Фиктивный брак или Как влюбить куратора

2. Конец законопослушной жизни

Ковальская вбежала в супермаркет и с трудом отыскала среди кучи ненужного барахла фонарик. Оплатив покупку, она вышла на улицу, и вздохнув полной грудью, погрузилась в раздумья.

«Может с институтом и дипломом мне пока и рано прощаться, но со своей противозаконной жизнью сегодня ночью мне придётся расстаться. Уж кто-кто, а вы мне жизнь не испортите, Денис Владимирович» — студентка хитро сощурилась и сбежала по уличным ступенькам.

Девушка мельком глянула на часы, оставалось не больше получаса до закрытия института. Алиса решила потратить это время, катаясь на качелях, и в самых мелких деталях разрабатывать свой коварный план, который она придумала, шатаясь у прилавков магазинов.

По прошествии, как минимум, двадцати минут отречённых раздумий, девушка направилась к запертым дверям института. То, что здание было закрыто, её конечно не в коей мере не смущало. Ковальской не раз приходилось искать лазейки, что бы без внимания своего куратора попасть на пары. Итак, после успешного проникновения в здание, Алиса должна была взять ключи от проходной на стойке у охранника, что она и сделала. Это не составило большого труда, так как охранника в институте не было. Точнее сказать он был, но на работе появлялся только в часы ухода и прихода тех, кто мог бы его уволить.

Взяв связку с ключами девушка направилась на третий этаж, прямиком к кабинету завуча. Она пока не придумала, как объяснит пропажу документов своему куратору, этим она собиралась заняться прямо по ходу их завтрашней беседы, как раз после того, как он спросит её, как именно, эти бумаги могли пропасть из запертого кабинета ректора. Сейчас девушку это заботило меньше всего. Её главная задача — добраться до нужного ей кабинета в кромешной темноте, при свете тусклого фонарика. Когда ей наконец удалось открыть дверь, после множества неудачных попыток, она извлекла из письменного стола секретарши ключи от кабинета Пал Палыча. Во второй раз открыть дверь ей удалось гораздо быстрее — её глаза адаптировались к темноте. Проникнув в кабинет, Ковальская наткнулась на шкаф и чудом смогла предотвратить его падение. Когда наконец пробралась к столу, среди вороха бумаг её глаза отыскали нужные ей документы. Девушка выдохнула — главная часть плана была позади, теперь оставалось лишь незаметно покинуть это злощастное место. Алиса быстро закрыла кабинет ректора, затем проходную и ринулась по коридору, пытаясь ступать как можно тише.

— Да, Олег. Послушай, я это слышу от тебя уже четвёртый месяц. Ты неисправим. Я иногда не могу понять, как ты стал моим другом.

— Лучшим другом, Денис. Луч — шим — послышалось из трубки.

Денис Владимирович шёл по коридору родного института, направляясь в свой кабинет. Алиса, конечно же, вряд ли учла в своём плане тот факт, что преподаватели часто задерживались, а иногда и ночевали в институте, проверяя работы студентов. С тех пор, как бывшая жена Дениса Владимировича захотела взять опеку над их дочерью, ему редко удавалось собраться с мыслями. Дома ему всё напоминало о ребёнке, о скором заседании суда и том, что он может потерять свою дочь.

— Ты ещё не освободился? — не унимался Олег.

— Нет, а что?

— Время уже позднее, тебя подбросить?

— Нет, я сегодня останусь здесь, с няней я поговорил, она посидит с Викой. Мне нужно разобраться с некоторыми бумагами.

— Серьёзно? Ты из-за этого дела об опеке?

— Кстати, есть какие-то новости по нему?

— Как твой друг, я конечно не хочу тебе этого говорить, но как твой адвокат, я обязан тебя предупредить — замялся мужчина.

— Какие — то проблемы?

— Ты в курсе, что твоя бывшая супруга повторно вышла замуж?

— Да, я что-то слышал об этом, рад за неё, — саркастично ответил мужчина, — и что?

— Сейчас, когда у неё полная семья, она имеет все шансы отобрать у тебя Вику.

