Гибриды

Глава 39

— Срочная медицинская необходимость! — сказал Рубен Монтего. Его гладко выбритая голова поблёскивала в ярком свете ламп, освещавших огромное здание. — Без остановок на уровень 6800 футов.

— Будет сделано, док, — ответил оператор подъёмника.

Мэри знала, что клеть уже ожидет их здесь, на нулевом уровне — Рубен позвонил оператору из офиса. Мэри, Рубен и Луиза быстро вошли в клеть, и оператор, который оставался наверху, закрыл за ними тяжёлую дверь. Прозвучало пять сигналов зуммера — экстренный спуск без остановок, и подъёмник начал спуск по шахте, уходившей под землю на глубину впятеро большую, чем высота башен Всемирного торгового центра — какой она была, пока самцы Homo sapiens их не разрушили.

По пути сюда все трое захватили каски и шахтёрские плащи с полок перед входом в подъёмник. Пока клеть с лязгом и скрежетом опускалась, все трое пытались их надеть.

— У них на той стороне есть какая-нибудь полиция? — спросил Рубен низким голосом с густым ямайским акцентом.

— Практически никакой, — ответила Мэри, перекрикивая шум. И таким он должен остаться, подумалось ей: миром без преступлений и насилия.

— Так что надежда только на нас? — спросил Рубен.

— Боюсь, что так, — сказала Мэри.

— Может, возьмём с собой военных? — предложила Луиза.

— Мы до сих пор не знаем, кто за этим стоит, — сказала Мэри. — Джок мог работать в одиночку — а мог и по заданию нашего минобороны или Пентагона.

Луиза взглянула на Рубена, и Мэри увидела, как он привлекает её к себе. Если они испуганы хотя бы вполовину так, как Мэри, она не может винить их за желание быть ближе друг к другу. Мэри отодвинулась на другой край заляпанной грязью клети и сделала вид, будто следит за сменой уровней, так что Рубен с Луизой могли провести эти минуты в относительном уединении.

— Мой запас английских слов всё ещё оставляет желать лучшего, — произнёс голос Кристины в кохлеарных имплантах. — Что означает «жатэм»?

Мэри ничего такого не слышала, но микрофоны Кристины были более чувствительны. Она отвётила шёпотом, так, чтобы Рубен и Луиза не услышали:

— Это не английский, это французский: «je t’aime». Это значит «я тебя люблю». Луиза мне рассказывала, что Рубен всегда говорит это по-французски.

— Ах, — сказала Кристина. Клеть продолжала спускаться, пока, наконец, не задёргалась и не застыла. Рубен открыл дверь, за которой показался уходящий во тьму штрек.

— В котором часу он прошёл? — требовательно спросила Мэри, когда они, наконец, добрались до бывшей детекторной камеры Нейтринной обсерватории Садбери, посреди которой на платформе на высоте трёхэтажного дома над полом находился портал.

Охранявший портал канадский военный вскинул брови.

— Кто?

— Джок Кригер, — ответила Мэри. — Из «Синерджи Груп».

Военный — светловолосый и светлокожий — сверился с журналом.

— Джон Кевин Кригер прошёл около трёх часов назад.

— Это он, — сказала Мэри. — У него с собой что-нибудь было?

— Простите, доктор Воган, — сказал военный, — но я правда не уверен, что имею право разглашать…

Рубен выступил вперёд и предъявил ему своё удостоверение.

— Я доктор Монтего, штатный медик этой шахты, и у нас чрезвычайная медицинская ситуация. Кригер может быть носителем опасной инфекции.

— Я должен позвонить своему начальству, — сказал военный.

— Звоните, — сказал Рубен, — но прежде скажите, что у него с собой было.

Военный задумался, вспоминая.

— Маленький чемоданчик на колёсиках.

— Что-нибудь ещё?

— Да, металлический ящик размером с коробку из-под обуви.

Рубен взглянул на Мэри.

