Женские истории. Просто о сложном (СИ)

Скорая помолвка

После долгих лет заграничной командировки я вернулся в родной городишко повидать мать. За границей у меня была жена «по легенде». Но на самом деле, мне бы она только мешала. Поэтому самым близким человеком для меня всегда оставалась мама. Вырваться к ней на три дня казалось счастьем. Но мне пришлось задержаться на месяц. Еле уговорил командование продлить отпуск.

В первый же день накрылась бритва. Отправился в торговый центр. Даже в субботу здесь немноголюдно. На первом этаже забавная девчушка с русыми тугими косичками гоняет электрическую машинку между замершими в ожидании посетителей магазинами. Зато на втором — весёлые крики ребятни и грохочет музыка.

Малышка, завидев меня, направляет машинку прямо мне под ноги:

— Задавлю!

Перепрыгиваю через машинку и вхожу в магазин электроники. Но девчонка не сдаётся и преследует меня. В джинсовом комбинезоне и розовом свитере она похожа на куклу.

— Ева! Не приставай к посетителям, — из-за кассы мне на помощь спешит дама лет сорока.

— Ничего страшного, — успокаиваю её и поворачиваюсь к хулиганке, упорно старающейся наехать на мою кроссовку. — Ты чья такая, разбойница?

— У меня мама фея, а папа космонавт! — Ева смотрит на меня задорным взглядом синих глаз.

— Её мама аниматором работает, — поясняет словоохотливая дама. — А космонавт улетел, когда Евы ещё на свете не было. Вам помочь с выбором?

— Хотите я помогу? — Ева убирает пульт и поднимает с пола машинку.

— А мама разрешает тебе разговаривать с незнакомцами? — дама строго одёргивает малышку. — Я сама проконсультирую молодого человека, — она приторно улыбается мне. — Наш консультант заболел, но я знаю весь товар.

Ева обиженно надувает губы и снова достаёт пульт:

— Я сейчас и вас задавлю, тётя Поля.

— Мне нужна бритва.

— А чего вам брить-то? Голову? — придирчиво оглядывает меня Ева.

— Лицо, — невольно улыбаюсь, а тётя Поля вскипает:

— Иди в коридор, Ева! А то сейчас матери пожалуюсь.

— Мне будет приятно, если Ева поможет мне, — прихожу на выручку малышке. — Вы только покажите, где нужный отдел.

— Там, — тычет в один из стеллажей тётя Поля, с подозрением глядя на меня.

Иду к нужным полкам, а Ева вприпрыжку следует за мной.

— А почему вы бороду не отрастите? Сейчас модно.

— Думаешь?

— Вам бы пошла!

Разглядываю коробки с бритвами. Ева берёт на нижней полке коробку с напечатанным на ней фото слащавого бородача.

— О, смотрите, какой красавец!

— А я не красавец?

Ева с интересом рассматривает меня:

— Ну ничего такой. Мне синеглазые нравятся.

В магазин влетает худенькая девушка в парике с белыми буклями. Грудь вздымается в вырезе голубого длинного платья с пышной юбкой. Прямо Золушка с бала!

— Где он?

— Там, — тычет в нашу сторону кассирша.

С Золушкой я погорячился. Фурия налетает, хватает Еву за руку и, раскрыв рот, отступает.

— Наташа, — во рту пересыхает. Смотрю на Еву, и меня прошибает холодный пот. Мы с Наташей одноклассники. Я стал её первым мужчиной. Последние годы в школе Наташа училась из рук вон плохо, и причиной этому был я. Об институте Наташа и не думала, а я мечтал выучиться на военного переводчика. Мы плохо расстались. Когда вернулся после института домой, Наташа собиралась замуж за Рината Караева, местного авторитета. Я отговаривал её, жарко целуя на лодочной станции. Мы тогда потерялись для мира на три дня. И снова каждый остался при своём мнении.

— Здравствуй, Матвей.

— Мама, этот дядя хочет брить лицо. Скажи, ему пойдёт борода…

— Сколько тебе лет, Ева? — сажусь на корточки возле малышки.

Она растопыривает пальцы на руке и показывает мне:

— Пять.

Поднимаю на Еву глаза:

— Моя мать знает?

— О чём? — краснеет Наташа.

— От какого космонавта у тебя ребёнок? — бросаю беглый взгляд на её руку: кольца на безымянном пальце нет.

Оставив меня без ответа, Наташа тащит Еву к выходу. Кинув коробку с бритвой на полку, догоняю беглянку.

— Наташа, нам надо поговорить!

— Нам не о чем говорить!

— Мама…

— Да помолчи ты! — срывается Наташа и тут же, подобрав подол пышной юбки, садится и обнимает Еву. — Прости, зайчонок.

От Наташи разве что не искрит. Серые глаза мечут молнии в меня.

— Откуда ты взялся на нашу голову?

