывал отец свои чувства, Тамрину порой казалось, что он завидует старшему брату и пытается делать вид, что его военные успехи не так уж велики, а сама война на севере была событием второстепенным, не имевшим для Ксаль-Риума весомых последствий. И - Тамрин признавался себе в этом - отчасти, то же настроение овладело им. Принц был уверен, что, пока существует Великий Северный Флот, агинаррийцы не посмеют вновь бросить вызов Империи и дальше мелких пакостей исподтишка не зайдут. Но то, что происходило, уже никак не укладывалось в рамки "мелких пакостей". Дракон залечил раны после полученной трепки и вновь смотрит голодным взглядом на Юг. И если Феникс будет дремать, теша себя иллюзией безопасности, кто знает, чем все это может закончиться...
"Император Атарен". Ночь с 84 на 85 Весны.
Перестрелка затянулась дольше, чем Дэвиан предполагал, и командующий союзными силами не мог не отдать должное упорству защитников Инчи. Ивирцы оборонялись стойко: не только держались под градом тяжелых снарядов, но и отвечали, нанося атакующим урон. Не то, чтобы серьезный урон, и все же...
"Император Атарен" получил за день восемь попаданий. К счастью, два самых серьезных - 300-миллиметровыми снарядами - пришлись в наиболее неудачные (для ивисрских артиллеристов) места. Первое - чуть выше ватерлинии в районе носовых башен главного калибра, где броневой пояс линкора имел наибольшую толщину, и все обошлось помятой бронеплитой. Второй - напротив, в кормовую часть, где брони не было вовсе. Тяжелый снаряд пронизал корпус навылет, разворотив несколько кают и складское помещение, и вышел через другой борт, так и не разорвавшись. Остальные попадания, из пушек поменьше, не могли причинить заметного вреда линкору водоизмещением двадцать восемь тысяч тонн.
"Карвис" тоже обошелся без серьезных повреждений, а вот на фиаррийском флагмане, "Беллаторе", прямое попадание вывело из строя одну из пяти башен главного калибра. Вспыхнул пожар, и на какое-то время корабль даже вышел из боя; к счастью, обошлось и там. Пламянепроницаемые перегородки, перекрывающие тракт подачи боеприпасов, не подвели, до артиллерийских погребов огонь не добрался. Вскоре пожар погасили, и "Беллатор" вернулся в бой. Наконец, к исходу дня, канонада стихла. У ивирцев не осталось ничего, чтобы отвечать на обстрел с моря; воздушные наблюдатели, следившие за берегом с гидропланов, подтверждали, что все крупные береговые батареи разрушены. Еще удивительно, что они продержались так долго...
После разгрома ивирских батарей боевые действия на некоторое время заглохли. Обе флотилии - ксаль-риумская и фиаррийская - оставались на местах, нацелив пушки на Делик. Дэвиан все-таки позволил Лагрину Тейрану отослать командирам гарнизона радиограмму с требованием капитуляции, тем более что того же хотел и вице-адмирал Аврон. Ответа не последовало.
Солнце неспешно ползло по небу извечным своим курсом с востока на запад. Флот оставался на месте, ничего не предпринимая, несмотря на ворчание офицеров. Команды латали мелкие повреждения. Раненых отдали на попечение врачей. На "Атарене" убитых не было, но несколько человек были контужены взрывами и пострадали от осколков. На "Карвисе" было выведено из строя прямым попаданием в каземат одно орудие среднего калибра, при этом погибли пять человек.
Через несколько часов бездействия солнце закатилось, начало темнеть. Часть кораблей, включая "Карвис", зажгла огни, что, по флотским боевым уставам, у враждебного берега делать не положено. Дэвиан позволил себе небольшое отклонение от правил. "Карвис" и еще дюжина судов, держались на значительном удалении от острова, лучи прожекторов шарили по поверхности воды. Пока они отвлекали внимание, "Император Атарен" с погашенными огнями отделился от основных сил флота в сопровождении нескольких кораблей поменьше и военные транспортов. Также должны поступить фиаррийцы - часть флота остается на виду у ивирцев, а тем временем другие обходят Инчи вдоль западного побережья. Высадка десанта в заранее намеченных местах начнется одновременно. Силы фиаррийцев и ксаль-риумцев оттеснят ивирцев от побережья, займут пладцармы, а затем продолжат наступление и соединятся у города Арази, рассекая тем самым остров надвое и отрезав все ивирские войска в северной части острова от главных сил защитников, занявших линию обороны на подступах к Делику.
Имперская эскадра проделала путь до намеченной точки несколько быстрее фиаррийцев, около часа пришлось ждать на месте. Небо было безоблачным, и Очи Неведомого сияли серебром. Вода, казалось, фосфоресцирует, отражая лунный свет. Чарующее зрелище, отметил про себя Дэвиан. Будь он художником, возможно, оно вдохновило бы его на написание очередной картины. Но Дэвиан Каррел был не художником, а префектом эскадры, и предпочел бы, чтобы погода была хоть немного хуже. Если бы луны закрывали облака, было бы проще скрыть начало штурма от защитников Инчи. Впрочем, места для высадки десанта были выбраны там, где, по донесениям воздушных разведчиков, оборона была наиболее слабой. Многочисленные и хорошо вооруженные ксаль-риумские войска должны быстро сломить сопротивление ивирцев. Здесь же, на восточном побережье Инчи, состоится и боевой дебют тестудо. Капитан Варелли, прибывший на флот вместе со своими детищами, сгорал от нетерпения. Скоро станет ясно, оправдают ли любимые игрушки Тамрина возложенные на них надежды. Префект Николаос Ремер, командующий десантным корпусом, разделял отношение большинства прочих имперских командиров и смотрел на тестудо как на бестолковую диковину, отчего эмоциональный Варелли задыхался от возмущения. Изобретатель настоял на том, что лично отправится с десантом в качестве командира одной из боевых машин; он рвался в боя, пылая жаждой посрамить скептиков.
Наконец, пришло сообщение от вице-адмирала Аврона: его корабли заняли позиции. Дэвиан посмотрел на часы: двадцать минут второго. Начало штурма было запланировано ровно на час, но едва ли задержка фиаррийцев могла привести к серьезным неприятностям. Дэвиан кивнул:
- Начинаем, господа. Передайте Аврону сигнал.
