Форпост мертвецов

Глава 6. Высокая дипломатия

Когда я тронулась в путь, меня снова провожали Бер и несколько его дозорных. Следом за мной должны были ехать двое повстанцев, чтобы наблюдать, а при необходимости вернуться и доложить нежити об успехе или провале моей миссии.

Уже стало традицией, что мы с Бером так и не нашли подходящих слов для прощания, просто молча стояли, обнявшись. По крайней мере, на этот раз он хотя бы смотрел мне вслед. Только вот лучше бы и не смотрел. Я предпочла бы вспоминать его смех, а не эту надрывную, отчаянную волчью тоску.

Я без особых приключений добралась до столицы княжества Алии и сдалась, назвав себя, ее личной охране.

В последний раз я видела свою двоюродную тетку еще в детстве, но она мало изменилась с тех пор, время словно замерло для этой немолодой уже женщины. Ее взгляд был все таким же острым и жестким, и, когда меня ввели к ней, в нем легкой тенью отразилось немного растерянное узнавание. Я поклонилась в приветствии.

- Здравствуй, Лильда. Ты повзрослела.

- А ты все такая же, какой я помню тебя, тетушка.

- Благодарю, но все-таки не стоит мне льстить, дорогая моя. Итак, что привело тебя?

- Полагаю, тетушка, ты в курсе определенных событий, которые сопутствовали воцарению на престоле нашего дорогого родича Эрика?

- Кое-какие слухи, конечно, доходили и до меня, но полагаю, что тебе, моя девочка, известно много больше, поскольку ты непосредственно присутствовала и даже принимала участие в большинстве этих событий. И я не пойму, которые обстоятельства ты имеешь в виду, поэтому будет лучше, если ты расскажешь обо всем сама. Возможно, выяснится, что я просто не знаю того, что тебя так тревожит.

- Не буду скрывать от тебя, из всех этих обстоятельств сильнее всего меня тревожат убийство Вогана и покушение на убийство твоей покорной слуги.

Княгиня придала своему лицу выражение вежливого удивления и озабоченности.

- Моя дорогая бедная девочка! Это все настолько чудовищно, что я просто не в силах была поверить тем слухам, что доносились до меня. Неужели все это правда?

- Клянусь тебе светлой памятью моего отца, госпожа.

- Возможно, кое-что из происходящего было неправильно понятно и оценено тобой, моя девочка, ведь ты была так юна и, прости мне это слово, предвзята?

- И как же юность и предвзятость могли помешать мне в том, чтобы верно понять и оценить дикую и бесчеловечную казнь отца? Тем более что князь Эрик позаботился о том, чтобы я не была лишена возможности вблизи и во всех подробностях наблюдать это благородное действо?

- Не забывай, дорогая, о том, что Воган не был невинной жертвой, он посмел поднять руку на своего родного брата, даже хуже того, на князя, своего законного повелителя.

- А ты не забыла, моя благородная госпожа, что Воган был твоим родичем в той же степени родства, что и Эрик? Неужели тебя совершенно не трогает кровь твоего рода, пролитая с такой бессмысленной жестокостью?

- Кто я такая, чтобы вмешиваться в дела властителя другого суверенного государства?

- Ну, раз так, полагаю то, что Эрик пытался затравить меня собаками, тоже вряд ли возмутит тебя?

- Вот тут, ты, пожалуй, действительно неправильно поняла намерение Эрика. Твой дядя очень любит тебя, глупенькая, он сам не раз говорил мне об этом. Он никогда бы не стал вредить тебе. Егеря, которых он послал, должны были вернуть тебя домой и проследить, чтобы с тобой не случилось ничего плохого.

Алия снисходительно улыбнулась мне. Да, я действительно дура, она абсолютно права. Было немыслимой глупостью даже пытаться как-то повлиять на нее. Оставалось только пустить в ход последние козыри.

- Знаешь, княгиня, возможно, я еще могла бы оказаться тебе полезной. Прошедшие годы не прошли для меня даром, мечтая отомстить, я овладела тайнами некромантии. Теперь я могу призвать войско живых мертвецов под твои знамена. С такой поддержкой ты сможешь легко разбить Эрика и завоевать мое родное княжество. Тем самым ты расширишь свои земли и увеличишь сферу влияния, ну а мне будет достаточно одной лишь мести за отца.

- Это не тех ли живых мертвецов ты имеешь в виду, что из Брошенных Земель? Или в твоих силах поднять любого покойника?

Она старательно прятала улыбку в самых уголках губ, похоже, немало забавляясь. Вот же черт! А я надеялась, что меня отправят в Брошенные Земли, где появится хоть какой-то шанс спастись. Мысленно проклиная себя за преступную наивность, удачно дополняемую непроходимой глупостью, я, тем не менее, самоуверенно продолжала.

- Теоретически я могу поднять любого покойника, только для этого необходимо много времени, сил, а главное некоторые артефакты немыслимой ценности, которые я не рискнула брать с собой в это путешествие. Но нежить Брошенных Земель уже присягнула мне в вассальной преданности, поэтому проще всего было бы сейчас обратиться прямо к ним.

