Жаркое лето любви

10

Если с нами случается что-то хорошее, оно делает нас счастливыми, удачливыми, позитивно настроенными. Если происходит нечто неприятное, оно делает нас опытными, стойкими и более жизнеспособными. Если происходит и то и другое поочередно, то полученный опыт оказывается бесценным. Обе грани человеческого бытия меняют не только характер, поступки, привычки, но и эмоциональную составляющую человека, особенно если этот человек — девушка.

Эллис решительно стучала каблуками по тротуару, выбивая звучную дробь, когда спешила на фотосессию к знаменитому мастеру Эдварду Ньюмену.

«Сегодня или никогда больше», — так она сказала Саманте, самой себе и своему отражению в зеркале, услужливо показавшем совершенно другое лицо, полное горечи, боли и других, неизвестных ранее чувств. Нет, нельзя сказать, что Эллис выглядела опустошенной и несчастной. Пусть у нее за плечами был опыт безответной любви, она прошла через безграничное счастье и полное уныние и, как птица феникс, возрождающаяся из пепла, отряхнулась от прошлого, чтобы с высоко поднятой головой устремиться в будущее. Эллис была уверена, что ее ждет оглушительная карьера. Во всяком случае, она на это надеялась. Если честно, то она считала карьеру в модельном бизнесе одним из способов заставить говорить о себе весь мир. И тогда, когда она добьется успехов Клаудии Шиффер и Наоми Кэмпбелл, Макс поймет, кого потерял. По большому счету Эллис стремилась доказать Максимилиану Гринбергу свое право быть любимой.

Они расстались. Обиднее всего было то, что Макс не искал новой встречи, хотя легко мог это сделать. Личные данные Эллис были известны сотрудникам береговой охраны, спасшим их от неминуемой гибели. Но шли дни, летели месяцы, а Макс так и не появлялся на пороге ее жилища с обещанным предложением руки и сердца. Он лишний раз доказал, что мужчины очень непостоянны в своих желаниях.

Порой Эллис казалось, что все произошедшее на островах случилось не с ней, а с другой Эллис, еще верящей в чудеса и прекрасных принцев. Она понимала, что, вернувшись к своей прежней жизни, Максимилиан Гринберг посчитал их приключения курортным романом и предпочел больше не вспоминать девушку из обслуги. Эллис отлично представляла чопорную Челси с высоко поднятыми в полнейшем недоумении бровями при его упоминании о ней. Максимилиан Гринберг не мог увлечься простой официанткой! Такой серьезный бизнесмен не мог позволить чувствам взять вверх над разумом! Увлекся и позволил? Это была его минутная слабость. Жизнь вошла в прежнюю колею, и то, что было, надежно упрятано в закоулках памяти, ведь мужская память ненадежная и короткая.

Ничего, Эллис еще удивит и Челси.

— Доброе утро, Эдвард, — поздоровалась она с порога.

— Эллис! Ты пришла вовремя, это замечательная привычка есть не у всех моделей.

Эдвард Ньюмен встретил ее приветливо и радостно, подхватил за талию и проводил к столику, где дымились чашки с кофе.

— Подожди немного, у меня есть для тебя приятный сюрприз. Хотя назвать сюрпризом то, к чему ты так упорно стремилась в последнее время, нельзя. И все же… Подожди.

Пока Эдвард, а с недавних пор он позволили Эллис так себя называть, заканчивал в студии фотосъемку с другими клиентами, она вспомнила тот день, когда пришла сюда после расставания с Максом.

— Детка, — сказал ей тогда Ньюмен, лишь только увидел, — ты прекрасна! Свет! Будем ее снимать!

Он не стал объяснять, что именно сразу приглянулось ему в Эллис, но она и сама поняла, что в ее лице, движениях и позах наконец-то появилась жизнь. Она еще не научилась моментально управлять своими эмоциями, но могла настроиться и заставить себя показать то, что требовалось в данный момент. Если фотограф требовал, чтобы Эллис была мечтательно-грустной, она думала о поцелуе с Максом. Если он хотел, чтобы она показала страсть, Эллис вспоминала пещеру, где им с Максом было так хорошо. Воспоминания стали ее опытом и проводником в профессию фотомодели. В какой-то степени Макс ей всегда помогал.

В тот раз Эдвард Ньюмен снимал ее целый день, пока стеклянный потолок студии освещало яркое солнце. Он остался доволен результатами и попросил Эллис прийти на следующий день. То, что она увидела, поразило воображение. На фотографиях любила, страдала, мечтала, грустила и радовалась совершенно незнакомая ей девушка. Но это была она, Эллис Кофт. Эдвард согласился сделать ей порт-фолио, а чтобы Эллис от этого материально не пострадала, предложил ей сняться в рекламе губной помады. Эллис посчитала это подарком судьбы. И вот она сидит в студии Эдварда и с приятным нервным холодком в душе ждет очередного сюрприза. Эдвард был так добр к ней! Мало того что он открыл Эллис путь в модельный бизнес, Эдвард помог ей поправить и финансовое положение. Эллис переехала в новую съемную квартиру, просторнее, чем та, в которой она раньше ютилась, приобрела себе дизайнерские вещи, чтобы выглядеть на кастингах более достойно. И на юбилей свадьбы подарила родителям путевки во Францию, в которой они мечтали побывать.

