Железо и магия

ЭПИЛОГ

Хью открыл глаза и увидел знакомый потолок. Технологии были в зените. Все болело. Дневной свет проникал в комнату через восточное окно. Было утро.

До него донесся медленный размеренный голос Ламара.

— По этой причине самая лучшая крепость — это та, которую народ не ненавидит, потому что, хотя вы можете удерживать крепость, она все же не спасет вас, если народ вас возненавидит, ибо никогда не будет недостатка в иностранцах, которые помогут народу, поднявшему оружие против вас…

— Зачем ты читаешь ему это скучное дерьмо? — спросил Бейл.

— В отличие от твоего принца-полукровки, это классика.

— «Принц-полукровка» — великая книга.

— Еще бы. Что может быть лучше историй о невежественных подростках, отправленных в … Бейл, что это?

— Что, это?

В голосе Ламара зазвучали резкие нотки.

— Это волшебная палочка?

— Это палка.

— Ты направил на меня волшебную палочку?

— Кто, я?

— Бейл, если у тебя изо рта слетит что-нибудь на латыни, лучше бы это была литания святых, потому что я прикончу тебя.

Хью шевельнул губами. Его голос прозвучал хрипло.

— Бейл прав. Для Макиавелли еще слишком рано.

Бейл бросился на кровать и сжал его в медвежьих объятиях. Кости Хью застонали.

Берсерк разжал руки, ударил кулаком по воздуху, наполовину высунулся из окна и проревел:

— Он очнулся!

Ламар тяжело вздохнул и снял очки.

— Приготовься, начинается парад.

***

ВСЕ НАЧАЛОСЬ СО СТОЯНА, который вбежал из коридора. К сожалению, Седрик опередил его примерно на десять футов. Огромный пес запрыгнул на кровать, визжа, скуля и облизывая ему лицо. Хью едва успел отбиться от него, когда люди Элары наводнили спальню. Дугас вошел во главе процессии учеников, и они обошли спальню, распевая и размахивая букетами мокрых цветов и трав.

— Поздравляю с тем, что ты выжил, — сказал ему Дугас.

— Спасибо.

Осиротевшие разведчики Феликса были следующими, за ними следовала девочка из конюшни — он до сих пор не помнил ее имени. Она подробно рассказала ему о Баки, который казался подавленным, и, по-видимому, Хью нужно было как можно скорее спуститься в конюшню.

Затем появились Железные псы и сельские жители. У него кружилась голова, и он с трудом сохранял невозмутимое выражение лица. Где-то там проявилась Саванна, заглянула ему в глаза, прищурилась и пожала плечами.

— Как с гуся вода.

Вошла Джоанна, обняла его и вышла.

Пекари, лучники, кузнецы, друиды, медперсонал, бригада бульдозеристов, они приходили одни за другими, пока он не был уверен, что потеряет сознание от этого шума. Он улыбался и издавал нужные звуки, пока его разум перебирал фрагменты воспоминаний. Лагерь Неза, Элара, несущая его в своем теле, которое то появлялось, то исчезало из существования, выскальзывая за пределы трехмерной реальности пространства, нежить и повелители мертвых, умирающие, пытаясь дотянуться до нее, темные стволы деревьев, ледяное присутствие ее магии, вышедшей из-под контроля, угрожающей поглотить его душу… Он вспомнил стены Бэйле, а затем его воспоминания обрывались, резко, словно отрезанные ножом.

Наконец, Ламару надоело. Они со Стояном выгнали всех и закрыли двери.

— Что случилось с оставшимися мрогами? — спросил Хью.

— И мроги, и воины погибли при первой технической волне, — сообщил Стоян. — Мроги умерли первыми. Люди продержались почти сутки, но, в конце концов, тоже умерли. Люди Элары препарируют их.

— Нез?

— Ушел, — сказал Ламар. — Он сбежал в ту ночь, когда Элара вернула тебя. Что, черт возьми, произошло?

— Я видел Роланда, — сказал Хью. — Мы поговорили.

Два центуриона замолчали. Он увидел тревогу на их лицах.

— Я сжег мост, — сказал он. — Мы предоставлены сами себе.

Облегчение в их глазах было таким явным, что аж его проняло.

— Так это и есть дом? — спросил Стоян.

— Именно.

— Хорошо. — Стоян улыбнулся. — Хорошо, что ты вернулся, наставник.

Хью кивнул.

— Приятно вернуться.

Стоян вышел, закрыв за собой дверь. Теперь остались только Хью и Ламар. Хью поманил Ламара к себе, и тот пересел на кровать, сев всего в нескольких дюймах от него.

— Ты видел, какая она? — тихо спросил Хью.

— Нет, — сказал Ламар. — Они заставили нас уйти до того, как она обратилась. Они принесли в жертву коров. Я думаю, она могла подпитываться ими, но не уверен.

— Я видел ее, — сказал Хью.

— Кто она?

