Женюсь. Срочно!

ГЛАВА 3

– Кажется, ты неправильно восприняла мои слова об отдыхе, Вика, – покачал головой Измайлов. – Я решил, что ты в санаторий махнешь, на острова, да хоть в деревню побаловаться парным молоком, а ты задумала себя угробить. А ведь с виду казалась такой умной девочкой…

Мужчина прицыкнул языком, на что я лишь фыркнула.

– Чтение моралей на меня не действует, Измайлов, – закатила глаза я. – Уж кто-кто, а ты должен такое знать.

– Попробовать стоило, – развел руками он. – С другими пациентками срабатывает.

Полчаса назад я пришла в себя в отдельной больничной палате, Ира сидела на стульчике и держала меня за руку. Подруга не стала вызывать скорую, а отвезла меня сразу к Егору. Погрузить меня в машину ей помог сосед.

Когда у тебя в друзьях врач, всегда обращаешься к нему, забыв, что он вообще-то узкий специалист, а не палочка-выручалочка для всех проблем.

Впрочем, услуги гинеколога мне как раз и понадобились. Открылось повторное кровотечение.

– Пришлось опять почистить, – скривился Егор. – На этот раз, Вика, до утра я тебя точно никуда не отпущу, полежи, откапайся, отдохни.

– Хорошо, – согласилась я. В квартиру, где все напоминало о лжи самых близких людей, особо не тянуло. – Что?

Егор выглядел несколько ошарашенным, поэтому я просто не могла не обратить на это внимание.

– Не ожидал, что ты не будешь руками и ногами отбрыкиваться от госпитализации. Видимо, прижало сильнее, чем я думал, – пробормотал Измайлов. – Как ты вообще умудрилась заработать легкое сотрясение? Упала?

– На кулак мужа напоролась, – поджала губы я, не став ничего скрывать.

Обычно женщины стыдятся такого, считая, что раз ударил, значит, заслужила, но мне стыдиться было нечего. Пусть Зайцев ходит и оглядывается.

– Эдика? – выпучил глаза Егор.

– Ты видел у нее какого-то другого мужа? – набычилась Ира. – Удавила бы гада!

Егор сжал кулаки, зло прищурился.

– Как это произошло? – он не повышал голос, но даже в шепоте Измайлова слышались металлические нотки ярости.

– Не хочу сейчас об этом, – поморщилась я. – Я развожусь.

– Поня-я-атно, – протянул Измайлов. Хотя выражение его лица говорило об обратном. Но сил для того, чтобы удовлетворить любопытство мужчины и повторно искупаться в этом дерьме сейчас, у меня не было. – Тогда я позову дежурного травматолога, по дружбе. Или ты не будешь официально оформлять всю эту красоту?

Последнее он спросил очень аккуратно, хотя взгляд при этом оставался цепким, серьезным и даже злым.

– Все она будет, – ответила за меня Ларина. – Нам нужны козыри.

Егор выдохнул.

– Постарайся не уснуть, пока я не приведу Краснова. Посодействуй бодрости подруги, Ира, – раздал нам указания Измайлов, направляясь к выходу из палаты. – В капельницу добавили успокоительных, так что скоро ты можешь отключиться. Не будем терять время.

Это было дельным предложением. Побои желательно снять в первые 24-48 часов после избиения, с заявлением в полицию я могу обратиться в любое время на протяжении трех лет после случая. Главное – доказательная база.

– Ты как? – спросила Ларина, как только Егор вышел.

– Как будто меня прожевали, а проглотить забыли, – сказала я правду. – Не волнуйся, все будет хорошо. У меня крепкий организм, все заживает как на собаке. Завтра буду как новенькая.

Ира натянуто улыбнулась.

– Боюсь, чтобы залечить рану от предательства потребуется гораздо больше времени, чем сутки. Душа ведь…

– Не до нее будет, – перебила я подругу. – Придется пободаться с Зайцевым при разводе, вряд ли он согласится на мирное соглашение.

Я в двух словах пересказала Ире видео.

– Вот урод, – передернулась Ларина. – А ведь так удачно притворялся все это время! Двуликий Янус прямо.