— Чёрт, — сказала она.

— Ящик прошёл деконтаминацию? — спросила Луиза.

— Конечно, — ответил военный несколько обиженно. — Ничто не попадёт на ту сторону без деконтаминации.

— Хорошо, — сказала Мэри. — Пойдёмте.

— Я могу увидеть ваши документы?

Мэри и Луиза сунули ему свои паспорта.

— Всё в порядке? — спросила Мэри? — Тогда пропустите нас.

— А его? — сказал военный, указывая на Рубена.

— Да я же вам только что удостоверение показал, — возмутился Рубен. — Паспорта с собой нет.

— Я не должен пропускать…

— Да чёрт возьми! — воскликнула Мэри. — Чрезвычайная ситуация — помните?

Военный кивнул.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Хорошо, проходите.

Мэри ринулась к деркеровой трубе и, не останавливаясь, нырнула в неё.

Синий огонь.

Покалывание статики.

Другой мир.

Мэри слышала позади топот двух пар ног, так что не стала оборачиваться, дабы убедиться, что они следуют за ней. Плотный неандертальский техник вскинул на неё удивлённый взгляд. По-видимому, никто ещё не преодолевал портал бегом.

Этого неандендертальца Мэри узнала сразу. Он её также явно узнал, но, к изумлению Мэри, бросился наперехват Рубену, который следовал за ней по пятам.

Внезапно Мэри поняла, что происходит: неандерталец подумал, что Луиза и Рубен гонятся за Мэри.

— Нет! — крикнула она. — Нет, они со мной! Пропустите их!

Поскольку она кричала, Кристине пришлось дождаться, пока она замолчит, прежде чем начать перевод, иначе Мэри заглушила бы звук её внешнего динамика, способного на значительную громкость, но, конечно, не такого громкого, как орущий во всё горло человек. Мэри услышала неандертальские слова, вылетающие из её левого предплечья:

— Рак! Та соопарб, рак! Дерпант хелк!

Где-то в середине этого сообщения неандертальский техник попытался затормозить, но поскользнулся на гладком гранитном полу и врезался в Рубена, опрокинув его. Луиза споткнулась об упавшего неандертальца и тоже упала, сделав почти полное сальто.

Мэри протянула руку и помогла Луизе встать. Рубен поднялся на ноги самостоятельно.

— Лупал! — сказал неандерталец. Простите!

Мэри взбежала по ступеням в бывшую пультовую, миновав ещё одного ошарашенного неандертальца и зашагала к штреку, соединявшему лабораторию квантовых вычислений с остальной шахтой.

— Стойте! — крикнул неандерталец. — Вы должны пройти деконтаминацию!

— Нет времени! — крикнула Мэри в ответ. — Чрезвычайное…

— Нет, Мэри, — прервал её Рубен. — Он прав. Вспомни, какой Понтер был больной, когда попал на нашу сторону. Мы пытаемся предотвратить эпидемию, а не стать её причиной.

Мэри выругалась.

— Ладно, — сказала она. Она оглядела Рубена и Луизу: чёрного ямайца с выбритой головой и бледную квебечку с длинными каштановыми волосами. Друг друга они наверняка видели голыми много раз, а вот Мэри — ни разу.

— Раздевайтесь, — сказала она. — Снимайте всё, в том числе часы и украшения.

Луиза и Рубен были знакомы с процедурами очистки по работе в нейтринной обсерватории, в которой поддерживался режим «чистой комнаты», пока прибытие Понтера не разрушило детектор. И всё же они на мгновение заколебались. Мэри начало быстро расстёгивать блузку.

— Давайте, — сказала она. — У нас совсем нет времени.

Рубен и Луиза принялись раздеваться.

— Одежду просто оставьте тут, — сказала Мэри, кидая трусики в цилиндрическую корзину. — В соседнем помещении подберём неандертальскую.