- Все, что ты говоришь, не может не ужасать и повергает мою душу в глубочайший трепет! Но в тоже время нельзя забывать, какие широчайшие возможности теперь открываются перед нами! О, моя девочка, ты была послана мне на старости лет, как величайший подарок! Не томи свою старую тетушку – призови скорей отряд своих самых лучших, самых грозных мертвецов! Покажи свою силу!

Княгиня была уже просто не в силах удерживать глумливый зубастый оскал.

- Мне жаль расстраивать тебя, госпожа, но прямо отсюда я пока не могу их призвать. У меня еще недостаточно магических сил для удаленной связи, но если бы ты позволила продемонстрировать тебе мои способности вблизи Брошенных Земель, где моя сила некроманта многократно…

- Довольно, милая, ты меня утомила!

Я потерянно заткнулась. Продолжать комедию не имело смысла.

- Генрих, позаботься о княжне и о том, чтобы ей было с кем поделиться определенными подробностями ее карьеры некроманта в Брошенных Землях, но только сильно не усердствуйте, ведь мы же не хотим огорчить дядю этой милой девушки, он единственный близкий человек у бедняжки и очень расстроится, если мы обидим сироту. И подготовь для него письмо от моего имени.

Вот и все, моя дипломатическая миссия определенно не задалась. Впрочем, все к тому и шло, но в любом случае стоило попытаться. Теперь совсем уже скоро я увижусь, наконец, с родным дядей, тогда-то для меня и начнется все самое интересное, но подозреваю, что недолгое. Надеюсь, что недолгое…

Может быть, имеет прямой смысл закончить все самой, не дожидаясь помощи самого близкого и родного? А если выждать момент, когда письмо Алии к Эрику будет невозможно вернуть, то вполне возможно, что моя смерть повлечет за собой некоторую напряженность в отношениях между союзниками, ведь, похоже, Эрику действительно очень хочется заполучить меня живьем. К тому же тогда я уже точно не смогу ни с кем поделиться секретами защитников Портала. Идея начинала казаться все более и более заманчивой.

Выждав пару дней, я начала воплощать ее в жизнь, решив начать с повешенья, а там дальше как получится. Но оказалось, что за моей камерой постоянно следили, и все попытки были тут же в корне пресечены. Меня просто накрепко привязали к кровати. Отвязывали пару раз в сутки, давая возможность поесть, попить и справить нужду не под себя, и все, разумеется, под строжайшим присмотром.

Коротая таким образом время, я пыталась разучиться дышать, правда, безуспешно. В очередной раз кляла себя за легкомыслие, поскольку ничего не предусмотрела для быстрого и эффективного ухода из жизни в ситуации, подобной случившейся. Ведь какая-нибудь примитивная отравленная игла, спрятанная в складках одежды, а лучше всего – в воротнике, могла бы раз и навсегда решить все вопросы, стоящие теперь передо мной. Но было уже поздно метаться. Можно было, конечно, откусить себе язык и попробовать захлебнуться собственной кровью, но этот вариант я решила оставить на самый крайний случай, чем-то он меня не вдохновлял.

Вскоре вернулись гонцы от Эрика, и я была доставлена к нему с теми же предосторожностями от возможного суицида. Забавно было после стольких лет вернуться домой в таком беспомощном состоянии.

Меня привели в княжеские покои и крепко привязали к креслу. Только после этого появился князь и жестом отпустил стражу.

При взгляде на князя мне стало жутко, я не видела его уже несколько лет, и из моей головы как-то незаметно успело выветриться воспоминание о том, насколько он похож на отца. Эрик был более коренаст и чуть ниже ростом, но в остальном практически полное внешнее сходство таких разных по сути братьев раздражало и коробило.

- Ну, вот и свиделись, родная моя. Как ты?

- Да пока что грех жаловаться.

- Это хорошо. А то слышал, говорят, будто тебе последнее время и жизнь стала не мила?

- Пустое это, просто слабость минутная накатила, прошло уже все.

- Тем лучше. Такая молодая, тебе еще жить да жить, а ты, дуреха, вон что надумала!

- Жить да жить говоришь?

- Ну а почему нет?

- Тебе виднее, княже, почему.

- Разве я когда-нибудь причинял тебе вред?

Какая бесподобная наглость! От затопившего негодования просто перехватывало дыхание.

- Нет, родной ты мой, конечно нет. Разве будет кто-нибудь в здравом уме всерьез сердиться на изнасилование, убийство отца, травлю собаками?

- Собаки нужны были, только чтобы взять твой след. Уж не знаю, что у тебя там с егерями вышло, надеюсь, хоть ты мне расскажешь, поскольку никто из них не вернулся, но я давал им приказ доставить тебя назад в целости и сохранности.

- Ну, надо же, к чему только может привести недопонимание! Я все эти годы искренне считала, что ты отдал меня на растерзание псам.

