Галактический шеф-повар

Глава 7

На первое испытание опытной партии новой пищи для АУГЛ собрались: Старший врач Эдальнет, лечащий врач АУГЛ, патофизиолог Мэрчисон, Гурронсевас, лейтенант Тимминс, Старшая сестра Гредличли и все остальные сотрудники, обслуживающие палату чалдериан. На сестринском посту было так тесно, что там едва поместилась сама пища, упакованная в отдельные пластиковые пакеты. Пластик предохранял пломбы от преждевременного растворения в воде. Пациент АУГЛ-Сто тринадцатый плавал примерно в тридцати метрах от входа на сестринский пост. Его подвижные щупальца от нетерпения то сворачивались, то разворачивались.

Сто тринадцатого уже накормили обычным больничным рационом, но сказали, что его ожидает сюрприз — скорее всего приятный.

По сигналу Гурронсеваса Тимминс подплыл к нему поближе, и они вместе принялись снимать пластиковые упаковки. Помимо того, что на фальшивых чалдерианских морских моллюсках теперь установили стабилизаторы, практически невидимые и не такие уж мерзкие на вкус, верхнюю и нижнюю поверхность самодвижущихся моделей раскрасили так, что они вполне напоминали молодых особей настоящих чалдерианских моллюсков. Мэрчисон за короткое время успела довольно-таки плотно исследовать окраску, поведение и механизм секреции определенных желез чалдерианских моллюсков в состоянии стресса.

Через несколько секунд пломба главного движителя первого искусственного моллюска растаяла в воде, и он двинулся вперед, выпуская тонкую ниточку пузырьков. Гурронсевас и Тимминс предварительно придали моллюску такое направление, чтобы он плыл к чалдерианину.

Чалдерианин широко раскрыл пасть, то ли от восторга, то ли от ужаса — этого наблюдатели не смогли определить, а затем его чудовищные челюсти захлопнулись. А жертва внезапно изменила направление, проплыла над громадной головой чалдерианина и устремилась, рассекая зеленоватую воду, в противоположный угол палаты. Пациент неуклюже развернулся и бросился следом. Несколько искаженный толщей воды звук щелканья зубов донесся до наблюдателей на сестринском посту, после чего послышался грохот — это АУГЛ налетел на спальную раму лежащего сородича. Только после этого Сто тринадцатому удалось-таки сцапать свою жертву.

Мерное чавканье и хруст стихли, и тогда Тимминс и Гурронсевас запустили в палату следующего искусственного моллюска.

На этот раз охота прошла быстрее, так как при первой же смене направления фальшивый моллюск угодил прямой наводкой в пасть Сто тринадцатого. Третья жертва попалась в зубы АУГЛ только тогда, когда у нее кончился запас сжатого газа, но к этому времени Сто тринадцатый уже так увлекся преследованием жертвы, что не обратил внимания на столь странное ее поведение. Четвертого моллюска Сто тринадцатый упустил.

Произошло это из-за того, что жертва, виляя из стороны в сторону, вдруг оказалась в опасной близости от прикованного к постели пациента АУГЛ-Сто двадцать шестого, который не мешкая раскрыл пасть и молниеносно слопал нежданное угощение. Между Сто тринадцатым и Сто двадцать шестым завязался ожесточенный спор. Первый обвинял второго в воровстве, а тот первого — в эгоизме. В конце концов был выпущен последний, пятый фальшивый моллюск.

Видимо, выздоравливающий Сто тринадцатый немного утомился. Гурронсевас решил, что это именно так, поскольку на этот раз АУГЛ дольше, чем раньше, плавал за добычей и движениям его недоставало координации. Несколько раз Сто тринадцатый налетал на постели своих сородичей, стоящие в два ряда, время от времени он обрывал прикрепленную к потолку и стенам искусственную растительность. Однако, как ни странно, его товарищи по палате, похоже, не имели ничего против этих бесчинств и только подбадривали Сто тринадцатого одобрительными выкриками или пытались ухватить кусочек от проплывавшего мимо них моллюска.

— Он мне всю палату изуродует! — сердито воскликнула Гредличли. — Прекратите это безобразие немедленно!

