Женюсь. Срочно!

ГЛАВА 20

– Зря ты мужа не прихватила, – в сотый раз напомнила мне Ира. – Проводили бы вас по-человечески, посидели, отпраздновали.

– Я тебя умоляю, – закатила глаза я. – Давай хоть наедине не станем придерживаться этого фарса. Все же понарошку.

– Где понарошку, там и настоящему закрутиться недалеко, – хитро подмигнула подруга.

– Ой, все, – отмахнулась я.

Битый час уже принимала поздравления от маленькой, но дружной семьи «Совушки», улыбаться устала. Наше скромное празднование плавно перешло в общий зал, рабочий день ведь никто не отменил.

– А почему Андрей не пришел? – поинтересовалась у Лариной.

– Он вечно занятой со своими студентами, – поджала губы Ира. – Хотя разве когда-то было иначе?

– Просто Андрей хороший преподаватель и ответственный очень, а кто пашет, того и погоняют, сама понимаешь, – пожала плечами я. – Вы помирились хоть?

– А я с ним и не ссорилась. Это Ларин сам себе что-то придумал, сам обиделся и не разговаривает со мной.

– Не разговаривает? – удивилась я и напрягла память.

Она мне так и не подсказала подобного демарша от Андрея в прошлом. Всегда казалось, что Ларин из той породы мужчин, которые каменные: и спокойные, и надежные. А сейчас… Либо я ошибалась в Андрее, либо Ира умудрилась его качественно вывести из себя. У каждого человека можно отыскать грань терпения.

– Только через Маруську и общаемся, малявка-переговорщик, – с улыбкой покачала головой подруга. – Хотя доче нравится, она восприняла это все за новую интересную игру.

– Ира…

– Ира! – вместе со мной Ларину позвал мужской голос.

В «Совушку» заявился… Данила Рогов. Собственной важной персоной. Широкоплечий, рослый, с голливудской улыбкой во весь рот – он выглядел так же эффектно, как и в универе. И нес себя так же уверенно, смотрел свысока, точно в этой комнате нет человека, по-настоящему достойного его внимания.

– А его, значит, ты пригласила? – прищурилась я.

– Ну вообще-то нет, я-а…

– Привет, – сверкнул глазами Рогов, подойдя ближе. – Ты не перезвонила, и я решил сам заехать, лично узнать ответ. Так ты согласна?

– Я… э-эм-м… – Ира неожиданно зарделась, словно школьница, и повернулась ко мне, будто бы в поиске поддержки. И глаза у нее были такие отчаянные, как у человека на грани пропасти. – Ты же помнишь мою подругу Вику?

Рогов мне кивнул, облапав меня оценивающим взглядом от макушки и до ног. Нет, такие мерзавцы, как он, точно не меняются. И почему мы, женщины, слепнем сразу же, если в дело вступают чувства?

Мне вдруг так противно сделалось, что тошнота комом подступила к горлу.

– Здравствуй, Вика. – Он даже сошел со своего выдуманного пьедестала ко мне. – Я Данила Рогов, ты наверняка тоже меня не забыла.

– Какой Рогов? – на полном серьезе выдала я.

И едва удержалась от смеха, так вытянулось его лицо. Ну как же, как же! Такой мачо-мучачо никак не ожидал, что может стать для кого-то совершенно незапоминаемым.

– Ты же можешь уделить мне пару минут наедине? – тут же повернулся к Ире он. – Поговорим там, где нет лишних ушей и музыки?

– Мне как раз кое-какие документы понадобились в кабинете. Очень срочно, – заверила их я.

– Тогда у меня в машине? – не растерялся мужчина.

– Хорошо, – согласилась Ира. – Ты иди, я сейчас.

Мы обе провожали Рогова взглядами. Не знаю, с каким чувством смотрела ему вслед подруга, но мне хотелось прожечь в мужской спине дыру. Или еще лучше – испепелить его всего, чтобы исчез и не рушил то, что с таким трудом было построено…

– Ну и зачем ты так? – спросила меня Ларина.

– Ему будет полезно, если сбить спесь, – поморщилась я. – И что это сейчас было? Чего Рогову надо?

Хотя последнее явно не нуждалось в ответе. Понятно, что Данил решил обновить память, поставить свою пробу, лишний раз самоутвердиться в своей неотразимости за чужой счет.

– На ужин пригласил, – ответила Ира. – В ресторан. При отеле.

– Вот как? Ну ты же понимаешь, что этот ужин предполагает собой продолжение банкета?

– Не надо опошливать, Вика, – тут же выпустила иголки подруга. – Мы с ним просто приятели и…

– Ну себя-то хоть не обманывай, – перебила ее я.

