Герои Сталинградской битвы

Яков Федотович ПАВЛОВ

Традиционно мы отмечаем юбилеи прославленных маршалов, полководцев нашей страны. В октябре 2017 года исполняется 100 лет рядовому солдату Сталинграда — Якову Федотовичу Павлову. Его героизм, отвага, беззаветная любовь к Родине принесли простому русскому человеку всемирную известность. Его имя дало название дому, в обороне которого ему довелось участвовать, а сам дом стал символом стойкости, мужества всех защитников Сталинграда, которые сражались так, что каждый городской дом превращался в крепость. «Дом Павлова» был первым домом, который немцы на своих картах так и обозначили — «Крепость».

Легендарный дом был построен на площади 9 января в Сталинграде во второй половине 1930-х годов по проекту архитектора С. Волошина (погибшего в сентябре 1942 года в Сталинграде) и помощника архитектора Р. Ситчикова. Дом представлял собой четырехэтажное здание с четырьмя подъездами и находился по адресу Пензенская улица, 61. По существовавшей сталинградской традиции называть здания по их ведомственной принадлежности, он назывался «Дом Облпотребсоюза», так как предназначался для работников торговли и потребкооперации. Рядом, в 30 метрах, был построен дом-близнец (зеркальная копия) — «Дом Совконтроля» (в дни Сталинградской битвы его называли «Домом Заболотого»). Между домами проходила железная дорога, ведущая к мельнице имени К. Н. Грудинина № 3 (бывшая царицынская мельница Гергардта). Выкрашены жилые дома были в светло-салатовый цвет. В дни Сталинградской битвы оба дома имели важное стратегическое значение, поэтому удержать эти опорные точки нашей обороны было необходимо.

Восстановленный первым в Сталинграде в 1943 году, дом и в настоящее время является жилым. В 1960 году прошла большая реконструкция площади имени Ленина — бывшей площади 9 января (автор проекта архитектор И. Е. Фиалко). В ансамбль площади вошел «Дом Павлова» с расположенными рядом жилыми домами, которые были соединены колоннадой. На торце знаменитого дома панно-барельеф «58 дней в огне» (авторы волгоградские скульпторы А. В. Голованов и П. Л. Малков). Частью ансамбля стала и братская могила воинов 13-й гвардейской стрелковой дивизии и 10-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД. По паспорту на братскую могилу в ней захоронено 1824 бойца этих дивизий, в том числе и погибшие защитники «Дома Павлова».

В 1985 году со стороны Советской улицы противоположный торец дома № 39 был художественно дополнен панно «Стена-руина», которое посвящено восстановлению «Дома Павлова» и города-героя (архитектор В. Е. Масляев, скульптор В. Г. Фитисов). На стене надпись: «В этом доме слились воедино подвиг ратный и трудовой».

В последние годы о Я. Ф. Павлове и героической обороне дома появилось много мифов и легенд, искажающих реальные события и факты. В данном очерке максимально использован научно-документальный материал, фонды музея-заповедника «Сталинградская битва», личные воспоминания защитников Сталинграда. Завершить вступление хочется словами самого Я. Ф. Павлова: «Я далеко не поэт, но, вспоминая о Волгограде, называю его родиной военного подвига, символом высочайшего физического и духовного мужества советских солдат. Я часто приезжаю сюда, и, кажется уже пора привыкнуть к Волгограду сегодняшнему — молодому, чистому, радостному, но слишком прочно остался в моем сердце Сталинград 1942–1943 годов. Иду по улицам, а память подсказывает, что вот тут у универмага много наших ребят полегло, а рядом с банком долго не могли вражеское пулеметное гнездо ликвидировать, а на площади Павших борцов мы как-то столько их танков нажгли, что в наших штабах сводку трижды перепроверяли. В общем, я за семьдесят с небольшим дней, что осенью сорок второго здесь повоевал, породнился, сросся с городом на всю оставшуюся жизнь. Волжская земля необычайно богата подвигом. В любой ее горсти уже заключено это понятие, ведь ни один город нашей страны не выстрадал столько, сколько Сталинград в сорок втором году. Подсчитал же кто-то, что в каждом квадратном метре сталинградской земли осталось около двух тысяч осколков».