Он изо всех сил подбирал слова, чтобы описать древнюю силу и хаос, существующие в большем количестве измерений, чем человеческий разум мог постичь, и не мог найти ни одного.

— Я не знаю, — сказал он. — Выясни, Ламар. Если она отвернется от нас, мне нужно знать, как я могу убить ее.

Центурион кивнул и вышел из комнаты.

Хью остался один. Элара… Ледяная гарпия. Королева замка. И что-то еще, что-то, что вызвало первобытный страх, который жил глубоко внутри него.

Его разум сопоставил эту Элару и женщину, задыхающуюся от удовольствия, когда он входил в нее. Она была самым страшным существом, которое он когда-либо встречал, но он спал с ней, и ему это понравилось, и он хотел, чтобы она осталась. Было хорошо, и он знал, что могло быть еще лучше. Железные псы играли у костра в дурацкую игру «Жениться, трахнуть, убить». Они уже были женаты, и он понятия не имел, что из двух других вариантов ему нужно было выбрать.

Они были женаты.

Черт.

Он вспомнил ее слова. «Они мои люди, и я люблю их. Они доказали свою преданность больше, чем я имела право просить. Нет предела тому, как низко я паду, чтобы обеспечить их безопасность».

Он думал, что это фигура речи. Теперь он понял. Он должен был убедиться, что его люди никогда не станут угрозой. Что могло представлять угрозу для нее? Придется ли ему останавливать ее от человеческих жертвоприношений? Где бы он провел эту черту? Возможно, было бы разумнее убрать своих людей сейчас, пока до этого не дошло. Он не был уверен, что кровавый меч сработает. Меч, который он не должен был уметь создавать. Как, черт возьми, сила крови еще работала? Почему?

Она пришла за ним. Она отбросила осторожность, продемонстрировала свою силу и пришла, чтобы забрать его у Неза. Она встретилась с Роландом ради него и сразилась бы с ним.

Хью никак не ожидал этого. Ей следовало оставить его гнить, но она вытащила его оттуда и каким-то образом притащила в замок. Никто за всю его жизнь не сделал бы этого для него, кроме его Железных псов.

Он хотел, чтобы мир обрел смысл.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла Элара. Ее волосы длинной белой волной падали на плечи. Ее бледно-зеленое платье цвета молодой листвы облегало ее, обхватывая груди, очерчивая талию и изгиб бедер.

Он посмотрел ей в глаза. Они смеялись, но за юмором он увидел что-то еще, настороженность.

Наконец он заметил, что она несет что-то завернутое в полотенца. Она положила предмет на ночной столик и посмотрела на него.

Он оглянулся на нее.

— Я ненавижу тебя, — сказала она ему.

Прощупываем почву.

— Вряд ли это удивительно, — сказал он ей.

— Если ты еще раз выкинешь подобный безумный трюк, я превращу твою жизнь в сущий ад.

Он оскалился на нее.

— Ты уже это делаешь, дорогая.

Он понял сообщение громко и ясно. Она хотела притвориться, что ничего не произошло. Они возвращаются к нормальной жизни, пикируют друг в друга при каждом удобном случае и останавливаются, едва не пролив кровь.

— Как думаешь, мроги вернутся?

— Маловероятно, — сказал он. — Они выложились по полной, и мы надрали им задницы. Мы предлагаем слишком маленькую награду за столь большие усилия. Скорее всего, тот, кто ими командует, двинется дальше, но если нет, мы будем готовы.

— У Леонарда есть теория, что за этим стоит древний.

Пиктский ученый. Верно.

— Он расскажет?

— Когда тебе станет лучше, я пришлю его наверх. Она немного необычна, но странным образом имеет смысл.

Она развернулась.

— Куда ты идешь? — спросил он.

— В теплицы. Травы продолжают гибнуть. Мы должны выяснить, почему.

— Элара, — позвал он.

Она повернулась, подошла к кровати и склонилась над ним, упершись одним коленом в одеяло.

— Ты мой муж, Хью. Мы больше не гуляем по одиночке. Мы помогаем друг другу выстоять в бурю. Пока ты хочешь оставаться здесь, у тебя будет дом. Я никогда тебя не брошу.

Она наклонилась вперед. Ее губы коснулись его губ, и она поцеловала его. Он ощутил ее вкус, свежий и сладкий, с привкусом меда на языке. У него встал.

Она отступила и ушла, закрыв за собой дверь, как призрак, который в одно мгновение был, а в следующее исчез.

Он уставился на дверь, пытаясь разобраться, что, черт возьми, только что произошло, и потерпел неудачу.

Он не хотел ее отпускать.

Черт.

Он потянулся к полотенцам и снял их. Его ждала тарелка, накрытая стеклянной крышкой, запотевшей изнутри. Он снял ее. Его ждали стопки теплых блинчиков, политых карамелью и медом.

Наставник Железных псов рассмеялся и потянулся за вилкой.

КОНЕЦ