'Отличие человека разумного от волшебного существа
Еще и в том, что человек опасается ответственности,
Груз власти естественным образом хочет разделить.
Волшебные же существа считают власть за благо'.
Клементий Астаросский.
«Трактат о изучении богопротивных магических существ от феи до человека».
— Не переживай так, Лисонька, — ректор негромко рассмеялся. — Все ректора и деканы, что успели попасть сюда до того, как сердце закрылось, любили танцевать и музыку. Да и сердцу ты пришлась по вкусу. Сама погляди.
Не знаю, как кто, а я после слов «пришлась по вкусу» уже представила, как меня сжирает заживо какой-то монстр, и оттого позволила себе полный облегчения вздох, когда обнаружила, что речь всего лишь о книге.
Большой такой, почти в мой рост величиной, книге. Она лежала на постаменте, и вся немного светилась. Чудо просто, что я не заметила ее сразу! Судя по виду этой книги, она была очень старая и точно очень пыльная. Именно то, что мне надо!
— Сердце перестало показываться людям после гибели студентки, — продолжил рассказ ректор. — А сейчас снова показалось, хоть и одной тебе. А с ним было так легко управлять университетом!
— Управлять университетом? — повторила я завороженно и шагнула ближе к книге. — Это как? Как ректор в своем кабинете?
У ректора я была в кабинете два раза. Первый раз, когда поступала в университет и рассказывала про свои скелеты в шкафу. Король, точнее, его призрак, советовал не скрывать таких вещей. Вроде как все равно всплывет, у ректора есть множество возможностей узнать подноготную любого студента. И, если сразу честно признаться во всем, то не только учиться все равно примут, но и помогут обезопаситься от этих самых проблем.
Мне в общем многого от ректора не требовалось. Просто не возвращать меня обратно и не афишировать мои полное имя с фамилией. Ректор в ответ просил также слишком не распространяться о том, кто я такая, и, по возможности, никого не пытать и не убивать. Хотя бы на территории университета.
Как можно догадаться, я легко дала такое согласие, благо не имею природной склонности к жестоким поступкам. Но вот сейчас мне, конечно, очень хотелось уложить в гроб одного чрезмерно ретивого старикана, прикинувшегося хорошим профессором. Но от мысли, что его сначала надо убить, меня бросало в дрожь.
В общем, о чем это я? Да о том, что у ректора я была два раза, включая сегодняшний, когда я проходила мимо спящего ректора, и оглядываться мне так было некогда. Но кучу всяких свитков и каких-то странных инструментов я видела. Полагаю, это и были те самые механизмы управления университетом. Как можно справиться без них с одной книгой, я не имела представления, о чем и сообщила господину почившему ректору.
Призрак замахал руками.
— Что ты, что ты, Лисонька, — заохал он. — Это просто вынужденное возвращение в темные времена. Ректор пишет приказы, выносит на обсуждение, их могут не принять, советуется с королевскими советниками по работе с образовательными учреждениями. Скука, бюрократия и маета!
Я кивнула. Примерно этими словами и описала бы будни ректора, как я их видела.
— Но это… — ректор с любовью провел рукой над раскрытой книгой. — Это совершенно другое дело! Просто вписываешь нужные параметры и вуаля — всё происходит само!
Я недоверчиво заглянула в раскрытую книгу. Там и впрямь лежало перо из какого-то светлого металла. И что, вот так просто: бери и пиши?
Я осторожно коснулась пера мизинцем. Если недостойным отрывает палец, то я как-нибудь переживу. Перо было теплым, только и всего.
Я осмелела и подняла его, немедленно получив в довесок острый зуд писать. Что-нибудь, да что угодно! Да хоть, чтобы в столовой к каждому купленному обеду бесплатно давали кусок фрукта или овоща! А что? Хороший план, витаминчики, особенно зимой. А для таких как я, кто не на полном пансионате, и вовсе поддержка штанов!
Так и вписала. Вокруг меня теплым потоком покружил ветер и исчез, оставив приятное послевкусие. Хотелось повторить, снова почувствовать запах и словно даже какую-то терпкость осенних листьев на губах.
Но хороших идей не было, а зуд в пальцах не прекращался.
— Как с этим ректоры справляются? — вслух спросила я. Призрак вопросу не удивился.
