Жемчужный и Нёбе

Глава 20

Он просто открыл глаза. Светло. Простыни. Похоже на больничную палату. Точно не его квартирка. Капельница. Только поняв, где находится, он ощутил неудобство от подушки и от своей позы, как будто лежал так очень долго. Осторожно пошевелил руками, потом ногами. Пальцами. Покрутил головой. Ничего не болело. Вокруг никого не было. В палату заглянули — скрипнула дверь, затем вошла медсестра или врач. Белый халат, строгая дама в возрасте.

— Как самочувствие? — спросила и поджала губы, как будто осуждает. Принялась менять капельницу. Значит медсестра.

— Нормально. Вроде ничего не болит. — ответил Георгий, и сразу всё вспомнил. Выходит, его как-то спасли. Но лучше-то ему не стало. Может быть Ганс узнает и передумает? И тогда всё наладится. Вряд ли. Впереди всё та же безысходность. Стоп. Как его нашли? Как спасли?

— А, как я тут…? Что со мной?

Медсестра опять осуждающе посмотрела на него. Или ему показалось.

— Привез друг твой, еле откачали. В коме был даже. Повезло, ещё бы на полчаса позже и всё. И как только угораздило?

— Друг?

— Ну да. Всё хотел прорваться в реанимацию, но нельзя — только родственникам. Матушка твоя вот приходила, все глаза выплакала.

— А… — Георгий хотел спросить, что за друг. «Сашка? Он не знает, где я живу. Алексей? С чего бы? Хотя, я же ему звонил. Наверное он». Ему почему-то стало немного легче, от осознания, что нашёлся человек, которому было не всё равно. Который спас его. И который хотел его навестить. И быть рядом. Ну мать — понятно, она мать, но абсолютно посторонний человек… Георгия бросило в жар и он почувствовал, что покраснел. Не такой уж Алексей ему и посторонний. И теперь, когда все узнают про него, что он… Если его будут видеть рядом с Алексеем, у того тоже могут начаться проблемы.

— Встать сможешь? — вырвал его из размышлений голос медсестры, закончившей с капельницей. — Не резко, постепенно, вот так…

Он аккуратно сел, потом свесил ноги, посидел прислушиваясь к своим ощущениям.

— Держи капельницу только, смотри, чтобы не выскочила. — проворчала медсестра бережно придерживая его под локоть, помогая подняться.

Голова немного закружилась, но он немного оперся на капельницу, с другой стороны на медсестру и всё стало на свои места. Медленно сделал небольшой шаг.

— Да ты не боись, если голова не кружится, ходить можешь. Только не долго, как устанешь — в кровать. Сейчас выйти можешь, дружка своего увидеть.

— А он здесь?

— Конечно. На лестнице ошивается каждый день в приёмные часы, всё ждёт. Видать крепкая у вас дружба. Держись за такого друга!

Георгий заволновался. Ему почему-то не хотелось, чтобы Алексей увидел его таким. Слабым. Грязным. Сколько он лежал? Он даже не знает, но явно не принимал душ уже больше суток. С другой стороны — очень захотелось его увидеть. Постепенно он дошёл до выхода из отделения и толкнул тяжёлую дверь на просторный лестничный пролёт. В первую очередь, он увидел какую-то женщину с перевязанной головой в халате и мужчину с пакетом. Когда глаза чуть привыкли к ярко освещённой лестничной клетке, в углу он увидел прислонившегося к стенке, дремлющего Алексея.

— Лёха, — получилось хрипловато и негромко, но тот услышал, встрепенулся и оттолкнувшись от стенки пошёл к Георгию. Он как будто хотел его обнять, немного поколебавшись и покосившись на женщину и навещающего её мужчину, бережно приобнял, стараясь не задеть капельницу. Георгий захотел продлить объятия и поцеловать его, но смутился ощущения своего грязного тела, поэтому слегка отодвинулся.

— Это ты меня…?

— Да, увидел пропущенный и наконец собрался занести ключи. Извини, что вошёл сам — думал, оставлю и захлопну дверь, а там… и вот. — Алексею как будто было неловко рассказывать о том, как он спас Георгия. — зачем ты?

— Ладно я, а мать? А твой этот… это из-за него? — Алексей шептал так чтобы никто не услышал, прижавшись близко к Георгию.