Яков Федотович Павлов родился 17 октября 1917 года в деревне Крестовая Валдайского уезда Новгородской губернии в крестьянской семье: отец — Федот Павлович Павлов, 1886 года рождения, мать — Анисья Егоровна Павлова, урожденная Наумова, 1890 года рождения. Оба были из одной деревни. Со стороны отца у Яши было три дяди: Родион, Петр, Иван; со стороны матери — тетя Галина и дядя Виктор. В свою очередь у Анисьи Егоровны и Федота Павловича родилось четверо детей: три мальчика и девочка. Первый мальчик умер в возрасте шести лет и старшим стал Яша, затем — брат Василий (1926 года рождения) и сестра Лидия (1929 года рождения). Рано умер и их отец, Федот Павлович, — в марте 1941 года.

Большая семья, любовь к малой родине навсегда связали Якова Павлова с Новгородчиной. Яков учился в сельской начальной школе с 1928 по 1932 год. В школе работал кружок, в котором ребята изучали историю борьбы за советскую власть в родных краях. Павлов также был членом этого кружка. Он вспоминал: «Да, те события, которые мы тогда изучали, были ближе к нам по времени. Помню, принесли в свой школьный исторический угол кобуру от нагана бывшего красноармейского командира, погибшего в боях с бандами Юденича, и очень гордились этой находкой.

Любимым героем моим и моих сверстников был Павел Корчагин, который сражался за Советскую власть. Буденный, Фрунзе, Котовский, Дзержинский, Чапаев были для нас символами партийности и стойкости. Мы мужали, сверяя свою жизнь по жизни героев Гражданской войны, увлекались военно-прикладными видами спорта, что очень пригодилось потом».

Подростком Яков начал работать в колхозе: возил почту на несколько деревень, доставлял молоко на «сливной пункт», окончил курсы колхозных бухгалтеров. В 1938 году счетовод Павлов был призван в Красную армию. Как и многие мальчишки своего времени, Яков мечтал стать летчиком, покорителем небес. Отборочная комиссия при распределении учла детскую мечту, но в школу летчиков Павлов так и не попал, его направили для прохождения службы на должность заведующего складом вещевого снабжения на одном из аэродромов на западе страны. Здесь, в районе Ковеля, в этой должности его застало начало Великой Отечественной войны. С июня 1941 года эта территория оказалась в зоне ответственности Юго-Западного фронта.

Видя, как войска захватчиков стремительно продвигаются по территории родной страны, по словам Якова Федотовича, он не мог дольше оставаться завскладом. Ему удалось добиться отправки на курсы, вскоре он получил звание сержанта и стал командиром стрелкового отделения.

В 1942 году Павлов был переведен в 42-й гвардейский стрелковый полк 13-й гвардейской дивизии генерал-майора А. И. Родимцева. В июле-августе 1942 года старший сержант Я. Ф. Павлов находился в городе Камышин, где быстрыми темпами шло переформирование дивизии. Здесь он принял командование пулеметным отделением 7-й роты 3-го батальона своего полка.

Когда в сентябре 1942 года Сталинградская битва шла уже на улицах города, ожесточенные бои шли за каждый дом, за каждый этаж, за каждую лестничную клетку. Рассчитывая прорваться к Волге в районе площади 9 января, немецкое командование постоянно подтягивало сюда дополнительные силы. В этой ситуации важное стратегическое значение приобрел наименее пострадавший после артобстрелов и бомбежек четырехэтажный жилой дом, с верхних этажей которого хорошо просматривается центральная часть города и проходы к Волге. Пулеметное отделение Павлова еще с 18 сентября обстреливало захваченный к этому времени немцами жилой дом. Перед командованием 42-го гвардейского стрелкового полка была поставлена задача выбить противника из удобного опорного пункта. Для выполнения задания была создана разведгруппа из четырех человек во главе с сержантом Яковом Павловым. В ее состав также вошли рядовые Н. Я. Черноголов, В. С. Глущенко и А. П. Александров. При попытке добраться до дома, когда разведчики по-пластунски переползали прилегающую к нему асфальтированную улицу, они попали под шквальный огонь противника. Тем не менее, несмотря на постоянный обстрел, к вечеру 27 сентября бойцы все же сумели пробраться в нижние этажи дома.

Вооружение четверки разведчиков состояло из автоматов, ножей и гранат. Осторожно, шаг за шагом, разведчики знакомились с домом и оценивали обстановку. В первом подъезде в подвале они обнаружили жильцов верхних этажей, лица которых выражали неподдельное изумление при виде наших бойцов. Эти люди и помогли гвардейцам правильно сориентироваться и определить местонахождение немцев в доме — первый этаж второго подъезда. Пробравшись в указанное место, за дверями двух квартир разведчики услышали немецкую речь. Распахнув одновременно обе двери, они действовали так, как положено штурмовым группам, как уже неоднократно им приходилось бить врага в сталинградских развалинах, — забросали немцев гранатами, ворвались в комнаты, полные дыма и пыли, и дали несколько автоматных очередей.