– Мне нужна консультация толкового юриста. Как бы Зайцев не попытался откусить кусок пожирнее от нашей «Совушки»… – сжала переносицу я. В голове все еще звучал колокол. – У твоего Андрея нет знакомых?

– Обязательно выясню, Викуся, – кивнула подруга. – И это…

– М-м-м?

– Пока ты была в отключке, я испугалась и позвонила твоей матери, – призналась она. – Тамара Григорьевна уже едет сюда.

Ее предупреждение запоздало. Как раз после слов подруги в палату сломя голову примчалась мама.

– Вика! – выдохнула она. – С тобой все в порядке?

И знаете, прозвучало как-то несколько разочарованно…

– Да, мама, умирать я еще не собираюсь, – пробурчала я, справляясь с очередным уколом боли в сердце. – Мне бы пожить успеть…

Конечно же, моя мать не желала мне смерти, вот только после удара, что нанесла Лида, все вокруг казалось мне вражеским и воспринималось гораздо острее.

– Ерунду не городи, Виктория, – скривилась родительница, разозлившись. – Напугала меня только и нервничать заставила. А у меня сердце слабое, не забыла?

– Я все хорошо помню.

Страшно такое признавать, но со смертью отца я словно осиротела. Он был честным, справедливым, добрым, смелым, милосердным – настоящим героем! И разделения между нами с Лидой никогда не делал. А вот мама…

Нет, она наверняка любила нас обеих, умом я это понимала. Только вот любовь эта была разной.

Обязанности, ответственность, претензии – мне, а забота и уси-пуси младшенькой. Как же, как же! Что там мама любила говорить?

«Лидочка слишком болезненная».

«Лидочка – творческая натура, приземленные дела – это не для нее».

«Лидочка маленькая, ты за ней должна присматривать, опекать и всячески оберегать от жизненных невзгод».

«Лидочка, Лидочка, Лидочка…»

Я потерялась в этом бесконечном потоке «любви» и настолько привыкла нести груз ответственности за семью, что не заметила, как мною бессовестно пользовались свои же. Только сейчас прозрела…

– Наверное, я оставлю вас наедине, – смутилась Ларина и вышла из палаты.

– Что случилось? – спросила родительница, присев на стул рядом с кроватью. – У тебя что-то серьезное?

– Ты знала, что Лида спит с моим мужем? – пропустила прелюдию я.

«Браво, Виктория! – зааплодировал внутренний голос. – Не в бровь, а в глаз».

Только вот в лице мамы ничего не изменилось, отчего я сделала вывод, что врасплох мне ее застать не удалось.

– Значит, знала, – резюмировала я.

– Твой муж соблазнил невинную, влюбленную в него дурочку, – громко возмутилась она. – Если ты об этом, то да. Лидочка мне рассказала.

– И как давно ты знаешь?

Не так я себе представляла этот разговор. Впрочем, не зря мне интуиция подсказывала его оттянуть, а тут вот как получилось.

– Несколько месяцев, – не стала лукавить мама. – Беременность сложно скрыть, когда живешь в одной квартире.

– А мне рассказать не подумала? – тихонько спросила я, голос почему-то не слушался. Горло спазмом перехватывало.

– Лезть в чужую семью – последнее дело, – пожала плечами она, поправляя прическу-каре, точно ее внешний вид был самым важным сейчас. – Не сомневаюсь, что ты сама прекрасно знала о похождениях Эдуарда.

Очень сложно чувствовать себя дурой. А когда со стороны матери нет и проблеска сочувствия, это еще и больно.

– Похоже, я единственная, кто на самом деле ничего не знал.

– Наша Лидочка не первая, кто попал в его сети, – покачала головой мама, проигнорировав мои слова.

Конечно, не первая. Дорожку там протоптала еще и я. В неверности мужа за все годы супружеской жизни я теперь вообще не сомневалась, просто доказательств не было.

– Бедная девочка, влюбилась как кошка! – продолжила сокрушаться родительница. – Ей теперь рожать, портить фигуру… Ты знаешь, как для актрисы важна внешность?

Ну как же не знать… Я же и оплачивала сестре бесконечные фитнесы, салоны красоты, новомодные процедуры и шмотки. Лида планировала взобраться на вершину звездного Олимпа, а попутно взобралась и на моего мужа. Видимо, решила, что финансово меня доить для нее маловато, надо забрать все.

