Жажда бессмертия

Глава 16

Светлана зашла домой и с грохотом захлопнула дверь. Из кухни выбежали Артем в одних шортах и Олеся в мини-халатике.

— Ты чего?

Она не ответила, лишь смерила Олесю неприязненным взглядом и, скинув ботинки, пошла в спальню.

— Что случилось-то? — он зашел следом и прикрыл дверь. — Куда ходила?

— Карл разводится со мной! — выпалила она и повалилась на кровать. Артем расплылся в улыбке и сел рядом.

— Ну и хорошо. Давно пора. Что тянуть, когда и так ясно, что у него шансов нет?

— В смысле? — она повернулась на бок.

— Ну, я — молодой, он — старый. Что не понятного?

— То есть, ты думаешь, что возраст — это главное? Не любовь, не уважение, не забота, а возраст?

— Ясно дело. Он, небось, и в кровать ложится только, чтобы поспать. В отличие от меня, — Артем смачно поцеловал ее в губы. — Давай рассказывай, как имущество будете делить?

Светлана отстранилась от него и отвернулась к окну.

— Никак. Я не с ним встречалась, а с его другом. Юристом на заводе работает. Карл ничего мне не оставит и алименты платить не будет. Совместного имущества у нас нет, детей тоже нет. Так что, собираем вещи и переезжаем к тебе в коммуналку.

Она чуть повернула голову и искоса посмотрела на Артема. Тот в ступоре смотрел перед собой, крепко сжимая кулаки.

— Значит, ничего не хочет оставлять, — зло прошептал он. — Я столько времени потратил, а он тебя с носом оставляет? Я даже не знаю, что с ним сделаю. Где он? Где живет эта паскуда?!

Светлана усмехнулась и легла на кровать:

— Столько времени потратил, говоришь. Так ты ради денег со мной, что ли, связался?

Он натянул штаны и взялся за свитер.

— Нет, но без денег будет плохо. Где он живет?

— Я не знаю, — пожала она плечами. — В квартире матери, наверное.

Артем оделся и вопросительно уставился на нее:

— Ты чего лежишь? Вставай и показывай, где квартира матери. Если, по-хорошему, не хочет делиться, то придется, по-плохому, выбивать.

Она обняла подушку и тихо ответила:

— Никуда я не пойду и ничего ты выбивать не будешь. Он — хороший человек. А я себе жизнь испортила из-за тебя.

— Что? Я тебе жизнь испортил? — взревел он, вырвал из ее рук подушку и швырнул на пол. — Это ты мне все испортила. Дурак, сделал ставку на тебя. Надо было малохольную охмурять, она хоть и старая, но денег — завались. Знаешь, что? Пошла ты!

Он покидал в спортивную сумку свои вещи и, уходя, бросил через плечо:

— И не звони мне, коза.

Когда входная дверь громко хлопнула, Светлана уткнулась в одеяло и зарыдала.

«Я все испортила. Что же мне теперь делать? К Карлу! — она резко села. — Точно! Надо идти к нему с повинной. Он поймет, простит и все будет, как прежде».

Она вытерла слезы и села на пуфик у туалетного столика. Тут в соседней комнате что-то упало, и Светлана вспомнила об Олесе.

— Собирай вещи и уматывай отсюда, — велела она, распахнув дверь кабинета. — Комната больше не сдается.

Олеся лежала на диване в одном красном белье и листала журнал.

— Ты с ума сошла? Мы за три месяца заплатили, — возмутилась она, — Артем, иди сюда!

Светлана усмехнулась и бросила в нее халат, висевший до этого на спинке стула.

— Одевайся, его здесь нет и больше не будет. Мы разошлись. Хозяйка квартиры — я. А мне ты ничего не платила. Даю двадцать минут. Если задержишься, то вызову милицию.

Она развернулась и, гордо вскинув подбородок, пошла на кухню. В шкафу, за посудой, стояла бутылка элитного коньяка, привезенного Карлом Борисовичем из Армении. Светлана налила янтарного цвета жидкость в стакан и, прикрыв глаза, втянула носом его аромат.

Однако насладиться напитком не смогла, в кухню вбежала Олеся.