Радист отстучал в эфир условный сигнал: "Молния". Корабли оставались на месте с погашенными огнями, не выдавая свое присутствие вспышками прожекторного семафора. В лунном свете Дэвиан Каррел видел, как с десантных транспортов спускают моторные катера. Все делалось в тишине, орудия пока молчали. Артподготовка начнется, когда десантные боты будут уже возле берега. Цели размечены заранее, и канониры Западной эскадры обучены ночной стрельбе, ориентируясь по вспышкам осветительных снарядов и показаниям воздушных корректировшиков.
Вскоре неровные ряды катеров и ботов уже направлялись к острову. Среди них Дэвиан различал и громоздкие, неуклюжие посудины, водруженные на понтоны - машины для десантирования тестудо. Ивирские пушки молчали. Первая волна десанта уже преодолела половину расстояния до берега. Капитан Илевер Танн, стоявший по правое плечо от Дэвиана, сдавленно проворчал:
- Они что, все отправились спать?
Дэвиан не ответил; столь явная пассивность противника беспокоила и его. Не так темна ночь, чтобы наблюдатели на берегу ничего не видели. Не идут ли ксаль-риумцы в западню? Хотя, может быть, Илевер прав, и ивирские часовые просто пренебрегают своими обязанностями. Сколько Ксаль-Риум враждовал с Ивиром, султанские вояки никогда не отличались любовью к строгой дисциплине. Они же знают, что ксаль-риумский флот остался у Делика, значит, и десант будет высажен там. А раз так, зачем караулить здесь?
Ивирцы медлили, а темные силуэты десантных ботов уже приближались к побережью. Дэвиан всматривался через бинокль, но не мог рассмотреть подробности происходящего. Он в любом случае не отдавал распоряжений, солдаты подчинялись префекту Ремеру. От Дэвиана и его эскадры требовалось лишь обеспечить высадку десанта.
Неожиданно Дэвиан услышал приглушенный расстоянием звук - словно где-то очень далеко разыгралась гроза. Удары грома следовали один за другим. Было очевидно, что это означает.
- Фиаррийцы начали, - счел все же необходимым сказать об очевидном вслух субпрефект Лагрин Тейран.
- Тогда и нам пора приступать, - согласился Дэвиан. - Приготовиться открыть огонь.
Орудийные башни "Атарена" уже были развернуты в сторону берега.
- Сигнал по эскадре, - бросил Илевер Танн одному из младших офицеров. - Начинаем. Огонь по готовности.
Только теперь над надстойкой "Атарена" взмыла в небо красная ракета, выдав местоположение корабля. Несколько секунд ожидания - и крейсер "Арвет", державшийся в кильватере линкора, дал первый залп. Стволы орудий, задранных высоко вверх, метнули огонь, на мгновенье превратив ночь в солнечный день. Непродолжительное ожидание - и в небе над островом зажглись зеленовато-белые огненные шары. Медленно спускаясь к земле, осветительные снаряды залили берег светом, и Дэвиан смог увидеть, что высадка десанта уже началась. С такого расстояния люди казались крошечными фигурками, многочисленными и суетливыми, как форисы. Среди них сразу выделялись тестудо, на фоне солдат похожие на массивных скафаронов2. Их самоходные понтоны утыкались днищем в песок, и машины, своим ходом съезжая прямо в волны, довольно быстро ползли вперед, обгоняя пехотинцев.
Еще один залп осветительными снарядами последовал с другого крейсера, а с катапульты "Атарена" уже стартовал гидросамолет. Ивирские позиции были скрыты за невысокими прибрежными холмами; нужны корректировщики, которые будут направлять огонь артиллерии. Самолет ушел в небо, освещенное зеленоватыми огнями. Дэвиан ждал молча: сейчас от офицеров и артиллеристов зависит больше, чем от префекта эскадры. Высадка продолжалась, и все больше людей оказывалось на берегу. Тестудо уже доползли до холмов и, выстроившись неровной шеренгой, медленно поднимались по склонам. Солдаты спешили за ними, но явно не поспевали. Похоже, нетерпеливый Варелли решил во что бы то ни стало первым вступить в бой с врагом.
Только теперь ивирцы проморгались и поняли, что происходит. На побережье разорвался первый снаряд, подняв столб песка пополам с водой. Было слишком далеко, чтобы различить, насколько велики потери, блеклая пепельно-серая полевая униформа имперских солдат сливалась с землей, но Дэвиану показалось, что он видит несколько фигур, неподвижно лежащих на песке возле оставленной взрывом воронки. Затем еще один снаряд разорвался в воздухе, оставив после себя кудрявое белесое облачко - шрапнель - потом третий, четвертый. Дэвиан не мог видеть всего, но понимал, что после каждого разрыва на песчаном берегу падают скошенные картечью люди.
Наконец, и орудия "Атарена" ответили залпом. Не тяжелые башенные орудия - 120-миллиметровые пушки в казематах. Восемь вспышек почти одновременно сверкнули вдоль бронированного борта. Непродолжительное ожидание: пока снаряды долетят до цели, пока наблюдатели определят ошибку по дистанции и направлению, пока артиллерийские офицеры на посту управления огнем внесут необходимые поправки - и залп повторился. Затем еще и еще. Орудия перешли на беглый огонь и выпустили не меньше пары сотен снарядов, прежде чем смолкли. С корабля можно было слышать, как где-то на берегу громыхают взрывы, но место падения снарядов закрывала холмистая гряда. На ее гребне шла перестрелка, выстрелы винтовок в ночи казались крошечными белыми точками. Тестудо ползли вверх, строчили из пулеметов в башенках, стреляли из пушек, и снаряды взрывались среди занявших оборону на холмах ивирских солдат. Неожиданно одна из машин, почти достигнув вершины, остановилась и выбросила струю жидкого рыжего огня, залившего землю перед ней.
- Хм... - пробормотал капитан Илевер, рассматривавший берег в подзорную трубу, - кажется, наши дела обстоят удачно. Не похоже, что ивирцы могут задержать наших солдат.
- Действительно, - поддакнул Тейран. - Я уверен, султанские вояки уже бегут.
У субпрефекта были причины для столь самоуверенного заявления, мысленно согласился Дэвиан Каррел. Ивирцев явно оказалось слишком мало, чтобы сдержать высадку ксаль-риумцев, и они были захвачены врасплох. Ивирские пушки больше не стреляли - вероятно, обстрел с кораблей накрыл батарею. Очень скоро первые тестудо достигли гребня холмов и продолжили путь дальше, пропав из виду. Имперские солдаты следовали за ними, а между тем к берегу приближалась вторая волна ботов с людьми и боевыми машинами.
Инчи.
