Где бы ты ни был...

14

В полуобморочном состоянии, претерпевая жестокую боль, Дебора сантиметр за сантиметром карабкалась по склону. Взобравшись наверх, она упала, совершенно обессиленная.

Если она поползет дальше, то, возможно, найдет где-нибудь помощь. Вдруг, несмотря на бурю, кто-нибудь отважится выйти на улицу. А если у нее хватит сил добраться до границ владений Рэнделла Гонта…

С трудом дотащившись до сосны, она прислонилась к ее стволу и перевела дыхание. При каждом вдохе в рот ей набивался песок.

Дерево хоть как-то защищало ее от ветра. Вдалеке раздался ритмичный шум, но это могла быть и буря, неистово бушевавшая вокруг.

Постепенно в мареве проявился силуэт. Она заморгала, задаваясь вопросом, что за шутку с ней играют глаза. Но неясный силуэт все больше принимал четкие очертания, а вскоре Дебора услышала еще и топот копыт. К ней медленно приближались две лошади.

— Я здесь.

Дебора попыталась подняться, крепко держась за ствол дерева.

Лошадь без всадника оказалась ее кобылой. Мужчина на огромном черном жеребце держал ее за повод. Это был Гарри Чивнинг.

— Что за прелестное видение! — насмешливо воскликнул он.

Он спешился и протянул Деборе руку. Она подала ему свою, но когда он попытался помочь ей подняться, нога Деборы подкосилась, и она буквально упала ему на руки.

— Осторожнее.

Он нагло ухмыльнулся, крепко прижал ее к себе и посмотрел на поврежденную ногу.

— Что случилось?

— Мистер Чивнинг, будьте добры, помогите мне сесть в седло, я поскачу дальше.

— Поскачете дальше? — удивился он. — С растянутой лодыжкой? Или дело обстоит похуже?

Она попыталась высвободиться из его объятий, но поняла, что это бесполезно. Он осторожно опустил ее на землю и осмотрел ногу. Затем рывком оторвал рукав от своей рубашки, плотно забинтовал ее лодыжку и посадил в седло.

— Дальше мы поскачем вместе, — заявил он, — но только дорогу буду выбирать я.

— У меня договоренность о встрече. Премного вам обязана за помощь, но дальше я поеду одна.

— Вы вообще-то можете отличить север от юга? — издевательски спросил Чивнинг. — Я провожу вас.

Дебора перестала сопротивляться, и какое-то время они молча скакали рядом. Навряд ли он собирался доставить ее в Сэксволд-холл.

— Я хотела задать вам вопрос, мистер Чивнинг, — произнесла Дебора. — Что-то тогда произошло. Я знаю. Что сделали Эдвин или Беатрис?

— Дело не в том, что сделал Эдвин, — недолго думая, ответил Чивнинг, — а в том, чего он не сделал.

— Вы совратили его на игру.

— Уверяю вас, что играл он только по собственной воле.

— Вы использовали его и обманули…

Чивнинг с возмущением посмотрел на Дебору.

— Мои друзья и я, мисс, люди чести. Мы играем по правилам и платим свои долги.

— Таково ваше понятие о чести?

— Нам этого достаточно. Каждый ждет от другого, что тот честно выполнит свои обязательства. В последний раз Эдвин проиграл. Но одно я могу сказать точно: он заплатил свой долг.

— Что вы хотите этим сказать? В чем заключалось пари?

— Больше я ничего не скажу, леди Стеннард.

— Я не леди Стеннард.

— Но вскоре будете ею.

— Я уже сообщила лорду Стеннарду, что не могу стать его женой. И сделала это достаточно ясно.

— Серьезно? — спросил Чивнинг. — Тогда, значит, юный барон наврал мне. Он сказал, что вы согласны.

— Джастин много вам должен? — спросила Дебора наугад.

— Да, порядочную сумму.

— И вы будете играть до тех пор, пока не разорите всех?

— Может быть, до этого разорят меня самого. В этом и состоит азарт игры.

— Хотите держать со мной пари, сэр? — спросила Дебора.

— Хорошо, мисс Ричи, — рассмеялся Чивнинг, — на что будем спорить?

— Я хочу знать всю правду о моей сестре.

— Ого, — он покачал головой, — нет, об этом я говорить не буду.

— Боитесь?

— Я не имел ничего общего с этой историей и не хочу иметь.

— Значит, не рискуете держать пари?

— А что вы предлагаете? — заинтересовался он.

— Поцелуй.

— Поцелуй? — насмешливо переспросил он. — Но вы ведь это несерьезно, юная леди? Вы обманщица…

— Так или иначе, я ничего не теряю, — ответила Дебора.

— Вы всегда меня озадачивали, мисс Ричи.