— Что?! Как это возможно? Сначала она не хочет видеть собственную дочь, годами не общается с ней, а теперь у неё проснулись материнские чувства?!

— Послушай, я понимаю, это ужасно звучит. Но суд смотрит и на другие факторы. У твоей жены есть свои преимущества. Одно из них — полноценная семья. Это важно. Конечно ты можешь доказать её неучастие в жизни вашей дочери, но лучше, если бы вы были равны в плане семейного положения.

— Ты хочешь сказать, что велики шансы проиграть это дело? — В трубке воцарилось молчание.

Мужчина глубоко дышал, ждал ответа друга, как высшего приговора.

— Денис, я могу тебе дать один совет…

— Какой?

— Возможно это прозвучит странно и глупо, но это неплохой выход из ситуации… — тон адвоката сбавлялся и становился мягче с каждым новым словом.

— Ну, говори, — нервно потребовал куратор.

— Тебе, друг мой, нужно жениться. Причём срочно. Главное заседание назначено на июнь, но чем быстрее ты найдёшь себе жену, тем лучше. Всё должно выглядеть гладко. Никто не должен догадаться об этой фикции.

— Жену? О чём ты? Как я найду жену за считаные дни? — усмехнулся куратор, от осознания безумия этой идеи.

— Не знаю. Но это даст тебе значительное преимущество в суде.

— Хорошо, я что — нибудь придумаю, — озадаченно и устало ответил куратор.

— Удачи.

Мужчина встал из — за стола и принялся ходить по кабинету, перебирая всех своих знакомых. Как назло, именно в этот жизненный момент никого не было на примете, кого можно было бы на днях позвать замуж. Так ничего и не решив, мужчина направился к автомату за свежей порцией кофе. Открыв дверь кабинета, он услышал какие-то шаги, будто кто-то бегает марафон по коридорам института.

В тот же момент Алиса увидела перед собой того, кого она сейчас меньше всего хотела видеть. Девушка попыталась затормозить, но было уже слишком поздно. И по иронии судьбы, она врезалась в того, в кого меньше всего хотела врезаться.

Спустя минуту девушка всё-таки осмелилась открыть глаза. От усталости и сумрака всё сначала расплывалось перед глазами. Присмотревшись, Ковальская увидела синию рубашку в паре сантиметров от её щёк. Осознав, кому она принадлежит, девушка отпрянула и с испугом посмотрела на куратора. Тот смотрел на неё сверху вниз таким взглядом, каким императоры смотрят на колесничих без лошадей.

И хотя в его глазах было больше спокойствия, чем следовало бы в подобной ситуации, это ничуть не обнадёживало Алису. Пожалуй, даже ещё больше нагоняло панику.

— З-здрасьте, Денис Владимирович.

— Здравствуйте, Алиса. Могу я узнать, что вы здесь делаете в это время?

— Ну…так я за документами пришла, вы же мне сказали, что бы я завтра их забрала, вот я и забрала.

— Ковальская, у вас плохо со слухом или с летоисчислением? Я сказал завтра.

— Так сегодня уже завтра.

Мужчина посмотрел на часы и обнаружил, что они показывают начало первого ночи.

— Допустим. Но я думаю вам известно, что я говорил вам забрать свои документы в исключительно рабочее время.

— Да? Ой, вы знаете, я как-то об этом не подумала, но ведь чем раньше, тем лучше, правда? И вам поменьше хлопот.

Алиса бесталанно косила под дурочку, однако это ей не помогло. Куратор посмотрел на руку девушки и увидел в них явно не то, зачем она должна была сюда придти.

— Позвольте взглянуть?

— Что?

— Я могу посмотреть? — повторил куратор таким тоном, что в коридоре, будто, стало теснее.

— Нет. Это личное.

Этого ответа куратор никак не ждал и изумленно поднял брови. В следующую секунду он вырвал бумаги из рук девушки, и все его сомнения развеялись окончательно.

— Вы понимаете что вы сделали? — отчеканил вопрос преподаватель.

— Забрала документы?

— Вы их украли! — тихо, но со свойственным ему напором отрезал мужчина.