— Я думаю, что повреждения несерьезны, Старшая сестра, — возразил Тимминс, правда, почему-то голос его прозвучал неуверенно. — Я завтра же пришлю вам утреннюю смену ремонтников.

А пациент Сто тринадцатый, все-таки ухитрившийся изловить и съесть последнего искусственного моллюска, плыл к сестринскому посту мимо двух рам-постелей, которые за время его охоты претерпели довольно значительные повреждения. Преодолев спутанные пучки вырванных с корнем искусственных водорослей, АУГЛ наконец оказался около выхода на сестринский пост и широко открыл пасть, похожую на громадную розовую пещеру.

— Еще, пожалуйста, — умоляюще проговорил он.

— Прошу прощения, но больше не получится, — сказал Старший врач Эдальнет, впервые подавший голос с того времени, как явился в палату. — Вы принимали участие в эксперименте, организованном Главным диетологом Гурронсевасом. На мой взгляд, эксперимент нуждается в доработке. Вероятно, вы получите такое же угощение завтра или в ближайшие дни.

Как только Сто тринадцатый отплыл, Гредличли поспешно распорядилась:

— Сестры, немедленно проверьте состояние пациентов и как можно скорее сообщите мне, не привел ли этот... этот экс-пе-ри-мент к ухудшению их здоровья. Потом постарайтесь навести в палате порядок, насколько это возможно. — Повернувшись к Старшему врачу, Гредличли сказала:

— Не думаю, что следует дорабатывать этот эксперимент, доктор. Думаю, его следует забыть, как кошмарный сон. Моя палата не выдержит еще одного такого...

Старшая сестра умолкла, не договорив, потому что Эдальнет поднял вверх одну клешню и принялся щелкать ею, что по-мельфиански означало: он просит внимания.

— Демонстрация показалась мне интересной и в целом успешной, — сказал Эдальнет. — Хотя произведенный пациентом в палате беспорядок может говорить и не в пользу эксперимента. У затягивающегося выздоровления пациентов-чалдериан имеется физиологическая основа — это известно нам всем. После операций они становятся безразличными, ленивыми, скучают и предпочитают не думать о собственном будущем. Новая пища, которую предполагается давать только подвижным, выздоравливающим пациентам, скорее всего позволит в этом плане изменить положение дел. Судя по реакции пациента Сто тринадцатого и других пациентов, находящихся на пути к выздоровлению, можно заключить, что время потребления пищи перестанет быть для пациентов скучным и что, питаясь подобным образом, они будут получать постоянное напоминание о том, как славно охотиться за настоящей добычей на родной планете. А те пациенты, что пока прикованы к постели, получат дополнительный стимул к выздоровлению.

Все вы заслуживаете похвалы, — продолжал мельфианин, обводя взглядом четверку экспериментаторов. — Но в особенности похвалы заслуживает наш Главный диетолог за то, насколько оригинально он предложил решить проблему питания выздоравливающих чалдериан. Однако у меня есть два предложения.

Эдальнет умолк. Остальные молчали и ждали продолжения. Мельфианин вел себя на редкость учтиво (если учесть его статус), беседуя с рядовым патофизиологом, лейтенантом из Эксплуатационного отдела, Старшей сестрой и даже Главным диетологом. Однако предложения Старшего врача, о котором поговаривали, что он того и гляди перекочует в диагносты, следовало рассматривать не иначе как приказы.

— Гурронсевас, — снова заговорил Эдальнет. — Мне бы хотелось, чтобы вы с Тимминсом внесли такие изменения в новую пищу чалдериан, чтобы скорость и маневренность добычи несколько уменьшились. Те физические усилия, которые пациент будет тратить на преследование добычи, хотя они и доставляют радость пациенту и приносят удовольствие наблюдателям, все-таки способны вызвать у пациента рецидив болезни. Кроме того, добыча менее подвижная не приведет к таким значительным повреждениям в палате.