В подвале второго подъезда бойцы также обнаружили жильцов дома. Среди них Павлов увидел знакомое лицо — это был санинструктор 13-й гвардейской дивизии С. С. Калинин, который оказывал помощь раненым. Он подтвердил, что жители рассредоточены в подвалах, а немцы располагались лишь во втором подъезде. Тем не менее пав-ловцы обошли все здание и сами убедились, что оно полностью в их руках. Главная задача по разведке обстановки в доме группой была выполнена. Но Яков Федотович вполне логично предположил, что немцы вскоре предпримут попытку вернуться в дом. Необходимы были дальнейшие указания командования. Кроме того, у разведчиков почти не оставалось боеприпасов. Нужно было во что бы то ни стало связаться с командным пунктом полка, который находился в здании мельницы. Как доставить донесение? Остаться втроем было рискованно. Павлов принял решение отправить с донесением к комбату А. Е. Жукову санинструктора Калинина. Разведчикам оставалось только ждать: дойдет Калинин до командного пункта или нет?

Тем временем немцы чуть ли не каждые полчаса открывали по зданию огонь из орудий и минометов, вряд ли они предполагали, что его обороняли только четыре бойца. Ожидание связи с полком становилось все тревожнее. Но, несмотря на сложность и драматизм ситуации как для бойцов, так и для мирных жителей, жизнь продолжалась: жильцы сварили похлебку, накормили ею бойцов. Волновались люди и на КП полка, и на КП дивизии, где уже больше суток не было известий от четверки разведчиков. Когда напряжение было на пределе и командование обсуждало возможные дальнейшие действия в отношении этого дома, в подвал мельницы, где находился штаб батальона, ввалился боец. Без пилотки, в грязи, с надорванной полой шинели. Это был санинструктор Калинин, который начал доклад словами: «Я из дома Павлова». Он сообщил, что разведчики без потерь проникли в дом и держат его оборону.

Ни командир полка И. П. Елин, ни командир батальона капитан А. Е. Жуков в тот момент не обратили внимания, что обычное четырехэтажное здание, о котором шла речь в докладе, в этот момент устами Калинина обрело новое название. Было решено немедленно отправить разведчикам подкрепление, боеприпасы, продовольствие. Делать это было необходимо скрытно, не привлекая внимания противника, поэтому гарнизон дома было решено пополнять небольшими группами. Постепенно ряды защитников дома пополнили бронебойщики, пулеметчики и среди них совсем юный Илья Воронов. За время обороны дома, геройски отбивая атаки гитлеровцев, он получил более двадцати ран.

Еще больше моральный дух защитников «Дома Павлова» укрепляло то, что они теперь больше не чувствовали себя оторванными от родного батальона: для сообщения с мельницей была прорыта траншея, связисты наладили связь, а в подвале второго подъезда, где разместился штаб небольшого гарнизона, появился телефон с позывным «Маяк». 9 октября 1942 года, за подписями командира 42-го гвардейского полка гвардии полковника И. П. Елина и гвардии старшего батальонного комиссара О. И. Кокушкина, было составлено представление к награждению орденом Красной Звезды гвардии младшего сержанта Павлова. Приказом командующего 62-й армией В. И. Чуйкова за № 058/Н от 20 октября он был награжден медалью «За отвагу».

Немцы вновь и вновь обрушивали на дом град снарядов. Казалось, им не терпелось стереть с лица земли здание, раз уж у них не получилось сохранить выгодную позицию. И хотя стены дома были сильно изрешечены пулями и осколками, а местами сильно разрушены, он по-прежнему возвышался прочным бастионом, неприступной крепостью. Теперь уже немцы стали получать из «Дома Павлова» чувствительные ответные удары. Оценив обстановку, Павлов по связи сообщил командиру роты о том, что в доме имеется очень удобная позиция для снайпера. Вскоре к нему был отправлен снайпер Горя Хохолов, который днем, едва закончился обстрел, поднялся на чердак. К концу первого дня на счету снайпера было уже около двух десятков позиций…