- Да разве я мог бы? Родненькая, ты ведь дороже золота мне, солнышко мое! Я же люблю тебя, глупую, и всегда любил, ты же помнишь?

- И рада забыть, да не получается…

- И тебя люблю, и отца твоего любил! Да только он сам выбрал свою судьбу, пошел, Иуда, против родного брата, против своего князя… власти захотел, крови моей захотел!

Лицо Эрика налилось багрянцем, он схватился за край стола, перед которым стояло мое кресло, тяжело оперся об него, нависая надо мной.

- И ты тоже, шлюшка разбойничья, ты тоже по его стопам пошла! Думаешь, я не знаю, кто на юге мятеж подымал? Ты и полюбовничек твой Эрвин сын Бальдера, кажется, так его зовут?

Я сочла разумным промолчать в ответ.

- Я все знаю! Ты не с тем связалась, милая, молода еще и глупа с родным дядей тягаться! Да только добр я и отходчив, хоть и опрометчиво это, и пожалею еще потом, но готов простить тебя, соплячку, за малолетнюю твою дурость!

- Простишь меня?

- И прощу, и живи себе дальше, молодости своей глупой радуйся! Только повинись перед старшим, покайся, прояви уважение, я же вместо отца тебе сейчас, как осиротела ты!

Да уж, осиротела… хотелось гневно орать, срывая горло, а еще горько рыдать и даже хохотать в безумной истерике, но все это подавило твердое решение довести навязанный мне Эриком фарс до логического конца.

- Дядя Эрик, я раскаиваюсь во всем содеянном! Прости меня, пожалуйста!

Князь ласково улыбнулся мне и по-отечески потрепал за плечо, я попыталась скрыть брезгливую дрожь.

- Вот и давно бы так! Сейчас помиримся, да и заживем, как положено, мы же с тобой все-таки семья!

- Да, мы – семья! Прикажешь развязать меня?

- И обязательно прикажу, не переживай, родная моя, только пару вопросов с тобой проясним, и тот час же развяжу и обниму тебя, солнышко!

- Пару вопросов?

- Ну, должна же ты показать своему князю, что искренне раскаиваешься, а не хитришь?

- Неужели ты мне не доверяешь?

- Я брату родному, помнится, уже доверял, сама знаешь, что из этого вышло! Не смей играть со мной! Где сейчас Эрвин?

- Умер от полученных в бою ран.

- А где тело?

- Закопано в лесу.

- Опиши это место.

- На подступах к Брошенным Землям, довольно далеко от ближайших деревень, но я могла бы показать на месте.

- Гм, ну ладно, допустим это, пока поверю тебе на слово. К слову о Брошенных Землях, тем более, сама их упомянула, куда делся посланный за тобой отряд егерей и почему вообще оттуда никто не возвращается?

- На Брошенных Землях лежит древнее проклятие, там бродят озлобленные духи не упокоенных воинов и жестоко убивают каждого, кто рискнет их потревожить.

- А как же тебе удалось уцелеть?

- Дело в том, что у меня оказался редкий дар некроманта, благодаря которому мне удалось подчинить своей воле это древнее зло, - я сделала свое лицо по возможности строгим и загадочным, стараясь не переигрывать.

- Надо же, как кстати пришлось! И каким образом проявляется этот дар?

- До той поры, пока я не встретилась с агрессивными духами, он никак не проявлял себя, кроме, разве что, тяги к потустороннему и сверхъестественному, помнишь, как я любила в детстве слушать на ночь всякие жуткие истории?

- Вообще-то все дети это любят.

- Ну, возможно. Просто я вдруг почувствовала какое-то сродство с этими духами, поняла, что они не тронут меня, а со временем у меня даже начало получаться управлять ими.

- И как далеко простирается твоя власть над миром духов?

- Ну, не очень далеко, если честно. Наверное, есть что-то особенное в самих Брошенных Землях и в лежащем на них древнем проклятии, оно почему-то признало меня и наделило силой. Я пыталась разобраться в этом, но у меня не получилось, ведь под рукой не было ни нужных книг, ни мудрых наставников. Мне кажется, это что-то врожденное.

- Вот даже как? И что же это за такое загадочное древнее проклятие? Дружеские привидения не объяснили тебе, за что оно наложено, как действует, в чем его суть?

Внутри меня бушевала борьба между разыгравшимся не на шутку воображением, подсказывающим жуткие картины зарождающейся истории, которая уже так и вертелась у меня на языке, и здравым смыслом, настоятельно рекомендующим сократить до логически необходимого минимума объем фантастической лжи, щедро заливаемой в уши самого близкого родственника.

- К сожалению, я так и не смогла разобрать их язык. Для меня это шелест, шум, невнятный шепот на грани слышимости.

- Ай-яй-яй! Какая жалость, было бы так интересно все это узнать! Но ты хотя бы исследовала сами Брошенные Земли? Что они скрывают? Должно же быть что-то, что охраняют эти духи? Обычно это клад или какая-то тайна.

