Где бы ты ни был...

11

— Я не позволю выставлять себя на посмешище, — зло сказал Джастин, когда они возвращались в Стеннард-Прайори.

— Я не заметила, чтобы кто-нибудь смеялся, — рассеянно ответила Дебора, погруженная в воспоминания о том, как развеселила их с Гонтом ситуация, в которой они оба оказались.

— Сначала вас видят со мной, а потом с этим человеком, который лишен права работать по специальности, которому вообще нельзя доверять.

— Кто не доверяет ему?

— Я запрещаю вам поддерживать знакомство с Гонтом.

— Сэр, — напомнила Дебора, — пока еще вы не имеете права указывать, с кем я могу общаться, а с кем нет.

Изабель съежилась в углу экипажа. Облокотившись на колени, Джастин наклонился к Деборе.

— В ваших же интересах, моя милая, не быть столь своенравной. Сегодня вы должны были понять, какие чувства испытывают здешние люди по отношению к нему. Жаль, что вы не остались в стороне и не дали им возможность расправиться с ним.

— Я всегда считала вас человеком, выступающим за поддержку порядка, а не тем, кто готов закрыть глаза на бессмысленную жестокость.

— Некоторые люди не заслуживают ничего иного, кроме быстрой расправы.

— Почему вы так ненавидите сэра Рэнделла? — спросила Дебора.

— Честно говоря, мне жаль, что его имя вообще упоминается. Слушайте. Рэнделл причинил моей семье столько вреда, сколько было в его власти. Он играл чувствами моей сестры. Кто знает, чем он занимается в этом своем доме-тюрьме. Он пытался совратить вашу сводную сестру. И я не желаю, чтобы он приближался к вам. Больше я не хочу даже слышать о нем!

— Я тоже видела, как он смотрел на нее, — произнесла Изабель.

Она не могла скрыть, как тяжело это ее ранило. Бедная девушка, подумала Дебора, бедная Изабель, так безнадежно влюблена она в Рэнделла Гонта.

Дебора надеялась, что Джастин не отгадает ее мысли, хотя долго скрывать их не собиралась. Как можно быстрее она должна сказать ему правду.

Теперь она знала, что ни за что не выйдет замуж за Джастина Стеннарда.

Все было, как и в первый раз. Она стояла на террасе, а Джастин вышел из дома и закрыл за собой дверь. Дебору охватила паника. Уверенность вдруг покинула ее, она почувствовала, как трудно ответить отказом. Но леди Стеннард она не будет никогда.

— В последние дни нам столько раз мешали, — произнес Джастин, — надеюсь, на сей раз нас не прервут.

То, что Дебора рассматривала террасу как сцену, на которой Джастин и она однажды уже разыгрывали фрагмент из этого спектакля, успокаивало ее. На фоне тех же декораций она должна была произнести заранее написанные слова, сопровождая их заученными жестами. Все это делало ситуацию несколько нелепой. Ей следовало сказать лишь одно слово, и акт будет окончен.

— Я еще раз спрашиваю вас, — сказал Джастин, протягивая руку и ожидая, что она вложит в нее свою. — Вы хотите стать моей женой?

Слова, казалось, застряли у нее в горле, но она собралась с духом и ответила:

— Нет, это невозможно.

— Невозможно? — Он растерянно уставился на нее.

— Мне так жаль, Джастин. Это большая честь, и меня очень беспокоит…

— Не знаю, что вас беспокоит. Мы превосходная пара, дорогая… любимая. — Он обнял ее за плечи. — Вы нужны мне. Вы нам всем нужны, но мне — больше всего. Пожалуйста, не шутите со мной.

— Нет. Это слишком серьезно, и я все хорошо обдумала. Этот брак не принесет нам счастья.

— Почему?

— Вы ошибаетесь, полагая, что мы хорошо подходим друг другу. Это трудно объяснить, но я чувствую.

— В Эдинбурге, — с искаженным от ярости лицом проговорил Джастин, — вы были готовы принять мое предложение. И вы имели его в виду, когда поехали сюда и остановились у нас. Вы были в курсе моих намерений и дали повод надеяться. Так что же произошло?

— Я серьезно и долго размышляла об этом, — ответила Дебора, — и мое решение окончательно. Меня бы очень опечалило, если бы вы думали, что я преднамеренно вводила вас в заблуждение.

— Преднамеренно? — насмешливо воскликнул он. — Да нет же. Возможно, как раз вас и ввели в заблуждение. Точно! Вы послушались Гонта! Что было между вами? Что за яд он влил в ваши уши?

— Это мое собственное решение.

— Опять Гонт проделывает свои штучки.

Джастин был вне себя. Дебора попыталась ускользнуть от него, но он в ярости принялся трясти ее.

— Дебора, вы выйдете за меня замуж. Вы должны. Я не отпущу вас. Вся моя жизнь… наша жизнь… Я не хочу потерять вас.