— Я вернулся, чтобы увидеть тебя.

— Посмотрел? Теперь вали.

— Мама, ты зачем его ругаешь? Он тебя обидел, да? — Ева гладит маму по щеке. — Не плачь только.

— И не собираюсь! Пойдём, Ева.

— Наташа, пожалуйста.

— Мне работать надо. Извини.

Наташа поднимается и едва не бежит к лестнице на второй этаж. Ева вертится, но мать крепко держит её за руку. Поднимаюсь следом за ними, смешиваюсь с толпой родителей. Наталья усаживает Еву на скамейку и спешит к детям, собравшимся вокруг принца в короне из фольги.

— Золушка вернулась! — возвещает он. — Бал продолжается.

Наташа хлопает в ладоши.

— Берёмся за руки, ребята.

Под песню про жука из старого фильма про Золушку Наталья, задорно подпевая, ведёт хоровод:

— Встаньте, дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг. Жил на свете добрый жук…

Спускаюсь в отдел бытовой техники, кассирша краснеет как рак. Беру с полки бритву, выбранную Евой, и подхожу расплатиться.

— Вы, молодой человек, простите…

— Что вы, я, напротив, оценил ваш поступок. В наши дни бдительность — прежде всего, — прикладываю карту к терминалу. — Вы не могли бы дать мне ваш телефон позвонить? Я свой, кажется, забыл дома.

— Конечно, — кассирша разблокирует мобильник и услужливо протягивает мне. — А вы, оказывается, знакомы с Наташей.

— В школе учились вместе, — улыбаюсь я и копирую в память последний набранный номер. Возвращаю кассирше телефон. — Собрался звонить, а номер не помню. Всего доброго!

Дома закрываюсь в ванной. Смотрю на себя в зеркало, а перед глазами Ева — моя маленькая копия. У меня есть дочь! С трудом перевариваю этот факт. Что теперь делать? У меня и у Натали — у каждого своя жизнь. Столько лет прошло. Она замужем за Караевым. Бреду на кухню, квартира благоухает мамиными пирожками. Желудок намекает, что неплохо бы подкрепиться. Сажусь за стол и приподнимаю край полотенца над блюдом. Мама ставит заваривает чай в моей любимой кружке.

— Ближе к тебе — с капустой пирожки, овальные. Круглые в центре — с творогом…

— Мам, ты Наталью давно видела?

— Вообще не видела. Она как замуж вышла, так и переехала отсюда. Родители её в деревню перебрались, — мать поджимает губы. — Чего ты опять про неё вспомнил?

— Она растит мою дочь.

Мама опускается на стул.

— Кто тебе рассказал? Людка?

— То есть ты знала и ничего мне не рассказала?

— А чтобы это изменило? Ринат воспитывает девочку как свою дочь, насколько мне известно. Но шила в мешке не утаить. Ева не похожа на родителей ни капли, а про ваш роман многие знали. Я как-то видела их в городе вместе. Сердце защемило, но что я сделаю? Пойду в чужую семью? Дайте видеться с внучкой?

— Я встретил сегодня дочь в магазине, — зарываюсь руками в волосы. — Чуть не прошёл мимо! Но она увязалась за мной, и я… Это какая-то дичь. Не знать, что у тебя есть ребёнок.

— Что значит «увязалась»? А Наталья где была? — Маме явно не до лирики.

— Праздник она проводила. Золушка, твою ж дивизию. За ребёнком чужие люди приглядывают. Но дёрнули её быстро. Примчалась, отлаяла меня и, можно сказать, послала.

— Что делать думаешь?

— Выведал телефон Натальи, но раз она замужем… Не знаю. Может, деньгами помочь? Нет, всё не то, — бью себя по щекам. — Ева такая славная! И она моя плоть и кровь.

— Не разрушай семью, Матвей. Я уже смирилась, что с твоей работой внуков мне не видать.

Глотаю пирожки, не чувствуя их вкуса, обжигаюсь чаем и ухожу в свою комнату. Падаю на кровать и сверлю взглядом нашу с Натальей фотографию на стене. Хотел сорвать и выкинуть в прошлый раз, но рука не поднялась. Выуживаю из кармана мобильник и набираю номер.

— Слушаю, — голос Натальи дрожит.

Я не нахожу, что сказать и сбрасываю звонок. Вечером выхожу на улицу пройтись перед сном. Возле тротуара тормозит внедорожник. Из машины выходит угрожающего вида браток.

— Вас хочет видеть Ринат Каримович, — ставит он меня перед фактом без предисловий.

— Пусть назначит встречу.

— Она уже назначена. Садитесь в машину.

Меня привозят в загородный особняк и проводят в дом. Ринат встречает в кожаном кресле у камина. За то время, что я его не видел, он ещё больше раскачался.

— Какими ветрами в нашем городе? — Ринат, перебирая чётки, рассматривает меня, как картину в галерее.