Защитники дома старались постоянно совершенствовать оборону. В книге «В Сталинграде» Павлов писал о том, что, увидев, как немцы скрываются в глубокой траншее между занятыми ими домами и пулеметный огонь перестал доставать их, опытный, несмотря на свою молодость, и находчивый пулеметчик Воронов предложил: «Сейчас бы здесь нашему ротному миномету поработать». На следующую ночь прибыл взвод ротных минометов под командованием младшего лейтенанта А. Н. Чернышенко. Минометчики наловчились стрелять так, что их мины ложились в самую траншею. Потери немцев стали быстро расти, что подвигло их предпринять новую серию яростных атак, вновь безуспешно. Несколько раз немцы пытались разбомбить дом с воздуха. Но днем это сделать было не так-то легко: советские зенитчики встречали немецкие самолеты сильнейшим огнем. Немецкие летчики попытались перейти на ночные бомбардировки, но в темное время суток самолеты надо было наводить на цель. Проще всего это было сделать с помощью сигнальных ракет. Засевшие в здании напротив немецкие солдаты начали выпускать в сторону «Дома Павлова» зеленые ракеты. И здесь опять сработала смекалка советского солдата: из своих ракетниц бойцы стали запускать ракеты зеленого цвета в сторону расположения противника. Немецкие летчики так и не смогли вычислить цель и сбросили свой смертоносный груз на дома, которые занимала их пехота. Позже немцы пытались навести свои самолеты ракетами других цветов, но защитники дома всегда путали им карты, также меняя цвет ракет.

Шел день за днем, а советский гарнизон продолжал держать жесткую оборону, срывая все попытки противника приблизиться к дому. Были моменты, когда лишь ценой нечеловеческого напряжения, собрав в кулак волю и решимость, советским солдатам удавалось отбивать атаки врага. Сражаясь за этот дом, который они не имели права оставить, за стариков, женщин и детей, укрывшихся в подвале, за свою дивизию, гарнизон помнил слова своего комдива генерала А. И. Родимцева о том, что гвардейцы в Сталинграде должны стоять насмерть.

Действительно, в этом противостоянии с противником наши бойцы «врастали» в оборону, совершенствовали ее. Уже освоившись, они отрыли глубокую траншею в человеческий рост, протянувшуюся на 200 метров до КП батальона. Она помогла эвакуировать в тыл укрывшихся в подвалах мирных жителей. По ней в дом, в основном по ночам, приходили командир роты И. И. Наумов, командир батальона А. Е. Жуков, командир полка И. П. Елин. По необходимости время от времени в дом приходил «поработать» прославленный снайпер А. И. Чехов, а также санинструкторы. По траншее в дом прошел и оператор съемочной группы документального фильма «Сталинград» В. И. Орлянкин. Этот ход сообщения давал возможность снабжать гарнизон боеприпасами, медикаментами, продовольствием. От Волги в термосах доставлялась вода, которая была на вес золота. Немцы яростно обстреливали участок между мельницей и домом. Это была нелегкая и очень опасная дорога: с термосом на спине доползти от «Дома Павлова» к мельнице, потом спуститься к Волге и приползти обратно.

Во время одного из посещений дома командир полка не исключил, что немцы попытаются сжечь дом. На что бойцы отшутились обещанием не сгореть в нем. И уже серьезно, как приказ, прозвучали слова Елина о том, что важен не столько сам дом, сколько выгодная позиция для обороны, и что, даже если дом будет гореть, уходить отсюда все равно нельзя. Гарнизон занялся оборудованием запасных позиций. Бойцы решили связать подземными ходами находившееся перед домом цементированное бензохранилище и расположенный в 30 метрах за домом люк водопроводного тоннеля. Это была тяжелая работа, делать ее нужно было незаметно и собственными силами гарнизона. Возможности отдыхать почти не было: сменялся солдат с боевого поста и сразу шел рыть тоннель, а затем — снова на пост, в бой. Эти запасные позиции сослужили бойцам хорошую службу. Как только немцы открывали огонь по дому, на постах оставались лишь дежурные, а все остальные уходили в убежище, прекращался обстрел — и весь гарнизон снова был в доме, немедленно открывая огонь по наступавшим немцам.

Бойцы оборонялись, находясь под постоянным шквальным огнем, задыхаясь в дыму и пыли. Взрывными волнами с дома была сорвана крыша. Немцам удалось обвалить одну из торцевых стен, которая была расположена ближе к вражеским батареям. Бойцы шутили, что у них есть еще три стены и «дом теперь с небольшой вентиляцией». Сутки боя сменялись другими, а враг не мог продвинуться ни на метр. Дом продолжал стоять неприступной цитаделью.

