Александр Брежнев ТАНАТОЛОГ ЕМЕЛИН



РАБОТАТЬ СУДМЕДЭКСПЕРТОМ — ЭТО СТРАШНО?


ЭТО ГРЯЗНО?


ЭТО ОПАСНО?


— ЭТО НЕОБХОДИМО! — ОТВЕЧАЕТ ВИКТОР ЕМЕЛИН



В ДЕТСТВЕ ВСЕ БЫЛО ИНТЕРЕСНО. Почему умер в клетке воробей, отчего курица бегает с отрубленной головой по двору. Как устроены жизнь и смерть, почему болеют и умирают люди. Детское любопытство, человеческое гносеологическое стремление. Когда было двенадцать лет от роду, пытался исследовать труп собаки, интересовался химией, биологией, физикой. Недалеко от дома была больница, в ней был морг, видел органы в банках. Люди оплакивали родных, страдали от того, что их покидали любимые. Его интересовало, отчего возможно такое горе, почему умирают люди, как сделать так, чтобы этого горя было меньше. Чтобы люди умирали реже, чтобы было меньше слез. С первого захода поступил в 1-й Московский медицинский институт им.Сеченова. Медицина давалась, выбранный в детстве путь оказался дорогой жизни. Обладание знанием, исключительность мудреца, понимание жизни и смерти — все это стало повседневной работой. Тогда стало ясно, что курица бегает без головы, потому что рефлекторная дуга замкнута на спинной мозг, и двигательные рефлексы возможны без участия головного мозга, что люди умирают чаще всего раньше времени, отпущенного природой. Людей убивают бандиты, соседи, маньяки, само общество и собственная глупость. Тогда стал заниматься на кафедре судебной медицины, участвовал в экспериментальных работах по изучению биомеханики черепно-мозговой травмы, потом субординатура по специальности "травмотология".


Так Виктор Васильевич Емелин встал на путь судебной медицины. Работал в восемнадцати районах Московской области. С начала 1989 года заведует одним из танатологических отделов Бюро судебно-медицинской экспертизы Главного управления здравоохранения Московской области. В течение последних пяти лет стал ведущим специалистом в Бюро по огнестрельным и взрывным травмам, изучил, наверное, все виды используемого сегодня в России и за рубежом оружия. Сам участвует в практических экспериментах оружейников и баллистов. Вел занятия на курсах повышения квалификации по материальной части и поражающим свойствам боеприпасов.


Как наступает смерть, Виктор Васильевич за двадцать четыре года работы узнал досконально, а вот почему наступает смерть человека, отчего умирают раньше природного срока люди — этот вопрос сложнее. Почему убивают, почему не ценят жизнь. Надо быть гением или богом, чтобы это понять. Судмедэксперты — не боги и не гении. Философский вопрос об отношениях смерти и жизни так же загадочен для них, как и для всякого другого человека.


Бюро судебно-медицинской экспертизы возникло в Московской области в 1929 году. С самого начала оно было предназначено для решения правовых задач, связанных с медициной. Изучение причины наступления смерти человека, связи смерти с нанесенной травмой. Целая наука, называемая танатологией, призвана изучить смерть, механизмы умирания, почему человек, казалось бы, от незначительной травмы умирает, а с разрубленной головой или простреленным сердцем остается жить. К судмедэкспертам поступают все тела людей, умерших в результате убийства или травмы, умерших скоропостижно без наблюдения врачей, умерших в больницах в результате отравления или травмы. Сегодня в Московской области сорок девять районных отделений СМЭ. В них работает чуть меньше полутысячи человек: это врачи, санитары, лаборанты, лабораторные отделы, где трудятся химики, биологи и другие специалисты. Танатолог, судебно-медицинский эксперт — необычный врач. Он никого не лечит, люди поступают к нему, когда помочь им уже никак нельзя. Но работа эксперта необходима для того, чтобы, узнав причину смерти, предотвратить ее повторение у других. Задержать и наказать убийцу, чтобы он больше никого не убил, прекратить использование отравленных продуктов, чтобы не отравилось большое количество людей. Таким образом, опосредованно судебные медики все-таки настоящие врачи, которые пытаются лечить общество, помогают очищать его от потенциальных угроз для жизни и здоровья людей. Труд таких экспертов, как Виктор Емелин, нужен, конечно же, не мертвым, которым уже все равно, а всем, кто продолжает жить.