Развернувшись к Гредличли, Эдальнет добавил:

— Риск повреждений можно значительно снизить за счет правильной психологической подготовки, которую следует взять на себя младшим сестрам и вам лично. Не следует, конечно, злоупотреблять авторитарностью, поскольку чалдериане — существа обидчивые, невзирая на устрашающую внешность. Надо будет только тактично, мягко напоминать пациентам о том, что мы — их друзья, старающиеся побыстрее вылечить их, чтобы они могли вернуться на родину. Не вредно будет и напоминать чалдерианам о том, что у себя дома они вряд ли бы позволили себе столь неприличное поведение в доме друга. Думаю, такой подход позволит значительно снизить опасность повреждения оборудования и растительности в палате. Тогда вам станет намного легче, Старшая сестра.

— Да, доктор, — произнесла Гредличли совсем невеселым голосом.

— Что касается Эксплуатационного отдела, то нам действительно полегчает, — сказал Тимминс. — Мы немедленно начнем работу по модернизации.

— Благодарю вас, — сказал Эдальнет и обратился к Гурронсевасу:

— Вот только не перестаю гадать: за какую задачу затем примется наш Главный диетолог.

Мгновение Гурронсевас молчал. Коммуникатор сестринского поста непрерывно оглашался сообщениями младших медсестер. Они сообщали о том, что их пациенты чувствуют себя нормально, только немного взволнованы, и поэтому можно считать, что эксперимент на состоянии их здоровья пагубно не сказался. Гурронсевас понял, что вопрос Старший врач ему задал не из чистой вежливости. Ему, видимо, действительно было любопытно разузнать о планах нового Главного диетолога.

— Пока я еще не решил, доктор Эдальнет, — ответил Гурронсевас. — Поскольку мне не достает опыта во многих областях диетологии. Именно поэтому я начал с того, что решил задачу питания немногочисленной группы чалдериан, а не стал заниматься разработкой модифицированной пищи для вида, пациентов которого в госпитале гораздо больше. Ведь если бы нововведения пришлись большому числу пациентов не по вкусу, они бы выразили серьезный протест. Кто знает, чем такой протест мог обернуться? Для начала я планирую сосредоточиться на диетических потребностях индивидуумов. Первые эксперименты будут проводиться с добровольцами, но затем может понадобиться проведение закрытых опытов, без оповещения испытуемых. К опытам с вовлечением более многочисленных групп пациентов мне не хотелось бы приступать до тех пор, пока я не ознакомлюсь получше с сопряженными медицинскими и техническими проблемами.

— Хвала Гху-Бурби, — буркнула Гредличли.

— Разумный план, — похвалил Гурронсеваса Эдальнет. — И кто же станет следующим объектом экспериментов?

— На этот раз — сотрудник госпиталя, — отвечал Гурронсевас. — Я думал о нескольких существах, но, учитывая обстоятельства, принимая во внимание сотрудничество и предоставление помещения для проведения сегодняшнего эксперимента, а также в знак принесения извинений за вызванные экспериментом беспорядки в палате, я думаю, что самым очевидным кандидатом будет Старшая сестра Гредличли.

— Как? — вскричала Гредличли. — Ведь вы... вы даже не хлородышащий! Вы... вы меня отравите!

Похожий на гигантского краба Эдальнет странно задергался и издал ряд непереводимых звуков. Гурронсевас невозмутимо заявил:

— Я не хлородышащий, это верно, но на мне лежит ответственность за питание всех и каждого в стенах госпиталя, независимо от их вида. Ограничь я свою деятельность теплокровными кислорододышащими, я бы просто не выполнил возложенные на меня обязанности. Кроме того, у патофизиолога Мэрчисон накоплен значительный опыт насчет ПВСЖ. В их отделении работает сотрудница-ПВСЖ, и они обе обещали мне всяческую помощь и поддержку. Они ни за что не позволят мне применить в рамках эксперимента что-либо несъедобное или ядовитое. Если вы согласитесь стать добровольцем, Старшая сестра, обещаю, никакая опасность вам грозить не будет.

— Старшая сестра с радостью вызовется стать добровольцем, — заявил Эдальнет, продолжая странно сотрясаться. — Гредличли, поварская репутация Гурронсеваса в Федерации так высока, что вам следует считать себя польщенной.

— А я считаю, — беспомощно проворчала Гредличли, — что я только что подхватила смертельную болезнь.