Где начинается радуга? Часть 2 (СИ)

Глава 18

— Это что такое!?

— Плат-тье, — прошептала девочка ассистент и склонила голову перед Янковской.

— Я вижу, что платье. Но почему оно такое! Как моя девочка будет его представлять. А? Ты тут для чего? — Ассистент опустил голову еще ниже и промолчала. У нее задрожали руки и градом полились слезы. Но Янковскую это не остановило, а позабавило. — Ты здесь для того, чтобы…

— Уж точно не для того, чтобы тебе задницу вылизывать, — гаркнула Ануш. Она подтолкнула девушку в сторону стоек и что-то ей прошептала. Она кивнула и убежала. А Ануш грозно уставилась на Янковскую. — Ты что себе позволяешь? Раз ты ноги раздвигаешь перед одним спонсором, думаешь тебе тут все подчиняются?

— А ты что ли завидуешь, раз на тебя никто тут не клюет, — сложила руки на груди модель и вскинула подбородок.

Ануш фыркнула и оглянулась.

— А вы на что уставились? У нас дефиле через пару часов? Вы все готовы к работе?

Рой моделей, ассистентов, помощников, организаторов тут же разбежались. Как в принципе и в течение всего дня. Мы наверное пришли сюда примерно в часов восемь утра. Дефиле назначено на четыре дня. И за все это время никто из нас так и не сел.

Мы бегали как суматошные чудики от платья к платью, от мастера к мастеру. Еще нас напрягли с общей работой по агентству. Где-то принести стулья, где-то убраться. Либо прикрепляли к куратору, чтобы выполняли поручения. Как сказали пока мы без контрактные люди, отрабатываем дающий нам хлеб. Вот так как-то.

А то, что нам потом выходить, нервничать и представлять модели. Это так. Это мелочь. Мы ведь не в конкурсе участвуем, а на полставки работаем. С невыплаченной заработной платой.

Но никто из нас даже не вздумал возмущаться. Молча выполняли просьбы и требования. Милка только втихаря умудрялась посидеть и попить кофе. То, как она ловко находила поводы, чтобы отдохнуть — вызывало восхищение и раздражение. Но последнее рождалось из-за зависти. Мне почему-то не удавалось придумать серьезную причину, кроме как про усталость в ногах (что вообще-то являлось правдой) — для отмазки от новой работы.

Вот мы и бегали вместе с ассистентами. Или стояли как истуканы, пока модельеры доделывали мелочи, которые озарили их прямо перед выступлением.

Сегодня планировалось масштабное мероприятия. По уровню как выход у Жрецовых. Но оно должно состояться в одном из залов для показа города. Куда придет весь местный бомонд мира моды. Фотографы, модельеры, журналисты из глянца. И многие другие.

Остается несколько часов. Для каждой сделали небольшое пространство для переодевания. Прикрыли ширмой, поставили стул и оставили место для стеллажа с вешалками для нарядов. На пару минут я скрылась с глаз. Я нагло улизнула от всеобщего внимания, чтобы выдохнуть.

Такой ажиотаж. И к этому мне нужно привыкать.

Сейчас начнут делать окончательный макияж и прически. И скоро мы выйдем, чтобы участвовать в конкурсе “дефиле”. Моя мечта почти станет реальностью.

— Ксюша! Кто-нибудь видел Малахит, — кричит Ануш за ширмой. Заставлять нервничать куратора гиблое дело. Я тут же выскочила и помахала рукой. — Вот ты где. Я тебя предупредить пришла. Ты будешь закрывать показ. Открывает Юлианна, а закрываешь ты.

— Ух ты, — говорю то ли ворчливо, то ли возбужденно.

Закрытие показа — это почти честь. Потому что в конце я задерживаюсь около модельера и дарю ему букет цветов. К тому же журналисты часто задерживают свой взгляд на последней модели.

А почему… от волнения я даже вспомнить историю моделинга не могу. Надо выдохнуть и вдохнуть.