— Послушайте, ну с точки зрения банальной эрудиции, слово украла в некотором смысле не подходящее к данной ситуации, поскольку они мои и всё такое… И из этого можно сделать недвусмысленный вывод, что…

— Послушайте, я требую от вас объяснений, а не лекцию по основам философии!

— Вы хотите чёткого и ясного ответа? — вдруг резко спросила студентка, посмотрев прямо в глаза мужчине.

— Именно!

— Ну тогда слушайте, раз уж теперь, вы меня точно отчислите, я объясню вам! Вы — бессердечный циник, который не способен сострадать и понять человека. Вы думаете только о себе и ни на минуту не хотите вникнуть в проблемы других людей! Мало того, вы им портите жизнь, делая её похожей на свою! Да что вы понимаете в этой жизни, кроме своей этой патологической анатомии? Вы готовы отчислить меня только из — за того, что я посмеялась над тем, какой вы горе- перфекционист! Я понимаю, вы считаете себя должным теперь сообщить об этом ректору и может даже полиции, но послушайте, я это сделала только чтобы меня не отчислили! Но вы такой человек, и это я изменить не в силах. Ну что вы ждёте? Видите меня в полицию! — высказала девушка на одном дыхании.

Куратор смотрел на девушку таким безэмоциональным взглядом, что Алисе на минуту показалось, что куратор задумался о чём- то своём, незначительном. Неожиданно в его тёмных глаза появились хитрые блики.

— Хорошо.

— Что? Нет, Денис Владимирович, я про полицию к слову сказала. Ну, то есть… — испуганно замялась девушка.

— Алиса, я никуда вас не поведу, и вы продолжите своё обучение в этом институте, несмотря на все ваши прогулы и странные выходки. Я поговорю с ректором и сделаю всё от меня зависящее, если он вдруг лично решит вас отчислить.

— Что? Денис Владимирович, миленький, с вами всё хорошо? Я назвала вас скучным и бессердечным. Вы точно в порядке? — ещё более испуганно спросила Ковальская, поскольку такого проявления великодушия со стороны своего куратора она явно не ожидала и пыталась отыскать подвох.

Девушка протянула руку, что бы измерить температуру куратору, но посмотрев на холодное мерцание глаз преподавателя, отбросила эту затею.

— Я в порядке. Вам не стоило говорить мне всё это дважды, Ковальская, я вас слышал и готов пойти вам навстречу, но у меня есть одно условие.

— Спасибо Денис Владимирович, вы такой замечательный! — вскрикнула девушка и чуть было не бросилась на шею куратора. В стенах института раздалось эхо.

— Тише, Ковальская! — оборвал мужчина.

Алиса, перешла на шёпот. Она говорила так тихо, как только могла.

— Ой, Денис Владимирович, я знала, знала, что вы не такой супер-пупер педант, каким кажетесь на первый взгляд!

— Я понимаю вашу радость, Ковальская, но хотелось бы, чтобы вы её выражали несколько иначе.

Тут только девушка сообразила, что слишком уж расщедрилась на эмоции для этого скупердяя и чуть отступила от мужчины, потом ещё на шаг, и подумав, отступила на третий. Чтобы наверняка.

Куратор наблюдал за всем этим действом, пытаясь скрыть раздражение, но у него это плохо получалось. Они смотрели друг на друга в полумраке несколько секунд, потом девушка решилась прервать паузу вопросом.

— А условие?

— Что?

— Условие, о котором вы говорили… — напомнила девушка.

— Ах да, Алиса, вам моя просьба может показаться несколько глупой и даже бестактной…

— Ну же, Денис Владимирович, говорите уже ваше условие! — эмоционально сказала студентка, под воздействием информации, что она всё ещё студентка.

— Алиса, выходите за меня, — быстро сказал куратор, будто бы сам боялся услышать от себя такое.

— Куда?

— Что куда?

— Выходить куда?

Куратор сначала не понял вопроса, но посмотрев на искреннее недоумение, читавшиеся по зелёным глазам девушки, он решился сказать это снова, дабы уточнить.