Усти-гинель Сабах Тегейни торопливо натянул сапоги, набросил на плечи серо-коричневый полевой мундир. Солдат - юнец лет семнадцати - замер навытяжку перед генералом, и тот небрежно отмахнулся.
- Вольно. Что докладывает инсубай3 Комри?
- Неприятель начал высадку десанта, - отрапортовал юноша. Бедняга изо всех сил старался казаться спокойным и собранным, но его голос предательски дрожал. - Одновременно на западном побережье, севернее рыбацкого поселка Ульса, и на восточном, близ холмов Шиваде. Большими силами. Наши солдаты вступили в бой, но их превосходят числом.
- Генерала иль-Суми предупредили?
- К нему уже направлен вестовой, господин генерал. Найти командующего гвардией по телефону не удалось.
По правде говоря, Тегейни был бы совсем не против, если бы иль-Суми вместе со своей Блистательной Гвардией вовсе пропал. Командующий гарнизона Инчи невзлюбил гвардейского генерала с первой встречи, а спустя несколько децим, которые тот провел на острове, нелюбовь переросла в лютую ненависть. Султан направил иль-Суми и три тысячи гвардейцев для укрепления обороны Инчи. Предполагалось, что присутствие Блистательной Гвардии укрепит боевой дух гарнизона и дисциплину, но на деле все обстояло с точностью до наоборот. Блистательные сразу возомнили себя на острове хозяевами, разгуливали с важным видом и откровенно бездельничали, раздражая солдат гарнизона. Когда нужно было рыть траншеи или таскать ящики с патронами - разумеется, это было ниже достоинства гвардейцев, зато они постоянно устраивали беспорядки в местных кабаках и затевали драки с людьми из полков Тегейни. И если бы только это: за минувшие децимы генерал Тегейни и губернатор иль-Кемаль получили не меньше двух десятков жалоб об изнасилованиях женщин в деревнях и даже в самом Делике, а сколько таких случаев замолчали? В одной из деревень гвардейцы убили нескольких человек, вступившихся за своих жен. Иль-Суми смотрел на это с полным равнодушием, заявив, что ему нет дела, хоть бы даже гвардейцы перерезали всех крестьян и рыбаков на острове, все равно от тех никакой пользы, а что касается девок, так пусть радуются, что его парни улучшают здешнюю породу. Глядя на Блистательных, и остальные полки постепенно теряли дисциплину. Солдаты подчинялись приказам все неохотнее. В общем, генерал Тегейни ощутил почти радость, когда на горизонте появился вражеский флот. Еще немного - и кто знает, чем бы все закончилось...
Генерал жестом отпустил посыльного и поспешил подняться на второй этаж, в штабную комнату. Здесь на столе были расстелены карты, и несколько человек дежурили у телефонов. Сюда же собирались и прочие офицеры.
Само по себе ночное нападение неприятеля Тегейни не удивило, он ждал чего-то подобного. То, что имперцы и фиаррийцы теснят обороняющихся, тоже ожидаемо, Инчи - достаточно большой остров, и надежно прикрыть все его побережье силами всего семидесяти тысяч солдат и ополченцев было невозможно. С разведкой у противника явно все в порядке, они определили самое слабое место в обороне и ударили там. Теперь оставалось только ждать новых докладов и планировать ответные действия. Когда станет ясно, чего добиваются ксаль-риумцы, можно будет нанести контрудар, либо отвести солдат и встретить наступающих на заранее подготовленных оборонительных позициях. Тегейни склонялся ко второму варианту, в его распоряжении слишком мало сил, чтобы контратаковать...
- Во имя Всевластного! Что здесь происходит?
Сабах Тегейни развернулся навстречу иль-Суми, ворвавшемуся в кабинет. Все-таки генерал Блистательной Гвардии никуда не пропал. А досадно.
Гвардеец прошел к столу с картами. Его ноздри расширялись, глаза горели гневом, усы воинственно топорщились. Казалось, он готов прямо сейчас схватиться за саблю и броситься в бой, пластать на ломтики любого ксаль-риумца или фиаррийца, который попадется ему на глаза. Жаль - только казалось.
- Я жду объяснений, - рыкнул он.
- Неприятель предпринял штурм, генерал иль-Суми, - Тегейни старался говорить сдержанно. - Десанты высажены на западном и восточном побережье.
- И что вы предприняли? - осведомился гвардеец.
- Пока мы недостаточно знаем, чтобы что-то предпринимать. Неясно, куда именно нацелился противник. Нельзя также утверждать с полной уверенностью, что это не отвлекающие удары. У ксаль-риумцев и фиаррийцев больше солдат, чем у нас, они вполне могут предпринять несколько ложных ударов, чтобы заставить нас перебросить войска на побережье, а сами тем временем высадят главные силы где угодно, хоть в самом Делике.
- Иначе говоря, - в голосе иль-Суми прорезались ядовитые нотки, - вам кажется предпочтительнее сидеть здесь и ничего не делать?
От необходимости отвечать Тегейни спас телефонный звонок.
- Господин генерал, - телефонист обращался к Тегейни, не к гвардейцу, хоть тот и был старше по званию и принял на себя командование гарнизоном. - Новый доклад от майора Комри.
Тегейни схватил трубку.
- Что там, Ариад?
- Генерал Тегейни, - в голосе Комри угадывался страх и растерянность. - Противник прорвался у холмов Шиваде и быстро движется на запад. Наши солдаты... бежали.
- Что? - переспросил Тегейни. Он не надеялся, что немногочисленный отряд, к тому же наполовину составленный из ополченцев, сможет продержаться против имперцев долго, но не ожидал и того, что сопротивление будет сломлено так быстро.
- Вы уверены, майор?
- Да, господин Тегейни. Бежавшие... они рассказывают непонятные вещи. Говорят, что на стороне ксаль-риумцев сражаются морские демоны!
- Что? - снова переспросил генерал.
- Я бы сам не поверил, - произнес Комри, - но все беглецы рассказывают одно и то же. Утверждают, что из воды вышли огнедышащие чудовища и напали на них.
- Что за вздор... - Тегейни оборвал себя. - Ладно, сейчас это не важно. Куда направляются ксаль-риумцы, майор?
- К Арази. Я уверен, - ответил Комри. - Туда же пробиваются и те отряды, которые высадились на западе, но они продвигаются несколько медленнее.
