Женские истории. Просто о сложном (СИ)

Морозoff. Мы жили по соседству

Последний день декабря, а настроение не новогоднее. Да и с чего ему таким быть? Кто с корабля на бал, а я с самолёта к разбитому корыту. Такси утыкается мордой в сугроб возле панельной многоэтажки. Выхожу и прячу от ветра лицо в воротник полушубка. Хорошо догадалась взять его в ручную кладь, покидая тёплый Неаполь. Питер встречает меня старой, доброй, русской зимой. Снежинки путаются в ресницах, слепя глаза. Водитель выгружает мой неподъёмный чемодан, ёжится от пробирающего до костей мороза, запрыгивает в тёплое нутро машины и уезжает.

Детская площадка укутана снегом, но, судя по очертаниям горки и качелей, здесь всё по-прежнему, как и три года назад. Мои окна на пятом этаже смотрятся тёмными бойницами Среди других, украшенных новогодними гирляндами и просто манящих уютным домашним светом. Меня здесь никто не ждёт. Родители, пока я вышагивала по подиуму, поставили точку в отношениях и разъехались по новым семьям. На память оставили мне квартиру.

Втаскиваю чемодан в подъезд, громыхаю колёсиками по ступеням. Ни тебе ковров, ни цветов в высоких вазонах. Сворачиваю к лифту и тыкаю костяшкой пальца, кнопку вызова. Берегу наманикюренные длинные ногти. Вхожу в кабину лифта и приветствую своё отражение в зеркале.

— Здрасьте, синьора! Вас и не узнать, — за три года из долговязой девчонки с копной тёмных волос стилисты превратили меня в утончённую диву. Оглядываю лифт. В нём я впервые увидела Морозова. Кабинка тесная… Запрыгнул тогда, растолкав плечами двери, и я пропала. А он меня в упор не замечал. Высокая, тощая девчонка с вечной кичкой на голове. Где теперь Морозов? Вряд ли до сих пор снимает квартиру здесь. От воспоминаний даже жарко стало.

Двери лифта разъезжаются, выхожу, сжимая во вспотевшей ладони маленький ключ от простенького замка. За дверью, где жил Морозов семейная сцена. Вряд ли мой любимый плейбой скатился бы до таких дрязг. Женщина истерично призывает проклятья на голову мужа. Не только у меня не задался Новый год.

Вставляю ключ в скважину, замок не поддаётся. Он и раньше заедал, а теперь вообще решил не открываться, что ли? Дёргаю дверь, проворачиваю ключ и теперь даже вытащить его не могу. Налегаю посильнее, хруст, и я растерянно смотрю на головку ключа, оставшуюся в руке. Рядом распахивается дверь, отшвырнув меня на чемодан. Была бы на каблуках — рухнула.

Растрёпанная рыжуха в золотом платье и в норковой шубе, выволакивает из квартиры огромный баул.

— Чтоб тебя! — ставит она руки в боки. — То есть ты уже мне и замену нашёл? Ах ты выдра!

— Я… — не успеваю договорить.

— Ты! — рыжуха прыгает на меня дикой кошкой.

Успеваю присесть на чемодан, и она впечатывает меня вместе с ним в дверь напротив. Ударяюсь затылком и в глазах темнеет. Нос забивается приторными духами, вцепившейся в мои волосы рыжей мадам.

— Отвали от неё! — знакомый мужской голос доносится словно издалека. — Давай, до свидания!

— Что? — рыжуха отпускает меня и налетает с кулаками на Морозова.

Хватаю ртом воздух, не в силах отвести глаз от него. Три года пыталась его забыть. Сердце сейчас выпрыгнет из груди. Вернее то, что от него осталось.

Темпераментная пара скатывается с лестницы вместе с баулом, а я потираю ушибленный затылок и пытаюсь собрать себя в кучу. Морозов работал в МЧС, но у него и в личной жизни всегда полыхал пожар. Лифт трогается с места и открывается этажом ниже.

— Выдра! Однажды он и тебя бросит! Чтоб ты сдохла! — несутся проклятья в мой адрес. Лифт вроде едет вниз. Сжимаюсь от страха. Ощущение, что рыжая ведьма выбралась из него в шахту и едет вверх, уцепившись в трос. Быстрые шаги по лестнице кажутся спасением. Морозов вбегает на площадку и снова заслоняет собой весь мир.

— Ты кто? — Морозов смотрит на меня озадаченно.

— Дана… Соседка ваша. — Раскрываю ладонь и показываю обломок ключа, чудом не выпавший из руки: — Вот.

— Подожди… Ты Ковалёвых, что ли, дочка? — кивает Морозов на мою дверь.