— Я освободился, Эл. — К ней вернулся Эдвард, проводивший клиентов. — Давай пить кофе.

— Ты хотел мне что-то сказать, — напомнила ему Эллис.

— Ага, волнуешься, — довольно потер руки он. — Не волнуйся, Эллис, все даже лучше, чем мы могли предположить. Я показал твои фотографии главным редакторам трех модных глянцевых журналов.

— И?

— И…

— Эдвард, умоляю, не тяни.

— Все трое согласились купить твои снимки!

— Эдвард! — Эллис порывисто обняла его.

— За это нужно выпить что-то покрепче, чем кофе, — подмигнул он.

— Давай! — согласилась Эллис, находясь на вершине блаженства.

В последнее время у нее все так хорошо шло благодаря этому замечательному парню. Несомненно, она сама приложила усилия, но без Эдварда ничего бы не получилось. Снимать так, как умеет он, могут немногие. Эллис повезло оказаться в руках настоящего мастера. Пусть в личной жизни у нее сплошные проблемы, вернее проблема одна, но очень большая — ее чувства к Максу, зато карьера складывается удачно.

— И еще, — сказал Эдвард, открывая бутылку коллекционного вина из своего бара. — Тобой заинтересовалось одно французское агентство. Они хотят познакомиться ближе, чтобы решить, подойдешь ли ты для показа в Париже коллекции восходящей звезды мира моды.

— Париж?! — изумилась Эллис. — Вот так сюрприз!

— Да, это и был мой сюрприз. Ничего, что я ответил за тебя? Сказал, что ты согласна с ними встретиться.

— Эдвард, я так тебе благодарна!

— Ты станешь одной из лучших, Эллис. Разумеется, тебе не хватает опыта, чтобы тягаться с именитыми моделями, но твое будущее весьма и весьма перспективно.

Он разлил вино по бокалам и произнес тост. В этот день Эдвард Ньюмен позволил себе взять выходной, чего не делал несколько лет. Сто лет, ну или немногим меньше, он не приглашал очаровательных девушек в ресторан, что незамедлительно исправил, и Эллис согласилась. Они выбрали французскую кухню, поскольку Эдвард нисколько не сомневался, что следующий месяц Эллис проведет в Париже на показе мод. А по возвращении будет настолько востребована, что у нее вряд ли окажется свободный вечер для того, чтобы провести его только с друзьями. С другом, как подчеркнул Эдвард.

— С лучшим другом, — согласилась Эллис, крепко пожимая его ладонь.

Она чувствовала, что нравится ему. Женщина всегда безошибочно определит отношение к ней мужчины. Но Эллис была не готова к более близким отношениям с Эдвардом, ее сердце по-прежнему принадлежало другому. Должно пройти время, должна уйти боль. Эдвард, казалось, все прекрасно понимал.

Поздним вечером он проводил ее до дома. Помог выйти из машины, нежно попрощался. И внезапно, увлеченный порывом, склонился к ее губам и поцеловал.

— Только один раз, Эллис, только один раз, — прошептал Эдвард, сжимая ее в объятиях. — И больше я не сделаю ни одной попытки, если только ты сама этого не захочешь.

— Хорошо, — прошептала в ответ Эллис, — пусть за нас решит время.

Она легко отстранилась и взбежала на крыльцо, достала ключ, схватилась за ручку, и… внезапно что-то заставило ее обернуться. Эллис обернулась и помахала Эдварду на прощание, постаравшись улыбнуться предельно искренне и благосклонно, представляя на его месте Макса. Она не знала, что Макс в эту минуту стоял на противоположной стороне улицы.

— До завтра, милая! — сказал ей Эдвард, усаживаясь в автомобиль.

Эллис согласно кивнула и скрылась за дверью подъезда. Дома она включила магнитолу и долго кружилась по комнате под звуки прекрасных мелодий, счастливая и довольная, какой никогда не была в последнее время. Мечта исполнялась! Эллис больше не придется таскать тяжелые подносы, ее ждет другой мир. Пусть он не такой уж и сказочный, Эллис знала, что займет в нем достойное место. И никто, больше никто не упрекнет ее в том, что она всего лишь девочка из обслуги.

Кружась, она принялась раздеваться, и только тогда поняла, что так и не опустила жалюзи. Подойдя к окну, Эллис заметила одинокую сутулую фигуру под фонарем. Не успела она бросить на нее взгляд, как фигура метнулась к припаркованному неподалеку автомобилю, после чего автомобиль сорвался с места и скрылся из виду. Эллис пожала плечами. Кто-то кого-то не дождался. Такое бывает, но теперь только не у нее. Больше ждать она не намерена, она хочет жить и быть счастливой.