"Вполне предсказуемо, - подумал Тегейни, вернув трубку телефонисту. - Арази..." - ему не нужно было смотреть на карту, чтобы представить себе этот город, второй по размерам после Делика - там жило около сорока тысяч человек. Вокруг Арази раскинулись обширные плантации деревьев раба, а в самом городе, на нескольких заводах, их смолу превращали в каучук. От Делика на север шла через Арази единственная большая автомобильная дорога на Инчи. Если ксаль-риумцы займут Арази, остров будет рассечен пополам, и им откроется прямая дорога к самому Делику.
- Ну и? - требовательно спросил иль-Суми.
- Имперцы прорвались, - коротко бросил Тегейни. - Идут на Арази, - генерал позволил себе усмешку. - Наши солдаты говорят, что с ними какие-то морские чудовища.
- Чудовища? Ха! - иль-Суми презрительно фыркнул. - Не впервые трусы придумывают подобные байки, чтобы оправдаться!
На это Тегейни не нашел возражений, объяснение казалось наиболее правдоподобным.
- Как бы то ни было, генерал иль-Суми, мы должны встретить их у Арази и задержать, насколько сможем. Если они займут город, все наши войска в северной части острова будут изолированы. Я немедленно направляюсь в Арази.
- Я тоже, - прорычал командующий Блистательной Гвардией, - и я возьму всех своих людей. Тысяча котуров! По крайней мере, в них я могу быть уверен. Блистательные никогда не побегут и не сложат оружие!
- Я не сомневаюсь в доблести Блистательной Гвардии, - Тегейни скрыл злорадную улыбку.
"И если тебя вместе с твоими вояками перебьют у Арази, я буду только благодарен Всевластному и ксаль-риумцам", - мысленно завершил фразу генерал.
1 Даная - легендарная пророчица времен Первой Империи, неоднократно упоминаемая в хрониках середины III века. Ее предсказания отличались удивительной точностью. По преданию, она предсказала гибель острова Атрас за несколько децим и призывала имперского легата Сагарина вывезти людей с острова. Легат, не пожелав прислушаться к ее словам, приказал казнить Данаю как мошенницу. Через десять дней после казни взрыв вулкана уничтожил Атрас со всем населением; эта история впоследствии послужила основой для множества драм и трагедий. Современные исследователи спорят о том, была ли Даная реальной личностью, или только вымышленным персонажем.
2 Скафарон - крупное неповоротливое членистоногое с твердым панцирем.
3 Инсубай - звание в ивирской армии, соответствующее майору (милиарию - в имперской системе армейских рангов).
ГЛАВА 6
Инчи. 86 Весны.
Солнце наконец-то поднялось над вершинами гор хребта Кемики. Сабах Тегейни прищурился и поднял ладонь к глазам, защищаясь от яркого света. Генерал всматривался вперед, ожидая увидеть ксаль-риумские войска, но пока все было спокойно. Тегейни раздраженно вздохнул: разумеется, неприятель не появится внезапно. Разведчики доложат о его приближении, и будет это скоро. Имперцы, прорвавшись у холмов Шиваде, продвигались к Арази с востока, фиаррийцы наступали с запада, а Инчи не так уж велик. Скоро начнется бой, и преимущество, говоря начистоту, не на стороне защитников.
Генерал оглянулся на Арази. Город был по меркам Инчи довольно велик - меньше Делика с его девяностотысячным населением, но вдвое больше любого другого поселения на острове. Если бы не война, можно было бы увидеть людей, работающих на плантациях рабы - выливающих ведра с желтовато-белой смолой в большие железные бочки, которые потом грузили на автомобили и везли в цеха, где смолу вываривали в огромных чанах, получая вязкую, густую и ужасно пахнущую темную массу. Затем уже ту перевозили в порт Делика, где ждали корабли. Бочкам с каучуком предстояло преодолеть полмира, чтобы в конце долгого странствия оказаться на заводах в Агинарре, где он пройдет финальную стадию обработки и станет резиной. Промышленность Сегуната страдала от нехватки резины, и северяне щедро платили за сырье. Плантации на Инчи приносили немалый доход - правда, не жителям Арази и не острову, а живущему в Лакрейне бею, который ими владел. Тегейни с невольной иронией подумал, что если кто и следит напряженно за событиями на Инчи, то, в первую очередь, господин иль-Адмир. Если ксаль-риумцы захватят остров, для него это будет катастрофа.
Жители спешили покинуть город, направляясь на юг, к Делику. Впрочем, если не удастся удержать Арази, а генерал сомневался, что защитники продержатся долго, очень скоро и Делик окажется под ударом. Но сдавать Арази так легко Тегейни не собирался; что касается иль-Суми, то генерал гвардии просто не хотел слышать ни о каком отступлении. Он и его три тысячи человек были уже рядом с городом. В прошлом Блистательная Гвардия воистину блистала на поле боя - свирепые и упорные, воины личной стражи султана никогда не отступали и никогда не сдавались. Тем лучше: очень скоро у иль-Суми будет шанс доказать, что слава гвардии не померкла, и Блистательные способны не только задирать юбки дочерям рыбаков.
Отступавших - вернее, бежавших в полной панике - солдат и ополченцев у Арази удалось остановить и вразумить, не жалея увещеваний, угроз и зуботычин. Сюда же подошли еще два полка, ну, и полк иль-Суми. Теперь у города держал оборону тринадцатитысячный корпус. Сеть полевых укреплений была возведена здесь заранее и не очень пострадала в предыдущие дне от бомбежек. Конечно, эту линию нельзя было назвать неприступной, но лучше, чем ничего. Тут имелись и замаскированные пулеметные точки, и траншеи, и даже отдельные бетонированные укрытия. За городом разместили две батареи гаубиц, по семь стволов в каждой, а на передней линии обороны, за земляными валами, артиллеристы торопливо готовили к бою короткоствольные пушки на старомодных лафетах с огромными колесами - полевые 78-миллиметровые орудия геаларского производства, образца 1899 года. Ничего новее, к сожалению, в арсеналах Инчи не имелось.
Все, что можно было сделать, сделано. Ксаль-риумцы и фиаррийцы немного замешкались - переправить на берег многотысячную армию со всем необходимым требует времени - что дало время ивирцам организовать оборону. Местность также играет на руку обороняющимся: с востока неприступный хребет Кемики, с запада - обширные плантации рабы, где деревья выстроились плотными шеренгами, между которыми оставлены лишь узкие проходы. Там тоже удобно держать оборону. Что на стороне неприятеля - помимо численного перевеса, разумеется? О, предостаточно всего - и авиация, и линкоры, главный калибр которых способен добить до Арази и за полчаса превратить город в развалины.