– Лидочка так мечтала стать известной, а тут этот Эдуард на нашу голову. Он мне никогда не нравился, – пожаловалась мама. – Ты тоже хороша, Виктория. Не могла выбрать мужа поприличнее?

– Для Лиды, как понимаю?

– Для себя, дуреха, – закатила глаза она. – Выбери ты кого получше, и этой ситуации можно было бы избежать. А теперь ты сама страдаешь и сестру подставила.

– Как так получается, что в любой ситуации у тебя виноваты все, кроме Лиды? – поинтересовалась я. – Именно Лида спала с женатым мужчиной, на минуточку, моим мужем.

– Он ее соблазнил! Девочка и не устояла, это дело житейское, бывает, – нашлась с версией она. – Что ж ей теперь, аборт делать? Так поздно и вредно для здоровья это.

– А как же я, мама? – Перед глазами все стало расплываться от непролитых слез. – Что делать мне?

– Разводиться и делить имущество, – она даже и секунды не раздумывала перед ответом. – Дите без отца расти не должно, а вас с Эдуардом ничего не связывает.

– Кроме восьми лет жизни, которые были спущены в унитаз за один день… – пробормотала я, только мама меня словно не слышала, она продолжала гнуть свою линию.

– И я тебя знаю, Виктория, у тебя всю жизнь либо черное, либо белое кругом, ты эту слабость мужику не простишь. Зачем тебе и себя мучить, и его?

– А ты бы простила?

– Речь сейчас не обо мне. К тому же что скажут люди? Что Лидочка нагуляла?! – округлила глаза родительница и картинно схватилась за сердце. – Нет, они должны официально оформить свои отношения до рождения ребенка. Надеюсь, Виктория, ты умная девочка и не будешь затягивать с разводом?

– Не буду, – поджала губы я.

Даже если Лида мне сверху за Эда теперь миллион долларов предложит, обратно не пущу. Правда, муженек так легко от кормушки не откажется. Но я сестру и мать знаю, возьмут двойным измором. Так что неизвестно еще, кому в этой ситуации больше повезло. Пожалуй, я не настолько остыла, чтобы начать жалеть мужа-предателя, но ему в моей семейке точно придется туго.

И у мамы, и у Лиды запросы будь здоров какие. Я же больше обеспечивать их быт не собираюсь. Хватит. Пора пожить для той, о которой я как-то напрочь позабыла. Для себя, в общем.

– Вот и правильно, вот и молодец, – улыбнулась женщина, которая больше походила на мачеху, но была мне родной матерью. В жизни так иногда бывает, я слышала… – Разделитесь поровну, разведетесь, и Эдуард сможет оформить новые обязательства. Ребеночка заделал, пусть теперь несет ответственность.

– Да, ты права, – сказала я.

– Правда? – искренне удивилась родительница.

– Конечно, – был мой ответ. – Мы поступим именно так, как ты советуешь, мама.

Несколько долгих мгновений она буравила меня рентгеновским взглядом, словно пыталась распознать ложь, но я умела держать лицо.

– Вот и молодец, Виктория, – улыбнулась мама. – Не думала, что ты так легко согласишься, ты же у нас принципиальная. Вся в отца.

– Так ты же плохого дочери не посоветуешь, не правда ли? – Я была сама невинность и честность.

– Конечно! – горячо заверила меня она. – Так для всех будет лучше. Лидочка – младшая, а скоро и малыш появится, ей нужно помогать.

– И я, как старшая сестра, должна поддерживать младшую во всем, делиться игрушками, отдавать лучший кусок пирога, не обижаться на каверзы и брать ответственность на себя, если что-то случится, – послушно повторила я то, что мне вбивала в голову мама с момента рождения Лиды.

– Вот видишь, – довольно кивнула родительница, – ты сама все прекрасно понимаешь!

– Ну я же умная девочка, – пожала плечами в ответ. – Даже ты так всегда говорила.

– Так почему ты в больнице? – чтобы отдать дань вежливости, поинтересовалась она.

– Последствие стресса.

– Да, понимаю, надо поберечься, – поцокола языком родительница. – Еще и эти магнитные бури замучили, сил не осталось. Голова просто раскалывается, даже нюхательные соли не помогают. И давление уже трижды за эту неделю скакало, а суставы, суставы как крутит!

