Халки
С моим чувствительным носом у нас нет проблем с задержанием двух женщин, прячущихся от их пары. Я нахожу их в маленьком домике, покрытом травой и землей, и нетрудно зайти внутрь и поднять широкую плоскую платформу, на которой находится засыпанная пухом кровать, открывая двух самок, сплющенных под ней, как клопов.
Брат Налле хихикает, когда садится на корточки и гладит одну из них. Затем он хватает их обоих за запястье и поднимает вверх.
Они плюют в него и борются, но точно не боятся его (бояться меня, да, по крайней мере, поначалу. Но не их пару).
Налле кажется потрясенной, когда она наблюдает, как ее брат перекидывает одну женщину через плечо и шлепает рукой по ее заду, заставляя ее кричать непристойно. Другой своей женщине он ухмыляется и машет пальцем.
Безмолвно она крадется к нему — и глаза Налле широко раскрываются, когда ее брат наклоняется и грубо берет женщину за рот.
Ее пальцы впиваются ему в бока, и они отрываются только потому, что женщина, перекинутая через его плечо, шлепает его по заду.
— Когда моя сестра уйдет, я заставлю тебя должным образом извиниться за это, — предупреждает/обещает брат Налле своей женщине.
Он поворачивается и выносит ее из хижины, удерживая свою вторую женщину в безопасности, сцепляя ее пальцы между собой.
Мне нравится вид удержания. Я протягиваю руку к Налле и так же переплетаю наши пальцы.
Налле резко смотрит на меня, но затем ее лицо смягчается, и она посылает мне ошеломленную улыбку.
Когда весь гарем брата Налле находится там, где он хочет, он поворачивается к своей сестре и кладет руки на ее маленькие плечи.
— Думаю, ты уловила тот факт, что я хочу остаться здесь.
Налле моргает, ее сопротивление сочетается с небольшим недоверием и сильным шоком.
— Я счастлив здесь, Налле. Я вижу, ты изо всех сил пытаешься понять, как это, но просто поверь мне. Все это у меня в руках.
— Скорее, в проклятых веревках, — бормочет позади него одна из его женщин.
Его ухмылка вспыхивает, чтобы мы видели, но его голос звучит опасно низким и полным предупреждений, когда он отвечает, не оглядываясь.
— Я сказал вам, что произойдет, если вы заговорите без разрешения.
Глаза женщины вспыхивают, как у скорпиона — все жгучие и убийственные взгляды, но запах женщины густеет от возбуждения.
Налле вздрагивает, заставляя ее брата усмехнуться и прижать ее к груди, чтобы быстро обнять. Затем он отпускает ее и смотрит на меня.
— Так. Ты говоришь, что ты… мужчина Налле.
— Да, — твердо говорю я.
Я смотрю ему в глаза.
— Он дракон, — делится Налле.
— Я понял это по чешуе, — говорит ее брат.
На меня он смотрит совершенно серьезно.
— Ты будешь относиться к ней хорошо?
— Кто бы говорил, садист… — бормочет женщина, которая теребит узел между предплечьями.
Брат Налле цокает языком и грозит ей пальцем, заставляя ее отпустить узел и зашипеть.
— Кажется, ты не удивлен, что дракон может превратиться в человека, — сообщает Налле своему брату.
— Это потому, что я не удивлен.
Он указывает на свой гарем.
— Мои дамы полны историй.
— Ты даже не выглядишь удивленным, что я связана с драконом, — продолжает Налле.
Ее брат морщится.
— У меня сейчас много всего происходит, Налле. И многие из этих вещей сейчас связаны.
Его женщины ворчат, заставляя его подавить ухмылку.
— Разве ты не… — начинает Налле, прежде чем остановиться и встряхнуться, как будто холодная вода пролилась ей на шею. — Как ты думаешь, как долго сможешь обслуживать столько женщин в одиночку?
Ее брат чешет надутую грудь.
— Я довольно хорошо ими управляю, поверь мне.
— Высокомерный член, — бормочет одна женщина позади него.
Он резко поворачивает голову.
— Что это было? Может, нам нужно найти хорошее применение этому рту.
Налле снова вздрагивает рядом со мной, и мне интересно, почему.
Потом она выпрямляется и, кажется, с чем-то смиряется.
— Итак… мы оставляем тебя здесь?
Ее брат нежно ей улыбается.
— Здесь я хочу быть.
После того, как Налле обменивается объятиями со своим братом, она выглядит так, как будто все еще наполовину ошеломлена, мы покидаем племя Киппиков, проходя мимо их тихих хижин на пути к равнинам, где я перекинусь и вывезу нас. Я не говорю Налле, но я уделил много внимания конфигурации веревок, которую заметил в гареме ее брата. Мне нравится, как тихо это держало его женщин, когда они деловито пытались освободиться, и я думаю, что женщины клана Налле тоже могли бы извлечь выгоду из того, что их связали. Я обязательно расскажу об этом своим братьям, когда поведу их в наш лагерь.
Я не чувствую вины за идею скормить своих братьев клану Налле. Я с нетерпением жду этого.
— Твой брат выглядит хорошо, — говорю я своей паре.
— Я думаю, что так оно и есть.
— Он кажется счастливым.
— Он выглядит так, — бормочет она.
Я хватаю ее за подбородок, приподнимаю ее лицо и смотрю ей в глаза.
— Почему ты недовольна? Ты беспокоилась о сохранности брата. Теперь ты видела, что он в порядке. Объясни мне свои эмоции.
— Я… — фыркает она. — Я не могу. Я даже не понимаю, что чувствую. Я с трудом могу объяснить тебе это.
— Попробуй.
— Я думаю… все это время мне казалось, что его забрал враг. Они так и сделали. И я скучала по нему. И я беспокоилась за него, и я думала, что, когда я верну его, мы вернемся туда, где мы были, снова станем семьей.
Я принимаю форму дракона и обвиваю ее хвостом.
— А теперь он обрел себе новую семью.
Налле грустно вздыхает и кивает.
Я осторожно прижимаюсь носом к ее челюсти.
— Теперь у тебя есть я, и клянусь тебе, что стою дюжины братьев. Может, две дюжины. Может быть, больше.
Она фыркает мне в зубы, которые находятся прямо на уровне ее лица.
— Говоришь по опыту, да?
— Да, — подтверждаю я, покусывая ее плечо, и у меня во рту появляются волосы из-за шкуры какого-то существа, согревающие ее плечи. — Я бы обменял на тебя всех своих братьев и сестер, без колебаний. Никаких споров. На самом деле, я бы хотел передать их твоим сестрам по клану.
Налле отступает достаточно, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Ты собираешься подарить моему племени своих братьев?
Одна сторона моего чешуйчатого рта медленно приподнимается. Высоко.
— Не могла бы ты помочь мне их поймать?