- Видишь ли, я исследовала эти Богом позабытые территории вдоль и поперек, и времени у меня было предостаточно, тем более это было единственное безопасное место из доступных мне на тот момент. Уверяю тебя, там нет ничего интересного, кроме этого окаянного проклятия и целой орды неприкаянных душ.

- Да не может такого быть, чтобы духи из пустой блажи сотни лет сторожили это грешное место!

С невольной тоской подумалось: - «До чего же умный у меня дядя, задери его Бер!» Мечты, мечты…

- Но, тем не менее, это так! Духов держит проклятие, проклятие лежит на территории, территория носит название Брошенные Земли и вполне ему соответствует, поскольку там нет ничего, кроме тоски и запустения.

- Нет, это маловероятно. Или ты недоглядела что-то по неопытности, или попросту лжешь мне. Причем скорей второе, - я придала лицу выражение оскорбленного негодования, - но в любом случае я вскоре сам смогу во всем убедиться. Мои войска уже подошли к Брошенным Землям, армия Алии тоже на подходе. Мы силой вырвем тайны этого проклятого места!

- Нет, пожалуйста, не делай этого, ты не знаешь, чем рискуешь! Силы мертвецов непреодолимы! Ты только погибнешь зазря и погубишь своих людей! По крайней мере, разреши мне помочь тебе в этом походе, я постараюсь усмирить духов и открыть тебе безопасный проход вглубь запретных территорий.

- Спасибо за щедрое предложение, но я, наверное, все-таки воздержусь от твоих услуг, моя хорошая. Кое-что в твоем рассказе мне определенно не понравилось, и на время кампании ты останешься здесь, разумеется, под надежным присмотром!

- Но я действительно могу и хочу помочь!

- Самая действенная помощь с твоей стороны, мое ласковое солнышко, была бы в прекращении потока дикой лжи, изливаемой из твоего бесстыжего рта! Если бы ты сказала мне хоть слово правды, это сильно упростило бы жизнь, причем нам обоим. А теперь не взыщи, родная, но, как мне не жаль, придется отдать тебя в руки людям, способным подобрать более убедительные доводы.

- Ты же сам говорил, что любишь меня, что мы – семья!

- Даже любя я вынужден тебя наказать!

- Подожди, послушай меня! Я согласна на все! Помнишь, ты хотел меня когда-то, и я буду любить тебя, буду твоей семьей - племянницей, дочкой, наложницей, кем только захочешь! У тебя ведь больше нет никого, не осталось ни одного по-настоящему близкого человека, а я стану им для тебя, клянусь! Выполню любые прихоти, позволю делать с собой все что угодно, буду послушна и терпелива, я пойду на все, слышишь, на все! Только не вторгайся в Брошенные Земли, оставь в покое мертвых и их тайны, не тревожь, умоляю тебя!

- Жалко Воган не дожил, не увидел как его дочь, словно распутная девка, бесстыдно предлагает себя родному дяде, да и еще и смеет выставлять какие-то условия! Ты и так в полной моей власти, если ты до сих пор еще этого не поняла! В моих силах взять все, что хочу и без выполнения каких-то нелепых обязательств!

- Эрик, ты еще пожалеешь! Гнусная тварь, неужели ты думаешь, что теперь я когда-либо прощу тебя?! Давай, замучь меня насмерть, а я найду способ вернуться оттуда и отомстить! Ты зря связался с некромантом, мразь!

- Как же, как же, видал я таких, и все повозвращались как один, ага.

- Я все равно тебя достану! Я найду и убью тебя!

Но князь с досадливой скукой на лице проигнорировал мои гневные вопли и щедро расточаемые проклятия, вызвал стражу и велел увести свою драгоценную племянницу в темницу для допроса.

Всю дорогу я продолжала беситься и орать в бессильной ярости, но когда в пыточной меня раздели и подвесили связанными руками на крюк, оставив в таком положении на некоторое время проветриться и остыть, гнев постепенно уступил место холодному, липкому ужасу. В сложившейся ситуации мое столь яркое и живое воображение оказалось совершенно лишним и даже вредным качеством вполне заурядной во всех остальных отношениях личности. Я решительно не ощущала в себе ни подъема мужества и отваги, ни малейшей одержимости героизмом.

Сейчас будет очень плохо и больно, причем очень долго, как же я смогу все это вытерпеть? Да никак не смогу! Я расскажу им все, что они хотят еще до того как все начнется! Пусть только они не трогают меня, ведь я не выдержу даже простого ожидания пыток! Мой взгляд затравленно метался по раскиданным вокруг в пугающем разнообразии и избытке орудиям труда заплечных дел мастеров. Как Крев и остальные могли выпустить меня, набитую под завязку столькими знаниями, такими лишними сейчас? Уж они-то могли придумать для меня запасный выход, простой способ покончить с собой, они же не так наивны, как я, почему они это не предусмотрели?! И тут же дала сама себе мысленный ответ.