— Большая ответственность — особая сила, — довольно ответил он. — Ну да и советами предшественников многие пользуются. А коли дара видеть немертвых нет, так ректоры медиума с собой брали. Медиум если кого касается рукой или иным участком кожи, то позволяет человеку простому духов видеть.
Я сглотнула. Сколько я касалась разных людей! И повезло же, что или они были в перчатках, или я касалась не обнаженной кожи, или же призраки не появлялись. Нет, не зря Кайса пряталась в стене, пока Звояр разглагольствовал о своем великом злодейском плане! А то коснулся бы он меня — и увидел ее!
От мыслей, что мою подругу мог увидеть кто-то другой, особенно Звояр, мне стало нехорошо.
— Ты ничего не пишешь, — заметил призрак ректора. — Смогла справиться с пером?
Так вот как это называется! Справиться с пером! Как объездить виверну, точно! Я плоховато справилась в свое время с виверной, отчего и обнаружила впервые, как шляпа помогает мне от ударов об землю, но с пером по той же причине произошло ровно наоборот: я отвлеклась, и перо перестало на меня влиять!
Рассказывать об этом я, разумеется, не собиралась.
— Да просто не знаю, чего бы мне хотелось, — как можно небрежнее ответила я. — Всё-таки такая ответственность!
Клема согласно квакнул с моего плеча. А меня обуяла такая небывалая гордость из-за того, что я справилась с уходом за лягушонком и не теряла своего питомца уже минут сорок, не меньше, что я решилась снова вернуться к книге.
Идей, правда, достойных никак не находилось. Единственное, что я обнаружила отсутствие людей на некоторых должностях и решила, что лучше там будет хоть кто-нибудь. Так Бриена, который всё равно бесцельно шлялся по замку, я сделала хранителем ключей и надеялась, что мое чувство юмора оценит хотя бы Кайса. Хранитель ключей без ключей — смешно же! Клементине досталась роль бухгалтера университета, и я понятия не имею, как до сих пор все работало без него, а себе я скромно прописала должность зам. ректора. Не, ну раз ректор обходился без зама, то и еще обойдется! А я буду хихикать, зная, что я вроде как есть!
На этом моя фантазия иссякла, и я поняла, что в таком ужасающе прекрасном месте мне категорически не хватает кого-нибудь… кого-нибудь живого, во!
Но кого? Выбор у меня был довольно скудный, и мне не хотелось тащить сюда Бриена, который неплохо так прикидывался дурачком рядом со Звояром. Да и сложно с ним. Какой-никакой, а всё-таки жених. А вдруг целоваться полезет? А я дева слабая, могу поддаться моменту.
Нет уж, надо освобождать законника и бухгалтера. Во-первых, два в одном — очень удобно. Во-вторых, хватит ей в нашей с Софи комнате просиживать. Да и просто настроение такое — так и тянет кого-нибудь освободить!
— Мне бы подругу освободить, — аккуратненько начала я. Издалека. И Клементину в подруги записала. Ну пусть там побудет. У меня кроме Софи и Кайсы в подругах люди не задерживаются. Особенно маги.
— Нет ничего проще! — торжественно заявил ректор. Ему вообще после моего поцелуя заметно так похорошело. Подобрался весь призрак, даже немного порозовел. Я, надеюсь, не умею материализовывать призраков? Это не тот талант, которого мне не хватало. — Коридоры, которые ведут отсюда, могут привезти аккурат за гобелены в любом месте университета. А за крепко приклеенными зеркалами можно понаблюдать за тем, что там происходит!
Вообще-то я думала, что придется до скончания веков ползать по коридорам и искать нужный выход, но всё действительно оказалось гораздо проще. В постаменте с книгой оказался маленький выдвижной ящик — и как я раньше его пропустила? Совсем теряю хватку! Так вот, в нем хранилось маленькое зеркальце. И выносить его нельзя. Совсем.
Вот даже ненадолго. Попользоваться! Для дела!
Короче говоря, я долго уговаривала ректора, но очень милый в других вопросах, тут он стоял насмерть, и пришлось смириться.
И в это зеркальце можно было увидеть отражение любого другого зеркала в общественных местах вроде коридора или аудитории. Хотя я ни разу не училась в таком кабинете, где бы зеркало стояло. Да его просто из вредности разобьют! А вот зеркала в личных комнатах подвластны этому артефакту не были. Не очень-то и хотелось!