"Словом, да пребудет с нами сегодня милость Всевластного, - хмуро подумал Тегейни. - Потому что больше надеяться не на что".
Генерал направился дальше и вскоре поравнялся с Ямадой, который, вместе с двумя офицерами-ивирцами, о чем-то расспрашивал молодого мужчину в лейтенантской форме. Тот был бледен от страха и трясся всем телом. Тегейни подошел поближе.
- Они огромны, - вещал юный лейтенант, - и ревут, как порождения преисподней. Они вышли прямо из воды, пули и гранаты не причиняли им вреда, а они выдыхали пламя и сжигали наших людей на месте. Они просто двигались вперед, и ничто не могло их остановить, а ксаль-риумские солдаты шли сразу за ними...
- Морские демоны? - поморщился Тегейни. При появлении генерала рассказчик побледнел еще больше и торопливо отдал честь.
- Клянусь вам, я говорю чистую правду, господин генерал! - зачастил он. - Только то, что видел собственными глазами! Да оставит меня навеки милость Всевластного, если я сказал хоть слово лжи!
- Помолчи, - отрезал Тегейни. - Убирайся с глаз моих, и не смей повторять свои россказни. Если я услышу, как кто-либо продолжает распускать среди солдат подобные сплетни, эти люди пожалеют, что ночью не попали в лапы... демонов.
Лейтенант еще раз отсалютовал и пустился прочь, чуть ли не бегом. Тегейни посмотрел на Ямаду. На лице агинаррийца красовалось несколько ссадин, оставленных мелкой каменной крошкой, а левая рука, забинтованная от пальцев до локтя, покоилась на перевязи. Агинарриец был еще бледнее сбежавшего лейтенанта. Вчера он оставался у батарей и руководил огнем, пока орудия не были выведены из строя. Генерал Тегейни не питал к северянину симпатии, но уважал его. Уж точно от Ямады и его артиллеристов намного больше пользы, чем от иль-Суми с его напыщенной гвардейской оравой.
- Вы же не верите в эти бредни? - произнес генерал.
Агинарриец пожал плечами и ответил:
- Я не знаю, что думать. Я расспросил несколько человек, и все говорят одно и то же. Огнедышащие демоны сражаются на стороне ксаль-риумцев. Описание этих, хм... чудовищ, данные разными людьми, очень схожи.
- И как вы это объясните? - поинтересовался Тегейни.
- Я сомневаюсь, что Император Велизар Третий вступил в сговор с преисподней, - северянин улыбнулся уголками губ. - Какое-то новое оружие, быть может?
- Если так, скоро мы его увидим, - заметил ивирец. - Неприятель уже на подходе.
Ямада молча кивнул. Агинарриец выглядел сосредоточенным и спокойным - более спокойным, вообще-то говоря, чем любой из ивирцев, включая самого Тегейни. Северяне не из тех, кто подвержен сильным эмоциям. По крайней мере, не выказывают их открыто. Генерал смотрел на артиллериста. Тот казался таким... чужим - сдержанный, аккуратный, несмотря на раны, бесстрастный. Так не похож на уроженцев Ивира, и все же Тегейни мысленно повторил: лучше Ямада, чем иль-Суми. Кстати, а вот и он, легок на помине.
Генерал Блистательных явился шумно и эффектно - в алой безрукавке поверх желтой рубахи, алых же шароварах и надраенных сапогах, при сабле и револьвере, в сопровождении пары воинов-гвардейцев, также разряженных, словно попугаи. Любой ксаль-риумский стрелок скажет "спасибо" Блистательным за то, что они не желают отказываться от традиционных цветов Ивира. А Тегейни сказал бы "спасибо" тому снайперу, который всадит пулю иль-Суми промеж глаз.
- Итак? - вопросил генерал гвардии.
- Ксаль-риумцы близко, - Тегейни старался говорить сдержанно и покороче. - Скоро все начнется.
- Прекрасно, - иль-Суми сверкнул зубами и положил руку на эфес сабли. - Наконец-то мы сможем сразиться с ними должным образом. Ксаль-риумцам придется убедиться, что клинки Блистательных не затупились.
- Я надеюсь, генерал, - Тегейни не смог-таки скрыть иронию, и иль-Суми нахмурился.
Но прежде, чем он успел ответить, к офицерам почти бегом приблизился гонец. Отсалютовал и доложил:
- Господин генерал Тегейни. Господин генерал иль-Суми. Майор Комри сообщает, что ксаль-риумские легионы уже развернуты для атаки.
- Они в пределах досягаемости артиллерии? - тут же спросил иль-Суми.
- Да, господин генерал.
- В таком случае, - гвардеец подбоченился, напоминая, кто здесь командует, - приказываю немедленно открыто огонь! Сокрушим их!
Тегейни промолчал, понимая, что спорить сейчас бесполезно. Иль-Суми продолжал шуметь, а на лице Ямады было скорее ожидание. Тегейни понял, что северянину не терпится увидеть пресловутых "морских демонов".
Вскоре началась канонада. Гаубицы, установленные на закрытых позициях позади линии обороны, открыли огонь по приближающемуся имперскому авангарду. Ксаль-риумцы пока не отвечали, но, задрав голову к небу, Тегейни вскоре увидел то, что ожидал - небольшой биплан, кружащий над городом. Разумеется - воздушные разведчики и корректировщики. Сейчас они отметят местонахождение ивирской артиллерии, а потом все, что останется командующим ксаль-риумцев, это решить: расстрелять батареи с моря или бросить в бой авиацию.
Гаубицы продолжали расстреливать боезапас, а затем...
- Всевластный, что это? - выдохнул один из офицеров рядом с Тегейни.
Генерал потянулся за биноклем. Сначала он услышал странный звук, а затем увидел и его источник. Впереди, там, где должны были находиться ксаль-риумцы, внезапно появилось... нечто. Иного определения Сабах Тегейни подобрать не мог. Угловатый серо-желтый силуэт, неуклюжий с виду, однако, перемещался довольно быстро - быстрее, чем могла бы идти в атаку пехота. Впрочем, пехотинцы там тоже были, держали позади... этого, чем бы оно ни было. Морские демоны? Вот о чем говорили те, кто бежал от побережья?
Все больше и больше чудовищ показывалось на виду. Не меньше четырех десятков их, покачиваясь и переваливаясь, издавая отчетливо слышимый лязг и рокот, приближалось к оборонительным позициям ивирцев впереди цепей ксаль-риумских солдат.