— Ты не переживай, — улыбается мне Ануш. — Как, по-моему, “дефиле” проводят больше для того, чтобы определить, кому предложить работу здесь.

— Не поняла, — прохрипела я.

— Ну, как бы ты у нас определенный фаворит, — отворачивается от меня куратор, но объяснять продолжает. — Поэтому нужно определить, кого оставить тут и предложить контракт для московского агентства. Так что оценивать в основном будут других. Расслабься. А теперь иди к мастерам. Тебе пора делать прическу.

Расслабиться?

Серьезно?

Мне после слов Ануш не стало легче. Перед глазами появилась картинка, как я эпично падаю в ноги жюри. Кто будет громче всех смеяться в такой ситуации. Конечно, же я и Милка. Милка потому что это Милка. А я… потому что истерика проявляется по-разному. И одним из проявлением данного приступа является смех.

Вот и я засмеюсь, если упаду в такой ситуации.

Идти сразу к мастеру я не решилась. Вернулась в свой закуток и опустилась на стул.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Я смогу. Смогу. Могу.

Пятиминутная медитация помогла справиться с волнением. Но легкий мандраж остался. Вот только время убегало. Мне пришлось выйти, чтобы меня накрасили. Сделали прическу.

И настал тот момент, когда мы, шесть конкурсанток, стоим в легких халатиках под которым только нижнее белье. Мы красивые и ухоженные, и все мы готовы к последнему раунду.

В этот раз я киваю и поддерживаю улыбкой только Юлианну. Милку я сторонюсь давно. А Регину недавно. Сегодня я с ней встретилась взглядом пару раз. Но она казалась такой же отстраненной, как и всегда.

Но сегодня моя интуиция требовала от меня “держаться от нее подальше”. Что я и делала.

Мы стояли в ряд как солдаты. И ждали особого распоряжения от начальства.

— Девочки, готовы к показу, — проходит мимо трясущихся распорядитель. — Так, вы по очереди будете выходить на подиум. Юлианна, Регина, Милана, Софья, Вера и Ксения. В такой последовательности. Дальше, у каждой по четыре наряда. Последнее вечернее платье. Показ начнется через двадцать пять минут. Вас начнут одевать через минуту.

Мы стоим полуголые и ждем, пока мимо нас снуют организаторы.

Кто-то устанавливает дополнительный свет, кто-то носит наряды, а кто-то воду. Движение затрудненное из-за столпотворения. Но никто не сталкивается. Наверное это проявление чуда и особой практики.

Нам сделали разные прически. Кому-то немного собранные, кому-то легкие локон, а кому-то выпрямили. Теперь я могу похвастаться легкими локонами, которые покрыли приличным слоем лака. Также всем нам сделали яркий макияж. Милка может похвастаться темно-зелеными тенями, Регина темно-красной помадой. У меня же классический смоки айз с губами цвета бордо.

Девушки-помощницы отправились проверять наши первые наряды, а я отошла. Снова спряталась за ширму. Мне нужно перевести дух, и пару минут провести наедине с собой.

Опускаю голову вниз, а взглядом задерживаюсь на руках. На пальцах красивый нюдовый маникюр, ухоженная нежная кожа. А еще мои пальцы трясутся. Мелкой дрожью.

Как же я волнуюсь. Вот сейчас будет момент, который определит все мое будущее. Все. Нужны ли были мои жертвы. И стоили ли они того.

Сейчас. Вот именно сейчас.

Нужно только успокоиться и собраться.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Я справлюсь. Я смогу.

— Девушки, ловите свои стеллажи. Это вешалки для Веры. Это для Миланы. Софья. Юлианна. Регина. И Ксения.

Выхожу из-за ширмы и рассматриваю свои наряды на сегодня. Мы их вчера мерили. Поэтому я помню их. Но комок в горле не дает мне сказать. Медленно киваю девочкам и одна из них дает мне первый наряд.