— Я никуда не пойду, пока не вернете мне деньги, — заявила она, уперев руки в бока.

Светлана устало выдохнула и поставила стакан на стол. Суровая жизнь в семье алкоголиков научила ее кое-чему.

— Значит так, паскуда, — сквозь зубы процедила она, взяла вилку и медленно поднесла к испуганному лицу Олеси. — Если через пять минут, ты не уберешься с моей жилплощади, то эту вилку придется доставать врачам из твоего зада. Поняла?

Олеся развернулась и исчезла в кабинете.

— Давай-давай, уматывай, — Светлана залпом выпила коньяк и налила еще. — То же мне. Шлюха ты, а не студентка. Крутила задом возле его носа. Так, иди к нему, забери свои деньги! Ничего не получишь, он только брать умеет.

Она села на подоконник со стаканом в руке и уставилась на улицу. Темно-серое небо, полуголые деревья и мелкий холодный дождь.

«Как же я устала, — она медленно попивала из стакана и вспоминала вечера с Карлом Борисовичем. — А ведь он никогда на меня даже голос не повысил. Если не было ужина, сам находил, что поесть. Денег давал и никогда не требовал отчета. Что же я наделала! Надо его обязательно вернуть».

Тут в прихожей послышался шорох и хлопнула дверь.

«Свалила наконец-то. Превратил мой дом в коммуналку. Сволочь! А Карлу я развод не дам. Он простит меня, и будем дальше с ним жить душа в душу».

Светлана снова наполнила стакан и пошла к телефону. Номер свекрови был написан на обложке телефонной книги, как и номера экстренных служб.

«Что-то пальцы не слушаются, — подумала она и прищурилась, пытаясь попасть на нужную цифру. — На голодный желудок быстро опьянела».

Из трубки послышались гудки. Они вся подобралась, откашлялась и, с замиранием сердца, начала ждать ответа. Однако трубку никто не взял. Светлана набрала еще несколько раз, но безрезультатно.

— Где же ты, Карлуша? — забеспокоилась она. — Надеюсь, с тобой все хорошо.

Карл Борисович подошел к джипу, одиноко стоящему на парковке. Первым делом он проверил не сдулись ли колеса и не поцарапал ли кто-нибудь краску.

— Скучал небось, — улыбнулся профессор и заглянул в окно. — Ну, ничего-ничего. Сегодня заберу.

Время было ранее, поэтому, кроме охранника, в административном корпусе завода никого не было.

— Здравствуйте, Карл Борисович, — открыл дверь сонный охранник и приветливо улыбнулся. — Выздоровели?

— Да я и не болел. Отдыхал, — подмигнул профессор, взял ключ и поспешил к лифту. Он не знал, охранник помогал загружать его в карету скорой помощи, уворачиваясь от его плевков.

Карл Борисович вышел на седьмом этаже и порадовался привычному жужжанию кондиционеров. Директор несколько раз порывался отключить их, потому как они много сжирали электричества.

«Как хорошо, — он медленно шел по коридору и улыбался. — Будто домой пришел».

В кабинете все было на своих местах, похоже без него сюда никто не заходил. Только распахнутая дверь железного ящика напомнила ему, с чего все началось. С кражи радиоприемника.

— Привет, дружок, — он дотронулся пальцем до истукана и плюхнулся в кресло. — Как ты тут без меня? Скучал?

Тут его внимание привлекла стопка листов. Это были проекты, которые приносили сотрудники отдела. Профессор с интересом начал их изучать.

— М-м, такие молодцы. Некоторые очень даже интересные. Пока не перемещусь, можно будет несколько идей воплотить.

Вскоре послышались шаги и разговоры. Он подождал, пока часы не показали ровно восемь утра, вышел из кабинета и несколько раз хлопнул в ладоши.

— Совещание! — провозгласил он и зашагал в конференц-зал.

Удивленные и обрадованные работники приветствовали его и рассаживались вокруг стола. Когда все собрались, Карл Борисович начал с того, что поблагодарил за работу и пожурил тех, кто приносил один и тот же проект несколько раз.

— Теперь я хочу послушать вас.