Париж встретил ее с любовью и ничем не разочаровал. Эллис, волнуясь, готовилась к дефиле. Она следовала всем советам, которые давала ей Софи Лурье, представитель агентства и теперь ее собственный агент. О таком можно было только мечтать! И они мечтали вместе. Софи оказалась крупной веселой брюнеткой с мальчишески задорным выражением лица и таким же большим, как ее дородное тело, сердцем. Когда-то она сама мечтала покорять подиумы, но лишний вес сгубил все ее устремления на корню. Но Софи не сдалась и стала работать в мире моды. Она не завидовала худым девушкам, чьи мечты воплотились в жизнь, она искренне помогала им добиться успеха. Вот сейчас повезло и Эллис.

Они вместе гуляли по Монмартру, сидели в уютных парижских кафе, неизменно пропахших шоколадом. Так почему-то казалось Эллис, и Софи была с ней согласна. Свободные минуты выдавались редко, толком осмотреть Париж Эллис не удалось, еще многому нужно было научиться до показа. Но она и в этом преуспела. Молодой, но уже подающий надежды дизайнер Филипп Го обратил на нее внимание сразу. Ему понравилась высокая стройная блондинка с кошачьими глазами и грустным личиком, которое преображалось, стоило ей ступить на волшебный помост. Походка Эллис его очаровала, и он доверил ей показ своего лучшего наряда. Конечно, это был не свадебный наряд, показ заключала знаменитая топ-модель, но и это было признанием успехов Эллис.

Ступая по подиуму в день премьерного дефиле, Эллис ничего не видела и не слышала, она находилась в нирване, зная только, что должна сделать все как можно лучше. И сделала. Прямо в раздевалке к ней подошел еще один мастер мира моды и попросил разрешения с ней связаться. Софи тут же продиктовала свой номер, гордясь замечательной ученицей.

Вскоре Париж остался без Эллис, пришлось возвращаться домой. Она решила, что еще вернется в этот город, чтобы его покорить. В аэропорту ее встречал Эдвард Ньюмен. Эллис сначала растерялась, когда увидела его. Но растерянность быстро сменилась радостью. В Париже был успех! Она гордилась своими достижениями и стремилась к большему. Почему бы и нет? Так подумала Эллис, глядя на оживленное лицо Эдварда. Ведь он как никто другой достоин ее любви! Все, чего она добилась, произошло только благодаря ему.

Эдвард распахнул ей объятия, Эллис радостно вскрикнула и бросилась к нему на шею.

— Все прошло отлично, — говорила она. — У меня масса предложений, спроси у Софи!

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — рассмеялся Эдвард и закружил ее. — Умницы!

Эллис опять подумала: а почему бы и нет? И вдруг…

Максимилиан Гринберг стоял, облокотившись на стойку регистрации, и смотрел таким тяжелым, укоризненным взглядом, что у Эллис, кажется, остановилось сердце. После того полного приключений и страстей уик-энда она впервые видела Макса. Сколько прошло времени? Три месяца. Три долгих месяца. Где он был раньше? Впрочем, Макс и сейчас не спешил к ней. Он остановил взгляд на Эдварде и усмехнулся. Через секунду к нему подошла Челси с дорожным саквояжем. Максимилиан одарил Эллис ироничной улыбкой, повернулся и ушел. Как будто выстрелил в самое сердце.

Эллис поникла и с ужасом обнаружила, что в самолете сняла солнцезащитные очки и так их не надела. Саманта говорит, что теперь у нее все написано на лице. Что прочитал Макс?! То, что Эллис все еще его любит. Это ясно как день. Один его вид привел ее в такое смятение, что Эллис пришлось собирать свою душу заново по кусочкам, медленно приводя себя в чувство.

— Что-то случилось? — встревожился Эдвард, вглядываясь в лицо Эллис.

— Ничего, — солгала она, — ничего страшного. Так, показалось, что встретила знакомого. Видимо, обозналась. Никого нет.

— Никого? — Эдвард огляделся. Кругом сновали люди, занятые своими делами. — Тебе следует отдохнуть, снять нервное напряжение. — Он обнял ее за талию и повел к выходу.

Эллис сдерживала себя, чтобы не обернуться. Ей это почти удалось, почти. Она обернулась, когда перед ними раскрылись огромные стеклянные двери. Эллис обернулась, но Макса не увидела. Она почувствовала такое жуткое разочарование, что была готова умереть. Макс должен был бежать за ней. Умолять вернуться! Говорить, что больше не может без нее существовать! Клясться в вечной любви и признаваться, что все это время жил только нежными воспоминаниями, которые…

Ничего этого он не сделал. Просто повернулся и ушел, увидев, как Эллис виснет на шее у другого мужчины. Что ж, может быть, это к лучшему. У нее другая жизнь, и все в ней должно быть по-другому.