День 7 ноября 1942 года — 25-летия Октябрьской революции, особо запомнился защитникам «Дома Павлова». В этот день в Сталинграде стояла непривычная тишина. Немцы, видимо, ждали в этот день каких-нибудь серьезных операций со стороны наших войск и сами решили в атаки не ходить, сосредоточившись на обороне. К вечеру в штаб гарнизона прибыли Елин, Жуков, Наумов. Они передали поздравления с праздником командира дивизии Родимцева, принесли газету «Правда» с докладом И. В. Сталина, поблагодарили за боевую службу, вручили знаки «Отличный пулеметчик» И. Воронову и «Отличный снайпер» Г. Хохолову с записью в красноармейских книжках. Был доставлен и праздничный обед. Собравшись за столом, бойцы грянули многократное «ура!». Это сильно перепугало немцев, они решили, что начинается атака, и открыли яростный огонь.

В минуты затишья защитники дома вслух мечтали о том, как закончат войну, вернутся в родные места, будут ездить друг к другу в гости — за дни обороны они стали близкими и дорогими друг другу людьми.

Дом служил ориентиром на картах Сталинграда и до конца битвы именовался «Домом Павлова», названием, закрепившимся за ним с первого дня захвата группой разведчиков 13-й гвардейской дивизии. Под ним он фигурировал в сводках, донесениях, заметках фронтовых газет. В ходе многодневной обороны сформировался гарнизон, членов которого принято считать защитниками «Дома Павлова». Он состоял из воинов десяти национальностей: русские — И. Ф. Афанасьев, А. П. Александров, М. С. Бондаренко, И. В. Воронов, Т. И. Гридин, Я. Ф. Павлов, И. Т. Свирин, А. Н. Чернышенко, М. В. Киселев, В. К. Сараев; украинцы — В. С. Глущенко, П. И. Довженко, А. И. Иващенко, А. А. Сабгайда, Н. Я. Черноголов, Г. И. Якименко; армянин — В. Авагимов; грузин — Н. Г. Мосияшвили; татарин — Ф. 3. Рамазанов; казах — Т. Мурзаев; узбек — К. Тургунов; таджик — А. Турдыев; еврей — И. Я. Хаит, калмык — Г. Б. Хохолов.

Гарнизон в течение почти двух месяцев не давал врагу пробиться к Волге, и при этом защитникам удалось избежать больших потерь. 19 ноября войска Сталинградского фронта перешли в контрнаступление. Утром 25 ноября, после артиллерийской подготовки, бойцы гарнизона покинули дом и начали продвигаться вперед через площадь. Целью их вылазки было выбить немцев из дома, стоявшего неподалеку. Вперед, от Волги на запад, защитники дома пошли уже в рядах своей родной 7-й роты: после двухмесячного перерыва они снова воссоединились с ней. Во время этой атаки Павлов был ранен в ногу и переправлен в госпиталь на левый берег Волги.

Выписавшись из госпиталя, Яков Федотович пытался вернуться в родную гвардейскую дивизию, но не удалось — к этому времени сталинградцы ушли далеко на запад. Сначала он попал в запасной полк, а затем в 288-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк 19-й отдельной истребительной противотанковой артиллерийской бригады Резерва Ставки ВГК. Спустя некоторое время Яков Павлов прочитал в газете про «Дом Павлова» и своих боевых товарищей. Когда он пришел к заместителю полка по политчасти с газетой, то замполит отнесся с недоверием к тому, что боец его полка и есть тот самый Павлов, который оборонял дом в Сталинграде. Он пожелал Павлову думать о будущих подвигах на фронте.

В 1944 году в Житомире Павлов вновь попал в госпиталь с сугубо мирной болезнью — малярией, что вызывало у него отчаянную досаду. И здесь, в госпитале, ему опять попались газетные статьи о «Доме Павлова». Имея неудачный опыт обращения к военному начальству, вернувшись в полк, он дал почитать статьи в газетах своему командиру взвода. Взводный, в свою очередь, посоветовал молчать, так как самозванство в военное время чревато последствиями. Дав такой совет, взводный тем не менее написал письмо-запрос генералу Родимцеву.

Тем временем Яков Павлов храбро сражался в рядах 288-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, который входил в состав 3-го Украинского фронта и вместе с ним двигался на запад. В январе 1944 года Павлов подбил немецкий танк и был награжден еще одной медалью «За отвагу» (приказ командира 288-го ИПТАП № 02/Н от 20 января 1944 года), получил премию в 500 рублей и отпуск на родину. Во время краткосрочного отпуска, находясь дома, Яков узнал от матери о том, что его разыскивает генерал Родимцев. После возвращения в полк Павлов передал письмо генерала, полученное матерью, командованию.