- Милость вечного света, что это такое? - протянул и Тегейни. Его подчиненные стояли, словно парализованные, и даже иль-Суми казался потрясенным. Только Ямада сохранил спокойствие. Агинарриец даже кивнул с намеком на удовлетворение.
- Уж точно не морские чудовища, - сказал он хладнокровно. - Новое оружие. Бронированные боевые машины. Как я и подозревал, - Ямада хмыкнул. - Если подумать, ничего особенного тут нет, господа: просто гусеницы, броня, двигатель и пушка. Раньше или позже кто-то должен был додуматься собрать все это воедино.
- Стреляйте в них! - иль-Суми, наконец, очнулся от замешательства. - Из всего, что есть! Уничтожьте их!
Приказ генерала Блистательных был уже излишним: ивирцы и так обрушили на приближающийся кошмар шквальный огонь. Рявкнули пушки. Заухали укрытые в траншеях минометы. Очереди многочисленных пулеметов слились в сплошной треск. Снаряды и гранаты падали вокруг имперских боевых машин, взрывы оставляли в земле дымящиеся воронки. Безрезультатно - ни одна из доброй полусотни бронированных коробок на гусеницах не остановилась. Они переползли через воронки, огрызаясь из собственных пулеметов. Время от времени то одна, то другая машина останавливалась на несколько секунд, чтобы выстрелить из короткоствольной пушки, торчащей из корпуса впереди, и вот уже ответные снаряды начали рваться среди ивирских укреплений. Окруженные стеной из огня, земли и дыма, уродливые устройства содрогались, попадающие пули и осколки выбивали искры из брони, закрывающей их, но казалось, что с тем же успехом ивирцы могут стрелять сушеным горохом. "Морские демоны" невозмутимо ползли вперед.
Иль-Суми зарычал и развернулся к Ямаде.
- Ты! Наемник! Что, по-твоему, мы можем сделать, чтобы остановить эту нечисть?
- Я думаю над этим, господин генерал, - агинарриец оставался невозмутим, словно наблюдал не за боем, а за театральным представлением. - Очевидно, что обстрел из обычных орудий неэффективен...
- О, да, - не сдержался Тегейни. - Это более чем очевидно, капитан Ямада.
- Из гаубицы или миномета трудно добиться прямого попадания в небольшую движущуюся цель, - артиллерист не подал вида, что заметил его выпад, - а близкие разрывы и осколочные попадания броня выдерживает. Здесь нужно принципиально иное орудие - нечто, стреляющее прямой наводкой. Наподобие морских пушек - длинноствольное оружие, стреляющее бронебойными снарядами с высокой начальной скоростью.
- Наши уцелевшие береговые орудия... - предложил Тегейни.
Агинарриец отрицательно покачал головой:
- Нет, они слишком громоздкие. Мы просто не успеем переместить их. Но... - он помедлил несколько секунд. - У нас осталось несколько зенитных орудий калибра 78 миллиметров. Они могут стрелять и по наземным целям. Бронебойные снаряды в боекомплект не входят, но мы можем вывернуть взрыватели из фугасов и использовать их, как обычные болванки. Лучше, чем ничего.
- Так сделай это! - рявкнул иль-Суми. - Готовь свои пушки. Где они?
- Возле Делика, господин генерал, - ответил Ямада. - Боюсь, мы никак не успеем перебросить их к Арази, но мы можем разместить их там, на оборонительной позиции.
Иль-Суми скривил губы и кивнул.
- Ступай. И не попадайся мне на глаза, пока не сделаешь все, что необходимо.
- Да, господин генерал, - агинарриец отступил в сторону и поспешил прочь. Тегейни проводил его взглядом и подумал, что первое, что сделает Ямада - это отошлет срочное радиосообщение в Лакрейн своим начальникам. Наемник или нет, а предупредить свой Сегунат о появлении у ксаль-риумцев нового оружия он не забудет.
Между тем имперские машины, немного опережая пехоту, уже подобрались довольно близко к ивирским укреплениям. Тегейни сжал кулаки, чувствуя бессилие. Генерал понял, что ивирцы сейчас побегут. Казавшаяся сильной позиция у Арази потеряна.
- Надо отводить войска, - сказал он иль-Суми. - Мы здесь не удержимся. Еще немного, и наши солдаты начнут разбегаться. Они никогда не видели подобного оружия и не знают, как с ним бороться.
- Трусы, - отрезал иль-Суми. - Ваши люди трусы, Тегейни, как и ксаль-риумцы. У тех не хватает смелости вступить в честный бой, они предпочитают нападать с неба или прятаться за броней. А у вашего отребья не хватает духа принять...
- Воздух! - крик перебил высокопарную речь гвардейца. - Самолеты!
Тегейни машинально пригнулся, чем заработал очередной презрительный взгляд со стороны иль-Суми. Тот стоял, выпрямившись в полный рост. Тегейни посмотрел вверх и почти сразу увидел приближающиеся аэропланы. Десятка полтора остроносых "Сейкеров" спикировали на позиции ивирцев, стреляя из пулеметов и пушек, сбрасывая небольшие бомбы.
Это стало последней каплей. Не дожидаясь, пока имперские "демоны" доползут до окопов, ивирские солдаты обратились в бегство. Сперва лишь отдельные, но за теми последовали другие, их становилось все больше, и вскоре паника, разрастающаяся, словно лавина, сорвавшаяся с горы, охватила всех. Тегейни видел, как сотни людей покидают траншеи и укрытия и бегут к Арази. Иль-Суми грязно выругался.
"Нужно остановить бегущих, - подумал Тегейни. - Эти машины вряд ли приспособлены для действий на городских улицах, если мы отступим туда, может быть, выиграем хоть немного времени".
- Полковник Шейлах, - сказал он. - Немедленно возьмите...
Рев мотора в небе перерос в пронзительный вой. Пули ударили в землю, выбивая фонтанчики пыли. Что-то громыхнуло, и невидимый кулак ударил Тегейни, сбив его с ног. В глазах мгновенно потемнело.
Как долго он пролежал без сознания, Сабах Тегейни не знал, но когда открыл глаза, увидел над собой человека с невзрачной серой форме и кепи с позолоченной кокардой в виде феникса. Ксаль-риумец! Тегейни дернулся, но тут же обнаружил, что пистолета в кобуре уже нет. Вокруг звучала имперская речь, ивирец знал ксаль-риумский достаточно, чтобы разбирать слова.
- Господин субпрефект! - тот, что рассматривал его, обернулся. - Он пришел в себя.
- Прекрасно, - появился офицер в такой же блеклой полевой форме. У него было широкое, обветренное, гладко выбритое лицо. - Поднимите его.