По статистике положено, чтобы было не меньше одного судмедэксперта на сто тысяч человек населения. Но если народ собрался умирать толпами и очередями, как в нынешней России, то эта статистика не действует. Сегодня в Московской области просто необходимы как минимум двести экспертов, но работают все те же же сто человек. Перенапрягаются все задействованные в СМЭ люди. При этом у Московского областного Бюро уже много лет нет даже собственного морга, где можно было бы работать и учить молодых специалистов. Почти нет собственных моргов и в районах, где работают эксперты. Эксперт обычно получает какой-нибудь маленький кабинет в обычном больничном морге. К сожалению, нередко больничные власти довольно плохо относятся к судебным медикам, видя в них неприятное и напрягающее соседство. Понять это можно: судмедэксперт обычно окружен стенающей родней, страшного вида бандюгами, сотрудниками прокуратуры и милиции. Все это неприятно сказывается на атмосфере в больнице, раздражает больных и врачей. Но своих помещений судебным медикам не дают. Приходится ютиться на птичьих правах на чужих больничных территориях, в тесных каморках.


В итоге рабочий день эксперта похож на сумасшедший дом.


День начинается в девять утра. Тогда эксперт приходит на работу и видит всех, кто умер за прошедшую ночь. Устанавливает очередность исследования трупов. В первую очередь вскрывают тела погибших в результате преступлений — торопят сотрудники прокуратуры и уголовного розыска, потом тела мусульман, их ведь надо похоронить до захода солнца. Торопят родные умерших, просят скорее выдать свидетельство о смерти, без которого нельзя организовать похороны. Частенько наседают "братки", то требуют вскрыть тела их "друзей" раньше остальных, то, угрожая оружием, требуют не вскрывать вовсе. Был случай, когда в Мытищах пришлось вызывать ОМОН, чтобы защитить экспертов от "наездов братвы".


Вскрытий хватает на весь рабочий день, но это далеко не единственная работа. Прервав работу за секционным столом, эксперта могут вызвать на место происшествия. Если где-то погибли люди, судмедэксперт обязан участвовать в осмотре тел погибших. Надо тщательно описать трупные явления, повреждения на трупе, чтобы сориентироваться в отношении времени смерти и ее причины. В течение полусуток с момента смерти эксперт может определить ее время с точностью до часа, потом все менее точно. Намного позже эксперт способен определять время наступления смерти по энтомофауне — степени развития мух и их личинок на трупе. Однажды Виктору Васильевичу принесли фрагмент расчлененного убийцами тела — бедро и кусочек тазовой кости. Все это пролежало в окрестностях города, чуть прикопанное землей, не меньше года. По одному только этому фрагменту Емелину удалось определить пол, возраст и рост погибшего. Потом милиция навела справки и установила личность убитого, потом нашли и убийцу. В другой раз принесли выловленное из пруда в районе Щелкова человеческое туловище, проплававшее под водой три года. Виктор Васильевич смог установить причину смерти, найдя в шейном позвонке пулю. По следам на ней убийцу вскоре нашли сотрудники уголовного розыска. Так благодаря работе эксперта был обезврежен уже поверивший в собственную неуязвимость опасный преступник-убийца.


Помимо работы в морге и на местах происшествия, эксперты выступают в судах, участвуя в рассмотрении уголовных дел. Еще эксперты ведут прием получивших травмы живых людей. Еще эксперты проводят занятия с врачами в больницах, с милицией, с населением, но на это теперь почти не хватает времени. Эксперты уже давно в Московской области работают на несколько ставок по шесть дней в неделю. Все равно не хватает времени и рабочих рук. Последнее время из-за нехватки кадров в области введен режим домашнего дежурства. Теперь даже по окончании рабочего дня эксперт обязан находиться дома возле телефона, не может ни сходить в театр, ни прогуляться с женой и детьми. В любой момент могут позвонить из милиции и вызвать на место происшествия для осмотра трупа. Получается, что свободного времени нет вообще, вся жизнь уходит на изучение смерти. Эксперт работает в современной России, как во фронтовом госпитале, — ни минуты покоя. Так оно и есть, наша мирная жизнь уже десять лет идет по законам войны. В Московской области погибает в результате убийств около трех тысяч человек в год, это почти по десять человек в день, больше чем потери, которые несет воюющая в Чечне войсковая группировка. Все трупы проходят через руки горстки судмедэкспертов, поэтому им не судьба поспать толком, не отдохнуть.