— Да. Сильно изменилась?

— Едрёные блохи!

— Это комплимент?

— Нет… То есть да, — Морозов зарывается пальцами в волосы.

— Поможете дверь открыть?

— Да, конечно, тут ты по адресу, — он берёт обломок и растерянно смотрит на него. — Только через час Новый год.

— Но вы же работали в МЧС.

— Я и сейчас там работаю.

— Поможете девушке в чрезвычайной ситуации?

— А то! Но по-другому, — Морозов закидывает меня на плечо и, подхватив чемодан, втаскивает в свою квартиру. Ставит меня на ноги. Улыбается.

— С возвращением, попрыгунья-стрекоза.

— Ну и методы у вас.

— В чрезвычайных ситуациях привык действовать быстро. Дома тебя никто не ждёт, ключ сломался, встречать Новый год одной вообще печаль.

В коридор выходят три полосатых кота и, усевшись поодаль, разглядывают меня.

— Вы правы. Но у вас, наверное, были планы? Не с котами же вы собирались отмечать?

— Я должен был дежурить сегодня. Но поменялись обстоятельства. Встретим вместе год грядущий?

— Я не против.

— Есть шампанское и ведёрко икры. Булки только нет.

— У меня галеты, сыр и хамон.

— Уже закусь. Что же мы стоим? — Морозов помогает мне снять полушубок.

— А эта женщина не вернётся?

— Нет. А ты? Насовсем вернулась?

— Расторгла контракт, — отвечаю уклончиво. — Давайте не будем об этом.

— Не будем.

— Где можно руки помыть?

— Обычно люди делают это в ванной, — кивает Морозов на стеклянную дверь.

Он втискивается за мной следом в узкое пространство между раковиной и стиральной машиной. Снова вспоминаю, как ехали в лифте. К щекам приливает кровь. Согреваю руки под горячей водой. Боюсь обернуться.

Морозов подаёт полотенце, изучая моё отражение.

— Если приглядеться, ты совсем не изменилась. Краску смыть, да волосы завязать.

— А вы помните, какой я была?

— Конечно. Ты мне очень нравилась. Смешная такая была. Девчонка совсем. Видела меня и краснела. Как сейчас.

— Почему в кино не пригласили, раз нравилась?

— Не созрела ты ещё тогда для взрослого кино.

— То есть сейчас уже нормально?

— Вполне, — улыбается Морозов.

Я уже вытерла руки чуть ли не до дыр. Морозов перекидывает мои волосы на одно плечо и шепчет на ухо:

— Признайся, влюблена была в меня? — Его дыхание обжигает меня.

— Какая разница? У вас была слишком бурная жизнь. И, смотрю, ничего не изменилось.

— Изменилось. — Морозов забирает у меня полотенце и первым выходит из ванной.

Он отвозит мой чемодан в комнату с огромной кроватью.

— Располагайся.

— А вы?

— В гостиной есть диван.

Коты входят в комнату, и один за другим запрыгивают на кровать. Морозов смеётся:

— С полосатым спецназом договаривайся сама. Пошёл доставать из холодильника икру и шампанское.

Открываю чемодан, не задумываясь, достаю любимое изумрудное платье и золотые босоножки на каблуках. Принарядившись, беру вкусности и спешу на кухню. Морозов ошарашенно смотрит на меня.

— Царевна-лягушка ни дать ни взять.

Кровь в очередной раз обжигает щёки, но уже от удовольствия. на скорую руку Готовим закуску. На лестничной площадке останавливается лифт. Слышимость в нашем доме всегда раздражала. Ведь мою комнату со спальней Морозова разделяла стена.

Морозов достаёт бокалы из шкафчика, суёт шампанское под мышку.

— Перемещаемся в гостиную?

Подхватываю тарелки. Проходя мимо входной двери, с подозрением прислушиваюсь.

— Да расслабься ты. Никто не придёт.

В гостиной новогодними огоньками переливается ёлка. Морозов включает телевизор:

— Скоро президент вещать будет.

Одновременно взрываются одинаковыми трелями наши мобильники. Винченцо, мой продюсер и несостоявшийся жених в одном лице, огорошивает:

— Дана, я в Петербурге. В аэропорту. Не могу без тебя! Дай мне свой точный адрес. Надо поговорить.

Слышу, как в трубке Морозова рыдает знакомый истеричный голос. Не сговариваясь, сбрасываем вызовы. Снова трель.

— Мне трындец. Мой Отелло прилетел, — вздыхаю я. — В аэропорту уже.

— Молодой и богатый сгусток тестостерона.