Яков Федотович продолжал доблестно воевать, о чем свидетельствует выписка из наградного листа от 17 мая 1945 года о представлении его к ордену Красной Звезды: «…Тов. Павлов в бою с немецко-фашистскими захватчиками с 21 по 23 апреля во время форсирования р. Одер и завоевания плацдарма на ее западном берегу проявил себя мужественным и стойким.

21.04.45 года, когда батарея отбивала яростно наседавшего противника, видя, что снаряды на исходе, старшина организовал поднос снарядов, чем обеспечил успех и благоприятный исход борьбы. В этот день батарея отбила 13 вражеских атак. 22–23.04.45 г. батарея сопровождала огнем и колесами наступавшую пехоту. Старшина организовал и руководил подносом снарядов, не отставая от пушек, которые двигались с боевыми порядками пехоты. 24.04 в ночной атаке немцев на наши позиции из личного оружия уничтожил до 15 гитлеровцев. За проявленную смелость и умелую организацию по бесперебойному снабжению батареи снарядами старшина Павлов достоин правительственной награды — ордена Красной Звезды».

Бой за город Штеттин стал последним для Якова Павлова: пришла Победа, война была окончена. Накануне демобилизации Павлова вызвал командир полка. Подходя к штабу, Яков увидел, что полк парадно построен. Встав на свое место, он услышал: «Полк, смирно! Защитник дома Павлова в Сталинграде гвардии старшина Павлов — к знамени!» После того как полк прошел церемониальным шагом у знамени, героя Сталинграда вместе с комсоставом пригласил к себе командир. Попрощавшись с Павловым, он передал ему пакет со словами: «Поедешь с ним к генералу Чуйкову, вручи пакет ему лично».

На следующий день Яков Федотович отправился в штаб дивизии получать демобилизационные документы, а затем — к В. И. Чуйкову. Командарм его сразу узнал. Из воспоминаний Я. Ф. Павлова: «Где же ты был? Я тебя всю войну искал. — Воевал, Василий Иванович». Узнав о планах Павлова вернуться на родину, на Валдай, Чуйков предложил ему остаться в армии, сказав, что его боевые заслуги теперь известны всему миру. На что Яков ответил: «По натуре я человек сугубо штатский. Это ведь только война заставила меня взять оружие». Однако он не сразу отправился домой, на какое-то время ему пришлось остаться в распоряжении Чуйкова, который отправил на Павлова представление к присвоению звания Героя Советского Союза. Когда документы пришли, Чуйков от имени Верховного Совета СССР вручил Я. Ф. Павлову медаль «Золотая Звезда» и орден Ленина за подвиги, совершенные в Сталинграде.

Летом 1946 года, впервые после окончания Сталинградской битвы и Великой Отечественной войны, Я. Ф. Павлов приехал в Сталинград. Еще на вокзале он увидел, как французскую военную делегацию встречает девушка-экскурсовод, и слышал, как французские полковники наперебой повторяют: «Павлов», «Павлов». Яков Федотович пристроился к группе, предположив, что они идут на экскурсию к «его» дому. Во время экскурсии, услышав от девушки-экскурсовода, что этот дом советские бойцы и командиры обороняли 58 дней, иностранцы сильно удивились и, не очень поверив ей, воскликнули: «Не может быть! Вся Франция сопротивлялась 38 дней».

Не только во Франции, но и во всем мире теперь знают этот форпост на берегу Волги как «Дом Павлова». Парадоксально, но факт: одним из последних, кто в годы войны узнал, что дом носит его имя, был сам сержант Павлов. Об обороне дома, о павловцах одним из первых в самый разгар Сталинградской битвы в статье «Дом Павлова» в газете «Сталинское знамя» от 31 октября 1942 года написал военный журналист, а впоследствии драматург Ю. П. Чепурин. Однако во время обороны сами защитники дома еще не знали об этом. Попавший в госпиталь с началом нашего контрнаступления Павлов, во время войны больше не видел этого дома, но безвестный боец 13-й гвардейской написал на доме «Этот дом отстоял гвардии сержант Яков Федотович Павлов».

Через много лет в одном из последних своих интервью Яков Федотович скажет: «Конечно, сержант — звание в армии не слишком высокое, не чета маршальскому. Но то, что в этом всемирно известном городе есть дом, носящий мою фамилию, — не просто честь для сержанта, рядового участника Сталинградской битвы. Это — великая ответственность, о которой я не забываю ни на минуту, не имею права забывать».