— Лёша. — только и смог прошептать в ответ Георгий.

— Я ведь с мамой твоей познакомился, — усмехнулся Алексей, — вот так вот. По другому ты же не хотел нас знакомить.

— А она…?

— Да, я ей всё рассказал.

Георгий качнулся. Он вовсе не планировал раскрываться так быстро перед мамой. Рано или поздно, она бы наверное узнала, но вот так быстро и просто. Он даже ощутил какое-то облегчение, как будто со всего размаха ударился об стену, которой так боялся, которая казалась такой твердой и жёсткой, такой нерушимой, но которая поддалась и разрушилась от удара его ноющего и поломанного тела, и теперь её осколки валяются позади. Всё уже за него сделал Алексей. Помог разрушить эту стену.

— И что она?

— Поворчала, что скрывал так долго, «пудрил мозги» с внуками, но в целом, кажется, приняла это.

Георгий немного удивился. Они не были сильно близки с матерью, но видимо это прекрасно уложилось в её картину мира и объяснило ей, почему он так воспринимал все её попытки сосватать ему какую-нибудь «хорошую девочку».

— А ты…как она?

Алексей улыбнулся.

— Кажется мы нашли общий язык. Я не стал говорить ей, что мы не вместе. Пока. И я хотел поговорить с тобой об этом.

— Я тоже. — Георгий смутился. Он не знал с чего начать. Ещё недавно ему казалось, что у них с Алексеем не может быть ничего общего, но теперь он полностью простил всё что было и похоже, что его бывший любовник на самом деле изменился. Оба вздохнули, почти в унисон и тихонько рассмеялись. Парочка по соседству покосилась на них, но потом мужчина продолжил что-то бубнить женщине, мерно покачивающей в такт перевязанной головой.

— Прости меня. Я всё понимаю. Я не знаю, что там у тебя с этим иностранцем, и не хочу знать. Но я здесь, рядом. И я — люблю тебя. Я хочу заботиться о тебе. Хочу всегда быть рядом с тобой.

— А как же твоя работа? Мы так и будем скрываться?

— Да кому какое дело? И ты же сам всегда говорил, что скоро тут всё поменяется. Так что недолго потерпим. А если и будут проблемы — уедем в Москву, там попроще с этим, работу найдём. Не пропадём вместе.

Георгий ненадолго задумался, оперевшись на плечо Алексея.

Он на самом деле верил, что скоро не будет никаких проблем с отношениями между двумя мужчинами или женщинами и это будет восприниматься так же как и отношения между двумя разнополыми партнерами. Может быть кто-то будет осуждать, как например осуждают отношения между людьми разного возраста или национальности. Но это займёт несколько лет, а пока придётся как-то жить, работать, ходить по улицам. Скрывать свои отношения, или, по крайней мере, не афишировать их. И предложение Алексея выглядело вполне разумным, если с этим будет проблема в их провинциальном Красноярске, то они вполне смогут перебраться в толерантную Москву. Смогут ли они жить вместе? Его до сих пор привлекал Алексей, и если он готов пойти на такое — ничего лучше он уже не найдёт. Это то что нужно, чтобы забыть Ганса и жить счастливо. Будущее уже не выглядело таким беспросветным.

— Да.

— Да? — казалось Алексей сам не верил своим ушам.

— Да! — улыбнулся и в полный голос сказал Георгий. Парочка на площадке опять с осуждением посмотрела на них, но Георгию уже было наплевать. Он взял Алексея за руку, а тот покосившись на всё ещё смотревших в их сторону мужчину и женщину автоматически отдёрнул её. Но уже через мгновение, насупившись как будто приняв какое-то решение, сам взял Георгия за руку и наклонившись поцеловал в губы.

У мужчины с пакетом от удивления приоткрылся рот, женщина продолжала мерно покачивать головой, как будто ничего такого в этом не было.

— Привет, Гера! — раздался женский голос со стороны лестницы. Алексей отодвинулся в сторону и Георгий увидел стоявшую на площадке Ксению, смущённо потупившуюся и мнущую в руках полупрозрачный пакет из супермаркета с апельсинами.

— Это тебе, — она протянула пакет, — не знаю можно или нет. И я хотела поговорить, сразу сказать тебе.