– Сочувствую.

– Как Лидочка родит, нужно будет нанять самую лучшую профессиональную няню, нет, две, – загорелась идеей мама. – Не с моим здоровьем нянчить внуков. Ты же поможешь?

После этого предложения во мне все закипело. Нет, все же стоит признать, актерские способности достались Лиде, я долго не выдерживала этого притворства.

– Не думаю, что буду частым гостем у вас, – попыталась не цедить сквозь зубы, а вернуть себе нормальные, почти благожелательные интонации.

– Нужно смотреть шире, Виктория, – назидательно заявила она. – В любых обстоятельствах вы остаетесь сестрами, да и племянник или племянница у тебя будет. Своих детей ты вряд ли родишь, так что будет кому дарить нерастраченную любовь.

– Мх-м-м… – промычала что-то невразумительное я, стискивая одеяло в кулаках.

– А это откуда? – деликатно уточнила мама, указывая на мою скулу. Там наверняка уже синяк наливался всей своей богатой красотой.

– А Эд не сказал? – прощупала почву я. – Он же наверняка к Лиде пришел, да? С чемоданами…

– Поживет немного с нами, а когда разменяете трешку, то они с Лидочкой съедут в двухкомнатную, тебе в однокомнатной уютнее будет. Зимой теплее, да и менее одиноко, когда вокруг пространства меньше. Поверь мне, после смерти мужа я стала экспертом в этих делах.

– Ну раз не сказал, так я упала. С лестницы.

– Боже мой, – округлила глаза родительница. – Нужно же быть аккуратнее, Виктория! Так недалеко и шею скрутить.

– Я постараюсь быть менее неловкой в будущем.

– А почему ты в гинекологии, а не травматологии? – У матери не вовремя проснулось любопытство.

– Так Егор по дружбе положил, в травматологии сейчас мест нет.

– А-а-а… Ну конечно, я и забыла, что здесь работает тот смешной мальчик в очках, с которым ты еще в песочнице играла.

– Да, мы как одним ведерцем куличики лепили, так и дружим до сих пор, – растянула губы в улыбке я, а в это время как раз и Егор с коллегой вошли в палату.

– Тамара Григорьевна? – удивился Измайлов. – Добрый вечер.

– И вам не хворать, молодые люди.

– Здравствуйте, Виктория, – представился высокий брюнет. – Я Алексей Краснов, и…

– Конечно, доктор. Я была бы не против больничного и назначения ЛФК, готова делать все, только бы побыстрее вернуться к нормальной жизни.

– Ну-у-у, я, пожалуй, пойду, – засобиралась мама, я знала, что больничные стены нагоняли на нее тоску. – Выздоравливай, Виктория.

– Спасибо, – сказала я ей в спину.

– И как это понимать? – изогнул брови Егор, как только за родительницей закрылась дверь.

– Не хочу, чтобы мама знала лишние подробности, она может предупредить Эда.

К чему сомнения, именно так она и поступит, узнай что важное. Поэтому я решила сыграть по ее правилам и соглашаться со всем, притупить бдительность. Пусть лучше родственнички не ожидают удара с моей стороны, чем успеют к нему подготовиться.

– Я вижу, вы попали в сложную ситуацию, – проницательно заметил Краснов. – Не передумали со снятием побоев?

– Я серьезна как никогда.

Алексей справился быстро. Ира вернулась и оставила мне телефон нескольких юристов, которых смогла добыть из контактов мужа. А потом злость во мне стала притупляться действием успокоительных и стало клонить в сон.

– Смени мне замки, Ира, пожалуйста, – попросила я подругу. – Ключи в сумке.

– Да, конечно.

– Сделать это нужно сегодня… – предупредила я. – Не знаю, чего еще можно ожидать от Эда.

– Не волнуйся, я все сделаю в лучшем виде, – пообещала Ларина и, предупредив, что придет завтра, поскакала выполнять необходимое. А я еще раз порадовалась, что хоть с друзьями в этой жизни мне повезло.

– У тебя рожают юристы? – едва ворочая языком, спросила я Измайлова.

– Рожают все, Вика, профессия на этот процесс никак не влияет, – хмыкнул друг.