В 1946 году Павлов приехал в Сталинград и после посещения горисполкома встретился с Александрой Максимовной Черкасовой, которая к тому времени уже была известна всей стране как инициатор движения по восстановлению разрушенных войной городов. Еще в 1943 году она возглавила женскую бригаду по восстановлению «Дома Павлова». Под впечатлением от ратного подвига его защитников, женщины решили совершить подвиг трудовой: одним из первых в Сталинграде они отстроили знаменитый дом ровно за столько дней, сколько длилась его оборона. Таким образом, дом стал не только символом героизма его защитников, но и символом возрождения города-героя. На стене возрожденного дома Александра Максимовна написала: «Дом восстановлен бригадой А. Черкасовой за 58 дней». И здесь же рядом можно видеть другую надпись, впервые сделанную лично самим Павловым: «Дом принял от Черкасовой в полной пригодности. Гвардии младший лейтенант, Герой Советского Союза Яков Павлов. 17.VII.1946 г.».

Став уже человеком известным, Яков Федотович решил не продолжать военную карьеру и после войны вернулся на свою малую родину. В интервью 1-му секретарю Волгоградского обкома комсомола, председателю комиссии ЦК ВЛКСМ по физическому и военно-патриотическому воспитанию молодежи В. А. Катунину на вопрос: «Почему бы ему не переехать жить в Волгоград?» — Яков Федотович ответил: «…Истинная родина у человека должна быть одна, такая, как для меня моя Валдайщина, мой Новгород, откуда идут мои корни, чью землю пахали отцы мои и прадеды…. И потом, очень трудно жить все время войной. Останься я в Волгограде, живи в том самом «Доме Павлова», я бы каждый день видел моих ребят, видел бы живыми мертвых… Слишком дорогую цену мы заплатили той зимой за победу на Волге, слишком хорошо я знал тех, кто погиб рядом со мной тогда. А кроме прошлого мы должны жить настоящим, думать о будущем. Я ведь не только бывший солдат, я инженер, я отец, а теперь уже дед».

У себя на родине Павлов работал по партийной линии, стал 3-м секретарем Валдайского райкома партии, курировал сельское хозяйство, то есть остался «человеком земли». Он постоянно учился, получил высшее образование, окончил Высшую профсоюзную школу в Ленинграде, Высшую партийную школу при ЦК КПСС в Москве, трижды избирался депутатом Верховного Совета РСФСР от Новгородской области.

В 1947 году Павлов женился на Нине Александровне Наумовой, в 1951 году у них родился сын Юрий. С годами у многих фронтовиков начинают сказываться последствия ранений и тягот войны, необходимостью становятся постоянные консультации врачей. Семья Павловых решила переехать в областной центр, в Новгород. Здесь Павлов работал в отделе снабжения на машиностроительном заводе «Комета», а Нина Александровна трудилась в школе, преподавала русский язык и литературу. В настоящее время жива сестра Я. Ф. Павлова — Лидия Федотовна Егорова.

Яков Федотович был частым гостем города-героя Волгограда. Дважды в год — обязательно 2 февраля — в день разгрома немецких войск под Сталинградом и в сентябре — дни традиционных встреч ветеранов 13-й гвардейской, для которых заповедью стали слова генерала А. И. Родимцева: «Оставшийся живым в Сталинграде — дважды рожден!»

Я. Ф. Павлов открывал художественное панно на «Доме Павлова», встречался с жителями «своего» дома. 15 октября 1967 года он принимал участие в торжественном открытии памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане». Ему было поручено выступить от имени всех защитников Сталинграда. В своей речи он сказал (текст приводится полностью):

«Дорогие товарищи! Боевые друзья!

Трудно подыскать слова, выражающие то чувство волнения, которое испытываем мы — бывшие воины — сталинградцы, присутствуя на торжественном открытии памятника героям Сталинградской битвы.

Нам никогда не забыть сурового и грозного 1942 года. Четверть века назад здесь решалась судьба нашего Отечества, судьба завоеваний Великого Октября. Сознание высокой ответственности перед Родиной, перед Коммунистической партией, которая вырастила и воспитала нас, придавало нам, защитникам города, мужество и стойкость, звало на подвиги.

Наша клятва — за Волгой для нас земли нет — выражала решимость стоять насмерть, выражала всенародное стремление разгромить врага в Сталинграде. Рука об руку сражались здесь представители всего многонационального советского народа.