— Завод уже выпустил первую партию контейнеров, — подал голос Сева. — Тех самых, которые придумал я. На станках, которые разрабатывали и подключали всем отделом. Видите, без вас справились.

Повисло тягостное молчание, будто затишье перед бурей. Однако Карл Борисович улыбнулся и сказал:

— Я в вас нисколько не сомневался. Горжусь. Обязательно похвастаюсь Семену Семеновичу, каким высококлассных спецов подготовил.

— Ага, так же как похвалили меня? — продолжал Сева. На него кто-то зашикал, но тот только сильнее распалялся. — Соврали, что проект сами придумали. Всю славу себе хотели забрать. И правильно, что вас Кондратий хватил!

Раскрасневшийся Сева вскочил из-за стола и активно жестикулируя, продолжил:

— Только место занимаете, толку от вас никакого. Идите уже на пенсию, уступите дорогу молодым! Больше не хочу работать под вашим началом. Давайте, ребята, проголосуем. Кто хочет, чтобы Карл Борисович ушел с поста руководителя отдела, поднимите руку.

Он вскинул дрожащую руку вверх и с вызовом посмотрел на опешившего профессора.

— Ну же, не стесняйтесь. Сейчас решается ваша судьба, — обратился Сева к замершим коллегам. Однако никто не пошевелился.

— Сева, я ведь уже просил у тебя прощения за то, что сразу все не рассказал директору, — тихо сказал Карл Борисович и с сочувствием посмотрел на пылающего от злости и обиды Севу. — Все знают, что контейнеры придумал ты. Что тебе еще надо? Ты что, хочешь занять мое место?

Сева опустил затекшую руку и, понурив голову, опустился на стул.

— Друзья, еще кто-нибудь хочет высказаться?

Все замотали головой, бросая неприязненные взгляды на Севу.

— Значит, за работу. Потихонечку буду вникать в дела. Если возникнут вопросы или пожелания, то жду в своем кабинете.

Профессор встал и первым покинул конференц-зал. Он зашел в лифт, нажал на кнопку с номером четыре и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Седая борода делала его старше, но он даже не думал бриться. Теперь не надо соответствовать молодой жене и можно свободно выдохнуть.

Алла Шалвовна бросилась навстречу, едва он переступил порог приемной.

— Карл Борисович, как вы?

— Здравствуйте, Алла, — поздоровался он и улыбнулся. — Со мной все хорошо. Вот, приступил к работе. Вы как?

Она махнула рукой:

— По-прежнему. Семен Семенович у себя. Он вам тоже будет рад.

Карл Борисович тихонько постучал и открыл дверь:

— Семен Семенович, здравствуйте! А вот и я.

Тучный директор махнул ему рукой:

— Заходи-заходи. Наконец-то пришел. Как голова? Как сердце? Как самочувствие в целом?

Профессор закрыл дверь, пожал руку директору и сел напротив:

— Намного легче. Спасибо. У вас, как дела? Что акционеры?

— Слава Богу, успокоились. Первую партию контейнеров не успели оптовикам кинуть, как магазины растащили и потребовали в пять раз больше. Молодец, Борисович! Выручил.

— Я-то что? Это ребята мои постарались. Все-таки отличную команду я подобрал, — он замолчал и, немного поколебавшись, продолжил. — Короче, Семен Семенович, думаю, пришло время уходить.

Директор непонимающе уставился на него.

— Если понадоблюсь, то всегда готов помочь. Но работать, как прежде, я не хочу. Устал и постарел, наверное. У меня есть на примете один хороший парень. Умный, ответственный, трудолюбивый и, главное, целеустремленный. Давайте обсудим, а завтра на всеобщей планерке, озвучим. Хорошо?

Семен Семенович тяжело вздохнул и обреченно кивнул:

— Ну, если ты так решил.

Через полчаса Карл Борисович вышел из кабинета директора.

— Ну, как? Все хорошо? — шепотом спросила Алла Шалвовна.

— Да. Все отлично, — улыбнулся он.

— Вам идет такая борода. Солиднее стали.

Профессор подмигнул ей и вышел из приемной.