Прижав ее к себе так крепко, что у Деборы перехватило дыхание, он поцеловал ее. Она пыталась отвернуть голову, но он не отпускал ее. Из последних сил Дебора вырвалась из его объятий.

Задыхаясь, она облокотилась на балюстраду и потрогала свои израненные губы.

Он покачал головой, огляделся и вернулся к действительности.

— Простите меня.

— Вы позволили гневу овладевать вами, когда вам не понравился ответ, — миролюбиво усмехнулась Дебора.

— Что мне сделать, чтобы все стало по-прежнему?

— Ничто не изменится.

— Тогда, может быть, начнем сначала?

— Думаю, оставим все, как есть.

— А если я наберусь терпения и не буду подходить к вам и буду ждать, пока мое предложение?..

— Ради себя самого и ради меня поверьте, что я приняла правильное решение, — сказала Дебора.

Джастин опять был близок к тому, чтобы впасть в ярость. Но затем, не говоря ни слова, он повернулся и покинул ее.

Усталая и измученная Дебора вернулась в дом.

Когда она медленно поднималась в свою комнату, на первой лестничной площадке она прошла мимо двери, которая обычно была закрыта, а сейчас стояла широко распахнутая.

— Дебора?

Леди Стеннард сидела в маленьком кресле посреди бело-голубого будуара. Ее ноги покоились на низкой скамеечке, локоть левой руки опирался на подлокотник, так что тонкие пальцы касались щеки. Это была маленькая уютная комната с одним окном, выходящим в розовый сад. Однако поза леди Стеннард и кресло придавали комнате вид зала для аудиенций.

Дебора нерешительно остановилась в дверях. Было бы лучше, если бы она имела возможность подготовиться к еще одному разговору.

— Итак, дорогая, — улыбнулась леди Стеннард, — не хотите ли мне что-нибудь сказать?

— Думаю, мне надо уехать домой.

— Чтобы начать приготовления? — лукаво спросила леди Стеннард.

Она смотрела мимо Деборы.

— Мне кажется, Джастин мог бы сначала зайти ко мне или хотя бы проводить вас.

Дебора глубоко вдохнула воздух.

— К сожалению, готовиться не к чему, леди Стеннард. Вы очень гостеприимны, но мне пора возвращаться в Эдинбург.

— Надолго?

Пожилая дама отказывалась понимать Дебору.

— В Эдинбурге мой дом. У меня там много дел, и я не могу забывать о своем долге.

— И это все, что вы хотите сказать?

Леди Стеннард ошеломленно смотрела на девушку.

— Мне жаль, если вы ожидали от меня большего.

— Но я действительно ожидала большего, девочка. Джастин… — Она буквально хваталась за соломинку. — Он еще не говорил с вами?

— Ваш сын оказал мне честь, попросив стать его женой. Я отказала.

Леди Стеннард поднялась и подошла к окну. Она вдруг показалась Деборе маленькой и беспомощной. Когда же она вновь повернулась, это уже была дама, закованная в броню высокомерия.

— Такой тяжелый удар для меня.

— Мне жаль.

У Деборы возникло странное ощущение, что она теперь постоянно должна извиняться.

— Вы нужны ему, — продолжила леди Стеннард, — ему нужны цель в жизни и человек, который бы давал ему силы для достижения этой цели, который бы направлял его.

— Джастин не позволит руководить собой.

— Но вы могли бы этого добиться. Думаю, он уже сам это понял. Вы должны быть рядом с ним, оградить его от сумасбродств, и, прежде всего, от этого беспутного молодого Чивнинга.

— Мне кажется, — ответила Дебора, — что Джастин сам мог бы справиться, если бы пожелал.

— Может быть, Джастин вел себя слишком пылко. Если ему чего-то хочется, он стремится сразу это получить. Вы сможете повлиять на него, дорогая.

Дебора покачала головой.

— Наверное, вы захотите, чтобы я как можно быстрее уехала.

— Ни в коем случае. Вы приехали по моему приглашению и можете оставаться, сколько вам захочется.

— Я буду себя неловко чувствовать.

— Все равно прямо сейчас вы не сможете уехать. Проведите у нас ночь. И, пожалуйста, ради меня, подумайте еще раз. Здесь, в Стеннард-Прайори, вас будут любить от всего сердца. Подумайте о будущем, Дебора, все зависит только от вас.

Через день Дебора должна была отправиться домой. Она бы уехала уже на следующее утро, но единственный поезд на север отправлялся очень рано, а леди Стеннард не допустила бы столь поспешного отъезда.

В дурном расположении духа Джастин под вечер куда-то ускакал. Изабель совершенно отстранилась от Деборы, и леди Стеннард с трудом удавалось создавать видимость всеобщего благополучия.

— Вы хоть представляете себе, как он будет реагировать, когда узнает, что вы уехали? — тихо прошелестел горький упрек Изабель.

И если бы у Деборы еще оставались сомнения относительно его предложения, то боязливое отчаяние обеих женщин наверняка заставило бы ее принять верное решение. Если спасение Джастина и их душевный покой зависели исключительно от нее, что же за человек тогда скрывался за привлекательной внешностью?