Дружба, взаимопомощь, готовность помочь своим товарищам выполнить свой боевой долг — все это сплачивало защитников города, помогло им в борьбе против немецко-фашистских захватчиков. И мы наголову разбили гитлеровские полчища.

В этой битве ярко проявились советский патриотизм, мужество и отвага солдат, воинское мастерство офицеров, неоспоримое превосходство наших военачальников над гитлеровскими генералами.

Победа досталась нам дорогой ценой. Тысячи боевых друзей навечно остались лежать в сталинградской земле. Они до конца выполнили свой долг перед Родиной. Ценой своей жизни они преградили путь врагу, спасли свободу и независимость миллионам людей мира.

Мы склоняем головы перед их светлой памятью. От имени участников великой битвы мы обращаемся к юношам и девушкам, к нашей советской молодежи: помните этих героев, они отдали жизнь за Вас, за мир и счастье на земле. Свято храните и приумножайте их героическое дело. Несите с достоинством эстафету мужества и героизма.

Дорогие товарищи!

Мне, как и всем ветеранам войны, присутствующим здесь, бесконечно дорого приглашение принять участие в торжественном открытии памятника Героям Сталинградской битвы.

Сооружение этого замечательного ансамбля — свидетельство всенародного признания подвига наших боевых товарищей, отстоявших Родину от врага. Это достойный памятник погибшим в Сталинградской битве. Наше солдатское спасибо Центральному Комитету Коммунистической партии, Советскому правительству, всему советскому народу.

Мы, участники Сталинградской битвы, клянемся достойно выполнить заветы павших боевых товарищей, отдать все свои знания и силы делу победы коммунизма.

Если потребуется, то по зову Родины, нашей ленинской Коммунистической партии мы готовы дать сокрушительный отпор всем, кто попытается нарушить наш мирный труд».

Третьего мая 1980 года Павлов открывал Всесоюзную вахту памяти на Солдатском поле. Он активно участвовал во многих форумах и акциях, никогда не отказывался встретиться с молодежью. Большой радостью для Якова Федотовича были встречи и общение с сотрудниками музея обороны. По их просьбе он написал воспоминания, которые легли в основу его книги «В Сталинграде (фронтовые записки)», которая вышла в Сталинградском областном книгоиздательстве в 1948 году.

В Сталинграде Яков Федотович был всегда желанным гостем, этим «пользовалась» дирекция завода, на котором он работал. Поскольку новгородский завод «Комета» был машиностроительным, волгоградский металлургический завод «Красный Октябрь» поставлял новгородцам металл. Павлов был тем человеком, которому в Волгограде никто ни в чем не мог отказать, поэтому его часто отправляли в командировку на «Красный Октябрь» за металлом. Будучи всемирно известным, Яков Федотович оставался исключительно скромным, трудолюбивым, человеком долга. К боевым наградам прибавилась награда трудовая — орден Октябрьской Революции, а 7 мая 1980 года за особые заслуги, проявленные в обороне города и разгроме немецко-фашистских войск в Сталинградской битве, решением Волгоградского городского совета народных депутатов Якову Федотовичу Павлову было присвоено звание почетного гражданина города-героя Волгограда.

Яков Федотович Павлов скончался 28 сентября 1981 года. Причина — инфаркт, ставший следствием острой сердечной недостаточности. Газеты «Волгоградская правда» и «Молодой ленинец» поместили некрологи. Я. Ф. Павлов был похоронен на Западном кладбище Новгорода на Аллее Героев. Его любимая мама Анисья Егоровна ненамного пережила сына. Могила носит статус «Памятник истории», охраняется государством под государственным номером 12. Надгробие представляет собой стену дома с большим портретом Якова Федотовича.

В заключение рассказа о Якове Федотовиче Павлове нельзя обойти вопрос, вызвавший эмоциональные дискуссии и полемику в последние годы: тот ли это Павлов? В великом сражении на Волге участвовало большое количество бойцов с фамилией Павлов — это достаточно распространенная русская фамилия, так же как Иванов, Петров, Сидоров. История Сталинградской битвы знает сотни защитников героического города с фамилией Павлов и несколько Героев Советского Союза с этой фамилией. Одним из них был Иван Дмитриевич Павлов, впоследствии архимандрит Кирилл. Он действительно защитник Сталинграда, герой войны, но никакого отношения к «Дому Павлова» не имеет.

НАГРАДЫ

МЛАДШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА

Я. Ф. ПАВЛОВА

Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза —

27 июня 1945 года.

Ордена

Орден Ленина — 27 июня 1945 года.

Орден Октябрьской Революции.

Два ордена Красной Звезды.