- А ты можешь представить себе Бера засовывающего в твой воротник отравленную иглу или капсулу с ядом? Вообще, Бера, делающего хоть что-то, что могло бы повлечь за собой твою смерть, когда он так страстно желал, чтобы ты оставалась в живых, как можно дольше и не смотря ни на что!

И я сосредоточила на нем все свои мысли, вспомнила его беззлобные насмешки, простую искренность, веселый азарт учебных боев, наконец, удивительную нежность нашей близости, холодные руки и осторожные ласки… я и сама не заметила, как отвлеклась и успокоилась. У меня была хорошая жизнь, и она была прожита не зря, ведь я успела узнать, что такое настоящее счастье. Большинство не может похвастать этим, даже дожив до преклонных лет, наверное, поэтому они так страшатся близкой смерти. А мне грешно жаловаться на судьбу и отдаваться на откуп страху, что бы там меня ни ожидало. В отношении предстоящих испытаний решила, что чему быть, того не миновать, просто попытаюсь вытерпеть сколько смогу, а дальше будет видно.

Поэтому уже сравнительно спокойно восприняла момент, когда зашли палач с подручными и дознавателем, и началась подготовка к экзекуции. Но первые же удары кнута свели на нет весь мой самоконтроль, все существо было парализовано болью, в голове бессмысленно долбилось только: «Когда же все это кончится?» и «За каким вообще лешим я во все это влезла?!» Однако довольно скоро исчезли даже эти обрывки размышлений, и я стала просто бездумно изо всех сил орать, срывая голосовые связки.

Что было дальше, воспринимала с трудом, все слилось в сплошную пелену страдания. В редкие моменты просветлений вспоминала о том, что где-то есть Бер, цеплялась за это своими разбегающимися мыслями, как за маяк, среди моря боли и отчаяния. Это помогало не сойти с ума. Спустя каких-то десять тысяч лет все прекратилось, и меня снова оставили одну.

Всю ночь мечтала о том, что когда все закончится, то, возможно, повстанцы сумеют выкрасть мое тело, и я очнусь после трансформации в подземельях нежити. Первым кого увижу, наверняка окажется Бер, а вокруг будут только друзья. Я останусь с ними уже навсегда и никогда-никогда больше не испытаю ни капли боли, даже если вдруг однажды сама этого захочу.

Назавтра все повторилось. Только вечером они не стали снимать меня с крюка, так и оставили болтаться наподобие свиной туши. И вскоре причина этого стала очевидна.

Стража почтительно отворила дверь перед князем и снова оставила нас наедине.

Я была практически сломлена. Мной безраздельно владели дикая усталость, шок и апатия. Но появление Эрика оказалось стратегическим просчетом. Один его вид смог преодолеть стену тупого безразличия, отгородившую меня от окружающего мира, и в душе стала заново оживать вся та сложная и насыщенная гамма чувств, что будил во мне этот необыкновенный, если можно так выразиться, человек.

Он подошел вплотную, оценивающе разглядывая меня, и неторопливо провел ладонью по моему израненному телу, откровенно наслаждаясь глумливой лаской.

- Ну как ты, родная? Настроение, самочувствие?

- Все прекрасно, спасибо за заботу, княже! - я надеялась, что, он все-таки сможет разобрать тот невнятный хрип, в который превратился мой сорванный голос, и порадоваться за меня.

- Мне передали, ты все еще упорствуешь в своих заблуждениях, а у меня уже кончается время. Войска давно готовы к удару, и для того чтобы отдать приказ о начале боевых действий мне не хватает только самой капельки твоей искренности. Не могу же я, в самом деле, вслепую лезть в место, о котором могу узнать от тебя все, что мне нужно.

- Мне прямо даже неловко, что я невольно стала причиной стольких затруднений, княже, но я действительно ни чем не могу тебе помочь.

- Собственно, я зашел предупредить тебя, солнышко, что с сегодняшнего вечера ты пересекаешь точку невозвращения.

- Поясни?

- Если ты еще не заметила, до этой поры все причиненные тебе повреждения, носили обратимый характер. Но так не может продолжаться вечно, особенно с учетом того, что я сказал тебе выше. Поэтому теперь, как не жаль мне так поступать с тобой, моя хорошая, но я буду вынужден приказать своим людям воздействовать на тебя несколько, э-э, более радикальным способом.

- Что? Твои мясники теперь меня живьем на части будут резать, что ли?

- Да, в общем, и это тоже.

- Дядя Эрик, скажи, ведь твоя любовь ко мне не уменьшится от того, что меня самой станет меньше? – я попыталась улыбнуться разбитыми в кровь губами.

Эрик невольно сглотнул и изменился в лице, но быстро опомнился и, вернув себе самоуверенный вид, натужно хохотнул.

- Похоже, с тобой все еще бесполезно говорить о чем-нибудь серьезном. Но уверяю тебя, это ненадолго.

Я постаралась изобразить пожатие плечами, насколько это позволяло мое положение.

- Говорят, ты все время кричишь что-то непонятное. Что означает «бер»?

- Это имя.

- Чье?

- Того, кого ты однажды сделаешь самым счастливым на свете.