Мэри, совершенно голая, вошла в цилиндр деконтаминационной камеры. Её размеры соответствовали габаритам взрослого неандертальца, но Мэри настояла, чтобы ради экономии времени они влезли в неё все сразу. Мэри слишком нервничала, чтобы почувствовать смущение, когда зад Луизы упёрся в её зад, а Рубена прижало лицом к её груди.

Мэри вытянула рычажок включения. Пол начал медленно вращаться, включились лазеры. Мэри уже привыкла к этой процедуре, но расслышала, как охнула Луиза, когда зловещего вида эмиттеры, загудев, ожили.

— Всё в порядке, — сказала Мэри, пытаясь не обращать внимания на ту часть своего сознания, которая вычисляла, какими именно частями тела Рубен упирается в неё. — Всё совершенно безопасно. Лазеры знают, какие протеины могут находиться в человеческом теле, включая протеины кишечных бактерий и прочего; их они пройдут насквозь. Но они разложат все чуждые нам протеины и убьют все патогены.

Мэри почувствовала, как Луиза немного поёжилась, но в её голосе слышался интерес.

— И что же за лазеры способны на такое?

— Квантово-каскадные лазеры, — повторила Мэри то, что когда-то слышала от Понтера. — В диапазоне порядка триллиона циклов в такт.

— Калибруемые терагерцовые лазеры! — восхитилась Луиза. — Ну да, конечно. Что-то вроде этого и правда способно на селективное взаимодействие с крупными молекулами. Сколько времени занимает процесс?

— Минуты три, — ответила Мэри.

— Кстати, Мэри, — сказал Рубен. — Тебе надо показать кому-нибудь ту родинку на левом плече.

— Что? — не поняла Мэри. — Рубен, сейчас не время для… — Но она заставила себя замолчать, осознав, что он делает в точности то же самое, что и Луиза: концентрируется на технических мелочах, пытаясь отвлечься. В конце концов, он оказался зажатым в тесном помещении с двумя голыми женщинами, одна из которых — его любовница, а вторая — её подруга. Последнее, чего ему — или самой Мэри — было бы сейчас нужно, это мысленно сочинять письмо в «Пентхаус». — Я покажусь дерматологу, — уже спокойнее ответила она и пожала плечами, насколько позволяло их стиснутое положение. — Гадский озоновый слой…

Мэри немного повернула голову.

— Луиза, там должна быть квадратная лампа над дверью прямо перед тобой. Видишь её?

— Да. О, она зелёная. Отлично. — Она задвигалась, будто пытаясь выйти.

— Стой! — крикнула Мэри. — У неандертальцев зелёный означает сигнал тревоги: зелёное мясо — протухшее мясо. Выходить будет можно, когда она покраснеет. Скажи нам, как только это увидишь.

Луиза кивнула; Мэри спиной ощутила её движение. Наверное, ей не следовало тащить двоих неподготовленных людей в неандертальский мир. В конце концов, они могли бы…

— Красная! — воскликнула Луиза. — Лампочка стала красной.

— Хорошо, — сказала Мэри. — Открывай дверь. Ручка похожа на морскую звезду — видишь? Она скользит вверх и разблокирует дверь.

Мэри ощутила, как Луиза у неё за спиной завозилась, и внезапно давление на спину пропало — Луиза вышла из камеры. Мэри шагнула назад, повернулась и тоже выскочила из камеры.

— Сюда! — крикнула она.

Они вбежали в помещение, стены которого покрывали квадратные ячейки, в каждой из которых размещался комплект неандертальской одежды.

— Рубен, вон то на тебя налезет, — сказала она, указывая на один ряд. — Луиза, вот этот для тебя, — указывая на другой.

Мэри уже успела привыкнуть к барастовским одеяниям, но Луиза с Рубеном были явно озадачены. Мэри быстро дала Рубену инструкции и склонилась к Луизе, которая никак не могла разобраться с неандертальской обувью, совмещённой со штанами. Мэри быстро затянула ей ремешки вокруг стопы и лодыжки.

