Жестокий поцелуй

6

НАЙЛ

К тому времени, когда я приземляюсь в Мексике, я чувствую себя еще более усталым и раздражительным, мне ничего так не хочется, как выпить чего-нибудь покрепче и лечь в мягкую постель. Однако я должен отправиться прямиком в резиденцию Сантьяго. Возле терминала аэропорта меня уже ждет черный внедорожник, несколько одетых в черное и вооруженных охранников окружают его. Это больше, чем я привык дома, и я чувствую небольшую, необычную струйку дискомфорта по спине, когда сажусь в машину. После встречи я договорился о прокате мотоцикла, и мне не терпится снова оказаться за рулем байка, а не сидеть взаперти за дверями, а теперь и за тонированными стеклами. В данный момент я не вооружен, и, видя огневую мощь вокруг себя, я надеюсь, что у меня нет причин сожалеть об этом.

Сосредоточиться на работе. Это все, что мне нужно сделать. Успех означает нечто большее, чем просто возвращение домой к счастливой паре братьев во главе королевского стола. Это означает, что у меня там будет собственное место. В своем стремлении встряхнуть ситуацию и начать новую эру для ирландских королей Лиам и Коннор постановили, что для того, чтобы сидеть за столом, больше не потребуется фамильное имя или унаследованное богатство. Вместо этого место там теперь нужно заработать. Хотя вполне можно утверждать, что я давно заслужил это место, мой роман с женой Коннора означал, что он настаивал на том, что мне нужно еще раз проявить себя. Лиам не стал спорить, и я не мог его за это винить. Братья теперь правят вместе, и, хотя я, возможно, давно заслужил свое место рядом с Лиамом, теперь мне нужно проявить себя и перед Коннором. Это раздражает меня, но в этом мире есть вещи, с которыми не стоит бороться. Это одна из них. Особенно когда я чувствую уверенность в том, что смогу выполнить работу, ради которой меня сюда послали, и вернуться домой с более сильным положением… и, надеюсь, с более спокойным умом.

Комплекс Сантьяго впечатляет, я не могу этого отрицать. Высокие стены глиняного цвета, за которыми наблюдает охрана, возвышаются над пустыней, как крепость, а сразу за ними, величественный особняк, построенный с кремовой штукатуркой на стенах и черепицей терракотового цвета на крышах, перед ним выложенный галькой двор с двумя лошадьми, вставшими на дыбы и извергающими воду поверх каменного фонтана. Все выдержано в естественных тонах, различные камни, глина, галька и дерево, с оттенками золота тут и там, что противоречит богатству тех, кто находится внутри. Это становится еще более очевидным, когда я вхожу внутрь, меня встречают еще несколько охранников по обе стороны от двух высоких, уравновешенных мужчин, один немного старше другого, но оба явно родственники.

— Рикардо Сантьяго. — Я делаю шаг вперед, протягивая руку, когда пожилой мужчина делает шаг вперед, чтобы поприветствовать меня. — Найл Фланаган. — Я оглядываю комнату. — Довольно военный антураж для визита одного человека, вам не кажется?

— Я ожидал увидеть группу, — категорично говорит Рикардо. — И в наши дни я не могу быть слишком осторожным.

— Ну, они послали только меня. — Я натянуто улыбаюсь ему. — Но, надеюсь, я смогу выполнить работу за весь контингент.

— Будем надеяться, что так. — Рикардо указывает на молодого человека, стоящего прямо за его спиной. — Мой сын и наследник, Анхель Сантьяго.

Анхель, который является точной копией своего отца, если не считать усов и седых прядей в темных волосах, улыбается так же скупо, как и я, и тоже делает шаг вперед, чтобы пожать мне руку.

— Очень приятно, — говорит он, но по его тону видно, что он не уверен, насколько это будет приятно на самом деле.

— Пойдем в мой кабинет, — говорит Рикардо. — Без антуража, как вы выразились. — Он указывает на холл с выложенным плиткой полом, и я следую за ним и его сыном через весь величественный дом к паре высоких деревянных французских дверей, которые открываются в просторный офис с внутренним двориком и небольшим садом за стеклянной дверью поменьше, обрамленные двери за письменным столом.

— Присаживайся.

Анхель подходит, чтобы встать рядом со своим отцом, который опускается за письменный стол, а я сажусь в одно из деревянных и кожаных кресел перед столом. Двери тяжело закрываются за мной, и я чувствую небольшое облегчение от того факта, что нас больше не окружает половина армии вооруженных людей.

В Бостоне, я работаю охранником Лиама, а Джейкоб Коннора. Были времена, когда нас окружало больше людей, когда отношения между семьями были напряженными, но это никогда не казалось таким формальным. У меня такое чувство, как будто я попал на военную базу, и это заставляет меня чувствовать тревогу и дискомфорт.

— Короли очень открыты для идеи союза, — говорю я Рикардо, устраиваясь на своем месте. — Но нам нужно знать, чего именно вы хотите в обмен на открытие торговли между нашими фракциями. Что мы все выиграем от торговли, у вас будет доступ к нашему оружию, а у нас будет доступ к наркопотоку, который в основном выгоден итальянцам. Многое из этого перемещается через новые предприятия Виктора Андреева: клубы, эскорт-услуги и тому подобное. Но у меня сложилось впечатление, что вам нужно нечто большее, чем просто оружие.