Чьи-то руки подхватили его под мышки. Тегейни дернулся, но был слишком слаб. Двое имперских солдат без особых церемоний подняли его на ноги. В ушах у генерала звенело, перед глазами повисла размытая пелена. Справа на боку мундир потемнел от крови, но боль воспринималась как нечто отдаленное.
- Ему нужен врач, - проворчал субпрефект. - Отправьте его в лазарет, пока не загнулся. Это важная шишка. Усти-гинель, генерал-лейтенант, то есть.
Кто-то присвистнул. Тегейни ощутил стыд. Если он попал в плен, то, по крайней мере, имеет право на уважительное отношение! Он хотел что-то сказать, хотя бы дать ксаль-риумцам понять, что понимает их, но любые слова, казалось, только сделают унижение сильнее, и Тегейни промолчал.
Он осмотрелся и сразу понял, что все потеряно. Пока он был без сознания, ксаль-риумцы успели прорваться в Арази. В городе еще слышалась стрельба, но имперские солдаты уже вели прочь от города группы обезоруженных ивирцев. В небе продолжал нарезать круги биплан с поплавками под крыльями, но стрекот его двигателя заглушил рев и металлический лязг, когда мимо проползла уже знакомая бронированная машина. Сейчас Тегейни мог рассмотреть ее лучше: скошенная под углом лобовая часть с броней на заклепках и коротким рылом пушки, торчащей из узкой амбразуры справа, высокий борт, граненая башенка с пулеметом, широкие гусеницы, опирающиеся на подрессоренные толстыми пружинами катки. Из пары выхлопных труб в корме валил сизый дым, и воздух сразу пропитала вонь горелого мазута. Один из ксаль-риумцев выругался, помянув Даэмогоса.
- У меня от этих проклятых консервных банок на колесах мурашки по коже, субпрефект, - признался он. - Чтоб им...
- Не скажи, Арго, - бросил старший офицер. - Полезные машины. Стоило катрабам1 их увидеть, сразу в шаровары наделали. Нам, считай, работы и не осталось.
- В том и дело... - буркнул первый ксаль-риумец. - Так, пожалуй, скоро мы вовсе не нужны станем. Одни железяки воевать будут.
- Не переживай, на твой век еще хватит кровушки.
Тегейни склонил голову. Вокруг переговаривались ксаль-риумские солдаты и офицеры, отряды в одинаковой серой форме маршировали вперед. Несколько боевых машин стояли поодаль, возле них расселись или улеглись на траве люди в мешковатых комбинезонах. С севера по дороге подходили все новые колонны пехотинцев.
Тела ивирцев лежали под ногами Тегейни. Полковник Шейлах, чей остекленевший взгляд был обращен к солнцу. Еще двое офицеров в окровавленной форме. И четвертый труп, в узнаваемом ярком красно-желтом облачении. Кеалах иль-Суми лежал вниз лицом. Багровые пятна проступили на спине, там, где пули, выпущенные имперским пилотом, навылет прошили грудную клетку.
Вопреки собственным недавним ожиданиям, Сабах Тегейни не ощутил благодарности.
Остров Тэххо.
Коммодор Ису Тагати наблюдал, как двое техников аккуратно крепят в тисках-зажимах над столом массивную плиту. Броневая сталь тускло отсвечивала в лучах электрических ламп. Помещение, в котором проводилось испытание, было укрыто в десяти метрах под поверхностью земли. Голые стены, никакой обстановки, только массивный стол и лампы под потолком. В углу стояла направленная на верстак кинокамера, оператор в военной форме вел съемку.
Помимо оператора, лаборантов и коммодора Тагати, в помещении присутствовали еще два человека, весьма не похожих друг на друга. Профессор Дайчи Юдзуки был немолодым коренастым агинаррийцем, чье круглое лицо украшали густые бакенбарды, мода на которые прошла, пожалуй, вместе с окончанием девятнадцатого века. Вторым ученым, разумеется, был Артуа Мориоль, он же Киньель, он же - Видящий. Долговязый и худой, чуть сутулый, гладко выбритый, геаларец-перебежчик тихо переговаривался с Юдзуки. Заметив обращенный на него взгляд Тагати, Мориоль выпрямился.
- Хотите провести первое испытание в секрете от всех, коммодор?
- Не хочу неожиданностей, - уклончиво ответил Тагати.
- Как знаете, но я бы поэкономил... образцы. Достать другие едва ли будет возможно.
Ису Тагати оставил его замечание без ответа. Техники закончили работу. Металлическая плита имела квадратную форму, размерами была примерно метр на метр, и девять сантиметров толщиной. "Ката-са тип 31" - стандартная броня, применяемая при строительстве кораблей агинаррийского флота. Сталь с добавками хрома и никеля, закаленная по секретной технологии, твердая как алмаз с наружного слоя, вязкая изнутри. Возможно, лучшая броня в мире, превосходящая по качеству все, что есть у Ксаль-Риума или Восточной Коалиции. Плиты такой толщины применялись на тяжелых крейсерах и надежно защищали от снарядов среднего калибра.
Один из лаборантов с большой осторожностью установил на плиту колбу из тонкого стекла. На самом дне сосуда было налито немного странной жидкости - сине-зеленая, цвета чистой морской воды, она слегка фосфоресцировала. Сквозь резиновую пробку, затыкавшую горлышко колбы, продеты были два тонких электрода, погруженных в мерцающую жидкость. Провода от электродов тянулись к массивному ящику, стоявшему в нескольких шагах от стола.
- Субстанция реагирует на электрические токи высокой частоты, - пояснил Мориоль. - Они словно бы... пробуждают ее к жизни. Мы обнаружили это, по правде говоря, совершенно случайно. В обычном состоянии вы можете хоть лить ее себе на руки и ничего не опасаться, но стоит пропустить сквозь нее высокочастотный ток... впрочем, сейчас увидите, господа. Не хочу портить вам сюрприз.
- На счет "десять", - велел Тагати, и лаборант начал отсчет. Оператор вел съемку.
- Шесть... Семь... Восемь...