Затем они поспешили по штреку к лифту. Мэри надеялась, что их будет ждать какое-нибудь транспортное средство, но если бы оно тут было, то его наверняка бы забрал Джок.

Три километра бегом, думала Мэри. Добрый боженька, она не делала ничего подобного с тех пор, как была студенткой, и даже тогда это был страх и ужас. Но адреналин хлынул в неё так, словно она жила последний день — и она знала, что для барастов этот день и правда может стать последним. И она рванула вдоль по тоннелю, пол которого был выложен деревянными досками.

Здесь туннель был освещён гораздо хуже, чем на глексенской стороне. Для работы в шахтах неандертальцы использовали роботов, которым свет не нужен. Собственно, он не нужен и самим неандертальцам — они вполне способны сориентироваться с помощью одного обоняния.

— Дале… ко… е… щё? — донёсся сзади Луизин голос.

Несмотря на серьёзность ситуации Мэри порадовалась, что Луиза, хоть и младше её, уже запыхалась.

— Три километра, — крикнула она в ответ.

Внезапно что-то перебежало дорогу прямо перед ней. Если бы её сердце уже не выскакивало бы из груди, оно сейчас попыталось бы это сделать. Но это оказался всего лишь горный робот. Мэри прокричала об этом назад, чтобы Луиза с Рубеном не напугались, а потом закричала на робота:

— Стой! Вернись сюда!

Кристина послушно перевела, и мгновение спустя робот снова появился из темноты. Мэри осмотрела его со всех сторон: низкая, плоская, шестиногая штуковина, словно двухметровый краб; конические буры и полусферические ковши торчат вперёд на суставчатых манипуляторах. Эту штуку сделали, чтобы двигать горы, чёрт её побери. Она должна быть достаточно прочной.

— Ты сможешь нести нас? — спросила Мэри.

Компаньон перевёл её слова, и на корпусе робота вспыхнул красный огонёк.

— Эта модель не умеет говорить, — добавила Кристина, — но ответ утвердительный.

Мэри взобралась на серебристый панцирь машины, сильно ударившись при этом правой голенью. Она повернулась к Рубену и Луизе, которые остановились позади неё.

— Все на борт!

Луиза и Рубен обменялись ошарашенными взглядами, но быстро взобрались к роботу на спину. Мэри хлопнула его по корпусу.

— Н-но-о!!

Кристина, вероятно, не знала этого выражения, но явно поняла намерения Мэри и передала их роботу. Все шесть ног согнулись одновременно, словно оценивая добавочный вес, а затем робот побежал в нужном направлении, двигаясь достаточно быстро, чтобы Мэри почувствовала лицом дуновение ветра. На полу тут и там были разлиты лужи грязной воды, и каждый раз как нога робота попадала в лужу, всех троих окатывало брызгами.

— Держитесь! — раз за разом кричала Мэри, хотя и сомневалась, что Луизе и Рубену нужно напоминание. Мэри сама несколько раз чуть не слетела с панциря робота, и её мочевой пузырь энергично протестовал против такого обращения.

Они миновали другого горного робота — иной, вертикальной конструкции, немного напомнившего Мэри богомола, а потом, ещё метрах в шестистах впереди, наткнулись на идущих навстречу двоих неандертальцев, которые успели отпрыгнуть с пути несущегося робота как раз вовремя.

Наконец, они добрались до остановки лифта. Слава Богу те двое неандертальцев только что приехали — лифт всё ещё был внизу. Мэри соскочила с робота-краба и бросилась к лифту. Луиза и Рубен последовали за ней. Вскоре все трое были внутри цилиндрической кабины, Мэри топнула по вмонтированной в пол педали пуска, и они поехали вверх.