Хотя ректор так усмехался, будто мне делать нечего — смотреть, как кривляются девчонки в зеркалах или парни разучивают правильное положение рук для заклинания. Что еще там увидеть можно?
В общем, я потребовала по очереди показать мне, что видно во всех зеркалах. Попался мне и Бриен в каком-то темном коридоре, и мой жених вместо того, чтобы паниковать или искать способ меня спасти, придирчиво рассматривал в зеркале свой подбородок!
Никакого зла не хватит на него!
И я поскорее перевела зеркало дальше. Еще через пару зеркал я наткнулась на Звояра.
— Звук, попроси звук! — заволновался ректор.
— Дайте звук, — послушно потребовала я.
Звояр выглядел очень недовольным и даже немного больным. Я по привычке хотела пожалеть своего преподавателя. Некромантам непросто работать. Но тут он двинулся дальше по коридору, приближаясь к зеркалу, за которым я наблюдала. Двигался он как-то неуверенно, словно только что слез с норовистой лошади. Что там ему такое привиделось вообще в казематах, я же только шляпу там оставила!
Душечка на плече Звояра вел себя еще страннее. Он ужасно злился, враскорячку прыгал по плечу и то и дело касался своих штанов.
Дойдя до зеркала, Звояр и сам приспустил брюки — и я поспешно отвернулась.
— Не могу понять, — проворчал Звояр себе под нос, по-видимому, желая излить негодование своему отражению. — Получилось или нет? Вроде лепестки раскидал везде, свечи зажег. А искололо всё так словно и не помогло это!
Он подтянул штаны и снова заглянул в них, будто рассчитывал увидеть что-то другое. А я не могла решить, плакать мне или смеяться. Этот… этот тип что же, набросился на сложенные мною тюки с сеном? Конечно, там были разные растения, включая те, что с сухими острыми стеблями. И…
— Это переходит все мыслимые границы! — раздался за моим плечом возмущенный вопль ректора, которому я, разумеется, уже рассказала про мою придумку с бормоталкой. — Этот… этот, с позволения сказать, преподаватель! Наброситься на студентку! Да как… да как…
У бедняги просто не хватало слов.
— Да как он мог, — подсказала я.
— Да! — воскликнул ректор. — Я добьюсь его увольнения!
Я вообще сильно сомневалась, что невидимый всем кроме меня бывший ректор сумеет что-то сделать, и еще больше я сомневалась, что меня погладят по головке, если я тут проявлю всех бывших преподавателей. В университете и с нынешними-то бывает непросто, а уж что будет, если их станет больше?
— А я не могу уволить его через книгу? — я потерла ладошки. Я пусть не была так сильно возмущена, как ректор, ведь мне удалось избежать столь близкого общения со Звояром, а значит, и разговаривать тут не о чем. Это пусть тюк с сеном на него в королевский совет жалуется. Но ведьминская мстительность, похоже, у меня была не от шляпы. Оставлять все как есть я не собиралась.
— Увы, — ректор развел руками. — Уволить без согласия можно только за сделанное. Намерения так серьезно у нас не наказываются.
— То есть, без согласия принять человека на работу можно, а уволить нельзя? — поразилась я. Ректор только снова развел руками.
Я с минуту размышляла, не готова ли я пожертвовать собой ради того, чтобы Звояр со свистом вылетел из университета, и пришла к выводу, что нет. Категорически не готова.
В конце концов, у меня сейчас ответственность большая. Жених. Брат жениха. Ну, короче говоря, не могу я. Я не такая свободная женщина, чтобы жертвовать собой, вот!
Пока я раздумывала, Звояр, бормоча под нос какие-то ругательства, медленно побрел дальше. Судя по направлению движения, он собирался в медпункт.
Против воли я почувствовала злорадство. Хотя я вообще не такая уж злая, как хочу казаться. Но я подумала, что среди растений вроде видела песью смерть. Травницы его называют борец, некроманты — аконитом, но песья смерть и есть песья смерть. В тюках с сеном было не очень много этого растения, кто им будет набивать тюки! Но даже немного достаточно, чтобы Звояр страдал не только от кожного зуда, но и начал обильно потеть. И до судорог может дойти, хотя помрет он вряд ли.
Зато надолго запомнит попытку снасильничать почти что ведьму!