Ира замолкла, так и не договорив. Помолчала немного…

– Я запуталась, – выдохнула она. – Я так запуталась!

Что мне было на такое ответить? Ларина – взрослая девочка, она давно научилась отвечать за свои поступки, а от ошибок другого человека все равно невозможно уберечь, только крайней будешь.

– Я верю, что ты примешь правильное решение, – крепко обняла подругу я. – Каким бы оно ни было.

– Мне казалось, все прошло, отболело, – поделилась она, – но как только вновь его увидела, так все горит внутри… Это наваждение какое-то…

– Андрея ты больше не любишь?

– Я ему никогда и не обещала любви. Для брака ее ценность слишком преувеличивают, – ушла от ответа подруга и вдруг стремительно побледнела. – Андрей?!

Обернувшись, я только по напряженной спине Ларина успела мазнуть. Мужчина стремительно двигался к выходу из кофейни.

– Андрей! – кинулась следом Ира.

Я так и осталась в зале дожидаться ее возвращения. Вмешиваться в чужие семейные разборки – последнее дело.

Впрочем, долго мучиться неизвестностью мне не пришлось. Ира вернулась продрогшая – все же на улице не май месяц, а она в платье выскочила – и какая-то потерянная.

– Ну что там? – заломила руки я.

– Уехал, – без тени эмоций сказала она.

– Кто?

– Оба, – рвано выдохнула и двинулась прямым курсом в кабинет.

В нашем баре хранились напитки покрепче, к которым Ира и направилась. Вино в бокал она наливала трясущимися руками, оставив пятна на ковре и даже, казалось, не заметив этого.

Первый бокал подруга опрокинула в себя залпом, а вот второй так резво опустошать не спешила.

– С Андреем удалось поговорить? – осторожно спросила я.

– Даже выслушать не захотел, – поджала губы она. – Смотрел на меня как на злодейку какую или преступницу века. И что, спрашивается, я ему сделала?

– С другим мужиком за спиной крутила? – выдвинула версию я.

– Ты-то хоть сама слышишь, о чем поешь? – покраснела Ларина. – Да не было у меня ничего с Роговым! Не было! Даже невинного поцелуя я себе не позволила, хотя, признаюсь, из трусов выпрыгнуть хотелось, но нет же… Я же верная, мать его, жена!

Я еще никогда не видела подругу в таких растрепанных чувствах. Нет, Ира, конечно, всегда была женщиной-фейерверком, женщиной-праздником, но она относилась к той категории людей, для которых стакан всегда наполовину полон. А здесь… От надрыва в ее голосе, от отчаянных ноток, что слышались, и от ужаса в глазах у меня сердце щемило.

– Оскорбился он, видите ли, великая цаца! – размахивала руками она. – Так бабьи разговоры вообще для мужских ушей не предназначены.

– Вам просто нужно спокойно поговорить, выяснить все, пока не закрутилось еще сильнее.

Быть тихим голосом разума сейчас оказалось той еще задачей. Ларину трясло от эмоций.

– А знаешь, пошло оно все, – выдала она. – Я тоже человек. Не буду ничего доказывать, раз он даже слушать не хочет. Что это за доверие такое, раз в изменщицы сразу записал, не выяснив ничего?

– Ир…

– Ни слова, – подруга рубанула ребром ладони воздух. – Давай сменим тему, эта мне уже поднадоела. Да и праздник твой портит.

– Да какой праздник?

– Все, я сказала, – поджала губы Ларина, а ее упрямое выражение лица обладало еще большим красноречием. Ира закрылась, поставила точку, и сейчас от нее я точно не смогла бы ничего добиться.

И пытаться не стала. Это как головой о кирпичную стену биться, только лоб расшибешь.

Мы еще немного посидели, хотя разговор не клеился, а потом я вызвала такси.

– И пусть в этой поездке у тебя все сложится, – пожелала мне подруга напоследок, всунув веселенький пакетик в руки. – Это маленький презент, на удачу.

– Спасибо, – улыбнулась я, четко осознавая, что благосклонность этой капризной дамы Лариной тоже не помешает.

В пакете оказалось бикини. Красное. Именно как подруга и обещала.

На мой смешок водитель лишь заинтересованно выгнул брови, но откровенно проявлять любопытство не стал.

Документами на возвращение мне моей части бизнеса должна была заняться Марина. Юрист заверила, что это все можно будет решить и через интернет, так что переживать за «Совушку» не стоило.