Алчный избалованный мальчишка!

Дебора лежала в постели и предавалась размышлениям. Через какое-то время она встала, чтобы открыть окно, и посмотрела вниз на руины старого аббатства.

В какой-то момент Дебора заметила темную фигуру, мелькнувшую среди деревьев.

Дебора вернулась к кровати и присела на ее краешек. О сне не могло быть и речи. Взяв с ночного столика кувшин, Дебора заметила, что он пуст.

В другой раз она не обратила бы на это внимание, но сейчас ей необходимо было выпить глоток воды. Дебора позвонила Кирсти. А позвонив, сразу пожалела об этом.

Она вышла в коридор, чтобы перехватить свою горничную и сказать, что та ей не нужна.

Комната девушки располагалась у другого конца лестницы. Дебора помедлила. Вообще-то Кирсти не повредило бы встать и принести ей кувшин со свежей водой.

Но Кирсти не было видно: или она очень крепко спала, или не работал звонок.

Дебора подошла к комнате девушки и постучала.

— Кирсти? — Она приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться, что комната пуста.

Дебора бегом вернулась к себе, оделась и набросила на плечи накидку. Через несколько минут она выскочила из дома.

Боязливо, но полная любопытства, она направилась в том направлении, где исчезла фигура. Дебора спрашивала себя, что она надеется отыскать.

Она остановилась на берегу высохшей речушки и посмотрела в сторону руин. И вдруг услышала голоса. Это было всего лишь бормотание и отголоски неестественного смеха. Должно быть, ей пригрезилось: слишком жуткими и приглушенными были эти звуки, чтобы раздаваться на самом деле.

По руслу высохшей речки Дебора перешла на остров. Когда она приблизилась к развалинам, голоса зазвучали громче.

Часть одного здания аббатства хорошо сохранилась. Окна были без стекол, но крыша на месте, и когда Дебора осторожно, шаг за шагом, вошла внутрь, в середине помещения она наткнулась на какой-то предмет. Ее рука нащупала каменную плиту с филигранной резьбой. Когда глаза Деборы привыкли к полумраку, она увидела, что это надгробие. Дебора аккуратно обошла могилу.

На землю рядом с гробницей сквозь узкую щель между двумя камнями просачивался слабый луч света. Под этим помещением, которое, по всей видимости, являлось когда-то часовней, находился склеп.

Но как туда попасть?

Дебора направилась вдоль щели и увидела винтовую лестницу. Когда она осторожно спустилась на три ступеньки, свет стал ярче.

Дебора протиснулась по узкой лестнице и очутилась в нижнем помещении.

В склепе находилась еще одна гробница. Алебастровые фигуры мужчины и женщины со скрещенными на груди руками лежали на спинах, уставившись пустыми глазницами на белое украшение балдахина. Позади саркофага Дебора увидела двух живых людей, лица которых были освещены пламенем свечей. Это были возбужденные красные лица Гарри Чивнинга и Джастина Стен нарда.

Внезапно появились еще двое мужчин, а затем Дебора услышала визг и хихиканье девушки. На короткое мгновение возникла растрепанная голова и голые плечи Кирсти Гамильтон.

Дебора подошла к саркофагу. Она не понимала, что здесь происходит, и не могла так просто развернуться и убежать.

Мужчины стояли на полу на коленях вокруг маленького корыта. Вдруг раздались хриплый крик и шум хлопающих крыльев. Чивнинг выругался. В пламени свечи Дебора заметила пот на лбу Джастина. Пошатываясь, Кирсти пыталась подняться. В руке она держала кружку, из которой время от времени прихлебывала. На ней было лишь узкое грубое кожаное платье, оставлявшее открытыми толстые руки и бедра.

Раздался торжествующий крик Чивнинга. Мужчины взволнованно наклонились вперед. Все завершилось. Лишь Джастин как будто окаменел, стоя на коленях с ярко-красной петушиной головой в руках.

Один из мужчин поднялся и шутя схватил Кирсти. Она увернулась. Тогда он снял что-то с крючка на стене, взмахнул — и в воздухе раздался свист плетки. Кирсти завизжала, наполовину от страха, наполовину бравируя. Он вновь взмахнул плеткой. Кирсти пригнулась и побежала вокруг саркофага прямо по направлению к Деборе.

Наткнувшись на нее, Кирсти испустила полный ужаса крик.

Но преследователь остановился, как вкопанный. Увидев в полумраке женскую фигуру, он мучительно простонал:

— Это она! Она вернулась!

Гарри Чивнинг, схватив в руки факел, поднял его высоко над головой, но споткнулся о край саркофага, осветив устремленные в небеса лица покойного лорда и его супруги.

— Черт побери! Вот так сюрприз!

Он стал размахивать факелом перед лицом Деборы, так что у нее защипало глава от дыма.

— Джастин, ты только посмотри, кто пришел на наш праздник!