Рикардо кивает.

— Оружие это хорошо, и нам нужно его больше. Фактически, постоянные поставки не только для наших собственных нужд, но и для торговли с другими картелями, которые мы пытаемся сохранить в своем кармане. Но нам также нужны мужчины. Семья Гонсалес неуклонно увеличивает свою численность до такой степени, что вскоре у них, возможно, будет сила посильнее моей собственной. Это угроза для нас, и для вас, если вы разделяете наши интересы. Если у вас есть свободные солдаты или если они есть у ваших союзников, они нужны нам здесь. Кого бы вы ни послали.

Я хмурюсь, размышляя. Одно дело — открыть новый канал торговли, но то, о чем просит Рикардо, это совсем другое. Это просьба к нам отправить им мужчин, которые работают на нас, в другую страну, работать на семью, с которой они не чувствуют особого родства. Они, конечно, подчинятся, братва Виктора, в частности, превосходно выполняет команды своего пахана без вопросов, но успех трех семей всегда в значительной степени основывался на том, чтобы не использовать в своих интересах тех, кто им служит. Не заставлять их делать то, чего они категорически не хотят делать. Уход Алексея из Братвы Виктора и последовавшая за этим суматоха были явным свидетельством хаоса, который может создать один недовольный высокопоставленный член группы. Не то чтобы мы посылали высокопоставленных людей в картель, но все же…

— Я работаю над брачными союзами для своих детей, особенно для моей старшей дочери. — Рикардо делает паузу, и я издаю короткий смешок.

— Я не думаю, что у нас есть подходящие молодые леди, которых можно выдать замуж за вашего сына, мистер Сантьяго. А что касается вашей дочери, что ж, брачные союзы на самом деле не будут частью этого обсуждения. В последнее время в наших семьях было слишком много семейных драм, особенно среди королей. Мы здесь для того, чтобы торговать наркотиками и оружием, и я рассмотрю ваше предложение о пополнении вашей армии людьми.

— Достаточно справедливо. В любом случае, у меня уже есть перспективы для моей дочери, а что касается Анхеля… — В глазах Рикардо появляются едва заметные веселые морщинки. Я вижу намек на то, каким человеком он является в более непринужденной обстановке, среди тех, кому он доверяет.

Я хочу доверять ему, верить в потенциальное будущее, которое может предложить связь между нашими семьями, но я осторожен. В последнее время произошло слишком много потрясений, слишком много напряженности и насилия. Мы дали время, чтобы все уладилось, прежде чем я уехал в Мексику, но все же… я не решаюсь действовать слишком быстро. Мир, который сейчас существует между Романо, Андреевыми и Макгрегорами, был достигнут с трудом, и я лично не уверен, насколько разумно вводить новую переменную. Однако это работа, для выполнения которой меня послали, решение, принятое Лиамом, Коннором, Виктором и Лукой ради будущего их семей. Так что я сделаю это в меру своих возможностей.

— Есть ли отель, в который мы могли бы отвезти вас, пока вы размышляете, мистер Фланаган? — Спрашивает Рикардо. — Или где-то, где вы решили остановиться? Я могу внести предложения, если вы еще не забронировали жилье…

— Есть. Но я также договорился об аренде мотоцикла, так что, если бы ваши люди могли подбросить меня туда, я был бы очень признателен.

Легкая улыбка снова подергивается в уголках рта Рикардо, как будто он увидел во мне что-то, что может оценить по достоинству.

— Очень хорошо, — говорит он наконец. — Я дам своим людям такое указание.

Час спустя у меня есть временный прокат мотоцикла, индийская модель постарше, которая прекрасно мне послужит. Меня так и подмывает открыть его на дороге и прокатиться по пустыне неизвестно куда, просто чтобы проветрить голову, но на данный момент я смертельно устал и нуждаюсь в душе и хорошем сне. Поэтому я смотрю на указатели и вместо этого направляю мотоцикл в сторону отеля Los Desierto, отказываюсь от шлема и запихиваю куртку в сумку, чтобы насладиться ощущением сухого, теплого ветра пустыни в волосах и на коже. Прошли месяцы с тех пор, как я был вдали от холода, от напряженного, тошнотворного чувства, которое возникает у меня всякий раз, когда я нахожусь рядом с Коннором или Сиршей, и мне приятно быть вдали от них. Я чувствую себя свободнее, чем когда-либо за долгое время, часть напряжения покидает мою душу, и поездка до отеля кажется слишком короткой.

Мне нужен тот душ, о котором я думал, но вместо этого, в тот момент, когда я вижу странную кровать с накрахмаленными белыми простынями, которые вообще ни о ком не напоминают, на меня накатывает смертельная усталость. Я, спотыкаясь, направляюсь к ней, стремясь впервые за несколько месяцев по-настоящему выспаться, и я даже не уверен, что моя голова коснулась подушки до того, как погаснет свет.