Мэри воспользовалась передышкой чтобы посмотреть, как справляются остальные; в люцифериновом свете всё приобрело немного зеленоватый оттенок. Луиза больше не была похожа на супермодель: её лицо заливал пот, волосы спутаны и заляпаны грязью, а неандертальская одежда вымазана той же грязью и чем-то, что Мэри после некоторых раздумий определила как какую-то смазку с робота или её аналог.

Рубен был в ещё худшей форме. Робот бежал, подпрыгивая, и иногда лысая голова Рубена касалась потолка тоннеля. Его темя пересекала нехорошего вида рана, и он осторожно ощупывал её пальцами, время от времени вздрагивая.

— Ладно, — сказала Мэри. — У нас есть несколько минут, пока лифт поднимается наверх. Там будет один или два охранника, и они не выпустят вас наружу без временных пристяжных компаньонов. Вам лучше подчиниться — это будет быстрее, чем убеждать их, что у нас срочное дело. Кроме того, с компаньонами мы сможем общаться друг с другом и с любыми неандертальцами, с которыми нам нужно будет поговорить. Все выдаваемые здесь компаньоны снабжены функцией перевода.

Мэри знала, что кабина лифта медленно поворачивается на 180 градусов, но сомневалась, что Луиза и Рубен это замечают. Она подняла левую руку и произнесла:

— Кристина, ты уже подключилась к планетарной инфосети?

— Нет, — ответил голос у Мэри в кохлеарных имплантах. — Скорее всего соединение станет возможно только непосредственно у поверхности, но я непрерывно пытаюсь… Погодите. Да, да, есть! Я в сети.

— Здорово! — обрадовалась Мэри. — Свяжись с Понтером.

— Вызываю, — ответил имплант. — Ответа пока нет…

— Давай же, Понтер, — торопила Мэри. — Давай же…

— Мэре! — произнёс голос Понтера, вернее, его имитация в перводе и исполнении Кристины. — Что ты делаешь на этой стороне? Двое ещё на стали Одним, так что…

— Понтер, замолкни! — сказала Мэри. — Джок Кригер прошёл на эту сторону. Мы должны его найти и остановить.

— На нём должен быть пристяжной компаньон, — сказал Понтер. — Я следил по визору за дебатами в Верховном Сером совете после того, как глексенам позволили разгуливать без них. Поверь мне — больше такого не будет никогда.

Мэри покачала головой.

— Он не идиот. Конечно, стоит попробовать отследить его компаньон, но я держу пари, что он как-то от него избавился.

— Он не мог, — сказал Понтер. — Сработала бы сигнализация. И он ведь не бродит где-то сам по себе — он наверняка с Бедросом или с каким другим официальным лицом. Нет, мы его быстро найдём. А вы сейчас где?

Кабила лифта остановилась, и Мэри жестом велела Рубену и Луизе выходить наружу.

— Мы только что поднялись наверх из Дебральской шахты, сейчас в комнате, где цепляют компаньонов. Со мной Луиза и Рубен.

— Я дома, — сказал Понтер. — Хак, вызови транспортный куб для Мэре и отдельный для меня, и свяжись с арбитром. — Мэри услышали, как Хак подтверждает получение приказа, потом Понтер снова заговорил: — Есть идеи, где Кригер может быть?

— В данный момент нет, — ответила Мэри, — хотя я думаю, что он планирует выпустить вирус в Центре, когда Двое станут Одним.

— Имеет смысл, — сказал Понтер. — Население максимально скучено, а по окончании много переездов между городами, так что…

Вмешался голос Хака; он что-то сказал Понтеру по-неандертальски.

— Мэре, — сказал Понтер через секунду, — Хак связался с арбитром от моего имени. Когда придёт твой транспортный куб, езжайте сразу в павильон архива алиби в Центре. Я вас там встречу.

Служитель-неандерталец в это время уже пристёгивал компаньон к левому предплечью Рубена. Мгновением позже он подошёл к Луизе и пристегнул компаньон и ей. Мэри подняла руку и показала служителю, что у неё постоянный имплант.