- И каким же интересно образом?

- Просто попавшись ему.

Князь бросил на меня яростный взгляд и торопливо вышел за дверь.

Я так и осталась висеть на крюке безвольной тушей. Начала раскачиваться, пыталась чуть-чуть подтянуться, чтобы хоть немного изменить положение изнывающих мышц, подвывая от боли и усилий. В конце концов, у меня впереди еще целая ночь, возможно, самая последняя, и мои руки, ноги, пальцы, глаза, уши и что там еще у меня есть, пока еще все при мне. Есть чему порадоваться.

Но радость моя оказалась несколько преждевременной, поскольку через пару часов нагрянули уже знакомые мне мастера заплечных дел, видимо, слегка перекусившие и отдохнувшие перед ночной сменой. Похоже, Эрик действительно торопился.

Они много чего успели проделать в качестве разминки, но самый отчаянный ужас охватил меня, когда заржавленные щипцы приблизились к моим беззащитным босым ногам. Хруст, щелчок, дикая боль – вот и нет мизинца. Струйкой брызнула кровь, рану тут же прижгли раскаленным железом, а я хрипло завывала, захлебываясь кашлем.

- Бер! БЕР! ГДЕ ТЫ?!

И другой палец постигла та же участь. Даже не думала, что у меня осталось еще достаточно сил, чтобы ТАК орать.

Оглушенная болью и собственными воплями я не особенно прислушивалась к тому, что происходило вокруг, но даже в моем положении было трудно не обратить внимания на входную дверь, вылетевшую из дверного проема и расколовшуюся об пол.

- Я здесь!

Бер выскочил из темного дверного проема весь забрызганный кровью, злой как черт и, не говоря худого слова, за доли секунды учинил жестокую, кровавую расправу. Главный палач был разрублен одним ударом от левой ключицы до правого бока. Дознаватель тонко визжал, тупо глядя на хлещущие кровью обрубки своих рук. Один из помощников палача пытался собрать обратно в живот свои вываленные на пол внутренности, а тот, который примерялся отхватить мне оставшиеся пальцы, дергаясь, повис, пригвожденный концами своих щипцов к каменной стене.

Бер кинулся ко мне, торопливо снял с крюка и освободил мои руки, но они совершенно не слушались, я никак не могла дотронуться до него, до лица, залитого чужой кровью, одновременно жуткого и прекрасного, как у падшего ангела, самого дорогого и желанного на свете. И это просто убивало меня. Я пыталась прижаться к нему, но мои ноги были, словно чужие, и только вероломно подкашивались, взрываясь болью от потерянных пальцев. Он осторожно подхватил меня на руки, встревожено осмотрел, и его лицо перекосилось от горя и злости.

- Похоже, я только что проявил совершенно непростительное милосердие, - он метнул задумчивый и голодный взгляд на разбросанные по камере части тел, перемежаемые их бьющимися в агонии владельцами.

- Бер! Бер! Неужели это действительно ты, Бер? – я хрипела одно и то же, как заведенная, сама не веря себе.

- А что, есть еще какие-нибудь варианты?

- Да, это действительно ты! Ты все-таки пришел за мной! Знаешь, я так звала тебя…

- Да слышал! – он улыбнулся через силу, - твои вопли были слышны даже с улицы, за полквартала отсюда, я шел, ориентируясь на них, - улыбка криво дернулась и все-таки покинула его лицо, - как ты?

- Ничего, терпимо, по крайней мере, большей своей частью. Ты появился практически вовремя, от меня успели отрезать совсем чуть-чуть.

Он злобно прорычал что-то неразборчивое и лихорадочно прижал меня к себе, зарываясь лицом в мои спутанные волосы.

В камеру ворвалось еще трое мертвых воинов из отряда Бера, а вслед за ними вбежал обеспокоенный Крев. До этого момента я еще ни разу не видела, чтобы предводитель нежити носил доспехи и оружие. И, хотя он не был залит чужой кровью с головы до ног как Бер, но бурые пятна на одежде и тяжелые красные капли, срывающиеся с клинка, недвусмысленно намекали на его активное участие в происходящем.

- Не может этого быть, Крев, ты тоже здесь?

- Да мы все до единого вообще-то здесь, - он широко и открыто улыбнулся, - только не говори, что у тебя все было под контролем, и ты нам не рада!

- Не рада вам?! Да я просто дышать не могу от счастья! Это лучший момент в моей жизни! Но как, каким волшебным образом у вас получилось?! Это же черт знает как далеко за пределами действия Артефакта?

- А мы тут немного подумали, и решили взять его с собой, - Крев довольно улыбался во весь рот. Бер кивнул мне на него.

- Знаешь, ведь это была именно его идея.

- Но вдохновил меня на нее ни кто иной, как ты, по крайней мере, то, во что ты превратился, узнав, что стало с нашей девочкой. Я просто не мог спокойно на все это смотреть.

- А как же Портал?