– Мне нужен хороший, очень толковый, Егор, ты понимаешь? Сможешь кого-то вспомнить?

– Я постараюсь, – нахмурился мужчина.

– Мы с Ирой в нашу «Совушку» всю душу вложили, почему я должна делиться с этим предателем?! – речь становилась вялой, а из глаз брызнули слезы.

– Ничего ты ему не должна. Этот идиот еще не понял, кого потерял, – погладил меня по голове Егор, словно маленькую обиженную девочку. – Не плачь, Вика. Лучше поспи. У тебя выдался очень сложный день.

– Или жизнь, – пробормотала я, проваливаясь в сон. – Очень сложная жизнь…

– Все еще будет хорошо, вот увидишь, – услышала я слова Егора на грани реальности, или мне просто показалось, как и короткий поцелуй в щеку…

Утром жизнь не стала лучше, от предательства родных так быстро не излечиваешься, Ира была права. Но хотя бы выдрать собственное сердце, чтобы оно не захлебывалось от боли, мне больше не хотелось. Да и других дел оказалось полно, не до жалости к себе как-то.

Из больницы меня выписали, ничего критичного со мной не случилось, все было поправимо. Егор настоятельно просил поберечься и еще понаблюдаться, но время играло против медлительности.

На руках у меня оказались три номера телефонов знакомых юристов Андрея и один номерок от Измайлова. Со всеми специалистами я договорилась о личной встрече, чтобы выбрать профессионала, который сможет помочь при разводе.

И спасибо Лариной, что привезла мне одежду и косметику. Замазав синяк, я стала выглядеть почти как нормальная женщина. Почти, потому что все скрыть не удалось.

Два адвоката семейным правом не занимались, еще один не понравился мне каким-то мутным взглядом, выбор пал на миловидную женщину лет сорока – бывшую пациентку друга.

Она сразу предупредила, что развод в моем случае не будет легкой задачей, особенно если я хочу оставить Эда с носом. А точнее, без трусов. Зачем они ему? Так же станет гораздо легче получить доступ к стручку, чтобы осчастливить всех «котеночков». Наверняка он не остановился на мне и Лиде.

С заявлением в полицию я пока притормозила, теплилась надежда, что самостоятельно смогу прижать Зайцева и он подпишет мирное соглашение, в котором не будет претендовать на бизнес и квартиру. Так и быть, его машину я согласна была ему оставить. У меня есть своя.

Остаток дня мы с Ирой провели в кофейне, занимаясь делами, а к вечеру я вернулась домой. Подруга меня подвезла, сама я за руль пока садиться не решалась. Иногда на голову еще накатывала какая-то муть – то ли последствие удара, то ли стресса. Да и сосредоточена я сейчас была на другом, а в таком состоянии водить опасно.

Эдику с Лидочкой только лучше будет, стань муж вдовцом. Тогда и делить ничего не придется. Не буду играть им на руку.

Сжимая перцовый баллончик, я поднималась на свой этаж. Зайцев не поджидал меня ни под подъездом, ни в нем, ни даже на коврике под дверью. Решил дать передышку? Не приходил, не звонил…

Мне это затишье вот совсем не нравилось, заставляло задуматься, что скоро должна грянуть буря. Если уж следовать классическому сценарию предзнаменований.

– М-м-м… Еще-е-о! – А вот и она.

Только не буря, а скорее оргия.

Звуки, что раздавались в подъезде, настраивали на однозначный сценарий происходящего. Для полного счастья мне не хватало парочки извращенцев, на которых я и напоролась. Блондинка, обхватив бедра мужчины ногами, громко постанывала, закатывая глаза. На ее лице был написан экстаз.

Высокий брюнет мог похвастаться богатырской фигурой: косая сажень в плечах, узкая талия, крепкие ноги, задница-орешком. Да, я разглядела.

И хоть парочка была почти полностью одетой, но я никогда не жаловалась на недостаток фантазии.

– Эй! – стоило блондинке меня увидеть, как она громко возмутилась.

Мужчина обернулся через плечо и окинул застывшую меня заинтересованным взглядом.

– Присоединишься? – подмигнул он.

А я дар речи потеряла. Потому что напротив моей двери занимался сексом Демьян Власов. Моя первая школьная любовь.