Фронтовая обстановка возникла лет десять назад. В восьмидесятые годы через руки судмедэкспертов Московской области проходило по семь-восемь тысяч трупов в год. В это число входили все, кто умирал неестественной смертью, либо без заранее определенного врачами диагноза, убитых среди них было не больше восьмисот человек. Сегодня численный состав Бюро судебно-медицинской экспертизы вынужден справляться с почти тридцатью тысячами трупов в год. Больше двух тысяч из них — убитые. Такое ощущение, что на просторах Московской области идет какая-то война, по сравнению с которой меркнут Афган или Чечня. Виктор Васильевич подсчитал, что если составить в ряд все гробы умерших неестественным путем в Подмосковье людей за год, можно покрыть всю дорогу от Красной площади до Троице-Сергиевой Лавры. Такой вот получается крестный ход.



БОЛЬШЕ ПОЛОВИНЫ ПОГИБШИХ — лица в нетрезвом состоянии. Ежедневно "по пьяни" погибают по семь, по восемь человек. Привести к смерти может бытовое убийство, драка с собутыльниками, автокатастрофа, отравление, утопление, удушение. Причиной так или иначе оказывается употребление алкоголя. Пьянство, ставшее для нашего народа образом жизни, стало и образом смерти. Три-пять промилле — смертельная концентрация алкоголя в крови. Находят трупы с концентрацией в десять промилле и больше. Встречаются, правда, и "алкоголические герои". В городе Железнодорожном нашли девятнадцатилетнюю девушку с шестью с половиной промилле, а в Егорьевске за рулем был задержан живой мужик с тринадцатью(!) промилле — потом с ним фотографировались на память.


Люди, погибшие в пьяных потасовках, доставляют едва ли не самые большие хлопоты экспертам. Обычно на таких трупах очень много самых разных ранений, каждое из которых нужно тщательно исследовать. Люди в таких случаях убивают друг друга чем попало и с особой жестокостью. Особенно трудно, если в убийстве участвует женщина. "Дамы" склонны наносить своим жертвам особенно много ран. Обычно, если на трупе находят больше двух десятков ран, эксперт безошибочно скажет, что убийца — женщина, мужчина не станет так долго колоть коченеющее тело собутыльника, он отходчивей. Виктору Васильевичу приходилось видеть труп со ста четырнадцатью ножевыми ранениями. Убийцей само собой оказалась подружка убитого, трудно даже представить, как эта "алкоголическая Валькирия" в течение долгих минут сидела над телом и втыкала в него нож больше ста раз. Эксперту пришлось потом два дня исследовать каждую из этих ста с лишним ран.



Подмосковная "переправа через Стикс" уже несколько лет перегружена — слишком много смертей. Судебно-медицинской экспертизе очень не хватает рабочих рук. Бюро СМЭ, конечно, нужно не мертвым, оно необходимо живым. Несмотря на общий бардак и беспредел, мы продолжаем пытаться жить по человеческим законам, которые требуют трепетного отношения к человеческой жизни. Всякая "криминальная" смерть требует установления причины и наказания виновных. Смысл работы судмедэксперта в том, чтобы не ушел от наказания преступник-убийца, поднявший руку на человека, и в том, чтобы не пострадал от правосудия невиновный. Только эксперт может доказать связь смерти с травмой и личностью обвиняемого. Эксперт очень часто— истина в последней инстанции. В этом смысле каждый эксперт просто незаменим на своем месте, без него невозможна работа правоохранительных органов по раскрытию преступлений против личности. Исключительность положения эксперта, знающего то, что кроме него никто не знает, делает его одним из самых важных людей в районах и городах, человеком, нередко решающим судьбы людей. Судебная медицина — тайна за семью печатями, обладающие этой тайной эксперты — на вес золота в нашей активно мрущей стране. Однако эксперты лишь чувствуют на себе тяжесть этого веса ответственности, постоянно работая у секционного стола. Самого злата и благ они не видят совсем. Нищенская зарплата и отвратительные условия работы делают свое дело. В последние годы в судебную медицину идут работать все меньше людей. Молодежь морально не готова работать с трупами за полторы тысячи рублей в месяц. В Германии эксперт получает по пятьсот марок за вскрытый труп, у нас такое невозможно. В Москве полно медицинских институтов, но их выпускники не торопятся идти в судмедэксперты. Раньше эта работа была напротив популярной, врач, проработавший в судебно-медицинской экспертизе, считался самым профессиональным. Он знает все болезни, может изучать их от конечного результата. Но сегодня трудное положение экспертов отпугивает молодых выпускников мединститутов, пополнения в Бюро СМЭ Московской области почти не поступает.