Если она проиграет несмотря на все свое бахвальство Дебора знала, что это возможно так же, как и выиграть — ей придется целовать его противные сладострастные губы. Но она надеялась выиграть.

— У меня с собой нет ни костей, ни карт. Может, бросим монету или камешек?..

— Мне бы не хотелось слезать с лошади. — Дебора посмотрела на землю и показала на камень. — Вон там лежит маленький зрячий камень.

Чивнинг спешился и поднял его. В середине его зияло крохотное отверстие. Чивнинг нашел еще один камешек подобного размера и протянул оба Деборе.

— Как будем играть?

— Возьмите в каждую руку по камню и спрячьте за спиной, — предложила Дебора, — потом покажите мне, и если я отгадаю, в какой руке зрячий камень, я выиграла.

Он последовал ее предложению, и Дебора без промедления указала на его левую руку.

Чивнинг медленно разжал кулак. На его ладони им, казалось, подмигивал зрячий камень.

— Последнее, что проиграл Эдвин, была Беатрис, — произнес Чивнинг.

Дебора зашаталась в седле. Она выиграла, но была наказана за это.

— Как вы и предполагали, Эдвин проиграл все свои деньги Джастину.

— А деньги своей жены?

— Это одно и то же, не так ли?

— И когда были проиграны деньги Беатрис?..

— Джастин дал ему последний шанс — общество Беатрис на неделю в уплату всех долгов. Должен заметить, все было в высшей степени благородно.

— И Эдвин проиграл.

— Да, проиграл. Беатрис на неделю была помещена в склеп Стеннардов. У меня нет никаких сомнений в том, что Джастин, э-э… хорошо обращался с ней.

Перед ними возникла усадьба Стеннард-Прайори. Дебора с ненавистью посмотрела на дом.

— Так вот, что убило ее, — тихо проговорила она.

Чивнинг осторожно помог ей слезть с лошади, и в тот же момент из дома выскочил Джастин.

— Как вы только могли, при такой погоде! — Голос Джастина звучал пронзительно. — О чем вы думали? Что…

— Твоя невеста сломала лодыжку, — вмешался Чивнинг.

Злоба Джастина тут же обернулась состраданием.

— Теперь она уже и сломала ногу? Нет, ваш отъезд сейчас просто невозможен, моя дорогая.

Он позвал двух слуг, которые отнесли Дебору в ее комнату.

Кирсти помогала ей раздеться и причитала:

— Ох, мисс, что опять произошло? Вам срочно необходим доктор.

— Я хочу, чтобы послали за сэром Рэнделлом Гонтом.

Вернувшись через некоторое время, Кирсти старательно избегала взгляда Деборы.

— Его сиятельство беседует со своим другом. Я не хотела ему мешать и передала вашу просьбу мисс Изабель.

Вскоре после этого в дверь постучали, и Кирсти издала испуганный возглас.

Вошел Джастин. Повинуясь его взгляду, Кирсти мгновенно покинула комнату. Джастин остановился у кровати в ногах Деборы.

— Что за абсурдную просьбу я услышал?

— Просто я сказала, что мне нужен врач.

— Естественно. Как только можно будет воспользоваться дорогой на Мидлхет, я пошлю за доктором Эбботом.

— Я хочу, чтобы меня лечил сэр Рэнделл Гонт.

— В этом доме его не пустят на порог.

— Я настаиваю, чтобы послали за ним.

— Вы ни на чем не можете настаивать, — его голос звучал непреклонно, — я лучше знаю, что вам нужно, и не допущу, чтобы вы попали в руки к этому шарлатану.

Поскольку Дебора молчала, Джастин покинул комнату.

Конечно, никакого врача не позвали, только Кирсти обслуживала Дебору.

Она никак не могла представить себе, что со стороны Джастина ей действительно угрожает настоящая опасность. И все-таки ночью она не отважилась уснуть, сидела в кресле и смотрела в окно на парк и руины.

Внезапно разразилась сильнейшая гроза. Когда сверкнула молния, а затем раздался оглушающий удар грома, Дебора непроизвольно вздрогнула.

Вдали на пустоши показался красный язык пламени. Где-то запылал сухой кустарник, и огонь начал быстро распространяться. Уже весь горизонт был объят пламенем, когда Дебора услышала удаляющийся от дома конский топот.

И опять молния прорезала небо и со всей мощью ударила в руины аббатства. Дебора почувствовала едкий запах гари.

Постепенно гроза стихла. Дебора откинула голову и закрыла глаза. Наверняка Джастин был далеко, помогая бороться с пожаром. Сегодня ночью уже никто не придет. Она задремала, проснулась с первыми проблесками зари и вновь уснула.

Лишь после того, как Кирсти принесла ей поднос с завтраком и усадила у окна, Дебора заметила, что что-то отсутствует. Остаток свода окна аббатства не вздымался более над деревьями.