— Ну что, — сказала она Луизе и Рубену. — Надевайте на себя что-нибудь и идём.

С тех пор, как Мэри последний раз была здесь, выпал снег; он ослепительно искрился под солнцем.

— Арбитр вызывает двух других арбитров, — сказал Понтер, — чтобы можно было установить судебный надзор над передачей его компаньона. Как только это будет сделано, они установят его местоположение.

— Чёрт, — сказала Мэри, прикрывая рукой глаза и осматривая горизонт в поисках транспортного куба. — Сколько это займёт времени?

— Надеюсь, не много, — ответил Понтер.

— Ладно, — сказала Мэри. — Я тебе ещё позвоню. Кристина, соедини меня с Бандрой.

— Здравый день, — произнёс голос Бандры.

— Бандра, солнце, это Мэри.

— Мэри, моя дорогая! Я не ждала тебя раньше послезавтра. Я так нервничаю по поводу следующего раза. Если Гарб…

— Бандра, уезжай из Центра. Не спрашивай меня почему, просто уезжай.

— Гарб что-то…

— Нет, Гарб тут не при чём. Просто вызови транспортный куб и уматывай, куда-нибудь подальше от Центра.

— Я не понимаю. Если это…

— Просто сделай это! — сказала Мэри. — Доверься мне.

— Конечно я…

— И… Бандра? — сказала Мэри. — Она покосилась в сторону Рубена и Луизы, потом подумала — ну и пускай. — Бандра, я должна была сказать тебе это раньше. Я люблю тебя.

Судя по голосу, Бандра была вне себя от радости.

— Я тоже тебя люблю, Мэре. Не могу дождаться, когда мы снова будем вместе.

— Я должна бежать, — сказала Мэри. — Торопись. Уезжай из Центра!

Мэри решительно посмотрела на Луизу, на лице которой застыло потрясённое выражение. Однако Луиза смотрела мимо неё. Мэри обернулась. К ним приближался транспортный куб, летящий над покрытой снегом равниной. Они бросились к нему, как только он опустился на землю; Мэри забралась на седлокресло рядом с водителем, Рубен и Луиза неуклюже взгромоздились на задние места.

— Центр Салдака, как можно быстрее, — сказала Мэри водителю. Секунды мучительно утекали, пока компаньон переводил её слова, а потом ответ водителя.

— Да, я знаю, что Двое Порознь, — огрызнулась Мэри. — И я знаю, что он мужчина, — добавила она, качнув головой в сторону Рубена. — У нас чрезвычайная ситуация медицинского характера. Поехали!

Кристина была очень смышлёной машинкой. Мэри расслышала, что первым словом в её переводе было «Тэк!», что означало, что она поставила «Поехали!» в начало фразы. Остаток Мэриной реплики Кристина договорила уже после того, как водитель привёл машину в движение.

— Кристина, позвони Понтеру.

— Готово.

— Понтер, за каким чёртом нужно три арбитра, чтобы отследить Джока?

Понтер снова заговорил через кохлеарные импланты. Мэри вытянула штырёк на серебристой панели компаньона, и переключила его на внешний динамик, чтобы Луиза и Рубен тоже могли слышать.

— Ты же сама жаловалась, что, мол, система архивов алиби открыта для злоупотреблений. Так вот, требуется единогласное решение трёх арбитров, чтобы установить судебный надзор за передачей компаньона в отсутствие выдвинутых против его носителя обвинений.

Мэри взглянула на окружающий ландшафт, через который они неслись с приличной — по неандертальским меркам — скоростью: около шестидесяти километров в час.

— А разве ты не можешь обвинить его в преступлении? — спросила Мэри. — Тогда будет нужет лишь один арбитр, не так ли?