В дорогу я собралась довольно быстро. Больше времени потратила, сидя на диване и борясь с мыслями. Скажи мне кто неделю назад, что ввяжусь в такую авантюру, засмеяла бы.

Власов не заставил себя долго ждать, появился ровно к назначенному часу. Поездка в аэропорт мне не запомнилась, как и регистрация на рейс. Зато телефонный звонок, которого я так ждала, запал в душу.

– Алло! Алло! – сразу же приняла вызов я.

– Лялечка? Как ваше ничего? – послышался голос Фридмана.

– Ой вей, Абрамчик, не тяни-таки кота за то, что оттягивать не принято, – на заднем фоне отчетливо прозвучала Нонна. – Я у тебя натура чувствительная, ты же помнишь? Так вот даже я чувствую переживания этой девочки, вынь уже голову из места, где темно и тепло, иначе мне придется взять все в свои руки.

– Нонечка требует, чтобы мы обошлись без прелюдий, – тут же доложил Абрам. – Хотя столько лет семейной жизни приучала меня совершенно к другому, но я, как истинно умный еврей, не могу отказать женщине в ее желаниях. Пляшите, лялечка.

– Да? – У меня горло перехватило от эмоций, а перед глазами все завертелось.

– Геволт, ну за что мне такие муки?! Не умеешь ты хорошие новости сообщать, а ну, дай сюда, – заявила Нонна, а потом ее голос стал четче и громче: – Але, лялечка? Я оказалась права: мы с этой старой перечницей еще выпьем моей фирменной наливочки. Ну вы подумайте, и как Агата могла отказаться от такого счастья? Конечно, операция прошла успешно, тут даже предсказывать не стоило, все и так было ясно.

– О-ох… – из меня разом, казалось, весь воздух вышел с этим вымученным выдохом. И телефон из ослабевших пальцев выпал, лишив возможности слышать дальнейшие слова Нонны.

– Что случилось? – Демьян обнял меня и помог устоять на ногах. – Плохие новости?

В его глазах светилось неподдельное беспокойство.

– Бабушка? – А дальнейшее просто повисло в воздухе напряженной недосказанностью.

– Хорошие, Демьян, – растерянно выдала я. – На этот раз действительно хорошие новости.

– Так откуда слезы?

– От счастья же.

Я смеялась и плакала одновременно, пребывая в таком смятении чувств, что даже описать не получится. У меня с плеч точно свинцовый груз свалился, а мир вдруг засиял новыми красками, и пелена с глаз спала…

Если там, наверху, кто-то был, то он меня услышал, позволив бабушке задержаться здесь. Со мной. В эту минуту меня переполняла такая благодарность, что весь мир обнять хотелось.

Я и обняла. Только не мир, а Власова. И потерялась в его крепких руках на несколько невыносимо коротких мгновений.

– Але! Але! – надрывался где-то внизу динамик моего телефона.

На явно встревоженных Фридманов, которые остались в недоумении, куда я пропала, никто из нас не обращал внимания.

Это был прекрасный момент. Я даже забыла, как дышать, боясь потревожить волшебство, что творилось между нами. А потом объявили посадку на наш рейс и магия рассеялась. Ее место заняла неловкость.

– Эм-м… – закусила нижнюю губу я. – Пойдем, что ли?

– Гхм-м, – как-то тоже растерялся Власов. – Я очень рад за тебя, Лисичка. Правда.

Я не успела ничего ответить, как Демьян уже подхватил телефон и заверил переполошившихся Фридманов, что со мной все хорошо.

– Нет, разрыва сердца не получила, – улыбнулся он. – Нет, и даже в обморок не упала.

– Геволт! – донеслось до меня даже без переключения на громкую связь. – Абрамчик, отменяй корвалол, неси коньячок. Я таки должна привести нервы в порядок.

– Простите, что заставила вас поволноваться, – покаялась я, приблизившись к динамику, отчего наши губы с Власовым едва не соприкоснулись и меня в жар кинуло. – Мне просто нужно было прийти в себя от радости.

– Ваша бабуля, лялечка, настоящий боец, – вклинился в разговор Абрам. – Она уже отошла от наркоза, предстоит длительное лечение, но у врачей таки очень положительный прогноз. О, и пляшите-таки, лялечка, все будет как надо.

И опять у меня едва слезы из глаз не брызнули. Ох и расклеилась!

Демьян взял меня за руку и сжал пальцы в молчаливой поддержке. Я словно энергией от него подпитывалась, это оказался непривычный и необычный опыт.

Тепло распрощавшись с Фридманами, я взяла крохотную паузу перед тем, как заглянуть Власову в глаза.

– Все хорошо? – встревожился он.