— Алиса, выходите за меня замуж.

Только через несколько мгновений студентка наконец поняла смысл, сказанных её куратором слов, и ужаснулась. Ей казалось всё это немыслимым, нереальным, но посмотрев на мужчину, она поняла, что он говорит абсолютно серьёзно.

— Вы с ума сошли?! О чём вы? Вы хоть понимаете, что вы мне предлагаете? — возмутилась студентка, отчего эхо разлетелось по всему этажу.

— Алиса, я понимаю как всё это абсурдно звучит, но послушайте…

Денис Владимирович сделал шаг навстречу девушке, и заметив это, она отошла от него.

— Я не хочу ничего слушать! Вы в своём уме вообще? Замуж? Чего вы добиваетесь? Что бы я сама попросила себя отчислить?

— Ковальская, не кричите! Нас кто — нибудь может услышать — шёпотом приказал куратор.

— Ну и пусть слышат, мне всё равно, пусть все услышат! — закричала студентка во весь голос.

За углом послышались шаги, по всей видимости, охранник всё-таки решил сегодня доблестно охранять свой пост. Алиса остановилась, раздумывая: пойти ей прямо навстречу своему куратору и потенциальному мужу или бежать навстречу охраннику, который заметив её и куратора ночью вдвоём, мог сделать неправильные выводы. И тогда, уже на следующий день весь институт говорил бы только о них двоих. Пока девушка решала, что ей выбрать из двух зол, Денис Владимирович взял решение данной дилеммы на себя.

Мужчина схватил Ковальскую под руку и затащил её в платяной шкаф возле кафедры. Алиса глубоко дышала, не осознавая где находится, она стала крутиться и попыталась закричать, но куратор накрыл её губы ладонью.

— Да тише ты, Ковальская! Успокойся! Ничего я тебе не сделаю, — раздражённо сказал мужчина, пытаясь убрать руки студентки со своей шеи.

В щёлку между дверьми шкафа проскользнул тусклый свет фонарика. Сквозь тишину и звуки мерных шагов охранника, было слышно дыхание девушки. Вдруг она встретилась взглядом со своим куратором, пока охранник не прошёл длинный коридор, они оставались в таком положении, но как только скрипнула дверь, Алиса отпихнула руку мужчины и с грохотом вылетела из шкафа.

— Ну знаете, Денис Владимирович, это даже для меня уже слишком, я иду домой!

— Ковальская, вы соглашаетесь на моё условие? — с хитрой ухмылкой спросил мужчина, провожая взглядом студентку.

— Вы шутите? — остановилась девушка, и обернулась, что бы мужчина увидел её улыбку, показывающую, что никогда и ни в жизнь, и вообще это просто смешно.

— Я вполне серьезно вас спросил.

— Можно встречный вопрос? — саркастически поинтересовалась девушка.

— Пожалуйста, — отвечал куратор официальным тоном, несмотря на состояние своей студентки.

— Вы что маньяк или ещё какой — нибудь социопат?

— Алиса, вы неправильно меня поняли, этот брак будет фиктивным и не продлится больше четырёх месяцев, и скорее всего намного меньше.

Девушка несколько удивилась, потом молчала минуту, словно пытаясь осмыслить все эти события, что произошли с ней за эту ночь.

— Фиктивный? Но для чего?

— Пойдёмте ко мне в кабинет, там расскажу, — Денис Владимирович распахнул дверь в помещение и жестом пригласил девушку войти.

Алиса сначала с некоторым недоверием посмотрела на куратора и видимо, сделав для себя определённые выводы, вошла внутрь.

— Садись.

Мужчина вышел за дверь и через пару минут вернулся с двумя стаканчиками кофе.

— Что ж, Алиса, сейчас я вам попытаюсь вкратце изложить суть проблемы и причину того, почему я решил жениться…на вас.

— Пф, вы решили… вы-то может и решили, а вот я пока нет.

Куратор посмотрел на студентку, как на визжащего ребёнка.

— Ладно — ладно. Так с чего вы так резко надумали жениться?

Куратор сел за стол и протянул девушке стакан.