Она взглянула на Алексея. Георгий кивнул.

— Да, это было его сообщение, мы с ним вместе. — Он поставил пакет на пол и снова взял Алексея за руку.

— Я бы никому не сказала, — покраснела Ксения, — никто ничего не узнает, не от меня. И все на работе переживают. Думают, что ты отравился чем-то просто, твоя мама сказала.

— Спасибо, Ксюша. Я уже поправляюсь, скоро выйду. Мы не будем это скрывать, но кричать на каждом углу о себе тоже не собираемся.

Алексей согласно кивнул.

Мужчина на площадке тихонько матерясь с грохотом рванул вниз по лестнице. Женщина с перевязанной головой, продолжая ей покачивать тихонько зашаркала тапочками в отделение. На площадке остались стоять Ксения и держащиеся за руки Алексей с Георгием.

— Будем жить вместе. В России! — громко сказал Алексей.

Послесловие.

Этот любовный роман был задуман в пандемию Ковид-19, в 2020 году и был закончен в конце 2023 года. Проблема любви, любви к лицу своего пола часто поднималась в том числе и в классике — в знаменитых произведениях с переодеваниями. «Слуга двух господ», «Джентльмены предпочитают блондинок», «Гусарская баллада» — в них тема не раскрывается в полной мере. Часто оказывается, что предмет любовного интереса — это выдающая себя за мужчину женщина, или иногда наоборот, как в «В джазе только девушки», но это обыгрывается как шутка («у всех свои недостатки»). Помимо этого, меня беспокоит практика стигматизации и высмеивания представителей LGBT, уже в меньшей мере, но до сих пор присутствующая в медийном пространстве в РФ (и во многих других странах): жеманные и манерные герои анекдотов и пародий. Как будто единственным лицом «нетрадиционной ориентации», на территории РФ был образ созданный певцом Борисом Моисеевым. К счастью, с ростом числа «выходящих из шкафа» на западе происходит нормализация образа гомосексуала, как обычного мужчины, с обычными интересами не выходящими за интересы гетеросексуального мужчины. Не обязательно они любят мюзиклы, песни Глории Гейнор и блёстки. Гетеросексуальный мужчина тоже может это всё любить. И вполне возможно, что гомосексуальный мужчина любит выпить пиво с друзьями по пятницам в баре, рыбалку и футбол. Многим в России, тяжело это принять. Как и тот факт, что необязательно мужчинам, любящим других мужчин, надо работать в шоу бизнесе или в «индустрии красоты», они вполне могут быть инженерами, механиками, водителями, разнорабочими, менеджерами, учителями физкультуры и других предметов. Верно и обратное. Другая проблема, существующая в России, которая поднимается в этой книге — государственная политика в отношении лиц с другой ориентацией. Проблема так называемых «традиционных ценностей». Как и многие другие слова без смысла, без наполнения, этот термин удобен представителям власти тем, что каждый человек, может вложить в него что-то своё. И это тем опаснее в такой многообразной в плане населения стране как Российская Федерация. «Традиционные ценности» населения республик Кавказа могут отличаться от таковых у жителей Дальнего Востока, Сибири или Урала. В республике Саха «традиционные ценности» могут отличаться от «традиционных ценностей», сложившихся в Подмосковье. Но общим знаменателем у людей, использующих этот термин, является безосновательная неприязнь к LGBT, как к чему-то не соответствующему неким «традициям». Действие романа происходит в 2008 году. Тогда ещё оставалась надежда, что рано или поздно Россия превратится в свободную либеральную демократическую страну, но даже в словах главного героя уже видны зерна того, что несколькими годами позже прорастёт и помешает этому произойти. Как ни грустно и как ни парадоксально, но главный герой как раз и был бы одним из бенефициаров неслучившейся России. Кто-то воспримет этот роман как просто любовное произведение с перчинкой, кто-то увидит в нём попытку «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений…или искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений». Хотя всем сейчас очевидно, что ни о какой «социальной равноценности» таких отношений на территории России речи не идёт. Можно пофантазировать на тему что стало дальше с героями, где через 15 лет, в 2023 году, когда я заканчиваю этот роман, они оказались. Что стало с Гансом, Георгием и Алексеем? Этим я предлагаю заняться читателям.