— Богатый и в летах. С тестостероном всё норм. Итальянец.

— Любишь его?

— Ненавижу.

Трель действует на нерв, в очередной раз сбрасываю звонок. Морозов тоже. Чешет в затылке.

— Слушай, а может познакомим их?

— Кого?

— Мою бывшую с твоим бывшим.

— Как ты себе это представляешь?

— Доверься мне, — коварно улыбается Морозов.

Президент закончил речь под трели наших мобильников. Морозов открыл шампанское и наполнил бокалы. Всю жизнь что-то загадывала под бой курантов, а тут растерялась.

— За нас? — просто предложил Морозов.

— За нас! — согласилась я.

— На брудершафт?

— Мы и так уже на «ты».

— Хотел поцеловать тебя, ну да ладно.

Мы выпили, и Морозов тут же перешёл к делу.

— Пойдём твою квартиру откроем, заодно обсудим план действий.

Я, ничего не понимая, пожала плечами. Морозов вытащил из тумбочки ящик инструментов и вышел на лестницу:

— Твой парень говорит по-русски? Посвети фонариком на замок.

— Парень! — усмехнулась я, включая мобильник. — Несколько слов знает.

У меня в кармане зазвонил телефон.

— Если это он, скажи, что перезвонишь, — пробормотал Морозов, прихватывая плоскогубцами обломок ключа, торчащий в замочной скважине.

Я ответила на звонок, и в трубку полилась постылая итальянская речь, пересыпаемая бесконечными «аморе мио».

— Винченцо, я сейчас перезвоню. — Сбросила вызов и вновь направила луч на замок. Морозов продолжил допрос:

— На женщин падкий?

— Весьма любвеобильный тип.

— Чудесно. Пьющий?

— Скорее выпивающий.

— В целом с Ленкой они сойдутся! — резюмировал Морозов и протянул мне обломок ключа: — Держи. Она дама увлекающаяся, на всё иностранное падкая и до денег сама не своя. Итальянец твой для неё лакомый кусочек. Вот только как ей преподнести его?

— Для начала я бы подумала, как ты преподнесёшь ей меня.

Морозов достал из чемоданчика связку отмычек и улыбнулся:

— Тут всё просто — скажу, что ты моя сестра.

— Весело. Тогда почему бы мне не позвонить ей и не попросить о помощи? Девушка старшего брата как-никак. Пусть поможет прилипчивого жениха отвадить.

— Девушка, — хмыкнул Морозов и посмотрел на часы. — А ты соображаешь! Думаю, Ленка тут же прибежит. Она у подруги в соседнем подъезде празднует.

Морозов в два счёта открыл мою дверь.

— Запасные ключи есть от квартиры?

— Должны быть, — я открыла ящик в гардеробной и достала связку отцовских ключей с брелоком в виде якоря. — Нашла.

Морозов смазал замочную скважину и кивнул мне.

— Возвращаемся на базу. Переносим стратегический запас закусок и игристой воды в новый штаб.

Сделав одну ходку, мы вернулись в квартиру Морозова. Он набрал номер Лены и протянул мне мобильник:

— Дерзай.

Я растерялась, сообразив, что не знаю самого главного. Морозова все всегда звали просто Морозов. Даже его девушки.

— Как тебя зовут? — прошептала я.

— Карл, — покраснел Морозов.

Из трубки послышался тяжёлый женский вздох. Я замялась, мысленно запутавшись в склонениях. Можно сказать Лёшина, Серёжина, Костина сестра. С Игорем сложнее, правильно, пожалуй, сестра Игоря. Как быть в случае с именем Морозова? Сказать сестра Карла? Высокопарно. Карлушина сестра? Карлина сестра? Лена, сама того не подозревая, пришла мне на помощь.

— Бубенчик, ты?

Морозов закатил глаза, а я проглотила смешок.

— Лена, это сестра бубенчика. С Новым годом вас!

— Не поняла! — опешила она.

Я уже немного привыкла к имени «брата».

— Вы приняли меня за любовницу, а я сестра Карла! Вернулась из Италии. Меня Дана зовут.

— И что? Бубенчик хочет, чтобы я вернулась?

Морозов замотал головой. Я покрутила пальцем у виска.

— Он сказал, что раскаивается.

— Так я сейчас приду! — приободрилась Лена.

Через пять минут она уже звонила в дверь.

— Сестра, говоришь? — спросила она с порога, с подозрением оглядывая меня.

— Сестра, — подтвердил Морозов и чмокнул бывшую в щёку. — С наступившим, Ленок. Прости, что сразу не объяснил.