— Хорошо, смотри. Четыре года назад я развёлся с женой. У нас есть дочка, — при этих словах, мужчина едва заметно улыбнулся: так вот, на суде моя бывшая супруга не стала оспаривать тот факт, что Вика останется со мной. Теперь же она хочет через суд забрать мою дочь. Самое ужасное — у неё есть все шансы это сделать. Так как она снова вышла замуж и, по факту, имеет полную семью. Поэтому, это дело может быть решено не в нашу пользу. Чтобы этого не допустить я должен жениться, причём, как можно скорее.

Теперь Алиса понимала почему её куратор пошёл на такую авантюру, хотя это вовсе ему не свойственно. Девушка не могла понять лишь одного: почему она?

— Хорошо, допустим я вас поняла. Но почему ваш этот выбор пал именно на меня? Вы ведь меня тоже недолюбливаете. И кстати, надеюсь вы помните, что у нас в институте не приветствуется отношения между преподавателем и студентом?

— Что значит «тоже»?

— Ну что вы к словам цепляетесь?! Лучше ответьте!

— Видите ли, Алиса, на данный момент у меня нет такой знакомой, которую я бы мог позвать замуж. С вами несколько проще, поскольку нам обоим будет полезен этот брак. У вас будет, скажем так, иммунитет от отчисления, а у меня полная семья.

— А зачем мне этот ваш иммунитет? — закатила глаза студентка.

— Затем, что каждый полгода ректор собирается вас отчислить, и каждые полгода мне приходится за вас ручаться. Теперь я буду это делать в рамках нашего уговора, потому что просто так унижаться перед начальством у меня больше нет мотивации. Что касается правил в стенах этого здания, я о них прекрасно осведомлён. Изменения документов студентов и преподавателей проверяются раз в год, так что об этом никто не узнаёт.

— Хорошо, — неожиданно даже для самой себя сказала Ковальская, — если это продлится всего несколько месяцев, я согласна. Завтра после пар я предупрежу Надежду Иванну, что бы она не проговорилась о документах Пал Палычу, скажу что всё уладила.

— Завтра ты не пойдёшь в институт.

— Как это? Мы же с вами договорились, вы сказали, что я смогу доучиться… — испуганно затараторила девушка.

— Да не переживай ты, просто тебе надо будет пропустить один день. Завтра мы с тобой распишемся — куратор попытался сказать последнюю фразу по-деловому, однако контекст не сочетался с интонацией.

— Но я не могу не ходить завтра, к нам приедет профессор Минковский, он собирался провести лекцию о биофизике, я обязательно должна попасть на неё! Минковский планирует провести ряд показательных эксперимен…

— Хорошо- закатил глаза мужчина, — я перенесу его выступление на понедельник.

— А это возможно?!

— Почему тебя это так удивляет?

— Да не обращайте внимание. Я просто наслаждаюсь всеми прелестями статуса вашей невесты, — с издёвкой ответила девушка.

Куратор лишь раздражённо сверкнул глазами в ответ на сарказм студентки.

— Алиса, я хочу вас ещё кое о чем предупредить.

— О чём? — без особого трепета спросила студентка, поскольку всё самое плохое для них обоих уже было сказано.

— Никто в институте не должен знать, что мы муж и жена. Вам ясно?

— Удивили, — прыснула Алиса, — да я и без ваших предупреждений не собиралась это афишировать. Думаете я хочу стать главным объектом сплетен в этих стенах?

— Ну вот и отлично, а сейчас идите домой, завтра с утра я заеду за вами.

— А вы не поедите домой?

— Нет. У меня ещё много работы здесь. До завтра, Алиса.

— До свидания, Денис Владимирович.

Девушка прикрыла дверь в кабинет и молча шла вдоль коридора. Пару часов назад она бежала здесь, не подозревая о том, что скоро она согласится выйти замуж за человека, которого ненавидит до такой степени, что обручилась с ним с целью оторваться на нём за все годы её страданий и угроз отчисления.

«Вот она- сладкая месть» — захихикала Ковальская и пошла прочь.