– Спасибо. – Эта благодарность шла от сердца. – Спасибо тебе за все. Если бы не ты, Дема…

Тут у меня горло все же перехватило непрошеным спазмом.

– Как ты меня назвала? – вскинул брови Власов.

Я тут же устыдилась порыва чувств. Мы же только деловые партнеры, правда?

– Прости. Тебе больше нравится Ян, да?

Он ответил не сразу.

– На самом деле мне нравится, как это звучит от тебя, Лисичка, – признался мужчина. – А насчет помощи, я уверен, не сложись все таким образом – и ты сама обязательно нашла бы выход.

«Не нашла бы», – подсказывало сердце.

«Хорошо, что все сложилось именно так, а не иначе», – твердил разум.

Сейчас я и представлять не хотела другие сценарии, как и указывать Власову на совершенно ненужную здесь скромность.

– Идем, иначе опоздаем на самолет, – мне пришлось напомнить о реальности. Мы так сконцентрировались на разговоре, что, похоже, позабыли о странном свойстве времени лететь, когда хочется задержаться, и ползти, когда не можешь дождаться.

– Без нас не взлетит, – хмыкнул мужчина.

Посадка прошла без проблем. Мы с удобством устроились в бизнес-классе. Я сразу же достала блистер таблеток, что приготовила заранее.

– Что это? – поинтересовался Власов.

– Успокоительные. Я боюсь летать, – мне пришлось признаться ему в своей слабости.

Если еще в аэропорту как-то держалась, то, когда самолет стал набирать высоту, у меня внутри все, казалось, превратилось в студень. Каждая клеточка дрожала. Еще чуть-чуть – и зубы стали бы чечетку выбивать.

Лучшим выходом было уснуть до прилета. И нервы останутся целее, и панику сеять не стану, посмешищем себя не выставлю.

– Плохо, что я не знаю о тебе таких подробностей, – сказал Демьян.

– М-м-м?

Таблетки уже начинали действовать, веки наливались тяжестью, мысли стали заторможенными, меня клонило в сон.

– Нужно будет это исправить, – добавил мужчина.

Власов достал из чемодана дорожную подушку и плед, сам же и помог мне устроиться.

– Спи. Все будет хорошо, – пообещал он. – Самолет точно заговорен на безопасный полет, Крейзольда не упустит возможности увидеть меня женатым.

Я хмыкнула и закрыла глаза. Но еще успела почувствовать поцелуй в макушку. Впрочем, он так и остался на грани яви и сна. Был или не был?

– Лисичка? – деликатно разбудил меня Власов.

– М-м-м… Что? Где?

– Уже приземлились, пора выходить, – улыбнулся мужчина, убирая волосы мне за уши. – Выспалась?

– Не люблю эти таблетки, – капризно прохныкала я. – После них голова как барабан и все равно в кровать тянет.

– В кровать – это хорошо, – блеснул глазами Демьян. – Вот сейчас доберемся до родового гнезда, и я с удовольствием предоставлю тебе такую возможность. Не нужно сдерживать себя, раз так тянет.

– Дурак! – возмутилась я. Кулачок, которым я собиралась ударить мужчину в плечо, Власов перехватил заранее.

А уж когда он поцеловал меня в пальцы, так боевой настрой и вовсе пропал.

– Ты чего это? – хрипло выдохнула я.

– Репетиция, Лисичка, – в тон мне ответил мужчина. – Ты же помнишь, что мы молодожены? А значит, и вести себя должны соответствующе.

– Перед твоей бабушкой, – вяло запротестовала я. – И перед другими твоими родственниками, а в самолете совершенно необязательно продолжать этот спектакль.

– Я за естественность, Вика, а ты?

– В смысле?

– В том самом, что даже у самых гениальных актеров есть прогон роли, а мы с тобой даже не попробовали «спеться», – пошевелил бровями Демьян. – Нужно срочно исправлять этот косяк, иначе прогорим, Лисичка. Ты же не хочешь, чтобы Крейзольда раскусила нашу авантюру?

Вот так он и заговорил мне зубы, а потом полез целоваться. Бесчестным, жутко наглым и… м-м-м... ошеломительно прекрасным образом!

– Кхе-кхе-кхе, – донеслось до моего затуманенного страстью разума. – Кхе-е!

Это над нами старательно давилась стюардесса. В выражении ее лица явно читалось возмущение и черная з-з-з… зависть, да.

Меня сразу в жар бросило. А Власов знай себе лениво облизнулся, как кот, обожравшийся сметаны, и заявил мне:

– Неплохо, но навык определенно требует длительной, многочасовой практики.