Немногочисленные молодые эксперты часто вскоре сбегают и увольняются, не выдерживая нагрузок, начинают пить, и тогда их приходится увольнять. Вопреки обывательскому мнению, что эксперты, не приняв стакана водки, не начинают работать, они чаще всего люди непьющие. Работа эксперта слишком точна и ответственна, требует внимания и концентрации…


Год назад в Нарофоминское отделение Бюро пришла работать молодая девушка. Недавно к ней доставили выловленное из ямы общественного туалета тело убитого человека. Труп пробыл в горячей зловонной жиже испражнений несколько дней. Сильно сгнившие тела, по правилам, требуют более тщательного исследования. Сразу после этого к ней поступил труп, пролежавший четыре дня на жаре в поле. Молодому эксперту пришлось вскрывать тело, разгребая руками опарышей.


Работать трудно, что и говорить… Вечный запах от трупов въедается в кожу на руках и волосы на голове. Волосы трудно отмыть даже заграничными шампунями — трупный запах остается надолго. Совсем плохо с шерстяной одеждой, которая в принципе не расстается с запахом смерти. Бывают случаи, когда на эксперта с трупа перебираются вши, блохи. Постоянно существует опасность заражения туберкулезом, гепатитом, СПИДом. Порежешься на вскрытии или проткнешь палец о сломанную кость — и можешь получить заражение крови (сепсис). Имеются наборы для вскрытия трупов с особо опасными инфекциями, но о необходимости их использования эксперт чаще всего узнает уже после вскрытия. Так что, кроме резиновых перчаток и фартука, эксперт ничем не защищен. По закону экспертам положено молоко за вредные условия труда, но с молоком из-за нехватки денег перебои.


Постоянное общение со смертью ведет к постоянному стрессу. Вечный плач убитой горем родни погибших, страшные и изувеченные тела, кровь и вечное страдание. Эксперты не сделаны из железа, и чувствуют чужую боль и муку, так же, как и обычные люди. Души судебных медиков так же страдают при виде смерти и горя. В Селятино месяц назад у местного эксперта случился инфаркт прямо на рабочем месте. Нервы не выдерживают. Однако работают в судебной медицине увлеченные и преданные делу люди многими десятилетиями. Георгию Болатаеву в декабре прошлого года исполнилось восемьдесят лет, а он продолжает возглавлять Пушкинское отделение.



ЖАЛЬ, НО ОГРОМНАЯ ЧАСТЬ РАБОТЫ судебных медиков уходит впустую. Как говорится, приходится работать на корзину, проводя никому не нужные экспертизы и исследования. Бывает, что люди погибают в результате несчастного случая, никакого уголовного дела даже не предполагается, а эксперты обязаны исследовать тела. К примеру, семья из четырех человек ехала на дачу и врезалась на машине в дерево. Все погибли. Экспертам приходится описывать сильно изувеченные тела. Заключения эксперта в данном случае никому не нужны, в милиции их вешают на гвоздик в туалете (один такой гвоздик с собственными заключениями Виктор Емелин лично видел в милиции), а работа над четырьмя трупами при автокатастрофе занимает целый рабочий день. За рубежом эксперты такими телами не занимаются, там все построено на доверии. Если никто из родственников умершего не инициирует уголовное дело, труп не исследуется. У нас вскрывают все трупы, даже когда очевидна "некриминальность" смерти. "Ненужные трупы" отнимают время и силы, отвлекают от действительно серьезных дел. Хотя в нашей системе, в отличие от западной, больше правды — часто бывает так, что при тщательном осмотре тел удается обнаружить признаки убийства в случаях, когда изначально кажется, что это самоубийство или несчастный случай. За один только прошлый год было как минимум семьдесят подобных ситуаций. Тогда работа экспертов помогла покарать убийц, надеявшихся, что их злодеяния останутся незаметными для правоохранительных органов.


