Финал

Глава 24 Мы не беззащитны

Солнце медленно выползало из-за горизонта, освещая первыми лучами залитое кровью место. Отрезанная голова Клифа задергалась, послышался треск костей, плоть пришла в движение.

Пуговица.

Маленькая пуговица выпустила нити внутри пустой глазницы под швом. Эти нити начали расти, увеличиваться, соединяться, сплетаться воедино. Шов разошелся, пробитый изнутри маленькой кукольной ручкой. Затем показалась вторая рука… голова… и, наконец, тело. Разорвав мертвую плоть оборотня, наружу, измазанная в крови, появилась танцовщица Любовницы. Куколка, упав в грязь, начала увеличиваться, становясь все больше и больше. И вот на ноги поднялась взрослая женщина. Эссенция окутала тело, она переливалась, танцевала вместе с куклой.

"Почему бы не заменить и глаз?"

"Не думай об этом".

"У меня осталось мало танцовщиц, надо оставить несколько для решающей битвы".

"Без подарка она тебя не оставила".

"Я полюбила тебя... Клиф".

Танцовщица, прокрутившись, как балерина, аккуратно взяла в руки отсеченную голову Берсерка и... поцеловала её в лоб.

Одно мгновение.

Конвульсия накрыла плюшевое тело, вновь послышался треск костей, стежки один за другим начали лопаться. Куски ткани опадали, кукла еще сильнее увеличивалась в размерах, достигая габаритов Клифа. Её распирало, разрывало, она терпела, беззвучно сдерживая боль. И на самом ее пике пальцы погрузились в свою же "кожу" на лице, чтобы порвать, как оболочку.

Резкое движение!

— Кха! — сделал глубокий вдох Клиф.

Кукольное вместилище окончательно развалилось на две части, словно змеиный выползок. Голый вервольф в облике человека рухнул на колени, держась за сердце. Кукольная рука была на месте, и единственное, что изменилось, — теперь оба глаза были целы. Учащенно дыша, волк несколько секунд приходил в себя, длинные волосы упали на лицо, и скинувший пару лет Клиф... проморгался.

— Охренеть! — только и смог процедить он.

Что сейчас произошло?! Голова гудела, фантомная боль все еще жгла шею, зрение постепенно возвращалось. И почему-то смотреть теперь было гораздо легче... Я ощупал лицо… Мой глаз! Он на месте. Боги, как же приятно смотреть на мир полноценно! Я... Я умер. Снова уступил проклятым железкам! Со злости я стукнул кулаком по грязи. Так, успокойся. Нова?

Я даже не успел сконцентрироваться.

— Клиф! — вышла она дымкой и, не сдерживая чувств, обняла меня.

Чуть растерявшись, я продолжал стоять на коленях, как истукан.

— Да… да, я в норме, а ты?

— Мы... Мы что... — скопились слезинки в уголках ее глаз.

— Опять переступили черту, — выдохнул я немного пара. — Но как вернулись?

Последние воспоминания. Мир закружился, и я увидел свое же обезглавленное тело. Чуть скосил взгляд. Вот оно, кстати, лежит...

— Твой глаз, — нежно прикоснулась ведьма к моей щеке. Она задумалась, и до неё быстро дошло, когда фиолетовые глаза увидели остатки куклы. — Любовница. Я... — Нова пришла в себя. — Я видела, как она зашивала пуговицу, но представить не могла…

— Лю, — расслабленно выдохнул я. — Спасибо, спасибо тебе, лучшая ты кукла. — Спасла, чертовка, снова спасла мою шкуру! На Черной Земле нет ангелов, но, мать твою, если Лю не мой ангел-хранитель, то я не знаю.

Еще несколько минут я ждал, пока конечности напитаются силой. Даже не так: я чувствовал себя посвежевшим, новым, хотелось свернуть горы. Но к восторгу от чудесного воскрешения примешивалась тревога, вызванная горькой действительностью. Сначала — страх от того, что я провалялся тут всю ночь, а затем...

— Диор.

Поднявшись на ноги, мы с призрачной смотрели на лежащего. И самое жуткое, северное — он был еще жив, но яд мистического серебра расплавил половину его тела. Медленная и мучительная смерть.

— В-вожак, — не двигались его губы, бельма вместо глаз. Серошкурый держался из последних сил. — Я… кх… я отвоевался. — Он хотел убедиться, он хотел дождаться тех, кто придет искать нас, чтобы рассказать им правду. Стойкий солдат.

— Жаль, что все так получилось, — опустился я на колено. Он не должен умирать в одиночестве.

— Весь наш… кх… Поход... — потекли слезы по его щекам. — Ты... ты должен спасти свою дочь, Клиф, ты должен спасти нас всех, — потянулась ко мне его рука. Я сжал протянутую ладонь. — Прости, прости меня.

— Не за что извиняться, друг, только не тебе.

— Кх. — Улыбка, полная грусти. — Я так... так хотел увидеть еще раз мадам Селен. — Силы покидали изувеченное тело. — И ненавидел себя за это. Она человек... и все же. И все же... Почему я должен испытывать чувство вины? Ха, бессмертный вожак, забери... кх… забери это чувство у таких, как я. — Последний вздох. — Обещай, что покажешь нам другой путь...

— Обещаю, Диор. Я...

Волк сник.

Проглатывая скорбь, я закрыл веки умершего. Отдыхай, храбрый стрелок, Туманный Альбион ждет.

Я вновь поднялся на ноги. Татуировки заполнили мою кожу, злость окутала душу бушующим штормом. И, как будто в ответ на эту ярость, где-то вдалеке, очень далеко, послышался гул взрыва.