— Нет, так будет быстрее, — сказал Понтер. — Выдвижение обвинения — довольно сложная юридическая процедура, и… о, вот и мой куб. — Мэри услышала звук опускающейся машины и какие-то стуки и бряканье, когда Понтер садился в неё. Он произнёс неандертальские слова, означающие «архив алиби», которые Мэри уже научилась распознавать, а потом снова вернулся к разговору с Мэри.

— Так вот, — сказал он, — давай теперь… ох, погоди пару тактов… — Соединение оборвалось на несколько секунд, потом голос Понтера послышался снова. — Арбитры установили судебный надзор. Техник архива алиби устанавливает его местоположение.

Рубен наклонился вперёд и заговорил в компаньон Мэри:

— Понтер, это Рубен Монтего. Как только они отследят Джока, пусть эвакуируют город. Мне ничего не угрожает, Луизе и Мэри тоже, но любой неандерталец, заразившийся его вирусом, считай труп.

— Обязательно, — сказал Понтер. — Мы передадим экстренное сообщение на все компаньоны. Я скоро буду в павильоне алиби; я за всем прослежу.

Впереди показались здания Центра Салдака. Десятки женщин украшали их к празднику.

— Мы его отследили, — произнёс голос Понтера. — Хак, прекрати перевод; передавай напрямую. — Понтер начал кричать по-неандертальски, очевидно, обращаясь к водителю их куба.

Водитель ответил несколькими словами, одно из которых было «Ка». Машина начала поворачивать.

— Он на площади Конбор, — сказал Понтер снова по-английски. — Я сказал водителю везти вас туда. Я вас там встречу.

— Нет, — сказала Луиза, наклоняясь вперёд. — Нет, Понтер, для тебя это слишком рискованно. Оставь это нам.

— Он не один. Арбитры смотрят передачу его компаньона; с ним Декант Дорст.

— Кто это? — спросила Мэри.

— Одна из выборных должностных лиц Салдака. Из поколения 141.

— Чёрт, — сказала Мэри. Мэри не сомневалась, что в обычных обстоятельствах любая неандерталка скрутит любого глексена в бараний рог, но 141-е означало, что женщине семьдесят восемь. — Мы не хотим, чтобы это кончилось захватом заложника. Её надо увести оттуда.

— Именно, — согласился Понтер.

— У Декант Дорст есть кохлеарные импланты? — спросила Мэри.

— Конечно, — ответил Понтер.

— Кристина, соедини меня с Декант Дорст.

— Выполнено.

Мэри заговорила тут же, чтобы не дать неандерталке среагировать на сигнал компаньона, раздающийся будто бы в центре её головы.

— Декант Дорст, ничего не говорите и не подавайте Джоку Кригеру вида, что с вами кто-то разговаривает. Просто кашляните один раз, если вы меня поняли.

Из внешнего динамика Кристины раздалось покашливание.

— Да, отлично. Меня зовут Мэри Воган, я глексенка. Джок находится под судебным надзором. Мы полагаем, что он сумел провести в Центр Салдака опасное вещество. Вы должны удалиться от него при первой возможности. Мы в данный момент направляемся к вам. Всё понятно?

Снова покашливание.

Мэри чувствовала себя ужасно; женщина же, должно быть, перепугана до смерти.

— Есть идеи? — спросила она Луизу и Рубена.

— Она может сказать Джоку, что ей нужно в туалет, — предложила Луиза.

— Блестяще! Понтер, где они находятся прямо сейчас? В помещении или на улице?

— Сейчас спрошу арбитра… Они снаружи, идут пешком по направлению к центральной площади.

— Вирус Джока предназначен для распространения воздушно-капельным путём, — сказала Мэри. — В том металлическом ящике у него наверняка что-то вроде аэрозольной бомбы. Вероятно он рассчитывает заложить её на центральной площади и привести в действие, когда Двое станут Одним.

— Если так, — сказал Понтер, — то он наверняка настроит её так, чтобы вирус был выпущен в последний день праздника, чтобы мужчины отправились по домам до того, как появятся первые признаки болезни. Так болезнь не только попадёт на Окраину, но и с иногородними мужчинами также в другие города.

