Фон сцены образует храм Зевса на границе между областями Афинской и Марафонской. Перед ним его алтарь, вокруг которого расположились, с зелеными ветвями в руках, малолетние Гераклиды. Они одеты в хитоны и плащи пепельного цвета, как скорбящие. Ближе к зрителям, погруженный в грустное раздумье, старый Иолай.
Додумался давно я до сознанья,
Что праведный для ближнего рожден[1].
Напротив, кто корыстию охвачен —
Нет от такого городу поддержки;
С ним тяжело и ведаться: себя
Лишь бережет он. Не со слов чужих
Сужу об этом. Как покойно б мог я
Жить в Аргосе! Но нет: любовь, и честь,
И память о родстве хранил я свято —
И вот, покуда с нами жил Геракл,
Его труды делил я, как никто;
10 Теперь он в горних — я же охраняю
Крылом его детей, пожалуй, сам
Нуждаяся в охране.
Казни нашей,
Едва отец их умер, Еврисфей
Потребовал, но безуспешно: жизни —
Изгнание спасло нам. С той поры
Мы города меняем, бесприютны…
И Еврисфей придумал муки нам
Украсить униженьем. Где бы угол
Мы ни нашли, — уже послы его
20 Нас требуют, нас гонят; то аргосской
Грозят они хозяину враждой,
То дружбою его великой манят,
Ссылался на то, что Еврисфей —
Могучий царь. Хозяин видит старца
Бессильного, детей-сирот — и нас
Властителю в угоду изгоняет.
Скитания делю и я с детьми,
Я муку их делю, блюдя им верность.
Не ждать же мне, что скажет кто-нибудь:
"И видно, что Геракла нет: роднею
Приходится сиротам Иолай, —
30 А помощи небось им не окажет…"
Отвергнуты Элладой целой, здесь,
У алтарей сидим мы марафонских,
Богов моля о помощи. Страну
Тесеевы два сына получили,
Как долю из наследья Пандиона[2].
В них кровь одна с Геракловым потомством[3];
И вот зачем к Афин пределу славных
Мы подошли, под Марафона сень.
Нас двое воевод, и оба старых:
40 Я опекаю сыновей Геракла,
А дочерей — их бабка бережет
Под кровом храма этого, Алкмена.
Нельзя девиц пускать в толпу, сажать
Боимся их у алтаря мы даже.
Из сыновей же старший, Гилл, и те,
Что возрастом ему поближе, вышли
На поиски угла, куда склонить
Нам голову, коль силой и отсюда
Нас удалят…
О дети, дети, живо!..
Сюда, ко мне, держитесь за меня…
Глашатай Еврисфея[4]! Царь микенский
50 По всей земле гоняет нас!..
Чума!
Ты сгинешь ли, и царь, тебя пославший,
С тобою! Ненавистный, сколько раз
Твои уста и славному отцу,
И им уже страданье возвещали!
Со стороны чужбины появляется Копрей с глашатайским жезлом в правой руке.
Ты думаешь, конечно, что нашел
Убежище надежное и город
Союзников… но ты ошибся! Кто
Не предпочтет тебе, старик и дряхлый,
Такого друга, как аргосский царь!
Все хлопоты напрасны. В путь скорей!
60 Заждался град каменьев Иолая[5]!
Ну, нет! Алтарь — защита нам; земля
Свободная под нашими ногами!..
К насилию ты приглашаешь нас?
Нет, ни меня, ни этих ты не тронешь!
Увидишь сам, что ты плохой пророк…
Пока я жив, ты не возьмешь нас силой!
Прочь, говорю… Ты можешь не желать…
А все-таки отдашь их: Еврисфею
Принадлежат бежавшие рабы…
Направляется к Гераклидам. Иолай преграждает ему путь. Он его грубо отталкивает; Иолай падает. Гераклиды с жалобным криком протягивают к кумиру Зевса молитвенные ветви.
Все жители исконные афинской
Земли, спасите нас! У алтаря
70 Кронидова[6] на площади насильем
Пятнается повязка на руках
Просителей, поруган город древний,
Бессмертные унижены! Сюда!..
На сцену появляется хор марафонских поселян.
Гей, гей! Что за крик окружает
Наш алтарь? И какую беду
Этот шум откроет?
О, глядите… слабый старик…
На земле простертый… О, горький!..
Кто оскорбил тебя, несчастный старец?
Вот дерзостный, который силой нас
Со ступеней Кронида увлекает…
80 Откуда ж ты в Четырехградье[7] к нам,
О старик? Иль брега Евбеи
На ладьях покинул? За море
Переплыв, ты сюда явился?
Не островом питаем, трачу дни;
Микены я сменил на землю вашу.
А по имени как старика
Величает народ микенский?
Соратник я Гераклов, Иолай,
И вам мое небезызвестно имя…
90 Да, я имя слыхал. А птенцы
У тебя-то, старик, это чьи ж,
Из какого гнезда, на руках?
Геракловы, о чужестранцы; вместе
Со мной они вас умолять пришли…
Но о чем? В беседу вступить
Ты с гражданством жаждешь афинским?
Мы не хотим, чтобы насильем нас
От алтарей влачили этих в Аргос.
Но для господ, которые нашли[8]
100 Вас здесь, — увы! — причины эти слабы!
И все-таки молящего уважь!
Ты не должен рукою дерзкой
Ступеней алтарных касаться:
Не потерпит богиня Правда…
Так возврати царю его людей,
И воздержусь я тотчас от насилья.
Но безбожно бы было гостей
Оттолкнуть молящие руки…
Для города — держаться в стороне
От разных осложнений — нет решенья
110 Разумнее, мне кажется… Итак,
Детей я уведу, а вы — потише!
На это ты отважишься не раньше,
Чем объяснив властителю земли,
Зачем ты здесь; покуда ж чужеземцев
Не трогай, гость, свободный край почти!
А кто ж царит над городом и краем?
Сын честного Тесея, Демофонт.
Да, с ним бы мне и надо было спорить —
Был на ветер весь с вами разговор.
Нехотя отходит в сторону. Пауза ожидания, заполняемая немой беседой Иолая с хором.
А вот и царь; с ним брата Акаманта
Я вижу; как поспешны их шаги!..
Пускай тебя послушают владыки…