Вот лаборант дошел до десяти, и его напарник задействовал генератор. Короткая вспышка света, резкий, неприятный треск, а в следующее мгновение над броневой пластиной внезапно вспыхнуло зеленовато-голубое пламя. Оно казалось холодным и призрачным, словно жидкий лед, и стремительно растеклось по металлу, поглощая его. Послышался странный звенящий звук, словно ожили маленькие, и довольно плохо настроенные, колокольчики. Или хрустела, крошась, ледяная корка. Броневой лист таял на глазах, бледный голубоватый огонь пожирал его, пока не пролился на поверхность верстака и не охватил зажимы, которые тоже начали стремительно растворяться. Так тает, теряя форму, ледяная фигура, попавшая под струю кипятка. Это длилось считанные секунды, но когда блекло-бирюзовые огненные языки угасли, от броневой плиты осталось лишь несколько жалких огрызков, да и стол выглядел изрядно проеденным. Несколько капель жидкого огня пролились даже на пол и там тоже оставили проплавленные ямки.
Дайчи Юдзуки вздрогнул, судорожно переводя дух. Помощники ученого таращились на разъеденную огнем пластину так, словно не верили своим глазам. Трещала кинокамера - оператор продолжал съемку. Ису Тагати старался не выдать своего потрясения. Жестом он велел оператору остановить камеру и приблизился к покореженному столу. В столешнице зияли огромные сквозные дыры.
- Впечатляет, - холодно произнес Тагати и, взяв у лаборанта толстую резиновую перчатку, натянул на руку, чтобы поднять один из небольших осколков металлической пластины, лежавших на полуразвалившемся столе. Блеск металла потускнел, на гранях сталь выглядела бесцветной и пористой, как пемза.
Коммодор слегка сжал пальцы, ощутил мгновенное сопротивление, но даже незначительного усилия оказалось достаточно, чтобы металл в его руке поддался. Снова послышался хруст, похожий на звук ломающегося льда. Тагати разжал руку, и с его ладони посыпался серый порошок.
- Впечатляет, - повторил агинарриец, покосившись на оператора с камерой. - В Кинто эта пленка... вызовет интерес.
- Да, но... как действует это... вещество? - пробормотал Юдзуки. Профессор все еще выглядел ошарашенным.
- Хороший вопрос, Юдзуки-тэн, - отозвался Мориоль. - Мой ответ: понятия не имею.
- Похоже на действие кислоты, - заметил Тагати. - Хоть я и не представлял, что на свете может существовать кислота подобной силы.
- Не думаю, что все так просто, коммодор, - сказал геаларец.
Втроем - Тагати, Мориоль и Юдзуки - они покинули комнату, поднялись по узкой железной лестнице и прошли в рабочий кабинет коммодора.
- Как видите, я держу слово, господа, - сказал Мориоль, заняв один из свободных стульев. - Я обещал вам оружие - вот оружие. Остается, правда, одна проблема, - хмыкнул он. - Едва ли можно надеяться на то, что вашим фабрикам удастся наладить массовый выпуск.
- Ваши коллеги в Геаларе работают с такими же, хм... образцами? - спросил Тагати.
- Разумеется.
- Но они не добились успехов?
Артуа Мориоль вздохнул.
- Коммодор, - произнес он. - Как я уже говорил прежде, мы не имеем даже отдаленного представления о принципе действия техники Древних. Для нас даже радиоактивность и реакция атомного распада - загадочное явление, а для Зенин это забытая старина. Мы предполагаем, что каким-то образом эта... субстанция - лучшего названия мы не придумали - ослабляет связи между молекулами вещества. Результат вы только что видели. Но как такое происходит - на этот вопрос вам никто не ответит. Ну, кроме Зенин, разумеется, - геаларскому ученому понравилось называть Древних на агинаррийский лад.
Он упер локти в стол и положил подбородок на сцепленные пальцы.
- Мы сейчас вроде древних людей, впервые увидевших огонь. Вот он, перед нами. Мы чувствуем, что от него исходит тепло, и мы хотим, чтобы он служил нам. Но мы не понимаем, что такое огонь, и почему он горит. А обращаться с огнем не умеючи весьма опасно, не так ли, господа?
- Да, но люди веками пользовались огнем, не понимая его сути, - заметил Юдзуки.
- Пользовались, чтобы обогреть свое жилище или поджечь вражеское, - с усмешкой ответил на это геаларец. - Можно построить печку, не зная, что такое огонь. Достаточно некоторое время наблюдать за тем, как он горит, и замечать закономерности. Но чтобы создать, к примеру, пушку, этого уже мало. Нужно хотя бы разбираться в металлах и уметь делать порох. И хватит ли одного лишь умения разжигать огонь для того, чтобы построить паровую машину? Ни в коем случае. Чем сложнее технология, тем больших знаний она требует. Знаний, господа, а не просто наблюдений, - с нажимом повторил геаларец. - Я уже давно подозреваю, что мы гоняемся за тенью. Говоря "мы", я имею в виду и вас, агинаррийцев, и моих соотечественников, ведущих раскопки на острове Периоль. Мы пытаемся осуществить мечту, которая неосуществима по определению. Могут смениться поколения, но не будет никакого результата. Без понимания принципов мы бессильны, а кто научит нас принципам? Только Зенин, а они, боюсь, а в этом не заинтересованы, если даже и продолжают наблюдать за нами.
- Зенин... - протянул Дайчи Юдзуки. - Признаться, чем больше я узнаю о них, тем меньше их понимаю. Нам удалось расшифровать кое-какие записи еще до вашего появления, Мориоль, но мы не нашли никаких намеков на то, чего они добивались от нас. Зачем заселяли Дагерион народами с других планет...
- В Геаларе тоже работали с архивами, - заметил Артуа Мориоль. - Создается впечатление, что истребленный нашими предками Народ Моря не был первым, кого Зенин перевезли на Дагерион. Но последними оказались люди. Почему, любопытно? Что прервало их работу? Изменились обстоятельства? Эксперимент наскучил? Или, быть может - Зенин нашли, что искали?
- Но что они искали? - заинтересовался Тагати.
- Трудно сказать... - отозвался Мориоль. - Возможно, их мотивы превыше нашего понимания. А может быть, и не было никаких особых причин - просто научное любопытство. Вы никогда не видели, как ученые в лабораториях ставят опыты над раттами, коммодор?
- Откровенно говоря, никогда не интересовался такими вещами.
- Они берут нескольких ратт, рисуют краской номера на их спинках и запускают в лабиринт со стеклянными стенами, а потом наблюдают, как зверьки себя поведут. Иначе говоря: какой из них окажется самым сообразительным, какой - самым злобным, а какой - самым беспомощным. Какой бросится к еде, а какой будет искать путь наружу? Какой угодит в ловушку, а какой обойдет ее? Ратты бегают по лабиринту, исследователи наблюдают за ними, а потом пишут статьи в журналы и получают награды за вклад в развитие науки.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги