Гибриды

Глава 21

Вессан была из поколения 144, почти на десять лет старше Мэри. У неё были зелёные глаза и почти полностью седые волосы — лишь несколько светлых прядей выдавали их натуральный цвет. На ней была сильно потрёпанная одежда фабричного изготовления, там и тут заштопанная кусочками кожи. Она несла кожаный мешок, предположительно с сегодняшней утренней добычей.

Вчетвером они двинулись обратно к хижине Вессан.

— Ну, хорошо, — сказала она, глядя на Мэри, — я поверю в вашу историю. Но я до сих пор не знаю, зачем вы меня отыскали.

Они подошли к небольшому ручью. Понтер подхватил Мегу на руки и перемахнул через ручей, потом протянул руку Мэри и помог ей перебраться. Вессан перешла ручей вброд.

— Вы знаете, я тоже занимаюсь химией жизни, — сказала Мэри. — Нас интересует ваш кодонатор.

— Он запрещён, — ответила Вессан, поживая плечами. — Запрещён кучкой недалёких уродов.

Понтер жестом заставил их притихнуть. Впереди были олени. Мэри залюбовалась прекрасными созданиями.

— Вессан, — прошептал Понтер; Кристина, однако, воспроизвела перевод её слов на нормальной громкости, поскольку лишь Мэри могла её слышать. — Вам хватает еды? Я с удовольствием добуду для вас одного из тех оленей.

Вессан рассмеялась, потом ответила в полный голос:

— Вы очень добры, Понтер, однако мне всего хватает.

Понтер склонил голову, и они двинулись дальше; олени разбежались, давая дорогу. Вдали показалась хижина Вессан.

— Мой интерес к кодонатору не только академический, — сказала Мэри. — Мы с Понтером хотим завести ребёнка.

— У меня будет младшая сестрёнка! — обрадовалась Мега. — Старшая у меня уже есть. Но мало у кого есть и старшая, и младшая сестра, так что я буду особенная.

— Правильно, дорогая, — сказала Мэри. — Ты правда особенная. — Она снова повернулась к Вессан.

— А что с вашей партнёршей-бараст? — спросила Вессан, обращаясь теперь к Понтеру.

— Её больше нет, — ответил он.

— Ах, — сказала Вессан. — Простите.

Они добрались до хижины. Вессан открыла дверь и жестом пригласила всех внутрь. Там она сняла с себя шубу…

…и Мэри увидела безобразный шрам на внутренней стороне её левого предплечья, в месте, откуда она удалила компаньона.

Понтер присел с Мегой к столу. По дороге она подобрала еловую шишку и пару красивых камней, и теперь непременно желала показать их отцу.

Мэри посмотрела на Вессан.

— Итак, — сказала она, — прототип всё ещё существует?

— Зачем он вам? — спросила Вессан. — Кого-то из вас стерилизовали по суду?

— Нет, — сказала Мэри. — Ничего подобного.

— Тогда зачем вам мой прибор?

Мэри взглянула на Понтера, который внимательно слушал Мегу, рассказывавшую о том, что они проходят в школе.

— У барастов и глексенов, а также шимпанзе, бонобо, горилл и орангутанов общий предок, — сказала Мэри. — У этого предка, по-видимому, было двадцать четыре пары хромосом, как и у всех его потомков за исключением глексенов. У глексенов две хромосомы слились в одну — таким образом, у нас их всего двадцать три пары. В целом геном имеет практически одинаковую длину, но разница в числе хромосом делает натуральное зачатие проблематичным.

— Поразительно! — сказала Вессан. — Да, с помощью кодонатора можно легко получить диплоидный набор хромосом, в котором комбинировалась бы ДНК Понтера и ваша.

— Мы на это и надеялись, — сказала Мэри. — Почему я и спрашиваю, существует ли ещё ваш прототип.

— О, он существует, разумеется, — сказала Вессан. — Но я не могу позволить вам его забрать. Это запрещённый прибор. Как бы я ни ненавидела этот факт, это реальность. Если он будет у вас, вы понесёте наказание.

— Он запрещён здесь, — сказала Мэри.

— Не только в Кралдаке и окрестностях, — возразила Вессан. — По всему миру.

— По всему этому миру, — сказала Мэри. — Но не в моём мире. Я увезу его к себе; мы с Понтером зачнём ребёнка там.

Глаза Вессан под изогнутым надбровьем округлились. Несколько секунд она молчала, и Мэри предпочла не прерывать её раздумий.

— Полагаю, это возможно, — сказала, наконец, Вессан. — Почему нет? Лучше он послужит хоть кому-нибудь, чем вообще никому. — Она помолчала. — Вам всё равно понадобится медицинская помощь, — продолжила она, — чтобы изъять яйцеклетку из вашего тела. Ваш природный гаплоидный набор хромосом будет удалён из неё, и вместо него доктор поместит внутрь полный диплоидный набор хромосом, созданный с помощью кодонатора. После этого яйцеклетка будет снова имплантирована в ваше тело. С этого момента у вас будет совершенно обычная беременность. — Она улыбнулась. — Тяга к солёным корнеплодам, тошнота по утрам и всё такое.