Модели уже разбежались наряжаться. Кто-то им помогает застегнуться, возможно даже что-то подшить. А я аккуратно провожу рукой по мягкой шерсти пиджака.

— Ксюш, — прерывает меня девушка. — Пора одеваться.

— Да. Пора это сделать.

Забираю свой наряд и вешаю на крючок. И начинаю облачаться в свою первую модель.

Софиты бьют в глаза. Во время первого выхода на подиум я волнуюсь. А на втором уже нет. Нет времени, чтобы подумать. И волнение отошло. Мне поправляют волосы, подкрашивают губы, поправляют одежду. Кто-то кричит, потому что выход через минуту, а у модели порвались чулки. Вытаскивают запасные и кидают помощникам. Девчонка ловко разворачивается новые чулки и кто-то одевает их на ноги модели.

— Вперед!

— Воды! Дайте мне воды.

— Один глоток. Больше нельзя.

— Поправь губы.

— У нее пучок растрепался. Живо переделать.

— Почему свет мигает. Исправить!

Распорядительница ходит и исправляет косяки.

Выхожу под гвалт работников в тишину ожидания. Гости ждут нового наряда и они его получают. Я прохожу по подиуму и не вижу никого. Я есть наряд, который на мне. Он это я. Я знаю, что где-то там сидят жюри, кураторы. А также Марина с Матвеем. Мне Рубин прислала сообщение, что она с нахалом сидят среди гостей. “И что этот парень выглядит ОБАЛДЕННО”. Так она написала.

Но я никого не вижу.

Захожу за кулисы в какофонию звуков и попадаю в загребущие руки мастеров.

Нас готовят к последнему выходу. Каждой сделали высокую прическу, добавили аксессуаров.

Первая пошла Юлианна. Пышная юбка, кружевной верх с длинными рукавами. Все платье расшито бежево-золотистыми узорами.

Следующая готовится Регина. Открытые плечи, длинные рукава, пышная тюлевая юбка с золотистым поясом.

Милана пошла в платье бронзового оттенка с голубыми вставками. Юбка расходится в разрезе, показывая ее длинные ноги, пышные рукава и глубокое декольте.

Софья полетела как фея в золотистом обтягивающем платье с вертикальным шлейфом.

У Веры голубой наряд со штанами и юбкой шлейфом развивающая позади, а топ остался без бретелек. Что-то смежное между комбинезоном и платьем.

Меня же ждало пурпурно-розовое платье, без рукавов, без декольте с круглой горловиной. Только вокруг ног платье расширялось и давало простор ногам при ходьбе.

Милана уже ушла, и я как можно быстрее натягиваю платье. На спине у меня ряд маленьких пуговиц, которые мне шустро застегивает помощница.

Пошла Софья и через несколько минут пойдет Вера. А за ней и я.

Мне поправляют макияж и в какой-то момент приходит понимание. Что-то не так. Кожа словно покрылась множеством иголочек одновременно. Мне хочется почесать все тело и не двигаться. Потому как любое мое движение приводит к еще большему зуду и даже местами боли.

Что за фигня?!

— Черт! — шепчу я.

— Что? — спрашивает помощница.

— Ксения, на подиум живо!

На подиум? Какой подиум, моя кожа просто разрывается. Но меня никто не спрашивает. Вера уже проходит центр подиума. У меня остается пару секунд перед выходом. Но мои мысли занимает не наряд, не мода, не конкурс. А тело. Мое тело, которому больно.

— Я не могу, — хриплю я.

— Ты должна, — кто-то кричит на меня и даже толкает вперед.

Мне нужно идти. Нужно. Вера уже заходит за кулисы. Она растерянно оглядывается. А мне… Мне нужно быть уже там.

— Иди, твою мать! Малахит!

Я камень. Я чертов камень. Я ведь малахит. Я вытерплю. Я смогу вытерпеть, и я делаю свой первый шаг в бездну.