- Да, в общем-то, никак, а и шут с ним! – Вождь нежити пожал плечами и виновато улыбнулся. – Нельзя же сразу все и везде контролировать. Разберемся, когда вернемся. На всякий случай я велел Эрвину держаться от него подальше. Он почти поправился, собрал еще немного бойцов и патрулирует лес, отлавливая разведчиков. Если выдвинутся основные войска, он отступит, не ввязываясь в бой.

- И вы пошли на все это ради меня?

- А почему бы и нет? Терять-то нам уже нечего.

- Кстати, девочка, не хочешь представить меня своему дяде? После всего, что было, уже давно пора свести знакомство с ближайшей родней, или я не прав? – я истерично расхохоталась.

- Бер, ты как всегда абсолютно и безоговорочно прав! Пойдем скорее, порадуем старика, ведь дядя сам говорил, что теперь он мне вместо отца. Только, вон в том углу валяется моя одежда, помоги мне накинуть на себя хоть что-нибудь, а то неприлично в таком виде затевать знакомство с родителями.

Через минуту наш маленький отряд резво выскочил из пыточной. Бер нес меня, бережно прижимая к груди. Поскольку его руки были заняты, остальная нежить взяла нас в кольцо обороны: три бойца впереди, Крев в арьергарде, прикрывая отход. Я лихорадочно вспоминала самый короткий и по возможности малолюдный путь из подземелий в княжеские покои. Это оказалось не такой уж тривиальной задачей, поскольку мне нечасто доводилось забредать в эту часть дворца в свою бытность княжеской внучкой.

Пару подземных коридоров и лестницу наверх мы проскочили без происшествий, поскольку именно через них Бер и его товарищи пробивались ко мне. Соответственно, кроме порубленных тел охраны, скученно валявшихся на щедро залитом кровью полу, нам не встретилось там больше ничего примечательного. Но стоило чуть углубиться в лабиринт бесконечных дворцовых переходов, как начались неизбежные стычки с княжеской стражей.

Как правило, нам попадались небольшие отряды, по пять-шесть человек, и наш авангард из трех мертвых воинов без особых проблем прорубался через них, практически не снижая скорости бега. Но после одного из поворотов нам преградила путь целая дюжина. Бойцы Бера ввязались в бой, сам он стоял чуть поодаль, продолжая держать меня на руках, Крев не участвовал в сражении, наблюдая за тем, чтобы нас не атаковали с тыла. Но тут из выходящего прямо перед нами бокового коридора выскочил капитан дворцовой стражи в сопровождении нескольких воинов.

Справедливо рассудив, что молодая княжна, бессильно повиснувшая на руках у огромной, жуткого вида нежити, является ключевой фигурой в разыгрываемой комбинации, он метнулся к Беру, пытаясь достать меня мечом, но тот стремительно развернулся и прижал меня к стене коридора, прикрывая собой. Продолжая полностью закрывать меня своей спиной, он начал стремительно опускаться вниз. Похолодев от ужаса, я ждала, что моего защитника в тот же миг изрубят на части, но Крев бросился атакующим наперерез. Я услышала, как вождь нежити отбил клинок капитана стражи и продолжил сражаться с ним, а также с сопровождавшими его стражниками, не подпуская к нам и выигрывая для Бера несколько бесценных мгновений. Мой возлюбленный осторожно, но быстро уложил меня на пол возле стены, и тут же влился в схватку, на ходу выхватывая из ножен свое оружие. Его своевременное вмешательство менее чем за пару минут безоговорочно решило исход боя в нашу пользу. Должна признать, что вся нежить дралась очень эффективно и завораживающе красиво, но все-таки Бер был лучшим мечником из всех, кого я когда-либо видела.

После этой схватки Бер снова подхватил меня на руки, и мы сломя голову понеслись дальше, убивая всех, кто пытался встать у нас на пути. Когда мы, наконец, добрались до дверей, ведущих в княжеские покои, резко выскочив из плохо освещенного коридора, то представляли собой поистине незабываемое зрелище, если, конечно, можно судить об этом по реакции личных охранников Эрика, столпившихся перед входом в его комнаты. Они, впрочем, так и не смогли ни с кем поделиться своими волнующими впечатлениями, поскольку были тут же тихо вырезаны.

Ради такого торжественного момента я сделала над собой усилие и кое-как встала на ноги, не обращая внимания на боль, пронзающую при каждом шаге. Бер протянул мне ладонь, и мы зашли в княжеские покои, держась за руки, как влюбленные дети. Наши товарищи остались снаружи, охраняя вход.

Судя по всему, Эрик никак не ожидал нас видеть, даже более того: он явно не был нам рад.

- Бер, познакомься, это князь Эрик! Дядюшка, а это Бер, помнишь, ты недавно спрашивал, а я тебе про него рассказывала?

- Ч-что? Это живой мертвец?! Но как?!

- А я ведь предупреждала тебя, дядя, напрасно ты связался с некромантом! – моя беспримерная наглость преодолела его ошеломление, и Эрик разразился гневными полубезумными выкриками.