— Точно, — сказала Мэри. — Декант, когда представится возможность, скажите Джоку, что вам нужно зайти в одно из общественных зданий, чтобы посетить уборную, но он должен остаться снаружи, поскольку он — мужчина. Хорошо? Мы скоро будем.

Снова покашливание, потом Мэри впервые услышала голос Декант; она явно нервничала.

— Учёный Кригер, — сказала она, — вы должны меня простить, но моё престарелое тело требует внимания… боюсь, мне срочно нужно облегчиться. Вот здесь есть туалет, которым я могу воспользоваться.

Голос Джока, отдалённый и глухой:

— Хорошо. Я только…

— Нет, вы должны подождать снаружи. Двое ещё не стали Одним, знаете ли. Пока ещё нет.

Джок сказал ещё что-то, но Мэри не расслышала. Примерно через двадцать секунд Декант произнесла:

— Всё в порядке, учёная Воган. Я в безопасности внутри здания.

— Отлично, — сказала Мэри. — Теперь, если…

Однако её прервал женский голос, раздавшийся из компаньонов всех четверых присутствующих в транспортном кубе и, предположительно, из всех компаньонов, подключенных в салдакскому архиву алиби:

— Это арбитр Макалро, — сказал голос. — Чрезвычайная ситуация. Немедленно покиньте Центр Салдака. Пешком, на автобусе, транспортным кубом — но сделайте это прямо сейчас. Не медлите. Очень скоро в воздухе появится смертельное инфекционное заболевание. Если вы увидите мужчину-глексена с серебряными волосами — избегайте его! Над ним осуществляется судебный надзор; сейчас он находится на на площади Конбор. Повторяю…

Внезапно водитель опустил машину на землю.

— Дальше я следовать не могу, — сказал он. — Вы слышали арбитра. Если вам нужно дальше, то придётся идти пешком.

— Да чтоб тебя… — сказала Мэри, но Кристина не стала этого переводить. — Далеко ещё?

Водитель показал.

— Площадь Конбор вон там. — Мэри разглядела в отдалении ряд низких строений, штабель транспортных кубов и открытое пространство.

Кипя от злости, Мэри потянула вверх похожую на морскую звезду рукоятку, отпирающую дверь, и вышла наружу. Луиза и Рубен последовали за ней. Как только они вышли, транспортный куб снова поднялся и улетел прочь.

Мэри побежала в направлении, указанном водителем. Джок был на открытом пространстве, покрытом хорошо утоптанным снегом. Мэри видела другие транспортные кубы, покидающие Центр и направляющиеся на Окраину. Она надеялась, что у арбитра достало соображения не передавать экстренное сообщение на пристяжной компаньон Джока. Мэри, Рубен и Луиза быстро сокращали расстояние. Остановившись метрах в двадцати, Мэри перевела дыхание и крикнула:

— Всё кончено, Джок!

На Джоке была надета типичная местная мамонтовая шуба; в руках он держал металлический ящик, который описывал военный на той стороне портала — вероятно, его аэрозольная бомба. Он повернулся с удивлённым видом.

— Мэри? Луиза? И… доктор Монтего, не так ли? Что вы здесь делаете?

— Мы знаем о «серфарисе», — сказала Мэри. — У вас ничего не выйдет.

К изумлению Мэри, Джок ухмыльнулся.

— Да, да, да. Трое храбрых канадцев спасают неандертальскую расу. — Он покачал головой. — Я всегда считал вас до смешного нелепыми с вашим глупым социализмом и мягкосердечностью. Но знаете, что в канадцах мне казалось особенно смешным? — Он запустил руку за пазуху и вытащил полуавтоматический пистолет. — Что вы не носите оружия. — Он направил пистолет на Мэри. — Моя дорогая, ну почему вы снова пытаетесь меня остановить?