Упомянутые выше автокатастрофы — второй после пьянства бич для экспертов. На дорогах Подмосковья гибнет добрая половина людей, попадающих на секционный стол эксперта. В последние годы доля погибших в результате автотравм увеличилась настолько, что впору запрещать автомобиль так же, как запрещали водку. Спирт и автомобиль — надежные проводники на тот свет, куда более действенные, чем мафии и бандитские разборки. Вопреки обывательскому мнению, в бандитских разборках гибнет ничтожно малая часть людей, попадающих в морг. Основная часть доставляется из-за пьяного застолья и из-за руля автомобиля. Адские машины на колесах лидируют в современной шкале причин смерти. Банальное превышение скорости и несоблюдение дистанции — надежный поставщик работы для судебных медиков. Больно и невыносимо видеть так много, в основном, молодых людей, погибших ни за что, по собственной неаккуратности, расслабленности, глупости. Им бы всем еще жить и жить.


Смерть по неосторожности и глупости стала обычным делом для нашего народа. Очень много людей тонут летом в реках и прудах, объевшись на отдыхе шашлыков и всякой тяжелой пищи. Набьют желудки и бросаются в воду. Купание оборачивается гибелью. Много людей тонут зимой, проваливаясь под тонкий лед. С ужасом ждут эксперты наступления зимних холодов. Тогда к ним на стол станут массово поступать молодые влюбленные парочки, предающиеся любви в гаражах или в автомобилях. "Романтика" в большинстве случаев ведет к отравлению выхлопными газами и смерти. Обидно, но никто не учится на чужих ошибках, и нелепые истории с подобной смертью повторяются из года в год, из месяца в месяц, унося из жизни все новых людей. Как будто один и тот же нелепый спектакль ставится каким-то страшным бродячим театром по всей области. Алкоголь, автомобили и неосторожность — вот три лика современной российской смерти, часто бывают комбинации одного с другим или все три причины сразу, но разнообразия от этого не появляется.


Хотя не стоит забывать и о "настоящей", в народном понимании, преступности. Она, конечно же, в Подмосковье есть, и стреляют в наших городах совсем нередко, и погибшие от рук бандитов люди тоже попадают на стол экспертов Бюро. Современная подмосковная преступная среда вооружена в основном незатейливо, недорого, но сердито. Признанным лидером, чуть ли не штатным огневым средством бандитов уже давно стал ТТ. ТТ — превосходная машина, простая в обращении и убойная в бою. Не много отстает от лидера в общем зачете популярности ПМ. Частенько постреливают в Подмосковье из родных "калашниковых". В общем, вооружение банд почти не отличается от вооружения милиции и армии. Недорогое и доступное советское оружие исправно наносит несовместимые с жизнью травмы, сея по Подмосковью боль и смерть. Наряду с этим в Московской области попадаются уникумы, довольно творчески подходящие к своему преступному делу. Так, несколько лет подряд были в моде газо-дробовые пистолеты. За последние годы всплывало немало экзотического оружия, которое использовалось бандитами. Так, однажды при осмотре убитого гражданина Виктор Васильевич обнаружил в теле погибшего так называемую пулю "дум-дум". Такие пули придумали во времена англо-бурской войны. Англичане спиливали вершинку пули и делали на ней крестообразные надрезы. Такая пуля при попадании в тело разворачивается и создает раны с просто немыслимым диаметром. Эхо англо-бурской войны не обошло Московскую область, пуля "дум-дум" убила пять лет назад человека недалеко от столицы. В дело идет и антиквариат, совсем недавно оперативниками был изъят револьвер Нагана выпуска 1898 года, ставший в канун столетнего юбилея орудием убийства. "Работают" в Подмосковье и другие револьверы и "Браунинги" калибра 6,35 мм, из которых была совершена целая серия заказных убийств. Помимо исторической экзотики, встречается в преступном мире и новейшее оружие, которым еще не успели толком вооружить даже отечественные спецслужбы. К примеру, в Видном нашли труп с пулей калибра 9 мм специального патрона СП-5, используемого только в двух образцах оружия — специальном автомате "Вал" и специальной снайперской винтовке "Винторез".