— Видите ли. Я попала в очень неловкую ситуацию, и Карл сказал, что вы, как женщина, сможете мне помочь.

— Уже интересно, — подбоченилась Лена.

— Мой бывший жених, итальянец, прилетел следом за мной. А я не хочу больше иметь с ним ничего общего.

— При чём тут я?

— Вы не могли бы его… Как это сказать… Отшить!

— А чем он тебя не устроил? Нищеброд?

— Что вы! Он очень богат. Я бы сказала несметно.

Лена сглотнула, и Морозов довольно улыбнулся — рыбка проглотила наживку.

— Лен, — вздохнул он, — выручай.

— Ты его встречать, что ли, поедешь? — поинтересовалась она.

— Нет. Он сам приедет. Встретишь его ты. А я, как и говорил, поеду к бабушке. Ещё и Дана приехала. Вот обрадуется старушка. А ты уж поговори с ним по душам. Пусть оставит девушку в покое.

Лена поправила золотое платье на пышной груди и подмигнула мне:

— Жених-то симпатичный?

— Дело вкуса. Сам он считает, что Аль Пачино ему в подмётки не годится.

— Что ж ты связалась с ним?

— У меня был контракт с его модельным агентством. Винченцо красиво ухаживал. Его ревность и вспыльчивость убила наши отношения.

— Винченцо, — мечтательно произнесла Лена и тут же по-деловому взглянула на Морозова. — У тебя, как всегда, в холодильнике мышь висит.

— Мышь коты съели, — улыбнулся Морозов. — Но есть кошачьи консервы.

Лена фыркнула.

— Я успею домой за салатами смотаться?

— Успеешь. Этот перец ещё в аэропорту. Ленка, ты человечище! Позвони, как чужеземца выставишь, — Морозов взглянул на часы. — Время пошло, девоньки.

Пока Лена бегала за салатами, я позвонила Винченцо, дала ему адрес «брата» и перетащила чемодан в свою квартиру. Оставив Лену в квартире Морозова, мы с ним по-тихому пробрались в мою.

— Располагайся поудобнее, — Морозов, подвинув тарелки, поставил на стол ноутбук. Открыл крышку и вскоре на экране возникла «братская» квартира.

Лена, пританцовывая, накрывала на стол.

— Почему вы расстались? — я взяла с тарелки галету с икрой, откусила и, лопая икринки на языке, прикрыла глаза от удовольствия.

— Мы и не сходились, — вздохнул Морозов. — В конце ноября возвращался домой, услышал женский крик из кустов. Я туда. Смотрю там трое парней до женщины домогаются. Раскидал их. Она рыдает, по карманам шарит, ключи найти не может. Я со смены был. Устал как собака. Уже не было сил идти Ленкину дверь вскрывать. А Лена и не хочет домой идти. Типа, шок у неё. Привёл к себе. Чаем напоил. Постелил ей на диване. Сам вырубился в спальне. А она намылась и ко мне под бочок — страшно, не уснуть. В общем, как-то всё само собой случилось. Зачастила ко мне с борщами да котлетами, смотрю, вещи стала переносить. Но это полбеды. Начались сцены ревности. Как, например, сегодня. Почему это, мол, я со смены ушёл, а ей не сказал. Психанул, высказал всё, что думаю и все вещи её в один баул засунул. А ты как в постели с толстосумом оказалась?

— Подставили меня здорово…

В квартире Морозова звонит домофон.

— Готовность номер один! — Морозов щёлкнул мышкой, и на экране возник коридор.

Лена открыла дверь и впустила Винченцо. В первый момент на её лице мелькнуло разочарование, но она тут же натянула гостеприимную улыбку. Винченцо походил больше на итальянского гангстера из комикса, чем на Аль Пачино. Носатый и с весомым брюшком.

— Дана жить здесь? — шагнул Винченцо в квартиру, оглядываясь по сторонам.

— Лена жить здесь! — Лена, протиснувшись между гардеробом и Винченцо, закрыла дверь. Развернулась к нему, задев пышным бюстом и облизнула губы в красной помаде.

Винченцо чуть отпрянул и гневно зачастил на итальянском. Лена выслушала его, и толкнув грудью в грудь выдала не менее темпераментно:

— Грацо, рогацо, кретино, бамбино, путано, мамба!

Один из котов вытаращил глаза, выглянув из спальни. Винченцо выронил из рук сумку и ошалело заглянул в декольте Лены.

— Да ты раздевайся, проходи! — улыбнулась Лена и сняла с Винченцо кожаный котелок.

— Белла доннина! — опасливо улыбнулся он.