— Может, предложите присесть для начала?

— Садись. Разговор долгий. Чай или что покрепче?

— Чай, — усаживаюсь в кресло напротив и, сцепив пальцы, смотрю на огонь. Ничего хорошего от встречи не жду.

У Рината звонит телефон, и до меня доносятся крики Натальи:

— Ринат! Еву похитили! Помоги!

— Это мои люди её забрали. Приезжай домой, — Ринат небрежно бросает мобильник на стол и нажимает вмонтированную в стол кнопку. В комнату входит стройная темноволосая девушка в закрытом белом платье. Ринат улыбается ей:

— Алсу, подай чай, пожалуйста.

— Слушаюсь.

Ринат провожает девушку взглядом и поворачивается ко мне.

— Так какими ветрами, Матвей?

— Мать повидать приехал.

— Хорошо, что не забываешь. Чем дышишь вообще?

— Как и все, воздухом.

— Не хами, — Ринат садится вполоборота ко мне.

Приходится тоже развернуться.

— Переводчик я. По заграницам мотаюсь.

— Чудесно. Ты напакостил мне шесть лет назад. Как я понимаю, в курсе уже?

— Быстро по городу слухи разносятся, — я пытаюсь понять, куда клонит Ринат.

— Быстрее, чем ты думаешь.

— Столько лет прошло.

— И что?

Я в растерянности.

— Что ты хочешь? Денег?

Ринат усмехается:

— Я растил Еву, как свою дочь, но так и не простил Наталью. Подождём её.

Алсу приносит чай, и мы пьём его в полной тишине. Лишь дрова потрескивают в камине. Наконец хлопает дверь и в комнату влетает Наталья. Тёмные волосы разметались по плечам, глаза горят, как у кошки в темноте. Синее платье не скрывает ни рук, ни колен.

— Зачем ты её?.. — Наталья замолкает, увидев меня.

— Вот и ты, дорогая. Идите за мной.

Ринат приводит нас в комнату, и я холодею, увидев два пустых гроба. Наталья вцепляется в мою руку, хватает воздух ртом.

Ринат проходится перед нами с видом учителя. — В общем так, голубки. Я долгое время не трогал вас. Теперь пришла пора расставить всё по местам. Мне нужна свобода, но Наталью я просто так не могу бросить.

— Мило с твоей стороны, — вставляет Наталья.

— Заткнись! Мои условия таковы: мы по-тихому разводимся, вы быстренько женитесь. Процесс я ускорю.

Мне кажется всё дурным сном:

— Что?

— Родной язык забыл за бугром? — разворачивается ко мне Ринат.

Молчу, и он продолжает:

— Медовый месяц живёте здесь, показываетесь втроём на людях. Всё, я свои условия обозначил. Они не обсуждаются. В противном случае, думаю, расклад ясен. А теперь можете поговорить, — Ринат выходит из комнаты и хлопает дверью.

Поговорить! Видеокамеру я приметил, как только вошёл. Наталья, видимо, тоже про неё знает.

— Что скажешь? — тихо спрашиваю.

— Он поженит нас, а через месяц подстроит автомобильную аварию или что-нибудь в этом духе, — цедит Наталья сквозь зубы.

— Чудесный финал. Всё, как я хотел.

— Матвей, пожалуйста, вытащи нас с Евой отсюда, — она бросается передо мной на колени. — Хочешь, разведись потом. Только вытащи нас отсюда.

Продлить отпуск оказалось непросто. Через три дня мы с Натальей расписались. Она сторонилась меня, пока Ринат не привёз Еву ко мне. Словно солнышко вошло в мой дом.

— Мама, — бросилась она к Наталье и обняла её за ноги. — А почему ты здесь?

Наталья посмотрела на меня, и я взял Еву на руки:

— Потому что я твой папа. И мы теперь всегда будем вместе.

Наталья улыбнулась, но продолжала держаться особняком. Её уязвлённая гордость не давала ей броситься в мои объятия, а я привыкал к новому для себя статусу женатика. Роль отца мне сразу пришлась по душе. Через неделю мы с Натальей снова стали близки. Месяц гуляли втроём по городу под прицелом глаз охранников Рината. Вскоре в новостях замелькало сообщение о свадьбе Рината Караева с дочерью крупного столичного дельца. Я выдохнул с облегчением. Вряд ли Ринат захочет пачкать руки перед свадьбой.

Я купил три билета в Москву и показал Наталье. Она грустно улыбнулась:

— Тебе недолго осталось терпеть меня.

— С ума сошла? — обнял её. — Никуда я больше не отпущу тебя. Невесте Рината букет на свадьбу пошлю. Ева, собираемся!

Дочка вбежала в комнату с плюшевым медвежонком в руках.

— А бабушку возьмём с собой?

Я почесал в затылке и посмотрел на Наталью. Она рассмеялась:

— Возьмём!