— В той стороне наш лагерь! — бросила взгляд Нова на горизонт. — Люди пошли в наступление! — Она сжала зубы. — И я догадываюсь, кто дал им сигнал, зная, что тебя больше нет.

— С меня хватит, — нарастал на мне мех. — Мы забираем нашу семью и закончим заклинание сами.

— На нас могут ополчиться все сразу, — просочилась она дымкой обратно в меня.

— Плевать, мы будем убивать всех, кто встанет на пути. Больше никаких игр. — Я высвободил ярость. — Одни против всех, у Черной Земли не будет шансов. Ра-а-а! — сорвался я с места.

Залп артиллерии разнес ближайшую опушку. Военные действия велись на целых километрах пустошей, яростное и быстрое наступление охотников, ведомых комиссаром Огненных Рыцарей Ифрихом, сеяло хаос вокруг. Командир получил донесение, что самых главных фигур, Клифа и Омеги, нет рядом. Откуда главнокомандующий Гром это знал, не интересовало старика, он горел идеей наконец склонить чашу весов в пользу людей. Конечно, все это было частью многоступенчатого плана Беатриси, и сегодняшнее поражение должно было только подстегнуть Ави к активным действиям. Но истинный смысл этой авантюры…

Завладеть, подчинить и забрать запретные знания.

— Дэ Ама! — Мелони повела рукой дугообразным движением. В воздухе повисли молниевые гранаты. — Кидайте! — приказала Плеть нескольким ведьмам.

Женщины, подхватив сгустки телекинезом, метнули их в приближающиеся силы противника, накрыв площадь вспышками молний.

Козломордые Бахамуты, рассредоточившись по периметру, бежали на смерть в приступе кровавой ярости. Рыцари, зажигая клинки, вступали в противостояние с созданиями Бездны. Легенды из книг оживали на глазах. Всюду выстрелы, ходячие роботы. Лед и земля взметались из-под почвы огромными кольями.

— Госпожа Плеть! — Рата нашла Мел у одной из баррикад. Новые царапины красовались на ее лице.

— Рата, надо больше стен от...

— Госпожа, леди Мур в опасности! — стукнула посохом элементалистка.

— Что? — погасила заклинание молниевая.

— Враги прорвались к палатке призыва, и ваша сестра приняла бой! — пригнулись девушки ближе к земле из-за разорвавшегося снаряда.

— С ней должен быть Виктор! — выстрелила в ответ Мел. — И что Мур вообще там делает?

— Н-не могу знать, и демона я не видела! Прошу, надо поспешить! — настаивала Рата.

— Черт. — Мелони, понаблюдав, как синеватый волк создает ледяное копье, чтобы метнуть его в движущуюся машину, пробормотала себе под нос: — Где же ты, отец?.. — И громче добавила: — Вперед!

— Я проведу!

Ведьмы под градом пуль периодически останавливались, посылая обратные заклинания. Каждый шаг под плотным огнем давался им с трудом, а оборона с каждой секундой больше походила на бойню. Почему разведка не доложила о наступлении? Почему все обернулось так?

Наконец еще целая палатка призыва предстала перед Мелони.

— Внутрь! — забежала Рата.

— Ч-что? Зачем? — пыл боя мешал сконцентрироваться, и молниевая забежала следом. Чуйка кричала, что что-то не так! — Рата, что мы делаем? — зло процедила Мел сквозь зубы.

— Все во благо, во имя нашего будущего, — медленно развернулась ведьма. Её глаза окрасились в розовый.

Пальцы Плети тут же вспыхнули.

— А, а, а, — радостная улыбка. — Убьешь не меня, но товарища, — покачала ногтем из стороны в сторону Беатриси.

— Показалась, гадюка, — все еще копила эссенцию Мел. — Значит, ты все знаешь, — сняла она потрескавшиеся очки. — От меня ты ничего не получишь.

— Ох, милая, твои слова мне не нужны. — Черная эссенция окутала внутренность палатки, зловеще гармонируя с кровавыми пятнами на ткани и следами ногтей на земле. — Твой разум беззащитен передо мной. И никто тебе не поможет! — рассмеялась демонесса. — Клиф мертв! Аннет и Корнар далеко, Омега не знает, — умолкла темная. — Все идет как надо.

Черная дымка сорвалась живым созданием с ее пальцев и устремилась вперед, впившись в голову Мелони. Элементалистка поморщилась, но победоносный оскал розовоглазой сменился непониманием, удивлением.

— Что? — взмахнула элементалистка рукой, и эссенция молнии отогнала заклинание. — Не сработало? Мерзкая ты шлюха.

— Как ты... — впала в ступор Беатриси.

Мел отдернула воротник. Около ключицы красовалась свежая татуировка в виде пентаграммы. Знак, сдерживающий демонов.

— Не думала, что первый рисунок по коже сделаю из-за тебя, — ухмылялась теперь ведьма. — Я изучила вопрос, поговорила с выжившими волками из тюрьмы, и бывший друг Ави помог мне в тайне набить это. — Глаза заискрились с новой силой. — Шанс, что сработает, был ничтожно мал, но ты используешь только темную эссенцию, демоново отродье, от чистой магии Разума у тебя ничего не осталось.

— Сука! — злилась розовоглазая.

Мелони подняла руки, готовясь дать разряд.

— А убивать своих, — холод в голосе, бесстрастность, — вынужденная мера.

Это был блеф, ложь, попытка взять характером.

— А-а! — прокричала демонесса. Моргнув, глаза Раты пришли в норму.

— Я… — сразу оклемалась загипнотизированная. — Не понимаю.

Мелони выдохнула, сдерживая искреннюю радость. Ведь теперь такими рисунками можно снабдить всю семью. Полевое испытание прошло удачно.

— Все враги. — Земля сотряслась. — Похоже, наше время как части Похода... вышло.