— Вот это другой разговор, — Лена расстегнула пуговицы на его дублёнке и одним рывком стянула её с плеч. — Хэппи нью ир! Или как там по-вашему будет с Новым годом?

— Дана жить здесь? — неуверенно спросил Винченцо и протянул Лене дублёнку.

— И Дана, и Лена. Снимай ботинки!

— Не понимать!

Лена кивнула на его ноги.

— Ботинки снимать! Я тут пол вчера мыть, — Лена достала из обувницы шлёпки и кинула под ноги Винченцо.

Он переобулся, одёрнул пиджак и подхватил сумку.

— У тебя там что? — кивнула на неё Лена. — Евро? Доллары?

— Презент…

— Презенты я люблю, — улыбнулась Лена.

— Я любить Дана! Она сказать, она здесь, — снова заверещал Винченцо. — Я лететь за ней. Она…

— Да что ты всё время орать? Мои уши от тебя уже болеть! — рявкнула Лена и добавила мирно: — Есть хочешь?

— Не понимать, — На Винченцо крик Лены действовал, как команда дрессировщика на тигра. Была бы рядом тумба — запрыгнул.

— Есть, кушать, — Лена изобразила, как люди едят.

— Хотеть, — признался он.

— За мной! — Она повернулась к Винченцо спиной и, призывно виляя бёдрами, прошла в гостиную. Винченцо проводил её оценивающим взглядом и поспешил следом.

Морозов переключился на камеру в гостиной:

— Знакомство состоялось. Ленка и мёртвого уговорит.

— Ты знаешь, а они по темпераменту очень даже подходят друг другу, — рассмеялась я.

Морозов освежил шампанское в бокалах и поднял свой:

— За нас мы пили. Давай за них!

— Давай!

Мы выпили и снова уставились в экран.

Винченцо огляделся в гостиной и ткнул пальцем в фото Морозова на стеллаже.

— Это кто?

— Мужчина Даны. Мафия. Страшный человек!

Винченцо побагровел и разразился таким потоком ругательств, что будь он лавиной, сшиб бы Лену с ног. Но она не растерялась и, подбоченившись, спустила собак в ответ.

— Последний день Помпеи, — заржал Морозов. — Давай, Ленка, жги!

— Она рисковая. Я ведь могла показывать ему фотографии «брата».

— Значит, ты в его глазах сейчас вдвойне обманщица, — Морозов обнял меня. — А у тебя, правда, есть мои фотографии?

— Нет.

Губы Морозова оказались так близко, что у меня перехватило дыхание.

— Чего ты такая пугливая? — взгляд серых глаз Морозова обволакивал.

— Слишком ты быстрый, Карл!

— А ещё смешной, небритый, пьяный, — пропел Морозов.

— Тогда убери лапы.

Мы снова вернулись к просмотру бесплатного шоу.

Винченцо с Леной уже наорались и раскрасневшиеся уселись за стол. Лена навалила Винченцо целую тарелку оливье, а он достал из сумки «Амаретто».

— Воды? — спросила Лена.

Винченцо кивнул. Лена взяла бутылку боржоми и в две секунды открыла её вилкой.

— Беллиссима донна! — восхитился Винченцо. — Амаретто?

— Лучше водки[1], — улыбнулась Лена и разлила её по стопкам доверху.

После третьей рюмки она пошла танцевать. Винченцо ослабил галстук, а потом вообще снял пиджак и присоединился к Лене.

Морозов погладил меня по спине:

— Всё, Дана! Дальше начинается кино для взрослых. Досмотрим?

— Не хотелось бы.

— Тогда давай тоже потанцуем? — он сделал звук в ноутбуке погромче.

Под жаркую мелодию и разрывы фейерверков на улице, мы танцевали, и я не могла наглядеться на Морозова. Когда вернулись к просмотру шоу. Винченцо с Леной уже расположились на диване.

— Теперь ты точно свободна от обязательств, моя прелесть! — объявил Морозов и включил запись. — Это на случай, если Винченцо снова начнёт качать права. Чтобы ты хотела?

— Танцевать на крыше от радости.

— На улице минус двадцать. Не смущает?

— Нет! Я так соскучилась по нашей зиме. А крыша открыта, Карл? — я прониклась именем Морозова.

— Для нас невозможного нет.

Мы выбрались на крышу и станцевали там под звёздным куполом родного неба. На утро Лена с Винченцо уехали в гостиницу. Через неделю мы её встретили во дворе, и она нам с гордостью сообщила о грядущей свадьбе. Мы её поздравили и не стали расстраивать, что тоже решили пожениться.

[1] Чрезмерное употребление алкоголя вредит здоровью.