Жаль, что в последние годы большинство опытных оперативников ушли из органов. Часто просто не с кем работать на местах. Опер, проработавший "на земле" больше трех лет, считается уже матерым зубром, а многие дела поручают для расследования совсем молодым и неопытным следователям. Советоваться им не с кем, старшие товарищи разбежались по коммерческим структурам. В итоге зачастую судмедэкспертам приходится на месте преступлений еще и устраивать ликбез для молодых следователей, объяснять поражающие свойства тех или иных боеприпасов, тактико-технические характеристики оружия. Часто молодые следователи просто не понимают, чего от них хотят эксперты на месте происшествия, заставляя переписывать досконально все возможные орудия убийства, не разбираются в тонкостях оружия и травм.



У КАЖДОГО СВОЙ ВЗГЛЯД НА МИР, свое субъективное и образное его видение. Для судебного медика мир виден через призму секционного стола. Перемены последних десяти лет для Виктора Васильевича были видны через его работу. Кризисы, дефолты, пропаганда насилия и жестокости, развенчание всех светлых идеалов, на которых была утверждена старая жизнь. Все эти процессы проецировались в моргах в виде все нарастающего потока лиц, умерших неестественной смертью. Груды изрезанных, отравленных, утопленных, задушенных человеческих тел — сухой остаток всех "реформ", войн и социального кризиса. Конечно, смерть всегда индивидуальна и касается напрямую только одного человека. Уходит из жизни каждый в свой собственный одинокий путь, но умирают чаще всего за компанию. Значит, повышенная неестественная смертность — социальное явление. Что-то неправильно у нас устроено в жизни, если в ней так много смерти.


График смерти в Московской области, составленный экспертами за последние десять лет, представляет из себя кривую, неумолимо ползущую вверх. С каждым годом через Бюро проходит все больше трупов, и до каких показателей доползет эта жуткая кривая — неведомо никому. За долгое время работы у секционного стола и на местах происшествий Виктор Емелин научился определять причину человеческой смерти в каждом конкретном случае. Отравление алкоголем или грибами, тупая или колото-резаная травма, удушение или угорание… В каждом отдельном случае причина смерти почти всегда ясна, непонятна причина всех смертей вместе взятых. Почему люди так наплевательски относятся к своей жизни? Не зря такую смерть принято называть неестественной. Неестественно, что в год Московская область теряет от неестественной смерти по тридцать тысяч человек в год. Что произошло в России в последние десять лет, что так много людей попросту не хотят жить, ищут смерти? Жуткая апатия и незаинтересованность в завтрашнем дне, депрессия, безразличие к будущему, к здоровью, к собственной безопасности. Чем так пугает людей наша жизнь, что люди массово ищут забвения в водке и наркотиках, с такой готовностью травят себя, сами себя убивают? Сильно завышенные благодаря телепропаганде и рекламе жизненные потребности на фоне заниженных до нуля возможностей заработать достаточно денег на жизнь вызывают массовое разочарование жизнью, депрессию, пассивность. Тогда живут только сегодняшним днем, не пытаясь даже думать о будущем, которое сегодня все равно невозможно ни предсказать, ни создать. Все усилия построить себе нормальную жизнь с грохотом рушатся после очередной грабительской реформы или дефолта. Бессмысленной становится работа и образование. Все теряет смысл, если нет достижимых целей в будущем. От жизни стараются убежать в мир алкогольных иллюзий и бредов. Умчаться с запредельной скоростью на автомобиле по ночной трассе. Убежать и умчаться чаще всего удается безвозвратно, прямиком на секционный стол морга.



ПОСТОЯННЫЙ СТРЕСС, борьба за выживание. Слабейшие не выдерживают подлости мира, падают под ноги более удачливым соотечественникам, растоптанные — попадают в руки судебных медиков. Эксперт скажет, что человека не стало от того, что ему проломили бутылкой череп, вымоет тщательно руки, возьмется за следующий труп — и так бесконечно будет работать у мрачного конвейера. По десять человек в день, не справившихся с очередной дозой алкоголя или с управлением автомобиля. Когда этот конвейер замедлит свой ход, когда кривая неестественной смерти пойдет вниз, когда люди захотят полноценно жить? Эксперту, измученному непрестанным валом человеческой боли и страданий, это неизвестно. Наверное, не раньше, чем станет возможной нормальная человеческая жизнь, которой станут дорожить люди.




Построили дом? Не забудьте о такой мелочи как оконные отливы 13 . Оконные отливы защищают от осадков и просто красивы.


Загрузка...