- Да что тебе тут надо, мерзавка?! Вон отсюда, оставь меня в покое и немедленно убери из моего дома эту падаль!

- Как невежливо с твоей стороны, князь, но мне действительно жаль, что я не смог тебе понравиться. Впрочем, отставим все личное, видишь ли, дело в том, что у тебя накопился значительный долг по отношению к этой милой даме, и я просто обязан помочь ей с его взысканием. Так уж и быть, изымать будем по частям, - Бер оглянулся на меня и деловито поинтересовался, - с какой части начнем?

- Ты знаешь с какой! – я даже не пыталась удерживать волчий оскал.

У Эрика подкосились ноги, он рухнул и отполз, пятясь к стенке, не в силах оторвать взгляд от адского создания, которое мягко подкрадывалось к нему, доставая из-за пояса нож. Я тоже не могла отвести глаза, невольно залюбовавшись своим бесподобным возлюбленным. Его легкая, чуть задумчивая мечтательность в сочетании с многообещающей улыбкой просто сводили меня с ума.

- Нет, не надо, пожалуйста, нет! Лильда, за что?! Я же всегда так хорошо к тебе относился!

- Да, с этим и не поспоришь, но жизнь так несправедлива…

- Ты не можешь так поступать со мной, Лильда, ты ведь знаешь, как я тебя люблю!

- А вот это сейчас вообще зря сказал.

Бер плавно и легко опустился перед ним на колени, Эрик нечеловечески вскрикнул, и я заметила, что ковер под ним стремительно темнеет.

- Бер, послушай, не надо!

- С чего это вдруг?

- Ты же не будешь сейчас во всем этом ковыряться? Гадко.

- А я не брезглив.

- Все равно это как-то неправильно, не надо так, просто убей его!

- Уверена?

- Да!

- Ладно, как хочешь, - Бер чуть разочарованно пожал плечами и тут же выполнил мою просьбу.

- Подозреваю, что в ближайшее время для подтверждения права на престол и установления порядка в городе тебе может здорово пригодиться вот это, - Бер протянул мне голову князя.

И я принялась с помощью друзей решать поставленную задачу. Нежить захватила дворец и контролировала город, но, к сожалению, не могла оставаться здесь в течение долгого времени, а еще надо было что-то срочно делать с войсками князя, сосредоточенными у границ Брошенных Земель. И было бы преступным легкомыслием сбросить со счетов Алию, собравшую в том же районе значительную военную мощь.

Военный совет был собран на скорую руку тут же, в княжеских покоях. Было решено, что раз город все равно придется покинуть, то единственный способ сохранить влияние – это попытаться найти хотя бы несколько верных людей и вручить им бразды правления, а всех остальных как следует запугать.

Верные люди отыскались тут же неподалеку в княжеских темницах. Моей радости не было предела, когда в одном из измученных, похожих на привидения, узников я узнала Эгмунда – старого друга моего отца, которого я уже давно не рассчитывала увидеть среди живых. Он обнимал меня, гладил по голове и тихо смеялся, смахивая украдкой непослушные слезы. Я, не сдерживаясь, рыдала от боли и жалости, видя, что пришлось вынести такому достойному и немолодому уже человеку за преданность моему отцу, а еще от счастья, что для него наконец-таки закончились все испытания. Эгмунд с радостью вызвался помочь мне, чем только может, и тут же порекомендовал десяток бывших узников, на которых тоже можно было положиться.

Запугивание населения было решено провести на главной площади города, этой же ночью, не откладывая в долгий ящик. Колокола звонили, как на пожар, нежить сгоняла на площадь обезумевших от ужаса горожан, я в гордой задумчивости стояла на возвышении, нацепив на голову княжеский венец и кутаясь в черный тяжелый плащ. Для придания происходящему характерного очарования все действо освещалось зелеными факелами. Когда людей на площади набралось достаточно, я продемонстрировала им голову Эрика. Попеняла присутствующим на то, что они в свое время не воспротивились убийству моего отца и оставили меня в полной власти его убийцы, но тут же сказала, что прощаю их, и вообще буду милостива, как новый правитель, но, конечно, если только они покажут, что достойны этого. Порадовала новых подданных своими талантами некроманта, пообещала, что в случае неповиновения их расплата будет ужасна. Бер, как наиболее представительный, поскольку оказался самым большим и жутким на вид, изображал предводителя нежити и торжественно присягнул мне в вассальной верности, эффектно пав передо мной на колени. Остальная нежить последовала его примеру. По толпе пронесся сдержанный то ли стон, то ли всхлип. Я серьезно кивнула и легко коснулась склоненной передо мной головы, принимая его служение. Далее я объявила о своих намерениях примерно наказать княгиню Алию, посмевшую вероломно предать меня, и о военном походе, который я немедленно предприму для реализации этой цели. Представила горожанам Эгмунда и его людей, пояснила, что они остаются за главных на время моего отсутствия, которое будет недолгим. После этих слов я обвела толпу пронзительным и многозначительным взглядом, и то, что я увидела, меня обнадежило.