Одним словом, я была довольна. В отличие от старика ректора, который летал вокруг, бормоча про времена и нравы. Как по мне, дело не во временах и нравах. Вон, старый декан Каньер — из него песок еще при жизни сыпался, вот уж какие далекие времена и нравы!
— Мне бы всё-таки к студенческим комнатам попасть, — прервала я метания ректора. — Точнее, к своей комнате.
На всякий случай я добавила огонька:
— Там томится наш новый университетский бухгалтер, она красивая девушка. А Звояр… вдруг позарится?
В глубине души я понимала, что желай Звояр просто добиться какой-нибудь красивой девушки, он бы точно не начал с меня. Да что там, я была бы даже не в середине!
Хоть по моему обычному виду и не скажешь, но я часто смотрюсь в зеркало и прекрасно представляю, что по внешности я уступаю многим. Зато у меня характер золотой! И родители — инквизиторы. Звояр точно клюнул на последнее, а значит, Клементине ничего не грозит.
Но я уже поняла, что бывший ректор очень легко отвлекается и может снова утянуть меня танцевать, писать что-то для университета… А мне и впрямь хотелось спасти. То ли туфли Софи от Клементины, то ли Клементину от Звояра. В общем, будем честными — в комнате лежала оставленная по трагичной случайности лопата, и я всем сердцем тянулась к ней, особенно сейчас, когда безоружной мне было очень не по себе.
Убить лопатой Звояра я не надеялась, но остановить — запросто.
Конечно же, моя хитрость сработала. Призраки вообще невероятно наивны. Если не говорить про Кайсу. Кайса, похоже, наивна была только при жизни.
— О ужас! — воскликнул ректор и снова всплеснул руками. — Конечно же, моя дорогая! Посмотрите под ноги!
Я посмотрела на пол и почувствовала себя примерно так же, как чувствовала себя на занятиях по стихиям. То есть, полной идиоткой.
Дело в том, что пол был покрыт множественными узорами, в которых можно было угадать план всего замка. И по этим узорам было видно, в какой тоннель нужно пойти, чтобы выйти в нужный коридор!
— Тогда я пошла? — я попробовала присесть в книксене как я его представляла, чтобы быть вежливой. Нам же с Клементиной еще сюда возвращаться!
— Конечно, Лисонька! — ректор смахнул невидимые слезы. — Как же ты похожа на нее. Как похожа! Та тоже всегда спасала всех, даже с риском для жизни!
Я прикусила язык. Не хотелось признаться, что рисковать жизнью я категорически не собиралась, и уж точно не считала, будто на такое способна королева. Если королева нормальная, она должна сидеть на попе ровно и не доставлять головную боль тем, кто вынужден ее такую красивую защищать.
Мне просто реально повезло, что дома ко мне относились попроще. Если проводить параллели с королевством, я была принцессой и уж точно никак не меньше, чем герцогиней. Но никаких советников, охраны и вот этого всего мне это не приносило. Был один охранник в младшей школе, но и тот весь кончился. И как же это хорошо! Иначе вряд ли мне удалось бы сбежать так легко!
Ничего этого я вслух говорить не стала, времени и без того было мало. Так что только снова неуклюже поклонилась, растягивая юбку в стороны, и бросилась по линии, ведущей к студенческим комнатам. Быстрее, быстрее, пока Звояр занят в медпункте! У меня пока есть это время, но надеяться на то, что Звояра задержат судороги, я бы не стала.
А значит, он будет еще более злой. И ладно, если он такой злой вернется к тюкам с сеном. Если же он выберет пойти и сорвать зло на ком-то другом, то Клементине может не поздоровиться.
Эти мысли гнали меня быстрее, и я даже чуть не пробежала мимо нужного поворота. Но всё получилось. Я вынырнула из-за пыльного гобелена и огляделась. Ставшие родными за эти годы стены коридора и дверь нашей комнаты совсем рядом. И никакого Звояра поблизости — это ли не счастье?
Дверь была закрыта снаружи довольно простым заклинанием. Изнутри его не снять, а вот снаружи он походил на защелку. Я убедилась, что к заклинанию не прицеплено другое, противное и используемое для подачи сигнала магу, если его крючок будут снимать.
Похоже, Звояр был достаточно самоуверен, чтобы не заморачиваться этим. Что же, тем ему хуже!
Я сдернула защелку и распахнула дверь. Сказать, что у меня не было слов от того, что я увидела, это значит вообще ничего не сказать!