Мэри испытывала энтузиазм, пока речь шла о некоем абстрактном решении, магически появляющемся из чёрного ящика. Однако теперь…

— Я… я не думала, что придётся удалить мою природную ДНК. Я думала, мы просто реструктурируем ДНК Понтера так, что она станет совместимой с моей.

Вессан вскинула бровь.

— Мэре, вы ведь сказали, что вы специалист по химии жизни. Вы должны знать, что в дезоксерибонуклеиновой кислоте, произведённой вашим телом, нет ничего особенного по сравнению с такой же кислотой, полученной синтетически. Вы, в сущности, не сможете отличить естественную цепочку от искусственной. Они химически неразличимы.

Мэри задумалась. Она частенько ворчала на сестру за то, что она переплачивает за «природные» витамины, химически неотличимые от произведённых в лаборатории. Но…

— Но одна из них выходит из моего тела, а другая — из машины.

— Да, но…

— Нет-нет, вы, разумеется, правы, — сказала Мэри. — Я годами твержу своим студентам, что ДНК — это не более, чем закодированная информация. — Она улыбнулась Понтеру и Меге. — И коль скоро это наша закодированная информация — ребёнок тоже наш.

Понтер посмотрел на неё и кивнул.

— Разумеется, придётся секвенировать наш генетический материал.

— Проще простого, — сказала Вессан. — Это может сделать и сам кодонатор.

— Чудесно! — воскликнула Мэри. — Ваш прототип здесь?

— Нет. Нет, я его спрятала. Закопала. Но я завернула его в пластик и металлическую фольгу, так что он не пострадает. Это недалеко отсюда; я могу его достать в любой момент.

— Это очень много для нас значит, — сказала Мэри. И тут её осенило. — А вы не хотите вернуться вместе со мной? В мой мир? Я могу гарантировать, что в нашем мире не запретят ни сам прибор, ни дальнейшие исследования в этой области.

— Замечательная идея! — обрадовалась Вессан. — А на что похож ваш мир?

— Ну, он сильно отличается. К примеру, население у нас существенно больше.

— Насколько большое?

— Шесть миллиардов.

— Шесть миллиардов! Я думаю, в этом случае вам вряд ли нужен прибор, облегчающий зачатие…

Мэри согласно кивнула.

— И мужчины и женщины живут вместе постоянно.

— Безумие! И они не действуют друг другу на нервы?

— Ну… я думаю, нередко, но… Как я сказала, наш мир сильно отличается. И в нём есть много замечательных вещей. У нас есть орбитальная станция — обитаемый аппарат, постоянно летающий вокруг планеты. У нас есть здания, которые упираются в небо, — хотя, с грустью подумала Мэри, недавно двумя из них стало меньше. — И наша кухня гораздо разнообразнее.

— Понтер, вы были там?

— Мой папа был там три раза! — гордо заявила Мега.

— На что это похоже? — спросила Вессан.

— Смотря для кого, — ответил Понтер. — Вот вам, к примеру, нравится жить вот так, на природе?

— Очень. Я уже совсем свыклась с такой жизнью.

— Вы чувствительны к запахам?

— Запахам?

— Да. Для получения энергии они жгут уголь и нефть, так что все их города пропитаны вонью.

— Звучит не очень привлекательно. Я, пожалуй, останусь здесь.

— Конечно, если вам здесь лучше, — сказала Мэри. — Но вы научите нас работать с кодонатором?

Вессан взглянула на Понтера.

— А что вы об этом думаете? Я-то добровольно удалилась от цивилизации, так что Серые — и Верховные, и Низшие — не имеют надо мной власти. Но вы…

Понтер посмотрел на Мэри, потом снова на Вессан.

— Я уже выступал против Верховных Серых; я принял решение проигнорировать приказ вернуться сюда, в наш мир, чтобы они смогли закрыть портал навсегда. Я бы и до сих пор оставался в мире Мэри, если бы посол не убедила других отправиться туда. И…

— Да?

— И, в общем, иногда людей стерилизуют без вины, так что…

Понтер умолк, и Мэри заговорила вместо него.

— Он говорит о своём партнёре, Адекоре Халде. Когда Понтер провалился в мой мир, кое-кто подумал, что Адекор убил его и избавился от тела. Его собирались стерилизовать. — Она повернулась в Понтеру. — Так ведь, Понтер?

— Что? — переспросил Понтер странным голосом. — О, да. Да, конечно, я об этом и говорил…

— Хорошо, — сказала Вессан, — раз вы считаете, что у вас из-за него не будет проблем, то я готова его отдать. — Она сделала жест в сторону двери. — Я пойду принесу его. Только не говорите никому — по крайней мере, в этом мире — что он у вас.